Имменсерит. Огненное сердце Ювина

Когда вокруг совсем стемнело, в костре уже весело потрескивали сухие ветки, а на огне жарилась пара пойманных Авениром кроликов. Добыть их оказалось через чур просто, они практически сами запрыгнули в расставленные неподалёку ловушки. Свежее горячее мясо, приготовленное на огне, стало прекрасным дополнением к имевшимся запасам.

Распределив ночные смены дежурства, все отправились спать. В первый дозор заступил Филат. Авенир никак не мог успокоиться и решил не засыпать, пока не удостоверится в том, что никакой угрозы в действительности нет. Филат сидел оперевшись спиной на огромный валун. На коленях у него лежали крестом оба ятагана. Авенир уселся неподалёку, положив рядом с собой лук и колчан со стрелами. Встретив вопросительный взгляд Филата он ответил:

– Мне так спокойнее. Никто не сможет подойти к нам незамеченным, ни человек, ни зверь. Вдобавок, я расставил несколько ловушек на тропинке, ведущей сюда.

Филат ничего не ответил, лишь кивнув в ответ. Он до сих пор не слишком охотно разговаривал с Авениром, но при этом больше не выказывал желания мстить за смерть своего друга Космы.

– Ради чего это всё? – нарушил тишину внезапным вопросом Филат.

– Что ты имеешь в виду?

– Для чего вам нужен этот поход?

– Восстановить справедливость.

– Ты хочешь стать королём?

– Нет, я не жажду власти или богатств. Меня вполне устраивает та жизнь, которую я могу вести в пределах своего дома, не общаясь с внешним миром.

– А что же тогда? Для кого ты хочешь восстановить справедливость? Кому она нужна?

– Она нужна тем, кто был убит той ночью, когда пало королевство моего отца.

– Ради этого ты готов развязать ещё одну более кровопролитную войну? Это того стоит?

– Я сожалею о том, что многим приходится переживать сейчас подобные мучения. Мне правда очень жаль. Но я не знаю, как поступить иначе. Зная правду о случившемся, я не могу её игнорировать. Я считаю, что способен противостоять той заразе, которая когда-то отняла у меня семью, а сейчас пытается поглотить весь мир, прикрываясь ложными добродетелями. Я способен бороться, а поэтому я обязан оказывать сопротивление, – Авенир посмотрел на собеседника, – скажи мне, разве можно оставить гнить яблоню, если можно подрезать несколько веток? Пусть даже ещё не все яблоки на этих ветках испорчены.

– А моя ли это яблоня, чтобы принимать такие решения?

– Да, ты прав, возможно я действительно не имею права принимать такие решения, не имею права решать за всех. Но кто-то же должен. И когда беда придёт в дома к простым людям им тоже придётся принимать это решение – или сопротивляться или погибнуть. Я предлагаю начать борьбу за своё будущее не дожидаясь беды у себя на пороге. Тем более у меня есть более чем весомый повод, – Авенир невесело улыбнулся и добавил, – если мы не избавимся от заразы, поразившей наш мир, то вскоре он умрёт в муках. Так что лучше действовать, пока не поздно.

– А под заразой ты имеешь ввиду Веру Четырёх, её последователей и то зло, что они сеют под видом добра? – Филат откинул голову назад, уперевшись затылком в камень у которого сидел. – Да, не самый простой путь ты выбрал.

Филат не стал больше возражать и задавать вопросы. Он прекрасно понимал, что мир меняется не в самую лучшую сторону. Это ощущалось во многих вещах, с которыми ему лично неоднократно приходилось сталкиваться. Раньше никто не отказал бы в помощи путникам, попавшим в беду, а сейчас это нормально, ведь каждый заботится только о своих интересах. Более того, многие не упустят шанс немного разбогатеть и не брезгуют разбоем. Раньше никто не нарушил бы законов гостеприимства, а сейчас – гости вполне могут ограбить радушных хозяев, или наоборот, хозяин дома легко может отравить за ужином гостей с целью завладеть их имуществом. Примеров можно привести ещё множество. Картина вырисовывается совсем печальная.

Погрузившись в раздумья, Филат не сразу обратил внимание на то, что Авенир насторожился и схватился за лук, глядя куда-то в темноту. Недолго думая, они оба в мгновение уже были на ногах. Авенир натянул тетиву и пустил стрелу в том направлении, откуда доносился шорох. Снова всё стихло.

