Поцелуй Иуды

– В церковь.

– Замаливать грехи?

– Мне-то зачем? Поставлю свечку за упокой.

– Этому, что ли? – недоумённо хмыкнул Магницкий, припоминая труп из лифта, на что Ани выразительно хмыкнула.

– А ты считаешь, поставить свечку мне больше не за кого?

– Тогда, может быть, для отца? – снова предположил он, и Ани едва уловимо замялась. Только потом она вспомнила надменно рассмеяться.

– Не припомню, чтобы мы были так близко знакомы! – ощерилась Анита, давая понять, что эта территория для мужчины запретна. Магницкий вскинул руки в жесте отступления.

– Я хочу тебе помочь, – процедил он, но по глазам понял, что Ани ни на мгновение не поверила.

Она только ускорила шаг, да и всего.

– Просто согласись с тем, что знаем мы друг о друге куда больше, чем это может показаться. В силу разных обстоятельств знаем, но факт остаётся фактом!

Демонстративный вздох лишь раззадорил, и Магницкий стиснул зубы.

– Ты вела дело об убийстве моего брата. Я не мог тебя не узнать! – добавил он внушительным тоном. Анита остановилась и, глядя мужчине в глаза, лишь хмыкнула.

– Но ведь не узнал… – развела она руками.

– Скажем так: я не ставил перед собой подобной задачи. Всё это уже ушло, к чему ворошить…

– А потом вдруг разглядел! – подсказала Ани, и Магницкий с готовностью кивнул.

– Случайно обратил на тебя внимание на улице и где-то на уровне подсознания отметил, что твоё лицо кажется мне знакомым.

– Мысль о том, что уже год я периодически бываю в доме твоей возлюбленной, не мелькала на горизонте?

– Ани, я двадцать лет отпахал в ментовке! Я могу с лёгкостью отличить того, кто просто мелькал, от того, кто сыграл в моей жизни не последнюю роль!

– Не припомню, чтобы ты был особенно обеспокоен смертью брата, – выразительно хмыкнув, Ани скрестила руки на груди. – Ты не появился ни в моём кабинете, ни в суде. Ты не участвовал в следствии, не интересовался допросами.

– Скажем так: у тебя была отличная репутация, и я не посчитал нужным вмешиваться.

– Скажем так: ты не хотел привлекать внимание к собственной персоне. И вопрос, почему же ты этого не хотел, лучше оставить за кадром, – без стеснения съязвила она, и Магницкий стиснул зубы.

– Отчего же?! Задай этот вопрос, если он тебя интересует!

– Не интересует, – отмахнулась Ани и решительно двинулась вперёд. – И ничего у тебя спрашивать я не буду. Хотел помочь – милости прошу, вот только мешать не надо.

Дёрнув Аниту за локоть на себя, Магницкий нахмурился.

– Что ты задумала?

– Восстановить справедливость. Слышал такое слово: «справедливость»? Ты! Тот, кто двадцать лет отпахал в ментовке?!

– Прозвучало как оскорбление.

Ани выразительно вскинула брови.

– А мне тебя не за что уважать!

– Всё дело в убийстве твоего отца, ведь так? Ты знаешь, кто это сделал?

Анита отмахнулась от его хватки и приняла угрожающую позу.

– Знаю! – зло процедила.

– Поэтому ты исчезла?

– Исчезла? – Анита заинтересованно хмыкнула. – Мою машину взорвали! – насмешливо сообщила она. – И взорвали совсем не так, как твою. Я читала заключение экспертов: заряд сработал, когда двигатель дошёл до определённой температуры. И по тому же заключению экспертов в этой машине была я и ещё один следователь. Умерла! Нет меня больше!

Пытаясь припомнить мутную историю, Магницкий озадаченно кивнул, но подробности отказывались всплывать в памяти.

– Что тогда произошло?

– Видимо, это никому уже было неинтересно, – Ани безразлично пожала плечами. – И тогда было неинтересно, теперь-то уж чего?

Магницкий задумался и поглядывал на Ани насторожено, теперь с каким-то иным, более глубоким интересом.

– Я не знал.

– Ну, конечно! Иначе бы сильно удивился, разглядев меня среди живых! Магницкий, а ты удивился?

– Я не знал! – повторился он более выразительно, а Ани дала понять, что не поверила. Снова. – Ты считаешь, что убийство твоего отца как-то связано с покушением на тебя?

– Я считаю, что с этим связано убийство твоего брата, – широко оскалилась Ани, на что Магницкий недоверчиво хмыкнул.

– Что?! – нахмурился он, но Анита не уступила. – Давай отложим этот разговор, – решительно предложил он.

Ани победно вскинула подбородок.

– Пытаешься выиграть время?

– А мне зачем? Я даю это время тебе.

Она демонстративно ахнула.

– Хочешь сказать, что ты здесь ни при чём?

– Хочу сказать, что ты тоже так считаешь. Иначе какой смысл…

– Держи друзей близко, а врагов ещё ближе! – подсказала Ани, не позволяя закончить вопрос. – К тому же я тебя не звала, – легкомысленно добавила она и тут же устремилась вперёд.

– Про церковь это была шутка? – примирительно начал разговор Магницкий. – Ты время видела?

– Церковь старая, отопление печное. Так что там круглосуточно кто-нибудь дежурит. Обычно женщины, прихожанки. Знатные грешницы, видимо, – совсем не по-доброму усмехнулась Анита.

– Уважения к людям в тебе ни на грош, красавица.

– Уважение надо заслужить, а не выкупить. Они выбрали такой путь, я иной. Мы никогда не поймём друг друга, но продолжим вежливо улыбаться при встрече. Вот и сейчас я улыбнусь им, а женщины в ответ смиренно опустят глаза.

– Не смиренно, Ани. Они просто уступают тебе в силе воли и твёрдости характера. Такие люди всегда опускают взгляд или отводят его в сторону.

– А тебе всегда есть что возразить! – не оценила она подобного высказывания. Магницкий покачал головой:

– Просто ты неправа.

– Какой-то ты весь положительный получаешься, Магницкий! Хоть и бывший мент, – весело заметила Ани. – Мне аж неловко за себя! Такую мнительную и скорую на расправу.

– Я уже сказал, что хочу помочь. А помощь – это не только дело. Это ещё и слово.

– В дурке людям тоже хотят помочь, а на деле лишают их свободы и собственного мнения, попросту превращая в овощ.

– Я не претендую на твою свободу.

– Да?! – насмешливо потянула Ани. – Может, ты ещё и женишься на мне? Чтобы овечка не сбилась с истинного пути.

– А, может, и женюсь! Должен же кто-то присматривать за тобой, такой непостоянной и неуравновешенной.

– Не порти свою безупречную репутацию, Магницкий! Связь со мной, с такой неправильной, порочной, её просто погубит.

– Вот уж что-что, а потерять репутацию я точно не боюсь, – проговорил мужчина осторожно и тихо, но Ани уже не слушала.

– Мы пришли. Подожди меня здесь, – придержала она его, останавливая ладошкой мощное тело. Руку Ани тут же одёрнула, а вот приятное тепло от неё, заставляя удивиться, пробилось даже сквозь плотную ткань пальто.

Обычно такие женщины холодны во всём. И в отношениях, и по жизни. Они больше напоминают рептилий, что угрожающе шипят, не позволяя приблизиться. Сейчас Анита тоже походила на змею, но Магницкий точно знал, что так было не всегда.

Глава 6. Магницкий

Столько лет прошло… Ситуация изменилась, и в какой-то момент они оказались по разные стороны баррикад. Прежде вместе быть не довелось в силу разных причин, теперь и подавно! А вокруг хаос, неразбериха.

Обвинение Ани прозвучало крайне нелепо, но, как оказалось на поверку, не было лишено смысла. За Макса он, действительно, мог бы её уничтожить. И никто бы не осудил. Магницкий любил брата. Готов был оправдать каждый его проступок. Но вот именно тогда… сдался. Отступил.

Макс всю жизнь на острие, всю жизнь рискуя. Брат ввязывался в переделки, сомнительные компании, нехорошие дела. И его верными спутниками на каждый день стали безрассудство и неоправданная жестокость. Словно недолюбленный ребёнок, он искал внимания и похвалы. К слову, искал не там и не так. И желаемого не получал. По крайней мере, ему так казалось. Оттого Макс бесился и, точно волчок, вращался по кругу, совершая одни и те же ошибки. А потом его не стало. Тоже вдруг.

Сообщение о том, что Макса больше нет, застало Магницкого в очередной служебной командировке. На похороны успеть не удалось даже при категории криминального трупа. Тогда всё произошло как-то быстро, он толком ничего и не понял. Ситуация, да и сама новость о его смерти больше походили на очередную глупую выходку брата или на шутку, но чуда не случилось.

Расследование дела доверили молодому следователю – амбициозной и не в меру деловой дочери заместителя главного прокурора города. Она снискала славу той, что всегда докапывается до сути, невзирая на статусы и регалии. За два с небольшим года практики обзавелась внушительным рядом недоброжелателей, но и защиту имела неслабую, а потому держалась на плаву. Тогда мелькала мысль сделать девчонке внушение, но Магницкий почувствовал, что устал. Невероятно устал от жизни. Снова. Он потерял последнего дорогого человека. Потерял вкус к жизни.

О том, что дело закрыто за недоказанностью, Миша услышал как-то мельком, ведь тогда взял передышку. Передышку, ага… Беспробудно пил! На даче, за городом. Подальше от людских глаз. А потом эта новость. Как обухом по голове. И ведь, что интересно… Обвиняемый был, признательные показания, орудие преступления с его отпечатками пальцев. А маленькая сучка просто сказала «не верю» и развалила дело в два счёта! Пропали улики, из дела исчезли ключевые документы. Обвиняемый в убийстве в день, когда его выпустили из-под стражи, отбыл в места, откуда достать его официальным документом было нереально.

Оказалось, что девчонка сильна не только в доказательстве, но и в деле противоположном. Магницкий вернулся в должность и разнёс всю прокуратуру к чертям! Он, желая закопать молодую и амбициозную, пустил в ход прикормленных журналюг: ни много ни мало, застрелили сотрудника органов внутренних дел! Его брат был лучшим в отделе.

Магницкий созвал своих оперов, чтобы нарыли информацию. Но когда заветная папка оказалась на его столе, Магницкий вынужден был признать, что следачка оказалась права: не сходилось. В мелочах, в секундах, в размытых показаниях свидетелей. Понятное дело, что с нарытой доказательной базой обвиняемый бы сел и надолго! Но Магницкому было не нужно, чтобы сел кто-то! Ему был нужен тот, кто это сделал. А по всему вышло, что момент упущен.

Это был провал. Магницкий даже не стал выяснять, покрывал ли кого обвиняемый или тому тупо отбили почки и выжали признательные показания силой. Из органов он тогда ушёл. Принял нормальное мужское решение. И прошлое закрыл под замок. От себя и от посторонних. Так казалось, что будет легче. Обычно искать лёгких путей Магницкому не приходилось. Жизнь била, и била больно, но он продолжал двигаться вперёд. Да что там… пёр напролом! А, оставшись совершенно один, подниматься после очередного броска Миша не захотел – так и пополз по жизни на брюхе. На сытом брюхе новоиспечённого фирмача.

Теперь всё у него было просто и понятно. Доступные женщины, продажные друзья и исключительно полезные знакомства. Магницкий никого к себе не подпускал, потому что больше не хотел терять. Не друзья, а подручные, подчинённые. Не жена, оберегающая семейный очаг, а заводные девки в бане, которых имеешь на пару с администрацией области. Порой от самого себя становилось тошно, но рвотный позыв заглушался доброй порцией марочного коньяка. А всё остальное, всё, что для души… Об этом Магницкий старался не думать. Да и нет у него теперь души. Потерялась вместе с теми, кто её хранил. С любимой женой и маленькой дочкой. Вместе с братом потерялась. А вот Анита, как выяснилось, осталась. Она, сама о том не подозревая, тоже хранила частичку его души. Ведь появилась тогда, когда жизнь летела под откос. Появилась и вытащила.

Совсем ещё девчонка. Ей было лет пятнадцать, не больше. Красивая, живая, настоящая! Она цепляла. Цепляла своей искренностью и непосредственностью.

Месяца не прошло с того дня, как жена с дочкой погибли. Авария на дороге. Он тогда тоже был в машине. За рулём водитель. А потом встречка, ошибочный манёвр, скользкая дорога, что сделала своё дело… Магницкий один и выжил. Никаких серьёзных травм. Только царапины. Тогда по малодушию казалось, что лучше бы слёг рядом… А Макс заверял, что это шанс. Шанс сделать что-то, что никто другой не сделает. Магницкий не верил в эти проповеди брата, но старательно делал вид, что согласился.

Мишу душили сухие слёзы, терзало чувство вины, а он «держал лицо» и уверял, что пережил, что справился.

В попытке отвлечь, Макс предложил уехать. Взять отпуск, провести время вместе на Мёртвом озере. Оно всегда манило брата. Теперь манило это озеро и самого Магницкого. Самовнушение сыграло с ним дурную шутку, и озеро словно звало его голосами жены и дочки. Вот Миша и зависал, глядя на тёмную, будто густую воду. А в один день он почувствовал лёгкое касание о ладонь и решил, что окончательно спятил. Юля, жена, точно так же касалась его после затяжной ссоры. Самыми кончиками пальцев она гладила Магницкого по ребру ладони.

Миша в то мгновение точно окаменел, и ноги приросли к земле. Сердце зашлось в бешеном ритме, а дыхание вырывалось из груди с вымученным хрипом. Он обернулся, а Юли нет. Её нет! Магницкий тогда стиснул зубы до желваков на скулах, гневно прищурился, и появилось нестерпимое желание ударить наотмашь ту, что посмела нарушить его покой, что дала надежду! Девчонка струхнула. Даже в своём бешенстве он понял это и… сдулся. Закрыл лицо ладонями, растёр его до жжения в коже, снова отвернулся к озеру, пытаясь поймать волну душевного равновесия.

– Простите… – Раздался позади виноватый шёпот, и Магницкий обернулся снова. Он не хотел, даже не думал, а всё равно обернулся. И что-то внутри заныло, вызывая тихую грусть.

Девчонка стояла перед ним и испуганно глядела сквозь длиннющие ресницы. И чёрт его знает, почему он тогда подумал об этих её ресницах. Но мысль мелькнула и, точно бурная река, понесла его дальше. Магницкий увидел глаза и увидел губы, вздрагивающие в порывистом желании сказать что-то ещё… Пожалуй, это было то, что ему сейчас нужно. Красивая игрушка. Красивая настолько, что вышибло дух. Вышибло разом с глупыми, ненужными, лишними мыслями. Мыслями о том, что уже нельзя исправить. И он забыл… И о жене, и о дочке. В один миг забыл!

Что уж теперь-то скрывать… безумной любви и затяжной страсти у них с Юлей не случилось. Закрутилось всё по молодости. Она была мягкой, нежной, заботливой. Была идеальной женой, одним словом. В какой-то момент Магницкий решил, что ему нужна именно такая вот идеальная, и женился. Потом понял, что неправ, что хотел чего-то принципиально другого, но бросать ту, которой дал обещание и надежду… Да и было между ними что-то большее, нежели желание. Близость была, понимание, и общее будущее, ведь Юля оказалась беременна. И это было счастье.

Гнусные мысли отошли на второй план, а вскоре и вовсе исчезли. За четыре года можно было вспомнить несколько интрижек, как разнообразие в сексуальной жизни. Ведь сдержанная и рассудительная жена не давала того драйва в постели. Но эти интрижки тут же и забывались. А она прощала. Смотрела в его глаза и прощала всё. Не потому, что хотела сохранить семью, а потому что любила.

А в незнакомке его притягивало нечто большее, чем просто желание сбежать от семейных проблем. Что-то более глубокое и завораживающее. Вот так по-идиотски, с первого взгляда, и полное осознание того, что ради этой девчонки он готов был бросить всё. Всё то, что и так потерял! Он бы бросил ради неё всё… И от этих мыслей стало тошно. От отвращения к себе замутило, закружилась голова. Магницкого повело в сторону, а незнакомка… она удержала. Вцепилась в его ладонь обеими руками и потянула на себя. Опомнившись, Миша ушёл от прикосновения, а она, словно всё понимая, повернула голову в сторону.

– Можно я просто постою рядом? – проронила она тихо, а он выдохнул такое же осторожное «да».

И они стояли. Она просто, а вот Магницкий с горечью осознавал, что рядом с ней становится легче. Просто легче. И отчего-то казалось, что девчонка всё понимает.

– Не думай о том, о чём ты думаешь, – вдруг попросила она, и Миша ухмыльнулся. Пакостно и зло.

– А ты знаешь, о чём я думаю?!

– Ничего хорошего в твоих мыслях точно нет, – пожала плечами незнакомка. Миша скосил на девчонку взгляд.

– А тебе не говорили, что заглядывать в чужие мысли нехорошо? Как ты вообще здесь оказалась?

– Ты меня звал, – легко пожала она плечами.

– Что?!

– Не знаю, как объяснить. Просто чувствую. Ты звал меня, потому что тебе плохо.

Магницкий зашёлся в приступе неконтролируемой злости.

– А ты можешь сделать хорошо? – недобро усмехнулся он. Девчонка задумалась.

– Не знаю. Можно я стану к тебе ближе?

– Зачем?! – выдохнул Миша с рыком.

– Просто мне так хочется. Быть ближе.

Внутри шевельнулось и затихло острое желание повторить то случайное касание, но Магницкий лишь сильнее стиснул зубы.

– Не нужно. Твоя экскурсионная группа уже поднимается, – кивнул он в сторону приближающейся молодёжи.

Незнакомка воровато оглянулась и сделала неуверенный шаг навстречу.

– Пожалуйста… – резко проговорила она. Проговорила с каким-то надрывом и, отчаявшись получить желаемое, закрыла глаза. А мужчина разглядел в этом не прихоть и не каприз. Он дёрнул девчонку на себя и закрыл ото всех, спрятав её за своим мощным телом.

Руками Магницкий прижимал девчонку к себе. Удерживал крепко, жадно. Волной протеста прошёлся по телу здравый смысл. Волной, следующей точно за возбуждением. Вот только это было не сексуальное влечение. Что-то общее на двоих. Незнакомое, непознанное, такое, что он сразу и не разобрался. Магницкий чувствовал, как девчонка в его руках замерла, но не от страха. Только потом понял: она не хотела, чтобы Миша оттолкнул. Жалась к теплу, устроила ладошки на его груди и осторожно дышала, прислушиваясь к нему и к себе. А вот взгляд не поднимала.

– Меня зовут Анита, – произнесла она еле слышно. Миша улыбнулся.

– Ты же понимаешь, что всё это неправильно?

Анита отрицательно покачала головой.

– Всё правильно, но тебе удобнее думать наоборот.

– Я злой и страшный. Я серый волк, – приговаривал он и будто бы гладил её по волосам. Будто бы… но при этом не касался. Если только дыханием…

– Тебе плохо, и я могу помочь.

– Потратить свою молодость и красоту на то, чтобы зализывать чужие раны? Абсолютная глупость.

– Ты ведь тоже это чувствуешь! – сжала она кулаки. Совершенно упрямо, что вызвало мимолётную улыбку.

– Чувствую.

– Тогда не отталкивай!

– Прости, малыш, но связан по рукам и ногам.

– Чем?

– Уголовным кодексом.

Получилось улыбнуться. Свободно и легко. Но девчонка не оценила, только недовольно нахмурила брови.

– Вовсе не обязательно быть честнее других!

– Вовсе не обязательно возлагать надежды на случайного встречного. Знаешь, сколько их ещё будет? Таких случайных?

– Ты не понимаешь…

– Ты тоже, – поторопился он прервать эмоциональный бред. – Всё как в последний раз, да? Это возраст такой, Анита, – произнёс Миша её имя и понял, что будто ведьме, отдал этой малышке последнее живое от себя.

Магницкий обвёл губы языком, понимая, что его бьёт, как в лихорадке.

– Это пройдёт, – прошептал он и прижался подбородком к её макушке. А уже в следующее мгновение разжал руки, отпуская девчонку от себя.

И она ушла. Это было правильно. Исцелила его и исчезла, как и не было. Совершенно необъяснимо.

Грешные мысли оставить этот жестокий мир больше не посещали. Воспоминания о странной встрече со временем стёрлись из памяти. Больше они так и не увиделись. А вот сейчас зацепились друг за друга, но Анита стала другой. Незнакомой и непознанной. Она его тоже узнала. Возможно, куда раньше, чем соизволил узнать Магницкий.

Будь Ани собой прежней, непременно бы подошла и заявила права, но от былой силы не осталось и следа. Пришло время платить по счетам. Теперь он вытащит Аниту к свету, ведь она потерялась, заблудилась, запуталась.

Так и сейчас. Она просила остаться и ждать во дворе церкви, а Магницкий пошёл следом. Вот только ничего любопытного не разглядел. Анита, действительно, разговаривала со служкой. Она передала старухе в тёмном платке пару свечей, записку, деньги. Какую-то мелочь, что обычно оставляют в пожертвование на храм. Старуха подняла взгляд, заметила Магницкого и потемнела с лица, что-то недовольно проворчав. На Ани она посмотрела будто с осуждением, но та в ответ лишь улыбнулась.

– Я просила тебя подождать снаружи, – напомнила она, поравнявшись, и за руку потянула его к выходу. – И ты не перекрестился, когда вошёл, – упрекнула сдавленным шёпотом. Видимо, сделала это, оправдывая тот старушечий взгляд.

– Извини, но ты не внушаешь доверия, – пояснил Магницкий свой ход и, оказавшись на улице, неуверенно оглянулся. – Что дальше? – нахмурился он, пытаясь противостоять леденящему ветру.

Анита задорно подмигнула.

– А ты как считаешь? Помнится, предлагал убраться из города. Сейчас настал тот самый момент.

– И куда мы направимся?

– Ещё пара таких вопросов, и я серьёзно задумаюсь над тем, не засланный ли ты казачок! – прищёлкнула она языком, явно отчего-то развеселившись. Хотелось бы узнать, отчего, но Миша понимал, что ничего не добьётся, потому лишь развёл руками.

– А что я должен делать? Чувствую себя так, словно иду с закрытыми глазами. А я не привык следовать на привязи.

– Так, отвяжись, – ухмыльнулась она, и Магницкий раздражённо поморщился. – Или прояви инициативу. Как вариант, – Ани примирительно потрепала его за ворот пальто.

– Я могу решить твою проблему, – предложил он. – Нужно только назвать имя.

– Если бы я знала это имя, решила бы проблему сама, – досадливо отмахнулась Анита и получила в ответ иронично приподнятую бровь.

– А ты не знаешь… – не поверил Магницкий и, не одобряя попытку вилять, покачал головой.

– Выбор слишком велик, – с тоской вздохнула Анита. – А скручивать головы только лишь за подозрение как-то не гуманно.

– Зачем ты пряталась всё это время?

– Хотела понять, – с тоской отозвалась она.

– Понять что?

– Кому я так мешаю, – дёрнула Ани плечом, недовольная таким вниманием к своей скромной персоне.

– И как? Удачно?

– Как видишь… – недовольно оскалилась она. – Я по-прежнему отстаю на один ход, – добавила, вскинув голову к небу.

– От меня ты скрываться и не пыталась, – заметил Магницкий, желая кое-что прояснить. – Почему?

– Валять дурака не в моих правилах. Может показаться иначе, но на деле это отнимает много сил. Ты предельно чётко дал понять, что знаешь чуточку больше, чем я хочу показать. Так, какой смысл попусту растрачивать себя?

– Тебя послушать, так, просто соловьём заливаешься! Рубаха-парень!

– Считай, что отплатила той же монетой: ты честен со мной, я не пытаюсь обмануть тебя.

– Я произвожу впечатление честного человека?

– Ты бывший мент. Тебе верить нельзя в принципе. Но что-то в твоём поведении всё же подкупает.

– Может, это общее прошлое?

– Круто ты обозвал то, как отшил меня: общее прошлое. Звучит!

– Не распаляйся. Я вовсе не хотел тебя обидеть.

– Не обидел ты – обидел кто-то другой, – Анита скорбно поджала губы. – От судьбы не уйдёшь, – зачем-то добавила она, и что-то лихое шевельнулось глубоко внутри. Магницкий задержал дыхание.

– Ты о чём?

– Ни о чём. Не получила удовольствие, так, получила урок! – усмехнулась Ани, отмахиваясь от вопроса. – Это тоже нужно.

– Что-то произошло?

Анита с готовностью кивнула, но пояснять слова всё же не стала.

– Ничего. Просто ваше участие слегка запоздало, товарищ майор.

Магницкий сдержанно улыбнулся.

– Что ещё ты знаешь обо мне?

– А ты обо мне? – сверкнула Анита глазами.

– Если понадобится, я буду знать всё, – заверил Миша, и Ани сделала «страшные» глаза.

– Прозвучало как угроза.

– Это и была угроза. Тебе есть, что скрывать. И все эти недомолвки очень раздражают.

– Ни один информатор не расскажет, о чём я думаю. Так, стоит ли тратиться на нелепое досье?

– Никаких трат, детка. Исключительно проверенные дружеские связи.

– Дружба у ментов? Это что-то новенькое.

– Тебе могло показаться иначе, но жизнь – это не только поле боя, но и кое-что ещё.

– Тебе могло показаться иначе, но кое-что пугает меня куда больше, нежели поле боя. Там хотя бы всё честно. Каждый сражается за свою правду.

– А здесь?

– А здесь правды нет! – тяжело выдохнув, Ани обтёрла ладонью лицо. – Только выгода. Иногда взаимная. И в этом случае мы сталкиваемся с таким понятием, как коалиция.

– Значит, мы с тобой коалиция.

– Эта мысль приятно греет душу, – неловко рассмеялась Анита, поглядывая на Магницкого с интересом. Казалось, она была искренна. Движения на какое-то недолгое время утратили резкость, взгляд жёсткость.

– Я уж думал, эта мысль тебя расстроит.

– С чего бы?

– Ты похожа на тех ребят, которые с серьёзным видом сообщают зевакам что-то вроде: «Я работаю один». «Одна» в твоём случае.