Пять рассказов о любви

– А где хозяйка? – поинтересовался Игорь у подошедшего Геннадия.

– А ты что, не разглядел? – удивился Генка. – Приехала хозяйка и её пятнадцатилетняя дочь. Кстати, дочка – такая девица… – Геннадий состроил мечтательное лицо, подняв оттопыренный большой палец правой руки. – Во! Вся в мать. Я б её… Но обе с характером. Так что придётся тебе здесь перед ними попрыгать.

– Значит, попрыгаю десять дней, – усмехнулся Игорь. – А ты не упускай свой шанс, начинай ухаживать за дочкой. Глядишь, года через три станешь зятем нефтяного магната.

– Ты её мамашу не знаешь! – стал суровым Геннадий. – Такая змеюка! Никого к дочери не подпускает. Ну, увидишь сам… – Генка переменил тон на начальствующий: – Баня готова?

– Готова. Сауна нагрета. Вода в бассейне чистая, – доложил Игорь.

– Иди, растапливай мангал, а я узнаю, что приготовить.

Хозяйку и её дочь Игорь рассмотрел поближе, когда они выходили из сауны, завёрнутые в одинаковые махровые халаты. Одного роста, почти одинаково сложенные, обе светловолосые и светлоглазые, распаренные, без косметики на лицах, с мокрыми волосами, – они больше походили на двух сестёр, чем на мать и дочь. Когда хозяйки проходили мимо Игоря, раскладывающего на пышущем жаром мангале шампуры с кусками сочного мяса, тот учтиво поздоровался. Первой ответила на его приветствие дочь. Мать немного задержалась с ответом, смерив Игоря с головы до ног строгим взглядом. «Прав был Генка – они похожи! – подумал Игорь. – Дочь – красавица. А мать – очень серьёзная женщина».

Два дня на базе гостили Генка с отцом, и все два дня они окружали своими заботами хозяек. Игорю доставались лишь мелкие поручения: принести, отнести, наколоть, разжечь, убрать. Несколько раз он украдкой засматривался на хозяйскую дочь, когда та появлялась в купальнике. Природа щедро одарила пятнадцатилетнюю девушку почти оформившейся женской красотой, и контраст между детской невинностью в лице и женственной сексуальностью в фигуре притягивал мужской взгляд. Однажды, когда Игорь в очередной раз провожал глазами девушку, направлявшуюся на пляж, он наткнулся на жёсткий взгляд её матери. Ничего хорошего этот взгляд ему не сулил и Игорь, сделав вид, что осматривает территорию, направился в обратную от пляжа сторону.

На третий день утром Генка пришёл в сторожку сообщить, что они с отцом уезжают. И настоятельно рекомендовал приятелю не маячить перед глазами хозяйки и особенно её дочери.

– Они даже меня с папанькой просили не беспокоить их до самого отъезда. Анна Викторовна сказала, что никого не хотела бы видеть. Её дочке Полине заниматься нужно – она в следующем году едет учиться заграницу. Вот так.

– Не волнуйся, сделаю всё, как надо, – пообещал Игорь.

– Ну, бывай! – Генка на прощание пожал руку. – Если что – звони!

На базе кроме Игоря остались только хозяйка и дочь. Карине они обе не нравились, потому что свободолюбивой овчарке почти всё время приходилось сидеть на цепи, и виновницами этого безобразия она по-собачьи справедливо считала двух чужих женщин, перед которыми все люди почему-то расшаркивались. Она даже пыталась лаять на них издалека, громко выражая своё несогласие с отсутствием свободы.

Игорь, выполняя свою работу, старался не попадать в поле зрения хозяек.

До конца дня эти две важные персоны его не тревожили. И весь день прошёл спокойно.

На следующее утро, поднявшись в шесть часов, Игорь почистил хозяйский мангал, принёс заготовленные с вечера дрова и стал заниматься делами, расписанными по плану на целый день.

Хозяйка с дочерью поднялись поздно. Вначале они позавтракали, затем сходили на речку, потом стали заниматься приготовлением обеда. После обеда они снова ходили на пляж, потом на пару часов скрылись в доме. Когда, ближе к вечеру, заслышав женский смех, Игорь выглянул в окно, увидел, что Анна Викторовна с дочерью качаются на качелях. Подходило время ужина и стоило проверить готовность мангала возле хозяйского дома. И момент показался очень удачным – Анна Викторовна с Полиной находились на площадке по другую сторону большого коттеджа. Игорь взял в левую руку пустое ведро для золы, в правую – сумку с дровами, и направился туда, где стоял фигурно выкованный мангал.

Вытряхнув золу и угли, он уже собрался уходить, когда услышал за спиной:

– Вас Игорем зовут?

Он обернулся. В нескольких шагах стояла дочь хозяйки в лёгком летнем сарафане на тоненьких бретельках. Голубые глаза смотрели открыто, на лице – приветливая улыбка.

– Игорем. А вы бы не ходили босяком, тут шишки везде острые, – позволил он себе сделать замечание, досадуя на то, что его заметили.

– А мне нравится ходить босой. А вам?

– Говорят, не ходите…

– Так вам нравится? – девушка не обращала внимания на грубость.

– По-разному, – пожал плечами Игорь. – Может, нужно чего сделать, приготовить, принести – вы не стесняйтесь, меня зовите. – Он почувствовал, что ему приятно смотреть на дочь хозяйки и приятен сам разговор, но нужно было помнить о своих обязанностях.

– Мы уху хотим сварить на ужин, – ещё раз улыбнулась девушка. – Рыба свежая есть. Но её почистить нужно. Возьмётесь?

– И почищу. И сварю. – Игорь с готовностью поставил ведро с золой на землю. – Где рыба?

– В холодильнике.

– Давайте, я заберу её и у себя в сторожке почищу. У меня там специальное место есть. А варить можно и на костре. А хотите, – на газовой плите.

– Я думаю, на костре вкуснее, – рассмеялась девушка.

– Значит, сварим на костре! – даже не попытался скрыть довольную улыбку Игорь.

– Сделаем так: мы возьмём рыбу и пойдём к вам. И вы мне покажете сторожку.

«Уверенная в себе!», – подумал Игорь. А вслух спросил:

– Ваша мама не будет против? – Он уже заметил неторопливо вышедшую из-за угла дома Анну Викторовну. Женщина с интересом прислушивалась к разговору молодых людей.

– Против чего? – не поняла Полина. Она стояла спиной и не могла видеть мать.

– Ну, того, что вы пойдёте со сторожем.

– Глупости какие! – хмыкнула Полина. – У меня мама самая лучшая на свете! И очень умная…

– Добрый вечер, Анна Викторовна! – поздоровался Игорь.

– Здравствуйте! – с лёгким налётом улыбки на лице поздоровалась хозяйка.

– Мамочка, мы с Игорем насчёт ухи договорились! Он нам её приготовит на костре! – Бросилась навстречу матери дочь, с такой радостью в голосе, будто речь шла о чём-то очень значительном.

– А мы ему поможем, – красивым голосом произнесла хозяйка, не отводя строгих глаз от молодого человека. – Мне тоже интересно посмотреть, как тут живёт персонал? Вы нам покажете свои владения, Игорь?

– Покажу, – растерялся он. – Только они ваши…

«А мама у Полины совсем не злая, – думал он, сопровождая хозяек к сторожке. – Строгая. И красивая. Особенно глаза – в душу проникают».

Учуяв женщин, дремлющая у будки Карина поднялась и приготовилась выразительно гавкнуть, но Игорь погрозил ей кулаком, и она снова улеглась на землю, напустив на морду безразличный вид.

– Воспитанная у вас собака! – сквозь лёгкий смех тепло произнесла Анна Викторовна. Из её уст это прозвучало похвалой, и Игорь почувствовал ещё большее расположение к этой женщине. Ему захотелось сделать ещё что-нибудь приятное для неё и для её дочери.

