Homopark в моем багажнике

Анатолий Гаврон

Homopark в моем багажнике

Мое ремесло – это рассказывать людям истории.

Я должен рассказывать. Я не могу не рассказывать.

Я рассказываю людям истории про них самих.

Или рассказываю им и себе про себя самого.

Джорджо Стрелер (из книги «Театр для людей»)

© Анатолий Гаврон (А. А. Александров), 2021

Несколько слов предисловия

Вот и собрались все пьесы под одной «крышей». И готовы распахнуть свои страницы для читателей. Одни читатели прочитают с любопытством, другие пристрастно, потому что пьесы всегда интересны режиссерам, именно они пытаются не только увидеть, но и услышать особый внутренний строй, интонацию, созвучную их творческой натуре. Есть, правда, и те, кто на первой же странице зевнут и отложат в сторону книжку. Мой призыв не к ним.

Пьесы рождаются по-разному. Редко они рождаются быстро, чаще очень долго. Еще реже они собираются все вместе, и им повезло, они теперь «живут» в одном доме, в одной книжке. Шумное сообщество.

Но есть общее, что объединяет их в одну семью. И это не только автор. Почти все они замешаны на сказочной основе. Сказка – это их стартовая площадка. А дальше… Фантазировать о жизни, даже повседневной жизни в сказочном пространстве, всегда увлекательно, ярко и сценично. Как на восточном базаре, каждая История стремится обрести своего нового хозяина, которому она поведает все свои тайны и с его помощью отправится в волшебный мир Театра.

Кому-то уже повезло однажды, а иногда и не единожды стать театральным действом, другие ждут этого часа. Но есть и третьи, безразлично смотрящие на шумных своих соседей. Они желают остаться только наедине со своим читателем. Я открою вам тайну, дорогие читатели: они скрывают это свое чувство, они тоже хотят стать театральным действом. Только стесняются.

А автор хочет только одного: чтобы за внешней сказочностью читатель, режиссер, зритель – все увидели жизнь. Пусть даже в такой, не совсем обычной форме. Ведь каждый автор-сказочник рассказывает про жизнь, и это его работа, самая главная и самая дорогая.

А. Гаврон

Homopark в моем багажнике

Памфлет в трех действиях с прологом и эпилогом

Действующие лица:

Верхи Мегаполиса:

Бобр – бывший глава мегаполиса. Без слов.

Барсук – глава культуры мегаполиса.

Оранга – фрилансер всего на свете.

Главная Саранча – чистильщик административного поля.

Сотрудники Хомопарка:

Гризли – генеральный директор.

Панда – пресс-секретарь.

Ежик – заместитель по науке.

Лямблия – главный бухгалтер.

Барсук местный – заместитель по финансам.

Долгоносик – перспективный заведующий отделом карликов островных Homo sapiens.

Кенгуру – личный секретарь по особым поручениям генерального директора.

Русалка в аквариуме в кабинете Генерального директора.

Остальные:

Помощники и помощницы Главной Саранчи.

Белки, львы, зайцы, куропатки, тигры и весь многообразный зоомир – сотрудники низшего звена Хомопарка.

Все персонажи вымышлены.

Сходство с миром людей случайно.

Пролог

Назначение

Холл запасного выхода главного административного здания мегаполиса. В центре холла бесшумный прозрачный лифт. Появляется Оранга. На плече большая сумка с широкими веревочными ручками. Она достает из сумки спелый банан, а потом сумка «превращается» в гамак. Одной рукой держа банан, другой ловко вешает гамак спиной к дверям лифта, ложится и начинает есть банан. Доев его, бросает кожуру через себя.

Двери бесшумного лифта открываются, и из него выходит Барсук. Он, как всегда, небрежно и стильно одет, в белой рубашке с расстегнутым воротником, гладко выбрит и хорошо пахнет. В последний момент он останавливается перед банановой кожурой и многозначительно смотрит на возникшую «инсталляцию».

