Специалист по выживанию. Том II

Олег Волков

Специалист по выживанию. Том II

Глава 1. Электричества нет

Тихое, но настырное, пиканье будто вгрызлось в мозг тупым долотом. Верблюд распахнул глаза и потянулся всем телом. Рядом, на стуле, смартфон продолжает тихо пикать. Верблюд поднёс гаджет к глазам, указательный палец ткнулся в маленькую красную кнопочку, противное пиканье тут же смолкло. Если просто коснуться экрана, то смартфон замолкнет, но потом запикает вновь через пять минут. Такие у него настройки.

Кому-то нравится валяться в постели, а потом, всё же, подниматься через пять или пятнадцать минут. Обычно Верблюд предпочитает не тянуть сомнительное удовольствие и встаёт сразу. Но то обычно. А сегодня, всё же, можно сделать самому себе небольшую поблажку. Смартфон мягко опустился обратно на стул. Верблюд вновь натянул на себя тёплое одеяло.

Повторное пробуждение прошло быстро. На этот раз Верблюд распахнул глаза и тут же сел прямо. Сколько же он проспал? Указательный палец проскочил по экрану смартфона. Ух, Верблюд тихо выдохнул, всего двадцать минут, это мелочи. Теперь нужно будет собраться, перекусить как следует и уносить ноги. Компромисс закончился, пора переселяться в убежище.

В комнате отдыха темно, лишь через щели в ставнях окон под потолком пробивается серый уличный свет. Ничего страшного, ноги сами нащупали под диваном тапочки, здесь ему знаком каждый угол, каждый стул. Верблюд поднялся на ноги. Левый тапок со звоном задел пустую консервную банку. А, ну да, Верблюд улыбнулся, вчера вечером он славно закусил.

Пальцы привычно прошлись по выключателю на стене. Глухой щелчок, но лампа под потолком так и не загорелась. Дурные предчувствия будто окатили ледяной водой. Верблюд в два шага подскочил к умывальнику. Но из крана вместо струи воды донеслось натужное шипение.

Упрямая душа один хрен не хочет верить в очевидное. Верблюд торопливо вышел в мастерскую. На стене, возле 3Д-принтера, примостился электрический щиток. Руки нервно распахнули тонкие стальные дверцы. В темноте легко угадать контур электрического счётчика, но все три индикаторные лампочки не горят.

И всё равно не факт! Из ящика стола Верблюд вытащил индикатор напряжения в виде маленькой отвёртки. Пальцы левой руки больно ударились о край столешницы. И-и-и… Вновь ничего. Во второй, в третий раз Верблюд потыкал индикатором напряжения по медным клеймам, а потом ещё и пощупал их голыми руками – всё равно ничего. Как бы не хотелось признавать сей упрямый факт, но придётся – электричества нет.

Физические и душевные силы вон. Верблюд плюхнулся на вертлявый стул возле стола. Сила инерции развернула его лицом к входной двери. Неужели началось? То, к чему он так долго и упорно готовился, один хрен свалилось на него, как снег в июне. Или, всё же, пронесёт?

Маленький радиоприёмник, из которого обычно льётся лёгкая попсовая музыка и новости, запитан от сети. Но Верблюд специально встроил в него небольшой накопитель энергии, как раз на такой случай. Кнопка автоматической настройки, простенькая электроника радиоприёмника принялась прощупывать эфир. Из динамика послышалось шипение и треск помех. На подсвеченном индикаторе диапазона прошли все местные ФМ-радиостанции – все молчат.

– аём последние новости, – неожиданно громко выплюнул радиоприёмник, Верблюд торопливо крутанул ручку громкости. – Штаб чрезвычайной ситуации Гаочана только что подтвердил, что на энергосеть города была совершена кибератака. Приёмно-распределительные станции физически не пострадали. Власти города обещают в ближайшие часы восстановить электроснабжение Гаочана. А пока просьба ко всем горожанам сохранять спокойствие и бдительность.

Напоминаю, – радиоведущий на миг умолк, будто задумался, – в городе введено чрезвычайное положение. Случаи мародёрства и грабежей будут пресекаться самым решительным образом. Полиция получила приказ стрелять на поражение. В Гаочан стягиваются подразделения 281-ой стрелковой дивизии под командованием генерал-лейтенанта Винса. Так же мы только что получили сообщение, что на Сегарской военно-морской базе начато формирование патрулей из моряков и офицеров ВМС Юрании. Повторяю, соблюдайте спокойствие.