– А знаете, какая она понятливая! – Он подбежал к овчарке и присел на корточки.

Хозяйки остановились и стали с интересом наблюдать, что же будет дальше.

– Карина, – обратился Игорь к поднявшей голову собаке, – если ты пообещаешь подружиться с Анной Викторовной и Полиной, я отпущу тебя с цепи.

Словно поняв его слова, овчарка подползла к Игорю на брюхе и положила голову ему на колени, глядя умными глазами на женщин.

– Понимает! – восхищённо воскликнула Полина.

Игорь отстегнул от ошейника цепь и приказал:

– Ну иди, знакомься.

Потом посмотрел на Анну Викторовну и Полину:

– Вы только не бойтесь. Она всё понимает.

Большая овчарка легко поднялась на лапы и, чуть виляя хвостом, подошла к женщинам. Сначала она лизнула руку Полине, приведя ту в неописуемый восторг, потом подошла к Анне Викторовне и села возле её ног.

– А почему она мне не лижет руки? – удивилась хозяйка.

– Уважает, – пояснил Игорь. – Вы у неё лапу попросите.

Анна Викторовна присела на корточки и, глядя собаке в глаза, спросила:

– Ты мне лапу дашь, подруга?

Отвернув в сторону морду, овчарка подняла правую лапу. Полина громко рассмеялась, а Анна Викторовна пожала собачью лапу со словами:

– Ну, будем дружить, Карина. Какая ты у нас гордая!

Игорь, наблюдавший сцену знакомства, был очень доволен произведённым эффектом.

– Молодец, Карина! – похвалил он овчарку. – Иди, гуляй!

С благодарностью взглянув на Игоря, собака сорвалась с места и потрусила по дорожке в сторону пляжа.

– Не убежит? – проводила её взглядом поднявшаяся с земли Анна Викторовна.

– Нет, – посмотрел вслед овчарке Игорь. – Знаете, она ревнует.

– Ревнует?

– Без вас она чувствовала себя здесь хозяйкой. Вы уж извините…Собаки очень сентиментальны. Ревнует.

– А вы знаток собак?

– Я много читал о них. – Игорь взглянул на Анну Викторовну и поймал направленный на него очень внимательный взгляд.

– Вы любите книги, Игорь?

– Люблю. Когда учился в школе, много читал. Сейчас времени на это меньше, но при случае всегда беру книгу с собой.

– И что вас интересует?

– Всё. Раньше, конечно, больше увлекался боевиками и остросюжетными романами. Сейчас стала интересной история. Без прошлого нет будущего…

– А сколько вам лет?

– Девятнадцать. Скоро двадцать. А что?

– Да рассуждаете, как человек, проживший долгую жизнь.

– Бабушка у меня очень мудрая была, она и привила любовь к книгам… Но чего же мы стоим? Проходите в сторожку.

Игорь показал гостьям свой домик. Потом, кое-как отбившись от предложений помощи, принялся за рыбу. Готовить он любил. Бабушка с раннего детства приучала Игорька к самостоятельности. Её усилиями он рано научился читать и считать, стирать себе бельё, готовить. Выпотрошенные тушки рыбин Игорь положил в большую кастрюлю и залил водой из родника.

– Раз в три дня я езжу на мотороллере за пять километров отсюда, – пояснил он, наблюдавшим за его действиями хозяйкам. – Там на краю леса, на пригорке, бьёт родничок. Вода из него чистая и вкусная. Я вам чай из неё сегодня сделаю.

Поставив кастрюлю с рыбой на огонь, Игорь принялся за приготовление чая. Он принёс из сторожки в беседку у хозяйского дома пластиковую бутыль с родниковой водой. Анна Викторовна с Полиной вынесли на улицу большой старинный самовар с отливающим медью боком и поставили его на поднос. Игорь насобирал сухих сосновых шишек и разжёг чудом хорошо сохранившийся раритет. Пламя от горящих шишек поднималось на высоту надставленной металлической трубы и вырывалось из неё яркими всполохами огня с тугим подвыванием, как из сопла реактивного двигателя. Когда Игорь бросал в прожорливую трубу новые порции сухих шишек, огненное жерло проглатывало их, салютуя вылетающими в небо снопами искр. Это огненное действо в сгущающихся сумерках и тиши леса производило завораживающий эффект.