Взяв из костра горящую ветку, Авенир отправился проверять расставленную ранее в тех кустах собственную ловушку. Результат оказался неожиданным. Авенир вернулся, держа за задние лапы подстреленную лисицу.

– Серебристая чернобурка. Никогда таких так близко не видел. В этом краю животные совсем не боятся людей. Так близко к стоянке подошла и не испугалась, – с этими словами он оставил убитое животное возле костра.

Иероним заступал на дежурство вторым и когда пришло время, Филат разбудил его, а сам отправился спать. Командир вольного отряда уселся рядом с Авениром, не желавшим никак засыпать. Вместо этого, Авенир занялся шкурой убитого им зверя.

– Не самое подходящее время для выделки, ты не находишь?

– Мне всё равно не спится, а выбрасывать жалко, добротный мех. Удивительный окрас.

– Согласен, мех на загляденье.

За работой и разговорами время пролетело практически незаметно и вот настал момент очередной смены караула. Иероним отправился спать, а его место занял Аеск. Вместе с ним проснулась и Иветиль и тоже присоединилась к брату на дежурстве. Тот уже закончил с шкурой лисицы и по-прежнему иногда напряжённо вглядывался в темноту вокруг.

– Ты что, так и не поспал? Как ты завтра пойдёшь?

– Не могу уснуть. Завтра будет видно, если что, выпью ещё семисила. До следующего привала меня должно хватить.

– Ты же знаешь, что нельзя пить его много и часто. Эффект может быть полностью противоположным.

– Поэтому я и не собираюсь пить его сразу же, а лишь когда почувствую, что силы покидают меня.

– Не лучшая идея, Авенир.

– Я знаю.

До рассвета оставалось немного, скоро взойдёт солнце и можно будет собираться в дорогу. Природа погрузилась в абсолютную тишину и спокойствие. Легкая чарующая безмятежность грозила потерей внимания. Когда уже казалось, что все волнения можно оставить позади, случилось неожиданное. Авенир полагал, что напасть на них могут только со стороны тропинки, потому что иначе к гроту подобраться было невозможно. Но он не учёл тот факт, что напасть могут не только люди и звери, а значит и не только тем способом, который он предусмотрел.

Огромный матёрый чёрный волк почти бесшумно спрыгнул откуда-то сверху, оказавшись посреди спящих путников. Его глаза горели красным огнём, а всклокоченная шерсть блестела в лунном свете. Это был не обычный волк, каких многим доводилось видеть. Он был выше и мощнее, шире в груди. Его лапы были более длинными, а когти на них гораздо опаснее. Оскалив клыкастую пасть и зарычав, издавая глухой гортанный рокот, хищник бросился на ближайшего спящего человека. Ухватив его за ногу, он потащил его за собой, но мгновенно проснувшийся Филат, оказавшийся в этот миг жертвой, дико завопил, и выхватив кинжал из-за голенища свободной ноги, воткнул его твари в середину морды между горящими глазами. Та взвыла и замертво упала на месте. Трое дозорных тут же оказались на ногах, услышав крики Филата, как и все остальные, кто ещё совсем недавно спал. Но времени на разговоры не было. Сверху спрыгивали один за другим волки, чёрные как уголь, с красными пламенными глазами. Они кидались на путников, словно остервенелые, будто от этого зависела их жизнь. Авенир бил без промаха и убивал одну тварь за другой, каждый раз всаживая стрелы в самое сердце. Иероним и Рогдай мужественно отбивались от атаки двух огромных особенно свирепых монстров, которые прижали их к стене, но тут между ними вскочил Аеск и двумя точными ударами пронзил обоих хищников. Иветиль удалось добраться до лука, и она теперь стояла рядом с братом, отстреливая незваных ночных гостей.

Атака закончилась так же молниеносно, как и началась. Один из волков завыл, находясь вне поля зрения, и все остальные молча последовали на его зов. На поляне осталось лежать четырнадцать мёртвых тел.

– Все целы? Иероним, Рогдай, Аеск? Где Валь? Филат? Филат, что с тобой? – Авенир бросился к товарищу, осевшему на пол и державшемуся за разорванный бок. Кровь лилась нескончаемым потоком, быстро образовывая лужу.

– Один всё-таки успел меня зацепить. Но я перерезал ему глотку до того, как он смог отхватить от меня кусок, – Филат кашлянул, и изо рта тоже брызнула кровь.

