Оракул

Предвкушая сенсационный заголовок в газете, он криво усмехнулся, когда его чуткое ухо уловило какой-то отдалённый гул.

Рано утром в четверг дворник элитного жилищного комплекса «Серебряные ручьи», выйдя из каптёрки с метлой наперевес, завернул за угол и споткнулся о лежащую женщину. Хорошо одета, лет сорока, пахнущая дорогим парфюмом, с брендовой чёрной кожаной сумкой в руках, она раскинулась на спине, будто решив посмотреть на звёзды. Голова женщины была пробита насквозь, а возле её правого уха валялся огромный булыжник, замазанный кровью.

Это оказалась жительница одного из домов, директор торгового центра, спешившая в шесть утра к своей машине. Камеры, радиус видимости которых ограничивался парковкой, оказались бесполезны.

Послышался приближающийся звук мотора, и, зашуршав колёсами, в переулок въехал тонированный джип. С пассажирского места легко выпорхнула стройная брюнетка в деловом костюме. Вытянув с заднего сидения кейс, она махнула рукой водителю – мол, езжай. Вновь прошуршали колёса, и в переулке стало тихо. Нетерпеливо потопав каблуком, Азалия Павловна (именно она и была без малого уже десять лет несменяемой главой городской избирательной комиссии) глянула на часы и выудила из сумочки блеснувший на солнце айфон. Склонившись над экраном, она принялась что-то быстро набирать. Почуяв жареное, Макс встал в стойку.

Пятница ознаменовалась огромной утренней пробкой на мосту. Сбитая прямо посреди проезжей части велосипедистка с пробитым черепом и тяжёлый полуметровый прут арматуры, отскочивший ей под колёса – зрелище шокировало даже видавших виды инспекторов ДПС.

По городу поползли слухи. Начальник местной полиции пришёл в бешенство, требуя от подчинённых раскрыть дело. «А что я, я что?» – оправдывался заваленный работой следак. «Ну, кирпичи, арматура, ну и? Мне что, прикажешь искать банду таджиков с ближайшей стройки? Их же не грабят, ничего. Может это вообще бомжи какие-то по синьке развлекаются?»

«Пора», – шепнул внутренний голос, и Макс бесшумно высунулся из-за бампера автохлама, брошенного тут, кажется, ещё в девяностые, во времена бандитских разборок. Не издавая ни звука, он вытянул руку, чтобы начать снимать. Внезапно что-то зажужжало над головой, и из-за ближайшего гаража появился дрон. Обычный, в бело-синюю полоску, такие уж лет десять использовались ГИБДД для отслеживания нарушений на дорогах.

Призванные повысить эффективность дорожного движения, эти дроны стаями проносились над оживлёнными магистралями, на ходу сканируя скорость транспортных средств в потоке машин и выявляя ещё с полсотни других мелких нарушений – от заляпанного грязью нечитаемого номера до отсутствия специальной наклейки на лобовом стекле авто, припаркованного на месте для инвалидов. Вконец озверевший народ, начавший пачками получать письма счастья, дал им меткое прозвище «павлики», в честь Павлика Морозова.

Завидев зависшего в паре метров от нее «павлика», Азалия бросила молотить по клавишам, прижала телефон к уху и громко зашипела в него: «Да скорей же, забирай меня отсюда, ты где там?»

Зависнув на пару секунд, словно поколебавшись, «павлик» направился к ней. Спрятав кейс под пиджаком, глава избиркома торопливо зашагала в сторону ближайшего подъезда, видимо, желая укрыться от вездесущей камеры под козырьком. Тихо зажужжав, дрон направился за ней. Пытаясь укрыться от назойливого «павлика», она ускорила шаг, но дрон не отставал.

Опасливо покосившись вверх, Азалия прикрыла голову свободной рукой, стремясь уберечь лицо от нежелательной съёмки, и, наддав газу, побежала во всю прыть.

Словно взбесившись, дрон ринулся за ней в погоню. Ей оставалась до крыльца лишь пара шагов, когда тонкая шпилька модных туфель, не рассчитанная на спринтерский бег, внезапно подвернулась, и Азалия шлёпнулась на колени, разодрав капроновые колготки. Дрон, пролетевший было вперед, вернулся и завис аккурат у неё над головой. Тут только Макс разглядел, что непонятным тёмным предметом в когтях «павлика» был кусок гранитного бордюра, того самого, который отчего-то так любят ежегодно перекладывать дорожные службы. Прицельно остановившись прямо над Азалией, дрон замер, и в тот момент, когда она, зло выкатив глаза, заорала на него: «Да убирайся ты! Чего тебе надо, сволочь?» – разжал лапы. Гранитная махина обрушилась вниз. Послышался резкий глухой удар и вскрик.

