Потерянная Белая книга

Кассандра Клэр, Уэсли Чу

Потерянная Белая книга

Посвящается Стиву

К.К.

Посвящается Поле, Хантеру и Риверу

У.Ч.

«И ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, [Господь] соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня».

Послание Иуды, 1:6

Пролог

Идрис, 2007

Шел предрассветный час, когда Магнус Бейн в убийственном расположении духа выехал из чащи на вершину холма. В последнее время он редко показывался в Идрисе – толпы сновавших повсюду Сумеречных охотников нервировали его. Тем не менее, он не мог не признать, что Ангел выбрал неплохой уголок в качестве родины для своих детей-нефилимов. Воздух был свежий, холодный и чистый, как в горах. Легкий ветерок шевелил ароматные ветви хвойных деревьев, росших на склонах долины. Обстановка в Идрисе иногда бывала напряженной, временами – даже мрачной и зловещей. В последнее время Магнуса не оставляли дурные предчувствия, но в этой небольшой долине тревоги и печали неизменно отступали на второй план. Он словно пересекал невидимую границу и попадал в немецкую сказку. Возможно, именно по этой причине его друг Рагнор Фелл решил обосноваться здесь, в сердце страны Сумеречных охотников.

Рагнор был по натуре существом угрюмым, нелюдимым и склонным к пессимизму, но дом его выглядел весьма уютно. Это был приземистый каменный коттедж с островерхим фронтоном и соломенной крышей. Магнус знал, что Рагнор перенес крышу прямо из одной старинной таверны в Северном Йоркшире, к великому удивлению завсегдатаев.

Пустив коня рысью, он начал спускаться в долину и сразу же ощутил, как становится спокойнее на душе. Только что там, на гребне холма, он чувствовал себя отвратительно. Валентину Моргенштерну удалось, наконец, развязать войну, о которой он так долго мечтал, и Магнус, сам того не желая, оказался лично замешан в событиях. И тем не менее, во всем есть свои положительные стороны – он встретил этого юношу с удивительными синими глазами.

Магнус мысленно подбодрил себя: ничего, здесь и сейчас они с Рагнором смогут побыть вдвоем, как в старые добрые времена. Через какое-то время ему, Магнусу, придется снова иметь дело с внешним миром в лице Клэри Фэйрчайлд и разбираться с чужими проблемами, но это будет потом.

Он привязал коня за домом и вернулся к парадной двери. Толкнув дверь, Магнус обнаружил, что она не заперта. Магнус думал, что найдет друга за чашкой чая или за чтением какого-нибудь объемистого тома, но оказалось, что Рагнор занят разрушением собственной гостиной. Когда гость вошел, хозяин дома как раз занес над головой деревянный стул, и выражение лица у него при этом было зверское.

– Рагнор? – осторожно заговорил Магнус.

Вместо ответа зеленокожий чародей как следует долбанул стулом о стену, в результате чего тот разлетелся на мелкие кусочки.

– Тяжелый день? – осведомился Магнус.

Только в этот момент Рагнор заметил друга. Он поднял указательный палец, словно давая знак помолчать минуту, а потом с серьезным и целеустремленным видом направился к антикварному дубовому комоду и принялся один за другим выдвигать ящики и вываливать их содержимое на пол. И только после того, как грохот прекратился, а посередине комнаты образовалась внушительная куча скатертей, салфеток, всевозможных металлических предметов и осколков фарфора, Рагнор выпрямился, расправил плечи и повернулся к Магнусу.

– У тебя безумные глаза, Рагнор, – медленно произнес тот.

Он привык видеть Рагнора модно одетым, изящным, ухоженным. Обычно зеленая кожа чародея словно светилась изнутри, а белые витые рога сверкали. Сейчас даже любой незнакомый человек понял бы, что маг не в форме, но Магнус, зная его, догадался, что дела совсем плохи. Выражение лица Рагнора было потерянное, взгляд метался по комнате, как будто Рагнор пытался отыскать нечто, упорно скрывающееся от него. Не утруждая себя приветствиями, он заговорил громким, отчетливым голосом:

– Тебе знакомо выражение sub specie aeternitatis[1]?

Магнус сам не знал, какие слова хотел услышать от друга, но такого он не ожидал, это точно.

– Это означает нечто вроде «вещи, какими они являются в реальности»? Разумеется, я не хочу сказать, что это буквальный перевод.

Разговор с самого начала ушел не в ту сторону.

