Функция. Часть 3

Правильно я сделал, что не пошел. Звали, я ведь кем-то вроде эксперта числюсь.

Вокруг длинного овала стола собралось человек тридцать. Министры вооруженных сил нескольких стран, Лидеры крупнейших альянсов новусовских семей, парочка политиков, чьи лица знал весь мир. И только один полевой агент. Джейс О’Нил, гибрид из Сингапура, самого продвинутого в плане управляемой генетики клана. Черный как ночь и умеющий летать.

Мы с ним пару раз работали вместе, и я знал, что, строго говоря, способностью сингапурца была не левитация, а телекинез. Но как-то он так хитро его применял, что выглядело все именно как полет. Вроде он отталкивался от поверхности земли… не знаю, я, честно говоря, не заморачивался деталями. Разведчик из него все равно получился отличный.

И вот сейчас он только что закончил доклад о положении дел на Черном континенте. Поклонился в сторону Лидера азиатского альянса, седого и невзрачного старичка-китайца, и, повинуясь его едва заметному жесту, покинул зал совещаний. Слово тут же взял представитель европейских семей – Карл Гарчек. Похожий то ли на индуса, то ли на цыгана, но никак не на чеха, политик был известен как один из постоянных членов Совета Безопасности ООН.

– Итак, резюмируя. Вся наша сеть в зоне поражения уничтожена. В один момент. Нам до сих пор непонятно, как это произошло, но на связь они выходить перестали. Просто замолчали – ровно в тот момент, когда спутники зафиксировали сильное излучение от проходящего мимо солнечной системы блуждающего астероида. Мы считаем, что Носитель прибыл именно на нем.

Он оглядел всех своими непроницаемыми черными глазами и продолжил:

– Мы оглохли и ослепли, господа. На территории, захваченной противником, нет наших людей. Никого, с кем мы могли бы выйти на связь. Больше трехсот новусов! Я не представляю, как их удалось уничтожить одномоментно. И мы понятия не имеем, что происходит на захваченной территории. Первый раунд за функциями.

Никто не прерывал Дипломата. Не задавал вопросов. Молча и напряженно все следили за тем, как он налил воды в стакан и залпом выпил ее.

Я тоже молчал, да и не мог ничего сказать, совещание шло в записи. Однако с выступающим я был не согласен. Первый раунд, по моему скромному мнению, все же остался за нами. Судите сами – предполагалось, что вторжение не имеющих тел пришельцев накроет весь мир, а не только его часть. Значит, какие-то плоды наши действия принесли? Уверен, именно наша настойчивость при сносе Шпилей привела к такому результату.

– Аналитики только что закончили расчеты, и теперь мы можем с уверенностью очертить границы вторжения. В зону высадки функций попала вся Африка, часть Саудовской Аравии, Йемен, Оман, часть Пакистана, юго-западное побережье Индии и вся Антарктика.

– То есть ничего значимого мы не потеряли?

Реплику выдал военный министр США. Шутка на троечку, как по мне. Не к месту и не ко времени, про качество вообще молчу. Не думал, что глава военного ведомства самой демократической страны мира – идиот. Вопреки распространенному мнению на сей счет.

Впрочем, осадили его быстро, собственные соотечественники. Американские новусы являлись одним из сильнейших альянсов кланов и первыми подмяли под себя все гражданские и военные институты страны. Так что президента тут не было.

– Гарри, может, тебе попытать счастья в карьере стендап-комика? – произнесла пожилая леди с едва заметным розовым оттенком светлых волос. – Правда, боюсь, совсем скоро этот жанр здорово потеряет в популярности. Людям будет не до смеха.

– Простите, госпожа премьер-министр, – военный чиновник покаянно склонил голову. – Хотел разрядить обстановку.

– У тебя не получилось. Простите болвана, Карл. Продолжайте.

– Спасибо, Марта, – губы цыгана дрогнули в намеке на улыбку. – Итак, мы потеряли треть суши. Нам неизвестно, почему вторжение, которого мы ожидали как глобального, произошло так, кхм, локально. Но это оставляет шанс нашей цивилизации. Мы живы, а значит, еще можем отбросить пришельцев.

– Карл, давайте без вдохновляющих речей. Мы же не на Ассамблее! Какие конкретно меры предприняты?

