Дар

– Вас это не касается, – грозно произнес Он и толкнув бедром Клавдию Петровну, бесцеремонно прошел мимо нее к лифтовой шахте.

– Ошибаешься, мы не потерпим извращенцев рядом с нами! – потрясая полной рукой кричала раздосадованная женщина вслед.

– Хорошего вечера Клавдия Петровна, – промолвил Он, входя в раскрывшиеся двери лифта.

– Она не такая уж и вредная как кажется на первый взгляд, – обратился Он к бесчувственной ноше после закрытия дверей.

Оказавшись в своей холостяцкой квартире, Он направился в спальню. Положил нимфу на свою кровать и на секунду задумался что же делать дальше. С одной стороны, оставлять ее в мокрой одежде не хорошо – может простыть, да и некомфортно так спать. С другой – Он чувствовал сильное стеснение при мысли, что придется ее раздеть, да и не известно, как она отреагирует на это, когда очнется. Помявшись, Он, чувствуя себя не опытным мальчишкой, все же аккуратно стянул с нее мокрые джинсы и футболку, испытав неописуемое волнение от ее точеной фигурки. Сглотнув подступивший к горлу комок, Он повернулся к шкафу и достал одну из своих длинных футболок. Одел неподвижную девушку, борясь с желанием прикоснуться к ее прекрасной упругой груди, скользнуть по нежному бедру пробуждая древние инстинкты. Затем, застонав, Он мотнул головой, одернул футболку так, что она прикрыла острые коленки и нежно накрыв девушку одеялом вышел из комнаты. Правда тут же вернулся и, стараясь не смотреть в сторону спящей нимфы, аккуратно повесил ее вещи на спинку стула, стоящего в углу комнаты.

– Теперь надо успокоиться, чтоб не натворить глупостей, – осипшим от пробудившегося желания голосом проговорил Он, закрывая за собой дверь и направляясь на кухню, чтоб достать из холодильника пенного. После пары глотков пива, Он направился в душ. Ледяные струйки воды стекали по стальным канатам мышц, нисколько не охлаждая его разгоряченную кожу. Он никак не мог заставить себя не думать о девушке. Похоже это будет та еще бессонная ночка на жестком диване в гостиной комнате. Но поддаваться чувствам не стоит – это ни к чему хорошему не приведет. Необдуманные действия никогда ни к чему хорошему не приводят…

***

Анна сквозь закрытые веки ощутила, как солнечный луч пробудил ее от забвенья, разогнав калейдоскоп ночных кошмаров. Голова почти перестала болеть, но она все еще боялась ей пошевелить, чтоб не нарушить хрупкое спокойствие. Тут она резко открыла глаза и быстро села на незнакомой кровати. Что она тут делает? И главный вопрос: здесь – это где? Она нерешительно оглядела комнату, в которой находилась. Она точно здесь раньше не была. Комната была не большой, но чистой и светлой. В ней находилась большая кровать, на которой Анна сейчас лежала, вместительный шкаф, на против кровати комод, над которым висело зеркало. На стуле возле кровати висели ее джинсы с футболкой. Ее вещи? Она посмотрела на себя и с облегчение выдохнула, увидев, что она не голая. Резко откинула с себя одеяло и с опаской встав, подошла к своим вещам, порылась в кармане штанов. Выудив из недр кармана свою находку, она села на край кровати с интересом рассматривая массивный перстень с замысловатым орнаментом, сделанный из серебра.

– И что ж ты такое? Это из-за тебя же они поубивали друг друга? Почему? – Задумчиво прошептала Анна, поднимая к потолку свои глаза. – Так, надо выбираться от сюда, – одевая на большой палец кольцо (на остальных оно бы не удержалось), девушка встала. Нерешительно подошла к двери и приоткрыла ее. Тут же почувствовала манящий запах кофе и услышала негромкое шуршание, видимо со стороны кухни. Неслышно выйдя в коридор, она направилась в сторону манящего аромата.

Оказавшись на кухне, Анна замерла, боясь пошевелиться. На против нее стоял спиной с голым мощным торсом в одних темных шортах вчерашний незнакомец. Он что-то нарезал, поигрывая мышцами на спине. Волосы в этот раз были распущены и чуть вились на концах. Эта картина Анну так зачаровала, что она не сразу заметила, как незнакомец, почувствовав ее присутствие, повернулся к ней лицом. И теперь тоже с интересом за ней наблюдает.

