Русская Атлантида

Александр Федорович Свечин получил прекрасное образование, окончил престижный элитный Александровский Императорский Лицей. Прекрасно проявил себя он и на общественном служении. В его биографическом послужном списке значится: 1897 г. – земский начальник Ефремовского уезда; 1903—1906 гг. – Уездный предводитель дворянства; 1906—1907 гг. – Нижегородский, Томский и Олонецкий вице-губернатор.

Однако скончался Саша Свечин еще раньше чем его отец, в возрасте всего 38-ми лет. Причина смерти мне неизвестна. Женат А. Ф. Свечин был на дочери генерала Литвинова Лидии Николаевне. Их дочь Лидия вышла замуж за князя Константина Александровича Голицына (1897—1931), который стал прототипом песенного поручика Голицына в стихах русского генерала поэта Георгия Галича (Гончаренко), переделанных позднее на мотив известной ныне песни. О судьбе сына Федора (1899 г.р.) сведений не имею.

Дочь Свечина Ф. А. Варвара вышла замуж за ученого-патологоанатома и общественного деятеля Дмитрия Павловича Кишенского (1858—1933). Была педагогом, музыкантом-пианисткой. Оставила после себя очень интересное воспоминание о Тургеневе. Умерла в 1937 году. Ее могила вместе с мужем значится в списке захороненных на Ольшанском кладбище в Чехословакии.

Сообщу некоторые сведения о судьбе дочери Ф. А. Свечина от третьего брака с Е. И. Шаховской Марии Федоровны Свечиной.

Она вышла замуж за Алексея Сергеевича Левицкого. Их дочь Мария стала женой известного актера Петра Петровича Глебова (1915—2000), прославившегося прежде всего ролью Григория Мелихова в экранизации фильма по произведению Шолохова «Тихий Дон» (1957—1958 гг; режиссер Сергей Герасимов).

Кстати, известный российский актер и кинорежиссер Никита Сергеевич Михалков приходится внучатым племянником матери П. П. Глебова Марии Александровны, урожденной Михалковой. Потомками Глебовых являются ныне здравствующие их дочери: Елена (род. 1956), актриса МХАТА им. М. Горького и Ольга, переводчица с английского языка, состоявшая в гражданском браке с известным музыковедом Святославом Игоревичем Бэлза. От этого брака рожден сын Федор (1981).

Древний достославный род Свечиных заслуживает, конечно же, всестороннего предметного специального исследования и описания. Немалое количество их представителей фигурирует среди Царских офицеров.

Встречается эта фамилия и среди эмигрантов первой волны. Так, бывший полковник Преображенского полка Владимир Владимирович Свечин (1871—1944) в эмиграции возглавлял общество ревнителей памяти Императора Николая II. Благодаря его неутомимой деятельности в 1938 году в Париже в кафедральном соборе во имя св. благоверного князя Александра Невского был установлен величественный Крест-Памятник. В сборе средств на установление Креста-Памятника активное участие принимал и поэт Сергей Бехтеев, посвятивший Свечину стихотворение «Царский Крест» (1938).

24.09.2018 г. Воронеж.

ФЕОДОРОВСКИЙ ОБРАЗ ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЫ

О необходимости возобновления особого всенародного почитания иконы

Феодоровская икона Божьей Матери является одной из икон, написанных по преданию самим Апостолом Лукой. Появление ее на Руси относят к XII веку, или даже ранее того.

История почитания иконы связана с именем святого благоверного Великого Князя Георгия Всеволодовича (1188—1238), основателя Нижнего Новгорода и легендарного Китеж-града, погибшего в сече с монголо-татарами. Именно этот Великий Князь основал в Малом Китеже (Городце) Феодоровский Городецкий монастырь, в котором хранился чудотворный образ Феодоровской Божьей Матери. При Батыевом нашествии монастырь был сожжен, но через год в лесу под Костромой икона была вновь обретена.

16 августа 1139 года костромской князь Василий Квашня увидел эту икону, висящую на дереве. Икона была перенесена в Кострому в храм во имя св. вмч. Феодора Стратилата (после того, как этот храм сгорел, на его месте был выстроен Успенский собор). Жители города накануне видели воина, похожего на св. вмч. Феодора Стратилата, идущего с этой иконой.

