Тело, энергия, эмоции. Трансформация через прикосновение

Еще один способ говорить о медитации – это описывать ее как присутствие в своем теле и в своих действиях, их осознание. По-другому это часто называют «присутствием в текущем моменте». В этом случае медитацией может стать вообще все, что угодно. Ошо формулировал это так: «Вы можете делать все, что угодно – при условии, что вы присутствуете в том, что вы делаете». Ну, то есть, когда вы едите – вы едите, когда вы танцуете – вы танцуете. Иными словами, делаете нечто прямо противоположное тому, что привычно для нашей культуры, в которой тело и ум обычно разделены. В нашей культуре чаще всего люди ведут себя так, что когда их тело, например, автоматически ест, их осознание находится в совершенно другом месте – вспоминает разные интересные события или планирует какие-то будущие дела… в общем, присутствует где угодно, кроме текущего момента. Ошо говорил, что сознательный ум всегда находится либо в будущем, либо в прошлом – и никогда в текущем мгновении. А тело, наоборот, всегда присутствует «сейчас». Оно никогда не бывает в будущем или в прошлом.

Именно поэтому для перехода в состояние медитации очень важно научиться перемещать свое внимание из мыслей в тело. Этот процесс перемещения обычно называют «центрированием в теле» или просто «центрированием». Цивилизованный человек большую часть времени центрирован «в голове», в своем сознательном уме. Иными словами, основное его внимание занимают мысли, которые он думает. А в процессе занятий медитацией внимание медитирующего смещается из ума вниз – например, в сердце или в живот.

Кстати, однажды мне довелось переводить прекрасную книгу Ошо. Она называется «Внутреннее путешествие» и фактически представляет собой стенограмму одного из первых медитационных лагерей Ошо в 1967 году – когда еще не было ни «Динамической медитации», ни неосаньясы, ни коммуны в Пуне. В этой книге ачарья Раджниш (как тогда звали Ошо) в течение трех дней очень подробно рассказывает участникам лагеря о том, что медитация – это постепенный переход сначала из головы в сердце, а затем из сердца в живот.

И вот что еще интересно: когда ум остается без энергетической подпитки от нашего внимания, он сам собой начинает умолкать – разумеется, не сразу, а очень постепенно. Именно поэтому медитацию описывают еще и как состояние внутренней тишины, внутреннего безмолвия. Именно в этом состоянии, когда ум постепенно затихает, у медитирующего появляется возможность слышать не только громкие и категоричные указания своих «психологических программ», но и тихий, еле слышный голос своего сердца, а иногда – и безмолвие своего живота. И такая кардинальная смена авторитетов – от внедренных извне «программ» к своей внутренней изначальной разумности и чувствительности – со временем неизбежно приводит к глубоким изменениям в жизни духовного искателя.

И наконец, еще один, очень существенный для меня нюанс. Тем, кто интересуется медитацией, важно различать понятия «медитация» и «медитационная техника». Иными словами, понимать, что очень часто «медитацией» называют не только состояние свидетельствования и присутствия, но и технику или метод, помогающие в это состояние войти. Например, и классические медитации Випассана и Дзадзэн, и суфийские зикры и кружение, и Латихан, и глоссолалия у ранних христиан, и Динамическая медитация Ошо – все это именно техники, создающие наиболее благоприятные условия для того, чтобы состояние медитации вдруг случилось.

И огромнейшая, на мой взгляд, заслуга Ошо состоит в том…

Вообще-то, если мне вдруг придет в голову идея составить список людей, в наибольшей степени изменивших мою жизнь, то Ошо, безусловно, окажется в нем на первом месте – несмотря даже на то, что воздействие его учения мне впервые довелось ощутить лишь через год после того, как сам он ушел из жизни. И самым ценным среди полученных мною подарков, конечно же, останется опыт переживания энергии просветленного Мастера. А еще – опыт свободы и глубины отношений, которые в этой энергии становятся возможными. А еще – свобода мышления и свобода от мышления – редкостное благословение, которое с каждым годом жизни ощущается мною все больше и больше. По крайней мере, мне очень хочется в это верить.

Но есть и еще, как минимум, две очень важные вещи. Первая – это разработанные Ошо активные техники медитации для «западного ума». И вторая – гениальная идея Ошо об использовании психотерапии для углубления медитации. Этим двум последним вещам, в общем-то, и посвящена моя книга.

Глава 4. Активные техники медитации

При слове «медитация» большинство людей, конечно же, представляют себе человека, подобно статуе застывшего в позе лотоса – ну, или хотя бы усевшегося на подушке со скрещенными по-турецки ногами. Глаза у него закрыты, на губах играет легкая загадочная улыбка, а все тело излучает покой и безмятежность. И это, в общем-то, правильное представление. И практикуемая в буддизме техника Випассаны, и дзенская техника Дзадзен внешне выглядят именно так. Такие техники медитации – в которых много пассивности, тишины, неподвижности – наверное, можно назвать традиционными.

Но существует и множество других медитационных техник – совсем не таких мирных и безмолвных – по крайней мере, на некоторых их стадиях.

Дело в том, что, как рассказывал в своих беседах Ошо, существует глубокое различие между восточным и западным типами ума. Медитация была создана на Востоке. Именно там на протяжении многих веков формировались и ценились такие свойства сознания, как созерцательность, стремление к внутренней гармонии, «позволение вещам происходить», внутреннее безмолвие и, в конечном счете, единение с Дао, слияние с Пустотой, с Абсолютом, растворение в Нирване…

Именно поэтому восточный ум по своей природе является в гораздо большей степени «медитативным», чем активный, «достигающий» ум Запада. Восточный ум больше ориентирован на «согласие с тем, что есть», на так называемое «не-действие». Для него пассивность и созерцательность – вовсе не пустая трата времени, а совершенно необходимая часть процесса жизненных изменений. Причем эта пассивность для него естественна. С точки зрения восточного ума, пассивность может быть так же важна и эффективна для изменений и трансформации, как и интенсивнейшая деятельность, инициируемая западным умом. Отсюда и странные для западного человека восточные изречения: «сижу в безмолвии, ничего не делаю, приходит весна, и трава вырастает сама собой», «если долго сидеть на берегу реки, рано или поздно мимо проплывет труп твоего врага», «даже упавший с крыши кирпич когда-нибудь будет перевернут…»

В отличие от культуры Востока, наша западная культура и, соответственно, наш западный ум, практически полностью ориентированы на действие, активность, достижение. Чтобы что-то изменить, нужно обязательно бороться, прикладывать усилия, напрягаться, не сидеть на месте, делать хоть что-нибудь… Об этом говорят и наши пословицы: «без труда не вытащишь и рыбку из пруда», «под лежачий камень вода не течет», «терпение и труд все перетрут» – и так далее… Соответственно, для западного образа мышления любое ожидание, любое состояние пассивности ощущается как пустая, напрасная и вредная трата времени. И, сообразно с этим, в нашем подсознании живет твердое убеждение, что чем больше «впахиваешь», чем больше проявляешь активности, чем меньше «сидишь без дела», тем лучше и значительнее будет результат и тем скорее он будет достигнут.

Кроме того, как заметил кто-то из современных философов, «западный ум боится пустоты». Если на Востоке Ничто – это предел стремлений духовного искателя, на Западе это скорее один из самых кошмарных вариантов Ада.

Именно поэтому Ошо говорил, что, начав практиковать традиционные восточные техники медитации, человек с Запада может столкнуться с весьма серьезными трудностями. Его «западный» ум слишком «прокачан» на активность. Более того, эта его обусловленность действует на протяжении многих и многих поколений. Человеку с Запада будет гораздо сложнее дождаться, пока его сверхактивный ум начнет сам собою успокаиваться, замедляться и затихать. Восточные традиционные техники медитации рассчитаны на «неделание». А люди с Запада, наоборот, ориентированы на «делание».

Вот почему Ошо в течение более двадцати лет экспериментировал, создавая техники медитации, предназначенные именно для «западного» ума. В большинстве из этих техник первые стадии связаны с довольно интенсивной (а иногда и очень интенсивной) физической активностью. В общем-то, именно поэтому эти техники и называются «активными». А после 20–40 минут очень странной для западного ума «бессмысленной» и подчас шокирующей активности обычно делается резкий, мгновенный переход к неподвижности, тишине, безмолвию. И на этом контрасте, как объяснял Мастер, состояние медитации может возникнуть само собой.

Вот почему активные техники медитации обычно состоят, как минимум, из двух (или больше) очень разных стадий. Безмолвие, покой и безмятежность, характерные для традиционных пассивных техник, в них тоже присутствуют – но ближе к концу. А начинается все чаще всего с действий, которые сделали бы честь любой психиатрической палате для буйных или привлекли особо пристальное внимание практикующего экзорциста. В разных активных техниках может использоваться и хаотическое дыхание, и интенсивные танцы, и максимально эмоциональная речь на «тарабарском языке», и очень громкие крики, и прыжки, за которые вас непременно зауважают местные обезьянки, и тряска всем телом, и разнообразные странные звуки… В общем, скучно, как правило, не бывает.

Впервые мне довелось попробовать на себе некоторые из «активных медитаций» Ошо в 1991 году. Мало-помалу они стали очень важной частью и моей жизни, и моей профессии Ошо ребалансера. Скажу больше, с годами мое восхищение тем, как устроены эти техники, и тем, как они действуют, только возрастает.

Важно только понимать, что при всей кажущейся простоте инструкций для активных медитационных техник Ошо, в их выполнении есть огромное количество тонких нюансов, от которых во многом будут зависеть их эффект. Это, впрочем, относится к любым медитационным техникам. И это создает огромное пространство для экспериментов с вашими внутренними состояниями.

Из всех техник, созданных Ошо, наиболее известна, конечно же, Динамическая медитация. Ей, кстати, в этом году исполнилось 50 лет. Среди саньясинов Ошо все еще ведутся бесконечные «священные войны» о том, как именно следует выполнять Динамическую медитацию, о том, насколько тяжело и сложно ее делать, и о чудодейственных результатах этой техники… В какой-то момент в Пуне даже была издана очень толстая книга, в которой собрали все, что Ошо когда-либо говорил о «Динамике» – так эту технику часто называют русскоязычные саньясины.

Позже, когда я буду рассказывать о том, как нас учили Ошо ребалансингу, я обязательно – и очень подробно – расскажу и о Динамической медитации. Для меня эта техника особенно ценна тем, что позволяет поддерживать тело и ум в более или менее гармоничном состоянии в сильных энергетических и эмоциональных полях. Именно поэтому «Динамика» стала для меня одним из главных «средств выживания», когда я оказался в поле коммуны Ошо – его, кстати, еще называют «полем Будды». И, видимо, совсем не случайно на футболках, которые продавались в то время в спортивном клубе коммуны, очень популярна была надпись «Meditation: the last resort». Это можно перевести как «Медитация: последнее прибежище» или как «Медитация: крайнее средство» – на мой вкус, прекрасно и так, и этак.

Таким же «инструментом выживания» Динамическая медитация впоследствии стала и для участников нашего тренинга по ребалансингу. Там сильнейшие эмоциональные поля создавались ведущими намеренно – в качестве важного фактора нашей подготовки. А ежедневная «Динамика» Ошо была обязательным элементом обучения на тренинге.

А сейчас давайте поговорим о связи медитации с психотерапией.

Глава 5. Психотерапия в мире Ошо

Что происходит с человеком во время медитации? Обычно это описывается как углубление, погружение внутрь, движение внимания и осознания к самому сокровенному внутреннему центру. Однако, в процессе такого движения медитирующий неизбежно будет сталкиваться с препятствиями. Такими препятствиями на пути могут, например, стать различные травматические воспоминания и эмоции, хранящиеся в подсознании или в теле. В своем внутреннем путешествии каждому из нас приходится встречаться с разнообразными страхами, с подавленной или недовыраженной агрессией, с ощущениями боли, отчаяния, тоски или беспомощности… Чаще всего прикосновение к таким воспоминаниям приводит к тому, что человека мгновенно «выбрасывает» из медитативного состояния на уровень «обычного», повседневного осознания. И дальнейшее движение вглубь становится невозможным.

Этот же процесс можно описать и по-другому. Пусть, например, кто-то выполняет традиционную Випассану. Достаточно длительное пребывание в состоянии полной пассивности и отказ от любой активности приводят к тому, что ум постепенно начинает успокаиваться и расслабляться. То же самое тонкое расслабление начинает происходить и на уровне тела. И в результате в теле и подсознании освобождаются и вновь начинают течь эмоции и чувства, которые много-много лет подавлялись и отвергались. В уме начинают всплывать очень яркие воспоминания из детства – а может быть даже из прошлых жизней, если вы в них верите. И далеко не все из этих чувств и воспоминаний окажутся для вас желанными и приятными… Мгновение – и состояние медитации в который раз оказывается утраченным.

Насколько я знаю, в большинстве духовных традиций в подобных случаях рекомендуется просто продолжать попытки – продолжать снова и снова возвращаться к практике медитации. Именно поэтому потрясающим, на мой взгляд, подарком для тысяч медитирующих была идея Ошо о том, что для «расчистки» пути в процессе внутреннего путешествия можно использовать различные виды психотерапии.

Удачным образом, ситуация сложилась так, что в это же время в западной психотерапии возник встречный интерес к восточным духовным учениям и практикам. Вот как рассказывает об этом в своей книге «Тантрические пульсации» Аниша Диллон, психотерапевт и саньясинка из США, которая в то время работала в знаменитом институте Эсален в Калифорнии. В начале семидесятых годов прошлого века этот институт являлся генератором новаторской терапии, перекрестком и местом встреч практически для всех, кто занимался развитием новых методов личностного роста и исследованием личности.

«Когда я приехала в Эсален, вся американская молодежь болела Индией. Это было модно. Путешественники, вернувшиеся в институт с Востока, читали лекции о системе чакр, вели курсы йоги и обучали различным видам медитации. В целом это являло собой крепкий коктейль из западной психотерапии и восточной духовности, и, работая и живя на территории института, я пила его с наслаждением».

И эта счастливая «встреча Востока и Запада» – встреча, с одной стороны, интереса Ошо к психотерапии как к средству для углубления медитации, а с другой – интереса к духовным практикам среди западной молодежи вкупе с интересом некоторых западных психотерапевтов к «восточным» методам совершенствования терапии – привела к тому, что в конце 1970-х годов в Пуну со всего мира начали стекаться сотни, а затем и тысячи духовных искателей, среди которых были и десятки высококлассных психотерапевтов самых различных направлений.

Свами Ананд Судас, психотерапевт из Германии и один из создателей метода Ошо ребалансинга, в своей книге «Осознание через прикосновение» пишет об этом так:

«В середине семидесятых годов вокруг просветленного индийского мистика Ошо сформировалось сообщество духовных учеников, собравшихся со всего мира. Множество людей, практикующих различные направления терапии и работы с телом, почувствовали себя вдохновленными его учением.

Под влиянием видения Ошо о “целостном человеке” сложилась открытая, свободная для экспериментов атмосфера, в которой люди могли делиться друг с другом своим опытом и найти в себе мужество перешагнуть ограничения, в прошлом сковывавшие их врачебную практику».

В результате такого творческого взаимодействия и обмена в энергетическом поле просветленного Мастера и в фантастической атмосфере игривости и юмора, пропитывавшей в те времена коммуну, многие виды традиционной западной терапии претерпевали процессы трансформации и синтеза, порой причудливо соединяясь друг с другом и неизменно обогащаясь медитативным видением Ошо. В результате возникло множество совершенно новых групповых структур и индивидуальных практик.

Из телесных практик в конце девяностых и начале двухтысячных годов в коммуне Ошо, насколько я помню, были особенно популярны «Искусство божественного исцеления Ошо», созданное на базе шиацу и рефлексологии, «Ошо пульсации» – дыхательная техника, основанная на идеях и методах Вильгельма Райха, и, конечно же, Ошо ребалансинг.

Ошо ребалансинг, несомненно, находится в глубоком родстве с методом структурной интеграции Иды Рольф, также известным как рольфинг. И та последовательность работы, которой обучают на тренингах по ребалансингу, внешне очень близка к структуре из десяти сессий, принятой в рольфинге. Однако гораздо сильнее ребалансинг связан с учением Вильгельма Райха и техниками Александра Лоуэна: именно их подход лежит в основе как энергетического наполнения сессий ребалансинга, так и сопровождения клиента в процессе каждой сессии. Именно поэтому Ошо ребалансинг, как и Ошо пульсации, принято относить к методам неорайхианской психотерапии.

Есть в Ошо ребалансинге и еще одно очень важное качество: особое центрированное состояние ребалансера и особенная, очень тонкая и чуткая связь, соединяющая ребалансера с клиентом в процессе работы. В результате сессия ребалансинга становится в большей степени «медитацией вдвоем», нежели «сеансом психотерапии». Впрочем, чувствительность, центрированность и медитативность – это, пожалуй, главные отличительные качества любой терапии, созданной в пространстве Ошо.

Но вернемся же в Пуну 1998 года. Январь, +27, ясно – типичная зимняя погода в этом районе Индии. Я стою на «Плазе» – так называется небольшая площадка в центре коммуны Ошо. Здесь на специальных стендах вывешены объявления о проводимых в ближайшие дни десятках терапевтических групп и индивидуальных сессий. Тут же можно получить консультацию – какую группу или тренинг целесообразно было бы пройти, на какую сессию стоило бы записаться… Также на «Плазе» пару раз в день проходят так называемые «демо» – короткие рекламные демонстрации различных групп, тренингов и техник.

В общем, жизнь кипит… Вокруг довольно много людей – все, конечно же, в «маруновых робах» («maroon robes») – особых облачениях темно-бордового цвета. Больше всего эти робы похожи на платья, которые носят мужчины в арабских странах, но только с короткими рукавами. Ношение таких темно-бордовых одежд – обязательное условие пребывания на территории коммуны. Когда-то цвет одежды саньясинов был оранжевым, но в какой-то момент Ошо поменял его на «марун» – может, для того, чтобы потроллить также и тибетских монахов?.. Хотя официальное объяснение, помнится, было другим…

Время от времени мимо проходят груплидеры (ведущие групп) – их легко отличить по черным одеяниям с белыми поясами. «Черные робы» надевают лишь те, кто в данный момент проводит какую-то группу или дает индивидуальные сессии – иными словами, «находится при исполнении». Поэтому «обычные» обитатели и посетители коммуны чаще всего смотрят на «черные робы» с уважением, а некоторые – чуть ли не со страхом.

Учитывая обстоятельства и причины моего внезапного появления в Индии, я, оказавшись на «Плазе», конечно же, поинтересовался: «А как у них тут обстоит дело с ребалансингом?»

С ребалансингом в Пуне в то время все обстояло прекрасно. Этой практике был отведен отдельный стенд с большой надписью: «Ошо ребалансинг» и с фотографиями ребалансеров, предлагающих свои сессии.

А особенно прекрасными для меня были подписи под этими фотографиями: «Судас ребалансинг», «Сидамо ребалансинг», «Амрита ребалансинг», «Сатьярти ребалансинг» и так далее. Сейчас я понимаю, что в этом заключался очень существенный смысл. Ошо ребалансинг как система глубокой медитативной работы с телом неизбежно «окрашивается» личностью ребалансера – его персональным жизненным опытом, разными удивительными вещами, с которыми ребалансер встретился и познакомился в процессе движения по своему собственному уникальному духовному пути… Ну, и его собственными уникальными личными заморочками, «тараканами», ограничениями и «слепыми пятнами» – как же без них?

