Вариант «Вирус». Звёздные хранители из Альфа Центавра. Книга 1

Лилия Болотских

Вариант «Вирус». Звёздные хранители из Альфа Центавра. Книга 1

«…Иносказательно мифы доносят до нас информацию о том, что инопланетяне системы Альфа Центавра изначально были благосклонны к землянам и выступали их наставниками.

Обладая глубокими теоретическими знаниями о законах Вселенной, имея технологические возможности, владея передачей мыслей на расстоянии, инопланетяне тысячи лет помогают человечеству двигаться вперед».

(avisi.ru)

Все имена и события в книге вымышлены, любое совпадение является случайным.

Пролог

Я ехал в свою редакцию по одной из московских улиц, когда увидел впереди, примерно в квартале, клубящийся дым, валивший из окон многоэтажного дома. Пожар?! Подъехав ближе, выскочил из машины и быстро пошел к этому дому. Пожарные еще не приехали, внизу толпился народ, взгляды людей были прикованы к окну на восьмом этаже. Дым валил из окон этажом ниже, а там, на восьмом, стоял на подоконнике маленький мальчик, чуть пониже виднелась еще одна детская голова, кажется, девочки, которая хватала мальчишку за ноги, а он, похоже, хотел прыгнуть вниз. Позади, за их спинами, уже что-то горело. Лица детей то скрывались за клубами дыма, то вновь появлялись, люди кричали, дети плакали. Где же пожарные? Пока они приедут, пока вытянут свою лестницу, да еще будет ли она достаточной длины? Эти мысли проносились в голове, а ноги уже несли меня к подъезду. Я открывал дверь в подъезд, когда толпа людей вдруг в один голос ахнула, а следом раздался как будто всеобщий вздох облегчения, удивленные возгласы. Я оглянулся – на тротуаре, недалеко от подъезда, стоял чумазый от дыма мальчишка, его держала за руку девочка, наверное, сестренка. Взглянул вверх – окно на восьмом этаже опустело. Дети были невредимыми. Народ недоумевал…

В этот момент раздался вой сирен пожарных машин, они подъехали и остановились под окнами. Люди в комбинезонах и касках выскочили, стали расправлять пожарный рукав, начала выдвигаться лестница, но она, кажется, была уже не нужна. Никто больше не кричал, не выглядывал из окон ни на восьмом, ни на седьмом этажах. Или там никого больше не было, или спасать уже было поздно…

Пожарные продолжали делать свое дело, а я вместе с остальными свидетелями чудесного спасения детей стоял в оцепенении и ничего не мог понять. В это время какая-то девушка, поддерживавшая ребятишек, развернулась и пошла прочь. Я успел заметить только иссиня-черные волосы, разметавшиеся по её плечам, и хрупкую фигурку.

– Они что, телепортировались? Ребята, кто вам помог? Как вы здесь очутились? – наперебой расспрашивали люди детей, а те молчали и растерянно оглядывались вокруг…

Вечером в новостях показали этот сюжет, который так и назывался – «Чудесное спасение». Корреспондент выдвигал свои версии, одна невероятнее другой: «Дети прыгнули, но не разбились, потому что их подхватил сильный ветер, резко подувший в тот момент», «Их телепортировали инопланетяне»…

– Сами ребята были так напуганы, что ничего не помнят, – посетовал он в заключение. – А потом приехала их мать, в слезах, схватила детей и увела подальше от всех расспросов.

***

Маргарита с досадой выключила телевизор. Ну не могла она не вмешаться! Это исключительный случай, поэтому ее можно простить.

А еще у нее не выходил из головы тот молодой человек, который, в отличие от остальных, не стоял и не глазел на валивший из окон дым, а сразу бросился к подъезду, спасать бедных детей! Скорей всего, не успел бы. А мог задохнуться в дыму – неизвестно, что творилось там, на лестничной площадке. И ребятишек было очень жалко. Вот Маргарита и сделала то, что было запрещено. Но ведь никто ничего не понял!

