В зале был слегка приглушен свет. Из холла доносилась живая музыка: бодрая версия Summertime поднимала настроение. Ведущие развлекали гостей шутками. Было понятно, что ждали кого-то очень важного и поэтому не начинали основную часть. На первом ряду сидела миловидная брюнетка, на вид не более тридцати лет, в стильном брючном костюме. Ее длинные блестящие волосы были уложены в высокий гладкий хвост. Девушка огляделась: коллеги были явно в приподнятом настроении, подмигивали друг другу и широко улыбались. Ее же слегка потрясывало, а голова кружилась от радости и восторга. Как в детстве, когда готовишься к новогодней елке и ждешь от Деда Мороза того самого подарка. А на тебе уже платье принцессы, и ты – самая красивая девочка на празднике…

«Для вручения награды на сцену приглашается Валерия Владимировна Миронова», – звонко прозвучал голос ведущей. Девушка даже вздрогнула от неожиданности. Хотя саму награду нельзя было назвать неожиданностью. Всю свою сознательную жизнь она посвятила научным исследованиям. А эта тема была самой любимой.

Уверенной походкой Лера поднялась на сцену и стала читать благодарственную речь, где упомянула всех, кого «следовало упомянуть», хотя девушка считала, что не все достойны быть в этом списке.

Она вернулась на свое кресло, любимый нежно сжал ее руку.

– Ну, как сказала, хорошо? Вроде без запинок.

– Миронова, когда ты уже научишься готовить?

– Что?

– В этом доме будет нормальная еда?

Девушка медленно открыла глаза. Из блеска праздника, где она была звездой вечера, ее выкинуло в мутное серое питерское утро. Голова болела так, будто ее раскололи двуручным мечом до основания шеи. И сейчас эти половины смотрели друг на друга с осуждением.

– Никогда не мешайте просекко с виски, – осуждающе прозвучало в левой половине.

– Даже если вы повышаете градус, – отозвалось в правой.

В ответ Лера понимающе простонала.

С кухни раздавался грохот посуды вперемешку с мужским басом. Готовка не была сильной стороной Валерии, и она честно предупредила об этом возлюбленного, когда он впервые остался у нее ночевать. Не то что бы она плохо готовила. Просто Лера считала непрактичным тратить два-три часа на готовку, чтобы потом за пять минут все уничтожить без следа. К тому же домой она приходила поздно, сильно уставшая и без аппетита. Так что бойфренд знал, с кем имеет дело, и продолжал каждый раз ворчать. А она находила это милым. Сегодня у него была однодневная ⠀ командировка, а у нее – обычный рабочий день в химической лаборатории.

«Делу время, потехе час», – подумала Лера и поплелась в свою ванную с идеально выстроенными в ней рядами светлых баночек. Из коридора раздалось:

– Лерчик, я поехал!

– Хорошей дороги! Напиши, как доберешься! Котик – беленький животик! – как обычно подразнила его девушка.

Больше года Лера и Андрей проводили свободное время вместе, но не выходили в свет как пара. Это была ее маленькая тайна. Она скрывала служебный роман с Матвеевым не только потому, что так было не принято в их Исследовательском Институте. На самом деле ей было немного стыдно, что она встречается с мужчиной (как она считала) глупее ее. Миронова была лучшей на курсе и в аспирантуре. И даже стала ученым года. А пока она днями и ночами старательно училась и работала, он околдовывал деканат своими ямочками на миловидном, слегка небритом лице, и ему всегда давали разрешение на пересдачи. Девушку злила эта несправедливость. А вот как его тройки превратились в пятерки перед поступлением в аспирантуру, так и осталось загадкой.

Примерно через год как они стали официальными сотрудниками научно-исследовательской лаборатории композитных материалов (сокращенно НИЛ КМ) произошла заминка с публикациями. Андрей все не сдавал свою часть научной статьи, и это тормозило сроки подачи рукописи в редакцию журнала. А от этого сильно зависел отчет по гранту. Шеф грозно сообщил: «Пока не пришлете мне статью, никто домой не уходит».

– Чем больше статей принято к печати, тем лучше будет отчет для комиссии фонда, а значит, выше вероятность получить новый грант! – кипятилась Лера.

– Я в курсе, в курсе, – успокаивал Андрей.

– Как можно так легкомысленно относиться к жизни?! – стала она его отчитывать.

– Лера, жизнь дана для того, чтобы получать от нее удовольствие. И все, что мы делаем, тоже должно быть для жизни, а не сухая наука ради науки.

Со второй частью Лера была полностью согласна и чуть дольше задержала свой взгляд, запнувшись о голубые глаза коллеги. И сразу пожалела об этом. Кто-то тащится от лысых кареглазых бородачей, а она тонула в голубых глазах блондинов. Лера знала, что это очень глупо, а выглядеть глупо она себе не разрешала даже в своих мыслях. И несмотря на свою привычку при разговоре смотреть в глаза собеседника, она никогда не смотрела ни в голубые, ни в синие глаза дольше секунды.

К слову сказать, статью они в тот день дописали. Было уже поздно, и Матвеев, в благодарность за помощь, подвез девушку до дома. Потом еще пару раз, и как-то само собой все закрутилось.

Лера кривила душой, когда занижала способности Андрея: у него было огромное обаяние и еще со студенчества хорошо подвешенный язык: на экзамене он мог так заболтать преподавателя, уводя в смежные темы, что тот забывал о чем изначально спрашивал. Но когда сроки исследований в лаборатории сильно поджимали, он начинал обращать больше внимания на детали и качество выполнения задания. Расставлял приоритеты и наводил некоторый порядок в своей хаотичной жизни. При этом он неожиданно замечал недостатки в окружающих людях и в себе. Из-за этого порой испытывал сильное раздражение и злость. Лера мысленно соглашалась. Она считала, что работать над собой нужно всегда. Ей глубоко засела мысль с одного тренинга: каждый день надо создавать лучшую версию самого себя. Она была самокритична и ждала того же от окружающих.

Создавая лучшую версию себя, девушка была лучшей и в науке. Проект старшего научного сотрудника НИЛ КМ к.х.н. Мироновой В. В. «Композитный материал для восстановления поврежденных тканей организма вследствие системных заболеваний» занял первое место на Всероссийском конкурсе инновационных работ в области медицины и здравоохранения. До награждения оставалась неделя. Но Лера и Андрей уже отпраздновали.

Тем же серым питерским утром на входе в лабораторный корпус охранник приветственно улыбнулся Валерии, кивнув на электронные часы, которые показывали 8.30:

– Опаздываем?

– Могу себе позволить – с сегодняшнего дня я в отпуске!

И они оба рассмеялись.

Последние полгода Лера приезжала в лабораторию до 8 утра и уезжала после 22.00. Даже охранник, совершавший ночной обход помещений, заходил к ней и настойчиво отправлял домой, каждый раз в шутку грозясь, что больше не выдаст ключи за нарушение режима работы. Конечно, можно было бы оформить круглосуточный доступ, как это сделали физики-лазерщики с первого этажа: когда начинался этап выращивания кристаллов, у них всегда кто-то дежурил по ночам. Но зная о своей увлеченности экспериментами и гипертрофированным перфекционизмом, Лера постоянно ночевала бы в лаборатории. А вот на это она была уже несогласная. Хотя… Если установить душевую кабинку… Они с коллегой Кирой даже как-то посчитали, сколько можно сэкономить дорожного времени и использовать его на работу, если жить прямо там. Одним словом, чокнутые ученые!

К 10 часам жизнь на этаже, состоявшем из офисной и лабораторной части, вовсю кипела. Особенно в зоне кухни, где в это время всегда шумели, закипая наперегонки, электрочайник и кофеварка. И был кофе-тайм, куда положено было собираться всей лабораторией в 10.00 и 16.00. И по негласным правилам европейских лабораторий, которые шеф подсмотрел во время своих командировок, в иное время не следовало праздно просиживать в этой комнате. Однако российские коллеги были не столь осознанны, и там всегда кто-то тусил.

К 11.00 заведующий лабораторией Юрий Анатольевич собрал у себя в кабинете двух старших сотрудниц – Леру и Маргариту Александровну, рыжеволосую даму сорока лет. На повестке дня стояло обсуждение предстоящей церемонии награждения проекта.

– Валерия Владимировна, – сразу начал ЮА (так они называли между собой шефа), – мне подтвердили, что на церемонии награждения будут инвесторы. Стратегически правильнее, если проект представит Матвеев. Вы с ним вместе работали, говорит он хорошо, не растеряется на каверзных вопросах.

– Вы обалдели?! – неожиданно зашипела всегда сдержанная Лера. – Я занималась этим проектом от начала и до конца! Вы даже не верили в эту идею! – от возмущения у нее выветрились все остатки утреннего похмелья.

– Тебя никто не выгоняет из проекта. Ты остаешься частью команды. И будешь в зале, но на сцену пойдет…

– Это МООЙ проект! Да он на работу вовремя прийти не может! Он же просто опоздает на вручение и опозорит всю лабораторию!

– Валерия Владимировна, по нашим данным, инвесторы, которые будут в зале, редко финансируют проекты, которыми руководят женщины. Нельзя же рисковать общим делом только в угоду тщеславным капризам, – притворно-ласково запела рыжеволосая дама, неофициальный заместитель ЮА.

– Тогда пусть Юрий Анатольевич будет руководителем проекта! Профессор и руководитель подразделения! Уважаемый в научных кругах человек!

– В этом-то и дело. У профессоров и начальников полно бумажной работы, все знают, что мы – это только научные консультанты в стартапах. Это пройденный этап, – успокоительным тоном заговорил шеф.

Валерия подняла вверх палец, чтобы еще что-то гневное сказать, остановилась и выдавила:

– И все равно это неправильно!

Она вышла, нарочно оставив дверь открытой. А так хотелось хлопнуть ею, чтобы все здание всколыхнулось! И чтобы побелкой их там всех засыпало. Чтобы у этой рыжей стервы волосы побелели! А Юрия Анатольевича чтобы по самые усы засыпало! На этом месте Лера хихикнула и пошла в свой офис. Настроение улучшилось. Долго злиться на ЮА не получалось.

– Хорошо, что заменили руководителя проекта. Ну как ее подпускать к серьезным людям?! – возмущенно посмотрела зам на шефа.

Тот успокоительно махнул рукой и улыбнулся:

– Перебесится и успокоится.

Казалось, его забавляло смотреть на то, как его бывшие студенты, а теперь нынешние сотрудники, устраивают между собой перепалки.

Маргарита Александровна улыбнулась в ответ:

– Если что, я у себя.

По пути она заглянула в комнату к повеселевшей Лере.

– Валерия Владимировна, как вы? – наполнила она притворным состраданием лицо. – Я за вас переживаю. Это так несправедливо менять руководителя в последний момент.

Лера сделала вид, что поверила и вежливо улыбнулась в ответ.

Сердитое урчание в животе напомнило Лере о надвигающемся обеде. В похмельные дни обычно хотелось чего-то жирненького, типа солянки, а может даже вредненького, как картошка фри и бургер… Она выдохнула и решила прогуляться до ближайшего кафе, чтобы по пути позвонить и без лишних лабораторных ушей высказать все этому нахалу, занявшему ее место. К тому же, солнышко на улице призывно выглянуло сквозь тучи, как бы обещая все наладить. И, вообще-то, отпуск начался! В этот момент в кармане зажужжал телефон, переведенный в виброрежим на время собрания. Школьная подруга Алиса радостным голосом спросила:

– Леруся, привет! Как дела? Ты с нами?

– С вами? – рассеянно спросила Лера.

– Я уже все забронировала, только твои билеты осталось купить. Да, кстати, я сейчас в центре, рядом с тобой, – тараторила девушка, – если свободна, то можем пообедать. Я тебе все расскажу.

Встречаться с Алисой не очень хотелось. Но Валерия и так игнорировала все встречи, на которые ее звали подруги последние полгода. Надо было отвлечься от рабочих мыслей.

– Давай! Я как раз вышла подышать.

– Может в «Соседи»? Через 5 минут буду.

– Отлично! Я тоже подойду. Кто первый, занимает у окна.

Первой, как обычно, пришла Лера. Через десять минут в зал вошла блондинка с крупными чертами лица. Свой невысокий рост она всегда компенсировала высокими шпильками. На первый взгляд она могла показаться полноватой. Но у нее действительно была «широкая кость», покрытая крепкими мышцами, которые она тренировала пять раз в неделю. Алиса знала, что если перестанет заниматься, то станет такой же обаятельной булочкой, как ее мама. При этом она не была красавицей, но выглядела ухоженно и любила, чтобы все вокруг было красиво и престижно. Если телефон, то только iPhone, если машина, то BMW. И даже место для обеда она выбирала такое, чтобы не стыдно было сделать «фоточки».

