Полная версия
Панама Андерграунд
Зарка
Панама андеграунд
Памяти Дины, моей сестренки…
© Éditions Goutte d’Or, 2017
© A book selected by Frédéric Beigbeder, 2020
© Д. Исметова, перевод на русский язык, 2021
© ИД «Городец», издание на русском языке, оформление, 2021
Глава 1. Улица Сен-Дени
Уже почти пять часов утра, и по периметру никого, кроме пары голодных типов, стоящих поодаль, у греческой забегаловки Реды. Жуть как изменился здешний пейзаж за десять лет. Раньше вдоль этой улицы процветали секс-шопы, но появление в интернете сайтов с порнушкой в итоге почти прикончило этот бизнес. К счастью для улицы Сен-Дени, специализированные бутики пережили спад спроса, и, как в старые времена, проститутки – шестидесятилетние дамы, а с ними прибывшие в столицу сравнительно недавно темнокожие и китаянки – никуда не деваются и продолжают слоняться от Страса-Сенд[1] до Шатле[2].
Я закуриваю «Мальборо». «Убер» Дины останавливается передо мной, моя сестренка выходит из тачки и с безудержным возбуждением целует меня, запуская язык мне в рот. Я ловлю ее за талию и любуюсь, как влюбленный придурок. Помада на ее губах ярко-фиолетовая, на ресницах – куча слоев туши, но мне нравятся такие примочки. Длинная черная грива, сбритая с одного бока, с десяток проколов в ушах, один – в носу и еще по одному – на нижней губе, на языке и на клиторе. У моей малышки красивая, хорошо очерченная физиономия, пусть и немного потертая: мешки под глазами и плохие, пожелтевшие зубы.
Черт, у Дины спортивная фигурка: подтянутая задница и длинные мускулистые ноги. Повезло от природы, потому как сестричка моя ни хрена не тренируется. Лишь один изъян – вздувшийся живот, арендованный ее будущей соплячкой, которая родится через четыре месяца. Дина заделала ее со своим парнем Каисом, мужиком с Шато-Руж[3].
– Идем? – торопится систа.
– Подожди, докурю!
– Ладно, тогда я тоже выкурю одну…
Дина вытаскивает бабскую сигарету – длинную, тонкую, со вкусом ментола – и подносит ее ко рту. Напротив, на тротуаре, стоит Патрик, владелец секс-шопа «111». Он выбрасывает свой окурок в сточную канаву, лицемерно скалит зубы и, развернувшись на каблуках, исчезает в своем гейском бутике. Никогда не выносил этого шестидесятилетнего козла с длинными, до плеч, патлами и видом педанта. Тем летом, когда я работал в секс-шопе «23» — тогда я писал «Хозяина Булони»[4], — этот попрошайка постоянно стрелял у меня что-нибудь: тут сигаретку, там – два евро, косяк, дорожку… Побирушка, в общем!
– Жди меня тут! – предупреждаю я Дину. – Всего две секунды…
– Что? Ты оставишь меня здесь одну? Вот так, прям посреди Сен-Дени?
– Нет, ну подожди ты две секунды.
Я оставляю свою крошку на тротуаре, перехожу через дорогу и забуриваюсь в секс-шоп «111», рассчитанный на геев, би и трансов, на садомазохистов и экстремалов и на людей со странностями. Вшивая тюремная камера, снабженная индивидуальными кабинками.
– Привет, Зарка! – здоровается Патрик, стоя за кассой у прилавка.
Над ним по телевизору показывают, как жестко трахаются молодой блондинистый тип и крупный квадратный мужик с усами, одетый в комбинезон из латекса.
– Привет, Патрик!
– Я знаю твою девчонку. Она разводит клиентов на Пигаль, не так?
Я делаю вид, что не услышал его.
– Патрик, дай мне попперса[5], будь другом.
– Какого?
– Марки Jungle Juice.
– Секунду. Будет подарком от меня.