Треск помех на миг забил голос радиоведущего. Но вот хорошо поставленный голос вновь заговорил о необходимости соблюдать спокойствие. Верблюд вырубил радиоприёмник.

Голова гудит, а пальцы рук покалывает от нервного напряжения. Верблюд тупо уставился на закрытое стальными ставнями окно. Точно началось! В груди тут же разверзлась бездна горькой обиды на самого себя. Это надо же было так лохануться! Ещё вчера днем он мог бы спокойно перебраться в убежище. И сейчас бы сидел у себя в жилом отделе и в ус бы не дул. Так нет же! Верблюд сжал кулаки. Польстился на возможность в последний разок переночевать на любимом диване и пожрать от пуза. Вот и переночевал, вот и пожрал. От вожделенной койки в жилом отделе его отделяет слой железа, бетона и кирпичей. Метр максимум. Но, чтобы его преодолеть, придётся совершить очень большой крюк. Причём не просто большой, а ещё и очень опасный.

Гаочан, огромный мегаполис на двенадцать миллионов жителей, остался без электричества. Это равносильно тому, будто на него упала ядерная бомба мощностью под сотню килотонн. Да, дороги, мосты, дома и здания никуда не делись, но вот людям, многочисленным местным жителям и приезжим, приходится ох как несладко.

Без электричества встали насосы, в домах высохли краны и перестала работать канализация. Зависли скоростные лифты. Высокие дома из уютных и комфортных жилишь разом превратились в неприступные утёсы. Да, в каждом доме установлен генератор на низкопотенциальном тепле, но они все вместе не способны заменить внешнее электроснабжение огромного города. Верблюд поднял глаза. Всего один генератор на такой высокий дом просто не справился бы с нагрузкой, почему автоматика сразу же вырубила его, едва оборвалось общее снабжение города.

Верблюд поднёс к носу смартфон, антенка в левом углу перечёркнута красной линией. Без связи не вызвать ни полицию, ни пожарных, ни скорую помощь. Без электричества и связи огромный и очень сложный механизм снабжения огромного города накрылся медным тазом. Очень скоро начнётся нехватка еды, потом воды. Люди, простые люди, законопослушные граждане, в одно мгновенье превратятся в мародёров и начнут грабить магазины. Но и это не поможет. Совершенная логистика привела к тому, что во всех без исключения магазинах и супермаркетах запасов продуктов питания хватит не больше чем на один день. Фактически только то, что лежит на полках в торговом зале.

Наиболее пугливые и дальновидные уже рванули прочь из города. Благо, многие жители Гаочана владеют личными авто. Но, увы, без электричества не работают светофоры. Система управления магистралями тоже накрылась. Уже сейчас дороги из Гаочана превратились в одни сплошные пробки. Попытки объехать заторы, протиснуться по обочинам и пешеходным дорожкам, только окончательно «закрыли» огромный город. Двенадцать миллионов человек физически не могут покинуть Гаочан за пару часов.

Ладно, Верблюд рывком поднялся на ноги, ругать себя за глупость и малодушие бесполезно, уже бесполезно. Что случилось, то уже случилось. Не исключено, что таким образом «Другая реальность» специально подбросила ему столь неприятный сюрприз. В любом случае, нужно действовать.

Три года – более чем хороший срок для более чем основательной подготовки. Верблюд на ощупь прошёл в маленькую кладовку. Пусть он так и не сумел вовремя перебраться в убежище, однако у него хватило ума заранее подготовиться и к такому сценарию. На третьей полке слева рука нащупала небольшой светильник с достаточно ёмким накопителем энергии. Белый электрический свет тут же озарил кладовку. Верблюд торопливо прикрутил яркость.

Так, в самую первую очередь смартфон. Верблюд торопливо вытащил из кармана электронный гаджет. В верхнем левом углу как и прежде антенка перечёркнута красной линией. Бережёного бог бережёт. Верблюд выключил смартфон. Теперь вытащить симку и блок питания. Для полной и окончательной гарантии Верблюд обернул смартфон куском фольги и положил его на трубу холодной воды. Экран и заземление помогут скрыть смартфон от возможной пеленгации. Нельзя забывать, что власти знают о нём. Того и гляди придут за его запасами, когда положение в Гаочане станет аховым. А теперь нужно как следует одеться.

Верблюд торопливо свернул матрас и одеяло с подушкой в большой рулон. Два синих мешка для мусора благополучно переночевали возле телевизора. Вот оно самое время для «аварийного набора».