Алиса грезила переездом в Нью-Йорк, где уж точно есть настоящие мужчины, а не это вот все. И в нее точно влюбится миллионер (не меньше) с Манхэттена. Она верила в свои вещие сны, в гадалок и загробный мир, откуда, по ее словам, ей помогал умерший дед, у которого она была любимой внучкой. При этом она была прагматична. Сравнивала цены на совместных закупках с американских сайтов, посещала все европейские аутлеты, до которых могла добраться. И даже знала, в каком ряду на вьетнамском рынке продавались самые качественные реплики брендовых сумок. Как это в ней уживалось, было непонятно. Это была Алиса в Стране Чудес! Новых знакомых сносило волной ее напора. И они тут же записывались ко всем ее гадалкам, массажистам и маникюрщицам. Но у Леры за годы дружбы выработался иммунитет…

– Как дела?

– А, отчет на отчете отчетом погоняет, – отмахнулась Лера.

– Я такие классные стыковки нашла! Погуляем по Куала-Лумпуру, Сингапуру и в Китае сутки. Кстати, в Китае будет бесплатный отель от авиакомпании. Сейчас это большая редкость. Вот, листай закладки, – начала рассказывать Алиса и сунула Лере в руки свой белоснежный айпад, а сама взяла освободившееся меню.

На несколько минут за столом воцарилось молчание.

– Когда уже ты придумаешь супер-таблетку, чтобы есть и не толстеть? – отвлеклась от меню Алиса.

– Майя Плисецкая давно все придумала.

– О! Балетная диета?

– Ага. Не жрать называется, – заулыбалась Лера.

– Фу, как грубо! – презрительно сузила глаза Алиса. – Ну так что? Супер-тур в Азию?

– Даже не знаю. Столько всего навалилось, – начала отказываться Лера.

– У тебя же отпуск должен был начаться? Или рабам не положено?

Алиса трудилась в туристическом бюро и считала преступлением сидеть в родном городе дольше месяца. Она всегда ездила на смотровые туры по отелям от туроператора. И в отличие от остальных коллег, казалось, совсем не уставала от ночных перелетов и бесконечных переездов из отеля в отель, когда море было видно только из окон осматриваемых номеров. Новые впечатления, вкусная еда, красивые вещи – в этом она была ненасытна.

– Лерусь, что-то ты неважно выглядишь, – не дождавшись ответа, продолжила подруга.

– Да вообще ничего не радует, утром встала и уже устала. Последний год из простуд не вылезала, – пожаловалась Лера.

– Похоже, у тебя эмоциональное выгорание… Тем более, давай! Витамин Д, фрукты, море, закаты! Ты знаешь, на пляже Джимбаран – лучшие закаты. А дельфины?! Представляешь, ты плывешь на лодке по бирюзовому океану, рассветное нежное солнце, морские соленые брызги охлаждают твою красивую загорелую кожу, а они вокруг тебя из воды выпрыгивают! – и Алиса стала поочередно загребать обеими руками в воздухе, изображая, как дельфины выпрыгивают из воды. – Ты видела живых дельфинов?

– Ну, конечно, видела.

– Ой, дельфинарий в Сочи не считается! – и голосом Николая Дроздова продолжила. – Тут настоящий океан – среда обитания умнейших животных.

Лера почти сдалась. Несмотря на официальный отпуск, надо было сначала отпроситься у шефа. Пока подруга рассказывала, как они будут фоткаться на фоне башен-близнецов Петронас в Куала-Лумпуре и есть свежевыловленных лобстеров и прочих морских гадов, девушка мысленно прошлась по списку дел. Успокоила себя тем, что отчет по гранту сможет дописать в поездке. Последнее время была большая бумажная рутина: сформировать заявку на грант, написать отчет по гранту и кучу других отчетов во все структурные подразделения Института. Даже на любимые конференции она перестала ездить: некогда. Лера специально писала в заявках на участие: «стендовый доклад», чтобы отправить студента или аспиранта постоять рядом. А ее все равно приглашали спикером. Все сотрудники лаборатории были в бумажках. Даже Маргарита Александровна пожаловалась: у меня отчет в Институте не спросила разве что уборщица!