Вскоре был вновь отстроен, уже в Костроме, Феодоровский монастырь, где и стала находиться чудотворная икона. По преданию, здесь в 1263 году по пути из Орды останавливался заболевший князь Александр Невский. На месте же обретения иконы был отстроен монастырь во имя Спаса Нерукотворного (ныне Спасо-Запруденская церковь).

Феодоровская икона Божьей Матери.

Пребывание Феодоровской иконы Божьей Матери в Костроме вскоре способствовало ее стремительному возвышению. Сюда съезжались русские князья на съезды и другие важные встречи. Здесь в 1382 году укрывался с семьей св. Великий Князь Димитрий Донской, не имевший сил на повторное крупное сражение с татарами после Куликовской победной битвы.

Феодоровская икона воспринималась на Руси как защитница русской национальной власти, покровительница Государей русских. Все русские Цари подписывали специальные жалованные грамоты с дарованием особых благ, льгот и преимуществ костромским храмам с чудотворной иконой Феодоровской Божьей Матери. Известны списки с чудотворного образа, которые хранились в Кашинском Дмитровском монастыре, в самой Москве и в сербском Хиландарском монастыре на Афоне. По заказу Бориса Годунова была написана Тронная Феодоровская икона Божией Матери.

По семейному преданию Годуновых его предку, мурзе Чету, заболевшему и остановившемуся на месте будущего Ипатьевского монастыря, было явление Богоматери, обещавшей ему исцеление в случае принятие им православной веры. После крещения Чета с именем Захария произошло его полное исцеление.

Удивительна история, связанная с одним из первых русских Великих Князей, прославивших Феодоровскую икону. Речь пойдет о вышеупомянутом В. К. Георгии Всеволодовиче, погибшем 4 марта 1238 года в битве с татарами на реке Сити. Обезглавленное тело князя было найдено по княжеской одежде епископом Ростовским Кириллом. Впоследствии голова была приложена к телу. Изначально князя похоронили в Ростове. В 1239 году останки его были торжественно перенесены князем Ярославом Всеволодовичем во Владимир и захоронены в Успенском Соборе.

При погребении оказалось, что отсеченная глава князя как бы прилипла к телу, став на место, а правая десница возвысилась вверх. 13 и 15 февраля 1919 года состоялось кощунственное вскрытие большевиками мощей Великого Князя Георгия Всеволодовича. Один из очевидцев вскрытия утверждал, что отсеченная голова действительно срослась с туловищем, хотя и неправильно (см. Православную энциклопедию).

По преданию, ополчение Минина и Пожарского перед походом на Москву несло пред собой список Феодоровской иконы Божьей Матери. Этот образ присутствует, согласно летописным источникам, и во время призвания на царство Михаила Романова. Список чудотворной иконы Феодоровской Божьей Матери был привезен матерью Михаила Романова монахиней Марфой Ивановной в 1613 году в Московский Кремль и находился в придворной церкви Рождества Богородицы.

В память наречения Государева ежегодно в Кремле совершалось празднование в честь Феодоровской иконы Божьей Матери. Паломничество к Феодоровской иконе в последующие годы с великим смирением осуществляли многие Государи Дома Романовых, начиная с Царя Михаила Феодоровича (1619 г.) и кончая последним русским Царем Николаем II. Сюда приезжали Царь Петр I, Императрица Екатерина II, Царь Николай I, В. К. Михаил Павлович. Жены русских царей при принятии Православной веры чаще всего получали отчество «Феодоровна».

Глубоко почитали Феодоровскую икону Божьей Матери члены Семьи Государя Николая Второго. Никогда не расставалась с Феодоровскиим образом Императрица Александра Феодоровна. Одним из фактов подтверждения Ее гибели явилась находка в доме Ипатьева (по другим сведениям на помойке) иконки Феодоровской Божьей Матери со срезанными украшениями: венчиком из крупных бриллиантов.

Стремясь возродить в Государстве Российском нравственность и привить высокую христианскую культуру, а также с целью защитить страну от смут и крамол, Государь Николай II осуществлял грандиозный замысел по строительству Феодоровского городка с Феодоровским Государевым собором, освященным в честь Явления Феодоровской Божьей Матери 20 августа 1912 года.