Оранга, подняв руки над собой, хлопает в ладоши.

Оранга. Бравушки! Первое испытание ты прошел успешно. Но оно самое простое.

Барсук. И в чем оно заключалось?

Оранга. Не наступить на банановую корку.

Барсук. И что это значит?

Оранга. Ничего. Кроме того, что падать не стоит перед началом карьеры.

Барсук. Карьеры? Зачем?! Зачем я согласился на встречу с тобой? Чтобы ты унижала меня своими жалкими испытаниями?

Оранга. Жалкие они до тех пор, пока ты не обнаружишь в них смысла.

Барсук. А я и не собираюсь обнаруживать в них смысл.

Оранга. Хорошо, оставим на потом смысл. Но я хочу заметить тебе, что не ты согласился на встречу со мной, а я не смогла тебе отказать. Не предлагаю гамак, он одноместный. Садись рядом, будем медитировать.

Барсук. У меня мало времени. Что ты можешь мне предложить? Если ничего, кроме медитации, разбежались.

Оранга. То, что я могу тебе предложить, не осуществляется на скаку и с шашкой наголо.

Барсук. Я ушел (уходит.)

Оранга (вдогонку). Осторожно, не наступи! (Барсук возвращается). Вот и хорошо.

Оранга встает, проходит на середину холла, садится на пол. Барсук послушно идет за ней. Оба медитируют.

Барсук. Вообще-то я назначил встречу, потому что здесь у меня еще одно дело. Может быть, самое главное.

Оранга (с закрытыми глазами и сжатыми кончиками пальцев). На которое идти тебе противно, и ты не хочешь присутствовать на этой церемонии.

Барсук. Почему ты так решила?

Оранга. Ты бы давно уже был там. Смотреть, как, бывший собирает свои вещи, подарки от любящих подчиненных, не самое приятное зрелище. Если бы он хотел унести не свое, он давно бы уже это сделал. Он заберет лишь свое. И тебе там незачем быть. Теперь ты отвечаешь за всю культуру, а не за какие-то жалкие подарки от подхалимов. Даже если они из золота. Хотя я сомневаюсь.

Барсук (выходя из себя). Вот именно за культуру! Зачем она мне?

Оранга. Неправильно ставишь вопрос. Поэтому никогда не получишь ответа. А вопрос очень простой – зачем ты ей нужен. Подумай, и все станет на свои места.

Барсук (после паузы). И зачем? Нет, не умею я медитировать, искать истину.

Оранга. А тебе и не надо медитировать. Тебе надо только слушать меня.

Барсук. А не много это для тебя? Надорвешься.

Оранга. Что ты! Самая, малость.

Оранга, очнувшись от медитативного погружения, хлопает в ладоши.

Ладно, для первого раза достаточно. Со временем ты привыкнешь к такой форме общения. Так я могу передать тебе гораздо больше информации, чем просто беседа. Хотя после некоторого события, которое здесь произойдет буквально через пару минут, можно будет пропустить и пару бокалов хорошего вина и потрепаться.

Барсук. Ничего не понимаю.

Оранга. Всему свое время. Ты, если захочешь, будешь слушать меня. Но решать тебе, делать или не делать это.

Барсук. Мне рекомендовали тебя как самого умного и изобретательного фрилансера.

Оранга. О! Я могу больше, гораздо больше.

Барсук. Больше не надо.

Оранга. Пока. Не надо.

Барсук. Потом я решу.

Оранга. Поверь мне, я уже много сделала в образовании. Остался последний бастион – культура. Он хоть и крепкий орешек, но такой пестрый, такой разный. Он интереснее образования. Там было все жутко консервативно. И было легче, там ведь меньше публичности, все варятся в своем соку. Добавь пару капель в это варево, и процесс пошел. Здесь так не получится. Но скажи мне, зачем всем культура? Зачем?? Ее так много! Она бесконечна!! Пожалуй, надо оставить бесконечность знатокам. Их горстка. Они ничего не значат. А остальное – твоя работа! Разведи всю культуру по группам, интересам, удовольствиям. У тебя большие перспективы! Я знаю, что у тебя были другие цели и усилия ты прилагал для других перспектив… Но ведь никто не знает, где найдет, а где потеряет.

