Человек в Замысле Бога. Книга вторая

Самобытность общедушевного образа жизни не в отличиях образа жизни одного и другого народа, имеющих общую базу, а разные базовые установления жизни нации. Образ жизни – не отличительные, а базовые черты жизни нации. И вообще не черты, а база жизни нации.

Самобытность народа – это самобытность его внешнего образа жизни (его формы) и внутреннего (собственно общедушевного) образа жизни (его содержания). Общедушевное (шемово) мировоззрение и жизнепонимание входит во внутренний образ жизни Общей души (а не прикладывается к нему), определяет общедуховную атмосферу жизни народа.

Образ жизни – и доминанта, и интегральное качество жизни человека и его Общей души. Общая душа состоялась, когда полновесно определился ее внутренний и внешний образ жизни.

В основном люди получают или выбирают образ проживания, внешний образ жизни и к нему прикладывают внутренний образ жизни. Но есть и такие, их всегда немного, кому важен именно душевный образ жизни. Внешний образ жизни для них обрамление и наружное выражение внутреннего образа жизни. Они-то более всех стремятся к высокому образу жизни и создают его. Как правило, это конфессиональный образ жизни. Все мировые религии и их ответвления стремятся удовлетворить общедушевную потребность человека в высоком образе жизни.

Образ общедушевной жизни – лучший определитель народа. Это его доминанта. Общедушевный образ внутренней жизни в основных чертах тысячелетиями остается одним и тем же, каждый раз иначе выражаясь при переходах из одной современности в другую.

Общедушевные ближние («свои») те, кто живут одним общедушевным образом жизни – и внешним и внутренним. Принадлежать народу – значит жить его образом жизни. Войти в народ – значит принять его образ жизни в качестве своего.

Свой образ жизни – величайшая ценность народа. Губить народ – разрушать его образ жизни. Не уклад жизни, пусть и освященный поколениями предков, а образ общедушевной жизни. Разрушать, а тем более фундаментально разрушать образ жизни народа, – преступление перед ним.

Все явления жизни человеческой можно (и нужно) оценивать по планке высоты и чистоты образа жизни. Это может быть сугубо личный образ жизни, который ведет один человек на всем свете. Это может быть образ жизни среды, в которую он попал. Это может быть общенародный или, шире, общедушевный образ жизни, к которому он принадлежит по рождению. Важно, какой это образ жизни: высокий ли, невысокий или низкий.

Деградация общедушевности – деградация образа жизни. Особенно опасны такие общественные потрясения, политические, экономические или исповедальные, которые понижают высоту и разрушают чистоту образа народной жизни. Феминизм – бунт женщин против выработанного веками традиционно высокого женского образа общедушевной жизни. Беда в том, что при этом образ жизни женщин (и мужчин) меняется не на более высокий, а на невысокий, а то и на низкий образ жизни.

Одна из важнейших задач Вероисповедания и конфессиональной власти – установление и освящение образа жизни народа, придание ему сакрального значения и возможности переживания его священным. В каждом Вероисповедании есть своя высокая поэтика души. Для людей филиоэденской (серафической или шемовой) жизни она служит в качестве филической или яфетической составляющей творческой духовной жизни. Для основной массы людей религиозно-лирические чувства необходимы для установления определенного высокого образа жизни. Но они могут стать вкусной оберткой, дарующей наслаждающее настроение яфетической жизни, оторванной от любого рода филиоэденской жизни высшей души.

6

Общая душа содержит два основополагающих элемента: общедушевную Самость, соответствующую Самости личнодушевной жизни, и Народность – инстанцию, соответствия которой нет в Структуре отдельной души.

Общедушевная Самость и Народность опираются на одно и то же основание Хама, но живут разной жизнью. Общедушевная Самость, как и Самость личной душевной жизни, живет совокупной жизнью двух пластов общедушевности: филического и интерпсихического, Яфета и Хама. Народность живет совместной жизнью пластов общедушевности Шема и Хама.

