Злоборцы

– Ну если оптом дешевле… – протянул наниматель. – Поймайте сорванца одного. Утром увёл лошадь у моего свёкра. Сорванец по виду на тебя похож. Если б ты не рыцарь был…

– На первых порах хотя, думаю, тролля достаточно, – резко оборвал Кир.

– Жаль-жаль… Мы с мужиками еле нашли лошадку. Полдня потеряли. Поймаете если сорванца – сразу в трактир, там он познает сладкую жизнь…

– Нашлась лошадь-то, – начал воодушевлять его Кир.

– Пока искали, лес-то кто рубил? Вот поймаете гада, заставим за каждого работника полдня батрачить. Будет знать…

***

Дорога, на которую им указал лесоруб-купец, оказалась широкой. Трудно представить, будто на ней вот так просто возьмёт и появится злобный тролль с уродливой физиономией. Троица держалась плотнее друг к другу. Надеялись, что количество станет выгоднее качества в сражении.

– Оружие, Кир, оружие! – причитал Мамс. – Ты обещал топор!

– Зло не победить сталью! – ответил Кир задумчиво. – Даже у тролля могут быть причины встать на путь грабежа и насилия. Мы не должны убивать без всякого права.

– Надо купить лицензию охоты на троллей, – съязвил Казион.

– Нельзя побеждать зло злыми методами, тогда мы сами станем…

Беседу прервал свист, от которого заложило уши и слетел капюшон с головы Казиона. Из чащи леса на дорогу, словно орангутанг, выпрыгнул здоровенный тролль, держа в лапищах целое дерево. Одет он был в одну лишь набедренную повязку. И то на бедре. Кожа покрыта бледным хитиновым панцирем, вся в волдырях, прыщах и фурункулах. В целом, красавцем тролль не казался.

Испуг привёл к онемению конечностей.

Тролль приблизился, перекинул дерево из одной лапищи в другую, ехидно улыбнулся и спросил:

– Шо, ребяты, есть деньжаты? – И потянулся к оцепеневшему Казиону.

– А он дружит с музой, – успел заметить Кир до того, как его ухватили за шиворот и закинули на огромное плечо.

***

Это дерево отличалось от всех прочих. И оно даже не толще и ветвистее остальных. Просто только к нему крепкой верёвкой привязаны три человека с угрюмыми лицами и ободранной одеждой. Рядом восседал весёлый тролль и пересчитывал деньги.

– Тэк, шесть дэсяткув, сэмь. Хорошие ребяты, многа радости мине, бедному, прынеслы.

– Эй, тролль, грабить людей – плохо! – пытался вразумить Кир.

– А? – обернулся тролль, не совсем понимая, о чём речь. Взглядам пленных во всей красе открылась его физиономия. Маленькие уши, вернее, словно гвоздём пробитые отверстия у висков; минимум растительности на макушке. Узкие злобные глаза; нос – картошкой, мутированной такой картофелиной; рот расплывался в беззубой, если не считать четырёх клыков, улыбке. Лоб сильно сморщен: кожа слоями висела над глазами. Челюсти квадратные, цвет лица – бледно-серый.

– Ты понимаешь нашу речь? – продолжал допрос Кир, глядя в щёлки-глаза и пытаясь понять, есть ли в них просвет разума.

– Человэк говорить меня? – удивился тролль.

– Да, говорит, а ты думал: один умеешь говорить?

Тролль подошёл к Киру, внимательно его осмотрел, для верности лизнул, потом вновь вернулся к пересчёту денег.

– Казион, наколдуй что-нибудь, – попросил Кир шёпотом.

– Не могу, – ответил начинающий чародей. – Руки связаны. Да и не умею я ещё толком колдовать.

– А можешь сделать так, чтобы он адекватно понимал речь?

– Ну… не совсем… Могу лишь временно усилить его умственную деятельность. Потом он станет долго мучиться от болей…

– И пусть мучается! – перебил Мамс.

