Кровные узы

– Удивительно, – хмыкнул я и обернулся к Кевину. – Идём?

– Княжеская спальня этажом выше, – указал старый рыцарь на очередную винтовую лестницу.

В спальне я сразу отодвинул с окон тяжёлые занавеси, но светлее не стало. Пришлось отправить за свечами увязавшегося за нами библиотекаря. В их отсветах я оглядел аскетичную обстановку комнаты, немалую часть которой занимала огромная кровать, и спросил:

– Здесь его нашли?

– Да, – подтвердил Кевин Свори.

Я прислушался к своим ощущениям и не уловил ровным счётом ничего особенного. Наивной надежде, будто меня посетит некое наитие, стоит только очутиться на месте гибели брата, сбыться оказалось не суждено.

А лишь вытянул перед собой левую руку в попытке уловить остатки чужеродной магии, и сразу шумно втянул в себя воздух стоявший за спиной библиотекарь.

Я обернулся и наткнулся на ошеломлённый взгляд парня.

– Княжеский перстень! – прошептал Густав. – Он у вас!

– Так и есть, – нехотя подтвердил я, тряхнул кистью и массивный перстень с розой чёрного серебра истаял, растворился в тенях опочивальни.

Кевин Свори досадливо поморщился и многозначительно заявил:

– Надеюсь, ты не станешь об этом распространяться, Густав?

– Нем как могила, – уверил нас библиотекарь. – Просто перстень пропал сразу после смерти Бенедикта…

– Как видишь, не пропал, – отмахнулся я, прошёлся по комнате и спросил: – Густав, мой брат не был чем-то обеспокоен в последние дни?

– Нет, – быстро ответил парень. – А что? Полагаете, его смерть не случайна?

– Просто хочу во всём разобраться, – пожал я плечами.

Библиотекарь покачал головой.

– Нет, всё было как обычно. Мы должны были ехать в Ведьмину плешь на следующий день.

При этих словах на меня накатили детские воспоминания, и я невольно рассмеялся.

– Он так и наведывался в гости к демонам?

Ответил Кевин Свори, с тяжёлым вздохом признав:

– Каждый месяц, всегда перед полной луной. Я этого не одобрял, но он не желал ничего слушать.

Ведьминой плешью называли проклятые земли в самом центре северных княжеств, откуда в наш мир проникали всяческие потусторонние твари. Растения там перерождались в нечто невообразимое, и с каждым годом, с каждым днём проклятие понемногу расширяло свои владения. Сдерживать его удавалось с превеликим трудом.

Бенедикта с самого детства манили тайны смертоносной пустоши. Мой брат умудрялся пробираться в такие места, где любого другого поработили бы населявшие те места бесы, но даже ему не удалось разгадать тайну возникновения этой противоестественной аномалии.

– Значит, ничего необычного? – без особой надежды уточнил я напоследок.

Библиотекарь покачал головой.

– Думаете, смерть Бенедикта не случайна? – вновь спросил он.

Я только развёл руками, и мы спустились в библиотеку.

– Нам сюда, – потянул седой рыцарь меня в глубину помещения.

По крытому переходу мы перешли в соседнюю башню, и там я не выдержал:

– Куда мы идём?

– Ты идёшь засвидетельствовать почтение вдове брата, а я тебя сопровождаю.

Я замер на месте.

– Нет!

Кевин Свори вздохнул.

– Сам посуди, Кейн, твоё присутствие в замке уже не тайна. Интерес к обстоятельствам смерти брата тоже долго в секрете не продержится. Если ты не навестишь его вдову, люди сделают неправильные выводы. Ты точно хочешь этого?

Я беззлобно выругался и махнул рукой.

– Веди!

Встреча с вдовствующей княгиней оставила ощущение тягостного недоумения. Точнее – впечатление тягостного недоумения оставила она сама.

Вдова брата оказалась юной девицей с не слишком привлекательным лицом, одутловатость которого при всём желании нельзя было списать исключительно на одну только беременность. Лишь ярко-рыжие волосы и пронзительно-жёлтые глаза не позволяли счесть её серой мышкой.

Но волосы были редкими, а глаза сонными, поэтому на вдову брата я лишний раз старался не смотреть и всю беседу украдкой изучал стоявшую за её спиной парочку.

Командовать охраной, как предупредил Свори, княгиня поручила собственному кузену, а от стройной платиновой блондинки столь явственно веяло зноем летнего полдня, что никем иным кроме как огненной ведьмой она оказаться не могла.

