Короткие смешные рассказы о жизни 3

Коллектив авторов

Короткие смешные рассказы о жизни 3

Александр Пономарев. Зуб даю

Толик Клыков не очень любил лечить зубы. Прежде чем отправиться на прием к стоматологу, он обычно подолгу терпел дискомфорт в полости рта – сначала небольшой, потом невыносимый, но тем не менее мужественно тянул, тянул и тянул резину, тестируя ее на прочность. Зубы, естественно, отвечали Толику взаимностью – в том смысле, что время от времени рассыпались в пух и корни, отчего поход к дантисту становился для него в какой-то момент делом первостепенной важности. Сейчас это был резец, расположившийся снизу и справа. С месяц назад он стал вдруг отзываться резкой болью на холодное и горячее, потом это окаянство распространилось на сладкое и соленое. А намедни челюсть страдальца свело адской болью от первой же сотки «Трех озер», принятых, к слову, без всякой закуски.

Надо ли говорить, что после такого испытания терпение Толика лопнуло, и он сам стал просить жену записать его в стоматологию «на пораньше».

В общем, не прошло и недели, как он уже шагал, едва переступая ватными ногами, по длинному, освещенному лампами дневного света коридору районной медицинской части.

Рядом с зубоврачебным кабинетом, несмотря на урочный час, никого еще не было, если не считать одного молодого человека с бледным, изможденным лицом, который сидел, безвольно сложив руки на своей груди, в дальнем углу коридора и, задумчиво смотря в потолок, разговаривал сам с собой.

– …Сопля, размазня, слабак, – донеслось до Толикова слуха из угла. – Курица! – Заслышав шаги, парень бросил короткий, безучастный взгляд на подошедшего мужчину и вернул свою голову в исходное положение. – …Тряпка!

Впечатлительный Толян сглотнул горький комок и занял краешек лавки, тщетно пытаясь унять дрожь в коленях, на которые в качестве груза положил большой черный зонт.

– Сам тоже, значит, туда? – обратился он после недолгой паузы к своему соседу, неопределенно махнув рукой в сторону кабинета.

Парень в ответ лишь понуро кивнул.

– И долго уже так сидишь? – Толику сейчас было крайне необходимо пообщаться, выболтаться. С кем угодно и о чем угодно, но желательнее всего было бы обсудить предстоящую экзекуцию, и обязательно с таким же коллегой по несчастью. Другими словами, его мандраж требовал немедленного выплеска.

– Угу, – апатично произнес сосед, не отрывая взгляда от потолка, – вот уже десять минут настраиваюсь, а ноги все никак не идут.

– Крепко, небось, боишься? – допрашивал его Толик, изо всех сил стараясь принять невозмутимый вид.

– А как же иначе, когда стоматология – это сплошные кровь, страдания и слезы? Люди говорят, что там им очень страшно. Говорят, что некоторые даже в обморок падают.

– Говорят?.. Хочешь сказать, это твой первый опыт, что ли? – жизнерадостно уточнил Толян, неожиданно для себя испытав нечто вроде глубокого удовлетворения. Зонт на коленях мужчины еще подпрыгивал, но сейчас данный факт уже не слишком бросался в глаза.

– Вот именно, – вздохнул тот, – всю ночь глаз не сомкнул сегодня. А то ведь, знаете ли, говорят…

– Слушай всех вокруг больше, тебе еще и не того наговорят, – принялся ободрять не то парня, не то себя Толик. – Для начала тебе надо усвоить, что не ты первый и не ты последний по такому поводу здесь оказался. Слыхал я, где-то в Италии челюсть археологи откопали, потом глядь – а она уже с пломбой. А жвалу тому, между прочим, семь тысяч лет.

– Это точно, не я первый, – подтвердил парень с нотками интереса в голосе.

– К тому ж прикинь, как далеко медицина с тех пор шагнула. Нынче твой зуб при любом раскладе спасут. И поковыряются в нем так нежно – не поймешь даже, что это было. Я, собственно, о том речь веду, чтобы ты заморозки больше просил, чтобы, как его… кокаина на тебя не жалели.

Теперь он уже смотрел на парня, снисходительно прищурив глаз. Черты лица Толика при этом выглядели строгими и мужественными, а подбородок выступил вперед.

– Новокаина, наверное, – поправил его парень, впервые улыбнувшись.

