Шальное золото сибирского прииска

– Вот это, уже по-нашему!.. – на сей раз, Марченко глянул на Сергея несколько иным взглядом. Он увидел в собеседнике, если ли не ровню, то уж точно, человека, знающего себе цену. – …Ты вертухаем на зоне, случаем, не служил? Коль вот так запросто, определи мою масть.

– А чего тут определять?.. – усмехнулся в ответ Сергей. – …Эти ваши полублатные ужимочки, сплёвывания, базар сквозь зубы – всего этого, я в детстве и юности вдоволь насмотрелся. Потому, как жил на рабочей окраине, где каждый второй отсидел если не за драку с поножовщиной, то уж точно за хулиганство или мелкое воровство. Ну, а сейчас… Если не возражаешь, то я продолжу.

– Добро. Более, ни слова… – Марченко поднял вверх руки. Былая крутизна вмиг куда-то испарилась. В принципе, в этом и был весь Пётр. Потому, как за десять тюремных лет, он так и не выбился в положенцы или авторитеты. Был скорее приблатнённым, то есть, нормально живущим, чистым фраером. На уровне некой интуиции он чувствовал внутреннюю силу, скрывающуюся в том или ином собеседнике. Возможно поэтому, сиделец по кличке Марчело и не опустился до уровня козлов, чертей или шнырей.

– Итак, около двадцати лет назад… Мы, бывшие военные, по тем или иным причинам уволенные из рядов вооружённых сил, организовали небольшое предприятие. В тот период вся страна, только и делала, что занималась перекупом. Вот и мы брали товар, где подешевле – продавали там, где подороже. При этом наш бизнес не особо процветал, всё больше топтался на месте. Предприятие едва-едва отбивало аренду помещений, да наши, не такие уж и великие зарплаты.

Именно тогда (в конце девяностых – начале нулевых) к нам начали поступать несколько иные «заказы». Надо полагать, учитывая наш прежний армейский опыт, кое-какие братки… Или вот такие, как наш Петруха, приблатнённые… Так или иначе, но к нам начали обращаться с просьбой разрешать некоторые чересчур конфликтные ситуации между местным криминалитетом. Проще говоря, просили ликвидировать того или иного «пахана», а то и лидера какой-либо организованной преступной группировки.

Если помните, то в те лихие времена вовсю растаскивали и пилили общенародную собственность. Её не просто делили, её рвали зубами. Потому и пользовались вышеозначенные услуги повышенным спросом. За выполнение того или иного заказа обещали достаточно приличные деньги.

Поначалу мы отказывались, надеясь «подняться» более законным способом. Однако, один из наших… Сейчас и не вспомню, кто именно. А если и вспомню, то один хрен, ни при каких обстоятельствах не назову его имени. Короче, он взялся… Логика в его действиях была предельно проста: если этого не сделаем мы – один чёрт, найдётся кто-то иной.

Не вдаваясь в особые подробности, могу лишь сказать о том, что всё прошло, как по маслу и на следующий день, на счёт нашего предприятия «упала» кругленькая сумма. По старой армейской привычке мы всё делили меж собой поровну: как прибыли, так и убытки.

Если честно, то теми грязными делами мы занимались совсем недолго. Лет пять, не более. Ну, а после, к власти пришёл молодой и амбициозный Президент, имевший прямое отношение к органам госбезопасности. Потому и начали силовики прижимать бандитов к ногтю. Да, собственно, и наш бизнес, получив серьёзные финансовые вливания, резко попёр в гору…

Повторюсь, с той самой поры минуло около пятнадцати лет. Мы повзрослели, поумнели, обзавелись семьями, превратились в законопослушных и вовсе не бедных граждан. И тут наше прошлое, возьми, да и напомни о себе…

Дабы понять, о чём собственно идёт ныне речь, мне следует вновь вернуться к началу века. Году этак, в две тысячи четвёртом, мы получили заказ на одного отморозка, пытавшегося в наглую подмять под себя одно из крупных предприятий города. На тот момент данное предприятие крышевали достаточно серьёзные ребята. В общем, возник конфликт интересов, который нам и следовало разрешить привычным для нас способом.

Пока готовились, вычисляли маршруты движения будущей жертвы, места его ночлежек… Короче, нашего бандюка успели повязать менты. Не прошло и пары месяцев, как его осудили на пятнадцать лет. О том придурке уж все давно забыли. Однако в конце минувшей зимы в наш офис завались два крепких качков, лица которых были испещрены многочисленными шрамами. В общем, весьма знаковые типажи из лихих девяностых. Ну, разве что, несколько очеловеченные прошедшим с той поры временем.

Спрашивают те братки: мол, заказ пятнадцатилетней давности принимали?.. Аванс получили?.. Ну, так вперёд и с песней! Мы, конечно же, попытались отказаться. Предлагали вернуть полученный задаток с учётом инфляции; более того, готовы были заплатить гораздо больше. Не проканало. Нам ответили вполне резонно: дескать, раньше надо было возвращать. Припугнули тем, что сообщат «куда следует», о наших прежних, давно исполненных заказах. А люди в тех «заказах» фигурировали весьма и весьма известные, причём, не только в криминальном мире… Ко всему прочему, совсем недавно по стране прокатилась достаточно шумная волна задержаний и посадок бывших членов ОПГ, которые ранее занимались непосредственно ликвидацией. То есть, на самом верху всерьёз взялись за киллеров, которые исполнял заказы, кто «мочил» и «валили» особо неуступчивых конкурентов; либо напротив, чересчур оборзевших рэкетиров. В общем, очко у нас прилично сжалось.

Поначалу мы попытались найти стороннего исполнителя, однако вовремя опомнились. Вы сами посудите, если, нанятый нами киллер, вдруг в чём-то накосячит… Или того хуже, взятый с поличным, он расколется на первом же допросе. Дабы спасти свою пакостную душонку, он может запросто сдать нас со всеми потрохами. Заказчик, не исполнитель. Тут и статья, и срок гораздо больший. Загреметь лет на двадцать (а то и на пожизненный срок), в нашем-то возрасте и нашем положении – было вовсе не комильфо.

Как не крути, а заказ предстояло исполнить именно нам. То есть, мне. По крайней мере, именно так решил жребий. Пришлось вспоминать свою отчаянную молодость.

Заказного рода я, конечно же, кончил. Былой опыт меня вовсе не подвёл, ликвидация прошла практически идеально. Тогда, как заказчики… Имею в виду тех самых мордоворотов со шрамами, внезапно вынырнувших из мрачного прошлого.

Именно они и вложили меня (как исполнителя данного заказа) лидерам весьма влиятельной полукриминальной структуре, в которую, собственно, и входил убитый мною поганец. Надо полагать, те уроды извлекли из данного «слива информации» свою конкретную выгоду. Вот почему, я и был на некоторое время сослан в тайгу. Ребята надеялись как-то мирно разрулить сложившуюся и весьма непростую ситуацию. То есть, по тем же понятиям. Очевидно, не вышло…

Вышло так, что из шести моих бывших сослуживцев, в живых остался лишь я один. За очень короткий временной промежуток всех пацанов, суки, положили.

– Серьёзные ребята!.. – без какой-либо агрессии или подозрительности, Марченко похлопал Сергея по плечу. – …Хуже не придумаешь. Пошли за стол. Помянём твоих дружков-товарищей!..

Глава 5

Достаточно быстро и вполне гармонично Сергей влился в коллектив сторожей золотоносного прииска. Словно был он Владимиру и Ивану давним другом, и провели они вместе не менее пяти-семи вахт. Кулешов с удовольствием помогал утеплять домик, в котором им предстояло провести ближайшую суровую зиму. На следующий день изъявил желание нарубить дров и практически весь световой день провёл за тем самым занятием.

– Ну, и как тебе, этот киллер? – наблюдая через окно за тем, как Кулешов укладывает дрова в аккуратную поленницу, поинтересовался Пётр, обращаясь к Владимиру.

– Мужик, как мужик… – неопределённо пожал плечами Панов.

– Согласен. Тем не менее, с ним по-прежнему необходимо быть настороже. Хотя бы первое время… – Марченко отошёл от окна. – …У моего соседа была овчарка. Лет пятнадцать она верно служила своему хозяину, при встрече весело виляя ему хвостиком. И вдруг, ни с того, ни с сего, эта самая псина набросилась на младшего сына, едва не загрызла того насмерть. Глядя на нашего гостя, я вдруг вспомнил именно о той самой собаке.

– И в чём связь? – Владимир в непонимании уставился на Петра.

– В том, что навыки наёмного убийцы просто так не забываются. Мало ли, что взбредёт в его голову после нескольких месяцев замкнутого пространства, в котором мы фактически уже оказались.

– Петро, что произошло? Поначалу нормально ж всё было, и вдруг какая-то кошка меж вами пробежала!.. – усмехнулся в ответ Владимир. – …Вы как два медведя, неспособные ужиться в одной берлоге.

– Ты, кстати, весьма удачно вспомнил о медведях!.. – лукаво улыбнувшись, Марченко почесал затылок. – …Впрочем, дело тут вовсе не в этом. Так или иначе, но я с детства терпеть не могу чересчур правильных, прилизанных умников, которые ни с того, ни с сего, вдруг принимаются учить меня жизни. Они заранее знают, как мне жить и что мне следует делать. По-моему, Сергей из той самой породы умников. Всё знает, всё умеет; для любого случая у него есть пример из собственной жизни. Жил, сука, сытно… Потому и хватало у него времени и бабла на интересные книги, на путешествия, на элементарное ничегонеделанье!.. А ведь если разобраться, то это не мне следовало провести десять лет в лагерях и тюрьмах. Там должны сидеть такие, как наш Серёжа. Имею в виду новых хозяев жизни, по сути, построившие свой успешный бизнес на человеческой крови. Если и выдут на него какие-то отморозки, мне его будет вовсе не жаль. Ведь он фактически получит то, что заслужил!..

На следующий день Кулешов взялся помочь Владимиру с переборкой одного из бензогенераторов. При этом бывший киллер ничуть не чурался грязной работы с промасленной ветошью и гаечными ключами.

«Да, какой он к чёрту, новый хозяин жизни?.. – припомнив вчерашние слова Марченко, усмехнулся про себя Панов. – …Он вообще, от нас мало чем отличается. Простой, коммуникабельный, открытый. При этом неплохо эрудирован. С ним легко в общении… В отличие от Петрухи, с ним попросту интересно!..»

– Ну, а ты, как здесь оказался? – снимая один из блоков, Кулешов вдруг обратился к механику с несколько неожиданным вопросом.

– В каком смысле? – переспросил Панов.

– Хотел узнать, каким образом ты попал на прииск?

– Как и все. Деньги были нужны, вот и завербовался на вахты… – без каких-либо эмоций ответил Владимир. После чего несколько оживился. – …Впрочем, если разобраться, то в гораздо большей степени я стремился сбежать подальше от суеты и бешеного ритма современного мегаполиса.

– Что за город?

– Челябинск, – коротко ответил Владимир.

– Почти земляк. Я ведь так же с Урала, с Екатеринбурга!.. – оторвался от работы Сергей. – …Володя, а ведь ты мог найти золотодобывающий прииски где-то поближе. На сколь мне известно, золотишко успешно добывают и у нас, в северных районах.

– Я ж говорю, хотел уехать как можно дальше, – недовольно поморщился механик.

– Что, сильно достали?.. – не унимался с расспросами Серёга. – …Или сам всех достал?

– Пожалуй, и то, и другое… – тяжело вздохнув, Панов продолжил. – …Когда-то была у меня вполне успешная жизнь, нормальная семья, интересное дело…

– Что потерял первым? То есть, что явилось первопричиной?

– Бизнес. Так уж вышло, что остался гол, как сокол; без семьи, без крыши над головой.

– Пропил? – попытался угадать Кулешов.

– И это было, он чуть позже… – вновь тяжело вздохнул Владимир.

– Если в Челябинске тебя более ничего не держит, могу запросто предложить работу в нашей компании!.. – тут-то Серёга и спохватился. – …Эх, чёрт! Совсем забыл… Пожалуй, именно мне следует просить тебя посодействовать именно в моём нынешнем трудоустройстве.

– Не вопрос. Если потребуется, обязательно замолвлю словечко… – добродушно ответил механик и тотчас попытался сменить тему разговора. – …Подай-ка мне ключ на семнадцать и придержи вот эту гайку!..

– Сколько с вами общаюсь, столько же и мучат меня один и тот же вопрос!.. – передавая Владимиру гаечный ключ, Сергей глянул на него с некоторой хитрецой. – …Как ты собирался провести четыре месяца с этим уркой? Я ведь сразу заметил, вы с Петрухой разного поля ягоды!..

– Уж лучше б ты спросил меня об обратном. Дескать, как бы я выжил в этой глуши без Марченко!.. – огрызнулся Панов. – …У него ж богатейший опыт выживания в дикой природе!

– Абсолютно уверен в том, что ты, очень скоро приспособился бы к любым жизненным обстоятельствам, любым природным условиям. Возможно, пришлось бы немного помучиться, попотеть, в чём-то себя перестроить… Меж тем, жить лицом к лицу с не очень то и культурным гражданином, с весьма узким кругозором!.. Это, скажу я тебе, настоящее испытание!

– Здесь на прииске, едва ли не две трети, таких как наш Пётр. Имею в виду, отсидевших, откровенных рецидивистов и лиц с пятью классами образования!.. – Владимир кое-как сдержался. Данный разговор был ему совершенно неприятен. – …И ничего, как-то сработался, ужился, не свихнулся…

Ближе к вечеру, когда на окрестности прииска уже начали опускаться глубокие сумерки, мужчины собрались в жилом вагончике, поставили чайник. От нечего делать, разговорились на несколько отвлечённые темы.

– Если честно… – как бы, между делом, начал Марченко. – …То с самого детства я верил, и по сей день продолжаю верить в некое чудо, которое разом может решить все мои жизненные проблемы и потребности… В общем, я остаюсь сторожить прииск, ещё и потому, что мечтаю найти здесь приличный клад!..

Данная фраза вовсе не осталась без внимания Кулешов.

– Поясни, – пристально уставившись на промывальщика, потребовал он.

– Понимаешь… – похоже, промывальщик только и ожидал данного вопроса. – …Согласно некоторым верованиям, клады, закопанные в землю, время от времени поднимаются на поверхность, сами собой открываются или светятся из-под земли голубым сиянием. Именно тогда их и можно увидеть, найти, забрать.

Подобное явление случается лишь раз в десять или пятнадцать лет. К тому же, сияние можно увидеть не каждый день, а в определённые периоды. К примеру, в ночь накануне Ивана Купалы, в Вербное воскресенье или в полночь перед большими праздниками, такими как Рождество, Новый год, Благовещенье, Юрьев день, Пасха.

В летние месяцы, сам понимаешь, особо не разгуляешься. Работа на прииске не терпит расслаблений, весь процесс добычи золота происходит в весьма жёстком режиме. А вот зимой… Если есть желание, то в Рождество или Новый год, мы можем попытать счастье вместе, побродить по тайге вокруг прииска, в поисках того самого магического сияния.

Вы б только знали, сколько книг я прочитал о кладоискательстве. Потому и знаю, что существуют клады, которые заклинаются на какой-то определённый срок, после чего любой желающий может их забрать. По истечении этого самого срока «чистые» клады постепенно выдавливаются на поверхность, а «нечистые» уходят вглубь земли…

– Какая разница между чистыми и нечистыми кладами? – попытался уточнить Владимир, который внимательно вслушивался в монолог Петра.

– Чистыми считаются не заклятые клады. Их может забрать любой человек без вреда для своей жизни и своего же здоровья. Но большинство кладов считаются нечистыми. То есть, они заклятые и находятся под охраной нечистых сил. О таких кладах говорят, что они положены «со словом» или «с зароком». Как правило, любой клад изначально считается «чистым», но если владелец не заберёт его после установленного срока, если он пролежит в земле достаточно долго, то клад переходит к чёрту и становится «нечистым».

Заклятые клады зарывают в землю голыми руками во время молодого месяца, его окропляют святой водой или кладут в него восковой крестик. Пряча богатство, владелец «делает зарок», то есть произносит заклинание, где называет условия, при которых можно овладеть кладом. К примеру, выдержать семидневный пост или принести какую-то жертву. Сокровище можно заклясть, предположим, на сорок человеческих голов, тогда сорок человек, попытавшихся овладеть кладом, обязательно умрут. И только сорок первый сможет его забрать.

Согласно поверьям, клады охраняют особые демоны: кладенцы, кладовики, лаюны, щекотуны, копшы, кладовые бесы. В ночь на Ивана Купалу их выбирают бесы из своей среды. Часто клады стерегут черти, проклятые люди, «заложные» покойники.

– Ну, и как ты собираешься завладеть кладом, коль у него имеется столь грозная стража? – улыбнувшись, поинтересовался Сергей.

– Согласен… – кивнул головой Марченко. – …Тот, кто попытается забрать клад, не зная магических приёмов, подвергнет себя и своих близких серьёзной опасности. Их поджидают тяжёлые болезни, и даже смерть. Демоны, стерегущие богатства, пугают, отгоняют и убивают неосведомлённого человека. Клад «не даётся» ему, а лишь глубже уходит в землю или превращается в черепки. Чтобы завладеть таким кладом, необходимо знать условия, на которых он зарыт. Однако подслушать заклятие, произносимое при сокрытии клада нам, конечно же, не удастся. Потому, прежде чем извлечь из земли клад, то самое место необходимо зааминить. То есть, обвести зажжённой лучиной или восковой свечой, и все время, пока копает воск, сохранять молчание, что бы тебе ни грезилось.

– А ты уверен, что эти самые клады здесь есть? – с некоторым подвохом поинтересовался Кулешов.

– Конечно, есть!.. – безапелляционно ответил Марченко. – …В здешних местах испокон веков находили золото. Вначале это делали якуты, потом старатели всех мастей. Более чем уверен в том, что кладов здесь должно быть, как грибов. Главное определиться с их конкретными местами закладки. Искать наобум не имеет смысла.

– Как-то слабо, во всё это вериться… – пожал плечами Сергей. – …Но попробовать можно. По крайней мере, будет, чем развлечься в скучные зимние вечера.

– Кстати, о развлечениях!.. – вдруг спохватился промывальщик. – …Ребята, может, мы в картишки перекинемся?

По разумению бывшего уголовника, карточные игры – это было то самое «поле», на котором Пётр просто обязан был оказаться в выигрыше, тем самым, хоть в чём-то взять верх над заносчивым Кулешовым. Однако, как выяснилось позже, в картёжных делах, Сергей оказался вовсе «не промах». Но об этом, чуть позже…

За окном жилого домика вовсю завывал северный ветер, по оконному стеклу мелкой дробью бил дождь вперемежку с ледяными каплями. Выходить на улицу совсем не хотелось. Уж лучше тут, в тёплой и уютной бытовке, вольготно развалившись на придвинутых к столу стульях.

Поначалу играли просто так, на интерес. Попробовали поиграть в «дурака», потом в «очко», «буру», «покер». Менялись игры, однако ни одна из игр вовсе не цепляла, никак заводила. То есть, отсутствовал некий накал, особое напряжение, свойственное азартным играм. Едва начиналась новая партия, ставки тотчас взлетали до умопомрачительных высот – ну, а чего стесняться, один хрен отдавать проигранное вовсе не придётся. Никакого риска, потому и полное отсутствие азарта. Коль не было азарта, то не было и того самого интереса, ради которого мужчины, собственно, и взяли в руки колоду.

«Я пас!» – «Вскрываемся!» – «Две пары!» – «А у меня каре. Ваш триллион проигран!»

Примерно в таком, несколько скучноватом темпе, раздача за раздачей, и протекало данное игрище. Впрочем, какое там, игрище?.. Настоящее «игрище» началось лишь тогда, когда Марченко предложил играть на реальные, а не виртуальные деньги. На ту самую наличность, которая имелась при себе у каждого из мужчин. Тут-то и появился тот самый азарт, о котором упоминалось ранее, а вместе с ним и дикий интерес к непосредственному процессу игры.

Панов отыгрался довольно-таки скоро, быстро спустив имевшиеся в его карманах три с половиной тысячи. Покинув игровой стол, Владимир улёгся на кровать, прихватив с собой пачку старых газет, найденных в первый день дежурства. Читать новости двух–, а то и трёхмесячной давности, смысла, конечно же, не было. Зато можно было запросто ознакомиться с такими рубриками, как «история», «юмор», «досуг» или «мнение аналитиков», которые вовсе не имели временных ограничений.

Пока механик шуршал пожелтевшими страницами, за «карточным столом» развернулась ожесточённая борьба. Сергей с Петром, похоже, бились вовсе не за деньги. Нынче на кону стояло нечто иное, более глобальное. Если хотите, то два альфа-самца решали вопрос своего доминирования в прайде; сражались за «территорию».

На тот момент, когда оставшийся без денег Панов покидал карточное ристалище, на руках у Кулешова и Марченко оставалось что-то около пятнадцати тысяч. Причём, данная сумма была распределена между двумя игроками примерно поровну. Однако уже после третьей или четвёртой раздачи, на Серегиной стороне успело скопиться порядка двенадцати тысяч. То есть, Пётр проигрывал едва ли не вчистую, теряя на каждой раздаче достаточно крупную сумму.

Марченко пытался блефовать, правда, делал он это весьма и весьма неумело. По крайней мере, Кулешов считывал шельмования Петра без особого труда. С регулярным постоянством оставаясь в проигрыше, промывальщик принялся разбрасывать вокруг себя «психи», пытался обвинить соперника в том, в чём он и сам преуспел, то есть, в мошенничестве. Когда ж Пётр в очередной раз «передёрнул» карту, при этом вышеозначенная манипуляция не осталось без внимания соперника… В общем, мужчины схватились за грудки. Они не просто поссорились, а что называется: в хлам разосрались. Правда, до откровенного мордобоя дело так и не дошло.

– Катись-ка ты в свою грёбаную избушку, беспредельщик херов!.. – прорычал в гневе Марченко. – …Или вовсе проваливай из наших мест. Ноги длинные – может, успеешь!..

– С какого перепугу, я должен тебя слушать? По-моему, старшим был здесь оставлен Владимир. У него и должность выше, и соответствующий статус!.. – спокойно ответил Сергей. – …В общем, ты для меня вовсе никто… Как механик скажет, так я и поступлю!..

– Тогда оба проваливайте!..

На том, собственно, игра в карты и закончилась.

Глава 6

Озлобленные мужчины разошлись по разным углам вагончика, расположившись каждый на своей кровати. По сути, уже на третий день знакомства, между Петром и Сергеем пробежала не просто чёрная кошка, между ними образовалась целая пропасть.

На какое-то время в домике зависла гробовая тишина, лишь тихое шуршание газетных страниц.

Дождавшись, когда стороны конфликта немного перегорели и чуть поостыли, Владимир решился нарушить под затянувшееся молчание. Отвлекая спорщиков от былой темы, Панов принялся читать вслух некоторые газетные статьи.

– …Вопрос к каждому: готов лично он, вы или я быть манипулируемым? И до какой степени мы готовы, чтобы нами манипулировали? Лично я, стараюсь быть минимально подверженным каким-либо манипуляциям, потому как уверен в том, что править никого не нужно. Иногда оглядываясь на свою прожитую жизнь, я должен признать один единственный неопровержимый факт, кто-то непременно пытался проникнуть в мои мозги и хоть как-то меня изменить. Это была советская власть, и детский сад, и школа, и вся система…

– Подскажи, что за умник написал эту хрень? – обращаясь к Владимиру, тихо поинтересовался Марченко. Похоже, его зацепили последние слова о «советской власти», о «системе».

– На вопросы корреспондента «Аргументов и фактов» отвечает Эдуард Бордовский!.. – безучастно ответил механик.

– Бордовский, Бордовский!.. Фамилия, как будто бы знакомая!.. – о чём-то размышляя, повторил Пётр. – …Дай Бог припомнить, кто это?

– Это известный режиссер! – подсказал Кулешов.

– Точно!.. – усмехнулся Марченко. – …Так ведь он, вроде бы, уже старый… И вдруг так нелестно отзывается о советской власти.

– Надо полагать, ты имеешь в виду Ивана Бордовского?.. – вновь попытался внести ясность Сергей. – …Он не просто старый, он уже умер, лет пять или семь тому назад. Кстати, очень хорошим был режиссером. На его фильмах выросло ни одно поколение советских граждан. По крайней мере, мне очень нравятся его фильмы. Добрые, полные оптимизма. По нынешним временам немного наивные. Сейчас же речь идёт о его сыне… Володя, я прав?

– Именно так!.. – подтвердил механик прииска. – …Эдуард Бордовский. Он, к слову сказать, так же является режиссер. Причём, большинство его фильмов, именно о советских временах. Меж тем, герои тех картин вовсе не сталевары и не плотники. По большей части, это диссиденты, бунтари, пытавшиеся бороться с системой.

– Надо полагать, этот самый Бордовский, который младший!.. В своей жизни ни в чём не нуждался!.. – Пётр очень быстро отошёл от недавнего конфликта. Ныне он был полностью поглощён ненавистью к «папенькиному сыночку». – …За счёт родительских заслуг неплохо жил, сытно ел, мягко спал, тусил с такими же, как и он сам мажорами! По блату поступил в престижный ВУЗ!.. За счёт советской системы получил не только среднее, но и высшее образование. На таких как он, ни в чём себе не отказывающих, вся страна горбатилась. А теперь, именно «советская власть» и «система» вдруг оказалась во всём виновата!.. Одним словом, тварь не благодарная!..