– Но… – невозмутимо продолжил Казион тоном лектора Академии, – на некоторое время станет гением. Для тролля, конечно. Полезное заклинание. Его мы втихую заучили, чтоб к экзаменам проще готовиться. Только на экзамене как с бодуна сидели…

– Давай рискнём! – предложил Кир, а сам уже начал думать, что бы такое разумное, доброе, вечное сказать троллю.

Казион стал бормотать загадочную формулу и грозно поглядывать на грабителя. Тот лишь улыбался в ответ.

– Но лишь божественный глагол, – нараспев читал маг-первокурсник, – до слуха чуткого коснётся, душа поэта встрепенётся, как пробудившийся орёл…

Вскоре довольная гримаса сошла с лица тролля, и лик его обезобразился печатью интеллекта.

– У, голова болить! Болеть-болеть! Что могло случиться? – взревел он. – Насилие!

– Слушай, Казион, а ты не переборщил? – Мамс с интересом наблюдал за троллем, пока из почти беззубых уст вылетали неприсущие им слова и выражения.

– Чтобы оценить доброту и понять её значение, надо непременно самому испытать её… – не унимался тролль.

– Заканчивай, Казион, сейчас у него голова лопнет! – выкрикнул Кир.

– Амикус Плято, сед магис амика – веритас! – возопил тролль, и внезапно поток красноречия прекратился. Тролль уселся на пенёк и обхватил голову руками. Не издавая ни звука, продолжал так сидеть, глядя на разрушения в древесине старого пня.

– Бедный маленький Элджернон, – раздались вдруг всхлипывания несчастной жертвы игр разума.

– Итак, уважаемый тролль, – начал лекцию Кир, решив, что тролль дошёл до кондиции. – Вынужден сообщить вам, что вы – злодей! Мы с друзьями давно размышляем о природе зла. И мы поняли: зло – это когда в твою жизнь кто-то лезет наглыми лапищами. Милая матушка, которая и шагу не даёт ступить без её ведома. Строгий шериф, которому пришло в голову увеличить налог…

– Старый друг, который заставил тебя вымокнуть и встать на путь позора, – поддержал наставление Казион.

– Бездельник, который крадёт лошадь у лесорубов, – добавил Мамс.

– Но-но! – цыкнул на них Кир, а потом невозмутимо продолжил. – Или грабитель, который мечтает отнять мои деньги. Я-то, может, хочу потратить их несколько иначе. Даже подать милостыню тому же грабителю, сиди он у церковной паперти. Главное, что решать это мне! Добровольно. Значит, друг мой, ты злодей. Согласен?

Тролль поднял заплаканные глаза и кивнул.

– Вместо того, чтобы мешать жить людям, может, ты сам начнёшь нормально жить?

Тролль приподнял голову, словно очнулся от долгого сна. Какая-то старая схема мышления заработала в мозгу и привела сознание к бунту. Мутные зрачки встретились с глазами Кира.

– Не хочу! Не умею! Не буду!

– Подожди-подожди, не так быстро, – на ходу соображал Кир, поняв, что дидактическая ценность лекций ничтожна мала и придётся действовать угрозами. – За тобой уже начали охоту лесорубы. Скоро тебя поймают и повесят. Этого хочешь?

Тролль мотнул головой. Не о такой судьбе он мечтал, будучи резвым троллёнком.

– Я знаю! – воскликнул Мамс. – Казион, а бандюга не забудет потом наш разговор?

– Нет, такое, не скоро забывается. Иначе, в чём смысл колдовства?

– Тролль, развяжи нас, и я обеспечу тебе светлое будущее, – заманчиво обещал Мамс. – Будешь делать почти то же самое, только никто не станет на тебя охотиться.

Тролль сначала не двигался с места. Всё теми же мутными глазами смотрел на пленников, переводя взгляд с одного на другого. Потом встал и пошёл к дереву.

– Вовремя ты успел, Мамс, – похвалил Казион. – Скоро тролль снова вернётся в невежество. Сначала впадёт в депрессию, а потом всю жизнь будет страдать от тоски по идеалу.

***

Дагир отдыхал. Сегодня он мог себе это позволить. Просто сидеть, наблюдая, как переливается красками вино в гранёном стакане. Рассматривать богатую коллекцию картин, ощущая гордость за каждое приобретение. Деньги Дагир тратил порой впустую, но всегда в радость. Лучше, чем подавать нищим. Или полоумным. Делиться плодами трудов нечестно. Особенно с теми, кто сам не трудится.

Внезапный стук прервал размышления. Как всегда: стоит устроить выходной, кто-нибудь да заявится. Нежданный гость.

Или не открывать? Нет, открыть надо: всё-таки диким Дагир никогда не был. К тому же, может, по делу пришли. Да и если не по делу: явились гости, испортили праздник – ладно, в жизни будут ещё дни отдыха. Успеется.

С радушным видом гостеприимного хозяина он открыл дверь…

Снаружи оказались те, кого он меньше всего хотел бы видеть.

– Когда успели потратить все деньги? – задал он вопрос ещё до того, как кто-нибудь из троицы успел раскрыть рот.

– Понимаешь, Дагир, в пути нас встретил огромный тролль и ограбил…

– Ага, значит, тролль. Сколько медяков вам нужно, чтобы мне окончательно отписаться от участия в мероприятии?

– Мы не за деньгами к тебе пришли, но если настаиваешь… – говорил за всех Кир.

– Тогда зачем вы оказались на пороге моего дома? – Дагир так и не впускал их к себе, надеясь, что очередной пухленький мешочек станет спасением. Но заявление Кира привело Дагира в замешательство.

– Видишь ли, тролль с нами подружился. Он перестал грабить и решил начать новую трудовую жизнь.

– Чудесно, а деньги он вернул?

– Не совсем. Надо же первое время на что-то жить, пока хозяин не оценит по достоинству и не начнёт платить. Так он, по крайней мере, объяснял, – оправдался Кир, вспоминая долгие споры.

– Да… – протянул Дагир. Ему становилось не по себе. Какой-то тролль, какая-то работа, какой-то хозяин. Не к добру. – А кому нужен тролль?

Потом Дагир долго жалел, что об этом спросил. Но шестое чувство подсказывало: всё равно дела пошли бы точно так же.

– В память о дружбе, Дагир. В качестве подарка! – изрёк Кир, и в дверях появилось лицо, без ушей и с нависшим над глазами лбом. – Помню, ты говорил: на дорогах теперь неспокойно и нужна пара крепких парней, чтобы сопровождать товар…

Тролль приветливо улыбнулся.

– Ну шо, приветы, хозяин!

***

– Мы успешно справились с первым заданием! – весело сообщил Кир, когда они втроём шли по солнечной поляне, снова направляясь, куда глаза глядят. Новый мешочек побрякивал на поясе. Полевые цветы радовали глаз. Высокие стебли пшеницы щекотали ноги. Несмолкаемое жужжание насекомых напоминало о том, что лето продолжалось.

– Как-то не по себе, Кир…

– Да ладно. Мы справились. Одним злом на свете меньше.

– И одним больше! Дагир, честно, не был сильно рад, – возразил Мамс.

– Я верю в тролля. – Покачал головой Кир. – К тому же Казион пригрозил сделать его ещё более глупым, если тот не будет подчиняться.

– Всё-таки жалко Дагира… Зло… Оно, видно, как сорняки в огороде: один вырвал с корнем, а семена разлетелись. Замкнутый круг.

– Не знаю, Мамс. Наверное, в первый раз так получилось. Надо ещё пробовать! – спорил неунывающий Кир.

Друзья согласились.

Пока.

До следующего раза.

А потом – всё, без разговоров вернутся домой, что бы он ни говорил. Оба уверены.