– Да, – подтвердил Рагнор. – Именно. Универсальная истина, вечная и незыблемая. Не иллюзии, которые мы видим вокруг себя и считаем реальными – или делаем вид, что считаем. Нет, это вещи и события, освобожденные от покровов, от предвзятости индивидуального восприятия. Идея Спинозы. – Помолчав мгновение, зеленый маг задумчиво добавил: – Между прочим, этот человек умел пить. Тем не менее, знал толк в линзах.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – заявил Магнус.

Рагнор резко повернул голову и, не мигая, взглянул прямо в глаза другу.

– Ты знаешь, что представляет собой сущее «с точки зрения вечности»? Не наш бренный мир, даже не внешние миры, знакомые нам, но всё, всё в целом? А я знаю.

– Неужели, – пробормотал Магнус.

Рагнор продолжал сверлить его безумным взглядом.

– Это демоны! – воскликнул он. – Это зло. Хаос! Там только хаос, гигантский бурлящий котел, до краев заполненный злобой и ненавистью.

Магнус вздохнул. У друга очередная депрессия. С магами такое иногда случалось. Продолжительность их жизни во много раз превышала продолжительность жизни любого смертного, маги проводили в этом мире много столетий, и поэтому время от времени абсурдность вселенной переставала их забавлять. Однако Рагнор был подвержен депрессиям сильнее прочих. Магнус попытался напомнить другу о его любимых вещах.

– И тем не менее, в жизни есть немало прекрасного, верно? Например, восход солнца над Фудзиямой. Бутылка старого доброго токайского. То кафе в Гааге, куда мы в свое время часто заглядывали. Помнишь, там подают кофе в таких крошечных чашечках, вроде наперстков, и оно буквально прожигает пищевод? – Он подумал еще. – Представь себе, как глупо выглядит альбатрос, когда садится на воду.

Рагнор, наконец, заморгал, и взгляд его приобрел более или менее осмысленное выражение. Он попятился и рухнул в кресло, обитое клетчатой тканью.

– Это вовсе не депрессия, Магнус.

– Конечно, – охотно подтвердил Магнус, – всего лишь тотальный экзистенциальный нигилизм, типичный для старины Рагнора.

– Оно все-таки настигло меня. Все это. Теперь самый главный из плохих парней охотится на меня. Самый плохой. Ну, не совсем… допустим, второй после самого плохого.

– Но, тем не менее, дело серьезное, – согласился Магнус. – Значит, ты в таком расстройстве из-за Валентина? Потому что…

– Валентин! – проорал Рагнор. – Идиотская заваруха между идиотскими Сумеречными охотниками! Я больше слышать о ней не могу. Но время как раз подходящее. В смысле, для моего исчезновения. Сейчас любое преступление, совершенное в Идрисе, злодейство и все в таком духе обязательно свяжут с войной и с Орудиями Смерти. Так что у его подручных вряд ли возникнут сомнения.

В эту минуту Магнус решил, что с него довольно.

– Ты не хочешь мне рассказать, что здесь происходит? Ведь это ты попросил меня приехать! Сказал, что это вопрос жизни и смерти! Может, чаю выпьем, или ты уже успел покорежить чайник?

Рагнор выпрямился.

– Я собираюсь инсценировать свою смерть, Магнус.

Он издал странный смешок, поднялся с кресла и направился к двери. Магнус решил, что «умирающий» решил продолжить работу над декорациями, и неохотно последовал за ним.

– Ради всего святого, объясни, зачем?! – крикнул он в спину другу.

– Понятия не имею, почему это случилось именно сейчас, – отозвался Рагнор, – но они возвращаются. Целая банда. Убить их нельзя, ты это сам знаешь. Можно лишь отправить их домой ненадолго, но потом они все равно вернутся. О да, вернутся, и еще как!

Магнус уже начал подумывать, что у Рагнора серьезные проблемы с головой.

– Да кто «они»?!

Рагнор внезапно появился в непосредственной близости от Магнуса, в каком-то дверном проеме – Магнус решил сначала, что дверь ведет в чулан, но оказалось, что это боковой коридор.

– Он еще спрашивает, – с издевательской усмешкой произнес зеленый маг и на мгновение превратился в прежнего Рагнора. – О ком мы говорили с самого начала? О демонах! Верховные Демоны! Что за имя… Как вообще случилось, что мы позволили им навязывать нам свои титулы? Уж слишком напыщенно звучит.

– Ты давно начал пить? – осведомился Магнус.

