Полная версия
Такие разные дороги жизни
– Как ты перешел линию фронта? – спросила Эля.
– С трудом. Сначала чуть не попался румынам, потом немцам, от русских уходил плавнями.
– А от русских зачем? Ты же сюда, к нам, шел? – удивилась девушка.
– Так они и поверили бы, что я не шпион. Там такое твориться, разбираться некогда. К стенке сразу ставят и весь спрос.
Эля увидела, как пожилой преподаватель покинул здание школы, на смену ему пришла тоже пожилая преподавательница сольфеджио. Борис проследил за взглядом девушки, состроил гримасу:
– Тоже мне: охраннички… – взглянул на Элю, поперхнулся, проговорил: – Зря вы, ничего не убережете. Придут немцы или румыны, им все достанется.
Расстались как-то холодновато, какая-то недосказанность осталась между ними.
Фронт приближался вплотную к городу. Залпы фронтовых зениток, уханье пушек с кораблей вызывали дребезжание стекол в окнах, немецкие самолеты бомбили порт и заводы. От взрывов прятались в подвале. Затем сообразили, если дом рухнет, они из подвала не выберутся, будут погребены заживо. Стали прятаться в высохшей сливной канаве. Бабушка махнула рукой, при бомбежках не выходила из дома, сказала, если суждено погибнуть, то лучше в собственном доме. 5 августа фронт вплотную приблизился к пригородам Одессы. Казалось, еще три, четыре дня и город падет. Однако, шла неделя за неделей, город не сдавался. Защищали город не только регулярные части отдельной приморской армии и матросы военно-морской базы, но и ополченцы, жители Одессы. Немцы были очень недовольны боевой выучкой румынской армии, которая не могла сломить сопротивление по сути одесских ополченцев, их армию отвели на переформирование, в бой вступила немецкая армия. Вскоре стрельба началась в самом городе. Отступающие части Советской армии уходили из города, многих эвакуировали морем, немцы нещадно бомбили корабли с отступающими воинами. Военный инструктор последний раз собрал ополченцев, оставшихся стариков и женщин, сказал, чтобы все расходились по домам, забрали с собой оставшиеся винтовки и гранаты, чтобы они не достались немцам и румынам. Винтовка для Эли оказалась тяжеловатой, да и не нужна она девушке, в свою сумку она положила две гранаты, да и то, чтобы не огорчать инструктора отказом, с ними пришла домой. Мать увидела, дочь достает из сумки гранаты, удивилась:
– Зачем ты приперла их домой?
– Пускай будут. Мало ли как сложится, – упрямо возразила Эля.
– Если найдут их у нас, беды не оберешься, – заметила бабушка.
– Я их спрячу.
Она положила гранаты в чулан, сверху заставила их всяким хламом. Вскоре и забыли о них, не до гранат стало.
16 октября румыны вступили в город. Горожане поговаривали: румыны не смогли бы взять город, если бы не помощь немцев. Что крайне удивило Элю, и не только ее, она видела, как некоторые граждане восторженно встречали входившие в город части, бросали под ноги цветы. Только спокойная жизнь в городе не наступила. Через несколько дней город потряс взрыв огромной силы. Многие ходили смотреть на развалины румынской комендатуры. В этом же здании при прежней власти располагалось местное НКВД. Его заняла румынская военная администрация, в нем же находилась сигуранца, аналог немецкого гестапо. На рынке шептались, погибло много военных, в том числе два генерала, поскольку в этот день в комендатуре шло совещание. Кто подложил бомбу сомнений не вызывало, не могли понять, кто и как проник в здание со взрывчаткой. Только через много лет выяснилось, перед свои отступлением советские военные заложили взрывчатку с механизмом, который позволял по радиосигналу привести его в действие. Эля не ходила смотреть на развалины, там и так все вокруг оцеплено. Да и не вызывало это событие в ней любопытства. На кухне с мамой и бабушкой обсудили этот случай, и тут же забыли. Словно в ответ на взрыв, на следующий день на домах и заборах развесили листовки, в которых предписывалось всем евреям города явиться с вещами к городской тюрьме. Многих евреев сгоняли силой, вновь созданная полиция из числа одесских добровольцев и румын ходили по адресам, уводили евреев всей семьей. Не щадили ни малолетних детей, ни стариков, ни пожилых женщин. Евреев выстраивали в колонны и гнали пешком в сторону поселка Дальника. Концлагерь организовали также у села Богдановка, куда сгоняли пленных красноармейцев.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.