– В общем, жду сегодня твой паспорт мне на почту, – срезюмировала Алиса. – Тебя подвезти?

– Нет, мне еще позвонить надо. Посижу. Спасибо.

– Девушка, можно счет? – звучно крикнула подруга официантке в глубину зала. А затем отсчитала и положила на стол бумажные купюры:

– За меня. Мне пора бежать.

Они расцеловались, и Алиса упорхнула.

В ожидании счета Лера зашла в дамскую комнату. В зеркало на нее смотрело уставшее лицо. Еще и прыщики стали высыпать последние месяцы. Может и правда пора в отпуск?

Вернувшись, она рассчиталась за обеих, зажевала половину пластинки мятной жвачки, прилагавшейся к счету, и набрала телефон Матвеева.

– ЗдорОво, Лер! – не сразу ответил мужской голос в трубке.

– Здоровее видали! – огрызнулась Лера. – Мне сегодня Юрий Анатольевич сказал, что ты вместо меня будешь на награждении общаться с инвесторами. Что за дела за моей спиной?!

– Я же только номинально буду. Проект твой. Ты и в патенте первый автор.

Но Лера негодовала.

– Ну, что ты разошлась?! Лерчик, съезди в отпуск. Ты какая-то нервная последнее время. А я займусь отчетами, бумажками… С этим я и один справлюсь. Куда ты там хотела? В Таиланд?

– На Бали…

– Сказочноебали! – заржал парень.

– Андрей, я не хочу одна ехать.

– Ты же с девочками. Или они уже уехали?

– Нет. Завтра вечером улетают.

– Я-то теперь точно не смогу уехать. А ты устрой себе девичник. Мы же с тобой как Пьер и Мари Кюри: работаем вместе! А психологи советуют отдыхать раздельно.

– Так-то они еще мужем и женой были, – припомнила старый разговор Лера.

– Лерчик, мы ведь это уже обсуждали: брак убивает страсть и свободу личности. Зачем портить то, что уже прекрасно?

– Мне все равно некомфортно. Я так далеко еще не ездила, – призналась девушка.

– Позови Сережу, поможет чемоданы ваши таскать.

– А ревновать не будешь?

– Я к сладким не ревную. Кстати, ешь там больше фруктов, овощей, смузи всякие, плавай побольше.

– ?

– Ты хорошо набрала в последнее время. Займись собой, а то смотреть грустно. Извини, больше не могу говорить. Следующие доклады начинаются. Пока!

– Ну, пока! – недовольно протянула Лера.

После разговора с возлюбленным она задумалась. Не так уж и много она набрала… Под оверсайзом вообще не видно. А вот прыщики видно. Лера никогда не была прыщавой, даже во время подросткового буйства гормонов. Прыщи она не давила. Сами проходили без жутких шрамов, как это было у одноклассниц, увлекавшихся выдавливанием акне.

И тут девушка вспомнила, как в то время, после уроков, у мальчишек были тренировки по баскетболу. И она с подружками иногда заходила посмотреть. Посмотреть, конечно, на Мишу. Он был высоким и играл за школу на городских соревнованиях. Их команда даже занимала призовые места. Так вот, у ребят был перерыв. И Лера тоже взяла в руки мяч и со всей дури швырнула его в стену. Мяч отскочил и с силой ударил ей в лицо. Одноклассница Алиса округлила глаза: «У тебя кровь!» В гулком спортзале получилось громко. Нос болел, но хуже было то, что мяч стукнул прямо в прыщик на кончике носа, который она старательно замазывала в течение дня пудрой, делая его почти незаметным. А сейчас прыщ предательски лопнул на глазах у всех!

Пацаны заржали: «У Мироновой прыщ на носу!» Лера стремительно выбежала в туалет, прикрывая лицо рукой. На следующий день ей было стыдно появляться в школе. А сейчас это было просто забавно.

Девушка заказала еще капучино и продолжила вспоминать детство. Родители Леры и Сережи были соседями. Тетя Оля растила мальчика одна. Их мамы еще больше сплотились, когда у Леры умер папа. Друг познается в беде, а жилось им обеим тогда очень тяжело. И женщины всячески поддерживали друг друга. Сережа был младше, поэтому Леру заставляли брать его с собой на улицу. Так он и таскался с девчонками, как младший братик Валерии. Может даже поэтому он вырос очень дружелюбным и внимательным. Особенно к девочкам. В школе они ходили с ним стайками, хихикали на переменах как с подружкой. Он был отличником, но держался просто, без заносчивости заучек.

Однажды третьеклассник Сережа пришел домой поздно и без рюкзака. Тетя Оля очень ругалась:

– То обувь потерял, то рюкзак порвал, то мешок для обуви весь испинанный. Ты в футбол что ли играешь им?

Сережа виновато молчал.

– Куда дел рюкзак? – грозно продолжала мама.

– Ребята спрятали…

– Что за друзья-то такие? Рюкзаки прячут.

– А они мне не друзья. Они на год старше учатся.

– Значит скажи им, чтобы больше так не делали! И не смей драться там! Ты понял? Чтобы я не краснела у директора.

И уже вполголоса, скорее для себя, чем для сына, она стала причитать: «Господи! И за что мне такое наказание?!»

Через пару дней четвероклассники снова задирали Сережу. Лера как раз вышла из школы после уроков. Повернув за угол, она увидела, как они отбирают у него мешок с обувью. Двое пинали котомку по асфальту словно мяч, а один удерживал Сережу, чтобы тот не схватил свои вещи. Лера напустила грозный вид.

– Эээ!!! Че к малышам пристаете?! – нарочито грубо крикнула восьмиклассница.

– А че?! – начали огрызаться малолетние хулиганы.

– Автомат через плечо! – девочка подошла ближе. – Еще раз брата тронешь, у тебя будут таакиие проблемы…

Она взмахнула рукой, чтобы показать величину этих проблем. Но случайно попала в лицо рядом стоявшего мальчишки. И разбила ему нос. Тот заплакал, крикнул «дура» и побежал по дороге прочь, пытаясь удержать капающую из носа кровь руками. Его товарищи отошли на шаг назад. От неожиданного удара заныла рука, и Лера поморщилась. Со стороны это выглядело как будто она оскалилась и потерла кулак для нового удара. Пацаны бросились врассыпную с криком «психичка».

– Только маме не говори, – тихо попросил Сережа.

– И ты моей, тюфячок, – улыбнулась Лера.

– С меня мороженное.

– В вафельном стаканчике и с шоколадной крошкой, – заказала заступница.

– Заметано, – ответил мальчик.

Больше его не задирали. И даже в старших классах хулиганы не приставали, может потому, что он давал им списывать, а может потому, что не хотели связываться с его чокнутой «сестрой».

Сережа окончил физфак по направлению «электроника». Но не мог, как Лера, остаться в науке – нужно было работать, чтобы помогать матери. Устроившись инженером по обслуживанию промышленного оборудования, он продолжал с ней жить. Когда Лера подкалывала, что Сережа никак не может оторваться от мамкиной юбки, он отвечал: «Ты же знаешь, у нее кроме меня никого нет. У мамы онкология. Она нуждается в особом уходе». На самом деле тете Оле удалили доброкачественную фиброаденому еще в молодости. Только белый шрам на груди напоминал об этом неприятном событии. Но мама Сережи искусно этим пользовалась и по два раза в год за счет сына ездила в теплые края, как она говорила, «дышать морским воздухом». Приезжала всегда хорошо подкопченой, даже с облезшей от излишнего загара кожей, что для действительно больных раком было бы равносильно смерти. Именно поэтому Лера скептически относилась к псевдобольной.

Сейчас же она сидела в раздумьях: взять с собой Сережу или нет? А вдруг тетя Оля с ним потащится? Он же тюфяк. Не откажет…

Немного поколебавшись, Лера набрала номер друга детства.

– Френдзона на связи, – шутливо поздоровался приятный голос.

– Привет, Сереж! У меня предложение на миллион долларов!

– Слушаю.

– Поехали на Бали!

– Неожиданно. Когда?

– Завтра!

– А вот это совсем неожиданно. Почему не сегодня? – заулыбался голос в трубке.

– Алиса со Светой завтра улетают. С собой зовут.

– Вот и лети с ними, я-то вам зачем, девичник портить?

Лера стала рассказывать схему путешествия и так же, как Алиса, замахала руками, описывая выпрыгивающих из воды дельфинов, хотя Сережа не мог ее видеть.

– Поехали, вместе веселее! – закончила она свой бурный монолог.

1 2 3 >

На страницу:

Перейти

1 из 3