Сыскарь

– Рано радоваться, Остап. Вот задержим всю банду, найдем деньги, тогда и порадуемся все вместе.

Бондаренко встал со стула и молча, направился к двери.

***

В конце рабочего дня, в кабинет Абрамова вошел заместитель начальника информационного центра и молча, положил перед ним небольшой листочек бумаги, на котором жирными буквами было написано слово «Требование». Взяв в руки этот листочек, Виктор был несколько удивлен полученной им информацией. Из полученного ответа на запрос, следовало, что отпечатки неизвестного мужчины, принадлежат ранее трижды судимому Кировским районным судом Махачкалы некому Рамазанову, находящемуся в настоящее время в федеральном розыске.

Взглянув на заместителя начальника информационного центра МВД Дагестана, Абрамов невольно задал ему вопрос:

– Скажите, пожалуйста, почему в вашей картотеке не оказалось его дактилоскопической карты. Этот человек, трижды судим в вашем городе, а его дактилоскопической карты у вас нет?

Виктор заметил, как кровь ударила подполковнику в лицо. Он сделал небольшую паузу и тихо произнес:

– Я думаю, товарищ подполковник, что ее просто убрали из картотеки по чьей-то просьбе. То, что не могут сделать за деньги, делают за большие деньги. Я надеюсь, что об этом случае не будет вами доложено в Москву. Новую дактилоскопическую карту, которую вы сделали сегодня утром, мы уже поместили в картотеку.

– Для того, чтобы снова хорошо заработать на этой карте, – в тон ему, произнес Абрамов и улыбнулся.

Он тоже улыбнулся Виктору, и медленно пятясь спиной назад, вышел из его кабинета. Теперь Виктор понял, почему таким спокойным был Рамазанов, который наверняка знал, что никто не узнает его установочные сведения, так как все сведения о его предыдущих судимостях были своевременно изъяты из архивов информационного центра МВД Дагестана.

На следующий день, Абрамов попросил Андреева, чтобы он привел к нему Айвазова Арсена. Он быстро исполнил указание. Виктор внимательно посмотрел на Арсена, так как внешний вид его ему явно не понравился. Лицо его приобрело землистый оттенок, глаза испуганно бегали по кабинету. Оперативнику показалось, что он был чем-то сильно напуган и сейчас, находясь в кабинете, он как бы искал себе защиту.

– Арсен! Кто вас так напугал, что вы ищите в спасение в моем кабинете?

– Вы, что не знаете, что меня сегодня ночью хотели убить? Сегодня ночью в мою камеру завели двоих арестованных, которые с кулаками набросились на меня. Они повалили меня на пол и стали избивать меня ногами. Я закричал и стал звать на помощь, но дверь камеры никто не открывал. Когда я бросился к двери и стал стучать в нее, то я заметил, что глазок контролера был открыт и тот с интересом наблюдал за тем, как они меня избивали. Когда я очнулся, в камере уже никого не было.

– Теперь, мне понятно, почему ты так выглядишь. Они тебя случайно не поломали?

– Нет, хотя я и удивлен этому, – ответил Арсен.

– По всей вероятности этот привет, тебе прислал твой друг, которого вы так пытаетесь «отшить» от этого дела. Запомни, если я тебя не спрячу, то они тебя просто удавят в камере. Предлагаю сделку, вы мне все рассказываете, а я вас прячу до суда где-нибудь в России под чужой фамилией? Идет?

Арсен замолчал, лоб его покрылся испариной. Он, то и дело облизывал свои сухие губы, бросая на него недобрые взгляды.

– Воды не дадите? Все внутри пересохло?

Абрамов налил в стакан воды и молча, протянул его ему. Он выпил воду с жадностью, словно был с большого похмелья. Задержанный, молча, вернул Виктору пустой стакан.

– Что, Арсен? Договорились или нет? – спросил его Абрамов.

Он виновато улыбнулся и, взглянув на него, тихо произнес:

– Вы гарантируете мне жизнь, хотя бы до суда? Если да, то я, согласен.

– Конечно, о чем речь. Я гарантирую тебе это.

– Тогда, слушайте и пишите, – произнес он.

– Погоди секунду, я приглашу следователя. Пусть сразу же все запишет, чтобы тебе дважды не повторяться.

Виктор поднял трубку и пригласил Гришина в кабинет. Минут через десять, Айвазов стал давать показания.