– Ну да, можно и его, но только чтобы побольше. А самое главное, вот что понять тебе надо, – расправил во всю ширь свои крылья Толян, – боль и страдания сидят в голове у нас, страхи перед ними тоже в голове гнездятся. Все внешние проблемы происходят от нашего внутреннего состояния. Вот я, знаешь, с утра сегодня настроился как следует, и сам черт мне теперь не брат. Веришь ли, я сейчас не то что без кокаина, голыми руками зуб отдам вынуть!

Теперь уже Толик и сам уверовал в свои морально-волевые кондиции, равно как и в то, что ничего страшного в стоматологическом вмешательстве нет. Герою было даже неловко вспоминать, как его колотило каких-нибудь пять минут назад.

Парень, судя по его виду, тоже приободрился, порозовел. По мере того, как он внимал пылкой речи Толика, ему передавались бесстрашие и уверенность оратора.

– Вы так думаете?

– Не думаю, а знаю. Припомнить бы, какой раз по счету я тут сижу. Огонь и воду уже прошел: и драли мне, и резали, и сверлили. Так что, паря, даже не бери в голову. Все будет у тебя путем. Зуб даю.

Заметив восхищенный взгляд собеседника, Толян даже расстроился, что сейчас не его очередь. А то бы он показал салаге, как ведут себя настоящие мужики в присутствии бормашины.

– Спасибо, вы меня, похоже, убедили. Нет, все-таки как же замечательно, что я вас встретил!

– А то! Должен же был тебе хоть один стоящий человек на пути попасться, не паникер, не истеричка. Иди уже давай, не трясись, и помни: я тут рядом, – самодовольно подмигнул Толян и толкнул молодого человека в сторону двери с табличкой «Стоматология».

– Ну раз так все хорошо складывается, тогда… тогда готовьтесь. – Парень решительно поднялся с банкетки. – Я жду вас через минуту в кабинете…

– То есть? – навострил уши Толик. – В смысле поддержать тебя морально, что ли? Ну, даже не знаю, право, – замялся он, чувствуя, как его покидает былая разухабистость. – Неизвестно еще, как врач на это посмотрит…

– И морально тоже! – Голос молодого человека был тверд, а взгляд решителен, точно у Цезаря. – Что же касается врача, то он возражать как пить дать не будет. Ибо я и есть врач. Дантист я ваш новый, – уточнил он, увидев, как выпученные глаза Толика налились кровью, – только мне, извините, до сих пор самостоятельно оперировать еще не приходилось. А тут нате, такая удача в вашем лице выпала. Козырный просто пациент для дебюта – знающий, хладнокровный, опытный! Вы в меня сейчас такую уверенность вселили, что я готов без тени сомнения резать, рвать и сверлить все, что под руку попадется. И все благодаря вам, уважаемый. Ну а я, в свою очередь, тоже постараюсь вас не разочаровать, если удача улыбнется, конечно. Зуб даю…

Не прошло и минуты, как из кабинета послышался бодрый голос доктора.

– Больной, проходите!

Еще через минуту дверь приоткрылась и показалась его голова.

– Больной, прохо… Больной?!

В коридоре никого не было. На опустевшей банкетке сиротливо чернел большой мужской зонт.

– Зуб, видите ли, он дает, – растеряно бормотал тем временем Толик, несясь во весь опор к автобусной остановке, не ощущая, как за воротник ему льет влагу прохладный осенний дождь. – Ничего, посижу на кефире еще с недельку. А там студент руку, глядишь, и набьет. Зуб он дает, видите ли!

Юлия Тимур. Псу под хвост

Обычная аптека, рабочий полдень, очередь из жаждущих получить свое лекарство и девушка-провизор за стойкой.

– Дайте мне Аспирин Упса, – громко и настойчиво произносит дама уже не бальзаковского возраста с яркой помадой на дряблых губах, с невзрачными глазами, густо подведенными косметическим карандашом. Требовательные глаза-бусинки, не моргая, изучают девушку по ту сторону аптечного прилавка.

Девушка-провизор выдает даме три упаковки аспирина на выбор: «Аспирин Байер», Германия; «Ацетилсалициловая кислота» отечественного производства фабрики «Акрихин», «Аспирин с витамином С» – шипучие таблетки, тоже «Байер». Дозировка – одинаковая, разница только в цене и производителе, о чем девушка спокойно сообщает даме, сопровождая все подробными объяснениями.

– Вы меня не поняли, – поджимает губы в тонкую ленточку мадам с нарисованными глазами. – Мне нужен Аспирин Упса!

Девушка-провизор с красноватыми пятнами на скулах, выдающими некоторое волнение, продолжает объяснять, что ацетилсалициловая кислота – это и есть аспирин. Поэтому лекарство, которое хочет приобрести женщина, и тот препарат, что она предлагает – абсолютно одинаковые вещи, так как название «Упса» – это торговая марка.

– За кого вы меня принимаете? Если у вас нет нужного мне средства, зачем вы уговариваете меня купить то, что мне не нужно? – Нарисованный глаз-рентген из недоверчивого превращается в злобный и с ненавистью смотрит на девушку.

Редкие красные пятна на лице девушки-провизора сливаются в одно большое алое пятно, она судорожно вздыхает, а потом, глубоко выдохнув, пытается еще раз доходчиво объяснить придирчивому покупателю тонкости фармацевтической науки.

По очереди у аптечного окошка уже не в первый раз пробегает недовольный ропот: ожидание, в связи с развернувшейся дискуссией, затягивается.

Кто-то пытается урезонить мадам с яркой помадой на губах, утверждая, что девушка за прилавком знает лучше – в конце концов, она специалист. Кто-то интересуется, чем же так хорош этот «Упса». Кто-то громко говорит, что продавщиц интересуют только деньги: они что угодно готовы продать, чтобы заработать – везде мафия! А кто-то с задором подхватывает: да-да, и мы где-то слышали, что «Упса» – самый лучший!

– Развели здесь специалистов! Но мы – люди грамотные! – уже не смотрит на провизора мадам, а победоносно обводит глазами-пуговками очередь. – Я ухожу в другую аптеку, если здесь нет Аспирина Упса! А это, милочка, ваши проблемы – вы теряете клиентов. В современном мире необходимо следить за последними тенденциями: только Аспирин Упса снимает головную боль без последствий для здоровья! – многозначительно завершает она свою речь словами из рекламного ролика, который постоянно крутят в заставках между сериалами.

Как можно выше подняв голову и с презрением глядя на окончательно сконфуженную девушку-провизора, достигшую спелости вишни, дама, словно военный крейсер, выходит из территориальных вод покоренной вражеской гавани и на прощание дает победный залп:

– Мошенники кругом! А вы им не верьте – это заговор с целью нас всех обмануть и заработать на нашем невежестве!

Небольшая часть очереди вместе с девушкой-провизором вздыхает с облегчением; другая, гораздо бо́льшая, с недоверием смотрит на девушку за стойкой аптеки и натягивает губы в скептическую струну; несколько человек направляется вслед за женщиной-крейсером, видимо в другую аптеку; пара человек, засуетившись, интересуются: «а как называется препарат от всех болезней, который называла та знающая дама?». На что им заботливо отвечают рядом стоящие: «Аспирин Упса!». Кто-то записывает название лекарства в своей записной книжке. Тут же в очереди находится специалист, который заверяет, мол, об Упсе по всем программам говорят, и сосед пил именно его, да, помог, конечно. А что у него болело? Не знаю, да это и неважно – главное, что помогло!

И вот уже почти все записывают название препарата, а у кого нет ручки – как мантру, повторяют: Упса, Упса, Упса!

Девушка-провизор, сменив бордовый колер лица на пятнисто-розовый, нервно спрашивает у следующего в очереди:

– Что вы хотите?

Пожилой мужчина в очках, протирая линзы и не глядя в лицо девушки, произносит:

– Ну, хороших препаратов у вас нет. Это мы уже поняли. Дайте хоть валериановых капель! Надеюсь, они-то у вас есть!

Девушка тут же протягивает ему упаковку.

Взяв покупку, мужчина ворчит:

– Нервы, нервы, все от нервов. Болезни все от нервов. Везде одна нервотрепка, даже в аптеке!

Следующий покупатель, мужчина средних лет и средней наружности, быстро отходит от окошка аптеки, держа в руках добытое лекарство.

Затем в окошко доверительно заглядывает пожилая женщина с платочком на голове и ласково обращается к девушке:

– Милая, я тут за своими свечками пришла, вот, на бумажке написано, как они называются. А еще посоветуйте, что от головы попить.

– А что вас беспокоит конкретно? Если головные боли, то где болит, в затылочной части или в височной? А может, у вас головокружение бывает или с памятью плохо? – уточняет девушка.

– Да я и сама не знаю. От головы что-нибудь, – улыбается пожилая женщина.