Без Хама Общая душа распадается. Не Яфет (как было бы в трехдушевной Структуре), а Хам есть структурный скреп Общей души. Его связь с Шемом и Яфетом куда прочнее, чем Шема с Яфетом, которые моментами могут жить независимо друг от друга. Именно Хам держит Общую душу в целостности.

Яфет способен выйти из общедушевности, стать внеобщедушевным, жить сам по себе, но оставаясь в Общей душе, он не разрывает с Хамом и работает вместе с ним в составе общедушевной Самости.

Общедушевная Самость – наружная область Общей души, обращенная к другим Общим душам; она проживает среди других Общих душ и с ними взаимодействует в Истории. Народность живет имманентно, в глубинах Общей души, и определяет собственное, безотносительное к другим, внутреннее самочувствие Общей души.

Народность и национальная Самость соответствуют двум основополагающим переживанием Общей души. Национальная Самость – национальное интерпсихическое переживание совместно с общекультурным переживанием Яфета. Народность – общедушевное сторгическое переживание совместно с интерпсихическим переживанием. Народность – идентичность народа от глубинной сочлененности сторгической общедушевности и этнической близости. Народность – общая этносторгичность – вместе сторгическая и этническая близость. Религиозное Исповедание призвано осуществлять сплоченность этнической общедушевности и сторгической общедуховности в Общей душе.

Общая душа определяется не языком, хотя и им тоже, и не национальными традициями, хотя и ими тоже, а Шемом и Хамом, то есть Народностью – вместе общедушевной сторгичностью и этнической сплоченностью, единым их отношением к ценностям жизни, образу жизни по этническим устоям.

Первое осевое – время рождения Народности в некоторых общностях. До того в них действовала только национальная Самость. Сторгичность Шема и Народность существует, поскольку существует Общая душа, и только тогда, когда она существует. Народ превращается в толпу не по низменности интересов и не тогда, когда перестает слышать своих идеологических наставников, а когда из народа уходит его сторгичность и рушится Народность.

Народность – душа народа в узком смысле, собственно «душевность» его. У Народности два основания, в ней совмещаются тепло сердечности общедушевного чувства ближнего и стихийная, природно-психическая теплота народно-земляной общности. В Народности Общая душа персонифицирована в конкретном душевном складе, поддержанном и высвеченном психофизиологическими чертами.

Общедушевный образ жизни впитывает в себя и выражает как национальную Самость, так и Народность. При нарушении образа жизни нации Народность и национальная Самость чувствуют себя ущемленными и стремятся к восстановлению.

Образ жизни – не только главная, но и универсальная характеристика Общей души, потому что Народность и национальная Самость сходятся на установлении совместного общедушевного образа жизни. Национальная Самость более устанавливает внешний (и обращенный вовне) образ жизни. Народность – более внутренний (и для внутреннего употребления) общедушевный образ жизни.

Народность консолидирует Общую душу изнутри. Национальная Самость консолидирует Общую душу внешне, перед другими Общими душами. В этом смысле она – внешность Общей души.

Надо четко различать национализм (в понимании ХХ века), то есть национально-самостная установка общедушевного сознания национальной Самости, связанная с национальным возвеличиванием и девальвированием достоинства других народов, и национально-сторгическое чувство Народности, внутреннее общедушевное переживание, само себя не педалирующее, основанное на чувстве-сознании душевной близости, чувстве «ближнего своего».

Различить Самость и Народность проще всего с точки зрения недругов народа. Когда им надо повергнуть чужую общедушевную Самость, они ее осмеивают; Самость поражаема смехом. Когда же они хотят унизить или поразить чуждую Народность, то они пытаются ее очернить, представить в качестве нравственно дрянного или дряблого.

Качество Хамовой общедушевности в составе Народности и в составе общедушевной Самости разное. Будучи в едином котле с интердушевностью Шема, интерпсихическая общедушевность Хама куда менее агрессивна, жадна и самовластна, чем когда она состоит в общедушевной Самости. Даже сам образ Хама двоится в зависимости от той структурной инстанции, в которой он взят. В общедушевной Самости Хамова сила действующая, непосредственно производящая волящее движение; в Народности она создает душевную напряженность, более являясь объектом действия, чем действует сама.

Хам общедушевной Самости имеет черты толпы, с ее легкой внушаемостью, стремлением к имитативности и склонностью к унифицированности. Черты Хама в Народности другие: теплота этнической солидарности, не нуждающаяся в гипнозе, интерпсихическом раздражении, возбуждении и слепой взаимоимитации. Интерпсихика Народности обращена к личностно-душевной индивидуальной жизни. Интерпсихика общедушевной Самости от нее отвернута и ее подавляет.

Народность – общий дом Шема и Хама. Никто из них не хозяин в доме этом. Шем живет вместе с Хамом, исподволь задает тон их совместной жизни, облагораживает Хама своей близостью и возвышает его своей «благодатью». Именно сокровенное действие Народности характеризует внутреннее достоинство Общей души. Яфетическое начало, в принципе, может помогать Народности в ее работе и росте. Возможно, когда-то, столетия назад, так оно и было. Возможно, так оно когда-нибудь будет. Но не теперь.

В доме общедушевной Самости живут вместе Хам и Яфет. Это боевое сотрудничество. Так что в доме этом всегда должен быть Хозяин. На начальных этапах становления Общей души хозяином был Хам. Теперь повсеместно главенствует Яфет. Хотя он и старается скрыть, что находится в неразрывном единстве с Хамом, даже когда правит им, а не обслуживает его.

Общая душа живет, как и все живое: пульсируя и колеблясь. В одну сторону – активизируется чувство-сознание общедушевной Самости и ослабевает чувство-сознание Народности; в другую сторону – наоборот: активизируется, высвечивается Народность и затеняется общедушевная Самость. Такие качания «Нация-Народность» отражают корневые приливно-отливные процессы жизни Общей души в целом. Общая душа на приливе, когда живет Народностью, и на отливе, когда живет Самостью. Фаза прилива или отлива, в которой находится в данное время Общая душа, есть важнейшая характеристика ее состояния. Болезнь гипертрофии национальной Самости подстерегает всякую Общую душу на отливе.

В духовном отношении Народность есть наиболее устойчивая инстанция Общей души, более или менее становящаяся, но трудно ломающаяся. В отличие от Народности, общедушевная Самость меняет лицо с каждым качанием Общей души, а то и с каждым новым поколением.

* * *

Конкретная жизнь Общей души глубже, чем борьба классов или интересов. Она более всего определяется борьбой, столкновениями или взаимодействиями своехарактерных общедушевных типов, солидарных на основании внутреннего сродства.

Как о каждом отдельном человеке можно судить по его Самости и по его серафической личности, так и о народе можно говорить и по типам его общедушевной Самости отдельно, и по типам Народности отдельно. Каратаев Толстого (образ русской Народности) и Орлов Достоевского (один из самых распространенных типов русской национальной Самости) вовсе не исключают друг друга в Общей душе, хотя и дают разные картины национальной жизни. Особенности и пороки общедушевной Самости хорошо видны со стороны. Чтобы уловить особенности и достоинства Народности, надо познать народ изнутри.

Ближние по Народности – общедушевные соборонациональные ближние – могут и не быть ближними по общедушевной Самости – культурно-этническими общедушевными ближними. Это разные типы общедушевной близости.

Идеалом общедушевного ближнего своего в Общей душе служит образ себя, в совершенстве осуществленного в Народности. Идеальные переживания этого соборонационального образа указывают на гипотетическое «отцовское» средоточие Общей души. В отличие от земляного материнского национального чувства, отцовское общедушевное чувство есть чувство переживания идеала общедушевной близости, воплощение которого каждая душа желала бы иметь во главе общедушевного единства жизни. Патерналистское отношение к Власти возникает в народе, как только Общая душа его склоняется работать в режиме Народности.