– Я родился и вырос в Махачкале. После службы в Советской Армии, я окончил Волгоградскую школу милиции. После окончания школы, я работал на разных должностях в Кировском районном отделе милиции. Я хорошо знаком с Рамазановым, которого вы задержали в тоже утро, вместе со мной. Раньше мы жили с ним в одном доме, ходили в одну школу. Когда меня призвали в ряды Советской Армии, он уже сидел в тюрьме. Тогда он, насколько я знаю, совместно со своими друзьями, ограбил кассира кинотеатра. Ограбили они его как-то по детски, что сразу же сгорели на этом преступлении. Когда после окончания школы милиции я вернулся в город, то встретился с ним снова. Он как раз вернулся из заключения и вел разгульный образ жизни. Рамазанов гулял на воле не долго. Вскоре, он, сколотив преступную группу, и совершил очередное разбойное нападение на кассу, одного из предприятий города. При его задержании, он оказал вооруженное сопротивление и за это получил двенадцать лет лишения свободы. Насколько я знаю, срок он отбывал в Кустанае. В начале девяностых, после развала Советского Союза, он неожиданно был досрочно освобожден властями Казахстана и снова объявился здесь в Махачкале.

Из всех наших старых друзей и знакомых, он почему-то приехал ко мне домой и попросил у меня помощи. После освобождения ему негде было остановиться, так как пока он отбывал свой срок, его родители скончались, а родные сестры и братья отказались его принимать у себя в доме. Я поселил его в пустой квартире на улице Маркова, где ранее проживал мой старший брат. Загид очень обрадовался этой квартире и пообещал мне, что освободит ее в самое ближайшее время, как только определится с работой и пропиской.

Прошло месяца два или чуть больше и Рамазанова снова арестовали за разбойное нападение на офис одной из фирм, которая занималась ловлей и реализацией осетровых. В этот раз ему грозил громадный срок, так как суд признал его особо опасным рецидивистом. Так оно и вышло, ему дали двенадцать с половиной лет. Однако, удача снова улыбнулась ему уже в который раз. В этот раз, при конвоировании его из следственного изолятора, на их машину был совершен налет чеченских боевиков. Они перестреляли охрану и освободили арестованных. После этого, Рамазанов был объявлен в федеральный розыск. С его слов он долго скрывался в Чечне и лишь этим летом появился в городе.

Однажды ночью, он снова пришел ко мне домой и попросил у меня убежища. Я не хотел больше с ним связываться, но снова пожалел его и поселил его у себя. Как-то, при встрече с ним, меня заметил заместитель начальника милиции. Он вызвал меня к себе и предложил мне добровольно уволиться из милиции. Вот так я и оказался безработным.

– Скажите, а ваш заместитель начальника отдела милиции не попытался организовать розыск и задержание Рамазанова? Думаю, что сил и средств, в районном отделе милиции, было вполне достаточно, чтобы задержать одного беглого зека?

– Вы правы. В России это так, но не здесь. Здесь милиция работает только до шести часов вечера. После шести часов, она охраняет лишь себя, а не граждан. После шести часов вечера двери милиции закрываются и туда невозможно никому попасть, не своим работникам, ни гражданам. Вот, так здесь работает милиция.

Он замолчал и посмотрел на Абрамова. Виктор одобряюще посмотрел на него и предложил ему продолжать свой рассказ.

– Оставшись без работы, мне ничего не оставалось, как ближе сойтись с Рамазановым. Вскоре, он познакомил меня с «вором в законе» Гариком. Я не скажу, что Загид сильно боялся Гарика, но все же, прислушивался к его советам и выполнял его поручения. Однажды мы с Загидом сидели в кафе, к нам подсел Гарик. Он отправил меня подышать свежим морским воздухом, а сам остался один на один с ним. Вот после этого, все окончательно и сломалось в моей жизни. Рамазанов предложил мне принять участие в разбойном нападении на отделение сберегательного банка. Денег у меня тогда не было, и я принял это предложение.

По плану, разработанного то ли Загидом, то ли Гариком, я должен был познакомиться с сотрудницей этого отделения женщиной по фамилии Сазонова и через нее получить сведения о поступления крупной суммы денег в их отделение банка. Сначала я был против этого, так как был женат. Но Загид чуть ли не силой заставил меня это сделать. Мне удалось познакомиться с Сазоновой, разыграв небольшой спектакль в исполнении моих знакомых. Вскоре мы стали встречаться, а затем, сообщив жене, что я уезжаю на временные заработки, я по приказу все того же Загида поселился жить у нее, чтобы еще больше привязать сердце этой одинокой женщине к себе. Мне, снова пришлось разыграть спектакль с возникшим большим долгом, и Сазонова повелась. Она предложила мне продать ее квартиру, чтобы загасить этот долг. Наконец, она решалась и вскоре сообщила мне о поступлении большой суммы денег в их отделение сберегательного банка.