Городок по мысли Царя должен был стать центром возрождения всей Русской культуры и ее национальных традиций. В этом сказочном городке, который весь был «как живой музей старины», проходили заседания и встречи членов «Общества Возрождения Художественной Руси», в состав которого входили лучшие представители из числа духовенства, художников, архитекторов, историков, интеллектуальной элиты Царской России (протоиерей А. В. Васильев, князь М. С. Путятин, граф П. Н. Апраксин, князь А. А. Ширинский-Шахматов, художник В. М. Васнецов, сказительница В. К. Устругова, полковник Д. Н. Ломан и другие).

При праздновании 300-летия Дома Романовых символом торжеств, по велению Государя Николая II, стала наша древняя всероссийская святыня: образ Феодоровской Божьей Матери! Список этого чудотворного образа находился в храме во имя Николая Чудотворца на Маросейке, где настоятелем был прославленный позже в лике святых отец Алексий Мечев (1859—1923).

В преддверии революционных событий 1917 года во время водосвятного молебна пред Федоровской иконой присутствующие в храме были свидетелями чуда: икона стала источать слезы. Это явление запечатлено на специально написанной иконе. Имеется фотография слезоточивой иконы в книге А. В. Федорова «Тайна Царской святыни», ставшей одним из основных источников при написании данной статьи. К началу 1920-х годов, после передачи иконы обновленцам, относится факт таинственного потемнения иконы.

Понимание значения для России этого величайшего чудотворного Образа Пресвятой Богородицы, сыгравшего столь большую роль в судьбах России, должно привести всех нас к сугубым молитвам перед иконой с изображением Феодоровской Божьей Матери.

Необходимо каждому иметь дома этот образ. Идею Государя Николая Второго по созданию «Общества Возрождения Художественной Руси» нужно, конечно же, возродить. Все условия для этого ныне имеются, было бы желание.

04.01.2019 г. Воронеж.

ПРИЧИНЫ ЭМИГРАЦИИ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ ИЗ РОССИИ

Некоторые эмигранты первой волны (точнее уже их дети) в беседах со мной не были согласны в принципе с самим термином «эмигранты», употребленным в отношение их. Так, во время телефонного разговора Елена Наварр-Голицына даже поправила меня: «Эмигранты – это покинувшие родину в поисках выгоды, денег, богатств, а мы (точнее наши родители) – это беженцы, изгнанники. Наш отъезд из России был вынужденным».

И трудно было с ней тогда не согласиться. Ведь если бы не сословный террор и гонения, никто из Русских не покинул бы Родину, продолжая верно служить ей.

Итак, первая причина отъезда из России – вынужденность, в силу того, что в противном случае всем им грозила бы неминуемая смерть. И, действительно, буквально по спискам после Октября 1917 года уничтожались: бывшие Царские министры, члены Правительствующего Сената, лицеисты, бывшие монархисты; почти поголовно – бывшие князья, графы, бароны, известные аристократические, купеческие фамилии, губернаторы, фабриканты, жандармы, черносотенцы, многие офицеры, так называемые «кулаки и подкулачники» и т. д.

Сошлюсь для описания общей картины беженства из России на один из источников ресурса интернета:

«Неизвестный материк Русская эмиграция первой послереволюционной войны, называемая еще белой, – явление эпохальное, не имеющее аналогов в истории не только по своим масштабам, но и по вкладу в мировую культуру. Литература, музыка, балет, живопись, как и многие достижения науки XX века, немыслимы без русских эмигрантов первой волны.

Это был последний эмиграционный исход, когда за рубежом оказались не просто подданные Российской империи, а носители русской идентичности без последующих «советских» примесей. Впоследствии ими был создан и обжит материк, которого нет ни на одной карте мира, – имя ему «Русское зарубежье». Основное направление белой эмиграции – это страны Западной Европы с центрами в Праге, Берлине, Париже, Софии, Белграде.

Значительная часть осела в китайском Харбине – здесь к 1924 году начитывалось до 100 тыс. русских эмигрантов… По подсчетам американского Красного Креста, на 1 ноября 1920 года общее количество эмигрантов из России составляло 1 млн. 194 тыс. человек. Лига Наций приводит данные по состоянию на август 1921 года – 1,4 млн. беженцев. Историк Владимир Кабузан число эмигрировавших из России в период с 1918-го по 1924 годы оценивает минимум в 5 млн. человек»5.

Второй причиной беженства являлось желание продолжить сопротивление узурпировавшим незаконным путем власть большевикам. В эту категорию вошли в основном уцелевшие воинские подразделения Русской Добровольческой Армии, включая белое казачество и их идейные союзники: деятели литературы, искусства, права и философии (такие, к примеру, как Иван Ильин, Николай Алексеев, Павел Новгородцев).

Третья причина – невозможность свободного от пролетарской интернациональной цензуры творчества у деятелей науки, литературы и искусства. В эту категорию вошли известные русские писатели и поэты (Иван Бунин, Иван Шмелев, Александр Куприн, Дмитрий Мережковский, Борис Зайцев, Аркадий Аверченко, Надежда Тэффи, Иван Наживин, Алексей Ремизов, Евгений Чириков, Марк Алданов, Константин Бальмонт, Игорь Северянин, Георгий Адамович, Зинаида Гиппиус, Вячеслав Иванов, Георгий Иванов, Ирина Одоевцева, Николай Оцуп, Владислав Ходасевич, Саша Черный, Димитрий Святополк-Мирский);

философы (Иван Ильин, Семен Франк, Борис Вышеславцев, Николай Трубецкой, Николай Лосский, Николай Бердяев, Сергей Булгаков, Лев Карсавин, Федор Степун), ученые (Игорь Сикорский, Борис Бахметьев, Степан Тимошенко, Отто Струве, Владимир Зворыкин, Питирим Сорокин, Николай Тимофеев-Ресовский);

художники (Борис Анреп, Василий Кандинский, Алексей Бродович, Юрий Анненков, Александр и Альберт Бенуа, Мстислав Добужинский, Иван Билибин, Филипп Малявин, Зинаида Серебрякова, Константин Сомов, Сергей Судейкин, Константин Коровин, Николай Фешин);

певцы и музыканты (Федор Шаляпин, Сергей Рахманинов, Сергей Прокофьев, Игорь Стравинский, Сергей Кусевицкий, Александр Зилоти, Эмиль Купер, Надежда Плевицкая, Александр Вертинский, Ю. Морфесси, Петр Лещенко, Сергей Жаров, Николай и Иван Черепнины).

Если даже из России выехало не пять миллионов, а всего лишь миллион из числа наиболее образованных и грамотных граждан страны, то и в этом случае потеря была вряд ли восполнимой… Плоды этого страшного урона пожинаем и ныне. Не так ли?

04.03.2018 г. Воронеж.

ДОЧЬ КРАМСКОГО

На страничке в соцсетях у Владимира Меньших прочел я как-то краткую заметку о судьбе дочери знаменитого русского художника Ивана Крамского Софьи Юнкер-Крамской. Это сообщение меня очень заинтересовало, ибо что ни день, то заново открываешь для себя очередные невинные жертвы минувших трагических дней. И нет этому процессу ни конца, ни края.

И все эти жертвы, превратившись из безымянных в известные, составляют все тот же незримый Бессмертный Полк Отечества нашего. И пока он не будет восстановлен в памяти потомков полностью, думать о выздоровлении России было бы преждевременно. И вот, после прочтения краткого сообщения Владимира Меньших мне очень захотелось узнать о дочери великого художника Крамского поподробнее. К сожалению, почти все архивы для меня сейчас пока недоступны.

Поэтому, как часто теперь и бывает, пришлось довольствоваться электронными источниками, благо они в последние годы умножились и приоткрыли занавес секретности с биографии и творений этой удивительной «Незнакомки» нашего времени (почему «Незнакомки», да еще в кавычках, расскажу чуть позднее).

О, как же премудро все устроено в жизни нашей и как непостижимо целесообразно! Личность человека, его сущность и даже, может быть, смысл существования на земле полностью раскрываются только после его смерти. Оттого-то так опасно делать окончательные выводы о живущих, тем более, возносить их при жизни, чрезмерно хвалить и выделять.

Ибо достигший высоты святости может внезапно пасть в бездну, да там и остаться до Страшного Суда; и напротив, вчерашний разбойник попасть в рай одним лишь жертвенным и истовым порывом души, соединенным с возгоревшей пламенной верой (кстати, первый, кто попал в рай из живущих на земле, согласно Евангелию, был отъявленный разбойник). Но не о разбойниках, даже раскаявшихся, хочу я повести свое дальнейшее повествование, а о жертвах, точнее об одной, невинной и искусственно на долгие годы забвенной по политическим мотивам.

Итак, художник Иван Николаевич Крамской (1837—1887), рожденный в уездном городе Острогожске Воронежской губернии, прожил весьма недолгую (неполных пятьдесят лет) жизнь, но необыкновенно яркую и насыщенную, успев вписать свое имя в сокровищницу мирового художественного искусства. Женат он был на некой Софье Николаевне Прохоровой и имел в законном браке четверых детей, один из которых, Марк, умер, вероятно, в младенческом возрасте.

Картина И. Н. Крамского «Незнакомка».

Старший сын Крамских, Николай (1863—1938), пошел по стопам отца. Он окончил еще до революции Императорскую Академию Художеств, имел престижные награды как художник, но после 1917 года работал в основном в области архитектуры, не подвергаясь со стороны властей каким-либо гонениям или прещениям. Второй сын, Анатолий, при Советской власти трудился в должности старшего электрика в Ленпромхиме. Годы жизни его уточнить мне пока не удалось.

Наконец, третьим ребенком была любимица Крамского дочь Софья. Унаследовав от отца художественный дар и получив образование, в том числе домашнее у своего отца, а также за границей, она своим трудом еще в конце XIX века достигла больших успехов как мастер портретной, лирической живописи и миниатюр. Этому успеху любимой дочери успел порадоваться при жизни еще и сам великий Крамской, отметивший в одном из писем: «Дочка моя, известная Вам ветреница, начинает подавать мне серьезные надежды, что уже есть некоторый живописный талант».

Незадолго до своей смерти Николай Иванович написал: «Девочка, а как сильна, как будто уже мастер. Подумаю иногда, да и станет страшно… личная жизнь грозит превратиться в трагедию». Крамской не зря волновался за судьбу своей дочери. Избежать трагедии на личном фронте ей действительно не удалось.

Её возлюбленный, Сергей Сергеевич Боткин, врач и коллекционер живописи, сын известного профессора медицины Сергея Петровича Боткина и брат царского лейб-медика Евгения Сергеевича Боткина, уже после помолвки с 16-тилетней Софьей, неожиданно влюбился в её подругу, дочь знаменитого мецената Павла Михайловича Третьякова Александру, и женился на ней.

На портрете Софьи, написанном ее отцом в 1882 году («Девушка с кошкой»), как раз и запечатлено состояние дочери, пережившей предательство жениха и близкой подруги. И еще одна интересная деталь: даже неискушенный зритель, сравнив этот портрет Сони Крамской со знаменитой картиной Ивана Крамского «Незнакомка», отметит несравненное сходство этих столь разных по художественному замыслу и социальному статусу персонажей.

Картина И. Н. Крамского «Девушка с кошкой».

Правда, ныне исследователи в большей степени склоняются к тому, что образ Незнакомки был сборным. То есть, в нем собраны черты не одной Софьи, а сразу нескольких женских образов. Тем не менее, весомая часть облика Софьи Крамской в «Незнакомке» просматривается весьма отчетливо.

В 1884 году Софья путешествовала вместе с отцом по югу Франции, где много занималась этюдами и пейзажной живописью. Это было последнее заграничное путешествие замечательного русского художника, ушедшего из земной жизни через несколько лет…

Софья всё же смогла найти свое счастье в любимом человеке, Георгии Федоровиче Юнкере, он был юристом по образованию. И хотя муж не обладал художественным дарованием, но был близок к литературе, искусству, увлекался историей, собирал сведения о декабристах.

После смерти своего отца Софья продолжала обучаться живописи, беря уроки у А. Д. Литовченко, А. П. Соколова, А. И. Куинджи и некоторых других российских мастеров. Она участвовала во многих выставках и известность ее в России неизменно возрастала.

Свидетельством того было приглашение Софьи Ивановны Царской Семьей во дворец, где она выполнила ряд портретов Императрицы Александры Федоровны, Наследника Цесаревича Алексея и Великих Княжон.

Много сил вложила Софья Ивановна в дело строительства и формирования коллекций картин на родине отца в городе Острогожске Воронежской губернии. Во вновь выстроенную художественную картинную галерею передали свои работы многие известные русские художники: Репин, Ярошенко, Куинджи, Корзухин и некоторые другие…

В 1916 году Софья Ивановна потеряла мужа. Причина его смерти мне неизвестна. Не имею также сведений, были ли у Софьи и Георгия Федоровича дети. По всей видимости, брак был бездетным.

После революции 1917 года Софья активно ищет работу, подвизаясь в издательствах, трудовой школе, в музее антропологии и этнографии и даже в антирелигиозном музее в Зимнем Дворце (оставаясь по убеждению православной христианкой).

Она также всячески старалась помочь своим многочисленным друзьям, большинство из которых относились к категории «бывших», что сыграло в дальнейшем свою роковую роль.

«25 декабря 1930 года она была арестована по статье 58-II УК РСФСР за контрреволюционную пропаганду. Ей вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей в разные советские учреждения на службу для собирания сведений о настроениях.

5 апреля 1931 года дело было направлено для внесудебного разбирательства на тройку при ПП ОГПУ с ходатайством о применении к обвиняемой Юнкер-Крамской высшей меры социальной защиты – расстрела. 11 апреля вышло постановление выездной сессии Коллегии ОГПУ, предписывающее выслать художницу Юнкер-Крамскую в Восточно-Сибирский край сроком на три года»6.

За день до предполагаемой отправки после тяжелых переживаний у Софьи Ивановны развился тяжелый паралич, в виду чего ее отправили в тюремную больницу. И все же в мае того же года больную и парализованную женщину отправили по этапу в Красноярск, где она пыталась работать. Но в Красноярске произошел повторный инсульт с парализацией левой половины тела. Испытывая невыносимые моральные и физические страдания, она написала слезное письмо Е. П. Пешковой с просьбой о помощи. Та откликнулась и, видимо, реально похлопотала, используя свои связи. 25 марта 1932 года Софью Ивановну по состоянию здоровья освободили и даже разрешили вернуться домой. Но полностью ее реабилитировали лишь спустя более чем через полвека со дня ее смерти, в 1989 году.

Умерла Софья Ивановна Юнкер-Крамская в 1933 году в Ленинграде. Точные причины смерти неизвестны. Оба ее брата, видимо, опасаясь разглашать истинную причину болезни и смерти, указывали, что сестра умерла от сепсиса, случайно уколов руку рыбной костью. Причем, по их словам, ее мучения продолжались около четырех лет и были ужасны. Так ли это было на самом деле или нет, предстоит уточнить современным исследователям. Согласно сведениям, опубликованным в одном из литературных источников, брат Софьи Анатолий Иванович Крамской, несмотря на свою «благонадежность», тоже косвенно пострадал от новой власти и слезно обращался за помощью к той же Екатерине Павловне Пешковой с просьбой похлопотать о возвращении из ссылки своей падчерицы Александры Павловны Цвылевой с ее мужем и внучкой Еленой Владимировной Афанасьевой. Вот такая печальная история приключилась с нашей таинственной «Незнакомкой». Слышал ли кто о ней раньше?

10.03.2018 г. Воронеж.

«В ЛУННОМ СИЯНИИ…»

эссе

«В лунном сиянии снег серебрится;

вдоль по дороге троечка мчится…»

Когда же и где я услышал впервые этот чудесный романс? Даже не могу вспомнить. Всё слилось в единый целостный клубок нераздельных воспоминаний.

В памяти замелькали кадры: концерты в Воронеже Бориса Штоколова, Владимира Атлантова и Олега Погудина (в разные, конечно, годы); Евгения Смольянинова исполняет романс с характерными звонкими вокальными подъездами в каком-то кинофильме и на своем сольном концерте; или вот я открываю романс в только что купленных нотах и сажусь за фортепьяно…

Нет, что-то здесь не то! Всё это было, но гораздо позже. А кто же, кто принес мне впервые радость услышать это чудо? И вот всплывает еще один эпизод, когда на кухне я вдруг слышу по радио проникновенное пение, возможно, это была Изабелла Юрьева или Алла Баянова. В изумлении я застываю на месте и слышу жестокие по своей силе слова: