Звезды зовут

Звезды зовут

Дмитрий Галкин

Дизайнер обложки Дмитрий Галкин

© Дмитрий Галкин, 2021

© Дмитрий Галкин, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0053-7985-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЗВЕЗДНАЯ САГА

повесть

01

«Радуйся жизни,

Ведь горит огонь в печи»

Древняя песня

Она очень хотела узнать ответ на вопрос: отчего сверкают звёзды? Те ответы, которые ей давала матушка Эбра, и дядюшка Фонн, её не устраивали. Будучи любознательной и смышленой девочкой, Майка считала, что от неё что-то утаивают. Она регулярно и настойчиво спрашивала о звёздах матушку и дядюшку. И очень аккуратно получала ничего не значащие ответы. Иной раз, она всерьез думала, что любимые её дядюшка и матушка недостаточно умные. А затем, отбрасывала от себя эти мысли. Ведь матушка Эбра так вкусно пекла пироги, а дядюшка так замечательно играл на брингольде. Таким искусством владеть могли только очень умные и мудрые люди. Так думала Майка. Так, впрочем, думали и все жители маленького Промсменца. А значит, они отнюдь не глупые. Но почему они не говорят о звёздах? Разве их свет не тревожит их сердца?

Её размышления прервал голос матушки:

– Майя, девочка моя, сходи в лавку к Бриддсам. Нам нужен порошок, возьми мешочек.

– Хорошо, матушка, – сказала Майка и стала собираться.

– Иди аккуратно и берегись розовой тучи.

Майка накинула шаль, обула любимые крепкие ботинки, прихватила рюкзак и отправилась в дорогу. Убедившись, что входная дверь плотно закрылась, она ступила на каменную тропу. Пройдя несколько полулаг, Майка оглянулась и немного полюбовалась родным домом. Маленький, белый, с тремя высокими тонкими трубами на крыше, без окон и маленькой дверью. Домик располагался у подножия огромной скалы и освещался заревом темного, с малиновыми проблесками, неба.

Затем девочка продолжила путь, ступая по каменной дороге, отлично зная, что сходить с неё нельзя ни в коем случае. Дорога шла вдоль скалы. Местами её выдолбили так, что часть скалы нависала над головой. И это было очень удобно, поскольку можно было спрятаться от розовой тучи. Майка шла, и её башмаки выбивали весёлую дробь о каменные плиты. Казалось, будто башмаки подбадривают своим весёлым стуком.

«Раз – два, раз – два» – приговаривала про себя Майка.

«Тук-тук, тук-тук» – отстукивали в ответ башмаки.

Идти было удобно: каменная поверхность была ровная, отшлифованная тысячами и тысячами ног. Вдруг, где-то на уровне подсознания, девочка почувствовала беспокойство. Оглянувшись, она ничего не заметила и взглянула на тёмное небо. Так и есть! Приближалась розовая туча. «Что-то сегодня быстро», – подумала Майка и опрометью понеслась к скальному навесу. Под капли попадать нельзя – это она знала с самого детства. Однажды она видела, как старый Айк, напившись весёлого дыма, зазевался и попал под розовый дождь. Он лежал и выл, а его тело было похоже на решето. Когда он умер, его по традиции сбросили с дороги в пропасть и быстро забыли. Но Майка помнила. И радовалась, что вовремя успела забежать под надёжные скальные своды.

Послышалось слабое шипение и редкие шлепки – это пошёл дождь. Тяжёлые капли лениво падали на скальную поверхность. Если бы здесь была растительность, то такой дождь давно бы её уничтожил. Но в Промсменце ничего кроме мха не росло, как, впрочем, и на всём Вэтэне. Про растения Майка не понаслышке знала, что их можно выращивать лишь в домашних условиях. Она даже видела несколько чахлых, рыже-зелёных деревьев в оранжерее у доктора Хотиса, в прошлом году. Заниматься растениями бесполезное дело, но на то он и доктор, ему позволены такие вещи. Ведь куда полезнее сжигать водород и метан и получать воду. Вода необходима для жизни, а какой толк от жалкого деревца?

Майка шла под каменным навесом, дождь постепенно кончился. Она дошла до развилки. Ей нужно было идти вниз по дороге, к Бриддсам. А если идти вверх, вдоль скалы, то придёшь к дому стариков Доббов. Ей нравились старики. У них было полным-полно странных и непонятных вещей. И были книги! Очень много книг. Майка очень любила листать старые страницы и слушать, как шуршит бумага. У неё была одна тайная мечта: она очень хотела научиться читать. Но это уже скоро: после сезона дождей, дядюшка обещал, что разрешит ей ходить к учителю.

Незаметно для себя, девочка вышла к домику Бриддсов. Их дом казался гораздо больше по размеру, чем тот, где жила Майка. И не мудрено: Бриддсы умели изготавливать порошок, а для этого нужна большая печь. Поэтому на крыше их дома красовалось целых четыре трубы, причем одна была толще и выше других. Около дома Бриддсы установили большую вывеску. На ней было что-то написано большими красными буквами. Хозяева гордились своей вывеской, ведь она была не из камня, а из неизвестного материала, который не боялся розового дождя.

Около порога лежал круглый булыжник. Майка подняла его и громко постучала по двери. Послышались глухие звуки, затем Майка увидела улыбающееся лицо тёти Пэйт:

– Майя, девочка, это ты? Давай, давай, проходи!

В доме Бриддсов было уютно и пахло едой. В квадратном холле, справа от дверей имелась каменная скамья для посетителей. Майка скинула шаль и рюкзак и уселась ожидать хозяина дома дядю Ро.

– Как у вас дела? Всё ли хорошо? – щебетала тётя Пэйт, – давай мне мешочек.

– Всё хорошо, – отвечала Майка, – доставая из рюкзачка небольшой пластиковый мешок, – Вот, возьмите, матушка очень вам благодарна!

Напротив отворилась дверь, и в холл вышел дядя Ро, а вслед за ним шум работающих печей. Румяный от жара, круглолицый Ро достал из кармана брюк большой платок и протер мокрую от пота лысину.

– Порошку? – улыбнулся он, – как раз партия подоспела!

Подмигнув Майке, дядя Ро вернулся обратно и затворил за собой дверь. Исчезли посторонние запахи и шум. Кухня располагалась в углу помещения, где хлопотала тётя Пэйт, напевая под нос незатейливую мелодию. Майка наблюдала, как хозяйка старательно вытирала ветошью неприхотливую кухонную утварь. В стене имелись неглубокие ниши: туда и составляла очищенную посуду тётя Пэйт. Майка залюбовалась чистотой и аккуратностью и в знак одобрения щёлкнула языком.

– Цо! – добавила она распространенное в Промсменце восклицание.

Хозяйка обернулась:

– Нравится? – и, увидев, как девочка кивнула головой, продолжила:

– Я очень люблю, когда чистота и порядок! Подрастёшь, и у тебя тоже так будет.

Отворилась дверь и в комнату ввалился дядя Ро с полным мешочком.

– Держи, ещё тёплый! – Ро держал в руках туго набитый гранулами пластиковый мешок.

Майка деловито уложила мешок в рюкзак, накинула шаль и собралась домой.

– Передай Фонну, что скоро понадобится газ, – пробасил Ро.

Майка попрощалась и отправилась домой. Небо было чистым и звездным. Никаких туч и ветра. Девочка любила эти редкие часы, когда стояла такая погода. Можно смотреть на небо сколько хочешь! Стояла тишина: только стук Майкиных ботинок, да шум работающих вдалеке скважин нарушали ее.

– Уже пришла? – спросила матушка, завидев входящую в дом девочку, – Как ты быстро!

– Дядя Ро как раз приготовил партию.

Майка протянула мешочек с гранулами:

– Теплый ещё!

Эбра взяла мешок и крикнула:

– Фонн!

Дверь в соседнюю комнату отворилась, и в комнату ввалился дядюшка, видом своим в точности повторяя дядю Бриддса. Приняв мешок, он одобрительно произнёс:

– Цо! Свежий!

И скрылся в своей мастерской. Майка знала, что сейчас дядюшка запустил третью печь и начнет изготовление пищевой смеси, или муки. Потом, из муки матушка будет печь пироги и хлеб. А пищевая смесь годна для крепкой и сытной похлебки.

Примерно так и протекали будни в маленьком Промсменце. Дни, сменяя друг друга, складывались в месяцы, а месяцы в годы. Майка росла, постепенно превращаясь из маленькой девочки в девушку. Она уже знала многие вещи: например, знала о главной науке химии и что вся их жизнь напрямую от этой науки зависела. Кто-то владел ей в большей степени, и потому жил чуть богаче. Кто-то жил скромнее. Но все жители, особенно в их деревне, поддерживали друг друга. Все без исключения занимались добычей пресной воды с помощью сжигания водорода или метана в специальных установках, которые принято называть печами. Таких установок или печей в каждом доме может быть несколько. Чем больше печей, тем лучше. Некоторые, с помощью сложных химических реакций, умели изготавливать особые белковые гранулы или порошок. Как, например, Бриддсы. Из такого порошка, можно делать нехитрую еду, опять же с помощью химии и специальной «печи». Весь жизненный опыт и накопленные знания и умения передавались членам семьи в устной форме, никакими записями не пользовались. Поэтому, поначалу дядюшка Фонн ворчал и был против походов Майки к учителю. Ему казалось, что изучать буквы это бесполезная трата времени. Ведь всё что нужно для работы с печами, он и так мог объяснить без всяких записей.

В конце концов, дядюшка позволил своей племяннице ходить в свободное время к Бойлу и тот учил её читать. Майка усердно занималась. Сначала буквы давались ей с трудом, но всё-таки девушка освоила трудный процесс чтения. Помогло ей в этом природное упорство и большое желание. Единственное, о чём она жалела, так это о том, что читать было почти что некогда. Она помогала матушке в домашних делах и ходила как обычно к Бриддсам за порошком. А один раз в три дня, с дядюшкой Фонном они отправлялись на скважину, где добывался газ. Работать там приходилось с раннего утра.

Вот и сегодня пришлось вставать очень рано. А так хочется ещё немного полежать в уютной постели! Майка потянулась, зевнула и отодвинула стенку в своей нише. Спрыгнув на пол, она аккуратно заправила постель. Разложив свои скромные пожитки, Майка выбрала плотную серую юбку и теплую кофту. Одевшись и закрыв свою нишу, она отправилась в холл, где матушка уже гремела посудой.

– Майя, проснулась? Садись, я тебе налью крепкого бульона, – хлопотала матушка.

Прихлёбывая горячий бульон, Майка вспоминала свой первый поход на скважину. Проснувшись в тот день очень рано, они быстро позавтракали и вышли из дома. Дядюшка пошёл по совершенно другой дороге, куда ей одной ходить было запрещено. Дорога спускалась в низину, где каменная почва отдавала красным цветом. А потом показалась скважина. Сооружение было грандиозным: высокая треугольная вышка, два больших дома и навес.

– Цо!

– Что ты встала как вкопанная? Понравилось? – ухмыльнулся Фонн, – пойдем, пойдем, я сейчас тебе всё объясню.

Они зашли под навес, и Майка увидела несколько небольших платформ с баллонами, а в отдалении слышался шум, шипение и вокруг очень вкусно пахло газом. Дядюшка принялся рассказывать девочке обо всем, что здесь происходило. А Майка старалась запомнить и ничего не упустить.

Работа на скважине выглядела так. Дядюшка следил за давлением в баллонах, в которые накачивался добытый газ. А Майке приходилось отсоединять шланги наполненных баллонов с помощью специального ключа. А потом присоединять новые баллоны. И ещё успевать следить за погрузкой: время от времени подъезжали пустые подводы и их грузили баллонами с помощью автоматического погрузчика. Ничего сложного не было – автоматика справлялась, нужно лишь следить за тем, чтобы баллоны не падали. Нагруженные подводы Майка отвозила в сторону, освобождая место другим. За подводами приходили их владельцы.

В тот раз приходил сам доктор Хотис. Он кивнул Майке и накрыл свою подводу листом пористого материала, чтобы защитить баллоны от серного дождя. Затем, толкнув подводу в сторону своего дома, он отправился обратно. Благодаря подвеске везти баллоны с газом не представляло особого труда, нужно лишь следить за направлением, да вовремя включать тормоз. Майка хорошо помнила тот день, до самых мелочей. Ведь тогда она узнала много нового, и ей всё очень понравилось.

Сейчас чувство новизны уже давно исчезло. Всё казалось обыденным и простым. Хотя она работала на скважине с ничуть не меньшим рвением, чем в первый день. Единственной радостью для Майки было время года. Из-за близости к полюсу планеты на их континенте почти половину года была ночь. Учитель Бойл называл это полярным явлением. Многие знакомые не любили такую долгую ночь. Но Майка была в восторге. Ведь на небе сверкали звёзды! В редкие минуты досуга, она подолгу сидела на большом камне возле дома и любовалась небом. Однажды ей посчастливилось увидеть, как одна звезда очень быстро двигалась через весь небосвод. И никто ей не смог объяснить, отчего это произошло.

А когда наступал продолжительный день, кроме грязных облаков, да редкого солнца ничего интересного не происходило. И ещё ночью была Тайпо. Иногда она выглядела как гнутый нож, иногда – как половина матушкиного большого блюда. И один раз в месяц Тайпо была круглой. Иногда белой, а иной раз зловеще красной. Когда Майка была маленькой, то в такие дни она думала, что Тайпо очень сердится. И старалась вести себя как можно лучше. А в некоторые дни Тайпо была меньших размеров и на ней были видны тёмные пятнышки. Майке казалось, что Тайпо похожа на старого Добба.

– Пойдём! – прервал Майкины размышления дядя Фонн, – Опять где-то витаешь?

Оказалось, что он давно уже за столом, поел и ждёт её.

– Нет, дядя, – покраснела девушка, – я готова, пойдём.

Они вышли на улицу и направились к скважине. На небе висела Тайпо в образе старого Добба. Майка улыбнулась и показала ей язык. А затем по небу пролетела звезда.

– Дядя Фонн, смотри! – крикнула она и указала на светящуюся точку.

Фонн прищурился.

– Цусс! – выругался он, – и правда летит!

– Что это такое, как думаешь?

– Не знаю, спросишь потом у Бойла, а сейчас идти надо.

Они молча двинулись вперёд. Разговаривать вслух вне помещений было непринято, так как ненароком можно было вдохнуть пары какого-нибудь газа. Дыхание берегли, а разговаривать можно было там, где воздух чистый. Например, в доме.

Между тем, они подошли к скважине. В цеху они сменили двух людей из соседней деревни и принялись за работу. Дядя Фонн следил за давлением, Майка подключала баллоны. За работой день прошёл незаметно. Пришли сменщики, и Майка с дядюшкой стали собираться в обратную дорогу. Было решено взять с собой подводу с газом. По негласной договорённости, они доставляли газ Бриддсам и старикам Доббам.

Толкая впереди себя подводу, они неспешно направились в сторону дома. Дорога шла в гору: нужно было беречь силы. Майка оглянулась. Внизу в долине, укутанная туманной дымкой, виднелась вышка.

02

Случайности не происходят случайно

Анри Эльдо «Хроники»

Рин переключил режимы сканирования и расслабился. Пространство было чистым – только он и звёзды. Значит можно выпить кофе и немного отдохнуть. Покинув пилотское кресло, Рин спустился из кабины управления в небольшой салон. Хлопнув рукой по панели аппарата и бухнувшись в кресло, он стал наблюдать, как из поверхности стола выдвигается свежеприготовленный напиток. Хлебнув и почувствовав наслаждение, пилот закрыл глаза и принялся мечтать. «Закончу сегодняшнюю смену и возьму выходной! Как там жена? Сын? Слетаю, проведаю, отдохну в кругу семьи». От таких мыслей накатила нега и посетила великая лень. Хотелось сидеть вот так, целую вечность и ничего не делать. Даже пальцами не шевелить. Рин почувствовал чудовищную усталость. Да и не мудрено: после того, как обстановка с тиллами накалилась, у него не было свободной минутки. То внеплановый вылет, то столкновение с противником, то срочная стажировка новых пилотов. И только в последнее время начальник эскадрильи ван Лиерс намекнул, что готов отправить его, Рина Корди, в краткосрочный отпуск. Остался последний вылет и домой, в объятия жены и сына. И поплавать в море. Как он давно не был на море? Года три? Наверное, три…

Вздохнув, Рин открыл глаза. Усилием воли прогнал лень и заставил себя встать. Нужно садиться за штурвал. На радаре ничего не значилось. Нападения тиллов становились всё реже и реже, а в последнее время почти сошли на нет. Из-за чего произошёл конфликт с этой расой, никто толком не понял. До этого была торговля и сотрудничество. Был даже туризм. Рин лично знал супружескую пару, побывавшую в системе тиллов. Они приехали счастливые и бронзовые от загара тамошнего солнца. Никто тогда даже не помышлял о войне.