Он достает флакон попса из витрины и ставит его на прилавок.
– Почему ты открываешься так рано? – спрашиваю я у него. – На дворе пять утра!
– Для утренней клиентуры: тех, кто заходит за какой-нибудь штукой перед тем, как трахнуться, и тех, кто приходит посмотреть порно после вечеринки. Что думаешь? Если бы я не открывал магазин так рано, уже давно бы прикрыл свою лавочку. Знаешь ли, быть владельцем секс-шопа в наши дни не самое легкое дело. Нужно вставать спозаранку.
Поблагодарив его, я хватаю флакон Jungle Juice и иду прочь из его магазина. Дина, укрывшаяся под козырьком «Клуба 88», тушит свой окурок.
– Ну все, Зарка, мы идем?
– Йес!
И мы заходим в «Клуб 88» под ручку.
«Клуб 88» — самый большой секс-шоп на улице Сен-Дени и, несомненно, один из самых известных в Панаме[6] наряду с «Сексодромом», что на Пигаль. На первом этаже клуба клиентам предлагают диски с порно, секс-игрушки и эротическое белье. Есть еще и уголок с пип-шоу, где все девушки возбуждающие как на подбор.
Кабинки для просмотра занимают весь второй этаж. До появления фильмов в интернете я приходил смотреть порнушку в этих шкафчиках с косяком в одной руке и своим шлангом в другой, со спущенными по щиколотки штанами и бумажным платком на животе. Порой я даже сдерживался и не вываливал свою кашу, чтобы закончить это дело в девку с улицы Сен-Дени. Честно, хорошие были времена.
На последнем этаже находится тот самый Love Hotel для внебрачного секса и парочек, захотевших приправить остреньким свою сексуальную жизнь. Дина, хрен знает почему, выбрала номер в стиле Лас-Вегаса. Я бы предпочел «Восточный», он не так сильно сверкает, «Кабину капитана» с шестом для пол-дэнса или хотя бы «Детективный» со светящейся надписью «ОТЕЛЬ», настенными рисунками в стиле старых криминальных романов и афишами, напоминающими бульварные журналы 20-х годов, но, желая проявить галантность, я дал сестренке выбрать самой.
Перед ложем по телику на канале 742 начинают показывать сцену анального секса. В дверь стучат. Я, босой и с голым торсом, спешу открыть, и у меня сразу обвисает, потому как там я нахожу Мусу – низенького темнокожего парня с рожей, покрытой прыщами.
– Ты заказала бутылку шампанского?
– Да, Муса! Спасибки, приятель!
Я забираю тележку и закрываю за ним тяжелую дверь. Дина, уставившаяся в телевизор, прогибается на кровати, как собачка. Ее задница высоко поднята, она не стала снимать свои каблуки, смахивающие на те, что носят порноактрисы. Она знает, как завести меня, хоть я и стараюсь не замечать ее выросший живот. Обычно брюхатые женщины мне совсем не по вкусу.
– Дина, мне насрать, ты захотела шампанского – сама и раскошелишься за бутылку. Совсем сдурела – восемьдесят евро, у меня нет такого бабла!
– Закройся, Зарка! – сухо затыкает она меня. – Жадюга, вообще не умеешь вести себя!
Я отталкиваю тележку к краю кровати и откупориваю бутылку. Собираюсь наполнить наши бокалы, но тут Дина вырывает шампанское у меня из рук и начинает дуть его прямо из бутылки.
– А потом мне говоришь, что я не умею себя вести! – подкалываю я. – Бомжиха!
Вместо ответа она напирает на меня взглядом, принимается водить по бутылке языком и присасывается к ней, словно порнозвезда, а после лопается от смеха.
– Ты настоящий ребенок, Дина!
