Из Москвы в Сергиев Посад

Алла Подшивалова

Из Москвы в Сергиев Посад

От автора

Уважаемые читатели!

Автор-составитель сочтет свою цель достигнутой, если путеводитель поможет ближе почувствовать своеобразие облика и внутреннего духа Москвы и ее окрестностей, и, может быть, пробудит более глубокий интерес к истории России.

Не желая утомлять читателя, мы преднамеренно избегаем в описании достопримечательностей обилия статистических данных.

Пятидесятилетний опыт работы гидом-переводчиком и экскурсоводом позволил не только составить текст, но, что было особенно важно, увязать его с ниткой маршрута «Москва – Сергиев Посад».

С уважением и благодарностью за отклики и замечания,

автор-составитель.

Глава

I

Троице-Сергиева Лавра – истинно духовный центр Русской Православной церкви, духовный центр всей России.

Автомагистраль до Лавры идет от Москвы в Северо-Восточном направлении, ее протяженность от МКАД составляет 70 км.

Цель любой экскурсии – знакомство с культурой, историей народа от глубокой древности до наших дней. Ушедшие поколения оставляют потомкам памятники, через века сохраняющие дух разных эпох. Эти творения помнят наших предков, они были свидетелями их жизни, любви, горестных и радостных дней…

Памятники, храня память о прошлом, своеобразным языком рассказывают нам, современникам, о социальном устройстве общества, о быте, нравах, культуре тех, кто населял когда-то наши земли. Одним словом, сегодня мы совершим путешествие из века нынешнего в век минувший, где «шорох слышится истории страниц».

А начнем мы экскурсию с истории Москвы, ведь Москва и Сергиев Посад исторически тесно связаны друг с другом. Как известно из летописи, Москва была основана в лето от Сотворения мира 6655-е, а от Рождества Христова в 1147-е. Тогда на крутом Боровицком холме, что над Москвой-рекой, Юрий Долгорукий для своего брата Святослава «дал обед силен» – т.е. обильный. Место, где прошла историческая встреча между князьями – братьями, было выбрано очень удачно, оно было создано самой природой.

Город возник и стоял всегда в центре страны, ставшей Россией; не у моря, и не на пути к морю, не на большой реке, как Днепр или Волга, не у огромного озера, как Новгород, не на границе степи, и не на далеких северных просторах.

Средневековая Москва неповторимо отличалась и от западных, и от восточных городов. Она равно поражала и англичан времени Шекспира, прибывших ко двору Ивана Грозного, и персидских посланников, приезжавших к Борису Годунову. Москва и в те времена была больше Лондона. Она была самым большим европейским городом, построенным целиком из дерева, и это больше всего удивляло европейцев, жителей каменных западноевропейских крепостей.

Труднее всего иностранцем было постичь структуру Москвы; даже персы 16 века, казалось бы, привыкшие к лабиринтам восточных поселений, утверждали, что невозможно изобразить этот русский город на чертеже. Именно Средневековье создало радиально-кольцевую систему Москвы. Улочки и переулки центра города (и особенно ее Замоскворечья), своим человеческим масштабом еще и сегодня сохраняют дух Первопрестольной.

Названия улиц и переулков передают нам и память о занятиях наших предков: Хлебный, Скатерный, Староконюшенный, Каретный, Ветошный….

В 13-14 века, когда по Москве, как и по всей Руси, огнем и мечом прошли монголо-татарские полчища, Москва, как и вся Русь, попала под мучительно долгое томление татарского ига. Но Москва не стала бы Москвой – будущей столицей России, если бы не нашла в себе силы в те грозные времена расти и крепнуть. Москва в 14 веке встала во главе движения и борьбы за объединение всех раздробленных русских княжеств в единое русское государство.

Московский князь Дмитрий – внук Ивана Калиты, названный впоследствии Донским, готовясь к борьбе с монголо-татарами, возвел в Москве на месте старого деревянного Кремля новую белокаменную крепость.

Тогда, в Москву на 450 000 подводах из Подмосковья, с Мячковских каменоломен было привезено 113 000 тонн белого камня-известняка, который придал Кремлю не только крепость, но и красоту удивительную. С тех пор Москву стали называть Москвой Белокаменной.

Новые стены Дмитрия Донского выдержали сто лет пожаров. Князь Дмитрий, собрав трехтысячное войско, выехал на белом коне из белокаменной Константино-Еленинской башни Московского Кремля на Куликово поле, где и состоялась историческая битва 1380 года, положившая начало объединению Руси в единое государство, ставшее впоследствии могучей Российской Империей.

Победа на Куликовом поле укрепила авторитет Москвы, постепенно и другие разрозненные тогда враждой русские княжества начали смотреть на Москву, как на оплот единения.

Перед судьбоносной битвой, помня, что нет победы без Божьего благословения, к преподобному Сергию Радонежскому, обладавшему тогда наивысочайшим авторитетом, в Троицкий монастырь, им основанный, отправился за советом и благословением московский князь Дмитрий.

Как писал Карамзин:

«Дмитрий, вдохновленный любовью к отечеству, после 150 лет робости русских перед татарами, осмелился, наконец, сразиться с врагами.

Именно тогда, при поддержке преподобного Сергия исчезло губительное суеверие русских о непротивлении татарскому игу, которое считалось бичом небесным, Божией карой за грехи Руси, карой, которую надо было стоически переносить.

До Дмитрия (Донского) народ, оглушаемый непрестанными ударами Моголов, в бедности, отчаянии не – смел и думать о свободе».

Трудную эпоху переживала Русь тогда, в 14 веке. Третье и четвертое поколение русских не видело надежд на освобождение, всеми овладела апатия, охватило чувство Богооставленности Руси.

И тогда идея духовного, национального единства становится общей для Руси. Именно Сергий Радонежский, по словам Ключевского, «вдохнул в русских людей чувство нравственной бодрости, духовной крепости…он вдохнул веру в свое будущее. Он дал почувствовать своему народу, что не все доброе в нем погасло и замерло».

В похвалу Сергия в 1422 году был построен Троицкий собор, для которого был создан шедевр русской иконописной живописи – «Троица» Андрея Рублева. Есть предположение, что иконописец Рублев провел юные годы в Троице-Сергиевом монастыре, поэтому не случайно, именно в память о своем духовном наставнике – Сергии Радонежском, он и создал около 1420 года истинный шедевр древнерусской живописи – «Троицу». В этой иконе нашли выражения идеи «исихазма», богословского учения, пришедшего из Византии.

Сосредоточенность, самоуглубленность, смиренная кротость и тишина души – вот требования, которые предъявляли исихасты к жизни и к живописи. Именно эти идеи нашли своеобразное воплощение в глубоком внутреннем покое и духовной просветленности образов ангелов на иконе «Троица». Только наедине с собой, так утверждали исихасты, став над своими мыслями, умозаключениями и знаниями, человек может ощущать себя в единстве с Божественной энергией и светом.

Куликовская битва… формальный ее причиной был отказ Дмитрия Донского от величины дани, которую требовал хан Мамай.

Мамай тогда собрал всех, даже генуэзских, литовских наемников и двинул свой стан в устье реки Воронеж.

На братские призывы Дмитрия о помощи не откликнулся никто из русских князей: ни Твери, ни Рязани. Кроме того, суздальцы выступили на стороне Мамая. Оставались у Дмитрия лишь Москвичи и Владимирцы – около 100 000 человек.

Старец Сергий Радонежский, как рассказывает летопись, уединился на молитву и сказал Дмитрию, что даст свой совет утром. Благословение на кровопролитие – трудное дело, утром Сергий благословил Дмитрия именем Пресвятой Богородицы и предрек ему победу: «Иди, господин, бейся смело. Видел – ты одолеешь врага».

Сергий упросил Дмитрия отобедать в монастыре, окропил его святой водой, окропил и всех бывших с ним воинов, дал ему двух иноков в сподвижники – Ослябя и Пересвета, и вручил им и знамение креста, сказав: «Вот оружие нетленное! Да служит оно вам вместо шлемов».

Дмитрий выехал из Троицкой обители с новой, еще большей надеждой на помощь небесную. Действительно, никто еще до князя Дмитрия не дерзнул поднять руку на татарина. Подвиг Дмитрия повторили позднее и Великий Князь Иван III, а потом и его внук Иван IV – Грозный, свергнувший к концу 16 века татарское иго.

Долгие годы преподобный Сергий оставался духовным наставником Дмитрия Донского, не оставлял его без молитв о нем до самого последнего дня своего земного пути.

Основатель Троицкого монастыря Сергий был так же в числе прибывших в Москву – в мае 1389 года на погребение Дмитрия Донского в Архангельском соборе Кремля.

Итак, история Троицкого монастыря началась около 1345 года, когда в лесу, у реки Кончуры, на расчищенной поляне в глухом бору, покрывавшем вершину холма с родником Маковец – самого высокого в Подмосковье, поселился юный двадцатилетний Варфоломей. В монашестве он получил имя Сергий, и стал впоследствии известным во всей России как Преподобный Сергий Радонежский (родился 3 мая 1314 г. – скончался 25 сентября 1392 г.).

Окружавшие его чащобы были полны хищных зверей и коварных трясин. Варфоломей с братом Стефаном срубили там первую маленькую церковь во имя Святой Троицы. Удивительно, что освятить ее прибыл сам митрополит Киевский Феогност. Как и почему – мы не знаем…

Жизнь юношей в глухом скиту была трудна. Питались дарами природы и плодами разбитого ими огорода. Сами шили себе одежду, тачали обувь, боролись с тучами комаров. Стефан не выдержал трудностей и покинул обитель, Варфоломей же окреп духом и телом. Говорят, он научился понимать язык зверей и птиц – однажды ранней весной, умиравший от голода медведь приполз к порогу Варфоломея, который поделился с ним лепешкой. С тех пор медведь был ему предан и стерег его обитель от хищников и лихих людей.

Когда Стефан ушел в Москву, Варфоломей, оставшись один, пригласил игумена Митрофана, и тот постриг его в монахи под именем Сергий.

Добрые люди все чаще приходили в обитель к Сергию. Когда собралось 12 человек, они обнесли свою обитель тыном, намного позднее появилась и каменная стена, а в 1345 обитель оформилась как Троицкий монастырь.

Долгое время в монастыре было только 12 иноков. Сначала прибывающие послушники носили мирскую одежду, работали, а Сергий наблюдал за ними, испытывая их трудностями, и лишь после этого решал принять их в монашескую братию.

Сергий зимой и летом ходил в простой рясе, сам много трудился и требовал того же от других (однажды он даже хотел оставить обитель из-за того, что наступили раздоры и непослушание среди братии).

В создании монастыря Сергий произвел настоящую революцию. Не разделяя монастырь для выходцев из бедных и богатых семей, он создал общежительный монастырь по примеру коммун древнего Египта, в которых монахи не владели никакой собственностью, труд их был безвозмездным и плоды труда принадлежали монастырю. Также Сергий запрещал монахам выходить за стены монастыря для сбора подаяний.

Преподобный не хотел быть игуменом монастыря, говоря, что это желание – «начало и корень властолюбия».

Одним из первых его келарей был Никон, он ведал казной и занимался хозяйственной деятельностью, после Никон стал игуменом монастыря.

Необходимым условием «высокого жития» было единомыслие, единство мыслей и действий всех иноков, подающих пример всей Руси. Не случайно обитель Сергий посвятил Троице – как символ единства мыслей и действий. Троица – это образ единства и любви, а впоследствии – символ единства Руси.

Через 100 лет Рублев напишет Троицу как мечту о единении всех русских.

В задачу Сергия входило духовное пробуждение народа как основы собираемой русской государственности. Без всяких нравоучений и призывов он перестраивал нравственное сознание людей 14 века.

Преподобный Сергий жил в жесточайшую эпоху. В каждой молитве он просил Бога о даровании порабощенному народу силы и обретения воли и разума. По мнению Сергия, страдание верующих во имя Христа должно осветлять душу, а не истязать тело.

Ученики Сергия шли в другие места основывать новые обители духа (а племянник Сергия, Федор, основал Симонов монастырь на Москва-реке). Часто преподобный и сам покидал монастырь, чтобы основать новую обитель. По просьбе митрополита Алексея Сергий благословил основание Спас-Андроникова монастыря на Яузе. Митрополит Московский Алексей просил Сергия стать его приемником, но Сергий отказался.

Предвидя свою кончину, Сергий за полгода начал безмолвствовать.

Через полвека после упокоения преподобного, 5 июля 1442 г., были обретены его мощи. Сергий не оставил после себя ни одной написанной им строчки, однако его тихий голос и ныне слышит вся Россия.

После успешной Куликовской битвы ханский ярлык на княжение получил Великий князь Василий II и поспешил на богомолье в Троицу. С тех пор все венценосные особы России на третий день после коронации совершали паломничества в Троицкий монастырь к раке Преподобного Сергия.

Иван Грозный, получивший крещение еще ребенком в монастыре, перед своим походом на Казань совершил паломничество в обитель, туда же отправился и Василий Шуйский после победы над поляками.

В знак благодарности за духовную поддержку Троицкий монастырь получил замечательные вклады от Ивана Грозного, Бориса Годунова, Петра I, которого монастырь спас от Софьи, стремившейся захватить русский престол с помощью стрельцов.

Известны и вклады дочери Петра Елизаветы – именно при ней монастырь был удостоен титула Лавры. Елизавета Петровна особенно любила обитель, и часто отправлялась туда на богомолье, обставлявшееся с особой торжественностью: с иллюминацией и фейерверками.

Императрица Екатерина II подарила монастырю роскошную, расшитую 150 000 жемчужинами, фелонь – одеяние высшего духовенства, евангелие с дорогой эмалью и усыпанное бриллиантами, и любимыми русской православной церковью светло-сиреневыми аметистами, а так же серебряные и золотые сосуды. Многие из этих даров хранятся ныне в сокровищнице Лавры и в Оружейной палате Московского Кремля.

Одним словом, каждый русский государь ознаменовал свое царствование богатым приношением монастырю.

Таким образом, Лавра была форпостом духовной жизни России вплоть до 1920 года.

11 апреля 1919 г. были вскрыты мощи Преподобного Сергия. Убоявшись, большевики мощи не уничтожили, а передали Музею атеизма при монастыре (в 1920 г. монастырь был закрыт).

Опасаясь глумления над мощами, о. Павел Флоренский и граф Юрий Олсуфьев отделили голову Преподобного Сергия и заменили ее головой князя Трубецкого. До 1946 года, вплоть до открытия монастыря, голову Сергия тайно скрывали: сначала в доме Олсуфьевых, потом – закопанной в их саду. Позднее святыню скрывал П. А. Голубцов, будущий архиепископ Новгородский и Старорусский – Сергий. Когда он в 1941 году ушел на фронт, то передал реликвию архимандриту Иллариону и тот прятал голову под престолом алтаря своего храма.

Отца Флоренского расстреляли в 1937 году на Соловках, а графа Олсуфьева в Бутово в 1937 г. Последний наместник Лавры архимандрит Кронид, слепой и немощный старец, был расстрелян в 1937 г.

В советское время на территории монастыря был музей атеизма, тир, клуб и коммунальные квартиры в трапезной монастыря, где были сняты некоторые сцены фильма «Светлый путь».

В годы хаоса с монастырской колокольни сбросили колокол в 67 тонн – ныне он отлит заново.

Многие годы город назывался Загорск – в память о погибшем секретаре Московского комитета партии В.М. Загорском (настоящее имя Лубоцкий). В городе в разные годы жили многие представители православной творческой интеллигенции России: Лентулов, Нестеров, Фаворский, Пришвин, Тарасова, Леонтьев, Розанов.

Сегодня с Лаврой, этим святым местом России, познакомимся и мы.

Проспект Мира, по которому мы едем – дорога древняя, известна с 12 века, и, проходя через леса, вела в Ростов Великий, Суздаль, Переславль-Залесский, Александрову Слободу, во Владимир, что на Клязьме, затем в Суздаль.

С 14 века она стала самой известной дорогой паломников, отправлявшихся в Троицу.

С середины 16 века этот путь вел на Север к Белому морю, к Архангельску.

С 17 века улица стала называться Мещанской, здесь селились выходцы с Украины; горожан в то время принято было называть мещанами.

«Идем Мещанской – все-то сады, сады.

– Прощай, Москва!.. Вот мы и за Крестовской, самое богомолье начинается… Мы на святой дороге, и теперь мы другие, богомольцы. И все кажется мне особенным. Небо – как на святых картинках, чудного голубого цвета, такое радостное. Мягкая пыльная дорога, с травкой по сторонам, не простая дорога, а святая: называется – Троицкой… Из Москвы как из ада вырвались», – вспоминал о дороге к Преподобному писатель Иван Шмелев.

Вот и мы пересекаем Крестовскую заставу – место, где проходил созданный в 18 веке Камер-Коллежский вал – таможенная граница Москвы, а в 1804 году вступивший в строй мытищинский водопровод. Тогда посредством самотечного канала чистейшая вода по каменному Акведуку шла в Москву из подмосковных Мытищ.

Здесь, у Крестовской заставы, возвышались две огромные водонапорные башни, куда с Алексеевской водокачки поступала вода первого московского водопровода. Недалеко от метро Алексеевская – на улице Алексеевской до сих пор работает завод «Водоприбор», построенный – в 19 веке.

Но почему мост, который мы пересекаем, носит название Крестовский?

Мост, как мы уже знаем, проходит по территории бывшей Крестовской заставы, которая издавна называлась и Троицкой заставой, так как стояла на Троицкой дороге, которая вела в Троице-Сергиеву Лавру.

В 1652 году москвичи, высшие церковные иерархи вместе с царем Алексеем Михайловичем, отцом будущего царя Петра Первого, крестным ходом встречали на этом месте мощи святителя митрополита Филиппа (Колычева), убитого по повелению Ивана Грозного Малютой Скуратовым в 1569 году. Трагической судьбе митрополита посвящен фильм П. Лунгина «Царь».

Во время крестного хода внезапно умер и митрополит Варлаам – в память об этих событиях был сделан большой дубовый крест и установлен в часовне, стоявшей неподалеку отсюда. Еще один крест был установлен на Троицкой заставе, и это место назвали «у креста».

Часовню снесли в 1929 году, но крест и память о нем, увековеченная в названии моста, сохранилась.

Ныне специально для старинного креста недавно был построен небольшой храм-часовня на территории Знаменской церкви 18 века, что справа от нас.

Рижско-Сокольническая эстакада, пересекающая Рижскую площадь, была построена в 1975 году, став позднее частью Третьего Транспортного Кольца.

Слева от нас один из девяти московских вокзалов – Рижский (бывший Виндавский), возведенный в русском стиле. (С этого вокзала в эмиграцию с дочерью Асей уехала Марина Цветаева.)

За Крестовским мостом одно из старейших московских кладбищ, где нашли свое упокоение многие, оставившие заметный след в русской истории: артист М. Щепкин, историк Т. Грановский, историк-фольклорист А. Афанасьев, учитель Ф. Тютчева и М. Лермонтова – С. Раич, Генерал-губернатор Москвы 1812 года Ф. Ростопчин, члены семьи винозаводчиков Смирновых, инженер А. Чижевский…

С Крестовского моста, слева видна Останкинская телебашня, подобно острой игле пронзающая московское небо. Телебашня была построена в 1957 году талантливым русским инженером Никитиным, Лауреатом Ленинской премии. Вес башни 60 000 тонн, а глубина заложения фундамента – от 3,5 до 4,5 метров. Амплитуда отклонения шпиля – от 4 до 10 метров. Шпиль венчает самый большой Триколор страны – 550 кв. м. На смотровую площадку ведет узкая лестница с 1744-мя ступеньками.

С Крестовского моста открывается панорама Проспекта Мира, получившего это имя в 1957 году.

В 50-е годы застройкой участка Проспекта от Крестовского моста до ВДНХ занимался архитектор Иосиф Ловейко, ставший в 1955 году главным архитектором Москвы.

Весь проспект был застроен как бы «на одном дыхании». Несмотря на крупный масштаб, высокую для того времени этажность, представительность, застройка не кажется тяжелой, не давит, не угнетает. Протяженность домов пропорциональна их высоте и отвечает ширине этого «Северного луча» Москвы. Многие дома несколько отодвинуты вглубь, что дало возможность разбить перед ними красочные скверы, газоны.

Но строительство на этой магистрали, в связи с появлением ВДНХ началось еще в 30-е годы 20 века, пример тому шестиэтажное серое здание слева – типография Гознака и восьмиэтажный жилой дом напротив, построенные в стиле «функционализм».

Справа видно голубое пятиглавие церкви Тихвинской Божией Матери 17 века. Церковь служила частью путевого дворца отца Петра Первого – царя Алексея Михайловича, останавливавшегося здесь на пути в Троицу.

Мы пересекаем спрятанную в трубу реку Копытовку; на месте ее старого русла разбит бульвар Космонавтов и кинотеатр «Космос», перед ним – аллея Космонавтов, встречающая нас 100 метровым обелиском, посвященным покорителям космоса.

Улицы этого района носят тоже «космические» названия: Звездный бульвар, ул. Космонавтов, ул. Цандера, ул. Комарова, ул. Королева, Ракетная ул.

Справа от нас – гостиница «Космос», построенная в 1980 году к летней Олимпиаде. Далее Проспект Мира спускается к берегу Яузы, самого большого притока Москвы-реки.

Фильм «Верные друзья» увековечил Яузу песней «плыла, качалась лодочка по Яузе реке».

Маловодная Москва – река и ничтожная речка Яуза вовсе не замечательны как реки, но зато какие у них живописные берега», – писал знаток и почитатель древней Москвы М.Н. Загоскин.

Справа хорошо видна аркада Ростокинского белокаменного акведука водопровода, которому исполнилось 210 лет.

По легенде императрица Екатерина Великая, совершая паломничество в Лавру, остановилась в Мытищах попить воды, вкус которой вызвал ее восторг, и она решила напоить этой вкусной водой и Москву.

28 октября 1804 года в Москву из Мытищ по самотечному водопроводу пришла долгожданная вода. Водопровод был назван Екатерининским в честь императрицы Екатерины II, по указу которой в 1779 году и началось его строительство.

Приступил к работе генерал-поручик Бауэр, ведавший Гидравлической коллегией в Санкт-Петербурге, а после его кончины дело продолжил полковник Генштаба Герард, еще позднее – барон Дельвиг, вступивший в должность управляющего Мытищинским водопроводом, который строился 25 лет. Ныне старый акведук, напоминающий о рождении московского водопровода, по которому вода, поступавшая из Мытищ, отправлялась самотеком через реку Яузу, служит удобным пешеходным мостом и местом отдыха горожан.

Проспект Мира заканчивается у путепровода. За ним в прошлом находился дачный поселок Лосиноостровский, названный так в 1898 году по Лосиноостровскому лесу – настоящей «подмосковной тайгой».

Первый русский царь, Иван Грозный, объявил земли этого Острова заповедными – это было во второй половине 16 века. На этом Острове любил охотиться еще дед Ивана Грозного – царь Иван III, да и позднее, другие царские особы, совершая паломничество в Троицкую Лавру, заезжали на Лосиный остров поохотиться.

В советское время, когда Лосиный остров вошел в состав Москвы, здесь исчезло 800 старинных деревянных дач уникальной архитектуры, стоявших в окружении чудной природы, которой восхищались многие московские живописцы, и особенно, ученики Московского училища живописи, ваяния и зодчества, находившейся на Мясницкой, недалеко от Сокольников.

Например, художник К. Коровин, далеко от Москвы не ездивший из-за нехватки денег («Я даже не знаю, на что купить красок» – запишет он в дневнике в 1892 году), жил и создавал свои пейзажи именно в Лосиноостровском.

Лосиный остров был настоящей Зеленой Академией Художеств и для Саврасова, автора картины «Лосиный остров», и для его ученика Левитана – автора работы «Осенний день. Сокольники».

В 1939 году поселок Лосиноостровский получил имя летчика Михаила Бабушкина – уроженца соседней деревни Бордино, которая подобно многим другим деревням Подмосковья, давно уже вошла в черту города.

Полярный летчик М. Бабушкин в числе первых авиаторов в 1915 году окончил Гатчинскую военно-авиационную школу, и с 1923 года работал в Арктике. Участвовал в спасении экспедиции Нобиле 1928 года, в экспедициях корабля «Челюскин» в 1933 году, а также ледокола «Садко» в 1935 году. Михаил Бабушкин погиб в авиационной катастрофе. Его именем названа станция метро «Бабушкинская», открытая в 1978 году.