– Как красиво! – на выдохе восхищённо произнесла Полина.

– Здесь вообще красивые места, – поддержала её мать. – А сегодня такая погода – просто чудесный вечер. Спасибо вам за помощь, Игорь.

– Это моя работа, Анна Викторовна. – Его тронули слова благодарности из уст строгой хозяйки.

Добавив в кастрюлю с кипящей рыбой картошку, морковь и лук, Игорь пошёл к дровнице за новыми поленьями. Вернулся к костру в сопровождении Карины. Полина тут же занялась собакой. Та великодушно позволила хозяйской дочери обращаться с собой как со щенком: приносила палочку, выполняла команды «Сидеть», «Лежать», подавала переднюю лапу. Полина заливалась счастливым смехом, а Карина поглядывала на Игоря с вопросом в чёрных глазах: «Сколько ещё продлятся эти детские забавы?».

Анна Викторовна, сидя на лавочке возле стены дома, смотрела на дочь и о чём-то думала.

– Уха готова! – объявил Игорь и пригласил дам.

Первой у накрытого стола оказалась Полина, за ней – Карина.

– А ты чего так преданно смотришь? – пожурил собаку Игорь. – Твой ужин будет в сторожке. Иди на место.

– Покормите Карину ухой, Игорь, – заступилась за животное подошедшая Анна Викторовна. – Она заслужила.

Овчарка, благодарно глядя на свою защитницу, энергично завиляла хвостом.

– Ну, повезло тебе! – развёл руками Игорь. – Тащи сюда свою чашку.

Карина со всех ног кинулась к сторожке и через минуту вернулась с большой алюминиевой миской в зубах.

– Ах ты, умница! – восхитилась Анна Викторовна. – Сейчас мы тебе нальём ухи погуще и чтобы без костей…

Игорь взял миску из собачьей пасти и поднёс к столу. Хозяйка, ловко орудуя черпаком, налила из кастрюли до краёв.

– Смотри, горячо! – предупредил Игорь, опуская миску на землю. – Подожди, пусть остынет. Дай я тебе туда хлеба накрошу. Фу! Нельзя!

Карина, сунув морду в горячее, улеглась возле еды, глядя грустными глазами на свой слишком медленно остывающий ужин.

– Игорь и вы присаживайтесь с нами! – пригласила Полина.

– Да… я там у себя… – попытался отказаться он.

– Садитесь! – распорядилась хозяйка. – Вы готовили, вам и пробу снимать.

– Благодарю. – Игорь устроился с самого краю в торце стола. Испытывая невероятное стеснение, он не знал, что делать дальше. Обязанности распорядительницы взяла на себя Полина. Она бойко разлила по тарелкам уху, подала нарезанный хлеб и продекламировала по слогам:

– При-сту-пим!

Уха оказалась вкусной и заслуживала похвалы.

– Игорь, вы меня удивили! – посмотрела на него Анна Викторовна, отставляя пустую тарелку. – Вы всё умеете!

– Да не всё… – ещё больше засмущался он, чем вызвал улыбки на лицах хозяйки и её дочери.

Полина вынесла из дома пирог с клубникой. Чайную церемонию Игорь проводил сам: он разливал по чашкам заварку, доливал из самовара кипяток, резал и подавал кусочки пирога.

– Дымком попахивает! – закрыв глаза, произнесла Анна Викторовна, потянув тонкими ноздрями воздух над кружкой с чаем. – Как в детстве!..