– Его нужно уложить на землю, срочно. Снимите с него одежду, – скомандовала Иветиль.

– Не нужно, не трать силы, я уже не встану, – Филат попытался улыбнуться сквозь боль, – ты ведь чувствуешь это, девочка, чувствуешь, что мне не выжить. По лицу вижу, по глазам, – он с трудом повернул голову, – Авенир, я хочу тебе сказать, что ты прав. Прав во всём. Поэтому, доведи дело до конца, я не хочу, чтобы смерть Космы и моя смерть были напрасными.

Больше он ничего не сказал. Сердце могучего воина из южных земель перестало биться так и не дождавшись восхода солнца. Волчьи Клыки стали для него погибелью и местом упокоения.

Путники отправились в дорогу лишь после того, как сложили над своим братом и товарищем курган из камней, похоронив вместе с ним его два ятагана.

– Он был славным воином и погиб в бою. Пусть его душа покоится с миром.

В пути все молчали. Говорить было особенно не о чём, поэтому никто и не пытался нарушать тишину.

– Кто-нибудь мне скажет, что это были за твари? – внезапно испуганно спросил Валь – некоторым ведь удалось сбежать!

– Это северные волки, или их ещё называют волколаками. Они намного свирепее и умнее любых других своих сородичей. Ходят слухи, что некоторые из них даже могут принимать человеческий облик. Скорее всего это враньё, но то, что они очень умны, мы с вами уже убедились, – ответил за всех Рогдай.

– Да, если это нападение было спланировано, то они действительно умны и изобретательны. Не зря тебе не нравилось это место, Авенир. Мы были у них как на ладони, – подтвердил Иероним.

– А кто это завыл и почему они сбежали? – не унимался Валь.

– Скорее всего вожак стаи. Они сбежали, но вернутся вновь, это точно. Так что спокойной жизни нам лучше не ждать, – снова ответил Рогдай.

– И как нам быть? – Валь уже почти упал в обморок от страха.

– Я родился и вырос в этих краях. Охотники говорили, что убить волколака можно только пронзив его сердце. Но также они очень боятся огня, соли и железа. У нас есть наши мечи, огонь развести нам под силу. А в соль я не особо верю, – поделился знаниями Рогдай.

– Но ведь мы не всех убили таким способом, многие были мертвы от других ран, – удивилась Иветиль.

– Значит они ещё поднимутся на зов своего вожака. Они порождение древней тьмы, тут нечему удивляться, – закончил Рогдай.

– Рогдай, твои слова не вселяют надежды, – подтвердил Авенир, – но мы не должны останавливаться. Скорее всего их не так много осталось, и они не нападут этой ночью. Поэтому нужно как можно скорее подальше убраться от этих гор.

На горизонте показались очертания семи тёмных силуэтов. Семь исполинских фигур, вырезанных из камня, были разбросаны по склону горы. Они величаво возвышались над всеми, кто проходил мимо них. Это были семь древних северных богов-великанов, им поклонялись жившие тут народы задолго до того, как была основана Гранума или Альбастрат. Семеро истуканов прошли сквозь время, не потеряв своего устрашающего величия. Шесть из них с головами животных и лишь седьмой был человеком.

– Это тотемы норманнов. Они стоят здесь уже тысячу лет. Не думал, что когда-нибудь увижу их, – пояснил Рогдай.

– Ни у кого из них нет глаз, но у меня ощущение, что они на нас смотрят. Мне кажется, что они живые, – Валь очень сильно испугался, долго всматриваясь в грозные лица древних богов.

– Им не нужны глаза, чтобы увидеть твою душу, малец, – продолжил рассказ Рогдай, – вон тот, ближайший к нам с головой сохатого и топором дровосека в руке, зовётся пастырем леса. А вот этот, с головой орла и большим луком в руках, был божеством мудрости и прозорливости. Люди обращались к нему, когда им нужна была помощь в выборе или принятии решения. Есть ещё вон тот, с головой быка и огромным молотом в руках. Он кузнец и покровитель всех ремёсел. Строители и мастера различных дел делали ему подношения, когда дела у них не ладились.

– Откуда ты их знаешь, Рогдай? Я никогда не слышал и не читал о таких божествах, – Авенир с интересом слушал рассказ старого воина.