Загадочный портрет

Россыпь звезд перед моими глазами… Я в космосе? Лицо девушки… Она смотрит на меня сквозь пелену созвездий. Мне кажется, я где-то ее видел… Девушка начала что-то говорить. Я не могу понять ни слова! Потом она стала отдаляться, закружившись в уносившем её звездном вихре, взметнулись черные волосы… «Постой, подожди! – пытался я её остановить, – не уходи!» «Мы еще встретимся!» – услышал я издалека ее голос, а загадочное лицо уплывало все дальше, куда-то за Млечный путь, и, наконец, совсем растаяло… «Подожди!» – опять закричал я… и проснулся. Надо мной стоял Игорь, тряс меня за плечо и выглядел встревоженным.

– Ты так кричал, что я решил тебя разбудить. Тебе стали сниться кошмары?

– Нет! Как раз наоборот. Я видел девушку с волшебными глазами… где-то в космосе… она что-то говорила, но я ее не понимал, потом она стала исчезать, я пытался её остановить…

– Не остановил? – Игорь улыбнулся. – Ну ладно, думаю, все равно пора вставать. А я пойду работать, наверное, сегодня завершу.

Игорь – художник, он писал портрет на заказ. Вчера я засиделся у него допоздна, рассказывал о своей командировке в Саудовскую Аравию. Игорь настоял, чтобы я остался ночевать у него – зачем тащиться на другой конец Москвы? Я и остался.

С Игорем мы познакомились лет шесть назад. Была осень, я, корреспондент одного из московских изданий, летал в ОАЭ на очередной этап чемпионата мира «Формулы-1» на автодроме Яс Марина.

Эмираты встретили меня жарой под +30, хотя октябрь там считается уже прохладным. Возможно, по сравнению с летними +50 для них это, действительно, прохлада, но для россиянина, прилетевшего из Москвы, где практически уже начиналась зима, на острове Яс было настоящее пекло.

Вечером в баре отеля я случайно встретил своего соотечественника, художника Игоря, он приехал сюда работать – один из шейхов, имеющий здесь свой дворец, заказал ему портрет сына, наследника.

Дворцы шейхов блистали великолепием. Но обстановка там давила, говорил Игорь, жить в восточной сказке было ему не по душе. Поэтому он предпочел отель, и ему был снят номер в одном из лучших отелей, хотя, на самом деле, на острове все отели хороши – современны, красивы, благоустроенны по последнему слову техники.

Мы пили прохладительные напитки, в такую жару ничего другого и не хотелось. Да и вообще, алкоголь в Эмиратах не приветствуется, хотя для туристов делалось исключение, все же туристический бизнес приносил острову немалый доход.

В дальнейшем мы проводили вечера за кальяном в кафе на набережной, говорили обо всем: о путешествиях, об общих знакомых – как оказалось, они у нас были, о политических новостях… Нашли, что хорошо понимаем друг друга и взгляды наши во многом совпадают. Что не удивительно: мы оба были москвичами, примерно из одной социальной среды, как говорится, росли в одной песочнице.

Мы с Игорем продолжили общаться и когда вернулись в Москву. Он – художник, я – журналист-международник. Я стал лучше понимать живопись, часто бывать в художественных галереях и на выставках. Игорь научился разбираться в некоторых тонкостях международной политики. Нам было комфортно вместе, и когда мы оба находились в столице, встречались часто. Игорь – довольно импульсивный человек, а я – более спокойный и рассудительный, как мне казалось… В общем, в чем-то мы дополняли и уравновешивали друг друга, став настоящими друзьями. А внешне мы были совершенно разными. У Игоря – темные волнистые волосы до плеч, которые он всегда собирал в хвост на затылке, карие глаза, роста он был среднего, и вообще – как человек творческой профессии, не обладал объемными мышцами, хотя и слабаком не выглядел… А я – сероглазый, светло русый, высокий, под два метра, в недалеком прошлом – спортсмен, впрочем, и сейчас, когда удается выкроить свободное время, с удовольствием хожу потренироваться в спортзал.

– Ну вот, картина практически закончена. Как считаешь, похожа? – Игорь отступил от мольберта и повернулся ко мне. С портрета на нас смотрела мать известного бизнесмена Виталия, нашего общего приятеля.

– Разве у тебя может быть не похожа? Нина Владимировна, женщина, достойная во всех отношениях.

Она была написана на фоне природы, как хотел заказчик, это был уголок их сада возле дома на Новорижском шоссе. Я тоже там бывал, видел и беседку в саду, где на красивом резном кресле сидела матушка нашего бизнесмена. Но главное, что меня поразило в картине, – глаза женщины. Они были живыми и, как это бывает с работами хороших мастеров, смотрели на тебя, в какую бы сторону ты ни отошел. Они притягивали к себе и следовали за тобой, и от этого становилось слегка не по себе.

