Рогожская застава – Застава Ильича

Надо сказать, что тогда окружная называлась «дорогой смерти»,  так  как там постоянно случались страшные аварии.  Дорога была четырех  полосная,  по две  полосы  в каждую сторону, не разделенная никакими   барьерами и  к тому же не освещалась.

 Яркие фары мчавшихся навстречу машин слепили глаза, я вообще не   понимала,  как водитель может ориентироваться на   дороге. Я ехала и сомневалась, доеду до дома или нет.

 Я знала , что меня там  ждут  сын,  муж и  больной отец. К счастью водитель доставил меня точно по адресу. Думаю, что он был из милиции, потому что только потом сообразила, что адрес я ему не сказала,  а  мы всю дорогу ехали  молча.

Дома  не  спали, все  находились  в неизвестности, где я  и что со мной. Весь вечер домой звонили с работы, не зная  что думать.

 Но этим все не закончилось.  Утром  с  директором и  юристом мы обсудили  происшедшее, надо сказать что директор нашей организации  одновременно был заместителем министра . А  милиции   упускать товар  не хотелось.  Они   незаконно   наложили на него арест. Чтобы как-то повлиять на нашу организацию, они цеплялись то заодно,   то за другое, находя причины  не отдавать  нашу технику.  Но  безуспешно.    Во-первых, территориально мы находились не в зоне  их  действия , они не имели никакого права с нами  работать, а  при  задержании    тут же  передать  нас  в наше  ведомство.  Нашу  организацию , в  соответствии  с ее деятельностью    курировало КГБ,  которых  так  разозлили их действия , что они  тут же  зеркально  отреагировали.  Однако, надеясь  хоть  какими  то путями  заполучить  видеотехнику, Начальник отделения милиции  Балашихи унизительно долго, в течение нескольких  часов , ждал приема у нашего руководства , чтобы выпросить хотя  бы  два  видака   для работы,  но  в  просьбе ему было отказано.

Прошло  некоторое   время,   я  отошла  от  пережитых  волнений, вроде бы все наладилось.  На  одном   из  мероприятий, мы  встретились  с братом  и я с удивлением  узнала, что он в курсе  моей истории.

 Когда  ему   доложили , как  нас  пугали и держали в отделении  до полуночи,   он  был так зол, что оказывается  позвонил  нашему  руководству   и  посоветовал не церемонится  и  тем более  не оставлять  им  технику, хотя  этого добра у нас было навалом.

 Я в свою очередь,  стала  интересоваться   Николаем, просила узнать что с ним произошло.  Он  с  усмешкой  спросил:

-– Что у тебя за   манера   влезать во все   гов….? Когда ты успокоишься. У тебя ответственная работа, тебе надо быть кристально чистой, чтобы не  дай  Бог,  тебя нельзя было бы  подставить. Или ты не  ценишь  свою  должность и место?—

--Ты знаешь, я люблю свою работу,  но  за  место не держусь,  я могу перейти через дорогу  и   устроиться там.-

--Не лукавь, это будет не то место, не та должность и не те деньги,-

– Но не все измеряется   деньгами ,-

-Да что ты ,  А я этого не знал,  Не строй из себя чистоплюйку  и  праведницу  , а то рассержусь.

Я не стала с ним спорить и оправдываться, хотя понимала, что он прав,  я  всегда  прислушивалась  к  его советам, он был  для  меня и старшим братом, и учителем  и уважаемым человеком.

-– Скоро  всё  узнаешь , потерпи еще чуть-чуть. А с  Николаем  все в порядке,  он в командировке, скоро  появиться,…  только ничего не спрашивай,– быстро  выпалил он, увидев  удивление на моем лице и  открывшийся рот  от  переполнявших  меня вопросов  и попрощавшись, ушел.

  НЕПРОСТЫЕ И ЛИХИЕ  ДЕВЯНОСТЫЕ

 Моя  жизнь  менялась в соответствии с переменами, происходившими в стране.   Я  поменяла  работу, место жительства, квартиру.  Менялись  взгляды,   приоритеты , друзья и сам образ жизни.  Когда   на  Лубянке  громили памятник Дзержинскому, я подумала ,зачем  меняют одного идола на другого.  Но  того  мы хорошо знали  и даже равнялись на него, а пришедшего с новыми  обещаниями хорошей жизни,   улыбающегося , вечно полупьяного , деревенского  комбайнера ,  который позорил страну  и разрушил то, что было  нашим  достоянием ,  узнали позже. А сначала многие,  обманутые  ложной свободой, так называемой демократией   и бесплодными обещаниями шли за ним, как в бой.   Ельцин,   вышедший  из   глубинки, опьяненный  властью и данными ей  благами и возможностями, сделал все , чтобы  полностью угробить нашу страну.   Он  со  своими подельниками, ненавидящими Россию   разрушил  армию, уничтожил производство и сельское хозяйство.  Он – главный организатор развала СССР.   Лишь те , кто   несказанно обогатился во время его правления  , кое-как  стараются обелить  его.  Но русский  народ  в  большинстве  своем,   презирает Ельцина из-за унижения, которому он, по их мнению, подвергал страну своими пьяными клоунскими выходками   и считает  его Иудой и преступником.

  Рассказывают, где-то в Кемерово во время поездки к шахтёрам, Ельцин после очередной пьянки остановил возле речки кортеж, разделся до трусов и в воду. Вылез на берег и, к ужасу мужиков, но к затаённому счастью сопровождавших кортеж дам, снял трусы, стал их выкручивать.

А потом глянул в их сторону и показал свой "предмет", ухмыльнувшись, прибавил: "Вот таким могучим предметом мы их всех,  коммуняк, перебьём».

Марк Симпсон в «The Guardian» писал: «Вечно пьяный пройдоха, который довел большую часть своего народа до невообразимой нищеты, одновременно фантастически обогатив свою клику. Человек, начавший свою карьеру популиста с кампаний против относительно скромной коррупции партийных функционеров, позже стал главой страны в эпоху такой широкомасштабной коррупции и бандитизма, какие не имеют аналогов в истории. Он не только пресмыкался перед западными интересами, но и руководил почти окончательным уничтожением своей страны как политической и военной силы на мировой арене. Он втоптал Россию в грязь, чтобы нам не пришлось делать это самим».

Помню  случай   в  парикмахерской,  куда я периодически ходила  стричься. Мы  сушили  волосы, сидя под колпаками,  похожие на космический шлем. Сейчас таких не увидишь.

 Несмотря на шум,  производимый  этими  агрегатами,  женщины  спорили о  том,  за кого  голосовать.

Одна дама, видно из « бывших  благородных», вся в кудельках, хвалила  Ельцина,  агитируя   свободу,  демократию и блага, которые придут  вместе с ним.  Тогда  уже  многие стали сомневаться  в своем выборе и высказывали мнение, а  «не вернуться ли к коммунистам». Я  выключила сушку, поднялась  со стула  и  сказала:   «  Меняем перестройку  на пьянство».

Села  в  кресло к  мастеру и в этот момент эта старуха, напоминающая « Шапокляк» подошла ко мне  нагнулась  прямо к лицу и глядя  в глаза  зашамкала ;

--Вы , мадам , быдло , Вы , быдло, мадам! –

Я  сначала  оторопела, а потом  ответила;

--Благодарю  Вас , из  Ваших уст- это комплимент-

Старуха выпрямилась и в  это  время  мастер,  который  меня обслуживала,  отстранила  ее , сердито  крикнув:

– Вы  мешаете   мне работать , отойдите от клиентки, -

Старуха удалилась, а  парикмахерша  стала  извиняться,  наверное  боялась, что я больше к ней  не приду.

Много было таких  обманутых  непримиримых,  готовых  идти  в рукопашную, защищая  «демократию и свободу».

Выйдя из  салона , я  прямо перед  собой, на развернутом  рекламном  баннере увидела  портрет  мужчины, который показался мне знакомым.  Я прошла мимо, но потом повернула назад.  С портрета  на  меня  смотрел Николай Ермолаев.  Мой брат незадолго до того  времени  уволился со службы и уехал на работу за границу по контракту. То ли  в силу  служебного положения он    предвидел,  что произойдет, то ли так  удачно сложился  его жизненный путь, то ли  это счастливое стечение обстоятельств, но уехал он вовремя.

  КАК  ВСЕ  НАЧАЛОСЬ

 Степан,  затаившись  на заимке вместе с Михеем, выжидали момент, когда все утихнет и можно будет вернуться в деревню, а то и уехать  куда подальше.  Как то, промышляя  по  тайге, ягодами и грибами,   недалеко от дороги, они увидели  идущего по ней мужика. Спрятавшись за деревьями, он стали ждать , когда он подойдет ближе.  Степан  вдруг  узнал  в нем  старателя, с которым он начинал намывать песок на реке.  Видимо,  тот что-то  нашел, а может  разочаровавшись, решил бросить эту затею.  Они вышли из прикрытия  и пошли  ему навстречу. Тот увидев их, вдруг резко повернул назад и бросился бежать.  Не ожидав такого поворота, но быстро  сообразив,  что  того  надо догнать, они бросились за ним. Первым набросился на старателя Михей, он прыгнул на него, набросив на шею удавку.  Степан остановился рядом и пока не вмешивался.  В  этот  момент  старатель , изловчившись  вынул из сапога  нож  и всадил  его в грудь Михею. Они оба повалились на землю,   причем  Михей  падая,  увлек за собой старателя  и непроизвольно затянул удавку  так, что   тот , издавая  предсмертные хрипы, тут  же  скончался.  Михей тоже остался неподвижно лежать на земле.  Степан   сначала   хотел  было убежать, но потом остановился,   убедился, что оба мертвы , подошел  и  обыскал их. У старателя  он снял  с  шеи  мешочек, раскрыв   который  увидел   крупинки золота. Одурев от счастья, привалившего в  один  миг  он, оставив трупы на дороге, побежал на заимку . Теперь он  может  уехать куда угодно, на это золото, обменяв его на деньги, можно безбедно  жить и очень долго.

Он  понимал,    идти  в город  ближе, но опаснее, там могут поймать,  дойти  до  следующей   станции  слишком далеко, но можно  обойти город , а там   добраться, но  одному идти не хотелось.  Он  хотел забрать с  собой  семью. Весь оставшийся день и ночь он мучился как поступить, но так ничего и не придумал.  Но так уж ему везло по жизни, как будто кто-то  сверху  протягивал  руку и вытаскивал его   из  безвыходного положения. Он  решил пойти ночью к жене и проститься с ней, пообещав, что вернется.  Он долго  караулил,  когда  она   за полночь вышла во двор  к скотине.  Он  вышел  из укрытия и окрикнул ее. Она  испуганно  вскрикнула  и бросилась ему на шею.

--Ты  жив ?  Мы думали, что тебя убили. Бабы сказывали, нашли два трупа,  один точно Михей, а  второй  непонятно  кто.  Звери  все лицо обглодали, не узнать. Я и думала, что ты. Завтра опознание делать будут и  нас  вызовут—

Степана  осенило,  Он тут же  объяснил  Гране, что она должна опознать его.  А потом продать  дом  или обменять на лошадь с телегой, ничего лишнего из дома не брать и ехать  мимо города, где он будет их ждать.

--Как это оставить  дом,  да маманя  ни за что не согласится , куда ж мы поедем? –

--Делай, как я велю, если хочешь со мной остаться, мать не согласится, бери  сына  и  уезжай , главное  лошадь, без нее мы не доедем,  поесть что сообрази .Буду ждать тебя за городом, сам Вас найду, сюда больше не приду, опасно, если  через  десять дней не приедешь, уеду один. Матери пока ничего не рассказывай.

   Аграфена   признала  в  трупе  старателя своего Степана , хотя ее мать утверждала, что это не он.  Богдан , присутствовавший на опознании,   не мог ни отрицать, ни подтвердить  показания Аграфены.   Прошло много времени с тех пор,  когда  он видел в последний раз Степана, да и то  за решеткой,  сидящего  на скамье подсудимых, закрывающего  лицо руками. Дело закрыли, в связи со смертью Степана.

Аграфена  стала   уговаривать мать продать дом и уехать, но та ни в какую не соглашалась.  Ругань и слезы стояли на всю деревню. Соседки поддерживали мать и  уговаривали  Граню остаться. Но она  настаивала на своем   пока не сказала, что уедет одна с ребенком.   Мать  плакала,  умоляла  ее одуматься.  Пока  Гране  не пришлось  сказать ей , что они  поедут  к родным Степана , а потом  мать все поймет.  Они договорились  с  соседом  обменять дом  на лошадь с телегой, что было  несоразмерным  проигрышем, собрали нехитрые пожитки, запаслись едой и уехали.

Степан    благополучно добрался до места, оговоренного с  Аграфеной.  Встретившись с семьей,  они доехали  до следующего полустанка, где продали лошадь  и сели в поезд, который  привез их  в Иркутск , а там  пересели в другой, идущий до Москвы.

Приехав  на  вокзал,  он  оставил всех  там , а сам  отправился к  своей  матери, узнать как  обстоят дела и может ли она  принять их к себе.  Он еще не знал , что в доме, где приживалкой жила его мать, она теперь  была полноправной хозяйкой и  вместе с ней жил его родной отец  и  родившиеся без него брат и сес

Исканцевы   встретили  его  холодно,  узнав, что он приехал не один, а с семьей,    сразу отказались  пустить всех.  Вызвав  отца  для  укромного  разговора, Степан намекнул, что ему надо где-то поселиться, а самое главное, найти ювелира,  кому он мог бы продать небольшой  кусочек золота.  Это поменяло напрочь отношение к Степану.  Исканцев   предложил ему  поехать в Малаховку,  найти там его знакомого, который  укажет, где снять  домик. А   ювелир  у него есть,  искать не надо.  Договорились встретиться ,  когда  Степан  обзаведется  жильем и приедет к нему  с золотом. Степан понимал, что отец – хитрит  и   показывать  ему, что он  разбогател, опасно.  Он  не доверял  никому,  кроме  Грани. Приехав в  Малаховку,  они  быстро  сняли  дом с участком  и который  потом  могли бы выкупить.  Нужны  были  деньги,    запасы, которые у них  были, закончились.

Устроившись, Степан приехал к отцу.  Он свел его с человеком из воровского мира, а  тот  привел его к своему ювелиру. Ювелир долго  вертел  кусок золота, смотрел в лупу и почему то спросил:

--Еще есть ?  –

--Нет, нет ,  –  ответил  Степан, но ювелир как-то недоверчиво на него  посмотрел.  Сторговались на цене,  причем  10 процентов полагалось отдать  пособнику, они  тут же рассчитались  и разошлись.  Степан побоялся с большой суммой  денег ехать  домой, он зашел к  отцу и попросил оставить часть денег у  себя, хотя это ему не очень то хотелось.  Он  решил побыстрей выкупить дом,  чтобы  стать там полноценным хозяином, о чем  ска

 Исканцев  его  поддержал, он понимал, что это не последнее золото, которое имеется у Степана.  В любом  случае,  иметь  хорошие  отношения с сыном  теперь  ему было выгодно. Дарья тоже  стала  привечать Степана, а подрастающие дети  смогут на лето уезжать  на дачу в  Малаховку.

Через некоторое время    Степана  посетили    посланные местным  Авторитетом  переговорщики, с целью выяснить, что  за  «птица» этот Степан и откуда взялся.  Степан, имевший  опыт  общения с  Михеем и многому у него  набравшись, выдумал  историю  про себя, что   бежал из тюрьмы, пристал  к  группировке Михея, промышляли  чем придется,  потом  кто-то их  сдал,  их  окружили  и перестреляли, ему удалось  уйти  в тайгу,  но чтобы выжить  пришлось сойтись  с бабой , чтобы  потом  сбежать оттуда.  Он  знал,  что связанный  с  семьей, он не может   войти в  воровской  мир, зато пригодится им может.

К   началу тридцатых годов прошлого столетия преступные сообщества начали сплачиваться в более организованные группы.  Борьба с общеуголовной преступностью  была  усилена,  а сплачивающей силой преступного мира стала тенденция неполитического противодействия и неподчинения власти, а его элитой стали "воры в законе", которые называли себя хранителями криминальных традиций дореволюционной России.

Воров в законе связывал особый кодекс поведения, обычаи и традиции, в число которых вошли полное неприятие общественных норм и правил, в том числе связанных с семьёй (вор в законе ни в коем случае не должен был иметь постоянных связей с женщинами) , полный запрет на какое бы то ни было сотрудничество с государственными органами, как в форме участия в проводимых ими общественных мероприятиях, так и содействия судебно-следственным органам в расследовании преступлений.

Например,  в газете «Возрождение» от  1929 года сообщалось об обстановке в Москве: «На окраинах Москвы хулиганы обнаглели. С семи часов вечера, когда рабочая часть населения выходит отдохнуть на улицу и в скверы, её встречает матерщина. Хулиганы выдумали играть в футбол дохлыми кошками, и ради шутки бросают этот «мяч» в публику, предпочтительно в женщин. Горе тому, кто пытается унять хулиганов: он может легко познакомиться с финским ножом. В районе Черкизова по вечерам можно наблюдать цепь хулиганов, расставленную по всем правилам искусства. Эта цепь занимается тем, что задерживает почему-либо не понравившихся хулиганам».   Распространение хулиганства вызывало у горожан недовольство, отчаяние и страх одновременно. Панические настроения привели к укреплению в общественном сознании «расстрельной психологии». Горожане были недовольны тем, как власти борются с хулиганством, и призывали к максимальному ужесточению карательной политики.

Степан  рассудил,  чтобы спокойно  жить и   не рисковать необходимо внести взнос  в  общак,  что и сделал,  и его дом оказался под надежным прикрытием , а  он время от времени  оказывал разные услуги  воровской  шайке ,  прятал  ворованные вещи, давал возможность временно укрыться  нужным людям,  предоставлял необходимую помощь.  Его все устраивало , а он устраивал их.

Его младший брат Виктор с сестрой каждое лето  приезжали  к ним в  дом  на каникулы.

Впрочем в  Малаховке  они  были предоставлены сами себе, имея полную свободу  с  утра до вечера.

Виктор гонял голубей с местными    голубятниками, играл в футбол, волейбол.  По мере взросления менялись и игры, ножички, пристенок , карты.   Играли  на   деньги  или на интерес. Позже  связался  с местной  шпаной .  Попался   в первый  раз  по-  глупому.   Пацаны   обчистили   торговую палатку.    Но  тут  как назло, появилась милиция.  Убегая,  один   из  ребят  сунул сверток  прямо  в руки  Виктору, который в это время  случайно проходил мимо.   Витек   замешкался   и  пока соображал  что делать, был задержан подоспевшим милиционером.  В  свертке  оказалась  целая упаковка  дорогих  папирос  «Герцеговина Флор».

В 15 лет он оказался в колонии  для  несовершеннолетних,   где  он  находился  вплоть  до  начала войны.   Еще год   до  начала   мобилизации он с остальными сверстниками , не достигшими призывного возраста,  работал везде,  куда  посылала администрация .  Через  год  он  был  призван  в  Армию.  Буквально за несколько дней до отправки на фронт,  на  учениях  он  разбирая  автомат, получил самострел в стопу правой ноги.  Его отправили   в  госпиталь,  где он предполагал получить освобождение  от несения воинской службы  по состоянию здоровья , заветной  мечты  дезертиров. Однако, Виктору не повезло,  трибунал  расследуя его  случай, посчитал самострел членовредительством, записал его  дезертиром и отправил в лагерь.  Он вышел оттуда в 1950 году и потом   снова  сел за разбойное нападение и освободился только в 1953 году.

                «ВСТАВАЙ , СТРАНА ОГРОМНАЯ»

              ИЛИ  НЕЛЕГКИЕ ВОЕНКОМОВСКИЕ БУДНИ

           Всего за июнь и июль 1941 года была проведена всеобщая и полная мобилизация мужчин и частично – женщин. К этому времени уже были сняты классовые ограничения – защищать Родину мог каждый. И это не простая формальность. Дело в том, что в 1925 году в СССР приняли закон об обязательной военной службе. В армию запрещалось призывать "лиц эксплуататорских классов", а именно: детей бывших дворян, купцов, офицеров старой армии, священников, фабрикантов, а также казаков и кулаков.

В 1935 году для казаков сделали исключение. Закон 1939 года отменил ограничения на призыв в армию по классовому признаку, однако в военные училища по-прежнему принимают только детей рабочих и крестьян. Война поправила и это правило. Фактически каждый, кто хотел попасть на фронт и в училище, так или иначе мог это сделать.  Однако, легенда о том, что все советские   люди , как один встали   на защиту СССР , была  не полной правдой.  Была  и другая оборотная  сторона  войны. И   факты,  есть  факты. И о той неприглядной,  скрываемой  стороне  войны тоже надо помнить. Основная масса населения страны действительно стеной встала на защиту Родины.

Но для того, чтобы военнообязанный мог легально находиться в тылу, необходимо было получить бронь – документ, освобождавший от отправки на фронт.

 В первую очередь бронь давали высококлассным специалистам в стратегически важных для обороны отраслях промышленности и хозяйства – страна как никогда нуждалась в них. Бронь также распространялась на некоторых представителей науки, культуры, искусства и спорта. Нередко благодаря недобросовестным чиновникам бронь получали люди, не имеющие на это никакого права, но обладающие достаточной суммой денег или положением.

 Что только для этого ни делали – травились, занимались членовредительством, стрелялись, имитируя ранение. Сначала больных и покалеченных отправляли в санчасть, а там, если повезет, демобилизовали. Для получения заветной брони некоторые шли на сговор с врачами. Сумма в 5 тысяч рублей помогала получить спасительный диагноз, например, «шизофрению» или «туберкулез», который навсегда освобождал от службы в армии. Были случаи, когда за деньги медперсонал вводил уклонисту под кожу инъекцию бензина: она вызывала опухоль, а это позволяло продолжительное время находиться на лечении. Дезертирство стало благоприятной средой для процветания бандитизма. Огромное количество вооруженных группировок действовало на еще не оккупированной территории СССР, грабя крестьян, нападая на продовольственные обозы и склады. Работа по розыску дезертиров и призыву новобранцев лежала на плечах районных военкоматов. Однако у их сотрудников, как и у работников милиции  не  всегда  хватало  времени гоняться за дезертирами, поскольку забот  во время войны хватало  у всех. Среди крупных городов лидером по числу уклонистов и дезертиров, а также по жестокости преступлений были Горький и Ленинград.

Степан зарегистрировал брак с Аграфеной, изменив при этом свою фамилию  на  фамилию  жены  и стал теперь  Асташевым.

Наряду   со  всеми,  он  получил  повестку  явиться на сборный пункт.  Никакими  льготами   получить бронь он не располагал. Местные    «авторитеты»  вдруг  сгинули  непонятно  куда.   Отправляться   в  тюрьму   не хотелось.  Поэтому   попрощавшись  с  женой и детьми, он  вместе с другими призывниками  отправился  на  опорный пункт, где их погрузили в поезд и повезли в действующую часть.     Он  уже  придумал,  что  при  удобном  случае спрыгнет с поезда и спрячется где-нибудь  в лесу.  И  такой  случай  представился.  В  товарном  вагоне, где он ехал  периодически  раздвигали двери от духоты и курева.  На  вторые  сутки  пути  он  долго стоял у двери , выбирая момент,  а  затем  на полном ходу  спрыгнул с поезда.  Взводный  даже  не успел выстрелить , так все быстро произошло.  Он  удачно  упал  в канаву,  лишь повредив  ногу и плечо.   Кое-как   отполз   от  железной  дороги  в  сторону  леса.  Жилья  вблизи  видно  не  было.  Нога  распухла, наступать  на нее он не мог. Добравшись до леса , он  прислонившись  к  дереву   задремал.

  Вечерело,  открыв  глаза он сначала услышал  детскую  речь, а потом  увидел  двух  девочек, собирающих   малину. Он притворился, что совсем не может встать, и  стал  звать на помощь.

Девочки  подошли ближе  и с опаской глядя на Степана спросили :

--Дядь, ты кто такой  и  откуда здесь ? –

--Девчонки, мы с  бойцами  выполняли срочное  задание, но  я ногу сломал, меня и оставили здесь,  помогите  дойти до  людей, мне надо  подлечиться , чтобы  потом  в часть вернуться. –

--Как  тебе  помочь  дойти,  деревня здесь  недалеко, ты сам дойдешь или  сбегать за кем?—

-– Найдите  мне  палку  потолще , или две , я как-нибудь доковыляю.

Девчонки  нашли  ему  две  толстые  жерди , опираясь на которые  он  еле дошел с ними до деревни.  Они  отвели  его   в сельсовет к Председателю  колхоза.

Колхоз  возглавляла  женщина – Лидия  Николаевна  Минина. Это была   крупная  сильная женщина , из тех  про которую говорят «и баба и мужик».  Мельком посмотрев  документы,  она  тут же  позвала  фельдшерицу, которая наложила  ему  шину на ногу  и  на плечо,  обрадовав, что  все  скоро заживет.

Степана   поселили   в   сельской школе, в комнате бывшего завхоза.  Бабы  принесли   яиц, картошки, огурцов и прочего деревенского харча.

Степан   решил   передохнуть  и   вылечить ногу, а потом  думать, что делать дальше. Он  понимал,  что  Минина   должна сообщить о нем в военкомат , но  к счастью он был не близко,  в райцентре, а  ехать туда специально  из-за него   времени  не было.  Тем  более,  Степан   убедил  Председательницу , что    как только  поправиться сразу отправиться в военкомат, чтобы догнать свою часть.