– Я родился в семье, где их почитали, как в старые времена.

– Тогда понятно, – Авенир разглядывал очередного каменного истукана, – а тот, что с головой медведя, чем он отличается от остальных?

– Это охотник. У него в руках копьё отваги и смелости. Он олицетворяет собой силу и мощь природы. А кто ему поклонялся, думаю, и так понятно. А вот этот, с головой рогатого козла и острой бородой, почитался всеми знахарями, ведунами, шаманами, целителями и подобными им. У него в руках, как ты видишь, посох.

– А это я уже догадалась кто, – вступила в разговор Иветиль, – это кошка, она, видимо, покровительствует всем женщинам?

Действительно, глядя на предпоследнюю фигуру, можно было предположить, что она принадлежит божеству в женском обличии.

– Да, ты права, Иветиль. Это хранительница домашнего очага и уюта. Её почитали все хозяйки. У неё одной в руках нет оружия.

– А как же старик? Кто он? – поинтересовался Валь.

– Он просто человек, – ответил Рогдай.

– И всё? Просто человек?

– А тебе что-то не нравится? Тебе обязательно надо, чтоб была звериная голова, или олицетворение одной из четырёх стихий?

– Ну, я не знаю, – замялся Валь.

Жившие давным-давно люди верили, что человек сам творец своей жизни, своей судьбы. Ему подвластно всё, если только он сам того захочет. И подобно любому божеству человек способен создавать. Руками людей возделывается земля, воздвигаются города, создаются произведения искусства, Поэтому он и стоит в одном ряду с остальными божествами.

– Понятно, – соврал Валь.

Отряд уже был в пути пять дней и до деревни рудокопов оставалось совсем чуть-чуть. По расчётам, прибыть туда они должны были ближе к глубокой ночи. Все предыдущие стоянки прошли без нападений, хотя путники ожидали их и чувствовали присутствие волколаков постоянно. Но сейчас их уже можно было не опасаться, потому что как сказал Рогдай «они не осмелятся подойти так близко к большому скоплению людей и их поселению».

Когда стемнело и похолодало, вдалеке показались огни в окнах маленьких одноэтажных домов. Впереди располагалась безымянная деревня, в которой была запланирована встреча с людьми капитана Дакарея. Получается, что отряд прибыл в указанное место на шестой день. В запасе ещё было время. Теперь осталось найти нужный постоялый двор.

Отыскать его оказалось совсем просто, потому что постоялый двор в деревне был один. Перегонщиков тоже нашли легко, они пили кислое пиво за угловым столом с не менее кислыми физиономиями. Люди капитана Дакарея с радостью передали лошадей их законным владельцам, а сами на утро следующего дня отправились обратно на корабль.

Путники задержались ещё на один день, чтобы накопить сил перед самой сложной частью пути. Впереди лежал древний лес. По правде говоря, условия для отдыха на постоялом дворе были не самые впечатляющие, особенно после дворца Севгили. Но, несмотря на это, отсыревшие постели и скрипучие полы не помешали путникам восстановиться. Горячий ужин и дорогое по местным меркам и непонятно откуда взявшееся у хозяина заведения тритикийское пиво скрасили единственный вечер, проведенный в деревне рудокопов.

С рассветом, под лёгкий проливной дождь отряд снова отправился в путь. У Авенира был подробный рисунок карты от личного картографа правителя Инрама. На нём были изображены дороги и возможные поселения северян. Маариф Сейфулла предупредил, что если им повстречаются отряды норманнов, или они попадут в плен к кому-нибудь из ярлов, то смогут выкупить свою свободу и жизнь. Северяне были весьма горды, но при этом им явно не хватало средств для существования. У Авенира до сих пор при себе было некоторое количество самоцветов и драгоценных камней разного размера и формы. Сейчас они могли очень пригодиться. Можно было, конечно, попробовать применить силу, но к чему рисковать? Разве какой-то камешек может стоить дороже человеческой жизни?

Глава 19. Ярлы северных лесов

Впервые с момента отплытия из Инрама Авенир смог нормально уснуть. Он практически никогда не видел снов, а если и видел, то не запоминал их. Но в эту ночь всё было по-другому. Во сне ему явились его близкие и родные люди. Сначала старый Арох, вырастивший его, как собственного сына, в окружении своих братьев, затем Эфрон и его подруга Яролика Феман, а рядом с ними молодой принц Скифоса Юфранор, ставший за короткое время не менее близким другом, чем все остальные. Они просто смотрели на Авенира издалека, ничего не говоря и не делая. Это был странный сон. Авенир скучал по своим родственникам и друзьям, но увидеть их в ближайшее время не представлялось возможным. У него была миссия и он должен был довести начатое дело до конца.

Сон изменился. Авенир перенёсся в лес. В тот самый лес, где они сейчас находились. Он стоял один, его окружали со всех сторон семеро вооружённых людей. Нет, это были не люди – Авенир узнал рогатую голову сохатого пастыря леса, медведя с копьём и лучника с орлиным клювом. Это были божества, мимо которых Авенир со своим отрядом прошли неделю назад. Они подступали ближе, собираясь атаковать. Но Авенир не планировал сдаваться или умирать без боя. Ощутив тяжесть своих мечей в руках он намеревался защищаться и приготовился к схватке.

– Что тебе тут надо? Зачем ты явился на нашу землю? Убирайся прочь! – тяжёлый, заполняющий всё пространство голос исходил неизвестно откуда, но это не ослабило внимания Авенира.

Первым атаковал охотник. Двумя ударами Авенир сначала рассёк надвое его копьё, а затем и медвежью морду. Следом вступил в схватку сохатый, размахивая двуручным топором. Если бы кто угодно попал под его удар, то был бы рассечён пополам. Ловко уклоняясь от ударов, наследник Арден Экора сократил дистанцию и всадил свои клинки в грудь пастыря леса. Не успев обернуться, он почувствовал жгучую боль. Кто-то сумел достать его, нанеся болезненный удар, на который молодой воин тут же отреагировал ответным выпадом. Схватка продолжалась до тех пор, пока Авенир не остался один на один с Человеком. Старик с длинной седой бородой, сжимавший в одной руке простой деревянный щит, а в другой меч продолжал наступать. Он ничуть не уступал Авениру в мастерстве и проворстве. Казалось, он знал наперёд все шаги и удары, которые должны были сейчас случиться. В самом запале битвы, Авенир наконец-то осознал, что сражается сам с собой. И ему не удастся победить своего противника обычным способом. С каждым ударом, он убеждался, что его догадка верна и для победы придётся победить самого себя. Но как это сделать? Как преодолеть свою сущность? Есть лишь один способ.

Авенир резко остановился, взглянул в глаза своему противнику и бросил свои мечи на землю, не пытаясь больше защищаться. Приняв это решение, он чувствовал, как занесённый для удара меч приближается к его груди, как сталь впивается в плоть, принося ужасные муки и страдания. Но вместо того, чтобы упасть замертво, Авенир остался стоять на месте, а противник с воплями боли и ужаса рухнул на землю, как подкошенный.

– Ты проявил великое мужество и спасительную мудрость. Мы позволим тебе пройти через этот лес, но запомни, никто не сможет выйти из него таким же, как зашёл, а некоторым из вас суждено покинуть этот мир и остаться среди нас навечно.

Голос исчез, картинка развеялась, словно дым от костра. Авенир резко сел и понял, что проснулся по-настоящему. Рядом спала Иветиль, чуть дальше Аеск и Валь. Рогдай и Иероним, бывшие в карауле сразу же обернулись на шум.

– Авенир, всё в порядке?

– Да, всё нормально. Сон странный приснился, – Авенир достал свой мех и пригубил чистой прохладной воды.

Ничего примечательного и особенного больше не случалось. Кроме диких животных, путникам никто не встречался. Дичи вообще было достаточно и каждый вечер отряд ужинал жареным на костре мясом. Никакого намёка на патрули или неизвестные поселения норманнов не было. Карта, составленная в Инраме, оказалась удивительно точной.

В воздухе ощущался запах гари. Впереди лежала деревня северян. Её можно было бы обойти, но тогда придётся двигаться через самую гущу леса, а это небезопасно, особенно для лошадей.

Чем ближе отряд подбирался к поселению, тем дорога становилась шире и ровнее. Несколько раз им попадались одинокие странники с котомками. Один раз даже повстречалась телега. Сколько бы Авенир или кто другой из отряда не пытался заговорить с незнакомцами, те лишь испуганно смотрели на них и прибавляли шагу.

Войдя в деревню, Авенир обратил внимание, что все постройки были в ужасном состоянии. Покосившиеся и обветшалые деревянные избы, без окон и с одной единственной дверью. Во многих из них не было печных труб. Часть построек пострадала от большого пожара. Люди, жившие тут, выглядывали из своих жилищ, но стоило кому-либо из путников посмотреть в их сторону, как тут же все прятались и запирали дверь изнутри.

– Что тут происходит? У них что, мор что ли? – удивился Иероним.

– Пока что я не увидел ни одного мужчины, способного держать оружие, а это значит… – начал Авенир.

– …что у них идёт война, – закончил фразу Рогдай.

Отряд остановился посреди улицы, потому что к ним навстречу вышел некто, в длинном плаще с капюшоном, подбитом собольим мехом. Его сопровождали не меньше десяти крепких высоких воинов с топорами и чеканами, так же одетые в меха и кожу. Казалось бы, до Инрама совсем не далеко, несколько недель пути, а климат уже разительно отличался. В этой части Свободного мира даже ранним летом иногда шёл снег, а по-настоящему тепло бывало крайне редко.

– Авенир, ты кажется хотел увидеть тех, кто способен держать оружие? Твоё желание исполнилось, – Валь говорил тихо, со смесью сарказма и отчаяния в голосе.

– Стойте. Кто вы и что делаете на земле наших предков? – говоривший откинул капюшон, показывая своё суровое лицо чужакам.

– Мы вам не враги и зла никому не причиним. Всё что нам нужно, это пройти через ваше поселение и уйти дальше на север, – спокойно ответил Авенир.

– Враги вы или нет, мы ещё выясним. Но ты так и не сказал, кто ты такой? – рот говорившего исказился в усмешке, в голосе чувствовалась толика раздражения и злобы.

– Если ты хочешь знать моё имя, то я называю его только тем, кого считаю другом. Вы же преградили нам путь с оружием в руках, – снова спокойно ответил Авенир.

– Ты без спроса ступил на священную землю, пропитанную кровью наших отцов. Только за это тебя уже полагается лишить головы, – продолжал угрожать северянин.

– Да, ты мог бы это сделать. И возможно, я бы поступил на твоём месте так же. Но разве наша смерть принесёт тебе пользу?

– Тогда скажи, почему я должен разрешить тебе пройти? Что мне стоит просто убить тебя и тех бедолаг, что идут с тобой на верную смерть? – чёрные сальные волосы патлами свисали, обрамляя исхудавшее лицо, напоминавшее череп.

– Мы готовы заплатить за право беспрепятственного проезда. Вижу, дела у вас идут не лучшим образом. Наверняка вам не хватает еды. На те деньги, что я предлагаю, ты смог обеспечить всю свою деревню пропитанием. Я вижу с тобой крепких воинов, готовых пойти на смерть, но стоит ли оно того, когда я предлагаю вам жизнь.

      Воины за спиной своего предводителя зароптали. Они понимали правильность слов незнакомца, но им не верилось, что так бывает. Шесть чужаков предлагают им богатства просто за возможность проехать мимо них.

– Что ты хочешь нам предложить? – после раздумий спросил северянин.

Вместо ответа, Авенир снял перчатку и достал из внутреннего кармана мешочек на завязках. Выбравшись из седла, он поманил к себе стоявшего неподалёку мальчугана, наблюдавшего за всем происходившим со страхом и неподдельным интересом.

– Ты знаешь вон того человека, с которым я только что говорил? – спросил Авенир у мальчишки, так чтобы его больше никто не слышал.

– Передай ему вот этот кошель, пусть он порадуется. Затем возвращайся, я дам тебе яблоко, – получив в ответ одобрительный кивок и слабую улыбку, Авенир снова посмотрел на собеседника, преградившего им путь.

Было видно, что получивший плату за проезд северянин более чем удовлетворён удачной сделкой.

– Вы можете ехать. Никто не станет вам препятствовать в черте нашего посёлка. Но не задерживайтесь тут. Если увижу вас завтра – нашей сделке конец.

С этими словами он развернулся и зашагал прочь в сопровождении своих людей, а Авенир отдал обещанное яблоко чумазому мальчишке.

– Скажи-ка, малец, а ты не знаешь, что здесь произошло?

– Я не малец. Меня зовут Вайдо, – ответил мальчуган, откусывая от красного яблока огромный кусок.

– Хорошо, Вайдо. Что же у вас случилось?