– Первым делом покупаем мне топор.

– Сначала девушки, Мамс, – вмешался в разговор Казион. – Девушки в первую очередь.

Глава 2. Чего хотят демоны

Лучше плохо написать хорошую книгу, чем хорошо плохую.

Никому не известный автор

Мамс ловил рыбу для обеда. Он был единственным злоборцем, кто хотел и умел рыбачить.

Монеты из второго мешочка Дагира закончились, на удивление, быстро. В первую очередь, конечно, Мамс купил на ярмарке боевой топор. Остальное ушло на несколько комфортных ночёвок в деревенском трактире, во время которых все трое активно обсуждали дальнейший план действий, прочее же время спали, ели и пили. А потом то же самое, но в другом порядке. И, наконец, уже без всякого порядка.

Обычно, когда Кир и Казион засыпали, экономный Мамс спускался на первый этаж, чтобы провести время в обществе дам, чьё появление заранее обсуждалось с трактирщиком.

В одно прекрасное утро мешочек опустел. Мамс сунул было туда руку, силясь выискать хоть один завалявшийся между швами медяк, но тщетно. И прекрасное утро сулило стать Судным днём.

– Есть легенда о рыцаре. Колдунья заманила его в место, где всем хорошо. А на самом деле он прозябал в мусорной яме и ел гнилые овощи, думая, что вкушает амброзию. Из-за колдовства рыцарь совершенно забыл Предназначение, – так объяснял Кир причину их беспечности.

Они расположились на пригорке и грелись под лучами палящего солнца. Вставать и идти куда-то в полдневную жару казалось невыносимым. Казион постелил на траву мантию и лёг загорать. Кир жевал стебелёк полевицы. Мамс же ловил рыбу.

– Вот и мы застряли в трактире, позабыв про великие дела, – продолжал разглагольствовать Кир. – Демон богатства заманил в сети и…

– Девушки, – выдохнул Казион, не слушая речей Кира.

– Где? – всполошился Мамс, у которого битый час не клевало.

– В том-то и дело, что нигде, – печально отозвался Казион. – В трактире вот я видел девиц, которые, возможно, согласились бы за дюжину медяков… Только как к ним подойти?

– И действительно, – буркнул Мамс, про себя усмехаясь, – как?

– Вот другие могут просто взять и подойти, – не переставал удивляться Казион.

– Не хватило бы нам денег. – Мамс вытащил из воды пустой костяной крючок с замёрзшими остатками червя. – Не хватило бы на всех.

Мамс сотворил новую наживу и закинул её как можно дальше в реку. Кир задумался о последней фразе, пытаясь понять, что бывший мельник имел в виду.

– Я говорю, – решил пояснить ныне уже наёмник с островов, – если уж все – так все, никто – так никто. Мы же друзья.

Сказал и, как ни в чём не бывало, продолжил с интересом наблюдать за передвижениями поплавка по глади озера. Мамс любил рыбачить. Мельница его располагалась неподалёку от реки. И едва научившись ходить, с дедом и удочкой отправлялся он каждое утро на берег, чтобы встретить рассвет и поймать рыбки. Теперь же рыба, по всей вероятности, станет ежедневным блюдом их геройского стола.

– Так на чём мы остановились в споре? – спросил Кир, так как голова отказывалась рассасывать полосы тумана в памяти. – Да, зло коварно. Искореняя его, сам можешь натворить куда худших дел.

– Ну вот и расходимся по домам. Да? – с надеждой спросил Казион.

– Как можно?! Мы потратили деньги в поисках минутных удовольствий – теперь должны совершить подвиг, дабы искупить вину.

– Кир, ты съезжаешь с катушек, – честно признался Мамс.

– Нет, друг мой, я чувствую: где-то рядом абсолютное зло, адский демон! Бр-р-р, самому жутко. – Кир взъерошил мокрые от пота волосы в предвкушении сложной миссии. – Демон, а не какой-то глупый тролль!