– Как ты себя чувствуешь? – озабоченно поинтересовался он, заставив девушку сильно вздрогнуть и смутиться.

– Ничего не помню, а так нормально… – нерешительно произнесла девушка. – я, надеюсь, не сильно вас побеспокоила?

– Так официально… нет ВЫ меня не побеспокоили, только вот напугали своими обмороками, – лукаво улыбнулся он, скользя взглядом по хрупкому телу.

– Простите… – чувствуя, что краснеет пробормотала она – со мной такое впервые. Я сильно перенервничала… вчера в цветочном магазине была перестрелка… я там была… – дрожащим от воспоминаний голосом стала оправдываться Анна. – Потом этот Смирнов со своими криками совсем выбил из колеи.

– Тогда понятно, – и протягивая ей свою мускулистую руку – меня зовут Филипп.

– Анна, – с опаской подняла свою руку и нерешительно коснувшись его раскрытой ладони, легонько пожала, – я так полагаю сама я не переодевалась, – красноречиво указывая на его футболку, смущенно прокомментировала девушка.

– Извини, твоя одежда была насквозь мокрая, мне пришлось, – и видя, как девушка залилась краской стыда, добавил чуть осипшим от всколыхнувшихся воспоминаний о ее прекрасном теле голосом – я не приставал, и постарался сделать это быстрее и как можно меньше касаясь тебя.

Они смотрели друг другу в глаза и каждый чувствовал, как тонет в омуте: она в темно карем, он в изумрудно зеленом. Напряжение нарастало и в воздухе уже чувствовались электрические искорки, готовые взорваться и смести все на своем пути.

– Спасибо за заботу, – прервала Анна затянувшуюся паузу.

– Кофе будешь? – чтоб не потерять над собой контроль продолжил Филипп.

– Конечно, – она села на краешек ближайшего к ней стула и огляделась. Кухня была средних размеров светлая и чистая, но прям чувствовалось, что женщины здесь нет (не было всяких разных приятных мелочей).

– Ты один здесь живешь? – вырвалось у Анны, прежде чем она подумала.

– Да. Сахар, молоко? – ответил Филипп, ставя перед ней чашку с бодрящим напитком.

– Нет, ничего не надо. Странно…

– Что странно? – спросил он, ставя еще на стол тарелку с нарезанными бутербродами и садясь напротив нее.

– Неужели нет желающих разделить твой очаг? Или тебя не интересуют… ну… – ее лицо слегка покраснело.

–Девушки? – почти засмеялся он. – Столько вопросов. У меня была жена, она умерла пару лет назад, после нее подходящих кандидатур не нашлось. Еще вопросы?

– Прости, не хотела тебя обидеть, – смутилась Анна: вечно она болтает не подумав.

– Ты не обидела, прошло уже достаточно времени, чтоб мне было не больно вспоминать о ней. Скажем так – я стал более разборчив, – загадочно улыбнулся он. – Ну раз уж мы разоткровенничались: где твой ухажер? Почему не примчался в участок за тобой?

– Ухажер? – ее заметно передернуло от этого слова, и быстро добавила – сейчас нет никого. Был один… короче, мы расстались.

– Так все плохо было?

– Заметно?

– Да.

– Он был самовлюбленным эгоистом, не принимающим ничего кроме своих желаний и потребностей. Я для него была красивой игрушкой для выходов в свет и удовлетворения его физических потребностей дома, мое мнение его нисколько не интересовало. Мой отец видел в нем перспективную пару и очень хотел, чтоб я вышла за него, – все это время она смотрела в одну точку, грея пальцы о чашку с кофе и была такой беззащитной, что Филиппу захотелось прижать ее к себе и не отпускать, но он чувствовал, что тем самым только напугает девушку.

– Итог не заставил себя ждать, после нескольких неудачных попыток выгнать его, я сбежала на месяц из города. Вернувшись, обнаружила его в после своей подруги, что несказанно меня обрадовало, – Вздохнув она подняла на него свои изумрудные глаза. – Больше я пока не рисковала…

– Да… – протянул Филипп. – А твой отец совсем не интересовался твоим мнением?

– Нет – это не в его характере. И, к тому же, я мешала ему развлекаться с новой женой. Вот он и решил, что мне нужен муж.

– А кто твой отец?

Анна даже поперхнулась от этого вопроса. –       Ты, что правда не понял кто я?

– Должен был?