Барсук. А чего хочешь ты?

Оранга. Мой удел – тень.

Барсук. Кукловодов мне не надо.

Оранга. Нет, нет! Я буду появляться только тогда, когда буду нужна.

Барсук. И все-таки?

Оранга. Два процента от всех твоих начинаний и проектов.

Барсук. Где же я тебе их возьму?

Оранга. О, поверь мне! Культура – это неиссякаемый источник. Каждый раз, когда ты будешь приниматься за какой-нибудь проект, готовь сразу другой, который должен будет переделать предыдущий. Я все время учусь у строителей дорог. Построив, они уже готовы к их переделке. А культура намного приятнее.

Барсук. И ты думаешь, до тебя никто не додумался до этого?

Оранга. Я не открываю Америку. Тем более, кто мне это позволит. Но все, кто был до тебя, не трогали устоев культуры. А мы ее тряхнем! Когда-то же надо начинать. Это последний бастион!

Неожиданно на ступеньках лестницы, ведущей вниз, появляется Бобр. Не видя никого из окружающих, он пересекает холл, направляясь к лифту. Неожиданно поскользнувшись и не удержав равновесия, падает на отполированный металлический пол. Первая реакция Барсука – помочь упавшему, но что-то сдерживает его. Он молча, улыбаясь, смотрит на Бобра. Тот невидящим взглядом смотрит вокруг, поднимается и, выпрямившись, вновь возвращается к лестнице, ведущей вниз. Исчезает. Барсук, чувствуя взгляд Оранги, оборачивается к ней.

Барсук. Что ты так смотришь на меня?

Оранга. Любуюсь.

Барсук. Ты не в моем вкусе.

Оранга. Боже упаси! Все личное мешает делу.

Барсук. Тогда от чего любование?

Оранга. Ты прошел и это испытание.

Барсук (усмехнувшись). А как же я без тебя буду знать, прошел я испытание или нет?

Оранга. Глядя в зеркало.

Барсук. Как это?

Оранга. Надевай всегда белую рубашку, не застегивая верхнюю пуговицу. И ты будешь видеть, как растет и округляется твоя голова. Значит, ты правильно все делаешь. Шучу. За тобой хорошее вино.

Барсук. Но я ведь не принял решения.

Оранга. Если ты его не принял, значит, за мной прощальный бокал вина.

Они направляются к лифту, оставляя гамак и деликатно обходя кожуру банана.

Действие первое

Предчувствие

Большой просторный кабинет генерального директора Хомопарка. Весь обшитый деревом от пола до потолка. Поверхность неровная, где выпуклая, словно почерневший ствол дерева, где светлая и гладкая, словно светящаяся перспектива леса. Справа – официальные двери, всегда распахнутые, слева – невероятных размеров стол: четыре отполированных пня, на которые положены гладко струганые доски. Вокруг стола ряд таких же отполированных пней разных высоты и диаметра. За столом чуть приоткрывается дверь в служебную комнату отдыха генерального.

Центральную часть кабинета украшает вписанный в деревянные панели голубой аквариум с Русалкой. Пока никого нет и свет в кабинете приглушен, Русалка плавает, радуясь тишине и покою, изредка издавая завораживающие звуки, поднося к губам морскую раковину.

Загорается свет. Входит Гризли – генеральный директор Хомопарка. Он страдает одышкой, но, входя в кабинет и увидев Русалку, берет себя в руки.

Гризли. Вот чертовка! Сколько раз вхожу в кабинет, и каждый раз сначала пугаюсь, а потом волнуюсь. (Русалке.) Здравствуй, говорю!

Русалка недвусмысленно кокетничает с ним. Она тоже рада его видеть.

Ну, ты это брось! Нашла с кем заигрывать. Уже годы не те! Хотя и в молодые годы боялся я вашу сестру! Нет, рыбу я люблю, а вот все остальное…

Подходит к аквариуму, кладет лапу на стекло.

За этим занятием его застает Панда – пресс-секретарь.

Панда. Не знаю, что вы все в ней нашли? Но сейчас не до нее.

Гризли. Что это с тобой? Неужели пчелы?.. Шучу. Мед ты не ешь!

Смеется.

Панда. Не до меда! Он сегодня будет у нас!!!

Гризли. Будет так будет, встретим.

Панда. Он, может быть, уже здесь!! Это новый стиль –

не докладывать никому, купить билет и войти через главный вход со своими гориллами.

Гризли. Да все обойдется. Сколько их было? Слушай, я только сейчас почему-то подумал, а чем ее кормят? Панда. Кого?

Гризли (показывая на Русалку). Ее!!!

Панда. Вам лучше не знать. Не об этом думаете!

Панда роется в бумагах на столе Гризли. Протягивает ему папку.

Вот! Я это вчера вечером передала. А вы не читали?

Гризли (надевая очки). Вероятно, это было поздно. Я уже уехал. Читает молча, потом так же молча садится на свой пень у стола, отвернувшись от аквариума, где Русалка безуспешно пытается привлечь к себе его внимание.

Панда. Как ее угомонить? Не понимаю, что интересного в

ней находят самцы любого вида. Но ведь находят, не оторвешь. Ведь это ошибка природы, недовид, незаконченная эволюция. Ни рыба, ни человек.

Гризли (не отрываясь от чтения бумаг). Там кнопка в панели, нажми.

Панда нажимает кнопку. Медленно опускается штора, на которой изображена лежащая русалка, явно написанная руками человека.

Панда. Смотрю я вот на эту уродину, которую намазали лесорубы с Севера, что у нас в вольере живут, и не пойму. Не пойму, что же в этом хорошего. Одно хорошо – вольер они сами оформили, ни копейки не понадобилось. А как напьются, как начнут песни петь, так житья соседям нет. Соседи их, венецианские гондольеры, так не то чтобы в лодках своих, под мостком прячутся. А потом и те и другие целый день спят. Но ничего не поделаешь, такое у них человеческое сообщество. Вы что-то молчите все…

Гризли. А что говорить, если на все, что ты написала, у них есть свое решение.

Панда. Не впадайте в панику. У них это всего лишь проект. А мы подготовили на их проект свое мнение, основанное на наших достижениях. Но если вы посмотрите на их вторую бумагу, то они уже произвели замены на большей части объектов культуры, но не у нас. У них это называется…

Гризли. Я знаю, как это называется. Надо собирать всех, надо говорить!! Надо сплачиваться.

Панда. Я думаю, что все уже знают. Только вот…

Гризли. Только что?

Панда. Захотят ли сплачиваться?

Гризли. Вот и посмотрим.

Стучит молотком по столу. Звук эхом разносится по кабинету. Незамедлительно открываются в деревянных панелях двери, дверцы, отверстия, из них появляются сотрудники Хомопарка: Ёжик – заместитель по науке, Лямблия – главный бухгалтер, Кенгуру – личный секретарь, Долгоносик – перспективный заведующий отделом островных Homo sapiens.

Все рассаживаются по своим местам, кроме Долгоносика, который все время крутится возле шторы с Русалкой, пытается заглянуть внутрь.

Я пригласил вас… Впрочем, вы все уже знаете.

Ёжик. Мы все знаем. Им нас не переварить.

Панда. Конечно, кто-то свернется колючками наружу.

Лямблия. Я вообще не понимаю проблемы. Нужны годы, чтобы разобраться в нашем хозяйстве. Если уже я не во всем разобралась за эти годы, то как им это понять?

Панда. Ты не разобралась? Смешно слушать. Ты уже не раз отутюжила у всех внутри. Некоторых до сих пор тошнит.

Лямблия. Ну, зачем уж так прямо, так откровенно. Я действовала по закону природы. Вы бамбук едите, а я питаюсь…

Панда. Знаем мы, чем ты питаешься.

Долгоносик (не отрываясь от ширмы). А лучше посидеть и посмотреть.

Все повернулись к Долгоносику: «Что??»

А может, они поймут и уйдут. А мы останемся.

Гризли. Надо приготовиться и выдать им всю нашу работу! Всю! Сразу!! Чтобы они не могли опомниться. Они не осилят этого!!! Мы в своем роде уникальны. Здесь собрано в миниатюре все человечество: по расам, по континентам, социальным особенностям, вплоть до уникальных отклонений, которые в природе бывают редко, а некоторых вообще уже нет. Один павильон маньяков всех мастей чего стоит. И разобраться в этом неспециалисту невозможно. А самих специалистов, кроме как здесь, нет. И это еще не все. В долгосрочном планировании нашей жизнедеятельности на ближайшие десять – двенадцать лет мы разработали уникальную программу и приступили к ее осуществлению. Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю. Я говорю о применении методов искусственного оплодотворения в целях поддержания генетического разнообразия малых популяций. И не только малых, но и всего спектра представленного в нашем Хомопарке человеческого населения путем создания и использования банка гамет.

Пауза.

Панда. Вот это что сейчас было? Речь перед сокращением или как?

Все присутствующие приняли позу безразличия. Панда подходит к Гризли. Встав на пенек и почти шепотом, чтобы никто не слышал, говорит ему на ухо. Не двигаясь, не меняя позы, все внимательно слушают.

А вот последнее совсем зря. Все уже забыли про это. Даже Лямблия не помнит про деньги, которые были потрачены на подземное хранилище. А ты все выбалтываешь.

Гризли. Но чем-то мы должны их остановить? О хранилище никто не помнит. А если кто и знал, то уже забыл. Эта инициатива прошлого верховного начальства.

Панда (ухмыляясь). Да уж! Не знаешь, откуда чего ждать. Они хотели сохранить для будущих поколений свой генофонд чиновников. Можно подумать, что он отличается от всего остального генофонда, начни мы его собирать…

Гризли. Но не начали же. Пронесло. Теперь другое руководство, ему это не надо. Они бессмертия хотят при жизни. Зачем думать о будущем? Ты ничего не замечаешь?

Панда. Смотря что?

Гризли. Все они, кто сейчас пришел руководить культурой, в два раза моложе тебя.

Панда. О моем возрасте ты можешь только догадываться.

Гризли. И все-таки хорошо, что мы приспособили хранилище для наших нужд. Это может быть козырем в нашей битве с нынешними чиновниками. Но смотри, нашему Тигру-осеменителю ни слова. Пусть думает, что еще непочатый край работы. Он по-прежнему в хранилище живет?

Панда. По-прежнему. Никого не пускает туда. Получает еду в окошке и работает. Только прошу тебя, не сболтни, что генофонд человечества в миниатюре уже собран, ну, почти собран. Остались маньяки. Вот только не знаю, нужен ли этот материал нынешним верхоглядам?..

Гризли. Все нужно. Все потом пригодится. Но неужели все собрали? И как они ему отдавали свой этот генофонд? Даже я его побаиваюсь. А эти люди, и без шерсти…

Панда (потупив глаза). Ну, где надо было сурово, значит, сурово, а в остальном – лаской, улыбкой. Ну, это было по моей части. Но все протоколировали, никаких отклонений от правил. А что если эти прочтут все документы? Это ведь все вне установленных правил… Впрочем, они ни читать, ни писать не умеют. Только считать.

Гризли. Это хорошо. Думать нам надо, просчитать ситуацию на несколько ходов вперед. Они так не умеют. Панда. А может, пронесет? Ведь сколько лет проносило?