– Ты ошибаешься. – Казион не любил, когда Кир начинал строить из себя самого умного. – И без твоих демонов есть добрые и злые дела.

– Нет. – Кир приготовился держать удар. Он мог спорить с Казионом на любую тему: один любил стоять на своём, другому нравилось противоречить.

– Да хоть старушке помочь. Представь: она попала в трясину и зовёт тебя.

– А вдруг она ведьма? – нашёлся Кир.

– Какая разница? Человек же.

– А вдруг бабулька держит взаперти бедную внучку, над которой издевается?

– И ладно: старших надо уважать.

– А вдруг она деньги в долг даёт, а потом требует в два раза больше. Многим пришлось бы лучше…

– Хорошо-хорошо. – Казион не хотел сдаваться. – Можно, например, задать ей пару вопросов, перед тем как спасать.

– С кем я связался… – Мамс опустил голову, подставляя шею беспощадному солнцу. И вдруг он просветлел лицом и резво вскочил.

– Клюёт! – Он потащил вверх удочку.

На крючке болталась дощечка с письменами.

– Да что ж за день сегодня такой!

– Это знак! – Кир бросился к Мамсу, пока тот не выкинул послание обратно в реку. – Дай прочту!

Буквы размытые, но довольно крупные.

– Объявление. Недалеко отсюда, в Глори, выступает театр. «Театр, какого вы ещё не видели». Похоже, нам надо его посетить. Обязательно.

– Не люблю я актёров и прочих бродяг, – высказал мнение Мамс..

– Демон там – я уверен. Наша встреча должна состояться. Сама судьба посылает знак, приглашение на битву Света и Тьмы.

– А если никакой битвы не будет, и твои слова – бред? – усомнился Казион.

– Тогда нам терять нечего. Признаем поражение в деле злоборства и вернёмся к рутине, – уныло ответил Кир, готовый даже сам вызвать демонов, лишь бы его легенда о Предназначении оказалась истиной.

– Даю тебе последний шанс, Кир. – Казион поднялся с земли и небрежно накинул мантию.

Мамс сворачивал удочки.

***

Через главные ворота города Глори проезжали гружёные телеги, всадники, шли толпы простого люда. Стража без вопросов пропускала знакомых людей, интересовалась чужаками.

Трое злоборцев в нерешительности встали чуть поодаль от городских ворот, чтобы не вызывать подозрений.

– Может, Ритуал проведём? – неожиданно для всех предложил Мамс.

– Невтерпёж? – спросил Казион.

– Угу, – кивнул бывший мельник.

– Да, Ритуал провести необходимо, – заважничал Кир.

Но Мамс уже, не дожидаясь остальных, поспешил к городской стене подальше от центрального въезда. Друзья последовали его примеру.

– Как бы встать удобнее, – беспокоился Казион, которому особо дорога была мантия первокурсника Академии.

– Один за всех, и все наперехлёст! – торжественно изрёк Кир.

– Хлё-ё-ёст, – коротенько проговорили остальные.

– Э, а ну-ка руки за голову, хулиганьё, и лицом к стене! – рявкнули за спиной. На плечо Мамса легло остриё палаша, и злоборец решил повиноваться команде. Что не могло не вызвать новых недовольств.

– Какого лешего!!! – взревел жуткий голос. – Они ведь на стену… На стену прям льют! Неуважение к властям!

– Политические… – в ужасе зашепталась стража.

Воспользоваться новеньким топором, магией или мечом никому даже в голову не пришло. И потому стражники повели злоборцев через городские ворота, но не в театр, а в тюрьму – дожидаться решения трибунала. Всех кинули в одну камеру, больше походившую на вырытую наспех нору для слона. Нора, конечно, была вовсе не грязная и совсем не сырая…

А в норе жил хоб***1.

– Доброе утро, – поздоровался он с новыми жильцами.

– Не понял. – Мамс в упор смотрел на полурослика.