Ничего удивительного в этом не было. Гербом княжеского рода Ронли издревле являлся огненный мак, и многие колдуны дома Огня нашли там приют, как укрылись от гнева Церкви в Альме повелители стихии воды.

Под конец аудиенции я поинтересовался, не был ли Бенедикт чем-то озабочен в последние дни, но княгиня лишь покачала головой.

– Покойный супруг с головой ушёл в какие-то исторические исследования, – сообщила она, промокая платочком выступивший на лице пот, – но со мной он это не обсуждал. Не считал нужным. А у меня были другие заботы.

Вдова брата говорила очень медленно и размеренно, многозначительно положив ладонь на округлившийся живот, и я не стал её больше ни о чём расспрашивать. Поспешил раскланяться и в компании Кевина Свори отправился к задним воротам замка.

– Бенедикт столь сильно нуждался в деньгах? – спросил я, когда нас никто не мог услышать. – Сколько приданного ему посулили?

Седой рыцарь подёргал себя за вислый ус и покачал головой:

– Кейн, князь Ронли был против брака. Бенедикт выкрал её, дело чуть до войны не дошло.

Я замер на месте с разинутым ртом.

– Что?! Из-за этой…

– Больше уважения, когда говоришь о матери нашего будущего князя! – резко осадил меня Кевин, вздохнул и уже мягче добавил: – Или княгини…

– Ты ведь не будешь спорить, что она далеко не красавица!

– Любовь зла.

– Воистину так! – согласился я и прищёлкнул пальцами. – Постой, а что с престолонаследием в Ронли?

– Она лишена всяких прав на престол.

– Лишена? Уже после побега?

– Пустая формальность. Не так-то просто обойти двух старших братьев и сестру.

– Ничего не понимаю! – признался я, потёр начавший ныть бок и уточнил: – Эта парочка, ведьма и кузен, они здесь с самого начала?

– Да, помогали устроить побег.

– Какая-то комедия абсурда! – фыркнул я и зашагал к воротам. – Ладно, не стоит заставлять моего спутника ждать. А то он ещё вообразит себе невесть что…

4

Когда мы вернулись в «Печеное яблоко» на краю стола уже громоздилось несколько пустых блюд, а ослабивший ремень Арчибальд откинулся на спинку кресла и пил яблочное бренди. После плотной трапезы он казался осоловелым, но взгляд имел острый и ясный. Рука лежала у рукояти кинжала.

– Как всё прошло? – спросил инквизитор.

В несколько глотков я допил своё успевшее остыть вино и пожал плечами.

– Отбились.

Кевин Свори хмыкнул, кинул плащ на пустое кресло и уселся за стол.

– Всё только начинается, – заявил он, разминая сухие запястья.

Я оторвал от запечённой с яблоками утки лапу, откусил, без всякого аппетита прожевал и решил прояснить ситуацию:

– Каков расклад сил в совете? С кем успел договориться отец? На общую поддержку Лейми он рассчитывать не может, значит – Мальтори?

Седой рыцарь кивнул.

– Хватит у них влияния протащить нужное решение?

– Нет, не думаю, – покачал головой Кевин. – Не с твоим перстнем. К тому же барон Далькири на нашей стороне.

Мне это имя ничего не говорило, и я вопросительно посмотрел на старика.

– Карл Далькири, – пояснил регент. – Твой брат ему благоволил. В юности они вечно устраивали какие-то совместные авантюры.

Точно! Я прищёлкнул пальцами, припомнив долговязого паренька, непременного спутника моего брата.

Бенедикт, Густав и Карл, три неразлучных друга.

При воспоминании о брате защемило сердце.

– После смерти старого барона Карл стал главой клана, – сообщил седой рыцарь, наливая себе вина. – Иногда он сопровождал Бенедикта в Ведьмну плешь, а в остальное время околачивался со своими людьми на севере.

– Ходил за скальпами? – уточнил я, имея в виду набеги на приграничные поселения эльфов.

– Не думаю, – покачал головой Кевин. – Раз, может – да. Не больше. Проделывай он это постоянно, я бы знал. В любом случае, сейчас под рукой Карла дюжина рыцарей и под две сотни бойцов. Дрянь людишки, наёмники большей частью, но они ему верны.

– Серьёзная сила, – произнёс Арчибальд. – Хорошо, что они на нашей стороне.

– Мечами людей не накормишь! – резко обернулся к нему регент. – Неурожай! Не случись летом засуха, я бы и слушать вас не стал! Люди не любят церковников, будет непросто убедить их принять восстановление монастыря!

– Зерно поможет им смириться с этим, – резонно отметил здоровяк и спросил: – Вы просмотрели бумаги?

Кевин Свори страдальчески поморщился, потом кивнул.

– Посмотрел.

– И?

Регент сунул руку под плащ, вытянул листы и кинул их на стол.

– Я вынужден принять ваши условия, но даже не думайте получить что-то сверх этого! – предупредил рыцарь, допил вино и поднялся из-за стола. – Пусть приезжает настоятель, я всё организую. Только обойдитесь без лишней помпы! Людям понадобится время, чтобы свыкнуться с возвращением церковников в Тир-Ле-Конт.

Он покинул комнату, и Арчибальд остро взглянул на меня.

– Чего добивается твой отец?

– Власти, чего же ещё, – усмехнулся я и принялся обгладывать утиную ногу.

Арчи вдруг встрепенулся, приложил палец к губам и необычайно ловко и бесшумно для человека столь мощного сложения скользнул из стола за ширму у лестницы.

Я недоумённо хмыкнул, но остался сидеть на месте, лишь незаметно нашарил рукоять кинжала. Какое-то время ничего не происходило, и мне уже начало казаться, что инквизитор всполошился напрасно, но тут с первого этажа поднялся жуликоватого вида паренёк, весь какой-то скользкий и вертлявый. Незваный гость воровато огляделся, расплылся в щербатой улыбке и шагнул к столу.

– Мастер Кейн! – обратился он ко мне, изрядно раздосадовав своей осведомлённостью, и провёл пальцем от кончика носа до уха.

– Говори! – разрешил я, никак не отреагировав на условный знак, принятый в среде местных теней.

– Всякая тень, прибыв в новое место, обязана явиться к старшему…

– Я не тень!

– В Альме вы связали себя обязательствами, – заявил жулик. – Мы так же связаны обязательствами с Альме, поэтому…

У меня и в самом деле были определённые связи в воровской среде, но сам я никогда не относил себя к ним и потому резко потребовал:

– Умолкни!

Посыльный от удивления даже перестал коситься на стол, но моему требованию не внял.

– Это неправильно!

– Если ваш старший ходит под тенями Альме – это его проблемы и заботы. Я под ними не хожу.

Жулик полез под куртку, но Арчи моментально оказался у него за спиной, одной рукой обхватил, другой стиснул шею.

– Пикнешь, голову сверну, – предупредил он.

Посыльный захрипел.

– Что такое? – прорычал ему на ухо инквизитор.

– Карман…

Я поднялся из-за стола, охлопал промокшую от дождя куртку и вытянул из потайного кармашка имперский серебряный щит. По краям монеты шли глубокие зарубки.

– Что это? – спросил Арчи.

– Послание доставлено, – быстро произнёс жулик.

– Послание? – хмыкнул я, пряча монету в карман. – Что ж, у меня тоже есть послание.

– Поищи другого посыльного! – нагло скривился паренёк и немедленно получил от державшего его здоровяка открытой ладонью по уху.

Пока он тряс головой, я достал нож.

– Для такого послания, – улыбнулся я, – сгодится не каждый. Но не волнуйся, ты подойдёшь в самый раз.

Жулик взглянул хищное лезвие без всякого страха. Не иначе папа изрядно преувеличил мою известность среди северян.

Но вот Арчи знал меня достаточно хорошо.

– Что ты собрался делать? – забеспокоился он.

– Просто подержи его, пока я буду вырезать глаз.

– Нет!

– Почему?

– У меня новые штаны! Не хочу отстирывать кровь! – объявил инквизитор, зажал своей лапищей рот посыльного и предложил: – Давай я просто сверну ему шею?

Парень задёргался, но безуспешно.

– Не нужно, – остановил я инквизитора. – Нет в этом, как бы тебе объяснить… Изящества? Точно, изящества! Вот если он принесёт старшему собственный глаз, это заставит относиться ко мне всерьёз.

Лезвие легонько скользнуло по лицу посыльного, из разреза на коже выступила капелька крови. Скатилась по скуле, капнула на воротник, и тут же набухла ещё одна.

– Слушай меня внимательно, – произнёс я тогда. – Запомни сам и расскажи остальным: это мой город. Мой! Понял? И вы будете ходить на поклон ко мне, а никак не наоборот. Следующего, кто встанет на мою тень, я заставлю сожрать собственные яйца! Или глаза. Или то и другое! Уяснил?

Парень лихорадочно закивал, тогда Арчи развернул его лицом к лестнице и пинком под зад спустил на первый этаж. Снизу послышался шум недовольных голосов, но вскоре всё затихло, наверх никто не поднялся.

– Вечно у тебя всё не просто так, – проворчал здоровяк, взяв со стола кружку с вином.

Я спрятал нож, накинул плащ и позвал Арчи за собой.

– Пройдёмся, покажу тебе город.

– В такое время?

– Время самое подходящее…

5

«Печеное яблоко» мы покинули через заднюю дверь. Дождь к этому времени стих, но облака не рассеялись, и полная луна проглядывала через их пелену размазанным жёлтым пятном.

– Брр, – поёжился Арчи, кутаясь в тёплый плащ. – И чего тебе только в трактире не сиделось? В такую погоду хозяин из дома собаку не выгонит!

Я не обратил на ворчание инквизитора никакого внимания и свернул на узенькую боковую улочку. Под ногами влажно зачавкала грязь, но память не подвела, и долго блуждать по ночному городу не пришлось. Вскоре мы спустились в погребок с настежь распахнутыми окнами под потолком. Из-за этого внутри было прохладно, но иначе сквозняк попросту не смог бы выносить наружу дым и чад.

– Ну и дыра, – вздохнул Арчибальд, с мрачной миной озирая полутёмное помещение и его не слишком презентабельных посетителей. – Надеюсь, мы пришли сюда не просто так? Есть какая-то цель?

Я ничего не ответил, кинул на стойку мелкую серебряную монету и велел налить пару кружек осеннего портера.

– Да ты просто издеваешься, Кейн! – прошипел здоровяк у меня за спиной. – Мы будем здесь пить?

– Будем, – подтвердил я, взял кружки с чёрным пивом, на поверхности которого плавала тоненькая плёнка липкой пены, и ушёл в дальний угол, где загодя приметил свободный стол.

Колченогий табурет зашатался и заскрипел под моим весом, но не развалился. Арчи навис над столом и с укором спросил:

– Что мы здесь забыли?

Возмущение его было вполне объяснимо: больше всего заведение походило на воровской притон, и публика здесь подобралась соответствующая. Битая жизнью, резаная собутыльниками, беспокойная и резкая.

Впрочем, мы с Арчи на общем фоне нисколько не выделялись, и если поначалу завсегдатаи ещё кидали на нас пристальные взгляды, то после заказа портера потеряли всякий интерес. Сошли за своих, полагаю.

Я взял одну из кружек, глотнул пива и расплылся в блаженной улыбке.

– Вино у вас на юге, конечно, неплохое, но хорошего пива днём с огнём не сыскать.

– Мы пришли сюда пить пиво?

– Лучшее пиво в городе, между прочим. А значит, во всех Северных княжествах.

Арчибальд оглядел посетителей и покачал головой.

– По публике так и не скажешь.

Вместо ответа я указал на вторую кружку. Здоровяк приложился к ней, потом вытер губы и одобрительно хмыкнул.

– Неплохо. Ничего выдающегося, но очень даже неплохо.

Он тут же сделал новый глоток, и я понимающе улыбнулся. Ничего выдающегося, ну да…

Поняв, что мы здесь надолго, Арчи подтянул скамью от соседнего стола, уселся на её край и вновь глотнул портера.

– Согревает! – удивился он.

– Ты ещё зимний не пробовал, – улыбнулся я, осушил кружку и передвинул её инквизитору. – Давай ещё по одной. Только не плати, я дал достаточно.

Инквизитор сходил за пивом, вернулся и спросил:

– Ну и что было в замке?

– Тебе какая разница?

– Просто интересно.

Я криво ухмыльнулся, но запираться не стал и сказал, как есть:

– Пока ничего не узнал.

– Но от своего не отступишься?

– А чем ещё прикажешь заниматься?

Арчи задумчиво провёл ладонью по шершавой каменной стене и честно признал:

– Сейчас твоя одержимость нам только на руку. Без тебя никак не обойтись, и если бы ты решил податься в бега…

– Я держу слово.

На открытой физиономии здоровяка отразилось явственное сомнение. Он достаточно хорошо успел меня изучить, чтобы не принимать подобные заявления всерьёз.

– Рад, что наши интересы совпадают, – усмехнулся инквизитор, влил в себя остатки пива и многозначительно заметил: – Не хотелось бы привлекать тебя к ответу за срыв сделки. Она очень важна для нас.

Церковь давно не имела никакого влияния в Северных княжествах, и едва ли восстановление одного-единственного монастыря могло хоть как-то переломить ситуацию. Вот только за этой затеей стояли конкретные люди, по ним и ударит провал. А они ударят по мне. Ничего личного, просто никому не хочется оставаться крайним.

Арчи тяжело поднялся из-за стола, взял пустые кружки и ушёл к стойке. Обратно он вернулся с пивом и копчёными рёбрышками.

– Твой старик толковал о неурожае, а мясо недорогое.

– Кормить скот нечем, вот и режут. Скоро всё изменится. Княжеская казна не в том состоянии, чтобы закупать провизию для горожан. К середине зимы начнётся голод.

– Бесплатная пайка – отличный стимул вернуться в лоно Церкви, – цинично заметил здоровяк.

Я отпил пива и кивнул. Пока всё складывалось для церковников вполне удачно.

Вот только отец… Он легко мог нас переиграть.

От этой мысли по спине у меня побежали колючие мурашки.

Кабак я покинул в изрядном подпитии.

– Как думаешь, регент не передумает? – спросил Арчибальд, когда мы мочились в сточную канаву неподалёку.

В голове у меня приятно шумело, поэтому я не понял приятеля, икнул и спросил:

– О чём ты?

– Старик не пойдёт на сделку с твоим отцом?

Я только посмеялся.

– Нет, не пойдёт. Он на него зол.

– А что так?

– Папа разозлил деда своим отречением. Не знаю, что тогда между ними произошло, но с тех пор они не общались. А Кевин уважал деда, как не уважает больше никого.

– Личная неприязнь? – задумчиво протянул Арчи. – Что ж, иной раз играет свою роль и это.

Я подтянул штаны и первым зашагал по улице, поэтому шагнувшую навстречу тень заметил тоже первым. Заметил и без колебаний выдернул из ножен кинжал.

Незнакомец со скрытым глубоким капюшоном лицом поспешил выставить перед собой открытые ладони.

– Мастер Кейн, – прошелестел едва слышный шёпот, – я просто хочу поговорить.

Голос был слишком тихий, чтобы различить, принадлежит он мужчине или женщине, а стоило только Арчибальду шагнуть вперёд, и тень немедленно попятилась назад.

– Прошу, не приближайтесь. Это лишнее.

– Стой! – остановил я инквизитора, не понаслышке зная, сколь легко затеряться ночью на извилистых улочках города, и потребовал: – Говори!

– Теням приказано выставить вас из города.

– Приказано? – не поверил я. – С чего бы это?

– Старший ссылается на Альме.

Я хмыкнул и как бы невзначай огляделся по сторонам, но улица была пуста.

– Никто в Альме не может знать о моём приезде в Тир-Ле-Конт, – заявил я после этого и тут же понял, что одному человеку из Альме известно об этом доподлинно.

Моему отцу.

Но говорить об этом таинственному собеседнику я не стал. Впрочем, того мой резкий ответ нисколько не смутил.

– Неважно, кто что знает, а кто чего не знает, – прошелестел едва слышный ответ. – Важно, что говорит старший.

И с этим утверждением было не поспорить.

– Так понимаю, речь о том, что наша проблема он и только он? – напрямую спросил Арчибальд.

– Именно.

– Но нельзя просто взять и убить старшего, – вздохнул я. – На нас ополчатся тени всех Северных земель!

– Не придётся никого убивать, – уверила нас тень. – Ходят упорные слухи, что в общий котёл от нас уходит куда меньше, чем положено. Если это вскроется, старший не жилец. В Альме такое не простят.

– И как это может вскрыться? – заинтересовался я.

– Счётные книги ведёт Джаспер Мори по прозвищу Свин. Вам это интересно?

Мы с Арчи переглянулись, и здоровяк кивнул.

– Рассказывай.

6

Разговор затянулся до рассвета. Мы вновь вернулись в подвальчик и заняли там самый тёмный угол, только на пиво уже не налегали, заказав по кружке только для виду. Всю беседу я пытался разглядеть скрытое густой тенью лицо собеседника, но тот не стал полагаться на один лишь капюшон: поднятый шарф оставлял открытыми только глаза. Именно из-за плотной ткани голос и казался столь безликим и приглушённым.

Тень ушла первой, мы с Арчи задержались допить портер, а когда поднялись на улицу, там уже никого не было. Светать ещё толком не начало, но непроглядным мрак не казался: тучи рассеялись и город заливала своим призрачным светом полная луна, висевшая, казалось, над самыми крышами домов.

– Что скажешь? – повернулся тогда ко мне инквизитор.

– А что я могу сказать? Это ты у нас людей насквозь видишь.

– А ты общаешься со всяким отребьем.

– Резонно, – усмехнулся я и зашагал по улице, потом сказал: – Ненависть.

– Ненависть?

– Ненависть. Её не спрячешь. Она прорывается меж слов, будто шило из мешка. Дело не в деньгах или власти. Ненависть много глубже.

– Согласен, – кивнул Арчибальд. – Но кто истинная цель? Старший или этот Свин? Нас могут втянуть в чужую вендетту.

– Могут, – признал я. – Не будем спешить. Посмотрим, как поведут себя тени.

Арчи сплюнул под ноги, и мы отправились к «Печёному яблоку», но у заднего двора трактира я придержал инквизитора за руку и прошептал:

– Постой!

Что-то было не так. Что-то было неправильно.

Лошади! Неподалёку беспокойно ржали лошади, и не в стойлах, не в конюшне. Ржание доносилось с улицы.

Я вытянул из ножен кинжал, укрыл его под полой плаща и двинулся вдоль забора. Здоровяк не стал приставать с расспросами, пригнулся и молча двинулся следом. В его руке бесшумно возник зачернённый клинок.

– Тише! – придержал я инквизитора и осторожно выглянул из тёмной подворотни на улицу.

У таверны напротив постоялого двора стояла телега; запряжённые в неё коняги беспокойно фыркали и били копытами о мостовую. Рядом топтались три крепыша в мундирах городской стражи.

– Что происходит? – заинтересовался Арчи.

– Понятия не имею, – сознался я, но тут входная дверь распахнулась, и на улицу вышел высокий седой старик в сопровождении двух гвардейцев, звеневших при каждом шаге длинными кольчугами.

– Он-то что здесь забыл? – удивился инквизитор, узнав Кевина Свори.

Я убрал кинжал в ножны и спокойно зашагал к телеге.

– Стой! – прошипел в спину здоровяк; я только отмахнулся.

Арчи немного помялся, а потом спрятал клинок под плащ и не без опаски, но всё же двинулся следом.

При нашем приближении один из стражников выдвинулся навстречу, загораживая дорогу, и тогда Кевин Свори требовательно прищёлкнул пальцами.

– Пропустить! – распорядился он.

Мы подступили к высокому крыльцу, и я с интересом глянул на оставленную распахнутой дверь.

– Что там?

– Убийство, – коротко ответил седой рыцарь и велел своим спутникам: – Выносите тела!

Я двинулся было вслед за ними, но регент придержал меня за руку.

– Не стоит.

Подобная таинственность меня изрядно заинтриговала. Убийства в кабаках вовсе не редкость, но мало какая из пьяных поножовщин привлекает внимание первого лица княжества.

– В самом деле?

– Не мешай людям работать.

– У стены постою.

Кевин Свори сдался и разжал пальцы. Я вошёл в обеденную залу, Арчибальд проследовал за мной.

Вопреки опасениям крови не было. Вообще. Ни капли. Да и на мертвецов сидевшие за круглым столом картёжники нисколько не походили. Они просто неподвижно замерли на месте, словно время остановило для них свой бег, превратив людей в безжизненные статуи.

Гвардейцы ухватили одного из покойников под руки, вытащили из-за стола и поволокли на выход.

– Что за дела, Кевин? – повернулся я к седому рыцарю.

Тот досадливо поморщился.

– Не распространяйся об этом. С тобой это никак не связано.

– Да неужели? – проворчал Арчи, разглядывая закаменевшие тела. – Мы приехали в город и вдруг такое… совпадение?

– Такое совпадение случается каждое полнолуние, – с неохотой просветил нас Свори и указал на выход. – Идёмте!

Мы перешли через дорогу, дождались, когда заспанный слуга отопрёт дверь постоялого двора, и поднялись на второй этаж. Там я сразу взял со стола кувшин и напился колодезной воды.

– Какая-то ушлая тварь из Ведьминой плеши умудрилась проникнуть в город, – сообщил Кевин Свори, тяжело опускаясь в кресло. – Она убивает каждое полнолуние. Не помогают ни усиленные патрули, ни обереги господина Улыбчивого. Люди напуганы. Мы просто пытаемся предотвратить слухи.