Академия Эрд. Пламя в руках

А вот теперь не поняла уже я… Подстраиваться под любого – это как? Слышала, конечно, что не все магии совместимы, например, магия болотных ведьм практически никого не принимает, поэтому их союзы заключаются непосредственно в своих родах. Но чтобы лекарь под всех подстраивался – нам о таком не рассказывали.

– Простите, профессор. – Я подняла руку, чтобы обратить на себя внимание. – А как это «подстраиваться под любого»?

– Очень просто! Почему мы обучаем столько лекарей? И почему лекарство самый распространённый магический дар? Потому что он не всегда совместим. С четвёртого курса у вас начнётся практика, и именно в её процессе выяснится, насколько ваша магия совместима с огненными. Кто-то из вас сможет лечить только одного определённого Защитника, а кто-то несколько сразу, потому что будет с ними совместим. Обычно мы лечим их в лекарском крыле уже после рейдов, но, когда прорыв масштабный, и такое бывает нередко, лекари отправляются на границу Горизонта вместе с огненными, чтобы лечить на месте. Когда магический резерв опустошается, вы можете применять зелья и отвары, правила приготовления которых вами досконально изучаются. Именно поэтому рецепты вас заставляют учить наизусть, чтобы лекарь смог приготовить зелье в любых условиях, даже на поле боя.

Ого! По залу пронёсся коллективный вздох. Нам, разумеется, рассказывали, что будет практика, но никто не предупреждал, что мы можем попасть непосредственно в зону сражения. Мне, например, было страшно. Я видела в учебниках на картинках изображения Фаранов, и не хотелось бы встретиться с этим существом лично.

– А по какому принципу определяется совместимость лекаря и огненного? – спросил кто-то прямо у меня за спиной, я повернулась – вопрос задала Лэйс. Я понимала, почему её это интересует – скоро она станет женой Защитника, и в её интересах иметь способность лечить мужа самостоятельно.

– Когда лекарь кому-то помогает, он отдаёт свою магию больному, вливая в него. В этом случае магия самого пациента, какой бы она ни была, должна принять исцеляющую, но чужую силу. Если чужая сила принята без проблем – полное совпадение, способствующее очень быстрому восстановлению. Но если чужая сила отталкивается, не принимается, значит, лекарь с пациентом не совпадают. В мирной жизни такое происходит редко, поэтому лекари способны лечить многих. Но с огненными всё по-другому, огонь сильнее любой другой магии, и именно он решает – принять или не принять силу, даже если эта сила так необходима для восстановления тела. Многие из вас вообще не смогут лечить Защитников, другие же способны будут лечить одного, максимум двух.

Девушки зашептались, недовольно переговариваясь. Очень многие рассчитывали, что смогут лечить огненных, быть рядом и, возможно, найти среди них высокородного мужа. Войти не только в первые десять родов, но и разделить вместе с ними почёт и привилегии. А теперь выяснилось, что некоторые даже рядом с Защитниками не смогут постоять. Расстроилась ли я? Нисколько. Мне не хотелось участвовать в сражениях и быть походным лекарем. Я предпочту мирно жить в Маарте, помогая тётушке в лавке.

– И ещё, – продолжил профессор, заставляя присутствующих вновь переключиться с обсуждений на него, – магический резерв обоих, лекаря и Защитника, тоже имеет важную роль при совпадении. Сила огненных разная, так же, как и сила лекарей.

– Это как, профессор? – не удержалась я. Определённо, сегодня мы узнаем много нового для себя. – Мы всегда думали, что огненные самые сильные, одинаково сильные, и у них нет различий?

– Распространённое заблуждение, дамы. – Он смотрел на нас с улыбкой. – Уровень огненной силы разный у всех, всё зависит от того, сколько получил ребёнок от родителя и как свою силу сумел развить. Защитник использует огонь для атаки, но у каждого этот самый огонь имеет свою особую форму. Например, огненные шары означают, что у Защитника слабый резерв, они наносят минимальный вред Фаранам, и такой огненный может действовать только в паре с тем, у кого резерв мощнее. Один он вряд ли сможет справиться с чудовищем. С каждым годом Защитников с таким даром становится больше… – Профессор вздохнул, признание этого факта его не радовало. – Самое распространённое проявление огненной магии – ленты и лассо. Имеют большую поражающую силу в борьбе с Фаранами, оплетая их, опутывая, не позволяя быстро избавиться и тем самым уничтожая. Такой Защитник способен выстоять в одиночку против одной твари, но на несколько его не хватит.