– Не знаете, что означает «доброе утро»? Пожелание добра или намёк, что оно было добрым до ваш…

– Сейчас вечер, – перебил Казион.

– За что ты здесь? – участливым тоном обратился к низушку Кир.

– Я помог шайке отчаянных гномьих ребят проникнуть в ратушу и унести из городской казны несколько мешков с золотыми. Я не нарочно: мне запудрил мозги один бродяга. В общем, теперь ребята купаются в золоте, а я застрял на всю жизнь. Приключения, конечно, вещь занятная, только меня не предупредили, что в жизни они часто заканчиваются тюремной камерой.

– Сочувствую, – пожал плечами Кир. – Мы, злоборцы, постараемся сделать всё, чтобы выручить…

– Не лезь, а! – с досадой взвыл Мамс. – У нас свои проблемы.

– Ты вновь на грани, – глубокомысленно напомнил Казион. – Или напомнить о старушке в болоте?

– Он видел в болоте старушку? – поразился узник.

– Да. Она утонула, пока Кир её допрашивал, – язвительно сказал Казион. Невысоклик изменился в лице, укутался плотнее в старый плащ и полез на кроватку в углу, подальше от злодея.

– А твой бродяга, случайно, не демон?

– Нет, – робко ответил халфлинг, от волнения закуривший трубку. – Они с шайкой грабили из благородных целей. Рядом с городом раньше стоял гномий посёлок Согге, который захватили местные, глоричане. Гномы пытались его отбить, но тщетно. Теперь вот потомки мстят морально…

– А не знаешь, случайно, таких людей, в которых словно бес вселился, и они с ожесточением плодят зло? – продолжал с напором допрос Кир.

– Да все вокруг, наверное. – Первопосаженный выпустил дымовое кольцо, похожее на Кольцо. – В последнее время тихий Глори стал превращаться в притон. Грабежи участились, бродяг развелось, да и вообще атмосфера не та. Даже я вот, мирный половинчик, вдруг согласился стать взломщиком. Все такие, и я не отстаю. Стыдно отказывать, когда просят.

– И не говори, иногда отказать тяжело, – смог влиться в беседу Мамс, которого предыдущее её содержание не особо интересовало. – Так попросит друг пойти с ним в путь…

– А когда начались перемены? – перебил исповедь Кир, поняв, что ухватил демона за хвост. – Не заметил?

– Да вот как артисты к нам приехали, разброд и начался.

– Артисты… – протянул Кир, словно только-только старая повитуха сообщила о давней подмене младенцев и его законных правах на королевский трон. – Артисты… Ну конечно! Я знал: всё не зря. Мы на верном пути, друзья.

– Мы в тюрьме, друг, – буркнул Мамс. – И, боюсь, без выкупа не выберемся.

– Предназначение всё равно укажет дорогу, – пророчествовал Кир.

И тогда хоб*** снова поверил, будто он тот камешек, который вызовет горный обвал.

***

Судья выглядел уставшим. В последнее время тюрьмы в городе переполнились. Половина населения уже перебывала там в разное время и с разными сроками. А в город продолжало прибывать чересчур много людей из предместья. И от нищих отбою нет. Представление в театре шло уже которую неделю, но его хотели смотреть все в округе и несколько раз.

Сейчас же перед судьёй стояла троица, похожая на ряженых. Один – в поношенных доспехах, смотревшихся на нём, как кафтан на курице; второй – в длиннополой серой мантии с капюшоном, третий выглядел вроде приличнее всех, так как был чересчур обычным.

– Итак, я вас внимательно слушаю. С какой целью решили посетить город?

– Мы шли на представление. А цель… – Кир сделал паузу для большей загадочности. – Мы злоборцы. Не слышали о нас? Барды воспевают…

– Нет, не слышал. – Судья отреагировал спокойно. Писарь почесал пером за ухом и записал всё, как есть.

– Тогда мы представимся, – твёрдо заявил Кир, и Мамс со вздохом отчаяния схватился за голову. – Я Кир, знаменитый рыцарь. О моей жизни ходят легенды. Детство моё окутано тайной. Меня нарекли Дитя-неожиданность. Родители не ожидали, что я появлюсь на свет. Мать даже не была беременна… Что же после чудесного рождения? Ах, да! Пророчица предсказала: когда-нибудь я соберу орден рыцарей вокруг круглого столба.

– Круглого столба? – переспросил судья, не выказывая при том особого интереса к истории. Мамс слегка подтолкнул сзади Кира, чтоб тот замолчал.

– Впрочем, что всё обо мне? Это вот Мамс. Он наёмник, герой великих битв. Всегда сражался на стороне победителей.

Судья словно проснулся. Оживившись, он обратился к Мамсу.

– Так-так, я и сам в молодости воевал, пока рассудок в порядке был. Ты у кого под началом стоял? Где служил?

Мамс замялся. Он с усилием начал вспоминать всё, что знал о войнах. Битвы, битвы…

– Да вот недалеко отсюда, под Согге, освобождал город от гномьей осады. – Мамсу вспомнился рассказ сокамерника.

Челюсть судьи медленно поползла вниз.

– Согге сожгли, кх-хе-кх-х, триста лет назад, кх-х-хо. – Судья зашёлся в кашле. – Там одни кх-х-х-руины и пустоши.

– А гномам что? Им и дела нет. Нападают и нападают! – Мамс улыбнулся, надеясь, что отговорился удачно.

– Казион вот великий маг, – вставил Кир, пробуя замять ситуацию. Казион ухмыльнулся.

– Достаточно. – Судья приложил мокрый платок ко рту и громко прокашлялся. – Вас обвиняют в неуважении к власти. Вы демонстративно помочились на стены города, причём одновременно, как сказано в обвинении. Признаёте вину?

– Нет, это случайность! – продолжал говорить за всех Кир. – Мы проводили ритуал Воодушевления, но стража нас прервала и попросила убрать руки за голову и повернуться лицом к стене.

– А что за Ритуал?

– Можно шёпотом? Здесь присутствуют дамы и…

Дамам, конечно, и дела не было до злоборцев. Они дожидались других слушаний, но Кир тем не менее подошёл к судье и объяснил суть Ритуала.

– И что? Действительно помогает? – с подозрением поинтересовался судья.

– Если уж такое не стыдно, то на остальное потом вообще глаза закрываешь, – выдавил Казион.

– Что ж, коли так… – Судья задумался. Тюрьмы переполнены, местные бродяги стоят даже в очереди на кастинг в камеру с кормёжкой. Эти трое на политических и не тянули по внешности. Скорее, юродивые. – Я вас отпущу, но с условием. Вы ведь злоборцы, так? На город в последнее время словно наслали проклятие…

– О да, мы наслышаны, и даже имеем одну версию, – деловито прервал судью Кир.

– Чудесно. Вы сможете покинуть город, если разберётесь с этим делом. Разрушьте проклятие, дайте мне отчёт – и ворота в большой мир вам открыты. По рукам?

– Да хоть по всем рукам! – ответил Кир с радостью человека, которому старая повитуха сообщила о наличии брата-близнеца, являющегося королём или, по крайней мере, лордом.

***

Театр располагался на центральной площади в правобережной части города. По ту сторону моста была видна ратуша, собор и памятник трёхсотлетия битвы за Согге, на котором изображён гордый рыцарь на коне. Под копытом лежал поверженный гном. Рыцарь добивал его длинным копьём.

Но всё величие осталось там, за рекой.

Здесь же царило веселье. Особенно около высокого театра цилиндрической формы с развешенными по стенам яркими гравюрами и флагами. Он манил горожан на представление. Люди толпились перед входом: билеты стоили сущие гроши. За медяк можно купить не слишком уж престижное, но всё-таки место. Очередь тянулась длиною в целую улицу.