Общедушевное складывание душ – не складывание предметов в кучу или людей в толпу, не «один плюс все», а один, малая единица, плюс другая, большая единица. Складывание душ по Народности идет через некоторый идеальный образ, живущий в Общей душе.

Идеал общедушевного ближнего человека своего народа и, следовательно, общедушевное состояние народа как такового характеризует не состояние народа того или иного времени и не идеальную вершину народной жизни, а идеальный корень его, тот корень, из которого произрастает человек народа и которому следуют в общении с общедушевными ближними. В него включаются недекларируемые личные душевные качества (мужские особо и женские особо), качества общественной жизни, поведение в повседневности, в экстремальных ситуациях и многое другое.

Общая душа самотворится по идеальному образу ближнего своего. Этот глубинный и потаенный процесс, если не форсировать его, идет в историческом времени чрезвычайно медленно и неустойчиво. Единый соборонациональный идеал ближнего своего отчасти дается исходно, отчасти воспитывается в родственной общедушевной среде, но не задается с очевидностью и меняется от поколения к поколению. Укрепить этот хрупкий процесс, сделать его необратимым и спорым, быстро включающим в себя всех вновь прибывающих в Общую душу людей, можно разными путями. Надежнее всего – выразить этот идеальный сторгический образ в зримых человеческих чертах, воплотить духовное в плотское, человеческое, и сделать его объектом общедушевной сторгической воли и разного рода творчества.

* * *

Общедушевная Самость и Народность участвуют в Истории по-разному. Первая задействована в сюжете Истории и сама ткет ее событийную ткань. Вторая пребывает в этом сюжете, принимая его как нечто от нее не зависящее, как историческую судьбу, в которую вписана ее собственная внутренняя жизнь. Это, конечно, не значит, что Народность общедушевно пассивна или безответственна. У нее иной общедушевный план жизни. Она живет не столько в Истории, сколько на Пути Общей души. Ниже мы подробнее поговорим и на эту тему.

Общая душа расслоена на характерные типы общедушевной Самости и Народности, и типы эти ищут свое место в обществе, сменяют друг друга, сталкиваются между собой или вступают в союз. В Государственности правят одни характерные типы, в общественном мнении – другие, прессой завладевают третьи, хозяйственную жизнь захватывают четвертые. Это крайне важно: какое место отводится в данном обществе каким общедушевным типам.

Люди группируются по признаку «своих» тогда, когда признают друг друга «своими». Люди одного социального слоя или занимающие одно и то же положение в обществе тоже признают друг друга «своими», но это внешний признак и соответствующие ему поверхностные сочленения. Куда более глубинна близость по общедушевным типам. Есть типы психики, интерпсихические типы в составе Хамовой общедушевности или, беря шире, этнические типы, типы нижней половины Общей души, ее Этноса. В яфетической общедушевности можно выделить определенные культурные (или интеллектуально-культурные) типы, некоторые из которых в каждый данный момент властвуют в культурном мире, забивая другие. В верхнем общедушевном поле светятся Шемовы типы, например, типы женщин, создающие в народе разные виды семейственности. Эти женские типы уже не только сторгичны, но и народны. Они – типы Народности.

Типы в Народности не борются между собой; едва ли даже конкурируют. А между тем, в каждый исторический момент те или иные из типов Народности выдвигаются на передний план народной жизни и передают всем свой особый настрой жизни, свое жизнечувствование и болезни. Народность окрашивается в тона какого-то типа, и это приводит всю Общую душу в состояние готовности жить так, а не иначе, менять или не менять общее течение жизни; склоняет Общую душу, скажем, к спокойствию или к волнению.

В отличие от типов Народности, типы общедушевной Самости вечно борются между собой за государственную власть или за морально-психическое верховенство в нации. В данном историческом времени начальствуют определенные типы людей, которые допускают участие иных типов общедушевной Самости, когда они им нужны или удобны. Революционная смена власти означает прежде всего замену типа властвующих. Если при этом прежний властвующий тип физически уничтожается, то упор делается на молодых людей, способных образовывать иную сплоченность филиопсихического типа, несовместимого и враждебного (хотя бы на первых порах) с уничтоженным типом.

Общедушевный критерий оценки общества – не его процветание или социальная прогрессивность, справедливость, гражданские свободы, разделение властей, права собственности и так далее, а качественная расстановка людей в жизнедеятельности народа. То общество лучше, которое способствует выдвижению лучших типов людей и в котором общедушевно подавляются худшие типы. Не позволить завладеть той или иной сферой жизни худшим из существующих типов – вот ведущий принцип внутриполитической жизни.

Принципу этому особенно важно следовать в кризисные моменты истории народа, когда решается его судьба. Можно предельно активизировать стимулы внешней жизни (скажем, экономические интересы, деловую инициативу и прочее) и общедушевно погубить свой народ, если при этом отдать его в руки наиболее маммонизированным, лживым и ловким людям, живущим низшими интересами жизни. Необходимо знать общедушевные последствия реформ. Худшая беда – власть худших, пусть в сопровождении изобилия и гарантий прав личности.

Любое общественное реформаторство, экономическое ли или социальное, законно и продуктивно только тогда, когда в результате его на передний план общественной и государственной жизни выдвигаются лучшие люди, во всяком случае лучше тех, кто были на переднем плане до реформ.

Социальная, экономическая, культурная политика должна быть общедушевно перспективна, то есть рассчитана сначала на лучшего, а потом на каждого, поддерживать и охранять высокое и высшее, а потом среднее, – дать набухать семени и попутно тому, в чем это семя высеяно. Хороша не демократия или монархия, социализм или капитализм, хорошо то устройство, которое позволяет в данное время задавать тон в обществе и государстве духовно наиболее полноценным людям народа. Худшая из общественных систем потому худшая, что дает преимущество и свободу действий самым бездуховным и безнравственным людям, их побуждает и их выдвигает.

7

Этническая сплоченность Хама наследуется генетически. Яфет не наследуется, он воспитывается в современности и изменяется от поколения к поколению по созданным прежними поколениями (не для бытового благополучия, а для национального проживания и сохранения) образцам творчества народной жизни. Так что общедушевная Самость наследственно не закреплена в поколениях.

Шемова сторгическая сплоченность наследуется по душе потайного двойника. Через сочленение этнической и сторгической сплоченности в Общей душе наследуется Народность. Так что принадлежность к Общей душе определена не по общедушевной Самости, а по Народности.

Этническая составляющая Общей души может наследоваться в разных версиях; такое происходит во всех больших нациях. Но если у разных этнических версий одна сторгичность, то, каковы бы ни были этнические различия между ними, это один народ. Пусть и при разнообразном яфетическом аккомпанементе.

Зов предков, их образ жизни передается по всему фронту жизни в типовых метках посмертной души. Образ жизни отчасти, иногда значительной части, наследуется по маточному узлу потайного двойника. Получив образ жизни по наследственности маточных узлов, человек тем самым приводится к филиоэденскому обеспечению его – мировоззрению и жизнесознанию.

Мозг как-то наследует общедушевность и являет ее в качестве несвободного ЦУ Структуры и в качестве тела потайного двойника. Потайной двойник в целом во многом предопределяет национальную принадлежность.

Образ жизни сплачивает на глубинном уровне не только Общую душу, но и людей внеобщедушевного общества. Нация закреплена образом жизни непременно вместе с Народностью.

Общедушевные черты Структуры зафиксированы в общедушевных чертах посмертных душ, передаются по наследству от поколения к поколению через общедушевную грань потайного двойника, из которого воздвигаются души Структуры внутреннего мира человека. Принадлежность к Общей душе определяется потаенным общедушевным действием потайного двойника в человеке. Есть оно – и человек принадлежит к Общей душе, нет – не принадлежит. Как бы полно он ни принадлежал культуре, религии, языку народа и даже по папе с мамой. Без потайного двойника во внутреннем мире человека Общая душа вообще не смогла бы состояться в первом осевом времени.

В мире филических оригиналов должны быть обозначены или намечены общедушевные области, в которые обращена общедушевная совокупность душ потайных двойников. Области эти сообщены с определенной областью мира филических двойников языка и прочно кооперированы с нею в человеке, где последняя доформирует мозг в качестве тела потайного двойника. Общность душ потайных двойников по языку имеет огромное значение в жизни Общей души.

Общедушевная совокупность потайных двойников не задана, а постепенно формируется, становится весомее и прочнее в совместном проживании, как человеческом, так и филиоэденском. В общем случае у древних наций единство потайных двойников прочнее и весомее, чем у молодых. Оно наживается.

Каждая Общая душа должна быть определена своей областью в мире филических двойников. Общая душа основана на совместности посмертных душ и соответствующих им потайных двойников.

Высокопоставленный сераф способен сам определить себе навигацию и навигацию по всему миру, по только ему ведомым основаниям. Но в общем случае филиоэденское существо не расположено в навигацию выходить куда угодно. Особенно в судьбоносную навигацию. Посмертная душа склонна помещаться в родственную среду, не общества, конечно, а внутреннего мира. Есть тонкие установки индивидуальной подборки несвободных ЦУ для навигации, в одни и те же условия внутреннего мира. Посмертная душа ждет (хоть столетия) навигации в определенном раскладе, в создании которого сама прежде принимала участие. Посмертная душа обжила себя в человеческом мире и стремится выходить к себе.

Раз у Общей души есть своя истина и своя совесть, то есть и свой общедушевный круг филиоэденских существ и серафов, со схожими чертами, заложенными в ядрах. Как есть посмертная жизнь отдельного человека, так есть и посмертная жизнь Общей души, – совместность филиоэденских существ, находящихся или не находящихся в навигации. Общая душа объединяет не отдельно людей и не отдельно филиоэденские существа, а их совместность в системе человек – посмертный плод. Общая душа есть выделенная часть всечеловеческой системы человек – посмертный плод.

Личнодушевная жизнь отдельного человека определяется его действием в системе человек – посмертный плод. И общедушевная жизнь человека определена действием его в общедушевной системе человек – посмертный плод.

Общая душа действует и в человеке, и в Филиоэдене – в системе человек – посмертный плод. Общая душа есть совместная система человек – посмертный плод, складывающаяся из множества отдельных систем человек – посмертный плод. Общая душа есть сродство и единство общедушевной системы человек – посмертный плод.

* * *

Общедушевная система человек – посмертный плод собрана и продолжает жить посредством четырех наследственностей. Это генетическая наследственность, это наследственность по потайному двойнику, это наследственность по миру филических аналогов и это филиоэденская наследственность.

Филиоэденская наследственность в системе человек – посмертный плод осуществляется по филиоэденскому ядру филиоэденского существа и высшей души человека.

Подобно эго, созревающему от индивидуальной психической работы низшей души человека, ядро высшей души зреет и наполняется от участия в общедуховной работе, в сторгии и работе серафической личности человека. Филиоэденское ядро зреет и наполняется всегда, во всех навигациях земной жизни.

Филиоэденские ядра – разного веса и зрелости. У серафа филиоэденское ядро куда более сильное, зрелое, увесистое, чем ядро существа третьего этажа. Это сказывается на жизни человека и его личности. Чем тяжелее ядро, тем больше значение его работы на серафа и больше возможности филиоэденского давления на душу потайного двойника в человеке.