Глава 6. Финансовый вопрос

Стоя на «Плазе» и с интересом разглядывая объявления на стендах, я думал, что, конечно, очень хорошо было бы взять здесь еще одну сессию ребалансинга… Или даже две… Или записаться на какую-нибудь интересную группу… Да вот только стоят эти сессии и группы в Пуне совсем недешево…

В конце девяностых российские духовные искатели в большинстве своем почему-то не особенно дружили с деньгами. И когда я в первый раз оказался в Индии, у меня с собой, кроме обратного билета на самолет, были лишь 510 долларов – весь мой бюджет на месяц. Удивительным образом их хватило и на поезд от Дели до Пуны в оба конца, и на аренду жилья, и даже на еду, пару «маруновых роб», коврик для медитаций и оплату входа на территорию коммуны в течение месяца. Сейчас я, пожалуй, просто не поверил бы, что такое возможно.

Примерно такой же бедной, как русские, была и большая часть местных жителей – индийцев. Но для последних в коммуне действовали существенные льготы.

А цены на психотерапевтические группы и сессии были, конечно же, ориентированы на европейцев и американцев. Насколько я помню, индивидуальная психотерапевтическая сессия стоила в ашраме около сорока долларов. И примерно столько же стоил один день участия в группе. То есть, какая-нибудь пятидневная группа обошлась бы мне в 200 долларов – совершенно невозможные для меня тогда деньги.

К счастью, Существование предусмотрело очень удобную для меня лазейку – одно из персональных чудес, которое через пару лет привело к радикальным изменениям в моей жизни.

Дело в том, что все группы, тренинги и сессии в коммуне проводились на английском языке. И, соответственно, те участники мероприятий, которые английским не владели – а к этой категории в те времена относилось большинство русских и китайцев – должны были позаботиться о том, чтобы найти себе переводчика. Обычно на эту роль приглашали кого-то из друзей и знакомых. Причем чаще всего чудесное поле коммуны срабатывало таким образом, что переводчик находился совершенно случайно и в самый правильный момент.

Для переводчика бонус состоял в возможности практически полноценного бесплатного участия в группе. И те русские, которые в большей или меньшей степени владели английским, этой возможностью с удовольствием пользовались. Пользовался ей и я. Тем более что некоторый опыт перевода групп Ошо у меня к тому времени уже имелся.

Первая группа, которую я переводил в Пуне, называлась «Рожденные заново» («Born again»). Это захватывающий терапевтический процесс, разработанный самим Ошо, длился целую неделю, по два часа каждый день, и был нацелен на восстановление связи с «внутренним ребенком» – очень живым, очень творческим, очень непосредственным и очень чувствующим существом, живущим внутри каждого из нас. Потому что именно через контакт с «внутренним ребенком» усталый, скучный и потускневший взрослый может попытаться заново обрести ощущение жизни как приключения – со всеми ее красками, неожиданностями и чудесами. Помните эти известные слова Иисуса: «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное»?

А если совсем просто, это была группа для тех, кто в детстве либо «не доиграл», либо по каким-то причинам вообще не научился играть, либо в какой-то момент эту способность утратил. В общем, это был прекрасный шанс наверстать упущенное или вернуть потерянное!

Структура группы тоже была очень простой: каждый день мы собирались в специальном звукоизолированном подвале, стены и пол которого были обшиты мягкими матрасами, и… впадали в детство! В зале было много подушек – в них можно было закапываться, ими можно было кидаться! Разговоры, кажется, были запрещены – но отнюдь не звуки и не крики… Были тряпки, которые можно было рвать!.. Было пластмассовое мусорное ведро – но до конца дня оно, конечно же, не доживало. Были коробки с салфетками для слез и соплей – но их судьба тоже оказывалась плачевной… В общем, как когда-то говорили у нас в детском садике, это был полный «дурдом на выезде».