Война, как, впрочем, и все войны, началась внезапно. Слухи ходили разные: от случайного выстрела одного корабля в другой, до банального «неподеления» какой-то захудалой планеты. Власти ничего не объясняли, лишь объявили повсеместную мобилизацию и стянули космические войска в район конфликта. Телевидение транслировало ролики о благородстве воинов, вступивших в борьбу с тиллами. Майор-инструктор Корди не стал исключением и одним из первых попал на передовую. Первое время было туго: нападения противника были частыми и хаотичными. Люди несли многочисленные потери. Потом подстроились и стали успешно отражать натиск. К счастью, звено, которым командовал Рин, не пострадало, и осталось в неизменном составе с самого начала войны.

Около месяца назад, враг стал атаковать всё реже и реже. В связи с некоторым затишьем, руководство решило, что на боевой вылет нерентабельно посылать целое звено. Поэтому, в последнее время границы облетали в одиночку. Мощные радары истребителя сканировали окружающий космос и при малейшем подозрении посылали тревожный сигнал в ставку. В этом случае на подмогу поднимется вся эскадрилья. Рин уже несколько раз патрулировал в одиночку. Ничего странного и опасного не произошло. Один раз пришлось вылететь со своим звеном на подмогу патруль-лейтенанту Жанду, на которого вышли два штурмовика тиллов. Боя не произошло, а увидев подкрепление в виде семи истребителей, тиллы удалились. Поэтому Рин нисколько не волновался об исходе сегодняшнего патрулирования и когда увидел перед собой два веретенообразных истребителя тиллов, среагировал не сразу.

Первая мысль, которая пришла в голову, была галлюцинация. Иногда от усталости мерещилось всякое. Потом он понял, что это происходит на самом деле. Своими глазами Рин видел перед собой чужие истребители. «А почему не сработал радар»? – пришла в голову дурацкая мысль. Видимо, тиллы придумали что-то новое, раз их не засекли сканеры. Корабли молчаливо висели перед ним, не совершая никаких действий.

«Что делать»? – лихорадочно вертелась в голове мысль, – «Атаковать, или попробовать оторваться»?

Атаковать не хотелось потому, что один из кораблей всё равно разнесёт его истребитель в пух и прах. Приняв решение, Рин вдарил по стабилизаторам и рванул штурвал на себя. Описав дугу, его истребитель оказался позади вражеских. Но тиллы успели среагировать: один висел у Корди на хвосте, а другой открыл по нему огонь. Выстрелив двумя парными очередями по кораблю спереди, Рин выдавил все возможности из двигателя и рванул как можно дальше в сторону. «Их корабли медленней», – пришла в голову спасительная мысль. Ухватившись за эту мысль, как утопающий за соломинку, он продолжал вести истребитель подальше от этого злосчастного рандеву. Тилл не отставал.

«Проклятый собачий рептилоид, ну отстань от меня! Будь человеком, мне домой надо»! – думал Рин, но тиллу, видимо, было на это наплевать.

Может он был зол, а может, хотел отомстить за товарища, неизвестно. Но отставать он не собирался. Некоторое время они летели друг за другом в бешеной гонке. Затем Рин увидел вспышку, а потом его истребитель затрясло. Кусок крыла оторвало «с мясом». Правда в космосе это ни на что не влияло, но мощность двигателя упала.

«Задело боковой двигатель», – подумал Рин и глянул на монитор.

По данным бортового компьютера правого двигателя вообще не было. Резко затормозив, Рин развернул истребитель и ударил всем вооружением одновременно. Когда яркая вспышка погасла, стало ясно, что он снова один. Но радости от победы не чувствовалось. Корабль терял мощность, а связь с базой не устанавливалась. Антенна глубокой связи ушла в небытие вместе с двигателем. Заставив себя успокоиться, Рин Корди принялся оценивать ситуацию. Занесло его далеко – до военной базы на одном двигателе не дотянуть. Если лететь медленно, то долетишь, но к старости. А если быстро, то не хватит топлива и, в общем, тоже не долетишь. Бортовой компьютер предлагал два варианта: умереть в космосе или приземлиться на подходящую планету. Первый вариант Рина очень не устраивал, и он ухватился за второй. Сканер отобразил единственную отдалённо пригодную для жизни планету. Расстояние до неё позволяло долететь живым, но как приземлиться это был вопрос. Корабли тиллов не предназначались для посадки на планету, поэтому имели удлинённые веретенообразные корпуса. А у истребителей класса М, которые стояли на вооружении людей, было несущее крыло и хвостовое оперение. Именно на случай посадки на планету. Но как садиться, если от крыла только половина? На этот вопрос Рин пожелал себе не отвечать и направил корабль к планете. По пути следования он проверил все системы, активировал восстановление наиболее важных узлов и попивая кофе изучал приближающуюся планету. Размер планеты стандартный, кислород в норме, но много примесей. Да ещё вулканическая активность.

«Молодая планета, сразу видно, – подумалось ему, – и где же я сяду»?

Но тут он зацепился взглядом за небольшой континент на севере. Почти у самого полюса. Там и температура была приемлемой, и вулканы отсутствовали. Вычислив координаты материка, Рин направил истребитель к планете. Пристегнувшись к креслу ремнями безопасности, он засунул в рот капу и одел шлем. Потом принял управление на себя и направил покалеченный истребитель в атмосферу. Начались перегрузки, глаза налились кровью, а по корпусу побежали языки пламени. Потом, наполовину бескрылый аппарат, завертело в атмосфере и безжалостно швырнуло о скальную оземь. Последнее, что запомнил Рин, это черное с розовым небо. А затем на него обрушилась темнота.

03

«Реально только то, что ты чувствуешь.

Не верь глазам своим»

Анри Эльдо «Хроники»

Однажды, (а это было в конце периода «длинной ночи»), чета Доббов позвала всех живущих рядом соседей на празднование юбилея главы семейства. Событие для Промсменца грандиозное, ведь старику Доббу исполнилось целых 70 лет! Мистер Асен Добб отныне становился самым старым жителем в истории городка. Доббы установили в гостиной длинный стол и поставили для гостей скамьи из пористого материала. На столе стояли чашки, колбы с весёлым дымом, а в центре красовался большой пирог.

Первыми пришли Бриддсы: Ро в высоких, начищенных до блеска чёрных сапогах и клетчатой рубахе и Пэйт в тёмно-синем платье. На голове Пэйт соорудила замысловатую прическу и закрепила волосы блестящей заколкой. Затем появился учитель Бойл в своей неизменной шляпе. Почётный юбиляр встречал гостей в холле и приветствовал входящих.

– Проходите, проходите, господин учитель! – приговаривал он, – Остались только Боддены… А-а, вот и они! Наконец-то все в сборе! Усаживайтесь за стол, Майя не стесняйся!

– Фонн?

– Конечно, взял! – усмехнулся Фонн, показывая Асену Доббу чёрный футляр.

– Отлично, приятно будет услышать брингольд в свой юбилей!

Между тем, гости расселись за столом и вели себя так, будто чего-то стеснялись. Говорили тихо, не повышая голоса. Юбиляр занял почетное место за столом и провозгласил:

– Спасибо, что вы все пришли! И чтобы не чувствовать себя неловко, давайте глотнём весёлого дыма в честь моего здоровья!

Гости подняли колбы с дымом и хором произнесли:

– За здоровье и долголетие нашего соседа, да будет ему в пользу небо и земля Вэтэна!

Сколько Майка себя помнила, эту фразу произносили на любых застольях кроме поминок. Ей уже тоже разрешалось глотнуть немного дыма. В голове от него становилось легко и весело. За столом уже вели непринужденный разговор. Стеснения исчезли, все расслабились и чувствовали себя как дома. Затем разговор коснулся её. Дядя Фонн смеясь, рассказывал:

– Невеста растёт! Выучила буквы, хотя я был против, теперь будем жениха искать.

Всё одобрительно зацокали, а Майка покраснела.

– Тебе кто-нибудь приглянулся, деточка? – спросила хозяйка дома тётушка Игда.

– Пока нет. Меня вот больше звёзды интересуют. Почему они иногда летают?

– Мы с Эброй сначала думали, что у неё видения. А потом я сам увидел, как по небу летит звезда! – объяснил дядя Фонн.

– Эка невидаль! Да мы с Ро уже несколько раз видели! – парировала тётя Пэйт. – И даже три штуки, которые вместе летели по небу.

– Так! А давайте спросим уважаемого Бойла, потому что, я сам видел летающие звёзды, – предложил Асен Добб.

– Тогда Игда решила, что я умом тронулся, – добавил он и хихикнул.

– Цусс с тобой! – сердито взглянула на него Игда, и все рассмеялись.