– Я всю жизнь пью, – пробурчал Рагнор. – Позволь, я назову тебе несколько имен. А уж ты мне скажешь, вызывают они какие-нибудь ассоциации или нет.

– Валяй.

– Асмодей.

– Милый папочка, – ответил Магнус.

– Бельфегор.

– Тип неопределенной наружности, – усмехнулся Магнус. – К чему это все? Неужели кто-то из них объявил охоту на тебя?

– Лилит.

Магнус резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Если на хвосте у Рагнора действительно висит Лилит, тогда дела плохи.

– Мать Демонов. Возлюбленная Саммаэля.

– В точку. – Глаза Рагнора вспыхнули. – Но я имею в виду не ее, а его.

– Саммаэль? – хмыкнул Магнус. – Да быть того не может.

– Может.

Это было сказано с таким выражением, что Магнус, наконец, понял: друг не шутит. Сердце у него болезненно сжалось.

– Ты разрешишь мне все-таки присесть, или как? – пролепетал он.

Они устроились в разгромленной спальне. Рагнор ухитрился каким-то образом разломать на две части крепкую старинную кровать, и Магнус уселся на чудом уцелевший стол. Рагнор расхаживал по комнате туда-сюда.

– Все знают, что Саммаэль мертв, – заговорил Магнус. – Он устроил так, что в наш мир хлынули орды демонов, а потом его убили – говорят, это сделал Таксиарх…

– Тебе прекрасно известно, что Саммаэля невозможно убить в общепринятом смысле этого слова, – нетерпеливо оборвал его Рагнор. – Прочие мелкие, незначительные демоны то и дело возвращаются в этот мир после «смерти». Он с самого начала планировал вернуться, и он это сделал.

– Отлично, – покладисто заметил Магнус, – но я не вижу, какое отношение это имеет к тебе. То есть, я хочу сказать, конкретно к тебе. Естественно, я понимаю, что́ его возвращение будет означать для прочих обитателей Земли. Нет, пожалуйста, не надо швыряться предметами мебели – сначала объясни.

Рагнор опустил руки, и торшер, который, медленно вращаясь, поднимался к потолку, с грохотом рухнул на пол.

– Он давно меня искал. Точно не знаю, зачем, но кое-какие догадки имеются.

– Погоди! – воскликнул Магнус, и в мозгу у него что-то щелкнуло. – Если Саммаэль вернулся, почему же он… ну, это, сам понимаешь… не сеет хаос и разрушения?

– Он еще не совсем вернулся. Он не в состоянии надолго задерживаться в нашем мире, поэтому сейчас парит где-то в пустоте, за пределами реальности. Мне кажется, он хочет, чтобы я нашел ему какое-нибудь царство.

Магнус вопросительно приподнял брови.

– Царство?

Рагнор кивнул.

– Демоническое царство в ином измерении. Один из множества гигантских мыльных пузырей, которые образуют нашу вселенную. Сначала он будет очень слаб. Ему нужно откуда-то черпать энергию, чтобы восстановить силы и магические способности. Если он сможет найти никем не занятую «страну» и провозгласить ее своей, то превратит ее в своеобразный «генератор». А я, Рагнор Фелл, ведущий мировой специалист по магии измерений.

– И самый скромный. А почему ты решил, что Саммаэль не может найти обиталище без твоей помощи?

– О, скорее всего, он рано или поздно найдет то, что ему нужно. Разумеется, все эти годы после изгнания он самостоятельно искал «дом». Но для демонов время течет не так, как для людей. И даже не так, как для магов. Может пройти еще несколько сотен лет, прежде чем он вернется. А может, этот день настанет уже завтра. – Рагнор смолк, уставился в никуда, и корзина для бумаг, стоявшая в углу, медленно перевернулась. Содержимое рассыпалось по неровному дощатому полу.

– Поэтому ты намерен инсценировать свою смерть. Тебе все-таки не кажется, что это… несколько поспешное решение?

– Ты хоть понимаешь, – взревел Рагнор, – что будет, если Саммаэль вернет себе прежнее могущество? Если он воссоединится с Лилит? Начнется война, Магнус. Вся Земля будет залита кровью. Представь: повсюду горы трупов, выжженная пустыня. Не будет больше токайского! Не будет альбатросов!

– А другие морские птицы уцелеют?

Рагнор испустил тяжелый вздох и привалился к столу рядом с Магнусом.

