Детские страхи пожилого юноши. Книга вторая. Бои с правилами и без правил

Александр Воронцов

Детские страхи пожилого юноши. Книга вторая. Бои с правилами и без правил

Первое лирическое отступление на тему того, как правильно читать эту книгу

Сегодня книги читают гораздо реже, нежели еще полсотни лет назад. И не только потому, что прогресс и всё такое – нет. Просто сейчас – другое время. И другие люди. Мальчик Никита Васнецов, о котором идёт речь в книге, родился в государстве, которого сегодня уже нет – в Союзе Советских Социалистических Республик. И что бы там сегодня не говорили и не писали те, кто лишь слышал или читал про эту страну, он жил в этом Советском Союзе, рос в нем, и прекрасно помнит, как тогда жилось. Нет, было и плохое, и хорошее, о многом можно спорить. Но одно было бесспорным – люди тогда были добрее, добросердечнее, даже. Если можно так выразится – чище были люди, светлее. Может потому, что идеалы были другими? Или потому, что была хоть какая-то идеология? Не вечная погоня за деньгами любой ценой, не карьера превыше всего, не «умри ты сегодня, а я – завтра», нет. А что-то другое, более высокое, что ли…

Увы, современные молодые люди вряд ли поймут, что тогда, во времена СССР, делало человека человеком. Не бездушным роботом, машиной для зарабатывания денег, не разуверившимся во всём мизантропом. А именно человеком! Который звучит гордо! Который способен и на подвиг, и на самопожертвование. Хотя, конечно, и тогда и роботов, и винтиков в огромном механизме под названием Советский Союз тоже хватало.

Впрочем, этот рассказ – не о всех жителях уже ушедшего от нас государства, а всего об одном. О простом советском человеке Никите Васнецове. И главное здесь слово – человек. Потому что Советского Союза больше нет, а человек – есть. И не один! Людей вокруг много, но не каждый из них остался человеком – вот такой парадокс. Поэтому, когда я сегодня пытаюсь просто рассказать о ТОМ времени, без прикрас и истерик, без идеологических штампов и вранья, как тут же находятся «знатоки», которые ТО время изучали по блогам, по соцсетям, облазили весь интернет и теперь не просто высказывают своё мнение тем, кто реально жил в то время – нет, они навязывают всем своё мнение, истинно верное и единственно правильное. Поэтому таким людям эту книгу читать нельзя. А то им станет плохо.

Да, я согласен с тем, что это – пронзительная ностальгия по СССР. Но и самая настоящая правда о том времени. Причём, правда, которую рассказывает не просто очевидец, но и участник событий. Он учился в советской школе, собирал макулатуру и металлолом, конспектировал труды Ленина и Брежнева, служил в советской армии, в общем, строил самое справедливое в мире общество. Увы, он его так и не построил. Но поскольку на фоне этого грандиозной стройки государственного масштаба Никита Васнецов строил и своё личное счастье – дом, семью, карьеру – то ему есть, о чём рассказать тем, кто сегодня тоже пытается что-то такое построить. Просто в то время строить было интереснее. И в том, что построили тогда, многие живут до сих пор.

Зато всё по-честному. Никакого обмана, никакой идеологии или политики. Это как в интернете смотреть картинки из «той» жизни. Картинки ведь не обманут. А еще можно узнать о том, какие тогда были фильмы, какие продавались сигареты или продукты питания, сколько стоил билет на поезд или самолет, не говоря уже о трамваях-троллейбусах. В общем, эта книга – маленький путеводитель по Советскому Союзу. Или экскурсия в прошлое. С такими подробностями, которые вы вряд ли найдете в интернете. Например, о том, как работалось на секретном заводе в Днепропетровске, который производил космические ракеты. Или о том, как главный герой работал в тюрьме. Или как он в 1991 году оказался на баррикадах в Москве. А еще – о том, как он участвовал в подпольных боях без правил, как лазил в горы, как играл в театре и выступал на одной сцене со знаменитыми «Лицедеями» и «Масками». Теми, которые «Маски-шоу».

В общем, эта книга расскажет вам о том, о чем не расскажет ни один роман в жанре non-fiction. Потому что это не только, точнее, не столько документальная проза или воспоминания – нет! Это, скорее, исповедь ребенка, который повзрослел, но так этого и не понял. Но о своей жизни он рассказывает откровенно и достаточно иронично. О себе, о стране, об окружающих людях. И о своих страхах. Которые преодолевает всю свою жизнь. Может быть, его жизнь напомнит вам и вашу…

Глава первая, которая знакомит вас с повзрослевшим героем, которому еще предстояло мужать

Если вы читали первую книгу, то помните, что после окончания школы главный герой занялся спортом. Вернее, можно сказать, что он поменял свой образ. Потому что альпинизм – это не спорт, а образ жизни. И об этом как раз подробно было рассказано в первой книге.

Альпинизм научил Никиту многому. Главное – он теперь знал, как можно преодолеть свой страх. Любой. Не то что там заходить одному в темную комнату – эти детские страхи 16-летний Никита оставил в том самом детстве, из которого давно вырос. Но у него оставалось еще много всяких страхов – как старых, взращённых еще в детстве, так и новых, приобретенных уже в юности.

Например, в школе Никита боялся быть униженным. Правда, этот страх был у него тогда, когда он стоял на физкультуре последним в строю – по причине своего маленького роста. А в 10-м классе он вдруг вытянулся до метра восьмидесяти семи сантиметров. И унижать такую «шпалу» уже мало кому хотелось. Нет, конечно, Никита не был каким-то «амбалом» – он все еще был тощим и нескладным, к тому же не умел драться. Но все равно! Одно дело – приставать к тщедушному маленькому шкету, другое дело – если перед тобой парень на голову выше тебя. Чистая психология.

Кстати, о психологии.

Никиту стали уважать одноклассники. За готовность помочь, за знания, за талант, в конце концов. Ведь одно время он хорошо пел. И на всех конкурсах завоевывал для своего класса и для всей школы грамоты и призы. Девчонки ценили его внимание, мальчишки – помощь в списании контрольных и сочинений, учителя – эрудицию и ум. В общем, к концу школы страх быть униженным как-то почти прошел. Почти – потому что за пределами школы Никита сталкивался с незнакомыми людьми, которым его таланты были до лампочки. И здесь он понял, что у него отсутствует умение, что называется, «поставить себя». А в мужском коллективе это чувствуется сразу. Со всеми вытекающими. Ведь ему предстояло служить в армии!

То, что Никита пойдет служить в ряды доблестной Советской Армии, в семье Васнецовых как-то не обсуждалось. Его мама страстно хотела, чтобы сын поступил в университет. Причем, в Киевский. Причем на юридический факультет. В те времена университет в каждом городе был всего один, а других высших учебных заведений – намного меньше, чем сейчас. Зато конкурс был намного выше! И котировались не баллы аттестата о среднем образовании, а знания, показанные на экзаменах. Никаких ЕГЭ и галочек в окошечках – только устные и письменные экзамены. Впрочем, были, конечно, и «блатные», и деньги заносили в ректораты, но сие было скорее исключением и процветало в тени, причем, в гораздо меньших объемах, нежели сегодня.

Никита выполнил мамины наставления. Он съездил в Киев и подал документы в Киевский государственный университет. Точнее, не съездил – слетал. В то время билет на самолёт от Днепропетровска до Киева стоил 10 рублей. Кстати, до Москвы можно было долететь всего за 20 рублей, а билет на авиарейс Москва-Ленинград стоил всего 18 рублей. Примерно столько же стоил билет в мягком вагоне поезда. Так что лозунг «Летайте самолётами Аэрофлота» был к месту – многие граждане СССР предпочитали именно самолёты. Час двадцать минут – и ты в Киеве. Всего за червонец. Хотя, в те времена 10 рублей – это были деньги. В ресторане можно было пообедать!

Но о ценах и зарплатах мы ещё не раз вспомним. Просто мама Никиты здраво рассудила – зачем трястись в поезде, если утром сел на самолет и через час с небольшим ты уже в Киеве? Можно было утром прилететь, сдать документы в приемную комиссию и улететь назад, домой. А потом прилететь уже на экзамен. Хотя – зачем туда-сюда летать? У мамы, точнее, у её родной сестры тёти Любы в Киеве жили родственники – её, тёти Любы двоюродная сестра. Так что можно было прилететь в последний день приёма документов, сдать их – и через день уже начинались экзамены. А поскольку было где остановится, то какой смысл мотаться туда-сюда?

Так и сделали – тётя Люба договорилась с сестрой и через три дня Никита уже стоял на пороге её квартиры, которая находилась на Дарнице. Троюродного племянника радушно встретили, разместили, накормили, после чего Никита отправился сдавать документы в университет на юридический факультет. Конечно, он не горел желанием поступать именно в этот вуз и на этот факультет – потому что сам ещё не решил, кем он станет. Не было у него в голове чёткого представления о профессии, которую Никита хотел бы получить. Но мама настаивала, и он подчинился. Спорить с ней было бесполезно.

Документы в приёмную комиссию Никита сдал. Правда, выяснился один неприятные момент – он забыл дома приписное свидетельство. То есть, такую маленькую бумажку, где говорилось о том, что её владелец приписан к районному военкомату и через два года готов отдать долг Родине в её Вооруженных Силах. Которые никак не могли обойтись без рядового Никиты Васнецова. А без этой бумажки документы в любой вуз категорически отказывались принимать – вдруг молодой студент скрывается от армейской службы?

На самом деле так оно и было – многие молодые парни шли в институты не в надежде получить высшее образование и какую-нибудь хорошую профессию. Как раз профессия часто стояла на каком-то там одном из последних мест. Многие институты интересовали молодых ребят на предмет наличия там военной кафедры. Закончил вуз, получил звание младшего лейтенанта или лейтенанта, два месяца отбарабанил в военных лагерях – и всё! Прощай армия навсегда! Войны же нет, никто не призовёт! Раз в год или ещё реже призовут на двухмесячные сборы для офицеров запаса с сохранением заработной платы – вот и вся военная служба.

Армии многие парни откровенно боялись. Тяжёлая служба вдали от папы с мамой, скудное питание, муштра, и прочие тяготы и лишения воинской службы. А главное – «дедовщина»! Этого слова боялись многие, особенно так называемые «домашние мальчики», ботаны и заучки – как раз те, кто в основном и поступал в высшие учебные заведения. Парни попроще шли в техникумы или на предприятия, в общем, два года после школы работали, а потом шли в армию. Которая в СССР действительно в основном была рабоче-крестьянской, как когда-то её предшественница, Красная Армия. РККА – рабоче-крестьянская Красная Армия.

Никита особо не боялся ни армии, ни «дедовщины». Опасался – да, не горел желанием туда попасть – верно. Но и укрываться от призыва в его планы не входило. Поэтому и военкомат вовремя посетил, и медкомиссию прошёл, и служить был готов. Опять же, когда-то в детстве он даже мечтал пойти в армию, чтобы там научиться драться. Кстати, многие мальчишки с охотой шли в армию именно по этой причине. Мол, армия сделает из них настоящих мужчин. В Советском Союзе армия не считалась чем-то зазорным – многие мужики служили, а потом, когда возвращались домой, до седых волос вспоминали свои армейские годы. И позже Никита понял, почему.

Но пока он сам ещё был призывником, и его служба в Советской Армии была под большим вопросом. Поскольку в планах его матери эта служба не предусматривалась. А предусматривалось пять лет учёбы в университете.

В Киеве эти грандиозные планы мамы Васнецова дали первую трещину, поскольку у Никиты не оказалось приписного свидетельства. Нет, в университетской комиссии взяли его документы и сказали, что можно прислать копию или потом, после экзаменов смотаться домой. Да и мама могла бы сорваться и привезти эту злосчастную бумажку. Но почему-то Никита вдруг решил, что всё потеряно и нечего в Киеве рассиживаться.

«Лучше я сэкономлю деньги», – сказал он своей троюродной тёте.

И улетел назад, домой.

С одной стороны, в свои 16 лет Никита был ещё совершеннейшим телёнком. И не обладал тем своим пробивным характером, который сформируется у него позже. Ведь, казалось бы – чего сложного, взять и привезти этот несчастный документ? В университете мальчиков не хватало, аттестат у Никиты был четыре с половиной, «пятёрки» по профильным предметам – истории и литературе. То есть, он мог бы спокойно поступить.

Но, видимо, где-то в глубине его души таилось нежелание поступать в университет на специальность, которую не он себе выбрал. Опять же, юридическая стезя его не особенно прельщала. Это в кинофильмах работники милиции и прокуратуры были героями без страха и упрёка, они блестяще расправлялись с бандитами, ловили опасных преступников, всегда и везде купались в лучах славы. В жизни всё было намного проще и… денежнее. Нет, взяток тогда не брали – по крайней мере, на начальном этапе – за этим строго следили соответствующие органы. Но ведь юридический – это ещё и адвокаты. Опять же, прокуроры и следователи – это власть! Карьера! Почёт и прочее уважение, полезные знакомства и обеспеченное будущее. Так считала мама Никиты Васнецова. Вот только сам Никита так не считал. Не видел он себя будущим юристом.

Раиса Васнецова была уверена, что вся власть – не в Советах, а во внутренних органах. К сожалению, наши внутренние органы не могли оставаться чистыми – ведь сколько через них всего проходит! А сколько всякого нехорошего они потом выделяют? Они, конечно, выполняют функцию очистки, делают другие органы здоровыми, но в процессе этой самой чистки они сами наполняются таким содержанием, что от этих внутренних органов всегда дурно пахнет.

Эх, знала бы мама Никиты, что всего через четыре года страну захлестнёт волна преступности, потом рухнет и сам Советский Союз. А настанут те самые девяностые годы – бандитизм, терроризм, наркомания, волна убийств, перестрелки на улицах. В общем, весь тот ужас, который советским людям показывали только в программе «Международная панорама», когда рассказывали о странах капитализма. Часто простые обыватели, смотря очередной, пропущенный цензурой западный детектив или фильмы с Жаном-Полем Бельмондо, который лихо расправлялся с бандитами во Франции, думали, что так не бывает. Что на Западе – рай, а бандиты и убийцы – редкое и досадное недоразумение.

Ага, щас! Когда в СССР началась «Перестройка», западные ценности хлынули в страну широким мутным потоком. Проституция, наркомания, бандитизм – вот, держите, советские граждане, ценности буржуазного общества. Нет, в СССР тоже была и преступность, и наркомания и даже кое-где проституция. Но ведь не в таком масштабе! А тут развалилось первое в мире социалистическое государство и настал полный аут! Вместе с преступностью мы получили развал промышленности с экономикой, как следствие – инфляцию, массовое обнищание, деградацию и порой – настоящий голод. Старики-пенсионеры, вкалывавшие всю жизнь на государство, превратились в нищих попрошаек, а то и бомжей. Ведь преступность – это и мошенники, которые выманивали квартиры у доверчивых стариков, после чего выбрасывали их на помойку. Где они и жили, находили пропитание, а часто – и свою смерть. Роющиеся в мусорных баках бабушки и дедушки – привычная картина даже сегодня. Что уж говорить про то время, когда взамен развитого социализма пришёл недоразвитый капитализм?

А уж если инфляция и обнищание, то что говорить о других ценностях? Например, о морали? Или об идеологии? Если когда-то служба в милиции или в армии была престижной и почётной, то в 90-е годы прошлого века профессионалы в органах внутренних дел вдруг стали никому не нужны. Они получали нищенское жалование, которое не могло прокормить ни их самих, ни их семьи, у них была никому не нужная и всеми презираемая работа. На которой их теперь каждый день могли убить. Поэтому многие сотрудники милиции и прокуратуры увольнялись и шли на работу либо к тем самым бандитам, которых совсем недавно они ловили и сажали, либо в коммерческие структуры. Которыми, по сути, руководили те же бандиты, которых защищали адвокаты, которые раньше гораздо чаще защищали граждан от этих бандитов.

Но всё поменялось!

Вот такая перспектива маячила тем абитуриентам, которые в том далёком 1982 году пришли поступать на юридический факультет. И, возможно, Судьба уберегла Васнецова от такого будущего. О котором потом снимали фильмы «Улицы разбитых фонарей» и «Убойная сила». Посмотрев эти фильмы, мы почти не задаём вопросы – а почему же наша милиция внезапно стала такой бандитской? Почему милиционеры стали брать взятки? Почему так много стало бандитов и так мало стало справедливости? Всё это произошло как раз в то время, когда все ценности обесценились, а мораль исчезла. Деньги заменили совесть, а честность вышла из моды. А поскольку Никита Васнецов всегда был честным и даже щепетильным в подобных вопросах, то, скорее всего, он правильно сделал, что не стал преодолевать возникшие на пути к учёбе в университете препятствия. Вряд ли бы у него получилось сделать карьеру в том направлении…

Конечно же, ему пришлось выдержать дома ураган средней величины. Его мама рвала и метала, и даже хотела вернуть Никиту обратно в Киев – естественно, с нужным документом. Но тут уж он заупрямился, и она впервые в жизни не смогла его переспорить. Таким образом, пришлось устраивать сына не в университет, а на завод. Правда, и здесь мама Васнецова попыталась пристроить сынулю в тёплое местечко – она упросила начальника цеха, в котором работала сама, взять на работу её сына. Тот согласился, и Никита стал работать, как тогда говорили, «в почтовом ящике». То есть, на Днепровском машиностроительном заводе, где в то время, как говорили местные острословы, делали холодильники с вертикальным взлётом.

На самом деле ДМЗ действительно делал холодильники, однако работал завод и на военную промышленность, поэтому считался секретным. Его охраняли солдаты внутренних войск – на заводе соблюдалась очень строгая пропускная система. Ну и всех, кто хотел устроится на работу на этот завод, сурово проверяли в местном отделе КГБ. Поскольку Никита ни в чём «таком» замечен не был, опять же, его родители работали на этом же заводе и тоже ни в чём «таком» замечены не были, то парню очень скоро оформили пропуск. И он пошёл на завод.

Работал 16-летний парень всего шесть часов – таких на заводе называли «малолетками». Когда ему исполнилось семнадцать лет, он стал работать семь часов. Два раза в неделю всех «малолеток» забирали на занятия по военной подготовке в школу ДОСААФ – там молодые рабочие приобретали вторую, воинскую специальность. Конечно, в основном они валяли дурака, хотя приходилось и учиться. В том числе иногда стрелять или изучать матчасть автомата Калашникова. А в два часа дня чаще всего будущих призывников отпускали. При этом средняя зарплата за всеми молодыми рабочими сохранялась в полном объёме.

Впрочем, работа комплектовщика третьего разряда Никиты Васнецова была, что называется «не бей лежачего». Он работал, по сути, кладовщиком – раздавал слесарям различные радиодетали, сортировал их и типа хранил. Диоды, триоды и прочие фиговины он научился различать, и спокойно выдавал нужные детали по письменным запросам. Но эта работа продлилась всего два месяца, после чего мама Никиты всё же добилась его перевода в тот цех, где когда-то начинала свою работу она сама. Там Никиту поставили на участок сборки, и он уже стал работать слесарем-сборщиком радиоаппаратуры. С зарплатой 150 рублей «грязными». То есть, с учётом налогов.

Работа эта тоже его особо не напрягала. Вот, к примеру, в школе он получил специальность токаря. А там – целый день в полутёмном цеху стоишь в грязном халате у токарного станка, на тебя сыпется стружка, ты вытачиваешь из металла какие-то заготовки и руки твои грязные, в масле и постоянно поцарапанные. Здесь же в светлом цеху он сидел за чистым столом в белом халате, вкручивал в какие-то мудрёные приборы какие-то там винтики с болтиками и передавал их дальше своим коллегам. И те уже что-то паяли или вкручивали уже более сложные винтики с болтиками. А вокруг – светло, тепло, играет приятная музыка! И каждый час – психологический перерыв, пять минут. Можно на перекур, а можно пойти в комнату психологической разгрузки поглазеть в полумраке на рыбок в аквариуме и послушать Юрия Антонова. Это – чтобы глаза не уставали, ведь Никита работал на конвейере.

Вот так юноша и работал практически полтора года. Стоит отметить, что на следующее лето мама Никиты Васнецова снова отправила сына поступать в тот же университет на тот же юридический факультет. И Никита снова туда полетел на том же самолёте «Як-42». На этот раз он взял с собой все необходимые документы. И даже пришёл сдавать первый экзамен – историю. Но, видимо, кто-то там наверху уже наметил юноше чёткий жизненный путь, который не пересекался с Киевским университетом имени Тараса Шевченко. На экзамене Васнецову попался билет о битве Богдана Хмельницкого под Яссами. Увы, несмотря на неплохое знание истории Никита совершенно не помнил никаких подробностей этого «грандиозного» сражения и смог рассказать строгому экзаменатору только какие-то общие моменты. Никите готовы были поставить тройку – мальчиков в университете действительно не хватало, но он, подумав, что с тройкой пытаться поступить нет никакого смысла, упросил поставить ему «два». Ис лёгким сердцем отбыл домой.

Мама уже ничего не говорили, а только махнула на сына рукой. И Никита снова пошёл на завод – работать и готовится к службе в армии. Ведь осенью, как и каждый законопослушный гражданин, которому исполняется восемнадцать лет, Васнецов должен был отдать долг своей Родине.

И этот долг уже стоял и стучался в его дверь.

Глава вторая, в которой рассказывается, как провожали в советскую армию и как принимали в советской армии

Советская Армия всегда с удовольствием принимала молодых и здоровых парней в свои ряды. Впрочем, не всегда молодых и даже не совсем здоровых. В 1979 году советские войска перешли государственную границу с Афганистаном с целью оказания этому государству так называемой интернациональной помощи. Не будем сейчас углубляться в тонкости международной политики, просто отметим, как факт, что спустя много лет даже те самые афганские воины-душманы, воевавшие с советскими войсками, говорят о том, что с Советским Союзом тогда Афганистану жилось лучше. И что ограниченный контингент советских войск в Афганистане тогда был лучше, нежели безграничное господство американской армии в этом регионе потом.

Но всё хорошее видится на расстоянии, а годы умножают и мудрость, и скорбь. Скорби в СССР начиная с 1979 года было много – вместо сыновей, которые уходили служить в ряды Советской Армии, их матери всё чаще стали получать их мёртвые тела в цинковых гробах. Поэтому так получалось, что призывали не только самых-самых, но и тех, которых, как говорится, не жалко. В военкоматах мухлевали, за взятки или «по просьбе» одних призывников меняли на других, негодных к строевой делали годными, а красавцев, которые по всем статьям должны были попасть в десант, внезапно отправляли в стройбат. Зато куда-то в пределах СССР.

Личное дело призывника Никиты Васнецова тоже не пылилось в военкомате, а тасовалось из одной пачки в другую. И поскольку Никита был спортсменом-альпинистом, и закончил школу ДОСААФ по специальности «машинист передвижных электростанций», а также весьма неплохо учился в средней школе, то попробовали столь перспективного воина сначала отправить в ряды Комитета госбезопасности. Но вышел облом – работал Никита на секретном предприятии, так что по соображениям все той же госбезопасности нельзя было его в КГБ однозначно. Да и близорукость не была украшением будущего стража границ Великой Социалистической Родины. А уж в охрану Кремля или там в агенты разведки или контрразведки Никита совершенно не годился. Хоть и росточком Бог его не обидел, но косой сажени недоставало, языков иностранных он не знал, да и по комсомольской линии характеризовался не очень. Потому что норовист был и вспыльчив.

Точно так же нашлись недостатки, по которым Никита не попадал: в Военно-Морской флот, в танкисты, в артиллеристы, в саперы, в авиацию, в десантники. И даже в мотострелки. Хотя стрелял он отлично. Ведь, работая на заводе и занимаясь в школе ДОСААФ, очкарик Никита решил научиться хорошо стрелять. И через год уже сдал нормативы на третий разряд по винтовке и второй – по пистолету. Но вот его частые простуды-ангины-тонзиллиты испортили все дело: пехота – она ведь царица полей, а вдруг в поле придется заночевать в сыром окопе? Насморк, ангина, высокая температура и кашель помешает прицельно вести огонь по противнику.

Правда, все вышеперечисленные аргументы не помешали зачислить Никиту в… связисты. И определить его в команду, которая должна была оказывать интернациональную помощь братскому народу Афганистана. В 1982 году война, в которой завяз Советский Союз, гремела особенно ожесточенно. А тут еще умер Брежнев, в стране царила неразбериха, так что гробы цинковые из братской республики стали прилетать намного чаще, чем обычно.