Гризли. Боюсь, не пронесет. Другие времена, и конца им не видно…

Панда. Мы с тобой жизни здесь прожили … Извини, отвлекла, продолжай.

Остальные участники сцены от напряжения падают в изнеможении.

Гризли (продолжая речь). Не имея возможности абсолютно точно воспроизвести естественную среду обитания человека, Хомопарк стремится максимально приближать условия их содержания ко вновь созданной социокультурной среде, учитывая при этом поведенческие и физиологические потребности видов. Для повышения…

Не договаривает. В дверях появляются Барсук местный – заместитель по финансам Хомопарка и Барсук – глава культуры мегаполиса. За ними – две Гориллы в черных очках. Оранга как тень всегда у всех за спиной. Барсук местный также выглядит, как и высшее руководство культуры, оба в белых рубашках с расстегнутыми воротничками.

Барсук местный (постоянно смеясь). Не имея возможности точно воспроизвести естественную среду обитания человека, Хомопарк стремится максимально приближать условия их содержания к вновь созданной социокультурной среде, учитывая при этом поведенческие и физиологические потребности видов. Для повышения эффективности и продвижения проекта есть возможности! Я умело финансирую проект и приближаю его осуществление к эталону! Не скрою, и меня греет установка на молодежь. Я молодой, и пора здесь все тряхнуть, чтобы не только пух да перо полетело, но и жир накопленный потек!

Глава культуры проходит мимо Барсука местного и рассматривает кабинет, не обращая внимания на окружающих. Гориллы следуют за ним. Оранга появляется перед главой культуры словно ниоткуда. Она подбрасывает легкий яркий платок, дует на него, завораживая тем самым окружающих.

Барсук. Перестань вертеться передо мной. Ну, мы приехали, и что? Не проще было бы всех взять и выгнать. По ним крематорий плачет.

Оранга (продолжая игру с платком). Проще. Но не идеально. Важно, чтобы они сами решили, что им туда пора.

Барсук. Что теперь? У тебя минута.

Оранга. Я уложусь в половину. Теперь все пойдет само собой. Я пригласила подруг по прошлой работе в образовании, надеюсь, ты не возражаешь?

Барсук. Училки?

Оранга. Что ты! Они их уже давно съели. Нет, они из разных сфер, но делаем мы одно дело! Они здесь наведут порядок.

Барсук. Перестань загадки загадывать.

Оранга. Перед тем, как они появятся, два слова надо сказать этой публике. Всего два слова. Да, и выбрать первую жертву из местных.

Резко и с шумом поднимаются жалюзи и открывается аквариум с плавающей Русалкой. Она кокетливо машет руками, бьет хвостом, всячески приглашая к себе. Перепуганный Долгоносик, который наконец-то обнаружил заветную кнопку, теперь не знает, куда себя деть.

Долгоносик. Простите, случайно получилось. Я не хотел, то есть я хотел, но не так…

Барсук. Что это?

Панда (закрыв собой Гризли). Добрый день! Мы рады приветствовать вас в Хомопарке. Дело в том, что это мифическое существо несет в себе два начала, одно – человеческое, и, как мы видим, совершенно лишена меры, провоцируя на низменные отношения с любым видом из природы, будь то мир людей или наш, многообразный мир природы вообще. Другая ее часть, обратите внимание на хвост, относится к рыбам. Два начала борются в ней. Вот мы и пытаемся понять, кто победит. Научный эксперимент. А чтобы было удобно наблюдать нашему генеральному, в кабинете установлено окно.

Барсук. А она ничего.

Оранга. Посмотрим-посмотрим, что это за эксперимент (Барсуку.) Вот уже есть за что зацепиться. Твоя речь!

Барсук. Не скрою, все, что я увидел, мне глубоко несимпатично. Надо еще разобраться, кто здесь кто.

Гризли (пытаясь сказать). Вот об этом я хотел бы сказать.

Барсук. Надо еще разобраться, кто здесь кто. И как эти кто здесь все это сотворили.