Одинокий отец познакомится

– Еще как касаются, – разъяренной кошкой прошипела девчонка. – Если ты рассчитываешь…

– Альба! – позвал парень. Он неотрывно смотрел на Лорен и о чем-то думал. Сестра только нетерпеливо отмахнулась. – Альба! – настойчиво повторил он. – Цветик!

– Бернард, отста… что? Где?

– В ауре. Что-то желтое. Но я не вижу.

Альба встала рядом с братом, и Лорен поежилась. Глаза подростков подернулись туманом, они замерли, не моргая, глядя ей в лицо. Жуткое зрелище! Припадочные, что ли? А если сейчас придет герцог, еще решит, что это она их довела.

– Не могу понять, – наконец произнесла Альба и сморгнула. Ее большие глаза опять приобрели карий цвет. – Нужно звать Вероничку. Она почувствует. Но отчего такая молодая? – повернулась она к брату. – Ей же лет семнадцать!

– Мне почти двадцать! – посчитала нужным напомнить о себе Лорен. – И вам не кажется, что разговаривать о присутствующих, как будто их нет, неприлично?

Альба только головой нетерпеливо мотнула.

– Судя по платью, она из бедных кварталов, – задумчиво произнес Бернард.

– Чем вам мое платье не нравится? – разозлилась Лорен еще пуще. – Отличное дорожное платье. Такие носят все добропорядочные горожанки. А бедные ходят в обносках. Вы что, в город никогда не выезжали?

– Выезжали, – уже более миролюбиво ответила Альба. – Во дворец, в парк Цитадели Ордена, в Лабиринт…

– О да, – язвительно заявила Лорен. – Там вы точно бедных видеть не могли, да и обычных горожан тоже.

– Так ты просто бедная? – приподнял бровь Бернард.

– Я небогатая, – упрямо повторила Лорен.

– Поэтому ты и оказалась здесь? – с сочувствием поинтересовалась Альба.

– Ну как еще она могла бы попасть в замок? Сама подумай! Цветик сработал как надо! – Бернард довольно потер руки.

– Какой цветик? О чем вы? – Лорен заподозрила подвох, но понять не могла.

– Надо позвать Веронику.

– Я сбегаю.

Бернард бросился к двери. Девушки остались одни, и Лорен почувствовала себя очень неуютно под оценивающим взглядом девчонки.

– А ты не могла бы снять маску? – первой заговорила Альба.

Лорен испуганно затрясла головой. Дон Мегель сказал, что маску с нее должен снять хозяин. Он повторил это несколько раз, чтобы она хорошо запомнила.

– Меня звать Альба, а брата Бернард. Ты на нас не сердись, просто мы уже устали от папиных невест.

Альба села на диван и улыбнулась.

– И папу не бойся. Он, конечно, странный, но не злой. Ты, главное, не пугайся, если вдруг увидишь что-то непонятное. В этом доме тебя никто не обидит… просто папе иногда надо… как бы объяснить… причинять другому немного боли. Нет! Ничего такого, что было бы опасно… просто ему надо. Вот!

Ой-ой-ой! Лорен чуть не расплакалась. Так вот в чем дело! Она читала в газетах, что есть такие извращенцы, которым нравится мучить других людей. Они без этого не могут заниматься любовью! Так вот куда девались все жены герцога! Он их просто замучил, и это скрывают от общественности! Не зря же его называют Синей Бородой! И теперь он не может найти жену и решил завести рабыню… Стало еще страшнее, чем раньше. Теперь герцог рисовался злобным хитрым монстром. Да нет! Это глупо! Стоит ему пальцами щелкнуть, как выстроится очередь из желающих стать герцогиней Ортис. Зачем ему тогда сирота? Вот! Вот он, ответ! Сироту никто не станет искать! Бежать!

– Вы знаете, зачем я здесь?

