Сцена из городской жизни

Виктория Познер

Сцена из городской жизни

Комедия в двух частях

Действующие лица

Анна Ивановна Шельдина, тётушка Суконникова Игоря Николаевича и Эммы Николаевны.

Суконников Игорь Николаевич, инженер.

Суконникова Ида Игоревна, внучка Анны Ивановны, дочь Игоря Николаевича и Екатерины Георгиевны, будущая актриса.

Суконникова Екатерина Георгиевна, бывшая жена Игоря Николаевича.

Глушаков Степан Фёдорович, работник музея, муж Эммы Николаевны.

Эмма Николаевна Глушакова, родная сестра Игоря Николаевича Суконникова, преподаёт в институте.

Карбонат Вениамин Лаврентьевич, режиссёр.

Валерий Бубенцов, студент.

Николай Ильич, двоюродный брат Анны Ивановны Шельдиной.

Мария Петровна, секретарь Вениамина Лаврентьевича.

Действие происходит в квартире Анны Ивановны Шельдиной.

Часть первая

Гостиная, в центре комнаты, под старым абажуром, круглый стол, вокруг которого расставлены стулья. У стены комод, на нём лежат книги, вдоль противоположной стены стоят диван и два кресла. Пять вечера.

Суконников (мужчина 50 лет, сидит за столом, тасует в руках карты, посматривает на Глушакова, который стоит у комода и листает книгу). Что вы там читаете, Степан Фёдорович?

Глушаков. Листаю пьесу Чехова «Чайка». Прекрасно написано! Одного не могу понять, почему автор назвал пьесу «Чайка» комедией? Эмма смотрела спектакль и плакала. Да и я не нашёл в пьесе ни малейшего повода для смеха.

Анна Ивановна (пожилая женщина с живым характером, сидя за столом, раскладывает пасьянс). Эммочка, чувствительная натура.

Суконников. Если говорить обо мне, то лично меня в театр смотреть трагедию не заманишь. Мне и в жизни трагедии хватает. Если идти в театр, то только на комедию.

Глушаков (листая книгу). Если вы полагаете, что в комедии нет трагедии, вы ошибаетесь. В комедии мы смеёмся, но над чем смеёмся? Смеёмся над трагическими событиями в жизни людей, над нелепыми ситуациями, в которые они попадают, над их глупыми поступками, пороками. Над этим можно как смеяться, так и плакать.

Суконноиков. И всё же есть принципиальная разница между трагедией и комедией. В комедии есть надежда на хороший исход, а в трагедии…(разводит руками) «все умерли»… Мне сейчас как никогда дороги позитивные эмоции.

Глушаков. Собственно, кому что нравится.

Суконников. Ну скажи, чем тебя привлекает трагедия на сцене?

Глушаков. Талантливая игра актёров…

Суконников. Нет. Нет, я не о том. Оценить по достоинству талантливую игру актера и я могу. Я об эмоциях. Вы что, Степан Фёдорович, плакать любите? Признавайтесь! (Смеётся.)

Глушаков. Я испытываю колоссальные позитивные эмоции от талантливой постановки, будь то комедия или трагедия. Я от души плачу, от души смеюсь. И это мне нравится. Подчёркиваю, если от души!

Эмма Николаевна (сидя в кресле, играет длинными бусами на шее). У тебя, мой милый братик, сейчас в жизни тяжёлый период, развод, потеря работы, вот тебе и не хватает позитивных эмоций, отсюда и тяга к комедиям. (Подходит к мужу и обнимает его.) А у тебя, Степан Фёдорович, в жизни полная гармония, от того тебе и неважно, комедия, трагедия. Но главное для вас обоих – талантливая игра.

Глушаков (целует жене руки). Ты права.

Суконников. Полной гармонии не бывает. В нашей жизни это даже как-то противоестественно.

Анна Ивановна. А вот и бывает. Извольте пример полной гармонии из моей личной жизни. В школе я была влюблена в одноклассника, мы сидели за одной партой, после занятий он провожал меня домой и один раз даже поцеловал в щёку. Тогда я чувствовала себя совершенно счастливым человеком. Полная гармония!

Суконников. И долго продолжалось твоё счастье?

Анна Ивановна. Пока в наш класс не пришла новенькая девочка. У неё была длинная коса с пышным бантом и лакированные туфли. Её звали Оля. Когда мой возлюбленный увидел Олю (тяжело вздыхает), моему счастью пришёл конец. Конечно, какое-то время я страдала, он перестал меня замечать, было невыносимо видеть, как он провожает её домой, пишет ей записочки на уроках. Но со временем всё прошло. (Берёт из коробки, лежащей на столе шоколадную конфету, ест.) После окончания школы, лет через пятнадцать, совершенно случайно я встретила их идущих вдвоём. Моё сердце билось спокойно, дыхание не перехватило. На них было скучно смотреть. Сутулый мужчина с усталым лицом шел молча под руку с полной женщиной, той самой Олей, но уже без длинной косы и пышного банта.

Суконников. Ну вот, что и следовало доказать. Полной гармонии нет!

Анна Ивановна. Полная гармония есть, но, как любое состояние, мой милый, она временна.

Суконников. Ну, это-то – ладно, с этим я, пожалуй, согласен смириться. Но что обидно, все хорошее пролетает молниеносно, а плохое, нате вам, пожалуйста, носит затяжной характер!

Эмма Николаевна. Наши эмоции, наше настроение во многом зависят от нас самих, от нашего взгляда на вещи. Хорошее настроение надо самому себе создавать.

Суконников (с иронией). Да?

Эмма Николаевна. Да, представь себе. В любой ситуации можно найти что-нибудь положительное. Надо ситуацию рассмотреть со всех сторон. Одна сторона не хороша, другая мало привлекательна, а третья, может, даже и ничего себе… (Загадочно.) И даже очень и очень ничего себе! (Берёт со стола конфету, ест.) Вкусные. Кто производитель? (Смотрит, что написано на коробке.) Ты, прости меня за откровенность, однобоко смотришь на мир.

Суконников. Это ты своим студентам рассказывай, они в силу возраста доверчивые, жизни не знают, во всё поверят. Какие напутственные слова вы им говорите? Наверно, что-то вроде трудитесь, хорошо учитесь, окончите институт, и перед вами откроются все двери! А что их ждёт за дверью, какие перспективы? Об этом умалчиваете? Не все стороны предмета описываете? А надо бы все стороны и все углы им описать, для наглядности, для понимания всей картины мира. Им в этом мире жить и об эти стороны и углы «прикладываться»!

Эмма Николаевна. Понимаю, почему ты остро на всё реагируешь, ты остался без работы. Тебя волнует вопрос перспективы. (Еле слышно.) Он многих волнует. (Мягким, виноватым тоном.) Да, я кое о чём умалчиваю и делаю это сознательно. Что ты предлагаешь, я должна им сказать: не надо учиться, пейте, курите, прогуливайте занятия, если у вас бедные родители, нет нужных знакомств, вы заведомо неудачники? (Волнуется, теребит нить бус на шее.) Давайте, упивайтесь своей бесперспективностью?! Разочароваться в жизни они успеют и без меня, это от них никуда не уйдёт. Приободрить молодёжь, настроить на нужный лад – это мой профессиональный долг. А вдруг кто-нибудь из них да прорвётся?

Суконников (устало, с улыбкой). Куда прорвётся? Каждый год вы выпускаете «табун» студентов, которые не могут трудоустроиться по специальности. Эмма, я взрослый мужчина и реально смотрю на вещи. Мне нужны советы, применимые к данной конкретной ситуации. Ты можешь привести пример, не из моей жизни или чей-либо чужой, а из своей, где ты, рассмотрев с первого взгляда неприглядную для себя ситуацию, в конце концов получила удовольствие или извлекла пользу от случившегося?

Эмма Николаевна. Мне надо две минуты, подумать, вспомнить. Не надо на меня смотреть с иронией, Игорь. Я специально не готовилась, чтобы так с ходу ответить. Мы же серьёзные вещи обсуждаем.

Суконников. Подумай, но обещай, если не сможешь привести пример, прошу тебя, не расстраивайся. Не люблю, когда ты расстраиваешься. (Садится на диван; берёт в руки гитару, что-то наигрывает; обращается к Анне Ивановне.) Тёть, а что Ида, сегодня не звонила? Она обещала прийти. Я торт купил, фрукты, у нас ведь семейное торжество как-никак.

Анна Ивановна. Звонила твоя дочь, сказала, придёт не одна, а с очень интересным человеком, важным для неё. Просила нас быть к нему особенно внимательными и доброжелательными. Готовит нам сюрприз.

Глушаков. Может, замуж собралась, с будущим мужем будет нас знакомить?

Суконников. Не люблю сюрпризов. И парни, которые вьются вокруг неё, мне не нравятся. Рано ей замуж.

Эмма Николаевна. Ей двадцать три года, она взрослый…

Суконников (перебивает сестру). Эмма, ты готова меня порадовать своим ответом? (Откладывает в сторону гитару.)

Эмма Николаевна (обращается к Суконникову). Готова. (Обращается к мужу.) Книга в твоих руках подсказала мне ответ.

Суконников. Не томи.

Эмма Николаевна. Вот тебе пример. На прошлой неделе мы со Степой ходили в театр. Как раз на пьесу Чехова «Дядя Ваня». Постановка мне не понравилась, но удовольствие я получила и пользу для себя извлекла.

Суконников. У меня нет педагогического образования, мне сложно уловить ход твоей мысли.

Эмма Николаевна. Я объясню. Постановка мне не понравилась, у меня есть обоснованные претензии к режиссуре. Когда я начинаю высказывать то, что мне не понравилось, я начинаю думать, что надо предпринять для того, чтобы исправить положение. Я на время становлюсь режиссёром. И это очень интересно, даже увлекательно. (С жаром.) Меня это так захватывает! В эти моменты я обдумываю декорацию сцены, потом музыкальное сопровождение, костюмы, подбор актёров. Это всё очень важно! От всего этого мне становится хорошо, я творчески самовыражаюсь. Я посмотрела плохую постановку, но удовольствие в итоге получила.

Суконников. Что, право, интересного в обсуждении плохого спектакля? Это не для меня.

Эмма Николаевна. Ты не пробовал, а рассуждаешь. Попробуй, тогда поговорим.

Анна Ивановна. А мне эта идея нравится! Это как игра, на время становишься режиссёром, споришь, высказываешь свои идеи… Замечательно! Давайте обсудим эту постановку, которая тебе, Эммочка, не понравилась.

Суконников. Скучно. Уж лучше сыграть в подкидного дурака, пока ожидаем Иду.

Глушаков. Можно совместить игру и обсуждение. Двойное удовольствие. (Кладёт книгу на комод, садится за круглый стол.)

Анна Ивановна. Решено, обсуждаем пьесу и играем в карты. Игорь, сдавай. (С видимым удовольствием что-то тихо напевает, закуривает.)

Эмма Николаевна (садится за стол играть в карты). Игорь, довольно тасовать колоду, раздавай.

Анна Ивановна. Эмма рассказывай, что там тебе не понравилось в постановке пьесы, с чем ты была не согласна?

Эмма Николаевна. Как говорит Антон Павлович Чехов, сцена из деревенской жизни. Одним словом, как вы помните, история разворачивается в старом имении, усадьба принадлежит сироте, девушке Соне, мать её умерла. С Соней в доме живёт дядя Ваня, брат покойной матери, его старая мать и нянечка. Отец Сони живёт в городе со второй супругой, красавицей Еленой Андреевной. Дядя Ваня и Соня много работают, почти все вырученные деньги посылают профессору Серебрякову, отцу Сони. Профессор для них «существо высшего порядка», гений, который служит, как они думают, науке. Профессор выходит в отставку и переезжает жить в деревню. Пожив под одной крышей с профессором, дядя Ваня понимает, что Серебряков псевдоучёный, бездарный человек, морочивший всем голову. Дядя Ваня приходит в ужас от того, что загубил свою молодость, отдал все силы на служение ничтожеству, так он называет профессора. Мало того, дядя Ваня безответно влюбился в жену профессора Елену Андреевну, что ещё сильнее подогревает обстановку недоброжелательности между дядей Ваней и Серебряковым. А Елена Андреевна отдаёт предпочтение доктору Астрову, в которого влюблена Соня.

Суконников (с иронией). Пентагон.

Эмма Николаевна. Причём здесь Пентагон? Мы же говорим о серьёзных вещах!

Суконников. Я серьёзно. Трое влюблённых – это любовный треугольник. Пять влюблённых, фигура из пяти углов. Многоугольник из пяти углов называется пентагон.

Эмма Николаевна (берёт карты в руки). Что у нас козырь?

Анна Ивановна. Пики.

Эмма Николаевна. О… я хожу первая. (Бросает на стол карту.) Ну, Игорёк, отбивайся.

Анна Ивановна. Я хорошо знаю эту пьесу. Игорь, ты тоже должен знать её.

Суконников. Да, я помню её. Не скучновата ли пьеса? (Бьёт подброшенную сестрой карту.)

Глушаков. Ну что ты, жизненная вещь! Когда Эмма пропускает пьесу через свои уста, сюжет наполняется такой фонтанирующей энергией, что скучать не представляется возможным.

Анна Ивановна. Не будем отвлекаться. Эмма, продолжай. Что же тебе не понравилось в постановке? (Обращается ко всем.) Не спим, не спим, играем.

Эмма Николаевна. Хорошо, что все помнят сюжет пьесы, так легче, все смогут высказать своё мнение и внести предложения. (Подбрасывает на стол карту.) Давайте начнём обсуждение с Елены Андреевны, по пьесе она жена профессора, красавица, умница, все мужчины в неё влюблены. А она никому открыто взаимностью ответить не может, так как замужем за профессором.

Анна Ивановна. Давайте начнём с Елены Андреевны. Центральная фигура, яблоко раздора, роскошная женщина во цвете лет!

Эмма Николаевна (с лукавой улыбкой). Именно, что во цвете лет. Как вы полагаете, сколько Елене Андреевне лет?

Анна Ивановна. Что-то около тридцати.

Суконников. Приблизительно двадцать пять, двадцать восемь лет.

Глушаков. Согласен, примерно около того.

Эмма Николаевна. Ей было 27 лет, она была молода и хороша собой. В спектакле Елену Андреевну играет актриса, которой далеко за пятьдесят. Она хорошо выглядит, но двадцать семь лет ей никак не дашь.

Суконников (с улыбкой). Сестра, ты придираешься, все требования автора соблюсти не возможно. Эдак мы за деталями не увидим главного. (Бросает в центр стола карту.) Чем, тётушка, ответите на трефового короля?

Анна Ивановна. Мне есть чем тебе ответить. Трефовый туз. По-твоему, возраст не главное, а главное – содержание?

Суконников. А что? (Подбрасывает карту.) Режиссёр, человек широких взглядов, на мелочах не зацикливается. У него другая расстановка акцентов, нежели у Эммы. Не вижу в этом ничего плохого. (Обращается к Степану Фёдоровичу.) Стёпа, твой ход.

Эмма Николаевна. Возраст всё ничего… (Задумывается, глядя в карты.) Шестёрка. (Бросает на стол карту.) И ещё шестёрка. (Бросает на стол ещё одну карту.) Елена Андреевна говорит дяде Ване: «Все бранят моего мужа, все смотрят на меня с сожалением: несчастная, у неё старый муж! Это участие ко мне, как я его понимаю…»

Суконников. И я их понимаю. Жаль девушку, у неё старый муж.

Анна Ивановна. Жаль не только женщину, но и мужчину. Пожилой мужчина на фоне молодой женщины смотрится ещё старше своих лет. Картина удручающая. (Тянет из колоды две карты.) Мой давний знакомый, назовем его мистер Икс, поделился со мной по секрету. Два года назад он проходил лечение в санатории, там он завёл роман с молоденькой и чуть не помер! (Обращается к Глушакову.) Степан, ты не ту карту подбросил.

Глушаков. Прошу прощения. (Забирает карту со стола, взамен подбрасывает другую.)

Суконников (смеётся). Почему мистер Икс чуть ли не умер? Молодая кровь, острые впечатления, и всё такое…

Анна Ивановна. Молодая кровь, острые впечатления… (Отмахивается рукой.) Пустые слова всё это! Мистер Икс только и думал, как дожить до завтрашнего дня. Силы не те после соития, прошу прощения за прямоту, требуется время для восстановления. У него сердце слабое, ревматизм, седалищный нерв защемлён, давление скачет. А барышня, невзирая ни на что, бодра и весела, поехали, говорит, в клуб на всю ночь! (Обращается к Эмме.) Эммочка, твоя очередь ходить.

Глушаков. Молоденькая, видимо, не была медработником? Не знала, что такое защемление нерва, ревматизм, аритмия. Как он вышел из положения? (Тихо смеётся.)

Анна Ивановна. Вам смешно, а ситуация, между тем, щекотливая. Кому захочется ударить в грязь лицом? Он с девушкой три дня помучался и уехал домой. (С досадой.) Бросил лечение, пропала путёвка! (Отбивает карты.)

Эмма Николаевна. Что, вот так просто взял и уехал?

Анна Ивановна. Нет, конечно, он джентльмен, обижать женщину не в его правилах! Сказал, что его квартиру ограбили и ему срочно надо уехать.

Суконников. Правильно сделал, лучше не долечиться, чем умереть от истощения. (Смеётся.)

Анна Ивановна (с улыбкой). Ты бы так не смеялся, мой милый, если бы знал, сколько он заплатил за путёвку! (Вздыхает.) Пропали зря деньги, и деньги, надо сказать, для пенсионера немалые!

Глушаков (сдерживая улыбку). Анна Ивановна, как можно говорить о деньгах, когда речь идёт о жизни и смерти? Мой ход. (Бросает на стол карту.)

Суконников (утирает слёзы сквозь смех). Почему в пьесе «Дядя Ваня» все жалеют Елену Андреевну? Ах, у неё старый муж! Мужа надо жалеть, ему, как мистеру Икс, бежать некуда, дни его сочтены!

Эмма Николаевна. Как вы глубоко заблуждаетесь, Игорь Николаевич.

Суконников. Почему? Ты сама сказала, что жене профессора двадцать семь лет, а её муж намного старше её. Профессор стар. Твои слова?

Эмма Николаевна. Слова Чехова. У режиссёра другое видение ситуации. Актриса, которая играет Елену Андреевну, и актёр, который играет старого профессора, её мужа, на самом деле одного возраста. Женщина, которой далеко за пятьдесят, называет мужа, своего ровесника, старым и изображает на сцене по этому поводу страдания! Я понимаю, если бы мы слушали аудиокнигу, голоса слышим, а действующих лиц не видим, в этом случае возраст актёров значение не имеет. Но здесь режиссёр, наверно, полагает, что зрители должны включить воображение и представить, что этой даме двадцать семь лет?

Суконников. Как интересно! А «Дядя Ваня» – это трагедия или комедия?

Эмма Николаевна. Это на усмотрение режиссёра.

Суконников. Надо непременно сходить на этот спектакль. Кто режиссёр?

Глушаков. Фамилия режиссёра Карбонат.

Суконников. Известный режиссёр. Его фото часто в журналах печатают. Ида мне много рассказывала о нём. У него запоминающаяся фамилия.

Анна Ивановна. Конечно, рассказывала! Твоя дочь будущая актриса, ты должен знать всех режиссёров, не только наших, но и зарубежных.

Суконников. Не будем отвлекаться. Эмма, продолжай, что тебя в пьесе ещё не устроило?

Эмма Николаевна. Вот, пожалуйста, взять хоть бы старушку няню. Чехов так и говорит, что она сырая, малоподвижная старушка. Эту сырую, малоподвижную старушку играет крупная, высокая дама с мужским хриплым голосом. На протяжении всего действия она вызывающе скандальным тоном выказывает господам своё недовольство, стуча кулаком по столу. Это няня, я вас спрашиваю, или злая спесивая барыня?

Суконников (смотрит на Степана Фёдоровича с улыбкой). Что, Стёпа, ты тоже считаешь, роль няни не удалась?

Глушаков (наигранно делает серьёзное лицо). Я плохо разбираюсь в театральном искусстве, но, по-моему, Игорь Николаевич, няня ни к чёрту не годится.

Суконников. А как вы думаете, Степан Фёдорович, какую роль неудавшейся няне можно было бы поручить?

Глушаков. Я думаю, ей можно было бы поручить роль мастера спорта.

Суконников. Какого вида спорта?

Глушаков. Судя по росту, баскетбол.

Суконников. А по весу?

Глушаков (шутя отводит взгляд в сторону, затем вверх, вниз, вздыхает, закатывает глаза). Затрудняюсь сказать. Я плохо разбираюсь в театральном искусстве. Живопись мой конек.

Анна Ивановна. Эммочка, а Соню кто играл?

Эмма Николаевна. Какая-то неизвестная молоденькая актриса.

Суконников. Ну вот это уже хорошо. Камень с плеч, хоть с Соней всё в порядке.

Глушаков. Да, ты так думаешь?

Суконников. А что?

Эмма Николаевна. Ты ошибаешься.

Анна Ивановна. Ведь действительно, Эмма была права, это очень интересно!

Суконников. Что с Соней?

Эмма Николаевна. Соня, как мы знаем, хозяйка усадьбы, она дочь профессора, умная, скромная, хорошо воспитанная девушка, влюблённая в доктора. Была одета как нищенка, в огромном, растянутом свитере, затёртой юбке в пол, поверх которой висел засаленный серый передник. На голове повязан платок, узлом на затылке, в тон юбке, серого цвета. Платок повязан так, чтобы уши нарочито торчали наружу. По внешнему виду Сони можно было сказать, что она отстаёт в развитии.

Суконников. Скромная одежда говорит о скромных доходах.

Анна Ивановна (с сокрушением в голосе). Дорогой племянник, скромное платье со вкусом говорит о скромных доходах. А безобразные засаленные лохмотья с торчащими ушами при скромных доходах говорят о проблемах с психикой. Это уже тревожный звоночек. Тем более что она влюблена в доктора! Влюблённая женщина всегда старается хорошо выглядеть, насколько ей позволяют средства.

Суконников. А роль доктора удалась?

Эмма Николаевна. Доктор и дядя Ваня выглядели как два алкоголика, не выпускали стакан из рук на протяжении всего спектакля. Мне показалось, что они натурально были пьяны. Они пили и проговаривали заученный текст вяло, без эмоций, устало.

Глушаков. Запьёшь тут, когда в конце спектакля тебя разденут донага и заставят подписывать счета. Всё, я вышел из игры. (Откидывается на спинку стула.)

Анна Ивановна (серьёзно, слегка растерянно). Что значит разденут, то есть совсем-совсем натурально?

Глушаков. В конце пьесы профессор с женой уезжают в город, доктор уезжает в своё лесничество, а Соня говорит дядюшке, что хозяйство у них запущенно, сено гниёт, счета не подписаны. Они, на глазах у зрителей, оба раздеваются до полной наготы и садятся за стол друг напротив друга. Дядя Ваня подписывает счета, а Соня считает на счётах. Конец спектакля. Зал взрывается громкими аплодисментами, крики восторга, цветы и так далее.

Анна Ивановна. Браво? Что, всем понравилось?

Глушаков. Эмме не понравилось, но таких недовольных, как она, в зале было мало.

Тишина, все сидят с растерянным видом, в задумчивости.

Суконников. Припоминаю, Ида говорила, что у каждого режиссёра есть свой почерк. Карбонат в своих спектаклях обязательно кого-нибудь разденет.

Все присутствующие смеются.

Анна Ивановна. Игорь, я хочу сходить на эту постановку и после просмотра спектакля оставить свои комментарии в Интернете. Искусство должно воспитывать вкус зрителей, а не портить его! Всё это какой-то анекдот, чушь, бред! Бедные актёры, люди подневольные. Когда художественный руководитель идиот, это катастрофа! (Сбрасывает последнюю карту на стол.) Я вышла из игры. У меня закончились карты. (Курит.)

Суконников. Актёры люди не подневольные, могут сменить театр. Тётушка, я завтра же постараюсь купить билеты на карбонатовского «Дядю Ваню».