– Да что вы у нее спрашиваете? – возмущается энергичная дама рядом. – Вот женщина всем рекомендовала Упса. Его и берите.

– Да, но у них нет Упса! – слышится насмешливый голос чуть поодаль, но тоже из очереди.

– А что у них есть? Им бы только травить нас некачественными препаратами! А что? Нас много, будут они о нас думать!

Девушка за стойкой вежливо предлагает бабушке ацетилсалициловую кислоту.

– Она и для сосудов хороша, и для сердца, – объясняет она пользу препарата для здоровья пожилой женщины.

Та уже готова его взять, но энергичная дама за спиной опережает ее и задает вопрос провизору:

– А кто производитель?

– Завод «Акрихин», – отвечает девушка.

– Вот видите, они старикам пытаются отечественный препарат продать, тот, который похуже! А Упсы у них нет!

– Послушайте, есть «Аспирин Байер», Германия, так он стоит дороже, что я и объяснила покупательнице. Она выбрала препарат подешевле. – Девушка-провизор снова превращается в вишню.

– Для своих у них препарат подороже и получше, а старикам – что похуже и никто не берет! – возмущается энергичная дама.

Бабулька – божий одуванчик берет упаковку ацетилсалициловой кислоты и отходит от прилавка, семеня к выходу. Выглядит она вполне довольной.

Тут ее останавливает энергичная дама, та, которая подавала реплики из очереди.

– И что? Вы это так просто оставите?

– А что не так? – удивляется бабулька.

– Что не так? Да все не так! Препаратов у них нужных нет, пожилым пытаются старые препараты продать, а на хорошие лекарства цены накручивают!

– Да? – удивляется старушка. – Действительно, безобразие! А что от меня-то надо?

– Вот сейчас возьмите и жалобу напишите!

– А на что жаловаться? – светлыми глазами смотрит на нее бабушка.

– Как на что? – немного робеет энергичная дама. – На то, что у них Упса нет, например.

– А зачем мне у пса? – с интересом говорит бабушка.

– Лекарство такое, – начинает сомневаться энергичная дама.

– А отчего оно у пса?

– От всего! – поднимает палец вверх энергичная женщина.

– Ах, да-да! Шерсть у пса, куда не приложишь, все лечит: и когда спина болит, и когда коленка, в общем все. Это правда. Надо состричь шерсть у пса! Зачем я в аптеку-то ходила?!

Довольная бабушка – божий одуванчик спешит домой, а за ней и энергичная дама, твердя себе под нос «у пса, у пса». Действительно, упс, а-а-а.

Елена Полещенкова. Релакс

О том, что бывают аквапарки, я узнала в начале 2000-х. Бывают не у нас, а за границей. Ближайший ко мне аквапарк был в Литве, которая в то время только-только перешла в статус «заграницы». Еще в Литве был гипермаркет. И среди моих знакомых уже появились те, кто лично побывал в гипермаркете, обеспечив себе тем самым внимание в любой компании на ближайшие пару лет.

По их описанию, гипермаркет был чем-то вроде сельмага. Вместе с хлебом и консервами там продавались сапоги и кастрюли.

В аквапарк меня пригласил мужчина, с которым у меня только-только начался роман. Мужчина был из тех, кто бывал в гипермаркете много раз.

«На выходные едем в аквапарк! – сообщил мужчина и добавил: – Восемь бань и двенадцать горок!» С таким же успехом он мог сказать «шесть шкафов и восемь стульев».

Про аквапарк я не знала ничего. Но в стране уже был интернет. Правда, для чего он нужен, понимали не многие. Информацию по старинке искали в Большой советской энциклопедии. У меня хватило ума не открывать первый том энциклопедии в поисках значения слова «аквапарк». Ладно, не хватило. Просто такого слова там не нашлось.

Пришлось обратиться к Рамблеру и к абсолютному ужасу узнать, что аквапарк – это комплекс водных аттракционов. Дело в том, что аттракционы – это, мягко говоря, не мое. Я цепенею от страха даже на детском паровозике. Том самом, который медленным шагом ездит по парку от точки А до точки Б.

Первой мыслью было отказаться от поездки. Но это означало потерю всего – и мужчины, и шанса приобретения нового статуса «побывавшей в аквапарке».

И тогда я вспомнила про бани! Мужчина обещал бани и горки. Горки отбрасываем, остаются бани. А это уже почти не страшно. В последний раз в общественной бане я была в детстве с мамой. Не скажу, что чувствовала там себя в полной безопасности. Сложно расслабиться, когда ты тихая и тощая, а вокруг – огромные красные женщины грозно барабанят тазиками. Но от этого хотя бы не тошнит и сердце не перемещается к пяткам, застревая по пути в самых неожиданных местах.

Итак, я решила, что в аквапарке я пойду в баню. Это не только безопасней, чем горки, но наверняка и дешевле. Дело в том, что мне жалко денег. Чужих. Я страдаю, если мужчина дарит мне цветы. Сразу же представляю, как он будет грустно смотреть в магазине на булочку, не имея возможности ее купить. Если меня приглашают в ресторан, я выбираю что-нибудь самое дешевое. К возгласам «Никогда не видел, чтобы кто-то так любил хлеб!» я привыкла.

Мой план стал рушиться в кассе аквапарка. Мало того, что билет был дорогим, и я уже начинала подсчитывать, как долго потом моему мужчине придется во всем себе отказывать, – он еще был и единым. Что называется, «все включено». И бани, и горки. Горки однозначно занимали большую стоимость билета. И отказаться от них я не имела никакого морального права. Это как не принять подарок на день рождения.

Мою первую и единственную в жизни горку мужчина выбрал сам. «Это романти́к!» – сказал он, схватил длинный резиновый круг с двумя прорезями, и мы потопали вверх по лестнице. Желающих испытать «романти́к» было много. Я искренне надеялась, что до нас не дойдет очередь. Ну, вода там закончится, или наступит обеденный перерыв.

Но вода текла, и кушать никто не хотел. Мы сели в круг, веселый литовец нас безжалостно толкнул вниз, и мы полетели. «Смотри, какие сосны!» – кричал мой спутник, но это не могло отвлечь меня от основного занятия – держаться за резиновые ручки круга как можно крепче. Честно говоря, вид сосен не вызывает у меня сильного восторга, даже когда я расслаблена.

Наш водный маршрут подходил к концу, и я даже открыла глаза, и увидела свет, и… В этот момент что-то вытолкнуло меня из круга, и я погрузилась под воду. То, что это конец, я поняла сразу. Была, конечно, надежда, что меня спасут, все-таки вокруг столько людей. Но как быстро меня обнаружат? И что с моим спутником? Он наверняка тоже утонул… Сколько времени я пробыла под водой – не знаю. В вечности нет отсчета времени.

И вдруг кто-то постучал по моей голове. Я вынырнула и встала. Прямо передо мной был бортик, воды в бассейне было по щиколотку. Сверху на меня во все глаза смотрел рыжий карапуз. Встретившись со мной взглядом, он гордо произнес: «И я так умею!» Мой мужчина тоже был здесь. Он смотрел на меня с восхищенным одобрением.

– Релакс, – полувопросительно, полуутвердительно произнес мой спутник.

И я с чистой совестью пошла в баню. Программа выполнена. Я была в аквапарке. Вернусь домой – посмотрю в энциклопедии, что такое релакс.

Алла Французова. Мой деда – Дед Мороз

В детстве я очень любила выступать. Прям хлебом не корми, дай на сцене покрасоваться. Ума не приложу, как меня терпели зрители: маленькая, голос гнусавый, временами переходящий в писк.

И как-то так повелось, что на всех школьных елках много лет подряд играла Снегурку именно я. Благодаря этим ежегодным мероприятиям новогодние стихотворения сыпались из меня, как пулеметная очередь, в любое время года.

Спустя несколько лет я уже могла рассказать стишки за всех: и за Деда Мороза, и за зайца, и за детей.

Особенно любил эти представления мой дед. Он часто возил свою любимую внученцию на елку вместе с платьем, которое еле помещалось в его маленький кашляющий драндулет, и терпеливо ждал меня, сидя на последнем ряду.

Однажды вечером к нам в квартиру прибежала Татьяна Степановна, культработница с пансионата, где дедушка подрабатывал электриком, хоть и был уже на пенсии. И объявила, что у них катастрофа – их Снегурочка с Дедом Морозом заболели, елка срывается.

Мы с дедом в недоумении смотрели на нее и слушали. После пяти минут горького причитания Татьяна Степановна сказала:

– Светочка ваша, Сан Саныч, уже столько лет Снегурочка в школе, опыт есть. Может, выручите? Там ничего сложного. Я буду Бабой Ягой. Стишки почитаем, десять кругов вокруг елки дадим, чтоб детей скорей ушатать, раздадим подарки, и все. Главное – час выдержать.

Мои глаза загорелись:

– Да, я хорошо импровизирую. И с детьми смогу поиграть. И платье у меня есть!

– Ой, Светочка, спасибо тебе!

Тут наша гостья умоляюще посмотрела на деда и сказала:

– Сан Саныч, выручайте, Деда Мороза нет.

– Нет, нет, нет! – замахал руками дед. – Я что, мальчик – в этих свистоплясках участвовать? Не люблю выступать. Публики боюсь.

– Да какая там публика! – рассмеялась организаторша. – Если десять человек приковыляют, и то хорошо. Обычно никто почти не приходит, потом подарки родителям раздаем на работе. А формальность соблюсти нужно – елку провести обязаны.

Полчаса хитрая Баба Яга уговаривала деда быть Дедом Морозом. В итоге она взяла козырь:

– Директор санатория самолично предложил вашу, Сан Саныч, кандидатуру. Сказал еще, что вы, мол, и надежный человек, и представительный вид имеете. Не стыдно с таким Дедом Морозом и на Кремлевской елке.

– Так и сказал? – с недоверием переспросил дед.

– Так и сказал, – довольная собой, подтвердила хитрая культработница.

Дед почесал затылок. А Татьяна Степановна, недолго думая, сунула ему в руку несколько листков с распечатанными стихами, сообщила, что елка завтра в восемь утра, поэтому в клубе нужно быть в семь. И быстро убежала, пока дед не передумал.

Я давно уже не волновалась перед выступлениями. И в этот раз – просто пришила к платью две отвалившиеся снежинки и попросила маму накрутить мне бигуди на ночь. Так делают перед мероприятием все женщины: накручивают бигуди, чтобы было неудобно спать и всю ночь вертеться и мучиться, чтобы встать разбитой, но кудрявой. Это, видимо, обязательная составляющая любого праздника – поняла я еще с детства.

Так вот, ночью, встав попить воды, я прочапала на кухню и обнаружила там деда. Он сидел и что-то бубнил себе под нос, заглядывая в бумажку.

– Стихи учишь? – участливо спросила я.

Дед тяжело вздохнул и продолжил бормотать.

В общем, не знаю, во сколько он лег спать, но за завтраком мы клевали носом оба.

В клубе нас поджидала Баба Яга в полной боевой готовности. Она была одета в лохмотья, с метлой в руках, даже прицепила себе страшный нос, похожий на краковскую колбаску. Я увидела этот нос, и мне резко захотелось есть и спать.

Баба Яга с ходу потянула нас в подсобку, выдала деду красные штаны и шубу. Но он никак не мог в это все вместиться.

– Шили-то костюм на баянистку Тамару Павловну, она у нас столько лет Деда Мороза играла, – оправдывалась культработница, помогая деду затягивать пояс.

Кое-как, поднатужившись, дедушка вместился в этот красный наряд, но дышать у него не было никакой возможности. При попытке вдоха пояс грозил треснуть, поэтому дед мог только выдыхать.

Баба Яга, улыбаясь из-под краковской колбаски, одобрительно посмотрела на него и сказала:

– Ну, давайте быстренько прогоним сценарий, а то вот-вот дети придут.

По ее задумке сперва на сцену выходит Снегурочка, то есть я. После приветственных стихотворений я должна поводить с детьми хороводы вокруг елки, чтоб потянуть время. Потом зовем Деда Мороза, он тоже все по стандарту: стихи и хороводы. А потом из-за кулис послышится голос Бабы Яги, она будет всех пугать и дразнить, но на сцену выйдет не сразу. Это так специально, чтобы было интересней.

Мы быстро прогнали весь этот сценарий за десять минут и поняли, что придется как-то растянуть хороводы, конкурс костюмов и раздачу подарков на оставшиеся пятьдесят минут.

– Ничего, – успокаивала нас Баба Яга, – хороводы можно водить хоть целую вечность, только не очень быстро, и направление регулярно меняйте, чтоб детей не укачало и не начало тошнить. Фонтаны из манной каши праздник не украсят.

Звукорежиссер выдал нам с дедом по микрофону и установил еще один за кулисами, для Бабы Яги.

Мы с дедом спрятались в подсобку, что за кулисами, и стали ждать. Дед все время вытирал платком пот со лба и чесал голову под шапкой.