– Нет, нет! Тебе показалось. А вот и Вероника! Ей три года, она у нас младшая и любимица. Еще есть Винсент и София, но они сегодня в гостях.

Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Бернард с маленькой девочкой на руках.

– Вот!

Лорен сразу поняла, что этого ребенка невозможно не любить. Солнышко. Нет, яркий маленький подсолнух. Белокурые кудрявые волосы, черные глаза-бусинки, маленький вздернутый носик и пухлые губки. Она была само очарование. В сердце разгорелось тепло, захотелось прижать малышку к себе и никуда не отпускать.

– Пливет! – серьезно произнесла Вероника, поглядывая на девушку с высоты рук брата.

– Привет. Мое имя Лорен.

– Класивое. Лолен.

Бернард опустил сестру на пол, и они с Альбой тихонько отошли к стене. Лорен присела перед девочкой, нервно одергивая мешающий бант. Вероника захихикала.

– Это сюлплиз для папы? Мы тоже делали для папы сюлплиз, вон там в колобке, – она указала пухлым пальчиком на стол.

– Ага, – улыбнулась Лорен. – А хочешь, я тебя научу говорить букву «р»?

Вероника серьезно кивнула.

– Покажи язык.

Это малышка сделала с огромным удовольствием.

– А теперь давай заведем моторчик…

– Сюда кто-то идет! – через пять минут сообщил Бернард, прекращая импровизированное занятие. Он смотрел на потолок и прислушивался. – Сюда идет Диего!

– Нам пора! – Альба подхватила Веронику на руки. – Пока, Лорен! Обязательно приезжай нас проведать вместе с папой!

– Ты классная! – Бернард нагло послал воздушный поцелуй, и они выскочили в коридор.

– Ну что, это она? – услышала Лорен нетерпеливый голос Альбы.

– Ага! – весело и звонко ответила ей Вероника.

О чем это они? Что это было и как они узнали, что сюда кто-то идет? И кто этот Диего? Лорен села на диван, чувствуя, что ноги ее не держат. Сердце стучало так быстро и громко, словно она долго бежала. Девушка с ужасом поняла, что хочет залезть под диван.

Сжав в кулаке ткань юбки, Лорен со страхом следила за медленно открывающейся дверью…

Вот в щели появился силуэт. Да что же у них света нет в коридоре! А как дети доберутся до своих комнат в такой кромешной тьме? Они, конечно, дети необычные, но все же…

Фигура на мгновение замерла и шагнула в кабинет. Лорен сжалась, втянув голову в плечи.

– Il dono del nemico[1], – сказал вошедший мужчина и поставил на диван поднос с чашкой чая и тарелкой, полной восхитительных, ароматных маленьких бутербродов. Лорен сглотнула слюну и подняла голову.

Обаятельный мужчина. Но вот одет совсем неподобающе. В банный халат и тапочки! Мокрые темно-русые волосы зачесаны назад, открытое, гладко выбритое смуглое лицо и удивительные голубые глаза. Того редкого цвета, который бывает только у маленьких детей. Чистый, прозрачный цвет утреннего неба. Лорен понимала, что пялиться неприлично, но не могла отвести взгляд от голубой бездны. Они держали, притягивали, заставляли верить. Ей до боли в висках захотелось рассказать этому красивому мужчине все. Перед глазами мелькали кадры жизни: смерть матери, самоубийство отца, переезд к бабушке, школа, учеба в университете, который ей пришлось оставить после смерти деда, ее отчаяние, когда заболела ба, и решение, приведшее к сегодняшнему состоянию. Арест, трудный разговор с управляющим и чудесное спасение в лице дона Мегеля. Только как-то смутно она помнила их встречу, особенно поездку сюда…

Незнакомец улыбнулся, и Лорен смогла отвести взгляд.

– Mon ami[2], пейте чай, пока не остыл. Я подумал, что Марк забудет приказать вас накормить.

Лорен благодарно кивнула и, обхватив чашку двумя руками, поднесла ко рту. Маска немного мешала, но снять ее она не могла. Восхитительное тепло с привкусом земляники покатилось в гортань, даря энергию и легкое успокоение. Лорен покосилась на незнакомца: он стоял, опершись бедром о стол, и внимательно изучал ее, но она ничего не смогла прочесть по его глазам.

– Кушайте канапе, кухарка Марка готовит их изумительно.

Лорен осмелела и взяла самый маленький. Божественно, с гусиным паштетом…

– Мое имя Диего. Граф Диего Вальверди. – Лорен испуганно вздрогнула. – По вашим очаровательным глазкам вижу, что вы его слыхали.

Еще бы не слыхала! Никто не знал членов Ордена, кроме его магистра, но имена двух кардиналов знали все. Гранд-граф Амандо Рико-Монтес – секретарь и казначей, и гранд-граф Диего Вальверди Агуэрро, глава госбезопасности Короны, главный инквизитор-дознаватель… а еще шептались, что менталистов его уровня в мире всего четверо.

– Не бойтесь, – весело сообщил ей граф. – Я не ем маленьких и хорошеньких девочек, я предпочитаю питаться мальчиками. Кушайте, потом поговорим.

Издевается? Да она теперь, даже если захочет, не сможет ничего проглотить! Лорен отчаянно замотала головой и поставила чашку на поднос, чтобы не разлить, так тряслись руки. На глазах выступили слезы, и она едва сдерживалась, чтобы не разреветься.

– Ну раз ты не голодна, то давай побеседуем. Как тебя звать, mon âme?[3]

Тон разговора резко сменился, и теперь перед Лорен стоял не мужчина в банном халате, а грозный дознаватель.

– Лорен Сандра Кастро, – четко ответила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Мне нужно рассказать о себе?

– Нет, я уже все знаю, – чуть улыбнулся Диего.

Он подошел к бюро, достал из него хрустальный графин, вопросительно посмотрел на Лорен, но та отрицательно качнула головой. Тогда граф налил немного в широкий бокал – запахло коньяком – и вернулся к столу.

– Мне интересно, кто предложил тебе подписать контракт и что тебе за это обещали?

– Свободу, – прошептала девушка. Она чувствовала себя загнанной в угол. – Через год.

– А деньги?

Лорен испуганно затрясла головой. Если он узнает… не думать, не думать… Я кукла, я кукла… просто кукла на ниточках.

– Кто надел на тебя маску?

– Дон Мегель, мой адвокат. Он сказал, что это условие клиента и что снять маску должен хозяин.

– Ты знала, кому тебя продали?

– Нет, сеньор! – вскричала Лорен в отчаянии. – Клянусь, я не знала! И я не претендую на место его жены! – добавила она уже тише, вспомнив слова Альбы.

– Естественно, mon âme, – спокойно проговорил Диего, но Лорен отчетливо услышала в его голосе презрение. – Ты можешь претендовать только на место постельной грелки. И то… если магистр на тебя позарится. Раздевайся!

– Как? – Лорен растерялась.

– Медленно и чувственно, mon âme, – хохотнул Диего. – Медленно и чувственно. Но если тебе не хочется, то можешь быстро и стесняясь.

В его руке оказался короткий черный кнут, он пил коньяк, поигрывая кнутом, и в голубых глазах плескалось веселье.

– Вы не мой хозяин! – пролепетала Лорен, уверенная, что ее сейчас будут пороть.

– Чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее я покину этот кабинет. – Диего допил и поставил пустой бокал на стол. – Раздевайся, – в голосе прозвенела сталь, и Лорен не посмела ослушаться.

– Отвернитесь, – пискнула она, трясущимися руками разматывая бант.

Граф громко вздохнул и подошел так близко, что она ощутила исходящий от мужчины холод.

– Убери руки, глупый маленький подарок.