– Ты что замолчал, что-то не так?..

– Да всё так. Но что-то необычное в глазах…

Игорь подошёл к мольберту и задумался.

– Знаешь, именно когда я начал писать глаза, на какое–то время будто отключился… А очнувшись, увидел, что глаза уже написаны… как будто не мной. Хотел подправить, но что-то удерживало руку… Да, в общем, и подправлять было нечего, глаза получились сразу, стало ясно, что лучше их больше не трогать.

Игорь немного отступил от полотна.

– Да, глаза вышли живыми… Ну что ж, работа готова, надо позвонить Виталию, пусть приезжает. Хотя, знаешь, мне даже как-то жаль расставаться с этой картиной.

Маргарита

Она решила взять себе это имя, прочитав книгу одного талантливого русского писателя. Прислушиваясь к разговору художника и его друга, она внимательно посмотрела на Сергея и вдруг поняла – это же тот самый парень, которого она видела на пожаре. Не бывает таких совпадений! Значит, это не совпадение…

Дослушав друзей, Маргарита доложила Орналду о завершении второй картины художника Игоря с доработанными глазами портрета. Как обычно, ей пришлось слегка вмешаться.

– Хорошо, теперь у нас есть еще одна точка, которая даст нам дополнительную информацию, – констатировал Орналд.

Конечно, вариант с Джокондой был куда более удачным, картина, ставшая за прошедшие века почти иконой, путешествует по миру, её выставляют в музеях и галереях разных стран. Еще несколько работ великих мастеров работали на те же цели: информация, самая разнообразная, постоянно поступала в Центр. Но локальные точки тоже были нужны, разговоры обычных людей иногда дают возможность узнать что-то такое, чего не услышишь в картинной галерее. Однако найти художника, который, помимо таланта, обладал бы всеми другими необходимыми качествами, непросто. Таких, как да Винчи, вообще больше нет.

Игоря они вычислили несколько лет назад на одной из художественных выставок, которая проходила в Манеже. Маргарита была постоянным посетителем подобных мероприятий, её задачей было, в том числе, искать подходящего художника. И она нашла. Игорь Валеев достаточно известен, пишет в классической манере пейзажи и, главное, портреты.

Следующим этапом было подобрать модель. И когда художник собрался ехать в ОАЭ по приглашению одного из шейхов для того чтобы написать портрет его сына, Маргарита поняла, что это шанс испытать Игоря. Он не подвел – и портрет стал исправно выполнять свою функцию во дворце шейха в Эмиратах, которые тоже были интересны Центру.

А спустя время художник получил заказ на портрет женщины – конечно же, не случайно. На одной из биеннале к нему подошел знакомый, рядом с которым была вполне еще бодрая, интересная дама, его мать, и Маргарита поняла: вот она, очередная модель! Дальнейшее было делом техники, и на той же выставке интересующие её персонажи уже договорились, что художник будет писать портрет матери.

Игорь, как и ожидалось, с работой справился блестяще, а момент кратковременного отключения сознания прошел гладко, почти незаметно для него.

Ну что ж, теперь пришло время познакомиться лично. Из Центра поступило указание: подобрать еще одного-двух контактеров из России в связи с появившимися тревожными новостями… Маргарита подумала, что молодые люди, с которыми она уже была заочно знакома, – вполне подходящие кандидатуры. Кого же выбрать: Игоря или Сергея – того самого высокого спортивного парня, которого она видела во время пожара? Он тогда продемонстрировал решительность и даже бесстрашие.

А может быть, предложить стать контактерами обоим? Они друзья, у них все равно нет друг от друга секретов, и для дальнейшей разработки, в общем, подходили оба. Особого склада менталитет, некоторые физические параметры, наконец, творческая составляющая, – выяснилось, что всеми этими качествами, которые нужно учитывать при выборе контактёра, они обладали оба. Хотя земной термин «агент влияния» более точно подходит к тому, что такому человеку придется делать, возможно, иногда и помимо своей воли.

Художник большую часть времени сидит в своей студии, но иногда выезжает за границу. А Сергей, его друг, часто ездит в качестве корреспондента по всему миру. И вообще, положа руку на сердце… Ну вот, Маргарита так свыклась с жизнью землян, что даже думает на их языке и пользуется их поговорками. Так вот, надо признаться самой себе, что Сергей ей нравился больше. И даже чуть-чуть больше, чем следовало. А может быть, она теперь способна на земные чувства? И встретит своего Мастера? А надо ли ей это?..

Пройдя некоторые генетические изменения, она, как и другие члены их группы, стала так похожа на homo sapiens, разумных обитателей Земли, что даже врачи при осмотре не нашли бы разницы. Маленькие отличия в генетическом коде могли остаться незамеченными… и делали их почти бессмертными. Люди думают, что Дункан Маклауд и ему подобные – лишь фантазия. Они даже не подозревают, как ошибаются! Впрочем, теперь выходить в мир и тесно общаться с аборигенами запрещено. Это могут делать только специальные агенты. На них возложены самые важные моменты работы. Маргарита была таким спецагентом.

Чудный Валдай

– Наш бизнесмен не поскупился, теперь я могу и отдохнуть. Поеду к себе на Валдай, мать давно ждет. Ты со мной?

У Игоря в Тверской области, недалеко от города Осташково, был уютный дом. Валдай – чудный край необыкновенно чистых, прозрачных озер, где, плывя на лодке, ты мог увидеть сквозь толщу воды рыб, вьющихся между водорослями. А если ступить с берега на мелководье, непуганые стаи мальков окружали тебя и даже пытались «клюнуть» в ноги.

Мы с Игорем как-то не увлекались рыбалкой и просто отдыхали от города и наслаждались. Воздухом, напитанным запахом леса и трав, про который говорят: хоть пей!.. Уникальной природой… Да и шашлыком, который Игорь всегда делал сам. А сложенный из бревен по собственному проекту Игоря дом тоже был по-своему уникален и замечательно вписывался в окружающие леса. Крепко упираясь в землю, дом напоминал деревенский пятистенок, но был двухэтажным и просторным. На первом этаже жила мама Игоря, Ольга Петровна, со своей помощницей, там же были кухня и столовая. На втором этаже находились две спальни для гостей и просторная студия Игоря, одна из стен которой была полностью застекленной, там же была дверь на широкий балкон, нависающий над садом, под балконом буйно цвела и благоухала разнообразная растительность. Отдыхая на балконе, можно было бесконечно смотреть на сад и близкий лес, который притягивал взгляд, удивительная игра света и тени создавала неожиданные образы, иногда казалось, что сам леший стоит на опушке и всматривается в окна дома…

Об этом валдайском «убежище» Игоря знали немногие, лишь родственники и самые близкие друзья. Поэтому художник получал здесь то, что было невозможно в столице, – настоящее уединение и возможность творить для души.

Мать, которую Игорь привез с её родины, из Поволжья, была в восторге от этого дома, окружающего его леса, и почти никуда не выезжала. Игорь приставил к ней помощницу Наталью, и обе с удовольствием занимались хлопотами по саду-огороду и выращивали в теплице отличные огурчики, а на грядках – лук, укроп и прочую зелень, которая всегда в изобилии присутствовала на столе. Ягодные кустарники и невысокие яблони дополняли всё это великолепие. «Жаль, отец не видит такой благодати», – сетовала Ольга Петровна, отца Игоря не стало еще до того, как был построен этот дом.

В общем, погостить у друга на Валдае было для меня настоящим праздником души. А сейчас, в сентябре, когда в лесу полно грибов, да и погода стоит на удивление теплая, поездка обещала быть вполне приятной.

– Да, пожалуй, вырвусь с тобой на недельку. Но сначала, как всегда, к «Расстегаеву»? Отметим завершение твоей работы?

– Обязательно! Я же писал почти без перерыва, не хотелось ни на что отвлекаться. Теперь просто необходимо слегка расслабиться.

***

Итак, друзья собираются в загородный ресторан под названием «Расстегаев». Маргарита слышала про это заведение, за время наблюдения они уже бывали там.

Ресторан находился недалеко от Москвы, на лесной поляне, которую окружали сосны и ели вперемешку с березами и осинами. Деревянное здание было похоже на терем из русской сказки. Внутренний интерьер поддерживал этот стиль – резные деревянные столы и стулья, на стенах – лубочные картинки, изображавшие котов, медведей, лошадок по мотивам русских народных сказок. В теплое время года столы стояли и на открытой веранде, примыкающей к терему.

Но главным было то, что эта поездка друзей открывала для Маргариты возможность как бы случайно познакомиться с ними. «Расстегаев» был статусным заведением, публика собиралась интеллигентная, разговоры велись тихие и спокойные, звучала ненавязчивая живая музыка. Там действительно отдыхали. Место для первого знакомства было самым подходящим.

Был конец сентября, стояла необычайно теплая для осени погода. Маргарите не составило труда оказаться за одним из столиков на веранде по соседству с друзьями. Взглянув на Сергея и Игоря, она почувствовала какое-то необычное для себя волнение…

«Расстегаев»

Нас с другом нельзя было назвать любителями выпить, но мы вполне уважали хорошие напитки. В «Расстегаеве» наряду с русской водкой имелся и отличный армянский коньяк, повара готовили вкусно и сытно.

– Ну, за здоровье Нины Владимировны! – Это был традиционный тост Игоря: за здоровье героя своей очередной завершенной работы.

Мы не смаковали коньяк подобно французам, а по-русски опрокидывали рюмку и закусывали тоже по-русски. Расстегаи с курицей издавали умопомрачительный запах. Сырная тарелка, в качестве легкой закуски, тоже была хороша! Сыр для ресторана закупался у местного фермера, который освоил итальянские технологии и выдавал продукт ничуть не хуже заграничного. Наш стол украшали и прозрачная семга, и тающая во рту форель… Отказывать здесь себе в этих маленьких радостях было бы просто преступлением.

За соседним столиком в одиночестве сидела девушка. Глядя на нее, я почему-то вспомнил булгаковскую Маргариту, она представлялась мне именно такой. Было в ней что-то… ведьминское, в хорошем смысле этого слова. На самом деле слово «ведьма» не означает ничего обидного, оно происходит от глагола «ведать», то есть, знать – знать то, что не доступно обычным людям.

Девушка обернулась в нашу сторону, и… я внезапно понял, что она – из моего сна! Да, это было то самое волшебное лицо, уплывающее в звездную даль, черные волосы…

– Обрати внимание на одинокую барышню вон там, за столиком слева, – сказал вдруг Игорь.

– Уже обратил.

– Может быть, она не против познакомиться с нами?

Игорь недавно расстался со своей Ирэной. Впрочем, он не особенно переживал по этому поводу, возлюбленные у него менялись довольно часто. Как правило, они исчезали в то время, когда художник погружался в работу над очередной картиной, – красавицы не любят, когда резко угасает внимание к ним. Что касается меня – уже почти полгода я жил в гордом одиночестве. Меня сильно разочаровала Вера, девушка, которую, как мне казалось, я любил… Ладно, Бог ей судья. В общем, мы с Игорем были абсолютно свободны.

В это время к Маргарите – так я мысленно назвал эту черноволосую девушку – подошел какой-то, как мне показалось, не вполне трезвый субъект, невысокий, лысоватый, и пригласил на танец. Она отказалась. Субъект продолжал настаивать. Здесь, в «Расстегаеве», не приветствовалось такое поведение. Охрана уже двинулась в нашу сторону. Во избежание конфликта я подошел к девушке и сказал навязчивому господину, что этот танец она обещала мне. Тот картинно развел руками и удалился. Инцидент исчерпался. А девушке ничего не оставалось, как встать из–за столика и пойти со мной на пятачок для танцующих. Когда она подняла на меня глаза, я обратил внимание на то, что они какого-то необыкновенного цвета: не голубые, не зеленые, а… кажется, этот цвет называется индиго. Да, нежно-фиолетовые! Или это мне просто показалось из-за приглушенного вечернего освещения?..

Живая музыка звучала негромко, но очень душевно, мы словно плыли на волнах этой мелодии. Почему-то не хотелось ни о чем говорить.

«Там нет меня,

Где на песке не пролегли твои следы,

Где птица белая в тоске кружит у пенистой воды…»

(И.Николаев, П.Жагун)

Артист пел, обнимая микрофон двумя руками и прикрыв глаза, пел так чувственно и проникновенно, что его настроение передалось мне… Лишь под конец песни я понял, что нам, наверное, пора познакомиться:

– Меня зовут Сергей. А вас?

– Маргарита.

«Химия» любви

Из ресторана они уезжали вместе – Игорь, Сергей и Маргарита. Решено было продолжить вечер в студии у Игоря. Гостья с интересом разглядывала наброски картин, мольберты, пеструю палитру… в общем, художественный беспорядок, царивший в мастерской. Было в студии и уютное место для дружеских посиделок. На столик выложили прихваченные из «Расстегаева» закуски, в баре у Игоря стояло хорошее чилийское вино. Маргарите было интересно окунуться в мир творческих людей, да еще в такой необычной обстановке…

– Маргарита, вы не против того, чтобы я написал ваш портрет? – предложил вдруг Игорь. – У вас интересное лицо и необыкновенный цвет глаз!

Это не входило в её планы, и она как бы невзначай перевела разговор на другую тему. «Завтра он забудет об этом», отметила для себя Маргарита. Повышенное внимание художника было ей ни к чему – она уже сделала свой выбор.

Журналист Сергей стал для нее не просто кандидатом в агенты влияния – что-то совсем новое и непривычное почувствовала она по отношению к нему. «Там нет меня…» – всё звучали у нее в голове слова песни, под мелодию которой они танцевали в ресторане, находясь так близко друг к другу… Сергей же, сидя сейчас напротив, то и дело поднимал глаза на девушку, и когда их взгляды встречались, то будто какие-то импульсы пробегали между ними… «Так вот что здесь называют «химией любви», – поняла вдруг Маргарита, – это когда два человека, встретившись, неожиданно ощущают сильное взаимное притяжение. А от случайных прикосновений словно бьет током!»

На её родной планете не было никакой такой химии. Всё происходило исключительно с целью рождения потомства и случалось не часто – зарнинцы были долгожителями, в земном понимании. Похоже, что она, Маргарита, настолько «очеловечилась», что, возможно, даже получила способность любить! По-настоящему, по-земному! Это было очень необычно, и даже всё окружающее стало казаться ей как-то ярче!.. Теперь понятно: именно любовь вдохновляла людей на создание прекрасной музыки, картин… Искусство – это и есть сама любовь. Любовь во всех своих проявлениях – к мужчине или женщине, к ребенку, к природе, к своей родной планете…

Но что же при этом заставляет людей создавать наряду с произведениями искусства ужасные вещи, которые грозят гибелью их миру? Почему они не ценят то, что их окружает? Привыкшая мыслить рационально, Маргарита никак не могла этого понять. Если любишь – береги. Все так просто.

…А песня всё не выходила из головы. Да что же это за наваждение!..

Спецагенты из созвездия Центавра

…Очередная команда инопланетян из созвездия Центавра прибыла на земную «вахту» более ста лет назад – это была команда звездолета во главе с Орналдом, сменившая предыдущую группу. Их родная планета Зарнина походила на Землю практически по всем показателям, и проблем с приземлением и выходом на открытый воздух не было. И Солнце так походило на Ридель! А внешне они, жители Зарнины, хоть и были, в целом, такими же гуманоидами, все-таки немного отличались от аборигенов. Цвет глаз у них был индиго или темно-фиолетовый – цвета неба над Зарниной, волосы – иссиня черные, но все это не очень бросалось в глаза. Главное отличие – цвет кожи, розовый, как рассвет.

Поэтому звездолет с Зарнины – то, что иногда видят земляне и называют летающими тарелками, – опустился на безлюдном плато в Африке, где уже давно был оборудован подземный научный центр, абсолютно незаметный и недоступный для людей. Если бы кто-то вдруг оказался там, он не увидел бы ничего, кроме песчаной пустыни и бархан, наметенных ветром. Ничто не указывало на то, что на большой глубине находится огромная капсула с научными лабораториями, сложнейшими техническими устройствами и с полным жизнеобеспечением для команды. Впрочем, если бы людям вдруг стала нужна по какой-либо причине именно эта географическая точка в пустыне Сахара, то можно было расконсервировать одну из подготовленных на всякий случай баз в другом месте планеты – за многие тысячелетия пребывания на Земле инопланетяне успели оборудовать несколько таких «запасных» баз – и перебраться туда. А здесь остались бы только пустоты в виде подземных пещер – еще одна загадка для спелеологов.