– У Крата ленты, – шепнула мне сзади Лэйс.

– Но есть и самые сильные, правильно, профессор? – не удержалась я, понимая, что дак Росс не закончил.

– Конечно! Есть огненные с даром Потокового огня – сила непрерывна, пламя льётся огненной рекой, не просто уничтожая Фарана, а испепеляя его. Такие маги самые сильные, способные в одиночку уничтожить несколько чудовищ и остаться невредимыми. Но таких, к сожалению, осталось немного, по пальцам можно пересчитать во всех королевствах.

– А вы таких знаете, профессор? – Конечно же, вопрос от Трэйси. Ей нужен самый сильный жених.

– И вы знаете. – Он ласково улыбнулся.

По залу для занятий пронёсся удивлённый шёпот. Все сразу же начали перебирать в памяти всех знакомых и не знакомых Защитников.

– Это наш ректор – Ортас дар Лартак!

И тишина. Все замерли. Что мы знали о нашем ректоре? Ни-че-го! Видели его нечасто, я, например, всего два раза, и то издалека, толком не рассмотрев. Его кабинет располагался в главном корпусе, где мы, к слову, бывали очень редко, только при необходимости перехода через арку. Ему было почти четыреста лет, двести из которых он руководил Академией Эрд. Не женат, что обсуждалось всеми и постоянно. О нём ходило множество слухов разного характера, приписывалось с десяток романов со множеством женщин. Каждая вторая девушка в академии мечтала понравиться ему, обратив на себя внимание, но, увы, как бы барышни ни старались, он ни с кем так и не связал свою судьбу. Преподавал предметы исключительно у огненных, обучая правилам боя и защиты. Когда Защитники отрабатывали приёмы с огнём, тренировка проходила на закрытом поле, а туда зрителей не пускали. Иногда ректор замещал кого-то из преподавателей в случае необходимости, но с нами такого ещё не случалось. Старшие курсы говорили, что, когда он вёл занятия, все даже дышали через раз, настолько велик был страх перед ним. Но это всего лишь слухи, и каков он на самом деле, не знал никто из нас.

Прозвенел звонок, оповещая нас и профессора, что занятия окончены. Почти три часа у дак Росса пролетели незаметно, оказалось, мы даже перерыв пропустили. Теперь, наверное, это мой самый любимый предмет в академии.

– Я прощаюсь с вами, дамы, встретимся на следующем занятии! – Профессор одарил нас всех ласковым взглядом и тут же испарился в тёмной дымке.

Как только он исчез, меня с силой дёрнула за руку Лэйс.

– Мне срочно нужно проверить, смогу ли я лечить Крата! – По её взгляду я поняла – проверить она собиралась сию минуту.

– Как? Он совершенно здоров, сейчас ты не сможешь этого сделать, – одёрнула её Айри. – Если только после очередного рейда, но в лекарский корпус нам входа нет до четвёртого курса.

– Ну значит, я скажу ему, чтобы в следующий раз он чуть-чуть не долечился, и я опробую на нём свою силу. Не хочу, чтобы его лечила какая-нибудь Трэйси… при живой-то почти жене-лекаре! – В глазах Лэйс отчётливо читалась ревность – жгучая, острая ревность.

– Дорогая, – я положила руку поверх её руки, – не паникуй раньше времени, всё у вас будет хорошо. Не забывай – ваши резервы совпадают идеально, а это значит, что и твою магию огонь Крата примет.

– Да, точно, Лив, ты права, иначе мы не подошли бы друг другу, – Лэйс с облегчением выдохнула. Всё – никуда не бежим, никого не лечим прямо сейчас.

– Кого обсуждаем? Ректора, да? – неожиданно рядом с нами возникла Трэйси. – Можете не стараться – он будет моим!

– И с чего вдруг такая уверенность, дак Филс? Я что-то не вижу в твоей фамилии приставки «дар»! – Айри удивлённо-издевательски приподняла бровь. Аристократка – это про неё.

– Ну, с тобой мне не тягаться, дар Вайн… а вот эти две, – она поочерёдно указала пальцем на меня и Лэйс, – мне точно не соперницы!

– Хм, что-то я не помню, чтобы у тебя был жених-Защитник. Или он есть, а мы не в курсе? – В игру вступила Лэйс. Лицо Трэйси дёрнулось, забыла бедняжка, наверное.

– А вот ты, деревенщина, даже не путайся у меня под ногами! – Она ткнула пальцем мне в грудь. – Раздавлю!

– Трэйси, – я резко одёрнула её руку, – я в академии для того, чтобы учиться, соблазнением и поиском выгодной партии у нас занимаешься ты. Я точно тебе не соперница. Но, думаю, даже если ты в ноги ректору будешь падать – он не обратит на тебя внимания.

– Это мы ещё посмотрим! – Резко развернувшись, она отошла к своему месту.

– Вот змеюка, – прошипела Лэйс. – И почему она уверена, что понравится нашему ректору?

– Она уверена, что нравится всем, девочки, и не нам её переубеждать. – Я широко улыбнулась, и мы засмеялись.

Звонок. Сейчас занятия у дак Вар. Я любила её предмет, давался он мне легко, рецепты зелий я помнила наизусть и при необходимости могла приготовить любое. И да, все знали, что профессор благоволит мне и при случае, всегда старается похвалить. Появилась тёмная дымка, и из портала в зал занятий вышел… ректор.

Лёгок на помине!

Глава 6

Все резко вскочили на своих местах, опустив головы. Обычное приветствие преподавателя. Тишина. Звенящая. Я не успела его рассмотреть, просто поняла – ректор. Стоя в первом ряду с опущенной головой могла рассмотреть только его ноги, а точнее, сапоги: высокие, чёрные и натёртые до слепящего глаза блеска. Он молчал, и мы молчали. Почему-то подумала о Трэйси – давай, начинай соблазнять ректора прямо сейчас, ты же так хотела. Но нет. Стоит, так же, как все, с опущенной головой.

– Доброе утро. Меня зовут Ортас дар Лартак, если кто-то не в курсе. – Он ухмыльнулся. Я слышала. – Сегодня я замещаю профессора дак Вар на ваших занятиях. Можете садиться.

Все сели, но глаза на него не поднимали, так и сидели, уперевшись взглядом в столы. По залу для занятий густой, вязкой патокой разливался страх. После всевозможных рассказов о нём, после того, как узнали, что ректор очень сильный огненный – боялись все без исключения. Будет что-то рассказывать? Или спрашивать? И что? Я знала всё, что рассказывали и задавали профессора, но сейчас боялась – вдруг спросит то, чего я не знаю. Впервые в жизни жалела, что сижу на первом ряду.

– Неделю назад вы сдали промежуточный экзамен по зельеварению, который принимала лично Исма дак Вар, – говорил, расхаживая по залу, и мимо меня мелькали его сапоги. – Сейчас я хочу услышать полный набор ингредиентов, необходимых для приготовления «Зелья магического отката».

Фуф, ну это я знаю на отлично. Но всё равно не хочется, чтобы спрашивал. Мне кажется, от страха и слова выдавить из себя не смогу.

– Прошу ответить вас.

Я не знала, кого он спросил, но слышала шорох – кто-то из девушек встал со своего места.

– Я… я… я…

Трэйси! Он спросил Трэйси. Есть справедливость в нашем мире. Теперь она точно сожалеет, что не учила как следует.

– Какую оценку вы получили на экзамене?

– Три… – пропищала змеюка, и я поняла – она вот-вот заплачет.

– Садитесь. Тогда вы. – Он указал на кого-то с правой стороны от меня. Он спросил Варду, тихоня и затворница, училась средненько, но училась, в отличие от Трэйси.

– Нарат, Ная… – Варда замолчала. Она просто не помнила дальше.

– Какую оценку вы получили на экзамене?

– Три… – почти прошептала она.

Я услышала тяжёлый мужской вздох над головой. Ректор злился.

– Есть кто-нибудь, кто получил «отлично»?

Ой, мамочки! Я не видела, но почувствовала, как двадцать пар глаз устремились мне в спину. Физически ощущала взгляды присутствующих в зале.

– Итак, полный набор ингредиентов, необходимых для приготовления «Зелья магического отката».

Встав со своего места, головы я так и не подняла, но теперь отчётливо понимала – вопрос адресован именно мне.

– Для приготовления «Зелья магического отката» необходимы щепотка Нарата, корень Ная, порошок Кай, Стратоцвет, лепестки Калоса, Ларта, стебель Шад, Заяр, Агния Васильковая. Все ингредиенты необходимо смешать в равных пропорциях, кроме Нарата, который добавляется в самом конце процесса приготовления. Если порядок нарушить, в зелье образуются пузырьки воздуха. – Всё это, казалось, я выпалила на одном дыхании.

– Ваше имя?

– Оливия дан Кронэр.

На минуту он замолчал. Ему не понравилась приставка «дан», низший род, высшие таких, как я, не слишком уважали.

– На заседании Совета Академии профессор дак Вар упомянула, что у неё есть ученица, способная приготовить это очень сложное зелье в любое время и при любых условиях. Это так?

– Да.

– И если я скажу сделать это прямо сейчас, вы сможете?

– Да.

– Вы уверены? – Казалось, он давал мне шанс передумать.

– Да.

– Вы знаете хоть какие-то слова, кроме «да»?

– Да.

Я знала тысячи слов, но в данный момент могла выдавить из себя только это чёртово «да»! В горле пересохло, язык прилип к нёбу, страшно хотелось пить. А ещё разболелась голова. У меня всегда так происходило, когда очень сильно переживала.

– Посмотрите на меня. – Не попросил – приказал.

Я медленно подняла голову, встретившись с ним взглядом. На долю секунды его бровь удивлённо приподнялась – мгновение, и он снова серьёзен. Может, мне показалось? Чему бы удивляться? Нет, я точно видела, точно ли?.. Передо мной стоял очень красивый мужчина: на вид около сорока лет, овальное лицо с волевым подбородком, чёрные волосы собраны в тугой хвост, прямой нос, губы чуть пухлые, аккуратная бородка обрамляла всю нижнюю часть лица. Но главное – глаза, почти чёрные, а может, и впрямь чёрные – холодная бездна. По спине пробежал холодок. Я нервно сглотнула. Сейчас понимала, почему по нему сходила с ума половина девушек академии.

– Вы единственная получили «отлично»?

– Да.

– Плохо, девушки. – Теперь он обращался ко всем. – Я не предполагал, что ваш курс настолько слаб. С завтрашнего дня в ваше расписание добавятся дополнительные занятия, чтобы вы тратили больше времени на обучение и меньше на отдых. Все свободны.

В любой другой ситуации начался бы хаос и недовольные выкрики, но только не сейчас. Все смиренно молчали. Никто не сдвинулся с места.

– А вы, – ректор повернулся ко мне, – пройдёмте в зал для зельеварения. Хочу, чтобы вы подтвердили свою оценку лично мне, – и при этом указал рукой на выход.

Вышел из зала занятий, повернув направо, направился в указанном ранее направлении. Я шла следом, рассматривая его. Высокий, я, конечно, не маленького роста, но ректор выше меня головы на две. Широкие плечи, ровная спина, руки сцеплены за спиной. Волосы ниже плеч, скреплены кожаным чёрным ремешком, костюм тёмно-зелёного цвета сидит на нём идеально. В нём, по-моему, всё идеально. Ректор открыл дверь, жестом приглашая войти первой. Я сразу же подошла к своему столу – третий во втором ряду.

– Почему вы выбрали этот стол?

– Это моё место, я всегда работаю здесь.

– Хорошо. Одна порция – слишком легко. Приготовьте три. Приступайте.

Хорошо знает, что на нечётное количество намного сложнее точно высчитать ингредиенты. Но я всё могу. Мужчина, встал напротив меня, оперевшись на стол и скрестив руки на груди. Я подошла к шкафу, взяла набор для приготовления зелий с нужными ингредиентами. Надела перчатки, приготовившись к работе. Некоторые растворы и растения были ядовиты, поэтому перчатки – обычная предосторожность.

Я физически ощущала его взгляд на себе, от этого было неуютно, и казалось, в помещении очень душно. С новой силой разболелась голова. Так, нужно собраться! Отстраниться, представить, что здесь никого нет, я одна.

Я смешивала ингредиенты, аккуратно, не спеша. Торопиться некуда, сам пожелал, пусть теперь ждёт. Я не на последнем курсе, проверяю себя несколько раз, чтобы не ошибиться. Так… Ная… Кай… ага, всё. Всё умножим на три – двадцать семь капель Заяра. Не всё на три, порошок Нарата на полтора, так положено… не перепутала… вроде… Размешала очень аккуратно, сильно нельзя, появятся пузырьки воздуха, и тогда зелье потеряет часть силы… Теперь разлить по бутылочкам… три… не пролила ничего… Я поставила на край стола три пузырька с тёмно-зелёной жидкостью.

– Я закончила.

Медленно подошёл, взяв зелье, повернулся на свет. Смотрел, оценивал, молчал.