Узнав о деньгах, я сразу же сообщил об этом Загиду. Эта новость его сильно обрадовала. В тот же день, после обеда мы поехали в отделение банка . Нас было четверо: я , Загид и двое его друзей. Запасной вход в банк был открыт и мы беспрепятственно проникли в отделение. Когда мы вошли вовнутрь банка, Загид сразу же начал стрелять. Первым кого он убил, был охранник банка. Вторым оказался начальник этого отделения. Когда мы завладели этими деньгами, которые в мешках лежали в кассовом помещении, Загид потребовал у старшего кассира отдать ему и все другие деньги, которые находились непосредственно у нее в сейфе, а также, в сейфах сотрудников отделения. Женщина сильно испугалась и стала, что-то невнятно говорить, а затем закричала. Тогда Рамазанов просто застрелил ее из пистолета. Остальные сотрудники банка добровольно выдали нам все деньги.

Когда мы вышли с деньгами из банка, народу на улице уже не было. Люди, испугавшись выстрелов, разбежались в разные стороны. Я шел последним и неожиданно для себя споткнулся и чуть не упал на землю. Вот тогда я и снял с себя маску и меня срисовал этот старикашка, который стоял не так далеко от меня. Сев в автомашину, мы быстро исчезли с места преступления.

Он сделал паузу и попросил у Абрамова воды. Выпив стакан воды, он продолжил:

– Деньги мы привезли на квартиру Загида, которую он снял перед нападением на отделение банка. Усевшись на диван, Рамазанов стал их пересчитывать. На радость всех, денег оказалось намного больше, чем все мы ожидали. Это была большая удача для всех нас.

Загид при нас отсчитал пятую часть денег и отложил их в сторону. Один из его старых друзей – Ахмедов возмутился его решением и чуть ли не с ножом в руках, бросился на него.

– Ты что делаешь? Мы с тобой об этом не договаривались, – выкрикнул он. – Не знаю, как вы все, но я не хочу отстегивать двадцать процентов от своих денег какому-то Гарику, пусть он даже и «вор в законе». Пусть он сам добывает деньги, рискуя своей головой.

Рамазанов ловким ударом руки, выбил у него нож и приставил к его голове пистолет.

– Что шакал, денег пожалел? Ты знаешь, кто такой Гарик? Он вор и мы должны внести эти двадцать процентов в «воровской общак». Если ты не доволен этим решением, то можешь отваливать отсюда без всяких денег.

– Погоди, Загид! – произнес второй его приятель. – Не убивай его. Он первый раз пошел с нами на дело и многих вещей еще не знает. Большие деньги помутили его разум, и он не понимает, что говорит. Прости его.

Рамазанов посмотрел сначала на меня, словно ожидая моего решения по этому вопросу, а затем перевел свой взгляд на Каримова. Он медленно убрал свой пистолет от головы Азима, и словно ничего не произошло, произнес:

– Арсен, ты сейчас отнесешь эти деньги Гарику в кафе. Ничего больше не говори, просто передай их ему и все. А, теперь слушайте все! Здесь в этих сумках денег на полтора миллиона долларов США. Предлагаю обменять российские рубли, на эти доллары. Не знаю, кто из вас и как, хочет распорядиться этими деньгами, а я хочу свалить со своей долей за кордон, в Баку или Турцию.

Пока они обсуждали эту тему, я взял в руки спортивную сумку и направился в кафе. Гарик был на месте и, похоже, уже ожидал меня. Увидев меня, он встал из-за стола и направился в мою сторону.

– Как успехи? – поинтересовался он. – Знаю, знаю. Весь город на ушах, только и говорят, что об этом налете? Я всегда знал, что Рамазанов человек решительный, но убивать женщину, наверное, не стоило. У этой женщины осталось двое малолетних детей.

