Чужая тайная земля. Книга первая

Константин удивленно посмотрел на женщину.

– Не распространяться? Но кому? Даже если скажу, что в этом такого?

– Я могла бы вообще вас не пустить, имею все полномочия, так как пациент находится в очень тяжелом состоянии. Но мне вас жаль. Просто повторю, не говорите о визите, это большая личная просьба.

– Вас просили меня не пускать?

Но врач уже повернулась и ушла.

Происходило что-то необъяснимое. Костя подспудно чувствовал, что он является свидетелем странных событий, в которых он является связующим звеном. Что же происходит?

К нему подошла одна из медсестер и протянула белый халат.

– Возьмите, можете пройти к отцу.

Константин накинул халат и пошел вслед за девушкой в направлении, которое она указала.

Отец по-прежнему ни на что не реагировал. Чужим и незнакомым его бледное с синевой лицо казалось отрешенным и безразличным ко всему, что происходит вокруг.

– Папа! – вырвалось у Кости.

Он подбежал к отцу и попытался взять его за руку, но медсестра подошла и сразу же его остановила.

– Что вы делаете? Разве не понятно, что нужно соблюдать осторожность и не повредить чего ненароком?

– Извините, я что-то не подумал, совсем растерялся.

– Прежде чем что-то сделать, подумайте. Сейчас его жизнь висит на волоске, а то много тут желающих…

Константин вскинул голову:

– Желающих? – переспросил он.

– Конечно. С утра до вечера заявляются то следователь, а то вообще не пойми какие люди. И всем нужно только одно. Приходил в сознание или не приходил, приходил или не приходил, все мозги уже вынесли! А, судя по вашему взгляду, сейчас я услышу точно такой же вопрос. Отвечаю, всё-таки вы его сын и должны это знать. Нет, не приходил. Второй вопрос, тоже отвечаю, скорее всего не придет.

– Но врач меня заверила, что есть надежда…

– Все говорят, но можете мне поверить, надежды тут практически нет. Если только чудо не произойдет. Раны, вы видели, какие у него раны?

Парень отвел глаза. Перед его внутренним взором пронеслось то, что он помнил и будет помнить всегда – страшные царапины, которые он заметил под соскользнувшим одеялом.

– Мне не удалось их хорошо разглядеть. Но я понял, что на отца напали, остались странные царапины…

– Царапины? – засмеялась медсестра.

Константину стало не по себе.

– Если бы это были царапины, молодой человек, его давно бы привели в чувство… То, что снаружи это цветочки, внутри органы беспорядочно, в хаотичном порядке изрезаны. Причём самое страшное, что следы внешнего и внутреннего воздействия не совпадают…

Закружилась голова от нахлынувших вопросов.

– Но что это означает? Я думал, отцу пришлось столкнуться с каким-то животным и эти травма – последствия нападения.

Медсестра поднесла палец к губам.

– Вот-вот, последствия нападения. Только вот кто на него напал? Простой зверь? Что-то мне подсказывает, здесь не всё так чисто… Не было бы этого мельтешения, бесконечных вопросов, людей из неведомых инстанций. Можете мне поверить, я уже давно здесь работаю и редко сталкиваюсь с таким ажиотажем. Кем был ваш отец?

Константин всё больше и больше терялся:

– Учёным, научным сотрудником, работал в институте…

– Так сейчас умирают научные сотрудники? – усмехнулась женщина, но смех казался пронзительным и ледяным.

– Понимаете, мой отец очень любил ходить по лесу в одиночестве и искать там всякую ерунду.

–Вот он и нашёл что-то. Или его нашли… Ладно, я вас оставлю, может поговорить с ним или попрощаться, сейчас эти слова практически равноценны.

Женщина грустно взглянула на раненого, потом на его сына, покачала головой и вышла.

Костя подошел к кровати. Человек на ней, увешанный трубками, казался незнакомым.

– Папа, папа, что с тобой произошло, – прошептал паренек отцу.

Но его глаза были закрыты, только легкая судорога пробежала по лицу.

Костя понял, папа слышит, но по каким-то причинам не может ответить сразу. Наверное, его накачали обезболивающими, поэтому он не может контролировать речь. Костя подошёл поближе и погладил тяжело раненого по щеке, вспоминая все моменты, которые их связывали.

Почему он не пошёл вместе с ним? Почему отец никогда не брал его с собой, не доверял секреты, не рассказывал ни о чём? Слезы навернулись на глаза. Из уголка губ отца вытекла капля крови. Костя со страхом смотрел на это и на его измученное лицо.

Резкий голос за спиной заставил его отдернуться от кровати.

– Ты видел… У него нет языка, просто отрезан, – мрачно заметил следователь, который оказался сзади.

Сердце бешено стучало, а фразы звенели в ушах.

– Не может быть… Как средневековье какое. Зачем, кому это могло понадобиться? Он никому не делал зла, ни в чём не был замешан. Он просто корпел над своими книгами и…

Мужчина откашлялся:

– Я просил никого не пускать к вашему отцу. Это не просто страх, это своеобразная мера предосторожности. Характер травм говорит, что произошло нечто экстраординарное. Поэтому я не хотел бы подвергать никого риску. Хотя тут и без вас ходит полно людей, дело неоднозначное.

– У папы не было с собой странных вещей, чего-то, что объяснит случившееся?

– Да, кое-что было найдено. Я долгое время пытался разобраться, что это может значить, но ответа пока не нахожу… Может быть вы взглянете и скажите мне. Не видели ли что-то подобное раньше?

Следователь достал из кармана пожелтевший небольшой листок. Он аккуратно положил его на прикроватный столик и развернул. Костя завороженно смотрел на рисунок, даже наклонился, чтобы получше разглядеть. Ничего подобного он никогда не видел

– Что это? – пораженно спросил он.

– Вот и я о том же, что это? – с усмешкой проговорил с следователь.

На листке было изображено множество мелких деталей, так просто и не разглядишь все. Чтобы разобраться, нужно было наклониться и вглядеться получше, что Костя и сделал.

Рисунок был просто огромным и многослойным. Основной тон был серым, какие-то странные дымчатые полосы. Сверху были нанесены красные линии, ещё выше голубые. Их было огромное множество, и явно рисунок был частью чего-то более большого, потому что края листа были оторваны, а линии продолжали идти дальше, заканчиваясь только за границами бумаги.

– Впервые это вижу… Я даже не могу предположить, на что это похоже, – пробормотал Костя.

– Аналогично, я показывал специалистам, но карта не привязана ни к какой местности. Как вариант, нужно просто знать ориентир, от которого и плясать. Но ориентира нет, кроме места, где был обнаружен твой отец.

– А мне она напомнила старую схему для починки электронных приборов, помните? Обычно там бывают такие цвета разные, синие и зелёные. Но те черточки связаны другим смыслом, отец никогда не увлекался никакой электроникой. Он и дома починить то ничего не мог, занимался только наукой… Схему я никогда не видел у него раньше, где он её взял?

– Судя по состоянию этой схемы, ваш отец носил её с собой достаточно длительное время. На ней множество следов, он, можно сказать, буквально бредил этой картой.

Костя смотрел то на отца, то на затертую схему. Что-то новое, неизведанное и пугающее начало проступать на горизонте.

Следователь подошел сзади и похлопал по плечу:

– От себя могу пообещать только одно, я сделаю всё, что можно. Всё, что в человеческих силах, чтобы разобраться со всем этим. Можешь мне доверять.

– Доверять? Я уже всего боюсь, не знаю, что думать или делать дальше.

– Ну-ну, не надо нагнетать обстановку Я считаю, со всем разберемся, должно быть простое и разумное решение. Возможно, твой отец перешёл кому-то дорогу в своих научных исследованиях.

– А, может быть, это месть такая, – тихо спросил Костя.

Следователь бросил на него настороженный взгляд.

– А что тогда с травмами? – спросил он юношу.

Да, нужно молчать, не показывать, что он знает о состоянии ранений отца. Думает, что он видел только обрывки этих ран… Не знает про то, что он слышал…

– Его раны ужасны… Вы правы, на месть как-то не похоже.

Костя просто почувствовал, как следователь пытается увести его внимание от главного вопроса.

– А что, травмы? Возможно, на него натравили собак А язык, ты не прав, это лишний раз подтверждает, что он перешёл кому-то дорогу.

Как же, перешёл кому-то дорогу…

Костю начала бить нервная дрожь.

– Вы не могли бы дать мне копию бумажки, что нашли у отца? Я понимаю, что оригинал вы не можете отдать, но хотя бы копию. Может быть, мне придёт что-то в голову?

Следователь прищурил глаза, обдумывая ответ.

– Нет, ни копию, ни оригинал я тебе дать не могу. Если потом выяснится, что я каким-то образом передал тебе такую бумагу, могут быть неприятности.

Костя погрустнел.

– Но я могу разрешить сделать фотографию на телефон, только ты сделал это самовольно, учти.

Костя быстро сфотографировал странный листок, испещренный схемами, и выключил телефон, сунув его карман. Следователь тут же убрал карту. Оба не говорили вслух ничего, но каждый догадывался, что лишний раз распространяться о карте не следует.

– Если что-то вспомнишь, или надумаешь… Звони мне, может быть, нам удастся прояснить обстоятельства, —улыбнулся следователь.

Костя наблюдал, как он покинул палату и вышел в больничный коридор. Юноша остался вместе с отцом. Хорошо, что снимок остался, это очень важно, он чувствовал.

Медсестра заглядывала время от времени, чтобы посмотреть на состояние пациента. Один раз зашёл врач, недовольно покосился на него и сказал пару неприятных слов, что есть некоторые люди, которые только и делают, что навязываются. Но Костя не обращал ни на что внимание. Сейчас было важно только находиться поближе к отцу.

Он смотрел на то, как человек, которого он прекрасно знает, который посвятил столько времени ему, стал совершенно беспомощным и находится на грани миров. Костя чувствовал, знал, что отец скорее всего не выберется оттуда. Его не покидало странное предчувствие, что может произойти оно, то самое страшное событие… Костя давно заметил за собой чувствительность, которая уже много раз помогала ему избежать неприятностей. Но сейчас он ничего не мог сделать, только быть ближе.

Он подошел и взял умирающего за руку, которая была совершенно холодной, несмотря на все предпринимаемые по отношению к нему врачами меры.

–– Папа, пожалуйста, приди в себя. Расскажи что-нибудь, пожалуйста, – умоляюще прошептал юноша.

По обезображенному лицу мужчины проскользнула судорога. Может быть… Неужели он приходит в себя. Костя попытался повернуться, чтобы позвать кого-то из медперсонала, но рука отца судорожно схватила его.

– Стой, – исковерканным горловым звуком отдавало это слово.

Костя схватил холодную руку:

– Папа, папа, не умирай!

Мужчина хотел что-то сказать. Но не мог это сделать в болезненном состоянии. Из-за полученных травм речь была невозможна.

– Папа, что с тобой случилось?

Надо дать ему бумагу, может быть у него получится написать, ведь он же может шевелить пальцами…

Костя порылся в сумке и достал несколько листов и ручку. Он вставил ее в пальцы отца, а бумагу положил на свои руки, чтобы контролировать нужное положение.

– Я знаю, ты не можешь говорить, всё понимаю, но, пожалуйста, напиши… Кто это сделал с тобой? Это, правда, были волки или медведь, как говорят?

Отец медленно покачал головой. Несмотря на то, что его движения были еле уловимы, можно было прекрасно понять увиденное. В его глазах на какую-то долю секунды промелькнул ужас. Рука, сжимающая ручку, медленно стала шевелится, водя по поверхности бумаги.

Что там написано?

Костя всмотрелся, пытаясь понять, что хотел сказать умирающий.

"Они – не наш мир".

Костя с трудом разобрал слова среди закорючек, но они оставляли ещё больше вопросов, чем ответов. Он обескураженно посмотрел на отца:

– Как это, не из нашего мира? Что ты хочешь сказать?

Но раненый только молчал, только его рука потянулась к листу. Обеспокоенные глаза умоляюще смотрели на бумагу. Костя всё понял. Он скомкал лист и спрятал его в карман вместе с ручкой. Своим взглядом отец дал понять, что не должно оставаться намека на любые признания, ничего не было.

Да, он должен показать отцу карту, может быть, увидев ее, он сможет еще что-то написать. Костя достал телефон и открыл в нем фотографию, который недавно сделал.

– Папа, посмотри, что это? Странные схемы нашли вместе с тобой, что они означают?

Лицо мужчины перекосилось от волнения. Если есть какие-то силы, способные поднять мертвого, сейчас они действовали, пытаясь помешать, стереть, уничтожить эту фотографию. Он давал всем своим видом понять, что этот снимок не должен быть в телефоне.

– Хочешь, чтобы я её удалил? – удивлённо спросил юноша.

Да, несомненно, хочет от неё избавиться. Хорошо, он это сейчас сделает… Костя попытался нажать кнопку, чтобы произвести удаление, но дверь открылась и в палату вошли какие-то люди.

– Молодой человек, мы попросим вас выйти.

– Это мой папа, почему я должен все время уходить.

– Не сомневайтесь, вашему отцу будет обеспечен надлежащий уход. Просто мы хотели бы задать ему пару вопросов, так как видим, что глаза у него открылись и, по всей видимости, он пришёл в себя, – глухо произнес один из вошедших.

Косте пришлось немедленно покинуть палату, телефон он быстро сунул в карман.

Они сказали ему уйти, но страшная тревога заполнила его душу, словно люди, оставшиеся в палате, принесли с собой опасность. Нельзя уйти, но нельзя и остаться.

Костя опустился на диван в больничном коридоре, но из палаты тут же вышел один из мужчин и направился к нему.

– Вам незачем здесь находиться. Прошу вас покинуть больницу, как только будут какие-то новости, вам сообщат.

Парень понял, что его возражений не потерпят, поэтому встал и медленно направился к выходу. Его рука сжимала холодный телефон.

Раннее пробуждение всегда ее мучило. Зазвенел будильник, но Снежана никак не могла открыть глаза. Нужно просыпаться, предстоит очень длинный и насыщенный день. Снежана нехотя вынырнула из своей мягкой постели, повернулась и посмотрела в старое зеркало.

Похожа на бабушку, наверное, так она и выглядела, когда была еще молодой. Снежана вспомнила ее уютный дом на краю деревни, в котором всегда были люди. Они обращались за помощью, зная, что баба Марфа вылечит, постарается помочь, даже если медицина бессильна.

Иногда, после таких трудных встреч, бабушка была полностью вымотана и истощена. Ее сил хватало только на долгие сказки о неведомых существах. За окном выл ветер, снежинки налипали на стекло. И так уютно было сидеть рядом и слушать ее рассказы. Но после последнего визита в те места, на сердце осталась только боль. Даже сейчас она старалась загрузить себя работой и учебой, чтобы воспоминания не травили душу.

Может быть, сегодня тоже важный день, когда она может встретить того самого, единственного человека, который разделит её судьбу?

Зазвонил телефон. Робко протянув руку, Снежана ответила. Знакомый голос взорвал мысли:

–Привет! Ну, все обдумала? Может быть, всё-таки пойдешь?

Натали казалась не похожей на себя.

– Привет, ты раньше мне не звонила…

–Да, сама понимаешь, раньше такие мальчики не попадались, вот мне и интересно… Что решила? – пауза на той стороне давила.

Снежана быстро приняла решение. Была, не была, если подвернулся шанс приблизить удачу таким образом, то она согласна.

–Я пойду. Наверное, всё-таки схожу туда. Тем более, что будет много гостей, в этом случае не скучно. А если не понравится, так уеду назад, никто же меня не держит.

Снежане показалось, что Натали обрадовалась. Скорее всего, хочет через неё познакомиться потом с кем-то.

– Вот правильно! Наконец-то ты перестала строить из себя святошу, сходишь хоть развлечешься, а то, только и сидишь за учебниками.

Снежана положила трубку, не желая продолжать бессмысленную болтовню. Натали, в любом случае, услышала то, что хотела услышать.

Когда там они собирались позвать её? Да, вечером, конечно… Ну, что ж, она будет готова к этому вечером. А сейчас просто нужно прийти в себя, сходить на занятия, а потом Антон собирался её отвезти. Конечно, хотелось бы заехать домой переодеться во что-нибудь нормальное, но ни одного дорогого платья у Снежаны не было, а обращаться за помощью к Натали совершенно не хотелось.

Снежана не могла объяснить свои чувства, по отношению к Натали она замечала лишь неприязнь. Это была девушка совершенно другого воспитания, отличного от нее образа жизни.

Натали легкомысленно относилась к случайным знакомствам, любила повеселиться. Поэтому Снежана прекрасно понимала, что её интерес по отношению к ней чисто случайный и закончится достаточно быстро, как только она не сможет воспользоваться ей, как трамплином к деньгам. Денис и Антон были ей не нужны и неинтересны. Они скорее казались прекрасной компанией для Натали. Странно, что они ещё раньше не обратили на нее внимания.

Зачем им такая, как она, нужна? Тихая, скромная девчонка, выросшая в деревне, интересующаяся только своими книжками по медицине. Этого Снежана понять не могла. Ну, да ладно, позвали так позвали, лишний повод отвлечься немного от занятий.

Уже на подходе к институту, Снежана обратила внимание на Антона, который разговаривал с Денисом за воротами, около машины. К ним подошли их знакомые, очевидно, что обсудить вечеринку. Антон заметил Снежану, которая шла по дороге и сразу же бросился к ней. Все его приятели внимательно смотрели, наблюдая за ними.

–Вот здорово, что ты согласилась! Ну, так слушай, после занятий я тебя буду ждать около института. Заходи в машину и поедем прямо ко мне. Там уже все соберутся. Если я опоздаю, то подождёшь, – его глаза блестели.

Антон явно чувствовал себя счастливым, Снежане даже стало неловко, словно она его обнадеживала.

–Хорошо, спасибо. Кто там будет?

В глазах Антона забегали весёлые искринки.

–Мои очень хорошие друзья, можешь не беспокоиться, это прекрасные ребята. Не думай, если я тебе не нравлюсь, там будет большой выбор.

Девушка снова почувствовала себя неловко, будто она невольно обидела Антона пренебрежением. В сущности, он просто легкомысленный и довольно обычный парень.

– Не обижайся, пожалуйста, если я что не так сказала.

– Да я не обижаюсь, это твой выбор, – хихикнул Антон.

– Ну, вот и замечательно, договорились, встретимся после занятий.

Лекции пробежали незаметно, большую часть занятий Снежана чувствовала странное волнение. Всё ее раздражало. Вот же, неприятные ощущения…

Конечно, столько лет просидеть взаперти, общаясь только с бабушкой, да книгами. Так и сойти с ума недолго. Понятно, что как только её позвали в гости, она испытала неприятное волнение. Надо почаще выбираться в такие компании, тогда она, может быть, начнет чувствовать себя раскованно. Всё равно надо выходить в люди, пытаться общаться и разговаривать с кем-то. Как она дальше будет работать и строить отношения с кем-то? Нужно набираться опыта, для этого тоже нужно время.

Снежана пыталась рассуждать, успокаивая сама себя тем, что всё будет хорошо, нужно лишь расслабиться и постараться просто хорошо провести время.

Когда её пару раз спросили на семинарах, она отвечала невпопад. Преподаватели заметили, что Снежана сегодня немного не в себе и больше её не трогали, зная, что раньше она никогда не давала повода усомниться в знаниях. Когда занятия закончились и прозвенел звонок, девушка почему-то затормозила и стала собираться очень медленно.

Практически все уже вышли из класса, аудитория опустела. Она одна стояла и медленно-медленно укладывала вещи в свою сумку.

В аудиторию заглянула Натали, её глаза полезли на лоб:

– Ты что, всё ковыряешься? – воскликнула она.

–Просто собираюсь. А ты почему здесь? Ты же сама должна уезжать по делам, говорила, что родители ждут?

– Да-да, сейчас я, как раз, и ухожу. Выходной день на носу, а тут эти чёртовы лекции объявили, сейчас меня уже здесь не будет. Просто заглянула пожелать удачи.

Натали быстро упорхнула, а Снежана, обреченно вздохнув, повесила сумку через плечо и вышла из института.

Солнце скрывалось за тучами, было пасмурно и прохладно. Девушка немного поежилась и укуталась в пуховик. Надеюсь, все мероприятия не будет проходить где-то на улице?

За воротами она еще издалека увидела автомобиль Антона. Красная красивая машина, хорошо знакомая всем девчонкам. Снежана решительно направилась к ней.

Напряжение не покидало их всю оставшуюся половину дня. Косте казалось, что воздух был наполнен мрачной и вытягивающей силы энергетикой. Он настолько наэлектризовался, что казалось, стоило провести быстро рукой и раздастся звон. Все подсказывало, что-то должно случиться, обязательно должно, иначе быть не может, учитывая странный водоворот, в котором он оказался.

Мать тоже не находила себе места. Она пыталась приготовить обед, но её глаза были устремлены в пустоту.

– Мама, я сегодня был у папы, он поправится, – Костя попытался собраться с духом и подбодрить ее, но понимал, что получается у него достаточно плохо.

– Да, поправится, поправится…

Голос матери звучал, как у зомби, это не добавляло никому спокойствия.

В живом напряжении раздался звонок. Стационарный телефон, не так часто он трезвонил в последнее время.

Костя направился в коридор, но мать подбежала к аппарату быстрее, первая схватила трубку.

– Алло, да, это я…

Эмоции на ее лице сменяли одна другую, в конце концов, все затмил ужас.

– Нет, не может быть…

Костя подбежал к ней.

– Мама! Кто звонил?

Женщина бессильно опустила трубку телефона. Она не могла сразу найти слов для ответа, соображая, что делать дальше.

– Папа умер, – наконец прошептала она.

Да, вот оно и случилось. Произошло то, самое страшное, чего он подспудно ожидал в течение нескольких дней, с момента, как увидел отца в таком состоянии. Костя сразу понял, что ничем хорошим это не закончится. А когда сегодня он увидел странных людей, которые зашли к нему в палату, осознал, что всё кончено.

– Мама, они сказали, от чего умер отец? – тихо спросил Костя.

Лицо женщины осунулось, по щекам покатились слёзы, она судорожно вытерла их рукой и отрицательно покачала головой.

– Нет, ничего не сказали. Да разве это важно? Кто бы выжил после таких ранений…

– Но я видел, как к отцу приходили какие-то незнакомые люди, возможно, они что-то узнали от него, получили новую информацию…

Женщина истерично замахала на него руками.

– Не лезь вовсе это! Не лезь! Если отец куда-то вляпался, с этим разберутся без тебя, без твоей помощи. Живи спокойно дальше, хватит шастать, хватит что-то вынюхивать, выискивать! Живи спокойно, как все люди, пожалуйста!

Ее накрыла истерика, женщина рыдала и опустилась на пол. Костя сел рядом, чтобы утешить мать, но она оттолкнула его. Понятно, что в такую минуту нужно остановиться, его присутствие только раздражает. Она должна выплеснуть свою боль, только после она успокоится.

Костя зашёл к себе в комнату, чтобы захватить куртку и направиться в больницу. В помещении было темно, поздний вечер.

Тут какой-то стук привлек его внимание, и он медленно повернул голову в сторону окна. В абсолютно тёмной комнате силуэт окна казался особенно таинственным, излучающим голубой свет от фонарей, находящихся прямо рядом с домом. Все предметы и мебель в комнате освещались мутными голубоватыми отблесками. А на подоконнике сидел белый голубь.

Это было само по себе странно. Наступил вечер, в это время все птицы залетают на крыши и давно спят, но белоснежный голубь сидел у окна и смотрел на юношу, никуда не собираясь улетать.

Костя подошёл к голубому стеклу и посмотрел на него. Птица по ту сторону окна глядела на него.

– Папа…

Да, он сразу понял, что эта птица принесла ему вести от отца, она не просто так появилась здесь в такой поздний час. Это папа каким-то образом даёт ему понять, что его душа рядом. Он пытается его успокоить, принести вести о себе в последний раз, прежде чем уйти из этого мира.

–Что ты хочешь мне сказать? Костя проводил рукой по холодному стеклу, которое служило преградой между ним и белеющий в темноте птицей. Голубь внимательными и умными глазами смотрел прямо ему в душу, не собираясь никуда улетать. Секунду за секундой они стояли так, один-на-один, в ночной мгле, вглядываясь друг в друга.

– Папа, прости… Прости, что не уберег тебя, прости что мало интересовался тем, что ты делаешь. Я не удалил фотографию, как ты просил и теперь вряд ли уже это сделаю. Но я обещаю тебе, что совсем разберусь… Я попытаюсь понять, что с тобой случилось. Может, я и не смогу наказать виновных, но для меня важно понять, что произошло.

Голубь встрепенулся на подоконнике, взмахнул крыльями и плавно полетел в сторону неба, туда, где виднелись очертания крыш многоэтажек.