Аристарх Игнатьев. Герой по найму

Глухой удар отбросил тело Жоры на несколько метров. Сознание медленно покидало ослабленное до предела тело.

– Пора на пенсию, – еле внятно пробурчал Спиридонов и бессильно раскинул в стороны руки.

Водитель такси крепко сжимал руль двумя руками. Представитель кавказской диаспоры озадаченно смотрел в лобовое стекло.

– Это что такое было? – водитель обернулся и испуганно взглянул на пассажирку.

Евгения Валерьевна припомнила бестактному мужчине его несдержанность и презрительное отношение к романтическим порывам.

– Это убийство, – невозмутимо произнесла Кудрявцева. – Умышленное. И как это вы всё так досконально спланировали?

Услышав устрашающий вердикт единственного свидетеля, руки водителя предательски задрожали, а на глаза навернулись слёзы.

– Да вы что. Это.… Это несчастный случай! Я его в первый раз вижу. Я ничего не планировал.

– Это вы прокурору расскажите, – Кудрявцева усмехнулась. – И адвокату своему. Если у вас, конечно, есть деньги на его услуги.

Водитель вовремя осознал, что промедление смерти подобно. Он выскочил из машины и распахнул заднюю дверь. Мужчина упал на колени и сложил руки у груди.

– Помилуй, родная, – запричитал водитель. – Не губи. Ты же всё видела. Он сам под колёса бросился. У меня жена, дети.

– Ты цветы жене когда в последний раз дарил?

– Давно, – водитель виновато смотрел на странную пассажирку. – На восьмое марта. А что, надо подарить?

– Конечно. Цветы женщинам нужно дарить каждую неделю.

Кавказец не до конца понимал, какое отношение еженедельные букеты имеют к несчастному случаю. Но вместе с тем уверенно кивал головой и преданно смотрел в глаза.

– Буду. Через день буду дарить. И сына в зоопарк свожу. Не губи, красавица.

Антон Старосельцев лично поднимал измождённое запредельными нагрузками тело Георгия Спиридонова. Телохранитель проверил пульс и дыхание незадачливого грабителя и передал его в руки своих верных помощников.

– Жив? – издалека поинтересовалась Кудрявцева.

Старосельцев узнал в девушке дочь шефа и поспешил к автомобилю. Он недоверчиво взглянул на водителя и удивлённо пожал плечами.

– А этот чего на коленях?

– Да клянётся мне в вечной любви. Стихи читает. А сам женат.

Евгения Валерьевна решила окончательно проучить нехорошего человека и едва заметно подмигнула Антону.

– Боюсь, что отец не одобрит твой выбор, – Старосельцев грустно улыбнулся. – Да и мне он нравится. К тому же ещё и женат. Надо с этим что-то решать.

Антон Сергеевич достал из кобуры пистолет и передёрнул затвор.

– Слушай, Женя. Давай я его пристрелю. Одним негодяем будет меньше.

Липкий страх парализовал трясущееся тело водителя. Он лишь тихо стонал и учащённо хлопал ресницами.

– Милая, зачем ты так со мной? – кавказец горько заплакал. – Пощади, красавица. Всю жизнь тебя бесплатно возить буду. Обещаю, что исправлюсь. Мамой клянусь.

– Поверим? – Кудрявцева вопросительно взглянула на Старосельцева.

Антон неуверенно пожал плечами.

– Мне кажется, не врёт. Смотри сколько правды в этом испуганном взгляде. Пожалуй, отпустим.

Едва Старосельцев опустил дуло пистолета, водитель такси несколько раз перекрестился и поднялся на ноги. Он вытащил из бардачка визитку и подбежал к Евгении.

– Вот возьми, красавица. В любое время дня и ночи звони. Всегда помогу.

– Договорились, – Евгения наигранно улыбнулась и направилась к дому.

Телохранитель загадочно взглянул на Евгению.

– И чем это он перед тобой так провинился?

– Слишком суетливый, – уклончиво ответила Кудрявцева. – Ждать не любит. А что тут у вас происходит? Учения, что ли?

– Нет, – Старосельцев устало провёл рукой по лицу. – Настоящее проникновение. Причём с двух сторон. Снаружи и изнутри.

– Как это изнутри? – удивлённо спросила Кудрявцева.

Антон Сергеевич не стал вдаваться в подробности интимной жизни своего шефа и предпочёл умолчать о внезапно открывшихся обстоятельствах.

– Об этом ты у своего отца спросишь.

Евгения остановилась и многозначительно взглянула на Старосельцева.

– Я так понимаю, что без участия моей тётушки здесь не обошлось?

– Скоро мы об этом узнаем, Женя. Утро всё расставит по своим местам.

– Да, поспать бы действительно не помешало бы, – Кудрявцева вошла на территорию дома.

– А ты где так задержалась? – Старосельцев попытался реабилитировать своего шефа. – Отец себе места не находит.

– И именно поэтому не поднимает трубку, – недовольно буркнула Кудрявцева.

– Ну а чего мне не позвонила?

– Завтра же обязуюсь выучить все необходимые мне в жизни номера на память.

– Понятно, – Старосельцев кивнул. – Телефон потеряла?

– А ещё встретила парня, – Кудрявцева мечтательно улыбнулась.

– Повезло ему, Женька, – Старосельцев по-дружески обнял девушку.

– Я тоже так думаю, Антон.

Валерий Семёнович не мог простить себе подобного промаха. Он отчаянно ругал себя за неосмотрительность и сравнивал с представителями упрямого вьючного животного. Кудрявцев осуждал женское коварство и мужскую глупость. Армянский коньяк слегка притуплял щемящую тоску, а сонный рассвет пробивался в окно проблесками нового дня.

– Я слышала у нас проблемы?

Евгения неслышно вошла в столовую и села напротив отца.

– Тебе правду рассказать или соврать?

– Папа, о чём ты? Ты же меня с детства учил, что врать нехорошо.

– Женька, – Кудрявцев подпёр подбородок рукой и проникновенно взглянул на дочь. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю.

– Я тебя тоже, папа. Давай рассказывай о причинах, которые заставили тебя выпивать в одиночестве.

Глава 13

В самой природе человека заложено непрерывное стремление вперёд. Каждый новый день должен быть лучше предыдущего. А каждое утро мудренее вечера.

Жизнь Аристарха Петровича менялась буквально на глазах. И изменения эти носили глобальный характер. Очередное утро Игнатьев встретил в шикарной двуспальной кровати. Хозяйка элитной квартиры, находящейся на юго-западе столицы, опрометчиво пригрела на своей груди хитрого врага.

Однако и сама хозяйка не отличалась особой порядочностью и честностью. Поэтому и двусторонние шпионские игры протекали в условиях обычного противостояния интересов. Круглова приготовила себе кофе и нервно расхаживала по кухне. Вестей от Георгия Спиридонова не было, и это немало тревожило щедрого нанимателя. Раиса Михайловна была в не себя от ярости, но старалась сдерживать свой неумный нрав. Единственное, что хоть как-то радовало одинокую женщину в свете очередной неудачи, так это то, что теперь она не одна. Крепкое плечо Игнатьева казалось ей надёжным тылом. А запредельный уровень тестостерона в его крови возносил владелицу мехового салона на самую вершину женского счастья.

– Привет, Антонина, – Круглова распахнула входную дверь. – Проходи.

Окольцева прошла через гостиную на кухню. Краем глаза Антонина Егоровна заглянула и в спальню.

– Аристарх у тебя? – поинтересовалась Окольцева.

– А где же ему быть, подруга, – Круглова загадочно улыбнулась.

Антонина Егоровна, будучи женщиной замужней, свято чтила семейные заветы. Но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Аристарх оказался именно тем краеугольным камнем, о который споткнулась примерная мать и жена. Окольцева думала о нём вечером, видела его в ночных снах, и утро началось с мысли об импозантном мужчине. Нет, она не готова была разрушить своё семейное счастье. А потому и на Игнатьева смотрела исключительно как на породистого кобеля.

– Повезло тебе, Раиса. Такой мужик попался.

– А это мне бонус за все прошлые неудачи, – подвела итог Круглова. – Ты мне лучше скажи, где подевался твой хвалёный воришка? Он должен был выйти на связь два часа назад.

Пропажа Спиридонова беспокоила Антонину Егоровну, хотя и не так сильно, как её извечную подругу. Окольцева слишком долго находилась в тени Раисы Михайловны и наконец-то решила сыграть в собственную игру. Казалось, что судьба сама протянула Окольцевой счастливую карту. Антонина Егоровна двумя руками ухватилась за свой шанс вырваться вперёд.

– Может, ещё появится? – предположила Окольцева.

– А может, он просто кинул нас. Взял аванс и был таков?

– На него это непохоже, – задумчиво произнесла Окольцева. – Мне говорили, он человек чести.

– Честный вор? – Круглова скептически сморщилась. – Не смеши меня, подруга.

– Если ты права, то дело труба. Больше никто не решится проникнуть в дом самого Кудрявцева. Есть какие мысли?

Тень негодования пробежала по лицу Кругловой. Она ударила ногой по нижней дверце шкафчика и раздражённо бросила кухонное полотенце на пол.

– Нет у меня больше никаких мыслей, – выкрикнула Круглова. – И запасного плана у меня тоже нет. Всё. Закончился запас хитростей и уловок. Что делать дальше, я не знаю.

Антонина Егоровна давно не видела свою подругу в подобном состоянии. Апатия и безысходность накрыли Круглову с головой. Она села за стол и подпёрла подбородок.

– Неужели всё зря? Столько трудов.

– Нельзя сдаваться, Рая, – Окольцева взглянула на часы. – Соберись. Что-нибудь придумаем. Я к вечеру освобожусь и сразу к тебе. Договорились?

– Лады.

Окольцева уехала решать свои собственные проблемы, которые тесно переплетались с трудностями Раисы Михайловны. Круглова же осталась сидеть на мягком стуле посреди кухни.

В кухню вошёл Игнатьев и поцеловал хозяйку дома в щёку.

– Доброе утро, милая. Чего грустишь?

– Проблемы на работе, – фыркнула Круглова.

– Неужели в Греции перестали размножаться куницы?

– Мне сейчас не до шуток, Аристарх. Всё серьёзно.

– Я что-нибудь могу сделать? – предложил помощь Игнатьев.

– Вряд ли, – Круглова печально улыбнулась.

Раиса Михайловна решила немного отвлечься от собственных переживаний. Она крепко обняла своего мужчину и чмокнула его в шею.

– Ты куда собрался?

– На работу, милая, – соврал Игнатьев. – У меня сегодня первый день живого тренинга.

– Удачи тебе, Аристарх, – Круглова повела рукой по щеке Игнатьева. – Запасной комплект ключей в коридоре на полке. Возьми.

Аристарх Петрович вполне гармонично вписался в размеренный жизненный уклад хозяйки престижного мехового салона. Он в миг единый завладел не только ключиком от её сердца, но и ключами от её дорогостоящей квартиры. Игнатьев вышел на улицу и широко улыбнулся ярким лучам летнего солнца. Задача номер один была выполнена, причём в самые кратчайшие сроки. Наёмный герой спешил отчитаться о проделанной работе. Он сел в салон служебного автомобиля и запустил двигатель. Игнатьев достал из кармана смартфон, но достучаться до желаемого абонента не смог.

– Здравствуйте, Аристарх!

Пассажирская дверь распахнулась, и в салоне стало на одного человека больше. Окольцева была больше не в силах сдерживать своё неуёмное желание обладать мужчиной лучшей подруги. Она решилась на серьёзный шаг и пути к отступлению не видела.

– Прокатишь?

Аристарх Петрович не ожидал подобного виража. Он растерянно заглянул в веснушчатое лицо Антонины Егоровны и загадочно улыбнулся.

– Антонина Егоровна, – начал диалог Игнатьев.

– Можно просто Антонина, – Окольцева внесла в отношения ясность.

Возбуждённая женщина провела указательным пальцем по губам и распустила волосы.

– У нас с вами столько общего, Аристарх.

– Вы тоже любите выпить и подраться? – Игнатьев озвучил сферу собственных интересов.

– Нет, ну что вы. Я люблю вкусно поесть и сладко поспать. Не желаете составить мне компанию?

– Вы приглашает меня в ресторан? – Игнатьев ловко маневрировал на импровизированной игровой площадке. – И там нас, наверное, ожидает вкусный обед.

– Нет, – резко отрезала Окольцева. – Я приглашаю вас в гостиничный номер. И там нас будет ждать сладкий сон.

Аристарх Петрович ещё раз пробежал взглядом по пышному телу Антонины Егоровны. Он отметил, что подобной женщины в его жизни ещё не было. Игнатьеву всё больше нравилась его работа. Однако желание с головой окунуться в омут разврата было жёстко пресечено. Аристарх Петрович не упускал со счетов вариант, что подобное проявление внимания – всего лишь проверка на верность. Он не желал подставляться и терять заработанные баллы. Слишком высока была цена.

– Извини, Антонина, у меня сегодня слишком много дел, – спокойно произнёс Игнатьев.

– Может, завтра? – Окольцева не желала сдаваться.

– Возможно, – уклончиво ответил Игнатьев. – Диктуй номер. Я запишу.

Глава 14

В нехорошую историю может попасть каждый. Но в критической ситуации оказываются только истинные смельчаки.

Подвальные помещения дома Кудрявцева ожили. В двух расположенных напротив друг друга подсобных помещениях находились люди, осмелившиеся открыто выступить против властного бизнесмена. Георгию Спиридонову предоставили честь быть допрошенным первым. Предварительно личный врач семьи Кудрявцевых обработал его раны и перетянул эластичным бинтом сломанные рёбра. Несмотря на многочисленные повреждения, Жора держался молодцом.

Судебная комиссия состояла из трёх человек. Непосредственно сам хозяин дома, его дочь и преданный телохранитель.

– Поздно в молчанку играть, Георгий Ростиславович, – Кудрявцев закинул ногу на ногу. – Нам о вас всё известно.

– Я больной человек, – Спиридонов начал излагать сказку собственного сочинения. – Мне были нужны деньги на лекарства. Ваш дом самый большой, и забор самый высокий. Я решил, что добра здесь хоть отбавляй.

– Нехорошо врать, дедушка, – Кудрявцева укоризненно взмахнула указательным пальцем. – С такими темпами ваше здоровье может окончательно пошатнуться. И никакие таблетки вас после этого уже не спасут.

– Добрая девочка, – Спиридонов попытался улыбнуться. – И говорит так убедительно.

– Перестань паясничать, – Старосельцев сурово взглянул на старого вора. – Мы знаем, что проникновение в дом было заказным. Также мы знаем, что ты профессионал экстра-класса. И имя тебе – Жора Ловкач. Мы всё о тебе знаем, старик.

Георгий Спиридонов понимал, что грозный охранник говорит правду. Врать не было смысла. Но старая закалка не позволяла авторитетному домушнику сдать своего заказчика. Жора нисколько не сомневался в том, что проживает последние минуты своей непутёвой жизни. При любом раскладе его дряхлое тело либо скормят бездомным псам, либо отдадут на корм болотным лягушкам.

– Хорошо я пожил, господа, – Спиридонов приготовился к худшему. – Нарядно. И местами с особым шиком. Жены у меня нет. Детей тоже. Некому по мне плакать.

Валерий Семёнович уловил ход прощальных мыслей незваного гостя. Он, в свою очередь, предложил несколько иное видение вопроса.

– Я не собираюсь тебя убивать, Жора. У тебя два варианта. Говоришь, зачем приходил, и сдаёшь заказчика. После свободен. Либо же я сдаю тебя органам правопорядка. И в итоге ты получаешь максимальный срок за грабёж. За этим я прослежу лично. Выбирай.

– Да, дедушка, – Кудрявцева задумчиво причмокнула. – Не позавидуешь тебе. В твоём возрасте нужно помидоры окучивать и кур пасти. А ты на зону.

– Не нагнетай, – зло фыркнул Спиридонов и вопросительно взглянул на Кудрявцева. – Точно отпустишь?

– Отпущу. Ещё и бутылку коллекционного коньяка в дорогу дам.

Выбор был очевиден. Возможность прожить несколько лишних лет и умереть от старости заманчиво подмигивала Георгию Спиридонову из-за угла. Старый вор решил, что сделка эта выгодная и перспективная. Он, особо не задумываясь, променял профессиональную честь на собственную жизнь. И в итоге оказался в выигрыше.

– Тётка одна на меня вышла, – честно признался Спиридонов. – Толстая такая. Всё лицо в веснушках.

– Как зовут тётку? – спросил Старосельцев.

– Антонина Егоровна. Лет сорок пять. Язык как помело.

Валерий Семёнович встретился взглядом с дочерью. О подобном персонаже Кудрявцев слышал впервые. Запутанная история уходила в сторону.

– И что, именно она и выступала в качестве заказчика? – уточнил Кудрявцев.

– Нет. Она посредник. Типа для подруги старалась.

– Как зовут подругу? – поинтересовалась Кудрявцева.

– Раиса Михайловна, – нехотя ответил Спиридонов.

– Круглова?

– А я почём знаю? – Спиридонов ухмыльнулся. – Я у заказчиков фамилии не спрашиваю.

Старосельцев достал из внутреннего кармана пиджака снимок Кругловой. Он протянул фотографию Жоре.

– Она?

– Точно она, – Спиридонов уверенно кивнул головой. – Сразу мне не понравилась. Важность зашкаливает. Да и вообще. Не в моём вкусе.

После того как Валерий Семёнович выяснил имя заказчика, оставалось лишь разузнать цель этого несанкционированного визита.

– Зачем приходил?

– Брошь, – тихо ответил Спиридонов. – Старая серебряная брошь. С камнем по центру.

Неожиданная истина вызвала удивление как на лице хозяина дома, так и на милом личике его дочери. Евгения озадаченно пожала плечами.

– Зачем она ей?

– Извини, крошка, – Спиридонов сухо кашлянул. – Это вне моей компетенции. Моей задачей было выкрасть брошь. Её дальнейшая судьба меня мало интересует.

– Свободен, – Кудрявцев кивнул в сторону Спиридонова. – Забудь, Жора, о том, что ты здесь был. И разговора у нас никакого не было. Проводи его, Антон. И коньяк ему дай.

Старосельцев развязал старому пройдохе руки и подтолкнул к двери.

– Брошь под твоей кроватью, крошка, – бросил через плечо Спиридонов. – Благодарю хозяина дома за снисходительность.

Валерий Семёнович вопросительно взглянул на дочь.

– Что думаешь?

Евгения долго размышляла над заданной теоремой. Ответ так и не пришёл, и она была вынуждена сдаться.

– Я не знаю, папа. Не думаю, что она стоит баснословных денег. Обычный янтарь, серебро. Приблизительно начало девятнадцатого века.

– Не так много мы знаем об этой вещице. Не так ли?

– Немного, – согласилась Евгения. – О её происхождении мне известно только по твоим рассказам.

– Знаю, – подытожил Кудрявцев. – И добавить мне нечего. Брошь принадлежала твоей матери. Она рассказывала, что вещица эта передаётся из поколения в поколение по женской линии. На этом всё.

Евгения смутно догадывалась, что, если ей удастся приоткрыть завесу тайны над происхождением броши, она сможет многое прояснить.

– Пожалуй, я копну вглубь истории. Есть у меня знакомый профессор. Большой любитель артефактов и загадок прошлого.

– Как вариант, – Кудрявцев одобрительно кивнул. – Предлагаю продолжить наше оперативное мероприятие.

– Ну, пойдём, – Кудрявцева встала со стула. – Посмотрим на твою красавицу.

Диана Витальевна восседала на овощном ящике со связанными за спиной руками. Подобный грандиозный провал в её карьере произошёл впервые. И самым неприятным было то, что он же мог оказаться и последним. Авантюристка со стажем покорно ожидала своей незавидной участи. Кузина вспоминала Милан, после Париж, а затем и родной провинциальный город.

– Диана Витальевна, – Кудрявцев вошёл первым и громко похлопал в ладоши. – Отдаю вам должное. Безупречная игра. Я до сих пор под впечатлением.

– Да, – Кузина наигранно улыбнулась. – Я умею врезаться в память мужчин. Я отношусь к той категории женщин, о которых помнят всегда.

Евгения внимательно изучала ночную воровку. И вскоре вынесла окончательный вердикт.

– Безупречная красота.

– Спасибо, милая, – Кузина незамысловато пожала плечами.

– Жаль, что вам придётся с ней расстаться, – Кудрявцева взяла на себя роль плохого полицейского.

Случайно обронённая фраза быстро настигла свою жертву. Надменная улыбка исчезла с лица Дианы Витальевны. Её руки предательски задрожали, а взгляд потускнел. Кузина высоко ценила как свою уникальную красоту, так и жизнь в целом. Её заветным желанием в данную минуту было сохранить и первое, и второе. Профессиональная авантюристка затравленно опустила взгляд.

– Может быть, сможем договориться? Зачем грех на душу брать. К тому же я ещё смогу быть вам полезной.

– Договорились, – Кудрявцева мило улыбнулась. – Сначала помоешь посуду, после полы. Плюс стирка, глажка, готовка. Работать будешь за хлеб и воду. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Прыжок на месте будет расцениваться как попытка к бегству. Когда готова приступить?

Перспектива попасть в рабство не радовала Диану Витальевну, но, как известно, из двух зол выбирают меньшее. После того как в комнату вошёл Старосельцев, улетучились и последние сомнения.

– Я согласна, – уверенно кивнула Кузина.

– О чём это она? – полюбопытствовал Старосельцев.

Евгения загадочно пожала плечами и подмигнула личному охраннику своего отца.

– Понимаешь в чём дело, Антон. Диана хочет выйти из этого подвала живой и невредимой. И чтобы это стало явью, она согласна практически на всё. Девушка она красивая, а ты, стало быть, парень одинокий. Вот я и решила вас сосватать. Она согласна.

Антон придал своему лицу озадаченный вид. Он взглянул сначала на своего шефа, затем перевёл взгляд на Кузину.

– Валерий Семёнович, помилуйте, – Старосельцев недовольно поморщился. – Зачем мне такая жена? Она же гулящая. И курит, наверное.

– И выпить любит, – уточнил Кудрявцев. – Но зато какая эффектная.

Диана Витальевна с трудом понимала, что здесь происходит на самом деле. Она даже предположила, что у всех присутствующих проблемы с психикой. Позже решила, что попала в общество анонимных маньяков. Страз парализовал прекрасное тело воровки.

– Мне не нравится, – продолжил игру Старосельцев. – Слишком высокая.

– А ты ей ноги топором отруби, – предложила Кудрявцева. – А ещё лучше голову.

Антон в полной мере оценил предложенную идею и спешно покинул помещение.

Евгения печально взглянула на Кузину.

– Не хочет он на тебе жениться, Диана. Жаль.

Округлые колени Кузиной начали плясать произвольный танец, а зубы – отбивать морзянку.

– Подождите, – по щекам Кузиной покатились крупные слёзы. – Мы так не договаривались.

– А как мы договаривались?

– По-другому, – сквозь слёзы произнесла Кузина. – Я буду мыть, убирать и готовить.

– А ты умеешь это делать?

– Нет, – призналась Кузина. – Но я научусь. Честно. Я смышлёная.

– Кто бы сомневался, – хмыкнул Кудрявцев.

В помещении вновь появился Старосельцев. Огромный топор в его правой руке говорил о многом. Финал подготовительной части можно было считать завершённым. Истошный крик Кузиной ознаменовал новый виток в непростых отношениях с Валерием Семёновичем.

– Я не виновата, – запричитала Кузина. – Я ничего не знаю. Мне заплатили.

Кудрявцев воспользовался моментом истины и дёрнул за первую верёвочку.

– Кто заплатил?

– Окольцева, – Кузина на выдохе назвала фамилию заказчика. – Она меня наняла. Нас объединяют деловые взаимоотношения. Я уже несколько раз работала на неё.

И снова всплыло новое имя, и вслед за ним появились новые вопросы. Евгения сопоставила все за и против, и её теория дала вполне осязаемый результат.

– Антонина Егоровна? – предположила Кудрявцева.

– Да, – кивнула Кузина. – Антонина Егоровна её зовут. Она мне хорошие деньги обещала за то, чтобы я проникла к вам в дом.

– Вы проделали большую работу, Диана Витальевна, – Кудрявцев оценил масштаб операции. – Вы просто-таки молодец с большой буквы.

Валерий Семёнович позволил себе улыбнуться. Он кивнул головой в сторону Старосельцева.

Антон поставил топор в угол и, достав фотоснимок Кругловой, показал его Диане.

– Знаете её?

– Впервые вижу, – Кузина отрицательно покачала головой.

– Значит, заказчиком выступала некая мадам Окольцева, – подытожил Кудрявцев. – Антонина Егоровна.

Диана Витальевна учащённо закивала головой.

– Ну, и перейдём к главному. Что вы искали в моём доме?

– Серебряную брошь, – сообщила Кузина. – Старую. В центре камень.

– Для чего она заказчику?

– Я не знаю, – в глазах Кузиной вновь появился страх. – Я, правда, не знаю.

Валерий Семёнович выудил из незадачливых воришек всё, что только мог, и дальше следовало время анализа и обобщения.

– Я вас отпускаю, прекрасная леди. Но вы должны помнить, что об этом разговоре никто не должен знать. Потому как вас здесь просто не было.

– Конечно, – в глазах Кузиной появилась надежда. – Я всё понимаю, Валерий Семёнович.

– Вместе с тем вы остаётесь моим должником, – предупредил Кудрявцев. – И ещё. Если у вас есть желание честно трудиться, завтра жду в офисе. Я понимаю, какого труда вам стоило получить это место.

– Я могу идти? – Кузина до конца не верила в собственную удачу.

– Проводи нашу гостью, Антон. Её вещи в гостиной.

Евгения проводила взглядом полуголую женщину. Она с одобрением взглянула на отца.

– Я тебя понимаю, папа. Не расстраивайся. Такая эффектная особа любому голову вскружит. Не боишься её возле себя держать?

– Проехали, – отрезал Кудрявцев. – Ты мне лучше скажи, что делать будем с полученной информацией.