Я, молча, передал ему сумку и направился к выходу. Обернувшись назад, я увидел рядом с Гариком большого республиканского чиновника. Я, тогда сильно удивился этому, так как никогда не подозревал, что между ним и республиканскими чиновниками может существовать какая-то связь. Вернувшись на квартиру Рамазанова, я застал его в гордом одиночестве. Азима и Кадыра в квартире уже не было. Со слов Загида они, как полчаса назад уехали к себе домой в поселок Сулак.

Деньги в спортивных сумках по-прежнему находились в его квартире. Загид, похоже, кого-то ждал и поэтому он неоднократно выходил на улицу и бегал кому-то звонить. Я не сразу понял, что он ждал человека, который обещал ему обменять эти деньги на валюту.

Вечером, в очередной раз, вернувшись с улицы, он велел мне взять две сумки и проследовать за ним на улицу. Я взял две сумки и с ними вышел на улицу. Он остановил машину, и мы поехали с ним на автовокзал. Оставив меня с сумками у входа в автовокзал, Рамазанов прошел внутрь вокзала. Он отсутствовал минут тридцать или чуть больше. Когда он вернулся, мы быстро подхватили свои сумки и вошли внутрь здания. Мы прошли к автоматическим камерам хранения и положили сумки в пустые камеры. Загид записал номера камер и коды себе в блокнот, и мы с ним обратно поехали на квартиру. По дороге к нему, мы купили в магазине водку и закуску. Когда мы с ним допили бутылку водки, он схватил меня за лацканы пиджака и подтянул к себе.

– Арсен! Ты знаешь, что сейчас от тебя требуется? Чтобы нам не сгореть на пустяке, ты должен убить эту женщину, которая сообщила тебе о деньгах.

– Загид! Я не думаю, что она нас сдаст. Она любит меня и не сделает мне ничего плохого. Она, все понимает и с ней достаточно будет только поговорить, чтобы она молчала.

– Нет, ты плохо знаешь людей. От любви до ненависти, всего один шаг. Надежно молчат лишь трупы. Иди, найди ее и убей. Не заставляй меня самому брать лишний грех на душу. Если ты не убьешь ее, я буду вынужден убить тебя, так как только ты, являешься связью этой женщины.

Я несколько дней наблюдал за Сазоновой, но так и не решился убить ее. Однажды, когда я выходил из квартиры Загида, я случайно столкнулся с ней на улице. Она стала умолять меня уехать вместе с ней, но я этого сделать просто не мог. И тогда, я как последний трус просто убежал от нее. Рамазанов был крайне не доволен, когда узнал, что я не выполнил его указание. Он обратился к Гарику и попросил его помочь ему найти Сазонову. Однако, люди Гарика не смогли ее найти, Сазонова словно растворилась в этом небольшом городе.

Недели три назад, я встретился с Гариком в его кафе. При встрече со мной, он рассказал мне, что в наш город приехала оперативная бригада МВД России. Подозвав меня к себе, он показал мне на вас. Вы тогда были в ресторане вместе с его хорошим знакомым Бондаренко. Когда я рассказал об этом Рамазанову, тот чуть не застрелил меня прямо в квартире. Загид был ужасно зол, что ни я, ни люди Гарика не могли найти Сазонову. Задуманная им операция по обмену денег на валюту то же по каким-то причинам затягивалась, и все это его приводило в ярость.

Накануне моего задержания, мне позвонил Гарик и попросил меня приехать к нему в кафе. Когда я приехал, то увидел в ресторане вас, вы о чем-то беседовали с Гариком. Я позвонил Загиду и сообщил ему о том, что Гарик ведет какие-то переговоры с сотрудниками милиции и, что эти переговоры происходят прямо здесь, в кафе. Вскоре он приехал в кафе, чтобы лично убедиться в правоте моих слов. Он кое- как сдержался, чтобы прямо в кафе не убить вас с Гариком.

Когда я сказал Гарику о причине приезда Загида в кафе, он несколько раз ударил меня за это.

– Скажи Арсен, у кого сейчас находятся эти похищенные деньги? – спросил его Виктор.

– Извините меня, но я не знаю. Разговаривайте на эту тему с Загидом. Это он вел переговоры, и только он один знает, где сейчас эти деньги.

Абрамов посмотрел на Гришина, который записывал показания Айвазова. Гришин закончив писать, протянул протокол допроса Арсену, для того чтобы тот ознакомился с текстом и подписал. Виктор попросил Андреева посидеть с Айвазовым Арсеном, а сам, забрав кассеты с магнитофонной пленкой и копию протокола допроса, направился в кабинет Харитонова.