– Мне просто необходимо залечь на дно. Нужно, чтобы Саммаэль подумал, будто я погиб, ушел туда, где уже никто не может до меня добраться. Рагнор Фелл, эксперт по магии измерений, должен исчезнуть.

Магнус задумался. Поднялся и вышел из спальни, чтобы оценить разрушения, произведенные Рагнором в гостиной. Ему нравился этот коттедж. В течение последних ста лет он служил ему чем-то вроде второго дома. Рагнор долгие годы был его другом, его наставником, и поэтому сейчас Магнус чувствовал печаль и гнев. Не оборачиваясь, он спросил:

– Как тебя найти?

– Я сам тебя найду, – пообещал Рагнор, – под другим именем. Я пока не решил насчет новой личности. Но ты меня узнаешь.

– Можно договориться насчет пароля, – предложил Магнус.

– Как тебе такой пароль, – медленно произнес Рагнор. – Я расскажу историю о том, как Магнус Бейн впервые отведал восточноевропейской водки, которую в Чехии называют «сливовицей». Если мне память не изменяет, ты в ту ночь исполнил песню собственного сочинения.

– Нет, наверное, не стоит затевать всю эту возню с паролем, – быстро сказал Магнус. – Просто подмигни мне или что-нибудь в таком духе.

Рагнор пожал плечами.

– Я рассчитываю уже вскоре начать новую жизнь под другим именем. Самому интересно – кем я стану? В любом случае, если у тебя больше нет ко мне вопросов…

– Есть, – перебил его Магнус. Обернувшись, он увидел, что Рагнор слез с письменного стола и тоже зашел в гостиную. Магнус негромко продолжал: – Мне нужна Белая Книга.

Рагнор сначала захихикал, затем рассмеялся от души и хлопнул Магнуса по спине.

– Магнус Бейн! – воскликнул он. – Даже накануне вечной разлуки ты норовишь втянуть меня в интриги Нижнего Мира. Ради всего святого, зачем тебе сейчас может понадобиться Белая Книга?

Магнус развернулся к Рагнору.

– Мне необходимо разбудить Джослин Фэйрчайлд.

Рагнор снова расхохотался.

– Поразительно. Поразительно! Тебе не просто нужна Белая Книга, тебе нужно раздобыть ее прежде, чем это сделает Валентин Моргенштерн. Наша дружба до сих пор представляла собой череду кошмарных происшествий, Магнус, и мне будет этого не хватать. – Он улыбнулся. – Книга находится в библиотеке особняка Велундов. Она спрятана под другой обложкой.

– Она спрятана в старом доме Валентина?

Рагнор ухмыльнулся от уха до уха.

– Это все Джослин. Она сунула ее в поваренную книгу. «Простые рецепты для домохозяек», если мне не изменяет память. Замечательная женщина. Но замуж вышла крайне неудачно. Ну, я пошел.

И он направился к двери.

– Подожди! – Магнус бросился за другом и споткнулся о какой-то предмет, валявшийся на полу – латунную статуэтку обезьяны. – Дочь Джослин сейчас направляется сюда, чтобы расспросить тебя о Книге.

Рагнор обернулся, приподнял брови.

– Ну что ж, жаль, потому что я ничем не могу ей помочь. Я мертв. Тебе придется передать эту информацию остальным. – И он снова повернулся к двери.

– Подожди, – повторил Магнус. – А как… гм… каким образом ты погиб?

– Само собой, меня прикончили головорезы Валентина, – ответил Рагнор. – Вот почему я решил провернуть это дело именно сейчас.

– Само собой, – пробормотал Магнус.

– Они пришли за Белой Книгой, и в завязавшейся драке я был убит, – нетерпеливо ответил Рагнор. – Неужели я должен все тебе разжевывать? Вот, смотри. – Он оттолкнул Магнуса, направил на стену указательный палец левой руки и начал писать огненным шрифтом Бездны. – Вот тебе – «мене, текел, фарес», чтобы ты случайно не забыл.

– Шрифт Бездны? Ты серьезно?

– Меня… убили… люди… Валентина… потому что… они… – Зеленый чародей остановился и взглянул на Магнуса. – У тебя всегда было плохо с языками Бездны, Магнус. Я даю тебе возможность попрактиковаться. – И он продолжил писать, произнося слова вслух: – А теперь… я… мертв… о нет. Вот. Даже ты без труда это прочтешь.

– Подожди, – в третий раз проговорил Магнус, хотя сам не знал, о чем еще спрашивать. Зачем-то взял с каминной полки первый попавшийся стеклянный флакончик. – Ты не берешь с собой… – Прочитав надпись на ярлыке, он приподнял брови. – Средство для полировки рогов?

– Придется ходить с неотполированными рогами, – пожал плечами Рагнор. – А теперь не мешай, у меня важное дело. Я притворяюсь мертвым.

– Не знал, что ты полируешь рога.

– Все так делают. Или, по крайней мере, должны делать. То есть, все, у кого есть рога. Если владелец не хочет, чтобы они неряшливо выглядели, ведь это неприлично. Я ухожу, Магнус.

И в этот момент Магнус утратил остатки самообладания.

– Неужели тебе обязательно это делать? – воскликнул он. Он показался самому себе похожим на капризного ребенка, и ему стало неприятно. – Это безумие, Рагнор. Тебе не нужно умирать, чтобы скрыться от врагов. Мы можем обсудить это со Спиральным Лабиринтом. Почему ты ни у кого не попросил совета? У тебя же есть друзья! Могущественные друзья! Например, я!

Рагнор довольно долго смотрел на Магнуса, потом с торжественным видом подошел к другу и обнял его. Магнус подумал, что за сотни лет дружбы они обнимаются, наверное, в пятый или шестой раз. Рагнор ценил свое личное пространство.

– Это моя проблема, и поэтому я должен разобраться с ней сам, – объявил Рагнор. – Иначе я перестану себя уважать.

– Я просто хотел сказать, – не сдавался Магнус, – что тебе не обязательно так поступать.

Рагнор отошел от друга, бросил на него грустный взгляд.

– Тем не менее, я так решил.

И он отвернулся от Магнуса.

Магнус посмотрел на огненные буквы, начертанные на стене. Они медленно угасали.

– Не знаю, почему меня так заботит это твое исчезновение, – наконец, произнес он. – Ведь ты всегда любил театральные жесты. Не думаю, что тебя надолго хватит – уже через неделю тебе станет скучно, и ты появишься у меня в квартире со своим набором для игры в крокинол.

Рагнор в ответ лишь усмехнулся и растаял в воздухе.

Магнус долго стоял так, глядя на то место, где только что находился Рагнор. Его бывший наставник не взял с собой никакого багажа, не прихватил даже смены одежды и зубную щетку. Он просто исчез из этого мира.

Парадная дверь была распахнута – так полагалось по сценарию, разработанному хозяином дома. Но Магнусу это зрелище причиняло боль, какую причиняет открытая рана, и в конце концов он осторожно прикрыл дверь.

На кухне, среди черепков и обломков разбитой мебели, Магнус отыскал огромную глиняную трубку, в ванной обнаружил кувшинчик с редким сортом табака. Такой табак выращивали исключительно в Идрисе. Он был популярен среди Сумеречных охотников сотни лет назад, еще в ту эпоху, когда сам Магнус был ребенком. Вспоминая Рагнора и старые добрые времена, он разжег трубку, устроился на подоконнике и принялся задумчиво смотреть вдаль.

Вскоре со стороны дороги донесся стук копыт, и на опушку леса выехали Клэри Фэйрчайлд и Себастьян Верлак. Они направлялись к дому мага.

Часть I

Нью-Йорк

Глава 1

Отравленный шип

Сентябрь 2010

Был поздний вечер, и в доме стояла полная тишина – точнее, тишина была нарушена мгновение назад. Магнус Бейн, Верховный Маг Бруклина, сидел в своем любимом кресле в гостиной и, положив на колени раскрытую книгу, наблюдал за тем, как дергается оконный шпингалет. Квартира находилась на верхнем этаже. В течение последней недели кто-то пытался преодолеть магические «щиты», установленные Магнусом, и украдкой проникнуть в квартиру. По-видимому, настал момент, когда неизвестные сочли нужным перейти к решительным действиям.

Магнус подумал, что это неразумно с их стороны. Во-первых, маги обычно рано не ложатся. Во-вторых, он жил с Сумеречным охотником – да, его друг ушел патрулировать улицы, но Магнус был вполне способен защитить себя даже в пижаме. Он потуже затянул пояс черного шелкового халата, выставил перед собой руки и пошевелил пальцами. Через пару секунд он почувствовал, как начинает аккумулироваться магия.

При этом Магнус лениво размышлял о том, как все в жизни меняется. Лет десять назад он отнесся бы к возможному вторжению весьма легкомысленно: позволил бы взломщикам влезть в квартиру и в предстоящей схватке положился бы на свои силы и инстинкты. Но сейчас чародей заранее направил в сторону окна пальцы, из которых вот-вот должны были вырваться убийственные лучи. Потому что в комнате, находившейся дальше по коридору, спал его маленький сын.

Максу недавно исполнился год, и в последнее время он редко просыпался по ночам. Жизнь родителей стала немного проще, но, с другой стороны, это было не совсем удобно, поскольку оба они предпочитали работать допоздна и вставать в полдень. Макс, напротив, был «жаворонком» и просыпался каждое утро в половине шестого с веселым криком, который Магнус обожал, но которого одновременно боялся.

Оконная рама скользнула вверх. В ладонях Магнуса вспыхнуло волшебное пламя, синее, как сапфир.

Возникшая в окне мужская фигура застыла. На фоне ночного неба, подсвеченного огнями большого города, Магнус различил силуэт Сумеречного охотника в полном боевом снаряжении, с луком за плечом. Лицо у Охотника было изумленное.

– Э, привет, – неуверенно заговорил Алек Лайтвуд. – Это я. Пожалуйста, не надо направлять на меня магические лучи.

Магнус сделал движение кистями, синие огни померкли, потом погасли, оставив после себя едва заметные струйки дыма.

– Обычно ты входишь через дверь.

– Иногда у меня возникает желание изменить привычный распорядок. – Алек подтянулся, перекинул ноги через подоконник и закрыл окно. Магнус все это время не спускал с него многозначительного взгляда. – Ну ладно, скажу, как есть. Мои ключи сожрал демон.

– И уже далеко не в первый раз. – С этими словами Магнус поднялся и двинулся навстречу бойфренду, чтобы обнять его.

– Подожди, не надо. От меня пахнет.

– Нет ничего отталкивающего в том, – объявил Магнус, наклоняясь к шее Алека, – как пахнет от мужчины после ночи тяжелой работы… о, от тебя действительно пахнет. Что это?

– Это, – объяснил Алек, – выделения обыкновенного дымового демона, который водится в туннелях метро.

– О, мой дорогой. – Магнус все равно поцеловал шею Алека, но дышал он при этом через нос.

– Погоди немного, оно попало в основном на снаряжение, – сказал Алек. Когда Магнус отодвинулся, Сумеречный охотник начал снимать с себя оружие и одежду: лук, колчан, стило, несколько ангельских клинков, кожаную куртку, сапоги, рубашку.

– Позволь мне помочь тебе с остальным, – пробормотал Магнус, когда Алек расстегнул пуговицы на рубашке. Алек, наконец, улыбнулся по-настоящему, в его синих глазах зажглись огоньки, и Магнус ощутил прилив нежности. Прошло три года после того, как он понял, что влюблен, но его чувства к Алеку нисколько не ослабели. Напротив, с каждым днем он любил Алека все сильнее и сильнее. До сих пор. Иногда он сам поражался своему постоянству.

Алек взглянул через плечо Магнуса, в сторону коридора.

– Он спит, – успокоил Магнус друга и поцеловал его в губы. – Уже несколько часов.

С этими словами он увлек Алека в сторону дивана. Едва заметный жест – и свет ламп потускнел, зажглись свечи в подсвечнике, стоявшем на боковом столике.

Плечи Алека содрогнулись – он смеялся.

– Если ты забыл, у нас есть кровать, замечательная во всех отношениях.

– Спальня рядом с детской. Лучше останемся здесь, – пробормотал Магнус. – Кроме того, кровать занята: там отдыхает Председатель Мяо.

– Ах да, – негромко ответил Алек и, наклонив голову, прикоснулся губами к впадине на шее Магнуса. Магнус откинул голову назад и позволил себе короткий страстный стон. – Он просто ненавидит, когда его сгоняют.

– Погоди, – прошептал Магнус и отступил назад. Театральным жестом стряхнул с себя халат, и шелковая одежда соскользнула к его ногам. Под халатом на нем была темно-синяя пижама с принтом в виде крошечных белых якорей. Алек прищурился.

– Сам понимаешь, я не мог знать, что так выйдет, – оправдывался Магнус. – Иначе я надел бы что-то более сексуальное, нежели старенькая пижама с якорями.

– Ты выглядишь очень, очень сексуально… – начал было Алек, но не успел договорить. Тишину разорвал пронзительный вопль.