– Нет, ну просто меня иногда показывают по телевизору. – Анна даже как-то растерялась. – Я Анна… Кевилл…

Филипп вскинул бровь, явно опешив.

– Так вот кто твой отец… Тогда понятно… Я думал, что Анна Кевилл избалованная богачка, а ты – другая, – задумчиво протянул Филипп.

Анна зло рассмеялась и встав, подошла к окну.

– Пока мама была жива, меня баловали, но это было до моего пятилетнего возраста, потом она умерла. После ее смерти отец отстранился, правда у него были на то причины. Впрочем, он исправно переводит деньги на мой банковский счет, купил мне квартиру, чтоб я съехала от него, машину, оплатил учебу. Я, бесспорно, благодарна ему, но вместе со всем этим, он пытается контролировать каждый мой шаг. И это ужасно раздражает, – девушка повернулась к нему и посмотрела пристально в глаза. Опять возникло ощущение, что она проваливается в бархатную бездну его глаз. Мурашки пробежали по коже и где-то внизу живота приятно потянуло. Он притягивал ее, но в тоже время Анна боялась того, что может последовать за этим притяжением (воспоминания о интимной близости у нее были не самые приятные). Тогда почему он вызывает в ней чувства, которые она уже думала никогда не сможет вновь ощутить? Она же даже толком и не знакома с ним. Что происходит? И нравится ли ей это?

Филипп встал и подошел к ней. Смотря сверху вниз на эту беззащитную нимфу с перепутанными после сна волосами, он испытывал невыносимо приятную ломоту в теле. Он аккуратно дотронулся до выбившегося локона и заправил его за ухо. Она вздрогнула и удивленно посмотрела на него. «Не сейчас, ты спугнешь ее.» – мелькнуло у него в голове, и Филипп отошел от Анны, облокотившись спиной на холодильник. Это явно удивило девушку, но она не показала, что это хоть как-то затронуло ее.

– Спасибо за все, мне пора, – задумчиво произнесла Анна.

– Я могу тебя «подкинуть».

– Не стоит, – резко сказала она. – Черт.

–Что?

– Ты можешь вызвать такси? Я разбила свой телефон, – смутилась девушка.

– Давай подвезу? – повторил Филипп свой вопрос.

– Правда не надо, я и так тебя задержала.

– Я никуда не тороплюсь, сегодня выходной, – попытался настоять он.

– Фил… пожалуйста, вызови такси, я прошу тебя, – грустно прошептала Анна, – так надо…

– Хорошо, извини, не хотел тебя обидеть. – он слегка озадаченный вышел из кухни и через минуту она услышала, как Филипп разговаривает по телефону. Вернувшись в кухню, он сказал – Машина будет через десять минут.

– Спасибо, – Анна прошла мимо него в комнату, где ранее проснулась. Вещи высохли и она, скинув футболку Филиппа поднесла ее к своему лицу вдохнув мужской аромат, переоделась. Глянула на себя в зеркало и попыталась пригладить волосы. Затем села на кровать и стала рассматривать перстень. Он был с замысловатыми переплетениями орнамента, с внутренней стороны была надпись на незнакомом ей языке, по виду перстень был очень старым. Повертев его еще немного, Анна расстегнула цепочку с крестиком на шее и продев ее через кольцо, вновь повесила на свою шею.

Через несколько минут выйдя из комнаты в полном облачении с рюкзачком за плечами, Анна решила, что Филипп все еще на кухне. Он стоял возле окна и смотрел на улицу. До чего же он был красив с мощным торсом и крепкими руками (ей на мгновение представилось как Филипп нежно касается ее лица, пробуждая странное желание), но Анна старалась не терять голову – разум ей еще пригодится, столько дел предстояло, к тому же она боялась начинать новые отношения – Леонид очень постарался, чтоб у нее появилось отвращение ко всякого рода близости, может позже, но не сейчас. Девушка судорожно проглотила комок в горле.

– Спасибо за все, – нерешительно произнесла Анна.

Филипп медленно с грацией тигра повернулся к ней лицом:

– Это долг любого порядочного мужчины.

– Возможно, но большинство просто бы воспользовалось ситуацией и … ну… – она опять покраснела, что слегка озадачило Филиппа. Странное поведение девушки сбивало его с толку. Создавалось впечатление, что она никогда не была с мужчиной… Возможно ли это в ее возрасте? Она же уже переступила возрастной порог, когда девушка еще должна быть чиста… Или что-то произошло такое в ее жизни, что заставляло ее так странно реагировать на его присутствие. Он слегка нахмурился представив, что кто-то мог причинить вред столь хрупкому созданию. Надо бы выяснить, что произошло… Но как это сделать и не спугнуть?