***

Харитонов закончил слушать магнитофонную запись и откинулся на спинку кресла.

– Ну, что Абрамов? Поздравляю тебя с раскрытием этого преступления. Фигуранты нападения установлены и нам сейчас остается лишь задержать их.

– Юрий Васильевич! – обратился к нему Виктор. – Меня сейчас больше интересует судьба Айвазова. Если мы его не спрячем, то они его точно ликвидируют и у нас с вами все может сломаться перед самым судом.

– Что ты хочешь от меня?

– Я хочу, чтобы вы договорились с руководством следственного изолятора где-нибудь в России, чтобы они поместили туда Айвазова до суда под другой фамилией. Его сегодня уже чуть не убили в камере.

– Хорошо, Абрамов. Я постараюсь уладить этот вопрос. А, ты, давай заканчивай это дело. Было бы, совсем хорошо, если бы ты смог вернуть эти похищенные ими деньги.

– Я постараюсь, Юрий Васильевич. Вы, лучше посоветуйте, что мне делать с местными товарищами? Они опять поднимут скандал, что я работаю без соответствующей поддержки с их стороны?

– Ты, особо не переживай Абрамов. Победителей не судят, – в ответ произнес он. – Если возникнут сложности, не пытайся сам их уладить, иди сразу же ко мне. Я решу здесь все вопросы.

Виктор вернулся к себе в кабинет, где Андреев охранял Айвазова.

– Вот что, Андреев. Забирай пока к себе Айвазова, и ждите моего звонка. Чтобы не случилось, не кому его не передавай. Ты, понял меня?

– Все ясно, Виктор Николаевич.

Они вышли из кабинета, оставив Абрамова одного. Он вызвал к себе Ивана и попросил его привести к нему Рамазанова.

«Ну, что, Рамазанов, – подумал он, – посмотрим, как ты заулыбаешься, когда я прижму тебя фактами».

Прошло минут тридцать, прежде чем к нему в кабинет ввели Рамазанова. Он вошел и с улыбкой взглянул на Абрамова. Он сел на стул и перебросив одну ногу на другую, с вызовом посмотрел на оперативника.

– Чего улыбаешься, Загид? В этот раз, я думаю, ты окончательно приехал. Жалко, что сейчас не расстреливают, а то я бы первым записался в расстрельную команду, чтобы из твоей головы сделать копилку.

– Не нужно рисоваться, начальник. Оставь это для молодых, кто не знает зоны.

– Рамазанов, неужели ты не понял, что ты подъехал к своей конечной станции. Дальше тупик, стена. Вот видишь, как ты не скрывался, я все равно тебя вычислил и задержал.

– Ничего не скажешь, ты молодец, начальник. Я всегда уважал сильных и талантливых людей. Поэтому я уважаю тебя и не обижаюсь. Всем понятно, ты делаешь свою работу, за которую тебе платит деньги государство.

– Загид! Ты тоже человек, похоже, не глупый и поэтому я предлагаю тебе добровольно признаться в совершенном преступлении.

– Ты меня не лечи, начальник. Мне какая разница признаваться вам в этом или нет? Мне все равно светит стенка или пожизненное заключение. Меня агитировать не нужно, мне проще жить в отказниках, чем жить ссученным.

– Загид! – снова обратился к нему Виктор. – Представь себе, мне сейчас абсолютно все равно, пойдешь ты на контакт со мной или нет. Тебе осталось жить совсем немного, до первого следственного изолятора.

Он удивленно посмотрел на Абрамова, словно перед ним был призрак.

– Сегодня, я закрою Гарика и скажу ему, что это ты сдал его. Он попытается от меня откупиться через своих друзей из правительства. Я заставлю его вернуть нам деньги, которые ты отдал ему в общак. Но, этого ты уже, наверное, не увидишь. Пусть Гарик и хоть плюшевый вор, но его слово за решеткой решающее, ты сам об этом знаешь. Я советую тебе хорошо подумать, над моими словами и было бы намного лучше все, если ты сам придумал схему, как тебе спастись от его гнева.

– Извини начальник, но такие дела, просто так, не решаются. Мне нужно подумать. Отправь меня назад в камеру, я хочу немного подумать над твоим предложением.

Виктор вызвал Ивана, который заковав в наручники руки Рамазанова, повел его обратно в камеру.

