Куда приводит судьба

Стрельников вышел, оставив Ксению одну, но уже через пару минут на пороге кухни появился хозяин квартиры, пристально рассматривая гостью.

– Спасибо за Максимку. Тебе сколько лет, Ксения? – спросил он, и она отметила для себя, что говорит Каменский чуть медленно, словно взвешивает каждое слово.

– В июне исполнится двадцать два года. Как вы чувствуете себя?

– Живой! Хожу с тростью, речь восстановилась, но говорю ещё «неуверенно», мозг работает быстрее языка. Здесь живу три недели. В больнице провёл больше месяца, полгода валялся в доме инвалидов, откуда меня Юра и выкрал. Теперь ты об этом знаешь. Потом долго восстанавливался, достаточно долго. Самое страшное, когда ты всё слышишь, понимаешь, а ничего сделать не можешь.

Ты зачем замуж за Антона пошла? Нашла богатого спонсора?

– Так получилось. Мы познакомились в сентябре две тысячи шестого. Я училась в университете и работала в кофейне бариста. У меня не было опыта в общении с мужчинами, а он мне нравился и казался, если не принцем, то где-то рядом. Антон не любил меня, как и я его, но как-то быстро нашла общий язык, подружилась с Максимом, и не могла оставить его одного. Приняла предложение Антона, ещё не догадываясь о конечной цели. У нас была настоящая свадьба с гостями и свадебное путешествие. Мы были летом в Ялте, а зимой в горах. В эти дни я была с Максимом одного возраста. Меня дважды выводили в свет, для чего обучили урокам вождения. Да, жили мы дружно, но недолго, около года. Антон безупречно играл роль отца и мужа. Макс пошёл в школу, у меня – четвёртый курс. Не было времени замечать перемены в нём. Меня устраивало даже то, что он теряет ко мне интерес, – грустно улыбнулась она. – Если думаете, что я терпела всё из-за больших денег – ошибаетесь. Мне выплачивали зарплату бариста, которую я потеряла, переехав к ним, а выйдя замуж, стала получать «пенсию за маму», которую мне раньше выплачивало государство. Да, он дарил мне небольшие подарки, но чаще забывал. Получив диплом, я вышла на работу в вашу компанию и могла рассчитывать теперь только на зарплату. О том, как жили? Питались хорошо, внешне выглядели прилично, не перерабатывались, Утром я отводила Максима в сад или школу, ехала на работу на маршрутке, а Антон выходил через десять минут после нас и ехал в офис на машине. Я вам не жалуюсь, но такова была его помощь и в остальном. Для Антона работа – это видимость, прикрытие. У него и мысли нет развивать компанию или хотя бы держать её на плаву. Вы знаете, что всего за год, компания лишилась на тридцать процентов партнёров и на пятьдесят сотрудников? Появились сомнительные компаньоны, и, как у Гоголя, «мёртвые души». Мне есть с чем сравнивать. Я проходила у вас практику после третьего курса, через год пришла на работу. Антон знает, к чему это приведёт, но чувствует полную безнаказанность.

– Ты говорила с ним об этом? – спросил Каменский, слушая с интересом рассказ Ксении.

– Пыталась. Мне посоветовали сидеть тихо и не совать нос в чужие дела. Антон уверен в том, что я посредственность. Ему и в голову не приходит, что я многое вижу и знаю, хотя сам он в бизнесе «двоечник».

– Он тебя обижал?

– Нет. Он знает о том, что я не так слаба и никогда не буду терпеть насилия. У него другие методы – словесная дуэль. Ему нет равных в унижении и оскорблении. Вы понимаете, что я не могу уйти молча? Я уйду, когда выведу его на чистую воду.

– Ты готова ему отомстить?