Сгустившиеся сумерки мягко перешли в ночь, и Игорь включил освещение. В лучах электрического фонаря беседка с накрытым столом и пузатым самоваром посередине стала ещё уютнее, словно островок света среди сказочного дремучего леса.

– Прекрасный ужин, – констатировала Анна Викторовна. – И прекрасный вечер. Но, наверное, пора прибираться.

– Мама, а давай Игорю споём! – обратилась к ней Полина. Мать на несколько секунд задержала взгляд на молодом человеке, а потом неожиданно спросила:

– А что у вас с рукой, Игорь?

– Да так… осколком снаряда зацепило, – посмотрел на свою левую руку он. – Теперь вот плохо слушается.

– Где вас зацепило? – насторожилась Анна Викторовна.

– На войне… на грузинской. В прошлом году.

– Вы служили в армии?

– Три месяца. И столько же провалялся в госпитале.

– Бедный мальчик… – вырвалось у Анны Викторовны. В её глазах мелькнуло участие, но в следующую секунду женщина взяла себя в руки: – И как же вы с такой рукой управляетесь? Трудно, наверное? – Теперь её голос звучал почти сухо.

– Я привык. – Игорь отвёл глаза. Он не мог себе представить, что Анна Викторовна будет его жалеть и даже петь. Для него. Но то, что произошло в следующую секунду, заставило встрепенуться – женщина вдруг запела красивым низким голосом. Почти сразу к ней присоединилась Полина. Их голоса были похожи, но раскладывались на первый и второй. Вместе получался почти профессиональный дуэт. Видно, мать и дочь часто пробовали себя в песенном жанре. Они пели о неразделённой девичьей любви, о счастье в мечтах. И песни-то выходили грустными, но Игорю было хорошо от них.

Когда, пожелав спокойной ночи, Анна Викторовна ушла в дом, Полина вызвалась помочь Игорю убирать посуду.

Они вместе мыли тарелки и чашки под краном возле сторожки. Особенно долго им пришлось тереть закопченную на костре кастрюлю. Невозмутимая Карина, неотлучно сидевшая рядом, получала в свой адрес смешные комплименты, шутки и замечания, но продолжала ответственно охранять несерьёзную парочку. Она была выше всяческих дурачеств, потому что несла службу.

Когда всё было убрано и помыто, Игорь посмотрел на часы:

– Уже первый час. Вам пора спать, Полина.

– Во-первых, я спать не хочу! – заупрямилась девушка. – А, во-вторых, давай перейдём на «ты». Ведь ты всего на четыре года меня старше.

Ему польстило предложение девушки.

– Давай на «ты», – согласился Игорь. – А что мы будем делать?

– Ну, не знаю… – задумчиво протянула она. – Давай погуляем. Или пойдём купаться.

– Вода в реке ночью холодная, – предупредил Игорь.

– Тогда пошли просто гулять на пляж! – Полина решительно направилась к аллее.

– Карина, гулять! – Игорь, захватив в сторожке фонарик, поспешил догнать девушку.

Они спустились к самой реке и стали слушать ласкающий слух плеск воды. Полина подставила ногу набежавшей волне.

– Совсем не холодная! – посмотрела она на Игоря. – Я купаться хочу!

– Может, не стоит? Тут дно крутое и течение сильное. В темноте заплывать далеко нельзя.

– Я у берега. А ты пойдёшь со мной в воду?

– Да я плавки не захватил, – потупился Игорь.

– И я без купальника, – засмеялась девушка. – Давай сделаем так: я здесь в воду войду, а ты иди за кусты и там входи. Встретимся в реке. Ну, иди!

– Карина, остаёшься охранять Полину! – распорядился Игорь. Овчарка послушно села на песок.

Испытывая трепет от мысли, что нравившаяся ему девушка будет без купальника, Игорь зашёл за кусты, быстро скинул с себя спортивный костюм и, оставшись в одних трусах, вошёл в воду. В первый же момент холодная речная вода заставила всё внутри сжаться и остудила ненужные мысли в разгорячённой голове. Игорь решительно окунулся по шею и поплыл навстречу Полине. Плавать он мог только на спине, работая в основном ногами – плыть по-другому мешала повреждённая левая рука.

Когда из-за кустов показался берег, Игорь увидел, Полину: девушка стояла покалено в воде, и на фоне серого речного берега её фигура выделялась мраморной статуэткой с белым треугольничком тонких трусиков.

– Ну, смелее! – крикнул Игорь.

– Ой! – Прикрыв руками грудь, девушка ушла в воду. – Холодная! – Она поплыла навстречу Игорю.

– Далеко не заплывай! – напомнил он. – Там течение сильное.

– Но ты же рядом! – Полина направилась к середине реки.

– Ты когда-нибудь слушаешься! – с раздражением бросил он, стараясь не отставать. – Нас там снесёт, а дальше берег крутой. Возвращайся. Обещаю завтра днём сплавать с тобой на другую сторону.

– Обещаешь? – Полина повернула голову.

– Обещаю.

– Ладно, возвращаемся! – она развернулась и поплыла обратно, но течение уже несло их.

Они достигли берега там, где он оказался отвесным и скользким. Повсюду чернели коряги.

– Отвернись! – потребовала Полина. – Я выхожу.

Но с первой попытки это у неё не получилось: девушка соскользнула по крутому склону обратно в реку. Если бы у Игоря действовала левая рука, то выйти из воды им не составило бы большого труда. Но он мог рассчитывать только на одну руку.

– Давай выберусь сначала я. А потом помогу тебе, – предложил он.

– Я сама! – не сдавалась дрожащая от холода девушка.

С края обрыва над их головами донёсся собачий лай.

– Всё будет нормально. Вот и Карина нас нашла, – попытался ободряюще улыбнуться Игорь. Но холодная вода уже сводила синюшной судоргой губы.

Собрав все силы, он подтянулся, одной рукой уцепившись за торчащую корягу, но дно крутого скользкого берега упрямо уходило из-под ног. Но вот правая ступня упёрлась во что-то твёрдое. Игорь смог устоять, и в следующую секунду уже был на берегу.

– Хватайся, – он нагнулся и протянул правую руку плавающей у его ног Полине.

– Нога… – простонала та. – Ой!.. Свело…

Игорь понял, что медлить нельзя.

– Руку! – Это прозвучало, как приказ. – Руку давай!

Девушка больше не раздумывала – с тихим вскриком «мамочки!» она крепко ухватилась за протянутую руку обеими руками. Игорь почувствовал нагрузку и его ноги заскользили по склону. Чтобы не свалиться в воду, он сел, затем всем телом потянул девушку на себя и ощутил спиной остроту торчащих коряг, но всё ещё медленно продолжал съезжать вниз. Нестерпимая боль прорезала спину, сбивая дыхание, но он не отпускал Полину.

– Быстрее! – сквозь сжатые зубы вырвался стон.

Наконец девушке удалось ухватиться одной рукой за выступающий корень дерева, и скольжение прекратилось.

Полина лежала на боку на грязном склоне берега над самой водой, держась одной рукой за корень, а другой – за согнутую ногу. Она не шевелилась.

– Ой, как больно! – Девушка плакала.

Осторожно, чтобы самому не упасть в воду, Игорь приблизился.

– Отпусти. Дай посмотрю.

– Что? – не поняла Полина.

– Ногу давай. А руку убери.

– Зачем?

– Это судорога свела мышцы. Нужно выпрямить ногу. Я тебе сейчас помогу. Но ты потерпи.

– Не надо. Пройдёт. Само… Ой!.. Мамочка!

– Мы с тобой сейчас в речку свалимся, – Игорь был непреклонен. – Я сказал, руку убери!

Полина несмело подчинилась, глядя глазами полными страдания.

– Крепче держись за корни! – С этими словами Игорь потянул на себя согнутую ногу девушки, выпрямляя её.

Ночной берег огласился девичьим визгом. Ему вторил заливистый собачий лай с края обрыва.

– Всё… – тихо сказал Игорь. – Вот и всё. Не болит больше?

– Вроде отпустило. – Притихшая Полина недоверчиво смотрела на Игоря.

– Можешь вставать? Только аккуратно. – Игорь стал подниматься по склону, стараясь не делать резких движений – спина саднила и горела. Он чувствовал, как по пояснице стекает кровь.

Полина выбралась на берег за ним, но теперь её нагота не волновала Игоря.

Их встречала радостным лаем овчарка.

– Вот это приключение! – в весёлом возбуждении тихонько воскликнула Полина, массируя стройные ноги и совсем не стесняясь присутствия мужчины. – Класс! Только мы с тобой все вымазались в грязи.

– Взгляни, пожалуйста, что у меня там, – попросил Игорь, повернувшись спиной.

– Господи! У тебя кровь, и вся кожа содрана! – воскликнула девушка, в её возгласе прозвучала неподдельная боль. – Скорее к нам на базу!

– Ничего страшного, – попытался успокоить её Игорь.

Полина по еле приметной тропинке сквозь кусты торопливо пошла вперёд, держа Игоря за руку.

– Всё будет хорошо, Игорёк! – чуть не плача, причитала она. – Это всё из-за меня!

Дура упрямая!..

На пляже их ожидал сюрприз – возле собранной и сложенной в кучу одежды стояла Анна Викторовна.

– Как это понимать? – был её первый вопрос, адресованный Игорю. Но голос с металлическими интонациями не предвещал ничего хорошего обоим любителям ночных купаний.

– Мама!.. – успела выкрикнуть Полина.

– Оденься! Бесстыдница! – прервала её Анна Викторовна, подняв с земли и швырнув в лицо дочери сарафан. – А вы, молодой человек! Что вы себе позволяете?! Я в вас ошиблась. Девочке только пятнадцать лет! Вы знаете, что я с вами сделаю?!

– Мама! – жёстко выкрикнула Полина, не собиравшаяся надевать сарафан на грязное тело. – Игорь спас меня!

Она шагнула к стоявшему с опущенной головой Игорю и повернула его спиной к матери.

– Смотри! Меня унесло течением. От холодной воды начались судороги. Если бы не Игорь, ты бы уже не разговаривала со своей глупой дочерью. Он меня вытащил. Ему самому нужна помощь!

– Что это вас так… – растерянность Анны Викторовны быстро сменилась решительностью привыкшей распоряжаться женщины. – Чего мы стоим? Быстро к нам в дом! Там аптечка и медикаменты. Я сказала быстро!

Раньше всех выполнила команду Карина, кинувшаяся со всех ног вверх по ступенькам. Остальные, подождав, пока Полина смоет в реке грязь с тела и наденет сарафан, направились следом.

– Я слышу – собака на берегу заливается. У меня как сердце почуяло! Зачем вы в такую холодную воду полезли? – отчитывала мать свою непутёвую дочь и Игоря, когда они поднимались по лестнице.

– Это всё я виновата! Игорь отговаривал, но ты же меня знаешь, – каялась Полина. – Прости, мамочка.

– Будешь теперь за парня отвечать, выдумщица!

Ополоснувшийся в душе Игорь лежал на животе под ярким светом люстры на мягкой тахте, а над его спиной колдовали феи. Боль можно было терпеть. Сейчас он был даже рад, что всё случилось именно так, как случилось. Перекись водорода и йод на открытые раны, конечно, были не самыми приятными ощущениями в жизни, но прикосновения нежных женских рук компенсировали любые муки.

– Мам, а последствий не будет: заражения или осложнений? – с тревогой спрашивала дочь.

– Грязь в раны попала. Конечно, не мешало бы сделать прививку от столбняка, – отвечала Анна Викторовна, – но у нас сейчас такой возможности нет. А так мы с тобой сделали всё, что нужно, раны обработали. Сейчас наложим повязку, а завтра отправим твоего спасителя в город в больницу.