Из первого мешка Верблюд вытащил одежду: плотная чёрная куртка до пояса, точно такого же цвета джинсы, армейские ботинки и балаклава. Ещё комплект нижнего белья и полный набор пластиковых щитков. Самым последним из мешка Верблюд вытащил чёрный мотоциклетный шлем.

Домашние трусы и футболка улетели на пол. Верблюд принялся неторопливо и основательно перевоплощаться. Подобная одежда предназначена для любителей уличных беспорядков. Или для того, чтобы пробиться через уличные беспорядки. Чёрный цвет поможет раствориться в темноте. Верблюд специально купил куртку и джинсы, которые плохо мокнут и ещё хуже продуваются ветром. Сейчас на улице как раз начало осени, ночи могут быть очень даже прохладными.

Полный комплект пластиковых щитков Верблюд прикупил по случаю всё там же – на складе разнокалиберных товаров Риха Нибулина. Набор универсальный. В нём можно играть в хоккей или американский футбол. Обычно его используют полицейские для подавления уличных беспорядков. Пластины лёгкие и достаточно крепкие. От пули они не уберегут, а вот от ножа или дубинки – запросто. Накладки на локти и колени спасут суставы, если вдруг придётся резко упасть или перекатиться. Специальный щиток защищает пах. Полный комплект достаточно подвижен и эластичен. В нём можно не только бегать, но и выполнять акробатические трюки. Чёрную балаклаву и шлем можно пока не надевать.

Из второго мешка для мусора Верблюд вытащил чёрный рюкзак. В него уже заранее сложены сухие пайки на три дня, фляга с водой, аптечка для быстрой помощи и ещё несколько полезных мелочей. Верблюд не пожалел денег и приобрёл маску на лицо и прибор ночного зрения в виде толстых очков. Теперь он может смело бродить по канализационным туннелям.

Мачете с матовым лезвием Верблюд сразу задвинул в ножны на рюкзаке. Ещё несколько ножей припрятать под рукавами, на правой ноге и за воротником. Самый большой нож притаился на ремне за спиной. Может быть и паранойя, но «перья» лишними не бывают. По этой же причине Верблюд не поленился и обзавёлся прочными чёрными перчатками. Костяшки пальцев прикрыты стальными пластинками. Теперь это не просто перчатки, а своеобразный кастет. Если хорошо размахнуться, то можно разломить кирпич, либо чью-то голову. И самый убойный аргумент. Со дна мешка Верблюд вытащил девятимиллиметровый «Мак-Гид».

Полноценная кобура для порохового пистолета осталась в убежище. Специально под «Мак-Гид» Верблюд перешил правый карман чёрной куртки. Внешне пистолет совершенно не видно, зато выхватить его и открыть огонь на поражение не составит труда. К пистолету на дно рюкзака убрана коробка патронов. Ещё пять полностью снаряжённых магазинов убраны в карманы куртки.

«Аварийный комплект» Верблюд собрал на всякий случай для прорыва в убежище. Вот оно как сложилось – всё, всё, буквально всё пригодится, причём в самое ближайшее время. Внешне он стал похож на реально крутого хулигана восьмидесятого уровня. Зато, «аварийный комплект» позволит ему продержаться на улицах Зинганана не меньше трёх дней. Пустые мешки для мусора Верблюд пинками загнал в угол. Он полностью готов. Только, когда уходить?

Чёрная куртка на плечах и рюкзак за спиной внушают спокойствие и уверенность. Верблюд опустил на стол в мастерской шлем и балаклаву. Теперь его голыми руками не взять. Может, уйти прямо сейчас? Хорошо, если подачу электричества и в самом деле восстановят. Тогда в Гаочане вновь воцарится порядок. А если нет? В сообщении от штаба чрезвычайной ситуации не зря мелькнула новость о кибератаке. Если кому-то удалось хакнуть энергосистему мегаполиса, то этот кто-то всяко постарался сделать так, чтобы она вылетела из строя всерьёз и надолго. Либо, как минимум, её не смогли бы запустить без серьёзного ремонта. Если этот так, то уходить нужно немедленно, пока обстановка в городе не раскалилась до точки кипения.

В тревожной полутьме мастерской выстрелы где-то на улице прозвучали словно раскаты грома. Верблюд машинально выхватил из кармана пистолет. Указательный палец столкнул флажок предохранителя в боевое положение. Но нет, это не за ним. Верблюд приподнялся над столом.

И вновь с улицы долетели раскаты выстрелов. Да это же целая очередь. Очень похоже на то, что стреляют из автомата. Как минимум, из пистолета-пулемёта. Верблюд взгромоздился на маленький верстак возле стены. Руки торопливо свернули толстые гайки. Ставни нехотя приподнялись.

Через окно под потолком едва-едва виден краешек площади. Однако этого вполне достаточно, чтобы понять главное – рынок не работает. Не слышно привычного гула большой толпы и воплей продавцов. Зато, Верблюд машинально пригнулся, мимо окна протопало с десяток ног. Где-то в стороне опять загрохотали выстрелы, что-то ухнуло и грохнуло. Бой, не бой, но беспорядки на улицах Зинганана набирают обороты. Верблюд захлопнул ставни, толстые гайки торопливо навинтились на болты.

Как это обычно бывает, владельцы магазинов просто так нажитое непосильным трудом не отдадут. У многих мелких предпринимателей припасены стволы. Конечно, в основном пистолеты, но может легко найтись пара винтовок, автоматов, а то и полноценный пулемёт. Наверняка, перспектива поймать пулю в лоб ещё сдерживает массовый натиск мародёров. Но это ненадолго. Очень скоро самый настоящий голод придаст людям смелости. Ведь и среди горожан хватает владельцев пистолетов, винтовок, автоматов и даже пулемётов. В Юрании давно разрешена продажа оружия в частные руки. Некоторые семьи обзавелись весьма солидным арсеналом. Тот же Нидл Жагитич, владелец оружейного магазина «Старый охотник», наверняка занял в своём заведении круговую оборону.

Может, всё равно попробовать уйти прямо сейчас? Верблюд мягко спрыгнул на пол. Человек в чёрной куртке и в мотоциклетном шлеме уже не привлечёт столь пристального внимания, как это могло бы быть ещё вчера днём. На худой конец, шлем и балаклаву можно будет спрятать в синий мешок для мусора.

Барабанный стук в дверь разлетелся по мастерской словно свинцовая дробь. Верблюд машинально опустился на корточки. Правая рука вновь выдернула из кармана пистолет.

– Геннадий Григорьевич, вы дома? – за дверью раздался смутно знакомый мужской голос.

И вновь торопливые нервные удары в дверь. В ответ массивные стальные запоры равнодушно дрогнули, но не сдвинулись с места ни на миллиметр.

– Геннадий Григорьевич, пустите нас! – мужской голос вибрирует на гране паники.

На всякий случай Верблюд переместился под прикрытие длинного стола, за которым обычно работал и принимал клиентов. Ствол «Мак-Гида» выразительно уставился на запертую дверь. Пусть только попробуют сунуться во внутрь. Левой рукой Верблюд натянул на голову балаклаву и нахлобучил шлем.

– Может, его нет дома, – предположил смутно знакомый женский голос.

– Нет, он должен быть дома. Ты же сама вчера видела, как он возвращался из магазина с двумя пакетами. Там ещё вино было и закуска, – резонно заметил мужской голос.

– А почему он тогда не открывает? – тут же спросил женский голос.

Господи, Верблюд мысленно шлёпнул себя по лбу, это же соседи. Супруги Андреевы, они как раз живут на первом этаже над мастерской.

– Геннадий Григорьевич, умоляю, пустите нас! – входная дверь опять затряслась.

– Нам страшно! – взвизгнула Андреева. – Тут такое творится! Спасите нас!

Супругам Андреевым не меньше пятидесяти лет. Вряд ли они оба обладают достаточной физической силой, чтобы выломать дверь. Верблюд опустил пистолет на стол. Следом на столешницу легли шлем и балаклава. Интересно, они сами ответят на вопрос, на кой хрен плохо знакомый сосед снизу должен впустить их и тем паче спасти?

На очень интересный вопрос супруги Андреевы так и не ответили. То жена, то муж, то оба сразу Андреевы барабанили в дверь, умоляли, просили и даже требовали впустить их и спасти.

Одно плохо, Верблюд вздохнул: сейчас выбраться из мастерской нереально. Супруги Андреевы – самая первая ласточка. Если он выберется из мастерской в разгар дня, то за ним сразу же увяжется целая куча народу. Отстреливать всех долго, накладно и всё равно не хватит боеприпасов. Выход отменяется как минимум до наступления темноты. Ну а пока…

Из ящика стола Верблюд извлёк маленький пульт с четырьмя кнопками. Длинный шнур оканчивается стальным разъёмом с восемью тонкими штырьками. Технический антиквариат бывает очень полезен. Вот уж не думал, что дойдёт до этого. В стене, над плинтусом, под кусом липкой ленты, замаскировано гнездо. Верблюд вставил в него разъём. На пульте с четырьмя кнопками тут же загорелся крошечный светодиод. Но это на самый крайний случай. Верблюд сдвинул пульт в сторону.

– Геннадий Григорьевич, умоляю! – Андреев за входной дверью едва ли не плачет. – У нас с Евлаей осталось почти пятьдесят тысяч эсконов. Мы их вам отдадим. Все! Только пустите нас.

– Да! Да! Больше пятидесяти! – тут же подхватила Андреева. – Отдадим! С радостью! Только пустите нас!

И смешно и плакать хочется, Верблюд качнул головой. Супруги Андреевы на гране отчаянья. Пятьдесят тысяч эсконов – это очень даже хорошие деньги. Поди, все их сбережения за всю жизнь. Ещё вчера они ни за что не согласились бы расстаться с ними, отдать только за то, чтобы перед ними открыли бы всего одну дверь в мастерскую плохо знакомого соседа из полуподвала. А сейчас щедрость четы Андреевых потеряла всякие границы. Сейчас с них можно потребовать всё, что угодно. Да хоть станцевать стриптиз на этом столе. Одно плохо – супруги Андреевы упорно не понимаю, что ни электричества, ни связи нет. Пятьдесят тысяч электронных эсконов не получится переписать с их электронного кошелька на счёт Верблюда. Даже хуже – этих пятидесяти штук больше нет.

– Чего вам надо? Мы первые пришли!!! – голос Андреева сорвался на визг.

Верблюд тут же встрепенулся, рука вновь подхватила со стола пистолет.

– Пошли вон отсюда! – другой мужской голос, грубый и наглый, перебил визг Андреева.

– Да, да, валите нахер! – тут же подхватил ещё один, несколько более тонкий, но не менее наглый.

Визг Андреевой. В дверь кто-то бухнулся то ли спиной, то ли плечом. Треск и шипение.

– Ах ты сука! – заверещал грубый мужской голос. – Газом травишь!

Глухие удары, истошный визг Андреевой. Торопливые шаги по лестнице.

– Убью! Сука! Только попадись мне на глаза!

Драка, а это была самая настоящая драка, затихла. Пожилых супругов Андреевых прогнали более молодые, если судить по голосам, мужики. Верблюд мелко кивнул. Право сильного уже взяло верх над уголовным кодексом. Угроза убить – уже не шутка. Дальше будет только хуже.

– Верблюд! – входная дверь вновь задрожала под ударами. – Открывай! Мы знаем, что ты здесь!

– А, может, и нет, – тут же встрял грубый голос. – Вон, Андреевы, так и не зашли.

– Дурак ты, Коссан, – разозлился другой голос. – Я сам вчера видел, как Верблюд бухло из магазина пёр. Его баба бросила, он всю ночь бухал.

Господи! Верблюд закатил глаза. Похоже, весь дом вчера видел, как он бегал в магазин за вином и закуской.

– Верблюд, открывай, – обманчиво миролюбиво заговорил первый голос. – Открывай, а то хуже будет. Мы знаем, что ты выживальщик. У тебя должно быть много жрачки.

– И бухла! – тут же встрял Коссан.

– Господь завещал нам делиться с ближними. Вот и ты делись.

– Мы жрать хотим! – опять встрял Коссан.

– Заткнись, Коссан! Не видишь, я разговариваю!

– Но, Ярг, он же не открывает. Даже не отвечает.

– И не откроет, пока ты тут бухтишь! – голос Ярга задрожал от злости.

В голове будто щёлкнул переключатель. Ярг и Коссан Яловы – два брата с верхних этажей. Младший чуть более сообразительный, старший более сильный. Оба корчат из себя крутых пацанов, оба потомственные безработные. На что живут – бог его знает. Плохо то, что они уже хотят жрать и знают, точнее, думают, что знают, где много жратвы и бухла.

Младший продолжает бухтеть и цыкать на старшего, который всё никак не может стоять молча. От братьев просто так не отделаешься, Верблюд тихо вздохнул. Это супругов Андреевых можно было бы напугать пистолетом. У эти двух типов может запросто найтись какой-нибудь ствол, да хотя бы переделанный травматический. И уж точно у каждого найдётся большой и очень страшный кухонный нож.

– Ну всё, Верблюд, ты напросился! – прошипел Ярг. – Коссан, ломай дверь!

– Ага! – радостно прогудел более сильный и тупой Коссан.

Глухие удары в дверь и тяжёлое дыхание. Верблюд усмехнулся. Младший Ярг хоть и более сообразительный, но на деле он не намного умнее старшего Коссана. Входная дверь укреплена на совесть. Просто так её не выломать.

– Не получается, – устало прогудел Коссан. – Крепкая, зараза.

– Сам вижу, – огрызнулся Ярл. – Сиди здесь, карауль, я лом принесу.

– Не поможет лом, – тут же возразил Коссан. – Дверь наружу открывается. Здесь газовый резак нужен.

– Сам вижу. Ладно, придумаю что-нибудь. Карауль.

Торопливые шаги по лестнице, младший Ярл отправился за газовым резаком или чем-нибудь подобным. Может, Верблюд нахмурился, пойти на прорыв, пока под дверью торчит один только Коссан? Взгляд упал на маленький пульт с четырьмя кнопками. Впрочем, не стоит торопить события. Коссан не просто торчит под дверью, а, заодно, отгоняет от неё непрошеных гостей.

Верблюд поднял глаза к потолку. Сквозь щели стальных ставень сочится белый свет. Рано, рано ещё уходить. До темноты ещё далеко. А пока не помешает перекусить. Из комнаты отдыха Верблюд принёс остатки вчерашнего пиршества и двухлитровую бутыль питьевой воды. Вот, опять пригодились сделанные загодя запасы. Есть чем запить холодную пиццу и дожевать крабов. А если остатков пиршества не хватит, то в его распоряжении мясной паштет, консервированная кукуруза и копчённая колбаса.

Первая ложка консервированной кукурузы прямо с рассолом ухнула в желудок. Боже, Верблюд улыбнулся, как вкусно. Коль у него не хватило ума заранее унести из мастерской ноги, то, по крайней мере, он подготовился и к такому варианту. В убежище Верблюд спустил не всё. В тумбочке под телевизором остался небольшой запас консервов и воды на пять дней. Таков суровый закон жизни: готовишься переждать день, готовь еды на пять; готовишься переждать неделю, готовь еды на месяц.

Коссан преданной собачкой пыхтит под дверью. Время от времени старший братец орёт во всё горло и отгоняет других просителей. Верблюд закинул в рот кружок копчённой колбасы. Ужас! Ужас, сколько народу знает, что в «Антикварной мастерской» живёт выживальщик. Причём, судя по ругани, прибежали даже жители окрестных домов и некоторые торговцы с Блошиного рынка. Верблюд только крякнул от досады, когда к мастерской припёрся Олень, один из местных бомжей. И он, оказывается, знал о тайной жизни владельца «Антикварной мастерской» и прибежал к нему за «жратвой и спасением».

Минута утекает за минутой. Верблюд опустился на пол и прислонился спиной к стене. Пульт с четырьмя кнопками под рукой. Становится скучновато. Младшего Ярла нет уже минут пятьдесят, это больше полутора земных часов. Вот было бы здорово досидеть таким образом до темноты, Верблюд тихо вздохнул.

– Ах ты сука! – взревел под дверью Коссан. – Опять пришла. Убью!

Топот шагов. Верблюд пересел на вертлявый стульчик возле стола. Неужели Коссан выбежал на поверхность?

– Держи его! – заверещал женский голос.

Господи, да это же Андреева. Неужели у этой давно не молодой женщины от безысходности и страха съехала крыша?

– Бей его! – Андрееву тут же поддержали голоса.

– Убью! Всех убью! – Коссан взревел, словно недорезанный бык.

Глухие удары, визги и крики. Там, у спуска в полуподвал, разгорелась нешуточная драка. Судя по голосам, Верблюд приподнял голову, Коссан доблестно держит оборону сразу против нескольких противников. По лестнице скатилось что-то большое. Неужели чьё-то тело, а то и сразу труп?

– Братан, держись! – долетел голос Ярла.

Очень вовремя подоспела кавалерия, Верблюд усмехнулся. Происходящее напоминает театр абсурда в радиоэфире. Будто и этого мало, снаружи завизжала бензопила. Точнее, Верблюд поправил сам себя, электропила. Ёмкость местных накопителей энергии давно позволила отказаться от бензина, в том числе и для ленточных пил.

Крики, визги, глухие удары, вопли.

– Ага, сволочи! – прорезался победоносный вопль Ярла. – Будете знать, как связываться с нами!