– Я понял, но я не такой, – медленно протянул он.

– Я догадываюсь… Я благодарна тебе за все, – теряя над собой контроль проговорила девушка. Неожиданно ей захотелось прижаться к нему, запустить руки в густые волосы, ощутить их мягкость… Эта мысль испугала ее и заставила тело напрячься. Нет, надо бежать, пока голова еще соображает…

– Мы еще увидимся? – с надеждой спросил Филипп, чувствуя, что теряет голову от этой прекрасной нимфы, так неожиданно ворвавшейся в его размеренную жизнь.

– Не знаю… мне кажется это плохая идея, – краснея и опуская свои глаза не решительно прошептала она.

Филипп как во сне отошел от окна и встал напротив Анны почти вплотную, она не пошевелилась. Он аккуратно приподнял ее подбородок и заглядывая в кошачьи глаза:

– Я не хотел тебя испугать или обидеть, – она почувствовала, что тонет в темном омуте и голова начала слегка кружиться от волнения, а ноги стали ватными, во рту пересохло. Губы слегка приоткрылись в томительном ожидании его губ. Он приблизил свое лицо и ощутил на коже легкое дыхание девушки. Анна нерешительно подняла руку и дрожащими кончиками пальцев коснулась мощной груди Филиппа, вызвав сдавленный стон с его стороны. Боже как он манил ее! Голова шла кругом. Их губы слегка не решительно коснулись друг друга. И тут зазвонил телефон Филиппа, возвращая обоих в реальность. Девушка вздрогнула и отпрянула с испуганным видом. Филипп на секунду закрыл глаза, чтоб справиться с одолевавшим его желанием и разочарованием от прерванного поцелуя. Провел пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок и приложил телефон к уху:

– Да, спасибо. Подождите немного, – осипшим голосом ответил он и уже обращаясь к Анне, – такси ждет возле подъезда… я могу отменить вызов, – с надеждой в голосе произнес он.

– Нет, не надо, – и помолчав несколько секунд, продолжила, – ты бы разочаровался, – резко повернулась и пошла к выходу, сбегая в первую очередь от себя, от неожиданно пробудившейся тоски и нехватки мужского внимания.

– Анна…

Она остановилась и закрыв глаза горько произнесла:

– Я не лучшая партия для тебя, – вышла на лестничную клетку. Как близко она была к пропасти. «Мне нельзя привязываться или ты умрешь.» Думала она, стоя в ожидании лифта, надеясь на то, что он не выйдет и одновременно желая этого. Внутри нее все кричало: «Вернись! Вдруг он другой. Может видения ошиблись и человек, которого она полюбит не причинит ей больше страданий и не умрет…»

Отец

Выйдя из подъезда, Анна увидела ожидавшее ее такси.

– Вы знаете цветочный магазин, где вчера была перестрелка? – сев в машину, спросила девушка водителя.

– Кто ж не знает? – ухмыльнулся мужчина южной национальности. – По новостям только о нем и трезвонят.

– Отлично, мне туда.

– И что же такое милое создание там забыло? – не умолкал водитель, бросая на нее вожделенные взгляды.

– Вас это не касается, но я заплачу в двойном размере, если вы всю дорогу не будите болтать, – чуть грубовато оборвала его девушка. Анне надо было побыть в тишине, собраться с мыслями. Ей очень хотелось вернуться обратно к Филиппу и тонуть в его крепких и надежных объятиях, ощутить на своем теле его прикосновения, но она пыталась запретить себе сейчас думать о нем, правда тело никак не хотело слушаться мысленных приказов. Вздохнув, она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Дорога заняла не много времени, водитель, недовольно пыхтя, изо всех сил старался не проронить ни слова, что слегка позабавило Анну. Расплатившись как следует с водителем девушка остановилась на против разбитой витрины магазина, казалось, прошла целая вечность после вчерашних событий. Не было этих затравленных глаз раненого мужчины, осознающего, что ему пришел конец.

– Надо забрать машину, – подумала она, стараясь не смотреть во внутрь магазинчика. Нажав на кнопку брелка для отпирания автомобильного замка, девушка села в свою машину и положила на руль голову, пытаясь унять дрожь в руках и сильно колотившееся сердце.

– Все! – резко села, хлопнув руками по рулю. – Хватит раскисать, – и повернула ключ зажигания.

Через полчаса Анна припарковалась возле своего дома и испытала резкое негодование, увидев дорогую машину своего отца. Поднявшись на последний этаж, отперла свою квартиру и приготовилась к битве.

– Я приготовил тебе завтрак, – послышался со стороны кухни голос отца. – Но тебе явно необходимо пополнить запасы. Ты вообще питаешься?

– Не стоило беспокоится, я не голодна, – произнесла она, проходя в кухню и, останавливаясь в дверях. – Что ты здесь делаешь?

– А как ты думаешь? – поднялся из-за стола привлекательный, не смотря на немолодой возраст, высокий мужчина. – Моя дочь, попадает в перестрелку, не отвечает на звонки. Что я должен был делать? Я искал тебя в участке, но ты оттуда уже ушла. Я нашел остатки твоего телефона и решил, что ты рано или поздно объявишься дома. Правда я надеялся, что ночевать ты будешь здесь…

– Тебя это не касается, Константин. – оборвала Анна его.

– Можешь хоть раз назвать меня отцом?

– Да, Константин.

– Анна! Это не игрушки! Я себе места не мог найти всю ночь. Я обзвонил всех знакомых, но тебя никто не видел, – отец выглядел обеспокоенным, что немного смягчило ее.

– Со мной все в порядке, как видишь.

– Скажи, ты ведь не случайно там оказалась? – мягко спросил он. – Опять эти твои?

– Да… Константин… – Анна подошла к окну. – Мне кажется, что что-то меня втягивает в большие неприятности…

– Анна, я могу помочь, – мягко произнес отец.

– Как тогда маме? – взорвалась девушка и метнула в него разъяренным взгляд.

– Ты не справедлива сейчас.

– Нет? Я же предупреждала! – сорвалась на крик Анна.

– Как я мог поверить пятилетнему ребенку, который и говорить-то нормально еще не мог? Все твердили, что опасность миновала! Ты… ты думаешь только тебе было тяжело? Я ведь любил ее безумно! И до сих пор по ней скучаю, – грустно закончил он, растерянно разведя руками. – Анна давай зароем топор войны? Я признаю: во многом был не прав, и готов загладить свою вину, скажи лишь как.

– Не прав… Поэтому ты заставил меня жить с этим извращенцем? – со слезами на глазах прошептала она. – Ты хоть на миг представлял, что он за монстр, что пришлось мне пережить за все то время, что я находилась с ним по твоему принуждению?

– Я не знал, пока ты не сбежала, – виновато попытался оправдаться Константин. – Ты же сама гордость! Нет, чтоб прийти и рассказать все мне, – в его глазах читалось искреннее сожаление и раскаяние.

– Я приходила, только вот твоя Алиночка выставила меня, сказав, что я взрослая девочка и мои капризы тебя только бесят, – жестко отчеканила девушка каждое слово, разрезая его сердце.

В кухне повисла напряженная тишина. Константин был подавлен, его плечи осунулись, выдавая возраст, но он в силу своей гордости и непоколебимого характера не мог найти правильные слова, чтоб хоть как-то загладить свою вину.

– Константин, я согласна забыть свои обиды, если ты пообещаешь не контролировать больше меня и принимать мои поступки и решения, какими бы они не были, – примиряющим тоном прервала затянувшееся молчание девушка.

Константин молча подошел и крепко обнял ее, уткнувшись ей в макушку и пряча навернувшиеся скупые слезы:

– Я согласен, но тоже с условием, – и улыбнувшись на ее недоумевающее лицо быстро добавил – Ты, если что-либо или кто-либо тебя расстроит, обеспокоит, напугает… сразу сообщишь мне. Я не хочу тебя потерять, мы и так упустили столько времени.

– Хорошо, – почувствовав облегчение согласилась Анна.

– Да… он порядочный? Не обидел тебя?

– Кто? – напрягшись отстранилась Анна.

– Некий Филипп… у которого ты была сегодняшней ночью.

– Папа! – опять возмутилась девушка, но в голосе не было слышно негодования.

– Прости, я же весь город на уши поставил. И с моими связями не узнать, где ты – было бы смешно.

– Он необыкновенный, пап. Не беспокойся, между нами, ничего не было, – смягчилась она.

– Я знаю, что он хороший человек, только поэтому ночью к нему никто не вломился, – и они оба тепло друг другу улыбнулись. Столько лет они не могли общаться и сейчас испытывали огромное облегчение от начавших разрушиться преград.

Теперь отец и дочь сидели на кухне и пытались наверстать упущенное время.

– Как твоя выставка? Когда будет открытие? – поинтересовался Константин.

– Отлично, остались последние штрихи и бред сумасшедшей увидят все, – улыбнулась Анна.

– Твой агент сказала, что ты произведешь фурор. Я думаю, что так оно и будет – у тебя действительно талант.

– Как Алина? Когда ждать братика или сестренку? – перевела разговор в другое русло девушка.

– Через три месяца, но ты не думай, что я тебя брошу после рождения ребенка, – оправдывался Константин.

– Я не ревную, наоборот рада: дети – это счастье.

– Алина очень переживает, боится рожать.

– Возможно, но я думаю, что больше боится потерять фигуру.

– Ты к ней не справедлива.

– Давай расставим все точки, – перебила Анна его. – Я люблю тебя, я буду любить вашего ребенка, но Алина… Максимум на что я согласна, так – это не ругаться с ней. Пойми она твоя жена, для меня она чужой человек. Тем более после того, как вставила меня в трудную минуту.

– Я и не надеюсь уже, что вы подружитесь, – печально прокомментировал мужчина. – Анна, прости, мне пора, я и так прождал здесь всю ночь. У меня есть неотложные дела, но я всегда готов принять и выслушать тебя, – вставая закончил он разговор.

– Я все понимаю, мня тоже ждут дела. Отец! – вспомнив кое-что вскочила Анна. – У меня к тебе огромная просьба. Обещай, что выполнишь.

Константин замер возле входной двери в ожидании:

– Постараюсь.

– Следователь, который вчера меня допрашивал…

– А этот… – зло воскликнул мужчина. – Я…

– Нет дослушай сначала. Он мне ничего не сделал. Он издевается над своей женой и сыном. – затараторила девушка. – Им надо помочь, он может в порыве агрессии убить ее. Она сама не выберется из этой ситуации. Ты же можешь спасти их.

Константин стоял и смотрел на свою дочь, думая над ее словами:

– Вся в мать – думаешь о ком угодно, только не о себе, – улыбнулся он.

– Так ты поможешь? – с надеждой в голосе переспросила Анна.

– Да, ради тебя, а то натворишь еще глупостей. Направлю к ней сегодня одного из своих поверенных, пусть перевезет их на одну из служебных квартир. А Смирнову выдам предписание о запрете приближаться к ним и, если она захочет, разведу их. Но дальше пусть сама устраивается.

– Огромное спасибо! – вскрикнув кинулась на плечи к отцу дочь. – Я привезу тебе приглашение на выставку, – улыбалась она.

– А я с удовольствием его приму, – и тепло простившись, грозный для всех чужих людей, судья покинул квартиру своей дочери, наконец-то испытав радость и облегчение свалившегося камня с души.

Они

Закрыв дверь за отцом, Анна направилась в ванную. Лежа в теплой воде с закрытыми глазами, она анализировала произошедшие с ней события. То, что она оказалась возле магазина – это, скорее всего, кольцо призвало ее. По какой-то причине оно должно было попасть именно к ней. Пока не известно, для чего, но Анна была уверена, что скоро она узнает о роли, уготованной ей в этом деле.

Второе видение требовало спасти жену Смирнова, что она уже сделала, по крайней мере, ей хотелось в это верить. Девушка как никто другой могла понять в какой западне оказалась та несчастная. Она сама жила в похожем аду и еле смогла выбраться из него. И никак нельзя сказать, что она вышла победителем из той ситуации. Просто сбежала… Хорошо, что получилось сбежать.

А вот третье… Оно, честно говоря, сильно пугало девушку. Это ее конец? Или ей удастся спастись? А если удастся, то какой ценой?

– Мне все равно, после того, что ты сделал… После того как ты его убил, мразь! – вертелись слова в ее голове. – Что мне делать? – простонала девушка, сжимая виски руками и погружаясь с головой под воду. Все тело кричало, требуя рук Филиппа. Воспоминание о легком прикосновении его губ к ее, сводило с ума. Легкие начали гореть огнем требуя воздуха, подождав еще пару секунд, девушка с громким вздохом вынырнула из воды. Успокоиться она могла лишь одним способом – начать рисовать. Промокнув огромным махровым полотенцем разгоряченное тело, Анна направилась в студию, являющую по совместительству гостиной и спальней одновременно.