***

Абрамов сидел в кабинете и прокручивал в своей голове всевозможные оперативные комбинации, которые смогли бы его вывести на человека, которому Рамазанов передал деньги. Однако, чем больше он размышлял над этим, тем больше и больше осознавал, что ничего дельного придумать не может. От всех этих размышлений, у него сильно разболелась голова. Виктор встал из-за стола и подошел к тумбе. Открыв верхний ящик, он достал из него упаковку с таблетками. Выдавив сразу две таблетки, он положил их на язык, запил их водой.

Расслабив узел своего галстука, Абрамов снова сел за стол. Закрыв глаза, он уже в который раз пошел по знакомой ему цепочки от налета, до задержания Рамазанова и Айвазова. Его размышления были прерваны стуком в дверь. Он открыл глаза и повернулся к двери. Дверь открылась, и в кабинет вошел довольно тучный мужчина в форме сотрудника внутренней службы, в звании подполковника.

– Разрешите войти? Позвольте представиться – подполковник внутренней службы Султан Дохадаев.

Виктор удивленно посмотрел на него, стараясь угадать причину его появления в кабинете.

– Насколько я понимаю, вы подполковник милиции Абрамов, – произнес он. – Не удивляйтесь моему появлению, служба и не более. Насколько я знаю, вами был задержан, находящийся в федеральном розыске Загид Рамазанов. Вы сейчас по всей вероятности уже в курсе, что Рамазанов был осужден Кировским районным судом города Махачкалы. Его приговорили к двенадцати с половиной годам лишения свободы за совершенный разбойный налет и убийство.

Абрамов кивнул головой, давая понять Дохадаеву о том, что ему известна эта информация. Не обращая на него никакого внимания, он продолжал:

– Вам, также уже известно, что Рамазанов совершил побег при перевозки его в колонию. Так вот сейчас нам доподлинно известно, что совершить побег ему помог один из сотрудников следственного изолятора. По данному факту нами было возбуждено уголовное дело, которое сейчас находится в стадии расследования.

– Товарищ подполковник, нельзя ли опустить все эти тонкости и сразу же перейти к главному. У меня сильно болит голова, и я сейчас плохо соображаю.

– Хорошо, я буду краток. Нам нужен, задержанный, вами Рамазанов. Он числится за нашим уголовно – исправительным управлением и мы бы хотели перевести его отсюда в наш следственный изолятор. Думаю, что так будет удобнее всем, в том числе и вам и нам.

– Погодите, погодите, подполковник, если мы это сделаем, то для проведения нами следственных действий, нам нужно будет постоянно обращаться к вам за получением на это разрешения. Я правильно понимаю вас или нет?

Подполковник сразу же замялся. Взглянув на Виктора, он лукаво улыбнулся.

– Виктор Николаевич! Хотите вы или не хотите этого, но вам все равно придется рано или поздно передать эти материалы в следственный отдел нашей республиканской прокуратуры. Вы ведь не будите здесь сидеть до окончания следствия? Зачем же откладывать все это в дальний ящик? Давайте, решим этот вопрос прямо здесь, в вашем кабинете.

– Знаете, что товарищ подполковник! Вы меня, наверное, плохо знаете или думаете, что здесь все вопросы решаю лично я. Вы ошибаетесь. Здесь все решает генерал Харитонов, а не я. Это первое ваше заблуждение. Во-вторых, задержанный нами преступник Рамазанов числится за следователем Генеральной прокуратуры России Гришиным, а не за мной. Мне кажется, что вам для решения этого вопроса необходимо обратиться к ним лично.

Лицо Дохадаева, на котором еще минуту назад светилась улыбка, приобрело не доброе выражение.

– Абрамов! Я хорошо знаю, что здесь всем крутите вы, тем более расследованием этого уголовного дела. Вас уже предупреждали уважаемые в республике люди о возможных негативных для вас последствиях, если вы не сбавите свои обороты. Однако, вы видно не поняли эти добрые слова. Больше вас никто предупреждать не о чем не будет. Вы сами выбрали для себя судьбу.

– Слушайте подполковник! – произнес Виктор, поднимаясь из-за стола. – Вам не кажется самому, что вы потеряли поле приличия и сейчас пытаетесь угрожать мне? Если вы не покинете мой кабинет, то я вас просто вышвырну из него.

Дохадаев поднялся со стула и, поправив на себе китель, молча, направился к двери. Остановившись у двери, он повернулся и тихо произнес: