Время удачи

Мила Лейт

Время удачи

По вере вашей да будет вам.

Мф.9, 29

Часть 1

1.

Цифры в правом нижнем углу экрана компьютерного монитора показывали, что до конца рабочего дня оставалось ещё около часа. Давно известный закон: время тянется невыносимо медленно, когда ждёшь. Впрочем, на работе всегда есть чем заняться, – даже если нет необходимости решать срочные вопросы. Андрей вздохнул, взял в руки лист бумаги со списком дел на ближайшие несколько дней, потом снова непроизвольно перевёл взгляд на компьютерные часы, не увидел там ничего нового и стал прикидывать, какому из них стоит посвятить остаток трудового дня. Специальность с довольно расплывчатым названием «программист» у большинства ассоциируется лишь с разработкой программного обеспечения, и мало кто представляет себе всю её многогранность и разнообразие задач, которые приходится решать ежедневно.

Профессию свою Андрей выбрал неслучайно. Точные науки ему всегда давались особенно легко. Ему нравились те предметы, где всё можно объяснить логикой, формулами, законами; разложить на составляющие и снова собрать в одно, если нужно. Это тебе не литература, где нужно давать трактовки поступкам героев, искать скрытый смысл в пространных описаниях, рассуждать на темы добра и зла. При том, что читать он любил с детства, необходимость разбирать прочитанное вызывала скуку и ощущение, что он ощупью что-то ищет в тёмной комнате, при этом сам толком не зная, что именно. Когда встал вопрос о выборе специальности, раздумывать ему не пришлось. Для его склада ума, для его способностей – новое, востребованное направление, без которого не обойтись уже ни в одной области современной жизни.

К двадцати восьми годам молодой человек уже успел набраться достаточно знаний и опыта, чтобы, сменив нескольких работодателей, получить весьма неплохое место в одной довольно крупной торговой фирме. Кроме того, за что бы он ни брался, будь то большой проект или написание обычного отчёта, он делал все на совесть – а именно эта черта характера даёт человеку возможность и расти профессионально, и продвигаться по карьерной лестнице без особенных, как ему самому кажется, усилий.

Андрей снова сосредоточился на рабочем процессе; мысли его упорядочились, потекли в привычном направлении. Дела свои он всегда планировал так, чтобы, с одной стороны, успевать выполнять все задачи качественно и в срок, с другой – уходить из офиса вовремя. Нередко, покидая своё место с окончанием рабочего дня, он видел, что большинство его коллег в это время ещё остаются сидеть перед экранами своих компьютеров; свойственная ему ответственность задавала робкий вопрос: не разгильдяй ли он. Что ж, честно глядя ей в лицо, он отвечал, что всё, что требовало его внимания до конца дня – отслежено, дела несрочные – в процессе выполнения, да и ни у коллег, ни, тем более, начальства за всю его карьеру ни разу не было к нему даже самых мелких претензий.

Тем, кто изо дня в день уходил из офиса на пару часов позже официально отмеренных, Андрей про себя искренне сочувствовал. Разумеется, перегруженность и авралы случаются у всех – ему и самому порой приходилось задерживаться, если ситуация того требовала. И всё же он давным-давно понял, что далеко не всегда здесь виноват лишь навалившийся объём дел. Кто-то из коллег в течение дня разбазаривал впустую слишком много времени и потом был вынужден навёрстывать, кто-то не соответствовал занимаемой должности – а потому ему всё давалось с трудом. Ну и оставался ещё один вариант, самый печальный: человеку просто некуда было торопиться после работы.

Уж кому-кому, а Андрею всегда было куда спешить. Такого активного ребёнка стоило поискать! Чтобы направить неуёмную энергию в полезное русло, мальчика ещё в дошкольном возрасте отдали в плавание. Дело оказалось со всех сторон полезным: кроме прекрасного общеукрепляющего действия, тренировки отлично развили дисциплину, в том числе и умение планировать время. Родители ни за что не допустили бы снижения школьной успеваемости, да и сам Андрей любил быть на высоте во всём. К тому же, многие предметы ему были по-настоящему интересны, так что учить уроки вовсе не было для него тяжкой повинностью. Где-то за счёт своих способностей, где-то – выезжая на своей начитанности, но так или иначе, он неизменно оставался одним из лучших учеников не только в классе, но и во всей параллели. А поскольку человеком он был открытым – помогал одноклассникам со сложным материалом, давал списывать домашние задания, нисколько не кичился своим статусом, порой нарочно показывая, что где-то ему просто повезло, – то и никакой дистанции в отношении с другими учениками, как это порой случается, не образовалось.

Учёба, спорт, книги, друзья – Андрею всегда было, чем заняться. Тогда он ещё не отдавал себе в этом отчёта, лишь на каком-то интуитивном уровне чувствовал себя счастливым, живущим полноценной жизнью человеком. Уже много лет спустя, наткнувшись на похожую идею в какой-то статье, он понял: только постоянная занятость интересными или хотя бы полезными тебе делами даёт это неповторимое и, пожалуй, единственно правильное ощущение жизни.

Последний год учёбы в школе был посвящён подготовке к выпускным экзаменам и поступлению в ВУЗ – и про серьёзный спорт пришлось на время забыть. А потом он вдруг влюбился. Не сказать, что совсем впервые, – какие-то девочки ему и раньше нравились, – но впервые всерьёз.

Первый год студенчества для многих – эйфория. Начало новой жизни. Те, кто вынужден уехать из города детства и покинуть родительское гнездо, действительно начинают многое почти с нуля; кто-то просто ощущает себя самостоятельнее благодаря хоть и маленьким, но своим деньгам, непривычному обращению на «Вы» от преподавателей и прочим атрибутам взрослой жизни. Кажется, что всё теперь совсем по-другому, не так, как было раньше. Мало кто, получив заветное звание студента, и особенно – ВУЗа престижного, с историей – остаётся к этому равнодушным.

Не стал исключением и Андрей. Учёба поначалу стала занимать гораздо больше времени, чем в школе, да и новые лица и занятия увлекли его настолько, что в бассейн он так и не вернулся. К тому же, буквально через пару месяцев после начала занятий он встретил Веру – и все его мысли и мечты волей-неволей сконцентрировались на ней.

Первая любовь – кто не помнит её? Мало у кого это чувство становится глубоким и продолжительным, но ярким и запоминающимся навсегда – пожалуй, у всех. Удивительно, но ни одна из последующих, какой бы сильной и страстной она ни была, не в состоянии повторить именно те эмоции и ощущения, которые дарит человеку первая любовь. И в чём тут дело? В молодости, новизне, а может, в том, что у первой любви ещё нет опыта разочарования – спустя годы Андрей время от времени вдруг мельком возвращался к этой мысли, так и отпуская её без ответа на свой вопрос.

Как и в любом крупном сообществе, на их университетском курсе довольно быстро сформировались определённые категории. Красивые и уверенные в себе девочки и мальчики, заметные по определению; сутулые молчаливые «ботаники»; «юмористы», незаменимые со своими шутками и затеями на вечеринках и посиделках после занятий; кто-то выделялся, эпатируя публику нестандартным внешним видом. Впрочем, среди остального контингента тоже хватало по-настоящему интересных личностей. Веру Андрей не отнес бы ни к одной из этих групп. Она не была яркой красавицей, одевалась обычно, не блистала никакими особенными талантами. Но и не заметить её, как ему тогда казалось, он всё равно не смог бы.

В обычный день уже уступающей свои права осени он шел куда-то по просторному университетскому коридору и, проходя мимо стайки студентов, обратил внимание на девушку. Та смеялась так задорно, так заразительно, а во всём её облике ощущалась такая жизнь и некая сила, что он даже замедлил шаг. Приятная, но вполне заурядная внешность – мимо тысяч таких он проходил каждый день на московских улицах и в метро; но эта девушка светилась совсем не внешней красотой.

Весь остаток дня она не выходила у него из головы. Ему хотелось узнать, над чем она так искренне хохотала, послушать истории, которые она наверняка рассказывает в компании своих друзей, просто смотреть в её сияющие глаза. Следующие несколько дней он, насколько позволяло время, бродил по корпусам университета в надежде снова встретить незнакомку. И эта её непреднамеренная недоступность только усиливала его интерес и желание.

А потом он снова увидел её через открытую дверь аудитории. Преподаватель что-то объяснял, показывая на какую-то невидимую Андрею схему, студенты слушали – кто внимательно, попутно что-то записывая, кто рассеянно. По лицу же Веры можно было подумать, что она смотрит захватывающий фильм – такая неподдельная увлечённость читалась в глазах и всей её позе. И это окончательно свело его с ума.

Первый курс так и остался в его памяти в первую очередь той любовью. Едва ли не всё свободное от занятий время он проводил с Верой. Просто гулять уже стало холодно, а на студенческую стипендию особо не развернёшься, и они, замёрзшие и румяные, заходили в какое-нибудь кафе попроще, пили чай, отрицательно качая головами на вопросительное «что-нибудь ещё?» официанта, и просто наслаждались обществом друг друга. Тогда ему казалось, что эти чувства его никогда не отпустят. Наверное, это хорошо, что влюбляясь, мы не вспоминаем о том, что любовь пройдёт. И получается этакая прекрасная концентрация в настоящем моменте, кроме которого, как известно, ничего больше и не существует.

Но всё, как это обычно и бывает, закончилось. Влюблённость всё-таки замешана на эмоциях, а они – субстанция довольно поверхностная и преходящая. Влюблённость по своей сути – весьма эгоистична, требует внимания к себе и удовлетворения своих потребностей. Многие ли в семнадцать лет умеют глубоко понимать других, идти на компромиссы, искать причины и определять следствия? К концу весны чувства у обоих стали угасать. В то время как раз началась летняя сессия – сложная, требовавшая серьёзной подготовки – и волей-неволей приоритет вновь пришлось отдать учёбе. А там подоспели и летние каникулы. Все разъехались с родителями отдыхать, и смена обстановки и новые впечатления ещё больше ослабили уже и так затрещавшие по швам отношения. К тому моменту, когда нужно было идти на занятия второкурсником, сердце Андрея вновь было свободно.

С одной стороны, ему даже нравилась эта вновь обретённая свобода. Но с другой было что-то невыразимо печальное в том, что то счастье, которое было у него прошедшей зимой, словно бы растворилось. Он недоумевал: зачем так нелепо устроен человек, что любовь сначала приходит, не спрашивая разрешения, а потом вдруг уходит – и ничем её не остановишь. Он смотрел на своих родителей, на родителей друзей – неужели их любовь длится десятилетиями? Или это уже не любовь? А может, это с ним случилась не любовь – а так, временное помутнение рассудка?

Но долго этими вопросами он тогда не задавался. Новый учебный год и студенческая жизнь снова поглотили его. А вскоре он нашёл совсем другую любовь, которая, как оказалась, была способна остаться с ним надолго – возможно, на всю жизнь.

2.

Это тоже случилось осенью, где-то в октябре – и ничто, как принято шутить, не предвещало.

Погода стояла на удивление тёплая, сухая, и они с друзьями с удовольствием пользовались возможностью погулять или посидеть где-нибудь в сквере после учёбы. Жизнь расстилалась впереди таким же пёстрым ковром, как облетевшие листья под ногами, напитывала силами, словно из того свежего, прохладного воздуха. Говорили о будущем, но больше – о настоящем: университет, девушки, игры и развлечения; время текло легко и незаметно.

Андрей тогда как раз начал встречаться с новой подругой. Это были уже совсем не те чувства, что он испытывал к Вере; но когда ты молод и хорош собой, любовь во всех её выражениях – естественная и непременная составляющая твоей жизни. Ничего особенного в этих отношениях не было, порой его даже тяготила необходимость их поддерживать, но в целом всё было прекрасно. Да и много ли найдётся тех, у кого не случалось таких необременительных связей, в которые люди вступают, чтобы не чувствовать себя одинокими субботними вечерами или чтобы было чем себя занять в свободное время, а то и просто ради социального статуса?

И вот в один из таких субботних дней, когда у обоих не было ни дел, ни особых планов, девушка предложила поехать в уже ставший популярным «Крокус» на какую-то выставку кошек. Сам Андрей к этим животным был довольно равнодушен; собаки с их искренними проявлениями любви импонировали ему куда больше. Но делать ему было всё равно нечего, да и на подобных мероприятиях он ни разу не бывал, так что спустя пару часов молодые люди уже походили к рядам стеклянных дверей выставочного центра.

В просторном холле, где потолка, казалось, вообще не существовало, по случаю различных событий выходного дня сновало довольно много народу. Андрей с подругой принялись оглядываться по сторонам, стараясь определить в какую сторону им направиться, чтобы попасть в нужный павильон. И тут он обратил внимание на совершенно необычную, никогда ранее не виданную им публику.

Один за другим в павильон входили и направлялись в его крайнюю часть, к бегущей наверх лестнице, молодые люди и девушки. Все они были одеты в спортивные костюмы или другую простую одежду, в руках многие несли портпледы, но как же они выглядели! Идеально заглаженные, чем-то залитые и сверкающие так, что можно смотреться как в зеркало, волосы, загар на лицах, а у девушек – что это был за макияж! Такого он не видел даже на моделях в рекламе: глаза нарисованы, как произведение искусства – с множеством оттенков, с блёстками, а у кого-то даже со стразами, ресницы до бровей (тогда он не сразу сообразил, что они были накладными). И присутствовало в них что-то ещё, чего он не мог сходу определить. Что-то, что делало их всех такими красивыми, такими заметными. Только потом Андрей понял, что дело было в осанке, уникальной выправке спортсмена, которую не спутаешь ни с чем.

Кто они и куда в таком виде собрались?

– Смотри, – только и выговорил он, потянув подругу за рукав, – что это?

И лишь продолжал глазеть на вновь прибывающих, провожая их удалявшиеся вверх по эскалатору фигуры.

– Понятия не имею, – равнодушно пожала та плечами. – Всё, я нашла, где это, пойдём. – И хотела было направиться куда-то в центр здания.

– Стой, погоди! – Андрей оставался на месте, не в силах забыть о непонятной публике и таинственном мероприятии, на которое они все собирались. – Давай посмотрим, куда это они идут? – он кивнул на красавчиков-мачо и их спутниц.

– Ой, ну Андре-е-ей! – она чуть надула губки. – Мы же на кошек приехали!

– Ну и что! Можем потратить пять минут и глянуть, что там происходит. Пошли! – И он решительно потянул спутницу за локоть, даже не глядя в её недовольное лицо.

На последнем этаже публика концентрировалась. Стояли какие-то очереди, люди входили и выходили туда-сюда сквозь прозрачные двери, а там, за ними… там что-то происходило, что-то необычное, совершенно не похожее ни на что, что ему доводилось когда-либо видеть.

– Это куда очередь?

Высокий красавчик с зеркальной причёской оторвался от экрана своего смартфона, чуть удивлённо взглянул на Андрея и равнодушно отвесил:

– На регистрацию.

Потом, заметив непонимание в глазах, оценил их «нездешний» вид и снисходительно кивнул головой в нужном направлении:

– Билеты – у той стойки.

Вскоре, не переставая озираться по сторонам, они добрались до зрительских трибун, нашли свободные места – и с того момента Андрей потерял счёт времени.

На довольно большой площадке танцевали пары. Да не просто танцевали! Танцами в привычном понимании, когда люди просто расслабленно отдаются музыке, тут и не пахло. Сильные, мощные движения, мгновенные повороты, огромная скорость. Стоило присмотреться и становилось видно, как работает тело, каждая мышца, каждый сустав. Музыка умолкала, на паркет выходили другие пары – и действо начиналось снова.

Сначала Андрей не понял, зачем на спинах у партнёров приколоты номера. «Это же не командная игра», – мелькнула мысль. Но затем он обратил внимание, что по периметру площадки стоят люди в костюмах – как ему показалось, довольно много, позже он из любопытства их пересчитал – и, внимательно рассматривая танцующих, что-то быстро помечают на листочках бумаги, приколотых к планшеткам, которые все они держали в руках.

Голос ведущего объявлял заходы и какую-то информацию. С течением времени сменялись и категории на площадке: после взрослых, с которых он начал смотреть турнир, вышли дети – но что это были за дети! Все тоже выглядели красавцами как на подбор, а как многие двигались в танце… Андрей и представить никогда не мог, что всего лишь дети уже могут так танцевать! Потом снова вышли взрослые. Среди них он узнал кого-то, кто танцевал в предыдущем туре, – и праздник красоты, грации и силы продолжился.

С первой минуты как молодой человек вошёл в зал, он словно выпал из реальности – так захватило его то, что происходило на площадке. Он и не знал, что, оказывается, существуют такие танцы, что можно уметь так двигаться, так показывать музыку. Да что там, порой и целые истории рассказывать своим телом – движениями, жестами. Будучи и сам в недалёком прошлом спортсменом, он неожиданно почувствовал себя каким-то неповоротливым чурбаном по сравнению со всеми этими такими пластичными, такими сильными и уверенными в себе людьми. И чем больше он смотрел на всё происходящее, тем больше в сознании крепла мысль: «Я хочу так же!»

Из этого своего рода оцепенения его вывела физиология – он вдруг ощутил, что давно пора в туалет. Машинально взглянул на часы и в первое мгновение решил, что те сломались. Почти четыре часа он просидел здесь, не меняя позы – и даже не заметил. Он оглянулся на место рядом с собой – его спутницы там не было. Андрей вспомнил, как в какой-то момент она что-то настойчиво ему говорила, а он, даже не пытаясь толком вникать в её слова, лишь отмахнулся. Видимо, ей наскучило («И как такое могло наскучить?!») и она ушла. Что ж – все люди взрослые. Она не обязана во всём с ним соглашаться; впрочем, как и он – с ней.

Ему припомнились ощущения, когда в детстве, посмотрев какой-нибудь особенно впечатливший его фильм, он потом ходил ещё погруженный в его сюжет, ещё переживая истории тех героев, оставаясь в той атмосфере. И именно это происходило с ним сейчас. Даже выйдя из зала, он всё равно остался там. Всю дорогу домой в его ушах звучала та музыка, а перед внутренним взором танцевали пары, мелькали ноги и руки, сменялись лица. Другой мир, другая жизнь – и он ему, увы, не принадлежал: Андрей лишь на миг увидел его, приобщился к этому таинству.

Но уже ложась в постель, молодой человек твёрдо знал: он хочет стать частью этого мира – мира красоты и силы – и он это сделает. Не имело значения, что он ещё даже не представлял как туда попасть, – ведь разве есть что-то невозможное для того, кто действительно хочет?

3.

Часто ли мы, начиная какое-то дело – большое или маленькое – доводим его до конца? Поднимаем его хотя бы на тот уровень, которым хочется поделиться с друзьями и окружающими? Достигаем в нём чего-то, что действительно привносит перемены к лучшему в нашу жизнь? Или чаще останавливаемся едва ли не в самом начале пути?

Андрей относился к той редкой породе людей, которая имеет и амбиции, и достаточную силу воли, чтобы в полной мере их реализовывать. Если уж он за что-то брался – будь то школьное домашнее задание, уборка в доме, большое или маленькое дело на работе – он просто не мог выполнить его «тяп-ляп», по принципу «лишь бы считалось, что сделал». Почему-то ему претило делать хуже, чем, как знал сам, он мог бы. Конечно, и у него, как у любого человека, случались и ошибки, и неверные решения. Но в этих случаях ему, по крайней мере, не было стыдно перед самим собой. А не ошибается, как известно, только тот, кто ничего не делает.

Сейчас, в эпоху Интернета, нет ничего проще, чем что-то узнать или найти. Любая информация на какую угодно тему доступна за считанные секунды нажатием нескольких клавиш. Соревнования, на которые волею случая попал Андрей, как выяснилось, относились к спортивным бальным танцам – такой же, как и все другие, спортивной дисциплине со своими федерациями[1] и правилами, присвоением разрядов и «мастеров спорта», всё серьёзно. Занятия для начинающих – тоже пожалуйста. Так что не прошло и недели, как начитавшись тематической информации и насмотревшись роликов на «ютубе», молодой человек впервые перешагнул порог танцевального зала.

Сколько лет прошло с тех пор, сколько разных событий случилось, но то волнение, те чувства, что он переживал первые месяцы своих тренировок, так и сохранились где-то в глубинах его памяти. Когда впервые прикасаешься к чему-то, ранее тебе незнакомому, это всегда ярко – любая новизна несёт в себе более сильные эмоции, а новая информация – другую пищу для ума. И чем ярче что-то в нашей жизни окрашено эмоционально, тем лучше это запоминается и тем на более длительный срок остаётся.

Итак, Андрей очутился в мире танца – а заодно вернулся в мир серьёзного спорта. Там он узнал, что в спортивной составляющей и заключается принципиальное отличие бальных танцев от так называемых «социальных».

– А ты что думал – на сальса-вечеринку пришёл? – подтрунивал над ним его тогдашний тренер, когда новоиспечённый претендент на освоение латиноамериканской программы[2] с некоторым удивлением посетовал на сложность даже простых, на первый взгляд, шагов. – Если хочешь быстренько выучить фигуры и через несколько занятий отплясывать в своё удовольствие на тематических тусовках – милости прошу в «социальные».

– А что – там совсем легко? – полюбопытствовал Андрей, который понятия не имел о тонкостях различий между танцевальными направлениями.

– Ну слегка потрудиться в любом случае придётся, конечно. Это ведь тоже танцы, и при желании там тоже есть куда совершенствоваться – у них и соревнования свои есть. Но ты пойми: там с самого начала цель другая – чтобы любой человек, придя, так сказать, с улицы, веселился и получал удовольствие. А у нас – спорт.

– Спорт, – Андрей понимающе вздохнул. То, что за красотой и кажущейся лёгкостью стоит огромный труд, он понял ещё тогда, случайно попав на тот судьбоносный турнир в «Крокусе». Танцы в привычном понимании чего-то предназначенного для отдыха даже рядом не стояли с тем, что он тогда увидел.

– У нас удовольствие – в другом, – продолжал тренер, молодой парень всего на несколько лет постарше Андрея. – Или ты считаешь, что спорт настоящей радости не приносит?

– Конечно, приносит! – Андрей вспомнил как любил свои тренировки в бассейне, когда тело наслаждалось движением, а потом, хоть и уставшее после нагрузки, казалось, радовалось каждой мышцей. – Только я как-то не ожидал, что это настолько трудно, – с улыбкой вздохнул он, возвращаясь к отработке основного хода ча-ча-ча.

– Самая большая трудность заключается в том, – словно ни к кому не обращаясь, произнёс в ответ тренер, – чтобы продолжать преодолевать эти трудности.

«Философ», – чуть усмехнулся про себя Андрей. В тот момент ему, конечно, было невдомёк, как много его преподаватель успел повидать ребят, которые, вот так же однажды придя учиться и поняв, что всё далеко не так просто, как им представлялось, через несколько месяцев исчезали, что называется, в неизвестном направлении.

– Нет, мне неинтересны просто танцы для вечеринки. – И Андрей, словно в подтверждение произнесённого, решительно мотнул головой. – Я хочу по-настоящему.

– Всё зависит только от тебя, – и тренер приглашающе развёл руками. – Так что давай. Будет трудно, но классно. А ведь мы ещё даже не приступали к технике работы тела.

Но Андрея все эти сложности нисколько не пугали. Напротив, спорт он любил всегда. И в бальные танцы пришёл не за очередной игрушкой на несколько месяцев. Начав, как любой новичок, с освоения простейшего, он с нетерпением ждал, как в урочный час, постепенно продвигаясь по выбранной дороге, он приступит к чему-то уже более сложному и интересному.

И теперь у него появился секрет. Неожиданно для себя Андрей обнаружил, что ему совершенно не хочется, как случалось раньше, ни с кем обсуждать своё новое увлечение. Так бывает, когда предмет, о котором идёт речь, затрагивает особенно глубокие струны души, оказывается слишком большой драгоценностью, чтобы вот так запросто выставлять её напоказ. Впрочем, вместе с новым занятием у него постепенно появился и новый круг общения – такие же влюблённые в танцы парни и девушки, единомышленники, с которыми, напротив, только об этом и хотелось говорить и которых в его жизни постепенно становилось всё больше.

В танцевальном зале, с которого началась новая эпоха в жизни Андрея, ежедневно появлялась самая разнообразная публика. Кто-то, как и он, был совсем зелёным новичком, чьё исполнение танцевальных па напоминало цирковых дрессированных животных; кто-то, проведя в бальных танцах уже несколько лет, несмотря на по-прежнему многочисленные огрехи и недоработки выглядел не в пример более уверенно. А были и настоящие танцоры: те, кто начав заниматься ещё в детстве, годам к двадцати уже превратились в полноценных профессионалов, и чьи мастерские, отточенные движения приковывали восхищённый взгляд.