Кулак Бога войны

– Отличная работа, папочка, – с ухмылкой сказал Евгений, засунув руки в карманы. – Впрочем, я знал, что эти наемники – бесполезный хлам.

«Брат? – ошарашенно подумал Антон, глядя на Евгения удивленно расширенными глазами. – Что здесь делает брат?» Его детское сердце защемило до боли. Он не понимал, зачем Евгений пришел. Помочь? Оказать поддержку? Ну, наверное, да. На то ведь она и есть семья, чтобы все в ней друг друга поддерживали. Леонид с самого детства внушал Антону, что семья – самое важное в жизни. На этой мысли Антон остановился, продолжив наблюдение. Он сильнее вжался в стену, скрывшись в тени, чтобы себя не выдать.

– Хочешь сказать, это подстроил ты? – Леонид хмуро посмотрел на Евгения, сжав вспотевшие от телесного напряжения ладони в кулаки. – Тебя что, настолько ослепило желанием управлять корпорацией, что ты готов подвергнуть опасности младшего брата? Кишка тонка была позвать меня на честный поединок?

– Почему же тонка? Нет, не тонка. Просто хотелось поразвлечься, понаблюдав, как бывший лучший боец в галактике надирает задницы инопланетянам, – Евгений закрыл глаза, стоя с таким видом, будто ему никакая опасность не угрожала. Когда он поднял веки, то Антон ужаснулся преображению глаз брата: радужки его стали желтыми, как у змеи, а зрачки вертикальными. – Но теперь…. Теперь пора отдавать свой титул преемнику, как и все остальное.

– Я говорил тебе, сын, что ты не готов управлять корпорацией.

– Я не прошу, отец, я требую, – хмуро сказал Евгений, брови его съехались к переносице. – Я успешно завершил исследования по скрещиванию видов, научился внедрять в человеческое тело посторонние гены с такой степенью преумножения физических возможностей, что у тебя дух захватит. С таким оружием можно легко поднять состояние на рынке Вселенских смертельных боев. Я – будущее компании. Я как никто заслуживаю твое наследие и твою любовь. Я старался во всем тебе угождать, делать все, как ты говоришь, а что получил взамен? Ты, – Евгений указал на Леонида пальцем. – Ты отправил меня в тень младшего брата!

– Я люблю тебя, сынок, – мрачно сказал Леонид, но с оттенками грусти в голосе. – Но твоя неумолимая жажда личной силы…. Она не позволит тебе править мудро. Поверь, я знаю, о чем говорю. Пока ты не приручишь свою алчность, тебе нельзя управлять компанией. Ты погубишь ее, и погубишь людей, которые в ней работают. А этого делать нельзя. Я обещал им будущее.

– Каким образом связана моя жажда силы и управление компанией? Это разные вещи!

– Создавая компанию, я не жаждал силы, сын, – значительно проговорил Леонид, опустив глаза. – Я жаждал помочь людям, жаждал обеспечить будущее тебе и твоему брату, я жаждал помогать другим, но не действовал ради себя. Доброта и помощь другим – моральный фундамент, образующий любого человека, которого я буду рассматривать в качестве главы корпорации. В тебе нет ни доброты, ни желания помогать другим. Ты эгоист. Твоя жажда силы говорит именно об эгоизме. А эгоист не сможет управлять компанией, которую я построил. Что бы ты, сын, об этом не думал, я все решения уже давно принял. Преемником будет твой младший брат. Он готов, маленький, даже больше, чем ты сейчас.

– Антон, – Евгений театрально раскинул руки. – Антон, Антон, Антон! Все Антону! Всё Антону! Любовь и внимание Антону! Корпорацию и власть Антону! А как же я, отец? Неужели ты меня настолько ненавидишь, что не хочешь дать мне то, что я по праву заслуживаю?

– Эгоизм в каждом твоем слове и движении, сын. О чем еще может идти речь? Ты отказываешься меняться. Если бы ты не был эгоистом, то порадовался бы за брата, любил бы его так же, как люблю я, и вот тогда, возможно, я бы рассмотрел твою кандидатуру, но пока…. Пока ты не готов. Я всего лишь хочу тебя….

– Перевоспитать? – перебил Евгений. – Ты хочешь меня перевоспитать? А я не нуждаюсь в перевоспитании! – Евгений сорвался на крик. – Я такой, какой есть, и считаю, что в любом случае заслужил любви и наследства, нравлюсь я тебе, или нет!

– Ты так ничего и не понял, – с досадой Леонид прикрыл глаза, покачал головой, а затем поднял пиджак с пола, отряхнув его от пыли. – Корпорация, пока что, еще моя. И мне решать, кому ее отдать. Пока это не ты. Прости, Женя.

– Если у тебя есть власть в компании, то у меня есть сила, с помощью которой я эту власть отниму. Раз не хочешь по-хорошему, – Евгений резко встал в боевую стойку, с гневом посмотрев на отца, – будет по-плохому!

– Ты идиот? Тут устройства голографического наблюдения стоят.

– Они видят меня как преступника в кожаном костюме и маске, а звук не пишется, так что ты не выкрутишься, отец.

– Ну, что же…. Попробуй!

– Не надо! Братик! Папа! – вскрикнул Антон, выскочив из укрытия со слезами на глазах. Его детская психика не принимала конфликта между любимым отцом и любимым братом. Он не понимал, почему, но ему было очень больно видеть, как ругались Леонид и Евгений. Ему не была ясна финансовая подоплека, он не видел, что сын пошел на отца ради власти и денег, он лишь видел, что ссорились люди, которых он любил. И так тоскливо, так гадко, так грустно от этого было на душе, что мальчик не вынес этого и захотел прекратить все. – Мы же семья! Мы семья! Мы не должны друг друга бить! Мы не должны драться! – кричал Антон, глотая слезы и всхлипывая. – Братик! Папа! Хватит!

– Прочь, личинка! – Евгений блеснул гневным взглядом в сторону Антона.

– Я же сказал тебе уходить! – Леонид расширенными от недовольства глазами посмотрел на Антона. – Антон! Немедленно уходи!

– Нет! – крикнул Антон детским голоском, стиснув зубы и сжав кулачки. Лицо его было искажено обидой и страхом. – Нет! Прекратите драться!

– Антон!

И тут Евгений подло бросился на Леонида, пока тот был отвлечен на сына. Евгений отбросил Леонида в дверь лифта сокрушительным правым джебом в скулу. Раздался мощный шлепок, дверь лифта со скрипом погнулась, лопатка Леонида сломалась, звучно хрустнув. Пространство перед лифтом затянуло пыльной пеленой. Евгений, затем, перевел взгляд на Антона, и, увидев полные ярости глаза брата, мальчик испугался, онемев.

– Теперь ты, личинка, сдохнешь!

Леонид с криком выпрыгнул из пыльной завесы, нанеся пять ударов руками и ногами. Евгений ловко уклонялся, кулаки и ноги свистели перед его лицом, около ушей, над головой. С криком Леонид бросил Евгению мощный удар кулака в лицо. С грохотом костяшки кулака Леонида врезались в ладонь, выставленную Евгением для защиты. С оглушительным хлопком от конечной точки удара разнесло ударную волну, пол под Леонидом и Евгением попросту треснул, стекла вышибло из окон, стены задрожали, волосы Антона колыхнуло потоком спрессованного воздуха.

– Слабак ты, папаша, – улыбнулся Евгений, закрыв глаза, и засунув свободную руку в карман. – Я говорил тебе о том, что достиг успехов в генной инженерии, но не сказал, что главный ее успех – я. Ты теперь мне не ровня. Надо заканчивать. Ты меня утомил.

Евгений нанес Леониду умелый, резкий, и короткий удар кулаком между грудных мышц, оставив там неглубокую вмятину. Внешне удар казался не сильным, но был он, на самом деле, необычным. Леонид застыл, с расширенными от удивления глазами, постоял секунд десять, а затем крякнул, и рухнул на колени. Дыхание его стало хриплым, медленным, предсмертным.

– Антон…. – прохрипел Леонид, едва удерживаясь в вертикальном положении: его тянуло к полу. – П-пожалуйста…. Не т-трогай его. Не трогай…. Антона….

В отражении глаз Антона, полных слез и ужаса, виднелся падающий на пол силуэт Леонида. Антон с жалобным криком «Папа!» бросился к отцу, упал перед ним на колени и пытался растолкать. Но тяжелое тело отца было бездыханным: он бессмысленным взглядом смотрел в стену, медленно бледнея из-за прекращения кровотока.

– Папа! – слезно кричал Антон, дергая отца за плечо, надеясь, что сумеет жалобными криками зацепить ускользавшую из него жизнь. – Папа! Вставай! Ты не мог проиграть! Нам! – слезы обильно текли по щекам мальчика, его душило ими, к горлу подступил ком, в груди горько-горько щемило, болело маленькое сердечко. – Пап! – разревевшись, мальчик склонился над телом отца и закрыл заплаканное личико руками. – Папа!

Антон не мог поверить, что жизнь отца была безжалостно прервана его собственным братом. Не мог поверить, что больше не услышал бы отца и не увидел бы его, отказывался верить, не хотел, не желал. Для его детской психики смерть сама по себе была неприемлема, он о ней знать не знал до тех пор, пока не прикоснулся к холодеющему телу отца. Стало очень страшно: отец всегда его защищал, оберегал, учил, радовал, а теперь?

Теперь ничего этого не будет? Отец больше не поднимется? Не расскажет историю на ночь? Не поддержит в трудную минуту? Не будет гордиться, наблюдая за успехами сына?

Антону стало гадко, до невыносимого гадко и больно. Он ведь хотел, чтобы отец им гордился, хотел, чтобы уважал, хотел, чтобы жил до самой глубокой старости и был доволен тем, какого сына вырастил. Антон хотел сделать отца счастливее, хотел порадовать своими успехами, прямо как он и просил, но теперь, видя омертвевший взгляд Леонида, Антон горестно осознал, что счастье отца было недостижимым.

– Братик…. – протянул Антон, тяжело всхлипывая и захлебываясь слезами, поднял заплаканные глаза на Евгения. – Братик…. Зачем? Зачем ты….

– Во всем этом виноват ты, Антоша, – Евгений присел перед Антоном на корточки, и, взяв отца за лоб, приподнял его голову. – Видишь этот взгляд? Из-за тебя в нем больше нет жизни. Если бы не ты, я бы никогда не поднял на отца руку, – он отпустил голову Леонида, она стукнулась об пол. – Так что винить тебе остается только и только себя.

– К-как? – Антон всхлипнул, к сердцу его холодной волной прихлынул ледяной ужас. – Как я? Как я виноват?

– Если бы не ты, отец бы не умер, – серьезно заявил Евгений, видя вину в глазах мальчика, чувствуя, что зарождались в нем нужные и ядовитые эмоции, испытывая от этого крайне сильное удовлетворение. – Один факт твоего существования приговорил его к смерти. И знаешь, тебя за это уже можно убить. Если бы ты не родился, то папа был бы жив.

– Н-нет, – Антон, шокированный словами брата, говорил медленно и растерянно, качая головой. – Нет. Если бы я не родился, папа бы не умер? Но…. Что же мне тогда делать? Как…. – Антон еще надеялся на то, что отца можно спасти, надеялся на чудо.

– Ты уже ничего не исправишь, – Евгений взял Антона за плечо, говоря медленно и мрачно. – Ни-че-го, – повторил он по слогам. – Но, так и быть, я не убью тебя в наказание. Не убью. Но ты будешь изгнан из своего дома, из корпорации, потому, прямо сейчас, беги позором, и не оборачивайся. Никогда, никогда, никогда не возвращайся. Ты меня понял?

Душу Антона охватил страх. Он ошеломленно смотрел на брата, с испугом взглянул на мертвого отца, и стал отползать от него, глядя то на Леонида, то на Евгения растерянным, напуганным взглядом. Антон с трудом поднялся на ноги, и без оглядки рванул к выходу, выбежав на освещенную голограммами многочисленных реклам улицу, и побежал прочь из города. Он не понимал, куда бежит, не понимал, зачем, просто мчался, куда глядели глаза, проворачивая в голове момент, где Евгений наносил Леониду смертельный удар в грудь.

Впереди показались начинающие ржаветь здания трущоб. Края взора вспыхнули красным, встроенный интерфейс сигнализировал Антону об опасности, в логе всплыла надпись:

Внимание! Вы приближайтесь к локации «Гетто Индервала». Зона является небезопасной для низкоуровневых игроков, вроде вас. Рекомендуется вернуться в безопасную зону!

***

Новое тело открывало перед Антоном множество новых возможностей. Вот, например, он удалился от станции «Меридиан», бегом преодолев дистанцию километров в двадцать, уже подбегал к городу, видя вдали коробки жилых зданий и свет уличных фонарей, но на одышку не было даже намека. «Удивительно, – подумал Антон, поражаясь тому, что совсем не задыхался. – Я даже скорости не сбавлял!». Раньше после двадцати километровой пробежки с такой скоростью он бы уже начал выплевывать легкие, а теперь эта дистанция не значила для него совершенно ничего. Будто в магазин в соседнем доме прошелся, примерно таким было ощущение. Ради интереса Антон решил изучить меню персонажа, и открыл его мысленным усилием, вглядевшись в характеристики:

Ник: Антон СтепановУровень: 184Класс: Уличный боец, мастер боевых искусств.Ступень развития: Бессмертный.Сила: 112000Ловкость: 56000Интеллект: 80333

Увидев собственные характеристики, Антон застыл на месте с отвисшей челюстью. Это как так? Неужели можно было иметь такие заоблачные данные? Даже у топовых бойцов, известных Антону, сила, например, была прокачана максимум до тысячи, а тут сотни тысяч очков. Вот он, получается, какой был масштаб у существ, сражавшихся на Вселенском смертельном турнире? Невероятно. Ожидаемо, конечно, было, что они очень сильно превосходили простых игроков из подполья, но столь колоссальная разница в мощности не могла не удивить. Это что же, с такими показателями, можно было вытворять? А сколько урона наносить? А насколько быстро двигаться? Воображая сцены битв противников с такими цифрами в характеристиках, Антон поражался. В ветке навыков, кстати, тоже произошли изменения, появились новые активные и пассивные скилы, Антон хотел изучить и их, но вдруг в логе всплыло оповещение.

Внимание! Случайное событие.

«Семейные проблемы»

Тип: Спасение.

На Сашу в подпольном госпитале было совершено нападение, и она нуждается в вашей помощи! Поспешите, пока не слишком поздно!

Награда: Спасенная жизнь, опыт.

Принять?

Принять!

Антон весь напрягся, на спине проступил холодный пот, он вообразил Сашу, напуганную и брошенную в сыром подвале, с пятнами засохшей крови на лице, забитую до полусмерти и с трудом хватавшую ослабшим ртом предсмертные вдохи. Кто, а главное, зачем осмелился на нее напасть? Злоба завладевала Антоном, он нахмурился, посмотрел на маркер миникарты, нависший, как раз, над госпиталем, решил, что кого-бы там не встретил – разорвет его на части. Самое время было протестировать новые возможности, он ой как надеялся, что сможет полностью проверить данную Евгением силу.

Сначала Антон хотел побежать по улицам, но потом подумал, что с подобной силой ему уже можно было двигаться иначе. Попытка просто прыгнуть привела к не совсем ожидаемому результату. Антон попытался запрыгнуть на крышу первого попавшегося дома, но попытка его обвенчалась провалом: он прыгнул на высоту примерно этажа в два, но до края крыши так и не долетел, врезавшись в стену и воткнув в нее пальцы, как ножи в масло. Пальцы с легкостью пронзили металл, покрывшийся трещинами. «Что за черт? – думал Антон, недоумевая. – С такими показателями я должен прыгать, как кузнечик!» Но видимо, игровая система ограничивала его возможности, не позволяя ему в полной мере применять арсенал нового тела. Ладно, можно было и так. Он карабкался по стене, втыкая в нее пальцы, и взобрался на крышу, а затем разбежался и попробовал перепрыгнуть на соседнее здание, что, уже, к счастью, получилось. Застройка была плотная, вполне позволяя перемещаться, так сказать, над улицами, что значительно экономило время.

Антон мчался к госпиталю, ловко прыгая с крыши на крышу на фоне затянутого ядовитым смогом ночного неба. Металлическая поверхность била ему в стопы, крыши мелькали под ним, сменяясь одна другой, он приземлялся и вновь взмывал вверх, не позволяя себе даже секундного промедления.

Было неизвестно, сколько Саша могла протянуть, потому не было времени осматриваться и пытаться быть скрытным. Однако, на одной из крыш он все-таки задержался, найдя на ней убежище какого-то бездомного. Убежище было сооружено из неумело сколоченных друг с другом досок, на стене его висел серый драный плащ с капюшоном. Рядом с плащом висела серая повязка на лицо. Антон взял и повязку, завязав ее на шее, плащ накинул на плечи и натянул капюшон на голову, мысленно извиняясь перед владельцем. Не хотелось лишний раз светить лицом в таком облике, ведь Антон, пока что, весьма его смущался. Торопливо открыв инвентарь, Антон оставил у убежища тысячу кредитов в качестве компенсации – на них можно было не только новую одежду купить, но и еды с водой.

Внимание! Изменения в шкале наркозависимости пациента:

70/100.

Внимание! Процедура лечения была прервана. Рекомендуем ее возобновить!

Ну, хотя бы до семидесяти сбили, уже хорошо. Антон рванул дальше, и совсем скоро добрался до госпиталя, увидев в сумраке темного переулка подсвеченный старым фонарем вход в подвальное помещение, возле которого стояли двое мужчин, одетых в бандитскую одежду, прям как у дилера, которого он ударил в женской раздевалке после боя. «Черти, – с презрением подумал Антон, догадываясь, зачем и по какому поводу они сюда пришла. – Отыграться решили? Ну, я вам устрою!» Когда Антон приземлился, спрыгнув с крыши, перед бандитами, лица их удивленно вытянулись. Они с недоумением глядели на Антона, спокойно пережившего прыжок с четвертого этажа.

– Закрыто, – проговорил один из бандитов, глядя на Антона с сомнением, еще не понимая, кто перед ним стоял. – Приди в другой раз.

– Уйдите с дороги, – сурово приказал Антон. Он стоял в тусклом свете фонаря, в плаще и капюшоне, отбрасывавшими на лицо и тело мрачные тени. Фонарь над дверью тревожно поскрипывал под порывами холодного ветра, пронизывавшего до костей. – Если не хотите пострадать.

– Слышь, клоун, – сказал второй бандит с дерзостью, его удивление прошло быстро, сменившись наглостью. Он агрессивно посмотрел на Антона, достав из-под куртки пистолет. – Катись отсюда давай. Ты тут никому не нужен.

Антон без разговоров бросился на противников, бандит успел выстрелить раз, даже попал в плечо, но пуля со свистом срикошетила, попав в стену и не нанеся Антону никакого урона. Удар Антона оказался страшнее пули – он отшвырнул бандита в стену, поразив его мощным хуком в скулу, и здоровье того обнулилось моментально. Второй от удивления пошатнулся, нападать уже не хотел, выставил перед собой руки в примиряющем жесте, но мириться было поздно. Антон впечатал стопу бандиту в щеку хлестким пинком с разворота, бандита швырнуло вглубь переулка, он кувыркался по асфальту еще метров десять, затем потеряв сознание.

Пинком Антон вынес дверь подвала, сорвавшуюся с петель и с грохотом повалившуюся в длинный коридор. Свет внутри был слабым, мерцал от перепадов напряжения. Из глубин помещения доносились многочисленные и беспомощные стоны, издаваемые наркоманами, лежавшими на грязных койках, рядом с которыми стояли капельницы. Запах в воздухе вился отвратительный, источаемый гнилыми жерлами ран на руках наркоманов, страдавших от некроза. Антон зашагал вперед, оглядывая грязные пластиковые ширмы и заглядывая за них, видя там то одиноких валявшихся на дырявых матрацах наркоманов, то наркоманов, над которыми застыли испуганные сотрудники госпиталя. Сотрудник смотрел на Антона напуганными, как у ребенка, увидевшего огромную злую собаку, глазами, и трясся.

– Саша, – коротко сказал Антон, глядя на сотрудника сурово. – Где?

– Т-там, – сотрудник дрожащей рукой указал влево. – Там. Последняя ширма. Только там….

– Что там?

– Там друзья Игоря, ну, они требовали их не беспокоить.

Проигнорировав предупреждение сотрудника, Антон зашагал дальше, и увидел нужную ширму, за которой виднелось четыре человеческих мужских силуэта. У Сашиной койки стояло четверо бандитов, на вид более прожженных чем те, с которыми Антон сталкивался ранее. Куртки на них были более новые, более чистые, в руках автоматы, все они хладнокровно смотрели на Сашу, ожидая команды главы, коротко стриженного, со шрамом на щеке.

– Ну что, сука, – пробасил бандит со шрамом на щеке. – Твой хахаль нашего дилера на Арене накрыл, и тебе теперь за это платить. Несправедливо, да, но в мире справедливости нет. За все приходится отдавать долги, даже за поступки других. А ты, кстати, ниче такая, – бандит со шрамом погладил бессознательную Сашу на щеке, она лишь что-то невнятно промычала, даже не чувствуя, что тот уже отогнул край ее куртки и касался груди.

– Шеф, может ее того?

Услышав домогательства до Саши, Антон почувствовал, как сердце пламенем охватила жгучая злоба, в груди его защемило. Он отшвырнул ширму рукой, бандиты увидели его и оцепенели, не поняв даже, кто к ним явился. Один из бандитов сразу зашагал ему навстречу, угрожая автоматом, приговаривая грозно: «Слышь, тело, а ну канай отсю….» Последний слог бандит договорить не успел – Антон в буквальном смысле забил ему его в глотку, вмяв ему челюсть страшным джебом справа. Автомат грохнулся на пол, бандита отбросило метров на пять, он без сознания упал, не издавая и звука. Остальные, разгневанные незваным гостем, вскинули автоматы и открыли огонь навскидку. Оглушительно загремели автоматные выстрелы, пули со свистом рикошетили от Антона, одна из них прошила ширму, вгрызлась в плечо сотрудника, с которым Антон говорил, сотрудника крутануло, повалив на пол. Он простонал, заполз под кровать, стащив тело наркомана и прикрывшись им, как живым щитом. Набрал номер полиции в окне связи и вызвал наряд в госпиталь, заявив о ранении и стрельбе.

Антон кинулся на бандита со шрамом, лицо того исказилось удивлением, он рефлекторно прикрыл грудь автоматом, защищаясь от удара кулака, но это не помогло: автомат разломало надвое, кулак впечатался в грудь бандита и с хрустом поломал ему грудную клетку, силой удара бандита швырнуло на ширму и он повалился вместе с ней. Оставшиеся противники решили не играть в героев, бросившись сломя голову к выходу, от ужаса забыв собственные имена.

Они выбежали в переулок, под капли промозглого дождя, их тут же накрыло светом прожекторов, бивших с полицейских машин, перекрывших выход на улицу. Бандиты в панике вскинули автоматы, уже по привычке, и это обошлось им дорого – полицейские тут же срезали и автоматными очередями, разрывные пули моментально обезвредили бандитов, повалив их замертво.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.