– Да, идеально. Признаться, когда дак Вар на Совете отдельно выделила свою ученицу, чего ранее не делала никогда, я был удивлён. Возникли сомнения – так ли всё на самом деле. Теперь понимаю – она не ошиблась.

Ректор смотрел на меня в упор, казалось, именно от его взгляда, головная боль усиливалась. Я скривилась.

– Что с вами?

– Болит голова. Сильно.

Сделав два широких шага, оказался рядом со мной. Приложил пальцы к моему виску: мимолётное движение, практически не коснулся. Головная боль сразу прошла, как будто и не было её вовсе.

– У вас большой резерв магии для второкурсницы. Кто ваши родители?

– Моя мама умерла сразу после родов, отдав мне всю свою магию.

– Всю? Почему?

– Я не знаю. Она никому не объяснила. – Я смотрела ему в глаза. Мне нечего скрывать. Захочет – всё равно узнает.

– А отец?

– Я не знаю, кто он. Никто не знает.

Мне показалось, если полчаса назад он разговаривал со мной хотя бы уважительно, то сейчас в его взгляде я отчётливо видела пренебрежение. Ну конечно, кто я – да в принципе никто по сравнению с ним.

– И что же планируете делать с таким резервом? Может быть, лечить огненных или же стать лекарем при дворе? – Нет, улыбки на его лице не было – улыбались только глаза.

– Я хочу получить образование, чтобы иметь право законно лечить. Вернусь в свой родной город – Маарт, буду помогать тётушке в лавке. Она лекарь.

– Однако небольшие у вас запросы. Ну, возможно, вы захотите найти себе достойную партию, здесь, в академии? – Он сделал упор на слово «достойную», и я поняла – ректор откровенно надсмехается надо мной. Мне стало обидно до слёз. Если мой род один из низших, это вовсе не означает, что я не могу быть достойна лучшего.

– Вы прекрасно понимаете, с учётом моего происхождения – я не самая завидная невеста.

– Ну, к примеру, Защитники на род не смотрят, для них главное совместимость. Возможно, вы могли бы стать такой совместимостью для кого-то, ещё три с половиной года обучения впереди. – Теперь ректор улыбался. Улыбка хитрая. Хотелось сказать что-то такое, чтобы она тут же исчезла с его лица.

– Я не привыкла кого-то и чего-то ждать. Меня научили рассчитывать только на себя и свои силы. У моей семьи нет денег, чтобы заплатить за обучение, поэтому я прилежно учусь. У меня есть цель – я целенаправленно иду к ней.

– С завтрашнего дня у вашего курса занятий значительно прибавится – учить придётся больше.

– Не важно. Сколько бы ни было – я всегда буду готова к занятиям.

Он больше не улыбался, наоборот – взгляд холодный, пронизывающий. Ректор подошёл к столу, забрав пузырьки с зельем.

– Уберите рабочее место. Всего доброго, – бросил через плечо и направился к выходу.

Я так и стояла не шевелясь. Хлопнула дверь. Стало легче, казалось, даже светлее. Как будто всё это время, пока находилась с ним наедине, на мне были тяжёлые оковы, сжимавшие горло и мешавшие дышать. Глубоко вздохнула. Меня трясло, наверное, от напряжения. А ещё от злости. Я такая, какая есть – не могу родиться заново: в другой семье, с другой приставкой к фамилии. Но каждый старался напомнить о моём происхождении, раньше хоть только Трэйси была, а теперь вот ещё ректор. Очень красивый мужчина, с первого взгляда завороживший меня – разочаровал.

Всё за собой убрав, поплелась в общежитие. Девчонки, наверное, уже там. Вошла в комнату, бросив взгляд на подруг.

– Лив, наконец-то!

– Мы переживали! Ну как?

Села на кровать. Всё. Можно больше не сдерживаться – по щекам полились слёзы. Я плакала впервые за много лет.

– Лив, дорогая! – Лэйс, подскочив, плюхнулась на кровать и обняла меня.

– Лив, ну ты чего? – Айри подсела с другой стороны.

– Ты не приготовила зелье?

Я отрицательно покачала головой.

– Приготовила? – допытывалась Лэйс.

Я кивнула.

– Ректор похвалил? – вопрос от Айри.

Я снова кивнула.

– А что тогда? – не унималась подруга. Слёзы с новой силой хлынули из глаз.

– Лив, он тебя обидел?..

Я утвердительно кивнула и уткнулась носом в плечо Лэйс. Она меня обнимала, а Айри гладила по волосам.

– Н…ну п-почему та-ак? Почему-у-у? – причитала я, захлёбываясь. – П-почему все о-обязательно у-указывают на моё пр-происхождение? А? Я ж-же не могу стать д-другой…

Подруги молчали. Мы просто сидели на кровати, обнявшись. Мы всегда так успокаивали друг друга. Объятия – лучше средство. Мне было обидно, очень. Не так сильно задевало, когда Трэйси называла меня «деревенщиной», может, потому что она всегда говорила всё прямо, без какого-либо подтекста. А ректор… этот умный мужчина вроде ничего обидного и не сказал, но его глаза и каждое слово как будто кричали – ты никто. Мы провели в таком положении несколько часов. Близился вечер, сегодня я невероятно устала, скорее морально, чем физически. А завтра ещё и занятия добавят. Уснула, ещё не долетев до подушки.

Мне снился ОН… Горячие руки обнимали, прижимая спиной к широкой мужской груди, и я чувствовала обволакивающее меня тепло, спокойствие волной разливалось по телу, заставляя расслабиться и глубоко вздохнуть… как же хорошо… «Не плачь, снежинка, я рядом…» – нежный шёпот казался безумно родным.

***

Кабинет Ортаса дар Лартака.

Ректор сидел за столом, откинувшись на спинку кресла. Большой кабинет давно стал вторым домом: он здесь работал, здесь же часто оставался ночевать в смежной комнате-спальне. На территории Академии находились дома для преподавательского состава. У него тоже был такой, но появлялся он там нечасто, а иногда не появлялся неделями. В последнее время Ортас сильно уставал: дела Академии требовали много времени, а прорывы Горизонта участились. Молодняк не справлялся, и тогда обязательно вызывали его или дар Эрда. И он шёл, не мог не пойти, никому не нужны жертвы среди Защитников, их и так с каждым годом появлялось всё меньше. В дверь постучали.

– Войдите.

– Ортас, звал?

– Да, Исма.

– Ну как? Чем тебя впечатлил второй курс Лекарского факультета?

– Глупостью, Исма, исключительно глупостью. Все, кого я спросил, получили по промежуточному экзамену «тройку». Как такое может быть? Они же потом будут лечить Защитников и, возможно, меня?

– Тебя точно не будут. Если ты забыл – тебе ни один лекарь пока не подошёл.

– Спасибо, что напомнила! Поставь переэкзаменовку через две недели. Кто не исправит оценку – отчисляй. Я всё чаще замечаю, что девушки приходят в Академию Эрд не для обучения, а для поиска выгодной партии. Откровенно раздражает.

– А ты бы не раздражался, – повысила голос женщина в кресле, – а присмотрелся бы к какой-нибудь из них…

– Ты знаешь, что это бессмысленно… в моей ситуации. Я не хочу жениться просто для того, чтобы жениться.

– И что, все до единой разочаровали? – Исма заговорчески улыбнулась.

– Не все. Дан Кронэр на вопрос ответила, зелье приготовила в моём присутствии. Боялась меня до дрожи в коленях, но работу сделала идеально. Давно такого не видел. – Ректор поставил на стол три пузырька с зельем.

– Ты её не обидел? Как ты можешь…

– Нет.

– Нет или ты думаешь, что нет?

– Нет, Исма, я был предельно корректен. У неё большой резерв, как у лекаря четвёртого курса или даже пятого. Умная, ответственная, трудолюбивая – таким должен быть лекарь. Сколько у нас их осталось?

– Мало, Ортас. Практически все могут лечить только по одному Защитнику, с остальными не совпадают. На место сражения брать всех бессмысленно, поэтому можем лечить только здесь.

– Знаешь, что… попробуй её…

– Ты серьёзно? Она на втором курсе, даже навыки прямого лечения не изучала! А если она в первый же раз отдаст сразу половину резерва? Тогда лекарь будет нужен ей!

– А ты на что? Вылечишь. Я предлагаю просто попробовать, на одном-двух Защитниках, не больше. Подойдёт – отлично, не подойдёт – спокойно доучится и поедет работать в своей лавке.

– На себе не желаешь попробовать?

– Нет, Исма, ты прекрасно знаешь – со мной никто не совпадает, огонь будет защищаться, и я сделаю ей больно. Решено: пробуем на первом же прорыве. Можешь быть свободна.

Исма дак Вар поднялась и направилась к выходу. Ректор так и стоял, отвернувшись к окну. Он не знал, почему решил проверить её, но был уверен – в этой девочке скрыто намного больше, чем кажется на первый взгляд.