– О чём Вы? Какая месть? Для мести у меня не хватит опыта, и нет союзника. Мне хочется поставить его на место. На то место, которое он заслуживает. Я хочу показать ему, что к деньгам нужна голова, а к голове сердце. Зачем было жениться и возвращать сына, если они нужны только как ключ к банковской ячейке? Даже при таких обстоятельствах, он мог, не разводясь, снять нам квартиру, выплачивать какие-то деньги, жить, как хочет, не унижая нас.

– Смешная ты, Ксения. Ты собралась воевать с собственным мужем? Он тебя проглотит и не подавится.

– Воевать мне с ним действительно не с руки, но не потому, что он мой муж. Нужен профессионал в своём деле. У меня есть подруга, которой Антон никогда не нравился, а её брат работает в прокуратуре. Начнётся всё с самого простого – с проверки по жалобе сотрудников. Там есть то, на что можно обратить внимание. Найдут – проведут аудиторскую проверку. Самому ему проверка не нужна, да он её и не допустит, а я самостоятельно этого сделать не смогу.

– Ты готова идти до конца?

– Я уже сделала первый шаг. После праздников в понедельник будет прокурорская проверка.

– Значит, мне нужно тебе помочь. Что скажешь, если я появлюсь в компании в понедельник?

– Думаю, кое-кому это не понравится. Вы это сделаете?

– Сделаю, а ты сделай вид, что мы с тобой незнакомы. Я, прежде чем вернуться к должности, устрою аудиторскую проверку. А что? Имею полное право.

– Мне кажется, его хватит удар, когда он вас увидит.

– Шок – это по-нашему. Пусть у него не останется иллюзий на мою безвременную кончину. Как считаешь, Юра? Максимке очень повезло с Ксенией, – сказал Каменский, заметив вошедших Максима и Стрельникова.

– Дедушка, ты заберёшь меня к себе? Я не хочу жить один без Ксюши. Дед, она хорошая, она мне как мама.

– Не переживай. Я заберу вас обоих, и мы будем жить снова вместе, но ты должен пообещать, что пока не скажешь своему отцу о встрече со мной.

– Это ты не переживай. Он меня не видит даже если я рядом. Он приходит – я уже сплю, я ухожу – он ещё спит. Мы почти не видимся.

– Всё! Разговоры заканчиваем и идём обедать. У Людмилы всё готово. Сегодня праздник или нет? – говорил Стрельников, глядя на Каменского. – Ты теперь мне веришь, что всё будет хорошо?

– Верю, Юра. У меня второе дыхание открылось, когда мы с тобой Макса у школы видели, а теперь я дышу полной грудью, – говорил он, обняв внука. – Не удивляйся, Ксения. Первое, что я хотел сделать, вернувшись в город – увидеть Максимку. Юра знал, где вы живёте, в какую школу ходите. Мы увидели вас, когда вы возвращались из школы домой. Я едва узнал внука. Он подрос и был такой весёлый и счастливый.

– Виктор Николаевич, здесь информация, которая вам может пригодиться, – сказала Ксения, протягивая Каменскому диск. – Вы посмотрите на досуге. Мне помог собрать её Павел Иванович. Там есть пометки, но может я пропустила что-то. Мы с Максимом через день должны уехать на базу отдыха. Путёвки у нас на руках.

– Сегодня вы остаётесь здесь, а завтра поедете домой собираться на отдых.

База отдыха, действительно была приютом для усталых путников. Здесь могли отдыхать только те, кто смертельно устал и желал в первую очередь выспаться и согреться. Самое неприятное заключалось в том, что приезжать сюда нужно было со своими продуктами или сухим пайком. На базе не кормили, и здесь не было торговой точки, где можно было бы купить продукты. Об этом Антон не сказал. Отдых для Ксении и Максима закончился не начавшись. Они вернулись домой голодные к вечеру этого же дня, дождавшись рейсового автобуса. Максим сразу позвонил деду, а тот попросил передать трубку Ксении.

– Машина Антона стоит на стоянке у дома? – спросил Виктор Николаевич. – Я приглашаю вас на дачу к Стрельниковым – это недалеко от города. Буду ждать вас на въезде в посёлок часов в десять. Здесь прекрасный воздух и хорошо кормят, – говорил он весело. – Я даже рад, что ваш отдых провалился.

Отдых на даче, где они провели шесть дней и встретили Рождество, понравился. Вернувшись домой девятого января после обеда, Максим задал Ксении вопрос:

– Ксюша, а как мы объясним, что брали машину?

– Думаешь, заметит? Скажем: ездили к Смирновым в деревню.

– Это правильно. Он не будет звонить Кате, и спрашивать её. Почему он её не любит?

– У них, Максимка, взаимная нелюбовь. Катя его не любит ещё больше. Давай ужинать и ложиться спать.

Звонок раздался в шесть тридцать утра. На пороге стоял Антон.

– Привет! – закрыв дверь, сказал он, коснувшись губами щеки жены.

– Привет, – ответила Ксения. – У тебя новая подружка или старая сменила духи?

– Не говори глупости. Я чертовски устал. Свари мне кофе, – снимая куртку и проходя на кухню, говорил он. – Как отдохнули?

– Как ты и говорил: «Кто на что учился». Мы вернулись в тот же день, устав от сервиса. Длинный барак с комнатами на две кровати и общим санузлом. Почему ты не сказал, что там не кормят и нужно привозить продукты с собой? Максим попросился домой, устав отдыхать.

– Всё настолько плохо? Я даже не подумал об этом.

– Ты в следующий раз поезжай сам и проверишь на себе. Да, я брала твою машину. Мы ездили в деревню к Смирновым, – сказала Ксения, ставя на стол чашку с кофе и присаживаясь напротив. – Нам нужно поговорить. Извини, я устала терпеть твои похождения. Тебе не нужно напоминать о том, что у нас давно нет семьи, и ты живёшь от нас в параллельном мире? Определись, работать мне в компании или нет, сними нам с Максимом квартиру, а пока я перестаю быть для тебя домработницей, женой и подаю на развод.

– Ты так осмелела, пообщавшись с любимой подругой?

– Катя ничего не знает о разводе. Это решение я приняла, когда открыла тебе дверь и вдохнула аромат чужих духов. Мы с тобой взрослые люди. Оба знаем, что попытка создания семьи у нас не получилась. Зачем лгать и изворачиваться? Расстанемся и забудем друг о друге.

– Хорошо. Будем предельно честными. В понедельник напишешь заявление по собственному желанию. Я сниму квартиру, но только до конца учебного года. Думаю, к этому времени нас разведут. Как ты всё объяснишь Максиму? Ты же понимаешь, что я тебе его не отдам? – говорил Антон, глядя пристально на жену.

– Максим через год может сам сделать выбор. Заявление я напишу, а вот за Макса мы с тобой ещё повоюем в суде.

– На что ты надеешься? Для суда у тебя не будет ни работы, ни жилья. Кто тебе доверит ребёнка?

– Я что-нибудь придумаю. Чем быстрее ты снимешь квартиру, тем быстрее мы съедем.

– Дура, ты дура, Ксения Березина. Ты мне нужна была ради Макса. Он моя гарантия благополучия. Я его, кому попало, не доверю. Ты хорошо справилась с этой ролью, но раз уйдёшь, найду другую.

– Не будем делить шкуру неубитого медведя. Опеке вряд ли понравится твоя занятость собой и отношение к сыну. Считаешь его ребёнком, а он свидетель нашей счастливой семейной жизни и к его мнению прислушаются.

– Пока ты ещё моя жена, разбери чемодан и не забывай, кто в доме хозяин. Я в душ и спать.

День прошёл быстро. Ксения осталась на ночь в комнате Максима. Утром за завтраком Антон предложил отвезти сына в школу.

– Спасибо, мы по привычке доберёмся сами. Ты не забыл о квартире для нас? Я зайду с заявлением прямо с утра.

– Не передумаешь? Я могу сделать вид, что вчерашнего разговора не было.

– Антон, разговор был. Ты в очередной раз напомнил мне, что я никто и согласен на развод. Не будем друг другу ставить условия. Держи кольцо.

– Ты можешь его продать. За него дадут хорошие деньги.

– Они тебе самому пригодятся и очень скоро.

Антон переступил порог кабинета, который занимал больше двух лет, и замер. За столом сидел Каменский.

– Виктор Николаевич, Вы?

– Я, Антон Иванович. Не ожидал? Это потому, зятёк, что не интересовался мной. Тебе было удобнее считать, что я покинул этот мир. Присаживайся и отойди от шока, – Каменский говорил спокойно, хотя это спокойствие давалось ему с трудом. Он готов был вцепиться в горло своему бывшему зятю, но не мог позволить себе такую «роскошь». – Я предложил бы тебе коньяк, но не могу. Через час здесь будет прокуратура. Мне нужно задать тебе много вопросов, тебе дать на них исчерпывающие ответы, а времени у нас мало. Отдышался? Я помню о том, что ты любил жить хорошо, не напрягаясь при этом. Ответь мне на самый главный вопрос: чего тебе не хватало, что ты решил избавиться от меня таким способом? Расскажи, может, я сумею изменить своё мнение о тебе. Говори всё, что посчитаешь нужным, а выводы я сделаю сам. – Он был уверен, что Антон ни за что не скажет правды, не станет оправдываться, и постарается реабилитироваться опекунством над Максимом. Глядя на своего сотрудника, Каменский отметил, что тот стал выглядеть солидно, в разговоре появляются «нотки превосходства», которые не спрячешь, если говоришь таким тоном изо дня в день. Виктор Николаевич слушал Антона, который так и не ответил на вопрос. Это был короткий доклад подчинённого отсутствующему шефу. – Меня не было больше двух лет, и я хочу знать, что ты без меня наруководил. Срок доверенности заканчивается через полгода, но я намерен вернуть свою должность раньше. Сейф открой.

– Там нет ничего для вас интересного.

– Антон, не будь ребёнком. Это мой кабинет, моя компания, я хозяин. Я многое знаю, о многом догадываюсь, мне есть, что тебе сказать. Ты должен понимать, что я пришёл не с пустыми руками. Мне вызвать слесаря?

– Не надо. Я открою.

– Знаешь, я не удивлён твоим отношением к себе, но упечь меня в дом инвалидов вместо реабилитационного отделения было жестоко даже для тебя. Ты не мог помочь мне за мои же деньги? Как я после этого должен поступить с тобой? За бессердечность и подлость нет статьи, но тебе не избежать наказания.

– О чём вы? – спросил Антон, набирая код сейфа.

– Я не мог двигаться, не мог говорить, но я слышал, и голова у меня работала. Ты сказал, увозя меня в дом инвалидов: «Настало моё время». Теперь настал и мой час. Удобнее и дешевле было тебя убить, но это было бы просто. Ты должен мне слишком много, а я не намерен прощать эти долги, – сказал Каменский, поворачиваясь в кресле к сейфу. – Да ты у нас богатый Буратино, – говорил он, разглядывая содержимое сейфа. – Конверты с деньгами на моё имя. Ты думаешь, я поверю в эту глупость?

– Они законные. Это прибыль за прошлые годы.

– Ты же не хочешь убедить меня в том, что ждал моего возвращения? – усмехнулся Каменский. – Держи. Это тебе что-то вроде выходного пособия, – сказал он, посылая через стол корешок долларов. – Следующий разговор будет после аудиторской проверки, тогда же решится и твоя судьба. А пока ты не уволен, являйся на работу вовремя. Ничего личного. Всё в пределах закона. Я хочу вернуться к должности без чужих грехов и долгов. О своих счетах на время забудь. Твоя жена, которую ты пристроил на работу, в доле с тобой?

– Ксения работает в компании полгода. У неё определённые обязанности и зарплата, согласно штатному расписанию. Мне её упрекнуть не в чем, но она собиралась сегодня написать заявление на увольнение.

– Пусть зайдёт. Я хочу с ней познакомиться и увидеться с внуком. Я не спрашиваю, как живётся Максиму потому, что правды от тебя не услышу. Моя машина с водителем где?

– Машину продали, водителя уволили. Я сократил штат сотрудников, – сказал Антон. – Вы можете пользоваться моим авто. Оно служебное, а не личное.

– Содержать машину за счёт компании, которая находится под собственной задницей – это на тебя похоже. В приёмной парень из моей охраны, передай ему ключи, а сам займись документами для проверки.

– Что с Ксенией Березиной? Увольняем?

– До окончания проверки мы никого не увольняем, а тебя от руководства я отстраняю. Занимайся текущей работой, не принимая решений. Свободен. Я просмотрю содержимое твоего ларчика.

Антон вышел из кабинета и только в коридоре перевёл дух. Он не был готов к встрече с человеком, которого считал трупом. Ему стоило обдумать свои дальнейшие действия. Он направился в кабинет, который занимала жена.

– Ты хотел напомнить мне о заявлении? – спросила Ксения. – Я заходила в приёмную, но сказали, что ты занят. Кто этот человек?

– Охранник Каменского. Шеф просил тебя зайти к нему, – ответил растеряно Антон.

– Не поняла. Откуда он взялся и почему ты мне не говорил о нём раньше?

– Это конец, – не слыша вопросов жены, говорил Антон, меряя шагами кабинет. – Ни денег, ни работы, а в перспективе тюрьма. И всё из-за какого-то старого козла, который исчез, а потом появился, как приведение. Радуйся, твой муж нищий уголовник.

– Чему радоваться? Хотя, если тебя посадят, я получу развод, и Максим останется либо со мной, либо с дедом.

– Дура! О чём ты думаешь? Нашла время издеваться. У нас прокурорская проверка, а дальше аудиторская.

– Это ты дурак. Я тебе говорила, что доиграешься, но ты не хотел слушать. Если в компании нет финансовых нарушений, чего ты боишься? Жди результатов проверки, а мы будем готовиться к переезду.

– Переезд временно отменяется. Будете ждать результатов вместе со мной.

– Ошибаешься. Я прямо сейчас познакомлюсь с дедом Макса и попрошу взять внука временно под свою опеку, а сама сниму комнату.

– Делай что хочешь. Можешь поставить в церкви свечку. Ведь если меня посадят, ты, действительно, получишь и Макса, и развод. Что я не предусмотрел? Как мог допустить такой финал?

– Я получу и то, и другое, даже если тебя представят к ордену, – ответила Ксения и направилась в кабинет Каменского Виктора Николаевича. – Что мне делать дальше? – задала она вопрос.

– Собирай вещи, и переезжайте с Максимом в мою квартиру. Ты её видела. Места хватит всем. Будешь готова – позвони. Олег за вами приедет.

– Максим ваш внук, а я вам чужая. Зачем переезжать мне?

– Ты мать моего внука, а значит член семьи. Мне глубоко наплевать, что по этому поводу будут говорить в компании или соседи. Ты теперь мне, как дочь. Смирись, – грустно сказал он.

Жизнь в квартире Антона, теперь напоминала «извержение вулкана». Он приходил после полуночи, нетрезв, злой на весь белый свет и засыпал ближе к утру. Через два дня Ксения с Максимом переехали в квартиру деда, забрав только свои вещи. Антон не возражал. Он понимал, что «бороться» с Каменским больше нет смысла. Через три недели проверка закончилась, Антона взяли под стражу. Ксения навестила его в изоляторе.

– Спасибо, что пришла. Сестра присмотрит за квартирой и сделает всё, что нужно. Столько хотел сказать, а сейчас растерял все слова. Максима не бросай, дед не вечен, и прости меня за всё, – говорил он грустно, но она не верила в искренность сказанного. Этот тон разговора напомнил ей осень две тысячи шестого, когда они только познакомились. Это была очередная роль жертвы.

По решению суда, который состоялся в феврале, Антону дали три года колонии. Заседание было открытым, но Ксении на суде не было.

Глава 4

Ксения с Максимом уже месяц жила в квартире Каменского. Перед тем, как переехать по новому адресу, она поговорила с хозяином квартиры.

– Виктор Николаевич, единственное, о чём я вас прошу – это не баловать Максима. Есть вещи, которые он хотел бы иметь, но они бесполезные и ненужные. Он об этом знает, но не хочет отставать от друзей. Мы с этим «боремся». Есть свои обязанности, и перекладывать их на кого-то не нужно. Парень он у нас с вами самостоятельный, обязательный, и мне бы не хотелось, чтобы он стал безответственным лентяем.

– Боишься, что я испорчу его подарками и исполнением всех капризов? Не переживай. Все покупки мы будем обсуждать вместе. Ты у нас воспитывалась не в бедной семье, а «мажоркой» не стала. Я тебе доверяю. Ксения, в комнате моей дочери делай всё что хочешь: переставляй мебель, избавляйся от старых, ненужных тебе вещей. Если что-то понравится – оставляй себе или подари кому-то. У меня рука не поднимается сделать это самому.

Она перевела мальчика в школу, которая находилась недалеко от дома. Теперь утром, они выезжали все вместе. Завозили Макса в школу, а сами ехали на работу. Максим постепенно привыкал к присутствию деда и не особо вспоминал отца. На Ксении не было домашних дел. Всё делала домработница, которая приходила утром и уходила перед их возвращением. Единственное, что «отвоевала» для себя Ксения, было приготовление завтраков. В выходные дни они вместе выбирались на отдых за город или развлекались в городе. Утром, в один из таких дней, Ксения проснулась от громких голосов. Больше говорила женщина.

– Я взяла отпуск на две недели и приехала к тебе.

– Зачем? Я тебя в гости не приглашал и адреса не оставлял.

– После всего, что было между нами, я не могу приехать в гости без приглашения?

– А что было, Алиса? Это ты бегала ко мне в номер, а не я тебя преследовал. На что ты рассчитывала?

– Тебе было плохо со мной? – чуть не плача спрашивала женщина.

– Алиса, тебе тридцать, мне пятьдесят. Ты в дочери мне годишься, и я не верю в неземную любовь с такой разницей в возрасте. Мы могли бы об этом с тобой поговорить, но сейчас в этой квартире живёт мой внук и его вторая мама. Я не могу принять тебя ни в качестве гостьи, ни тем более в качестве подруги. Ты могла бы позвонить, прежде чем являться сюда с чемоданом.

– Но место в твоей спальне свободно.

– Ты меня не слышишь? Я сказал: нет!

– Витя, автобус будет только утром. Ты же не выставишь меня на улицу.

– Хорошо. Располагайся в гостиной. Это несколько неудобно, но сутки потерпишь, а утром водитель увезёт тебя на вокзал. Извини, мне в девять нужно быть в офисе. – Доброе утро, Ксения. Разбудили?

– Здравствуйте. Я сама проснулась. У Вас гости?

– Это Алиса, моя знакомая из реабилитационного центра. Она завтра уедет, – сказал Каменский и направился к себе.

– Вы снимайте шубу, Алиса, и проходите на кухню. У меня много дел, но если хотите, можем поговорить без отрыва от производства, – говорила Ксения, готовя блины.

– Давно ты здесь живёшь? – спросила гостья, оглядываясь вокруг. – Ты за маму внука или за прислугу? Кофе варить умеешь? Сделаешь?

– Живём мы здесь месяц. Умею я многое. Вы, я поняла, не торопитесь. Закончу с одним и сделаю вам кофе.

– Как ты попала в этот дом? Ты так молодо выглядишь. Сколько тебе лет?

– Я вышла замуж за отца Максима, когда мне было двадцать. Летом мне будет двадцать два. Антон сейчас в колонии. Почему вас это интересует?

– Пытаюсь понять: зачем двадцатилетней девушке мужчина с ребёнком?

– Не пытайтесь. Антон любил красивую жизнь, но никогда не был богатым. То, что имел, сохранить и приумножить не смог. Его квартира куплена в первом браке, поэтому нам она не принадлежит. Виктор Николаевич перевёз нас к себе. Нужно немного времени, чтобы отношения Максима с дедом стали прежними. Мне самой несколько неудобно здесь жить, чувствуя себя квартиранткой, но ради мальчика, я потерплю. Вы же это хотели услышать? Я вам, Алиса, не соперница.

– Я ему нужна как рыбе зонтик. Мать все уши прожужжала: «езжай, соблазни, жени на себе, не будь дурой». Виктор мужчина хороший. Таких в нашей провинции не найти. Он мне ничего не обещал. Да и зачем ему, при его бизнесе, медсестра? Боюсь, тебе придётся съехать, если он надумает жениться. Ему пятьдесят и он не уйдёт в монастырь. Какой женщине понравится присутствие молодой особы в квартире?

– Доброе утро, – сказал Максим, появившись на пороге кухни. – У нас на завтрак блины? Я от запаха и проснулся. А вы кто?

– Алиса знакомая дедушки, – сказала Ксения. – Умывайся и зови деда завтракать, пока он не уехал в офис.

Завтрак прошёл бы в полной тишине, если бы не Максим. Он решил поделиться с новой знакомой планами на сегодня.

– Спасибо за завтрак, – сказал Каменский, допивая кофе. – Если Алиса не нарушит ваших планов, можете пригласить её с собой. Олег звонит. Я буду к обеду.

– Если есть желание, можете с нами прогуляться, – говорила Ксения, убирая посуду. – Обеды мне готовить в этом доме не доверяют, поэтому мы можем отдыхать.

– Туда, куда вы пойдёте, дорогое удовольствие?

– Смотря с чем сравнивать. Но раз в неделю мы позволяем себе подобное мероприятие. Если не хотите, можете остаться в квартире. В девять придёт Татьяна Михайловна – это домработница Виктора Николаевича.

– Лучше я поеду с вами.

Проводив утром незваную гостью и убирая посуду после завтрака, Ксения решилась на разговор с дедушкой Максима.

– Виктор Николаевич, я хочу поехать с Максимом на море. Пусть это будет Анапа, Новороссийск, Геленджик. Вы не против поездки?

– А почему не в Турцию? Сейчас это модно и не так дорого. По отзывам, там сервис намного лучше российского, – глядя на Ксению, спросил Каменский.

– Мы были в Ялте два года назад. Хорошо отдохнули, но нас утомил сам перелёт с пересадками. А так мы купим билеты на поезд, и через двое суток будем валяться на пляже. С жильём определимся на месте.

– Ксюша, ты сама себе находишь проблему там, где её нет. Почему не обратиться в туристическую фирму и просто не купить путёвку туда, куда хотите? У тебя есть загранпаспорт?

– Нет.

– У тебя время есть. До каникул три месяца. Получишь и паспорт и путёвки. Летишь без пересадки часа четыре и отдыхаешь ни о чём не думая. Запомни, Ксения, я не экономлю на отдыхе близких людей. Путёвки я оплачу, а вы определитесь с местом отдыха. Раз в год это необходимо. Вернётесь, останешься вместо меня руководить, а я с Максимом поеду на недельку на рыбалку.

– Смеётесь? Какой из меня руководитель?