В следующее мгновение дрон развернулся и скрылся за гаражами. Макс медленно поднялся из-за машины. Даже отсюда ему было совершено очевидно, что женщина мертва. Огромная лужа алой крови растекалась у нее из пробитого черепа. В оцепенении он стоял и смотрел. Что это было? Почему «павлик» вдруг восстал? Звонить в полицию? А как объяснить его, Макса, присутствие? Рассказать про слежку? Так он же и станет главным подозреваемым. А спросят, кто убил? Неведомый дрон? «Павлик», лучший друг ГИБДД и официальный помощник на дорогах? А почему? Не знаю.

Минуту спустя он торопливо вышел из переулка и, пробираясь исключительно дворами, направился к себе домой.

Выходные прошли в напряжении. Усиленные отряды полиции прочёсывали парковые зоны и скверы. Патрули Росгвардии обходили дворы и пешеходные бульвары. В небо были подняты с десяток специальных дозорных дронов, и аналитический отдел в прямом эфире обрабатывал весь массив данных, полученных с камер.

Ещё не пробило и десять, как тело нашли. Азалия Павловна, глава местного избиркома, была мертва.

Последние лучи закатного солнца освещали его балкон. Затягиваясь сигаретой, Макс прищурился и бездумно стряхнул пепел за парапет. «Вот же чёрт,» – тут же спохватился он. – «Опять эта бабка с нижнего этажа скажет, что я ей цветы загубил!»

Этажом ниже жила зловредная соседка Анна Николаевна, которая развлекалась на пенсии тем, что заполонила весь балкон навесными горшками с фиалками и петуниями, и всё жаловалась его жене, что он скидывает бычки ей прямо в кашпо.

«Макс, ну ты идёшь есть?» – вдруг крикнула жена из кухни. «Иду!» – глухо отозвался он, отрываясь от стены. Головоломка никак не складывалась. По словам Толика, знакомого репортёра криминальной хроники, у которого тесть был шишкой в Следственном комитете, выходило, что за последние пару недель каждый день фиксировались случаи убийства лиц женского пола тяжёлым предметом по голове. Кассирши и студентки, водители троллейбусов и домохозяйки – их ничего не связывало. Все в разных районах, разных социальных кругов. Даже орудия убийства различались – камни, доски, кирпичи, арматура, в одном случае даже стеклянный графин. Схожим был лишь тип травмы – у всех жертв был пробит череп. Насколько мог предположить Макс, все эти предметы были сброшены на них сверху, а значит, это мог быть всё тот же «павлик». Но зачем? Кому в здравом уме придёт в голову такой способ убийства?

Хотя, конечно, Макс готов был признать, что использование «павлика» в таком деле значительно облегчало задачу. Быстрый, практически бесшумный, не оставляет улик. Сколько там поднимают современные дроны? Гугл говорил, что дроны-доставщики, используемые Почтой России, способны поднимать посылки до семи килограмм, а значит, с кирпичом-то уж такой аппарат справится. Вот только как его поймать? В полиции без каких-то улик над ним просто посмеются. «Так вы утверждаете, что по городу летает неопознанный «павлик», который роняет на головы случайно выбранным жертвам предметы потяжелее?» Нет, следует вычислить того, кто за этим стоит.

Как объяснил ему Игорёк, сын Анны Николаевны, разбирающийся в технологиях, любой дрон, связанный с оператором в режиме реального времени, мигает зелёным сигнальным огоньком. Если же дрон передвигается без помощи оператора, просто следуя по заранее запрограммированному маршруту, лампочка будет мигать красным.

«А если никаким не мигает?» – полюбопытствовал Макс.

«Значит, началось восстание машин!» – махнув рукой, отшутился Игорёк. – «Не бойся, такого не будет. Все дроны летают либо автономно, либо под управлением оператора. Не сам же он себе команды придумывает!»

«А что», – подумалось Максу. – «Может это первый в мире дрон-маньяк? Свихнулся вот, теперь летает, убивает красивых женщин».

«Макс!» – разъярённо возопила с кухни супруга.

«Иду, иду,» – заторопился он, вскакивая с поставленного на попа бутылочного ящика, служащего балконной сидушкой, и второпях вытряхивая пустую банку из-под чипсов Lays (импровизированную пепельницу) за парапет балкона. Шлёпнув банку обратно на место, он развернулся, чтобы открыть балконную дверь, как вдруг краем глаза заметил какое-то движение слева. Повернув голову, он увидел, как легко взмывает из-за перил балкона уже знакомый ему «павлик», посыпанный свежим, ещё тлеющим сигаретным пеплом. На мгновение зависнув напротив его лица, дрон будто бросил ему вызов, и тут же взмыл по диагонали вверх, над головой. Перед глазами у Макса мелькнула равнодушная тускло-серая сигнальная лампочка и особо увесистый керамический горшок с геранью.

На вырост

Глава 1. Ведьма

– Да иди ты! – злобно выругавшись, пролаяла Матильда, громко захлопнув за собой дверь. Вообще-то она не ругалась, точнее сказать, употребление бранных слов претило её тонкой душевной натуре. Единственная дочь в порядочной интеллигентной семье, Матильда выросла этакой пай-девочкой. Воспитанная на классических литературных романах, любившая Тургенева, Гюго, Толстого и Бальзака, она была человеком искусства. С самого детства её окружали лучшие образцы человеческой культуры. Она обожала оперу, училась в музыкальной школе по классу скрипки, каждые выходные ходила с родителями в художественную галерею на одну из многочисленных выставок, могла без труда отличить барокко от рококо. В общем, окружённая прекрасным, она не считала нужным портить свою ауру какими-то ругательными выражениями. Матильда на дух не переносила маты, а когда нечто подобное позволял какой-либо молодой человек из её окружения, она тут же вносила его в список неблагонадёжных знакомых.

Теперь, однако, было не до тонкой душевной организации. Как смела эта шарлатанка! Правду говорят, только дураки верят всем этим экстрасенсам. Все они мошенники, просто хорошо разбираются в человеческой психологии, вот и давят на больную мозоль. Но откуда эта ведьма могла узнать?

Строго говоря, Матильда не хотела ехать на этот сеанс. Она считала себя романтичной натурой, и, конечно, как и все молодые девушки, порой увлекалась гаданиями и предсказаниями судеб. И всё же от невинных девичьих посиделок на Святки, с горящими свечами и тщетной попыткой уловить хоть что-то в зеркале, до посещения настоящей ясновидящей было далеко. Сама Матильда ни за что бы не согласилась на такую встречу, если бы не Ника. Лучшая подруга Матильды, типичная представительница золотой молодёжи, жившая по соседству в закрытом элитном посёлке, обожала такие штучки.

Не работавшая в силу своей полной обеспеченности, не спешившая обзавестись детьми из-за боязни испортить нажитую непосильными тренировками с личным фитнес-инструктором фигуру, не имевшая постоянного хобби, которой могло бы увлечь её на весь день, Ника проводила свободное время, встречаясь с подругами и обсуждая местные сплетни. Одна из них, должно быть, и насоветовала ей «открытие года» – провидицу Марью, отрекомендовав её как вторую Вангу с истинно русским колоритом. Ответит на любой вопрос, поможет решить любую проблему, удачу приворожит, сглазы снимет, всё, всё видит!

А чтобы не страшно было одной, Ника и уговорила Матильду. Мол, вместе веселее, да и интересно послушать, что наплетёт старая ведьма. Матильда поехала из любопытства, и поначалу действительно впечатлилась свежесрубленной избой в старорусском стиле с резными наличниками, пучками кореньев и охапками трав, подвешенных к потолку. В углу перед старинной закоптившейся иконой ворковала в клетке белая голубка, а из каменной чаши вился дымок с каким-то приторно-горьковатым запахом. Видимо, перед началом сеанса там курились целебные травы.

Сама ясновидящая тоже выглядела под стать. Подвязав расписным цветастым платком чёрные как смоль волосы, она сошла бы за чистокровную цыганку, если бы не традиционный русский сарафан с расшитым крестиком передником и очень искусно выделанные башмачки вроде лаптей на ногах. Матильда, всегда предпочитавшая классику бохо и этностилю, тут же загорелась идеей выспросить, где именно гадалка заказала такую чудную обувь.

Но спросить не успела, так как, не дожидаясь, пока дорогие московские гости поздороваются, та ринулась в бой. Окурив с порога вошедших девушек какой-то едкой вонючей смесью полыни и дёгтя из дымящегося ковша, она усадила их за стол и тут же вытащила из расшитого мешочка кости каких-то мелких грызунов. С размаху раскинув их на столе, ведунья затараторила:

– Хорошо, хорошо, удачу вижу, да дело сладиться. Два подхода будет, но в итоге чёрт отступит, славно дорожка выведет.

Не давая подругам опомниться, она схватила толстенную восковую свечу и, плеснув из кувшина воды в серебряное блюдо, наклонила свечу так, что расплавленный воск часто-часто закапал, застывая на поверхности воды затейливыми пятнами. Гадалка мигом растолковала узор как дорогу долгую за дальние берега, и Ника, тихонько пихнув Матильду под столом ногой, прошептала ей уголком рта:

– Видишь, сходится всё. Значит, всё-таки уломаю мужа на круиз!

Не обращая внимания, ясновидящая принялась комкать старые уже пожелтевшие газетные листы, бросая их на каменный круг, похожий на гигантский жернов, затем схватила ещё одну свечу и с ходу подожгла накомканные листы. Бумага весело вспыхнула ярким пламенем, и Матильда, не ожидавшая такого напора, отшатнулась от полыхнувшего ей в лицо жара.

Глава 2. Лысый чёрт

Всё продолжалось столь же увлекательно ровно до тех пор, пока гадалка не предложила каждой из девушек овальное зеркало в тяжёлой оправе и бокал с водой. Следовало налить на поверхность зеркальца тонкий слой воды и, не расплескав, поместить его на дно морозильной камеры. Мерно гудящая в углу, она являлась единственным признаком современной цивилизации, нелепо выбивающимся из общего образа, и, закладывая своё зеркальце, Матильда не удержалась и весело фыркнула.

Подождав с четверть часа, пока вода застынет, гадалка кивнула в сторону Ники, подавая ей знак, и та первая вытащила своё зеркальце с намёрзшими витиеватыми узорами. Вглядываясь в морозную вязь, ясновидящая расплылась в довольной улыбке:

– Ай да молодец, ай да краса! Вижу сани гружёные, да мешки-то в них сплошь полные, туго подвязанные, знать дары судьба сулит. Подарков жди, да больших, дорогих да сердцу милых!

Довольная до неприличия Ника чуть не запищала от восторга, таращась на Матильду, мол, вон как, а ты идти не хотела! Матильда лишь скептически хмыкнула и неопределённо пожала плечами.

– Что ж, красавица, теперь твой черёд, посмотрим, что впереди тебе уготовано, – не унималась ведунья.

Решив играть роль до конца, Матильда вынула своё зеркальце и положила на стол перед гадалкой. Та всматривалась довольно долго, что-то бормоча себе под нос и водя над зеркалом толстыми пальцами с нанизанными перстнями. Матильда только успела отметить про себя, что золотые перстни не больно-то вяжутся с типичным славянским бытом, так старательно разыгрываемым пророчицей, как вдруг та, внезапно застыв, перестала моргать.

«Видать, кризис у неё, творческий. Не знает, что такого сказать, чтоб не повторяться. Вспоминает, чего ещё не сулила. Удача была, подарки были, путешествия. Только детей осталось», –прокомментировал в мозгу у Матильды саркастический внутренний голос.

Будто услышав её, ясновидящая вдруг подняла голову и вперила выпученные чёрные глазищи прямо ей в лицо:

– Зря смеёшься, красавица, не тебе теперь песни петь да хороводы водить, – словно прочитав её мысли, угрожающим голосом прошипела ведьма. – Думаешь, всё гладко идёт у тебя, а вижу, лысый чёрт за плечи уцепился, на твоём горбу едет и хохочет. Он пастух – ты овца, много таких у него, да все под одну гребенку, статные, рыжие, уж тут-то ему воля выбирать.

– Да ты что такое несёшь? – взметнулась с места Матильда.

– Ой, зря! Ой, зря серчаешь, правду говорю. Бежать тебе надо, бежать, не оглядываясь, со всех ног, чтоб чёрта скинуть.

– Бред какой-то! – уже по-настоящему раздражаясь, фыркнула Матильда. – Знаете, дамочка, я не собираюсь выслушивать от вас всякую белиберду.

– Лихо, лихо тобой чёрт рулит, лысый, да хваткий, всю судьбу тебе уж наперёд перестелил, как дорожку, да только скользка та дорожка, ненароком не сорваться бы.

– С меня хватит. Я ухожу, – дёрнулась Матильда, разворачиваясь к двери.

– Не веришь мне, молодая, а зря, правду говорю. Одно спасение – бежать. Бежать, а то сгоришь под чёртом тем. Скинь, скинь оковы-то обручальные, пока свежие ещё, пока ещё не вросла, спасай душу грешную!

– Это что, шутка что ли? Ты ей напела про свадьбу? И про то, что муж у меня лысый тоже ты наплела? – вне себя от злобы накинулась Матильда на ошарашенно лупающую глазами Нику.

– Да ты что, Матильдочка! Да разве бы я стала?

– Тогда откуда? Откуда она знает всё?

– Да я бы никогда! Я думала, просто прокатимся, погадаем.

– Знаешь, Ника, ты как детский сад какой-то. Эти твои розыгрыши идиотские просто!

– Матильдочка, да я клянусь, не говорила я ничего!

– Скинь, скинь оковы, пока не заездил бес окаянный. Лысый бес рыжих овец пасёт, много таких у него, не ты одна. Разуй глаза-то пока не поздно, скинь узду да беги от него! – зашлась в диком вое ясновидящая, со всего маху швыряя в угол зеркальце.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.