А эта фраза принадлежала моему соотечественнику, человеку, которого прочили в следующие президенты России. Как по мне, отличная альтернатива существующему, хотя сейчас это уже было неактуально.

– Александр, вы один из тех, кто разрабатывал план блокады…

– И я знаю, что вы не реализовали его и вполовину! Считаете его слишком жестким? Опять оглядываетесь на мнение «мирового сообщества»?

– Нам нужно понять, что они делают!

– Да не все ли равно? Нам нужно, чтобы они не полезли с захваченного материка!

– То, что вы предложили, обрушит мировую экономику за несколько дней!

– Сейчас самое время об этом беспокоиться! Триллионом больше, триллионом меньше! Вы там совсем на Западе повернулись на деньгах!

– Выбирайте выражения, Александр!

– А то что, Карл?

– Мальчики!

Розововолосая леди поднялась и по очереди оглядела спорщиков. Те встретили ее взгляд твердо, но было заметно, что окрик новуса на них подействовал. Лидеры мутантов могли творить настоящие чудеса своим голосом – куда там ораторам и проповедникам!

– Я понимаю, что все здесь встревожены. И знаю, как нелегко сотрудничать с тем, кого недавно считал противником. Но на кону сейчас стоит нечто большее, чем влияние, рынки сбыта и захват ресурсов. Так что давайте демонстрировать не характер, а ум! Сядьте! Оба!

К счастью, запись не передавала «магию» Лидера, так что я слышал лишь слова, а не «истину в последней инстанции», каковой воспринимали речь американки все присутствующие на совещании люди и новусы. Впрочем, я и так был согласен с каждым ее словом.

На несколько секунд в зале повисла тишина, после чего Гарчек севшим голосом произнес:

– Запрещенный прием, Марта. Мы же договаривались!

Видимо, госпожа премьер-министр слегка ослабила давление. Настолько, что в голове у новуса появились собственные мысли, а не вложенные туда Лидером. Карл был Дипломатом, а всем известно, что способностям Лидера могут противостоять только другие Лидеры. И еще Ликвидаторы с пулей в башке, но нас таких немного.

– А мне плевать! Потому что я помню, что мы договаривались сотрудничать, а не мериться теми штуками, что у вас в штанах! Карл, Александр поднял важный вопрос. Меры блокирования захваченной территории действительно были реализованы не в полном объеме? Это так?

Она продолжила давить – я видел это по напряжению мышц гортани.

– Так, – признал Гарчек.

– Почему?

– Было принято решение снизить напряженность в СМИ.

– Кем было принято решение?

– Мной.

– Разве мы не полностью контролируем СМИ?

– Официальные – да. Но это не относится ко всему интернету. Сегодня утром мы запустили несколько проектов, которые интерпретируют события в рамках теории мирового заговора, но без инопланетян…

– Блокада, Карл!

– Огромные убытки…

– Я не пойму, ты что, действительно в этой ситуации лоббируешь чьи-то интересы?

– Я…

Бедняга уже и ответить не мог, настолько сильным было давление Лидера. Так и убить можно, подумал я. К счастью, в показательную порку вмешалось новое действующее лицо.

– Марта, хватит. У него же сейчас кровь из ушей пойдет. А это совершенно не эстетично.

В дальнем от камеры кресле шевельнулась массивная фигура. Двухметровый богатырь с длинными седыми волосами, собранными в хвост, все свое внимание сосредоточил на набалдашнике массивной трости, которую держал в руках. Казалось, его совершенно не заботило, что Лидер американского альянса размазывает принуждением одного из членов элитного клуба. Его вообще мало что заботило, как говорили. Но когда он открывал рот, все внимательно слушали.

Миру он был известен как мультимиллиардер, чудак и затворник. А еще как олигарх с русскими корнями, уже давно не живущий на родине, но при этом не играющий против нее. Новусы знали его как Лидера крупнейшей русской семьи и стержень, вокруг которого произошло объединение человечества. Последнее, кстати, чистая правда, без него нам бы не удалось совершить и половины того, что было сделано за год.

Я познакомился с ним через Родиона Павловича, Наставника семьи Ланских, они дружили лет семьдесят. Пару раз встречался и составил свое мнение о Кирилле Владимировиче Стрельницком. Очень умный и очень жесткий мужик. Лидер, причем с какой-то толикой крови русской императорской фамилии. Не то чтобы это имело для мутанта хоть какое-то значение, но на характер повлияло явно.

Долгое время этот человек оставался в тени. Жил в основном за границей, хотя частенько наведывался и в Россию. Как и все нормальные суперы его типа, плел интриги, но первым принял изменившиеся правила игры. И благодаря этому за какие-то полгода забрался на самый верх.

С альянсом – кто-то уже называл его планетарным правительством – вообще сложилась довольно забавная ситуация. Да, в его состав вошли крупнейшие мировые державы, но настоящей властью обладали уже не они. Новусы жили дольше и имели возможность встраивать своих людей в администрации правительств любых стран. И делали это. Год за годом, десятилетие за десятилетием. В результате, когда населению нашего зелено-голубого шарика пришлось отбросить старые обиды и стать плечом к плечу, выяснилось, что именно людей на ключевых постах осталось очень немного.

Помню, раньше я со смехом слушал тех, кто говорил о «мировой закулисе». О тайном клубе, члены которого дергают за ниточки политиков и определяют путь человечества. Тогда у меня был один аргумент, который камня на камне не оставлял от аргументов любителей теории заговора, – срок жизни. Я считал, что «мировое правительство» невозможно именно поэтому. Люди слишком мало живут. И даже если какой-то группке людей удастся захватить власть над миром, то их дети пустят все прахом. Ну, в крайнем случае, внуки.

Никакого «тайного клуба» не было. Зато теперь – поздравляю вас, любители теории заговора, – он появился. И вне зависимости от того, удастся нам отбить вторжение пришельцев или нет, политическая карта Земли очень сильно изменится. До неузнаваемости.

– Все мы обеспокоены, – сказал Стрельницкий. – Но еще живы. Так что давайте по делу. Пожалуйста.

Он не применял способности Лидера, но его слова словно сняли магию воздействия американского премьера.

Карл Гачек быстро пришел в себя. Проверил на всякий случай уши – кровь не шла. И продолжил доклад, словно ничего и не произошло. А люди в зале сделали вид, что ничего не видели. Еще один показатель «нового мира», кстати. Феодальные отношения, которые раньше были присущи только новусам, понемногу распространялись и на сапиенсов. Для них уже не было ничего удивительного в том, что кто-то сильный может прилюдно чуть ли не казнить подчиненного.

– Мы не стали полностью блокировать Африку, Александр, – продолжил меж тем докладчик. – Морские пути – да. Наблюдение за портами посредством спутников – да. Запрет на авиасообщение – да. Но, видите ли, мы не можем держать гарнизоны внутри охраняемого периметра, а ресурсов для того, чтобы полностью контролировать всю протяженность побережья крупного материка у нас не хватит. К тому же Китай.

Лица участников совещания, да и мое тоже, после произнесения этого слова, скривились. Китай, да. Гвоздь в заднице у альянса человечества.

Когда формировался пул планетарного правительства, Поднебесную даже не стали приглашать в клуб. Какой смысл, если известно, что делами там давно рулят функции? Но и на конфликт с крупнейшим азиатским государством никто идти не хотел, по крайней мере, пока пришельцы не проявят себя. Ни у кого не было идей, что с ним делать, не начиная Третью Мировую войну. Как ни крути, а это уже давно не два миллиарда голодных китайцев. Это еще и одна из крупнейших мировых экономик и, на минуточку, площадка для производственных мощностей всех развитых стран.

Поэтому Китаю позволяли делать вид, что ничего не происходит. Врубить эмбарго и отрезать его блокадой от всего мира было вполне нам по силам, но кто от этого пострадает – тот еще вопрос. Поэтому члены альянса сейчас и ругались, помня о том, что Африка – зона стратегического инвестирования Китая.

– Долго они еще будут воду в ступе толочь? – спросил я, крутя в руках пульт от телевизора.

Михаил хмыкнул. Он уже смотрел эту запись. И принес ее тоже он. Точнее, бывшего зама по мозгам, а ныне ведущего Аналитика в клане Стрельницкого послали ко мне с этой записью.

– Сейчас они перейдут к главному.

Но это произошло не сразу. Еще минут десять-пятнадцать все обсуждали Китай. Ожидаемо не придя ни к какому выводу и не приняв никакого решения. Молчаливо позволив целому государству продолжать делать вид, что все в порядке. Не закрывать границы, не разрывать контракты, вести рутинные встречи и переговоры на всех уровнях. Словом, жить так, словно никакого вторжения не было.

И не они его подготовили.

Больше экономической войны с Китаем человеческий альянс боялся открытого конфликта с ним. Все-таки ядерная держава, при этом не карликовая, вроде Северной Кореи. Но Поднебесная натянула на свое хитрое азиатское лицо маску абсолютной отрешенности и теперь смотрела на весь мир с непониманием. Вторжение, мол? Правда? Не, не слышали! У нас тут экономический рост и все такое. Принимая во внимание все вышеозвученное, им позволяли такое поведение.

Наконец, Гарчек добрался до сути.

– Нам нужна информация. Дипломатическим путем, как вы понимаете, ничего выяснить не удастся. Спутники не дают полной картины. Сверху не видно, чем занимаются функции на захваченных территориях, планируют ли они вторжение или собираются оставаться в границах Африки.

– Ага, они же для этого летели через черт его знает сколько сотен световых лет! Чтобы в Африке с неграми потусить! – не сдержался я.

– Лях!

– Все-все, молчу.

…поэтому я считаю, что мы должны отправить несколько рейдовых групп, чтобы оценить ситуацию.

– Миш, ну мог бы и так сказать, а не заставлять эту муть смотреть! Мне надо собираться?

– Да. – Аналитик вздохнул. – Несколько отрядов уже готовятся к отправке на континент. Тебе предлагают присоединиться к одному из них.

Я хищно оскалился. Наконец-то хоть какое-то действие, а то я уже два дня сижу без дела и скоро на стены полезу. После года безостановочного цейтнота, два дня тишины вывели меня из себя.

«Не можете без единственного Ликвидатора, сучки!»

«Гордыня, Лях?»

«А че бы нет? Имею право! Если бы не я… не мы с пшеками, эти политики хрен бы чего добились! Так бы и грызли друг другу глотки!»

Несмотря на то, что мой разбежавшийся клан стоял у истоков создания человеческого альянса, в его лидеры я не вошел. Не то чтобы не хотел играть во всю эту политику, просто понимал, что не мой это уровень. Вспомнить хотя бы, как легко меня использовали в темную Ланские, а они ведь не самые прожженные интриганы из тех, что состоят во фронте защиты человечества. Нужно было быть честным с собой – меня бы там сожрали. Как я был пацаном из провинциального города, так им и остался.

Отстаивание своих политических интересов я отдал Ланским. И это привело к тому… к чему привело. К тому, что я остался один. Закономерно, в принципе.

– Какой из маршрутов самый стремный, Миш?

Аналитик посмотрел на меня с подозрением, словно моя жизнерадостность и оптимизм были признаками заразной болезни. А я всего-то хотел заняться делом, поскольку сидеть на базе и ждать уже не осталось никаких сил.

Потом он еще раз вздохнул, остановил воспроизведение записи. Потыкал в экран планшета, лежащего на коленях, и вывел на экран карту Черного континента с красной точкой на основании Африканского рога.

– Аденский залив. Столица французского Сомали, порт Джибути.

– О! Пираты! Круто! Когда выдвигаемся?

Третий день после Вторжения

Раньше основные города и порты Африки были плотно вплетены в транспортную сеть планеты. Туда летали самолеты, ходили морские суда. Грузовые, туристические, коммерческие маршруты – все было вполне на уровне. Если не углубляться в «горячие» регионы, конечно. Но до самого континента добраться было плевым делом.

Сейчас все усложнилось на порядок. Вроде и вражеская ПВО не охраняла небесное пространство, и патрульные крейсера не бороздили водные рубежи Черного континента, а попасть туда было ой как непросто. Ну, если не ставить целью нарваться на встречающую делегацию в виде парочки полнокровных Структур.

Поэтому сперва наш отряд перебросили на один из американских авианосцев, который в составе судов поддержки блокировал Аденский залив. Там провели инструктаж, основным посылом которого стал тезис: «если что, мы по любому не успеем!» Убедившись, что мы все хорошо поняли, нас посадили на вертолеты и повезли на побережье. Где и высадили прямо посреди пустыни, помахав на прощанье рукой. До Джибути нам предстояло добираться пешком. Ну а чё, для боевой группы новусов шестьдесят два километра по песку и камням не расстояние!

Хотелось бы, конечно, высадиться прямо в международном аэропорту столицы французского Сомали, но тут уж ничего не попишешь – война. Пусть и тайная, необъявленная. А во время войны расстояния, раньше покрываемые за минуты, обретали совсем другое значение.

Смахнув со лба мгновенно выступивший пот, я опустил на глаза солнцезащитные очки и огляделся. Вот и довелось мне добраться до детской Мекки, куда даже герои сказок отговаривали ходить. Так и говорили: «Не ходите дети в Африку гулять!» Разумное, кстати, предостережение, словно знал что-то Чуковский про это место. И дело даже не в акулах, гориллах и злых крокодилах. Просто… Что тут делать-то? Пусто же, как на песчаном карьере!

Строго говоря, высадили нас не в пустыне. Глинистый песок, торчащие из него камни, редкие пятнышки тусклой зелени – побережье. Но для нынешнего состава группы, в большинстве своем европейцев, это и была пустыня. Ровная, как сковородка с распродажи, и такая же раскаленная.

– Мих, как принимаешь?

Согласившись на рейд, я настоял, чтобы мою группу вел бывший зам по мозгам. Как в старые добрые времена, хех. И в разговоре с ним всеми этими «Орлан – Гнезду» и прочим я пользоваться не собирался. Какой смысл? Выучить армейские глоссии, конечно, несложно. Только вот зачем? Ну будем мы говорить по рации не «наблюдаю противника, триста метров на двенадцать часов», а «садовник, двенадцать, триста» – и что это изменит? Допустим, противник перехватит наши переговоры. Сделать-то все равно ничего не успеет! Триста метров – это трехсекундный рывок на пределе сил для таких, как мы.

– Уверенно, – отозвался Михаил. – Топайте.

– Погнали, народ! – игнорируя средства связи скомандовал я рейдовой группе. – Функции сами себя не найдут!

Моя нынешняя команда походила на предыдущую как две капли воды. Два кинетика, десять Воинов, Ликвидатор. Достаточно для быстрого проникновения куда угодно. И быстрого бегства, если понадобится.

Одеты мы были в пустынный вариант натовского камуфляжа, а за спинами несли рюкзаки с гражданской одеждой и запасом еды. Трехсуточным, хотя собирались закончить разведку за световой день. Но, как говорят умные люди, пусть лучше немножечко останется, чем чуть-чуть не хватит. Оружия не брали вообще, хотя все и умели им пользоваться. Все-таки миссия у нас разведывательная, а на то, чтобы взять пленного, хватит и способностей. К тому же оружие в руках у новусов давало ложное чувство защищенности и желание именно его в критической ситуации использовать. А это чаще было во вред, чем на пользу.

Около часа группа неспешно бежала по плотной красно-коричневой глине. Или глинистому песку – черт разберет! Вокруг ничего не происходило – Сомали, как ему и положено, было жарким и безлюдным. Насколько было видно со спутников, тут населенных пунктов всего десяток на сотни километров. Да и те в большинстве своем – сборище глинобитных лачуг на береговой полосе. По-настоящему крупных городов, вроде всего два и есть: печально известный Могадишо и цель нашего путешествия – Джибути.

В движении мы держали комфортную для новусов скорость в двадцать пять-тридцать километров в час. И быстро, и не слишком заметно, и ресурсы организма попусту не расходуются. Бежали молча, да и о чем разговаривать? Все обсудили, ко всему вроде подготовились. Оставалось только на месте проверить теорию практикой. Так что я отрешился от всего и провалился в ритм стука своего сердца.

Техника была сродни медитации, но не настолько глубокой, как, например, у монахов. Без света в конце тоннеля, если понимаете, о чем я. Все видишь, все слышишь и подмечаешь, только словно сквозь мутное стекло с некоторой шумоизоляцией. Очень хорошо помогает экономить силы и на нужный настрой перед схваткой выводит. Спасибо обмену опытом среди мутантов всех стран. Конкретно этому мы научились у южноамериканских суперов, больших любителей бега.

Под звуки собственного ритмичного дыхания я погрузился в мысли. Не какие-то конкретные, а так, обо всем сразу. О своих пшеках, которые всего год назад трескали фалафели, запивая их смузи (так ведь и не попробовал, кстати), а теперь принимали активное участие в переделке мира. Об этом самом мире, изменившемся за последнее время до неузнаваемости. О том, что сегодня, как, впрочем, и в любой день моей второй жизни, возможно, придется умереть.

Каждый выход против функций давал для этого отличный шанс. Инопланетяне были сильным и опасным противником, против которого нужно драться только изо всех сил – никаких поддавков! Пленных, по возможности, не брать, а милосердие проявлять только в виде быстрой смерти. Хотя тут я немного лукавлю, приходилось и за «языками» ходить. Иначе, как бы мы смогли изучить своего врага?

Не сказать, что захваченные функции были хорошими информаторами. Большая часть пленников умирала еще до допросов, некоторых удавалось погрузить в медикаментозную кому, а потом обрабатывать способностями Наставников. Кое-что, впрочем, все же выяснить смогли.

Например, личностью у функций являлся не отдельный человек, а Структура целиком. Воины, Наставники, Аналитики и Дипломаты назывались в их системе координат сегментами, блоками или узлами. По сути, Лидер и был управляющим узлом всей Структуры, остальные просто встраивались в него. В зависимости от задач – временно или постоянно.

Еще стало понятно, почему старые Структуры значительно сильнее молодых или тех, у кого обновлялись сегменты. Чем дольше Лидер работает со своими узлами, тем они становятся сильнее. Фиг его знает, из-за чего так, но подтверждения данному факту мы встречали довольно часто. Возможно, дело было в том, что при замене сегментов возможности синхронизации внутри Структуры снижались. И компонентам требовалось время, чтобы выйти на полную эффективность. Теория меня мало интересовала, я был практиком.

Единственным же практическим выводом из этого знания было вот какое: прибывшие на Носителе Структуры должны быть слабы, как новорожденные котята. По крайней мере, мне хотелось так считать.

В процессе изучения врагов, мы поняли и как с ними бороться. Не с вторжением в целом, а с отдельными Структурами в частности. Дело в том, что слабыми местами любой Структуры являлись узлы-некомботанты. Назывались они не так, как у нас, строго говоря, я вообще не был уверен, что пришельцы давали имена своим типам, но функционировали схожим образом. Дипломаты отвечали за сбор информации и взаимодействие, Наставники – за физическое и психическое здоровье Структуры, Аналитики – за обработку данных, а также их перераспределение по узлам. Воины, естественно, были блоками защиты.

Лично мне Структура напоминала компьютерную программу, каждая часть которой работала в рамках своих алгоритмов и скриптов. Лидер же являлся кем-то вроде управляющей надстройки, неким редакторским интерфейсом и командным блоком в одном флаконе.

Подобная иерархия не могла не натолкнуть на мысль о их цифровом происхождении. Правда это была или нет – неизвестно, но я считал агрессоров чем-то вроде спятившего искусственного интеллекта. Который, к примеру, сперва поглотил своих создателей, а потом, не зная, чем бы еще заняться, начал раковой опухолью расползаться по Вселенной. Такая себе версия, сторонников среди новусов у нее было немного. Большинство склонялось к тому, что функции были либо энергетической формой жизни, либо паразитарной биологической. Впрочем, подтвердить свою теорию не могли и они.

В пользу же моей говорил тот факт, что функций, несмотря на их мощь и скорость, мы пока уделывали почти в сухую. И сыпались они всегда на предсказуемости. Если наш враг был ИИ, то работал он на скриптах. Самообучался, естественно, но против экспромта проигрывал.

Скажем, схватится одна Структура с новусами и сольется. В следующий раз другая попробует применить против нас стратегию, основанную на выводах погибшей. И будет слегка подтормаживать, если мы начнем действовать по незнакомому алгоритму. Я упрощаю, естественно, но как-то так примерно и выходило. Кстати, для меня вот эта едва заметная, на долю секунды, задержка реакции и была главным доказательством того, что воюем мы с ИИ.