Он развязал бант, смотал ленту и бросил ее на пол, затем расстегнул тугие пуговки на платье, при этом стараясь не касаться обнаженной кожи. Лорен не дышала, по щекам катились слезы, но она их не замечала.

– Успокойся, – наконец сжалился над ней граф и отошел. – Дальше сама. И не стесняйся, меня не возбуждают юные девы.

И он так спокойно об этом говорит! Даже не стыдится. Похабник!

– Мне нужно проверить, чтобы ты ничего не прятала на теле, – когда на пол упала нижняя юбка, лениво сообщил ей дон Диего. – Ты носишь эти допотопные панталоны? – улыбнулся он, увидев, как Лорен начала развязывать завязки. – Дитя, откуда ты приехала?

Лорен вспыхнула, ей захотелось ответить графу какой-нибудь колкостью, но от обиды слова застревали в горле.

– Какие бабушка пошила, такие и ношу! – тихо буркнула она, наконец справившись с завязками.

– Ты очень красивая, – улыбнулся Диего. – Красивая и невинная. Я обязательно узнаю настоящую причину твоего появления, маленькая Лорен, и если ты скрыла от меня правду, ты умрешь.

Взгляд голубых глаз впился в лицо.

«Я кукла, я кукла, я кукла…»

– Отойди в угол, – Диего размотал кнут.

Короткий взмах, Лорен зажмурилась, свист – и она не выдержала, завизжала…

– Ты чего? – раздался удивленный голос графа.

Лорен, ожидавшая жгучей боли, не сразу поняла, что он спрашивает. Она раскрыла глаза и уставилась на горстку пепла на месте ее одежды.

– Я думала, думала, вы меня бить будете… – И она позорно разревелась.

– Бить девушку? – пораженно произнес граф. – Ты думаешь, я способен избить девушку просто так?

– Я не знала-а, – завывала Лорен, уткнувшись в ладони.

– Дурочка, я просто уничтожил нехорошие вещи на твоей одежде.

Диего снял с себя халат, укутал в него Лорен и, усадив ее на диван, сунул в руки бокал, приказав:

– Пей!

Она покорно выпила и закашлялась. Коньяк! И такой крепкий!

– А теперь слушай меня внимательно, mon âme. И прекрати отворачиваться. Ты что, никогда не видела голых мужчин?

– Интересно, где бы я их видела? – огрызнулась Лорен, к которой вместе с глотком коньяка вернулось самообладание.

– Бедный Марк! – весело воскликнул Диего. – Закусывай. Ты знаешь, что твой хозяин принадлежит к королевской семье, и знаешь, что в правящей династии все мужчины рождаются магически одаренными. Так вот, у Марка специфическая сила, которую нужно постоянно подпитывать. Сексом. Или насилием. Без этого он становится неуравновешенным и злым. Сам он предпочитает первый способ, но энергия второго намного сильнее и легче. Сейчас у Марка нет жены… Тебе придется хорошо выполнять условия своего контракта, Лорен. Только все ли написано в нем?

Лорен упрямо молчала.

– Что же… да будет так.

Граф стянул с пальца кольцо с голубым топазом и протянул его застывшей с прямой спиной девушке.

– Я тебе не враг, пока ты играешь по правилам. Если захочешь поговорить, просто надень его на палец.

С этими словами он вышел из кабинета, не удосужившись даже бедра прикрыть.

Ну у них здесь и нравы! Лорен облегченно вздохнула, потянулась к бутербродам и холодному чаю. Итак, что мы имеем? Разговор вроде бы прошел нормально, кардинал остался доволен. Да, она не рассказала ему правду, но он ведь и не спрашивал! А вдруг он знаком с тем, кто ее нанял, и это была проверка? Ведь дон Мегель сказал, что у них есть способы следить за ней и узнать, если она станет болтать. Тогда контракт разрывается, и ее ждет каторга. Нет, все же хорошо, что она ничего не рассказала. Сперва нужно осмотреться, понять, что за люди ее окружают, и тогда решить, что делать дальше. А была еще одна причина – деньги. Деньги, которые ей пообещал адвокат, помогут им с ба. Лорен вернется в университет, бабушка получит домик в деревне… Ради этого она исполнит свою часть сделки. Да и что секретного она сможет здесь узнать? Не поведет же ее герцог в лабораторию.

Лорен поднесла к глазам кольцо. Теперь у нее есть выбор, и если вдруг…

***

Константин ждал Диего за дверью. Он подал графу такой же халат, как тот, что Диего оставил на «подарке».

– Я был прав? На одежде были заклинания?

– И на одежде, и на маске, – задумчиво кивнул Диего. – Приворот. На маске очень мощный, я бы не рискнул до нее дотронуться. Ставила сильная ведьма. А на платье что-то очень примитивное и непрофессиональное. Уровень самоучки.

– Альба, – улыбнулся одними губами дворецкий. – Неугомонная девчонка. Мы можем рассчитывать на ваше молчание, дон Диего?

– Ты ведь знаешь, Константин, – Диего слегка склонил голову, – я люблю детей Марка как своих и не стану влезать в их маленькие секреты.

– Они тоже вас любят, дон Диего, хотя и побаиваются. – Константин отошел в тень и исчез.

Диего постоял еще некоторое время у двери в кабинет, прислушиваясь, покачал головой и направился разыскивать герцога.

Марка он нашел в маленькой спальне возле купален. Хозяин замка бессовестно дрых на большом диване, укутавшись в огромное махровое полотенце. У него в ногах свернулась калачиком Нокс – мантикора и домашняя любимица Винсента, и граф вспомнил, что средние дети сегодня ночуют в городской квартире. В воздухе пахло сексом, значит, Марк проснется в хорошем настроении. Диего легко тронул друга за плечо.

– Я покину твой дом, друг мой. Ни в коем случае не прикасайся к маске.

– Угу, – буркнул герцог и опять закрыл глаза.

***

Проснулся Марк, когда луна вошла в созвездие Льва. Тело звенело от переполняющей энергии. Спать больше не хотелось, и он решил, что стоит написать несколько писем до отъезда детей. Нокс открыла один глаз, но не сдвинулась с места. Эта порода отличалась весьма флегматичным характером, и кошка не была исключением. В мире осталось очень мало карликовых мантикор: эту Марку подарила их заводчица Виктория Коноплиева десять лет назад, и только в прошлом году для Нокс нашли кота.

– Константин!

– Да, мой господин? – Дворецкий появился из тени. В руках он держал поднос, на котором стоял высокий хрустальный стакан.

– Гости? – спросил Марк и с удовольствием выпил родниковую воду, которую для него специально привозили с гор. Вроде не пил вчера, а сушит.

– Дон Амандо всех разогнал, – улыбнулся Константин.

– Хоть какая польза от этого весельчака, – пробурчал Марк. – Есть что-нибудь интересное?

– Мы нашли сутану храмовника, но не нашли человека. В замке нет никого чужого.

– Плохо!

– Готов понести наказание.

– Будешь сопровождать близнецов в Лунден.

– Повинуюсь, – демон склонил голову.

– Принеси в кабинет кофе.

– Да, мой господин. Зажечь свет?

– Не стоит.

Зачем свет тому, кто смотрит не глазами? Марк стремительно шагал по темному коридору, вспоминая, все ли рекомендательные письма он дал детям?

Первая мысль, посетившая его, когда вошел в кабинет, была: «Отчего здесь так светло?» Затем он заметил на диване свернувшуюся калачиком девушку и вспомнил о подарке и новой головной боли.

Интересно, почему она в мужском гостевом халате? Диего! Вот засранец, не выдержал и пришел проверить подарочек. Значит, утром на стол ляжет полный отчет – каждый год жизни, каждое мало-мальски значимое событие, вплоть до мыслей и снов. Небось отдел дознавателей всю ночь собирает данные. В сознании заворочалась паранойя. А зачем Диего это надо? Что именно заинтересовало инквизитора в девчонке? Что он говорил? Не притрагиваться к маске руками. Интересно… интересно…

Марк склонился ниже, внимательно рассматривая серебристую бумагу, закрывающую верхнюю часть лица, при этом взгляд скользнул по выглядывающим из-под халата босым ножкам. Очень стройным ножкам с нежной, даже на вид бархатистой кожей. В девчонке явно примесь франклинской крови, недалеко, примерно второе поколение. Захотелось приподнять халат, чтобы убедиться – форма бедер так же идеальна, как и икры. Но… еще не время. Он нехотя отвел взгляд от ног и вперился в маску. Обычная прессованная бумага, такие маски продают на каждом углу в Цитадели. Магия есть, но какая именно – он понять не смог, все же его специализация лежит в другой плоскости. Но раз Диего сказал не трогать – значит, не стоит и пытаться.

Марк протянул руку, и в ладонь привычно легла рукоять кнута. Остор – орудие инквизиции и демонологов. Живой магический артефакт, признающий только одного хозяина и подвластный только ему. Чужая сущность, заключенная в дерево и кожу, своенравная и агрессивная. Умение их создавать было утеряно еще триста лет назад, в мире остались только осторы, принадлежащие самым древним семьям. Они передавались из поколения в поколение и иногда веками хранились в сокровищницах, пока в роду не рождался маг, способный совладать с их силой. Из пятерых детей Марка только Винсент мог дотронуться до отцовского остора, и Марк точно знал, что именно средний сын будет владеть им после его смерти.

– Очень аккуратно, – скомандовал герцог и, отойдя на несколько шагов, резко замахнулся.

Свист, щелчок – и маска осыпалась на плечи девушки серым пеплом. В воздухе запахло розами. Марк убрал остор, подошел к окну и распахнул его, впуская в кабинет прохладный ночной воздух. Когда он повернулся, девушка сидела на диване и испуганно ощупывала лицо.

Юная. Какая же она юная. Огромные, испуганные зеленые глаза, припухшие, словно от долгих поцелуев, губы, маленький нос и…

– Распусти волосы.

Она испуганно кивнула и начала вытаскивать шпильки из тугой косы, собранной на затылке.

Да, он не ошибся. Длинные, иссиня-черные, чуть волнистые, они, словно плащ, накрыли плечи. Хрупкая, испуганная, покорная. А в глазах за страхом скрывается еще что-то. Интерес?

Марк подошел к креслу, постоял, прислушиваясь к своим ощущениям, затем провел рукой над столешницей.

– Я не терплю, когда чужие касаются моих вещей.

– Я не знала, сеньор.

– Теперь знаешь. За нарушение правил я обычно назначаю удар ремнем по попе.

Как мило покраснела. И голосок очаровательный. Марк сел в кресло, открыл верхний ящик стола и достал из него три магически заверенных документа – решение суда, акт передачи и контракт.

«Лорен Сандра Кастро, двадцать один год, осуждена на год исправительных работ за попытку подлога, по ее личной просьбе направлена в распоряжение дона Мегеля Картеса, с передачей всех прав на собственную жизнь на один год. Угу, а потом этот год будет зачтен как исправительные работы. Странно. Неужели мести улицы и ухаживать за стариками хуже, чем быть моей постельной игрушкой? И отчего она тогда так меня боится? Ведь сама «изъявила желание». Так, что еще? Двадцать четыре часа, семь дней в неделю… Любые распоряжения… никаких ограничений… Со слов осужденной, имеет опыт таких отношений. Хм… как-то мало верится. Ведет себя она совершенно не по правилам. Сидит, подобрав ноги и натянув халат на коленки, глаз не опускает. Дальше что у нас? Психологический портрет. Ну-ка, а вот это интересно. Подчинение, физическая боль, унижение, ограничение движения, любые виды соития… Вот это дите?»

Марк непонимающе и чуть удивленно воззрился на Лорен. Все его чутье и опыт кричали, что глаза его не обманывают и перед ним сидит девушка, которая никогда в жизни члена не видела. Но подпись под контрактом была не поддельная, и это не вызвало никакого сомнения. И как это все понимать?

– Ты читала контракт перед тем, как его подписать?

– Да, дон Марк.

– Да, господин, – автоматически исправил он ее.

– Да, господин, – покорно повторила Лорен.

– Ты его внимательно прочла и со всем согласна?

– Да, господин.

– И тебя никто не заставлял подписывать его силой?

– Нет, господин.

– Ну что же, в таком случае добро пожаловать в ад, сеньорита Лорен.

Он ухмыльнулся и наконец-то увидел ужас в ее глазах. Все вы врете, милая сеньорита. А вот зачем, мы разберемся, а пока поиграем по вашим правилам.

В кабинет вошел Константин с подносом, на котором стояли две чашки, кофейник, сливочник и сахарница.

– Сахар зачем? – нахмурил брови Марк. Он терпеть не мог кофе с сахаром, и дворецкий это прекрасно знал.

– Для вашей гостьи, – флегматично сообщил демон, разливая кофе по чашкам.

– А можно мне… можно мне в туалет? – раздался тихий и чуть не плачущий голос.

– Дверь за твоей спиной. – Марк удивленно посмотрел на девушку. – Ты что, не знала?

– Нет, – прошептала Лорен, заливаясь румянцем.

Константин подошел к стене, нажал на изумрудный квадрат, который Лорен принимала за украшение, и часть стены отъехала в сторону.

– Прошу. Чтобы выйти, нажмете на точно такую деталь, – посторонился дворецкий.

– Спасибо, – тихо произнесла Лорен.

Когда дверь за ней закрылась, Марк протянул демону бумаги.

– Глянь контракт. Ничего не кажется странным?

Константин внимательно прочел контракт и вернул его в папку.

– Подлинник. Но я бы на вашем месте посмотрел, что написано в экземпляре девушки.

– Уверен, то же самое. Но не уверен – зачем? – Марк побарабанил по столу пальцами. – Приготовь для нее… комнату на темной половине.

– Да, господин мой.

***

Лорен облокотилась на раковину и посмотрелась в зеркало. Да уж, вид еще тот… волосы в беспорядке, под припухшими глазами тени, на щеках отпечаток от маски. Она вздохнула, плеснула в лицо холодной водой, потерла виски. Герцог не показался Лорен чудовищем, как о нем рассказывали. Да и не могут у монстра быть такие замечательные дети. И разговаривал он с ней уважительно, только вот вопросы задавал странные. И сам он в жизни совершенно не такой, как на картинках в газетах. Нет презрительной высокомерности во взгляде, нет надменности. Глаза черные, необычные, а в центре зрачка словно красная искра бьется. Кажется, что из глубины глаза за тобой следит еще кто-то. И пахнет от него приятно. Такой необычный одеколон. Но все равно страшно, особенно угроза ремня. Неужели не пошутил? Ладно, один удар она как-нибудь переживет.

Надо выходить, но как не хочется!

Лорен передернула плечами и вернулась в кабинет. Сразу в нос ударил умопомрачительный запах кофе. Константин протянул ей руку, помогая сесть, и от этого простого жеста она смутилась больше, чем от пристального и какого-то насмешливого взгляда герцога.

– Ваш кофе, сеньорита.

Лорен кивнула, не зная, уместно ли благодарить слугу. Она никогда не была в богатых домах и просто не представляла, как себя вести.

– Спасибо, Константин. – Герцог принял от дворецкого вторую чашку и, пригубив кофе, добавил: – Разбуди близнецов. Телепорт будет готов к девяти утра. Я сам проведу Лорен в ее комнату.