Я присаживаюсь на кровати, вытаскиваю из кармана пакетик с коксом и купюру в двадцать евро. Сыплю порошок на задницу своей подружки, скручиваю бумажку и прямиком забиваю себе в ноздри два столба. Сто пудов возбужденная моим хамским поведением, Дина выгибается еще больше. Я безжалостно жру ее зад, засовываю язык в дырку и шлепаю по ягодицам. Ее слегка преувеличенные стоны доводят меня до безумства. Она поворачивается на бок, передавая мне бутылку шампанского, которую я выхватываю, чтобы отправить в горло сразу пять глотков.
– Кинь мне порошка! – говорит Дина, протягивая руку из-под своей вагины.
Я кладу пакетик ей на ладонь, мягко поглаживаю ее киску и проливаю немного шампусика ей на косяк, чтобы выглядеть крутым парнем. Провожу языком по ее ягодицам, освобождаясь от своих штанов и трусов. Моя дубинка твердая как железобетон. Я тащу с прикроватного столика флакон попперса, откупориваю его и затягиваюсь пару раз.
Этот Jungle Juice мгновенно скручивает мне нейроны, мои внутренности разогреваются, в голове безотлагательно появляется куча всяких грязных мыслишек, внутри зачинается оргазм. Я быстро раздеваюсь, присаживаюсь на кровати на корточки и мигом взбираюсь на сестричку.
С Диной я знаком уже более восьми лет. Мы с ней повстречались в ночном клубе на Оберкампф и в тот же вечер уже обжимались. Тогда сестренка моя еще не работала на Пигаль, она была официанткой в кафе у каких-то поляков на «Конвансьон». Сексуально совместимые, как выражаются ученые, мы с ней начали отношения, в основе которых был секс. Она ожидала от меня большего, но я слишком эгоистичен, чтобы позволить втянуть себя в дурацкую любовную историю, и всегда увиливал от такой возможности. Со временем мы с Диной стали приятелями, друзьями, а потом – и того больше. Дина мне как сестра, нет, даже лучше, ведь я сам ее выбрал.
Три года назад моя систа встретила афганского беженца по имени Азад – сегодня он мой приятель и сосед. Мы с Азадом живем вместе в квартире на станции «Ла-Шапель»: подпольно снимаем у официального жильца тридцать квадратных метров за шестьсот долларов в месяц. В стоимость включена оплата коммунальных услуг. Дина была с этим парнишкой почти два года, а после бросила его, как ненужную безделушку, и стала встречаться с Каисом – отцом ее будущего ребенка, бывшим дилером крэка и героина, проживающим в XVIII округе.
Положив голову ко мне на торс, сестричка затягивается косяком. Небольшая крошка падает с него мне на грудь, заставляя меня подскочить на кровати и смести еще дымящуюся комету тыльной стороной ладони. В моих ноздрях – запах зажаренного поросенка, значит, у меня на груди только что сгорел волосок.
– Прости, Зарка! – извиняется Дина.
– Не страшно!
Я прижимаю девушку к себе и стреляю у нее косячок с гашишем. Мои легкие наполняются, и я выплевываю наружу облако дыма, а затем и слегка подкачавшее кольцо. Что до меня, в компании моей малышки я бы с радостью кайфовал в этой кровати вечность.
– Что будем делать, Дина? Еще немного позависаем тут?
– Да, но недолго! Если я вернусь домой к полудню, мой парень догадается, что я не работала сверхурочно. Он и так жутко подозрительный…
Я приканчиваю самокрутку, кладу окурок на прикроватный столик и хватаю подружку за сиську. У Дины очень чувствительная грудь.
– Мне хорошо с тобой, Зарка! – говорит она, поглаживая мою щеку. – Обожаю тебя!
– Врунишка! – играю я с ней. – Тебе плевать на меня!
Она приподнимает голову, выдает мне свою знаменитую улыбку, которую всегда демонстрирует перед тем, как сказать какую-нибудь дерзость:
– Если бы ты мне не нравился, то как объяснил бы то, что я сплю с тобой, несмотря на твой маленький причиндал и то, что пользоваться ты им не умеешь?
– Ага, не поспоришь.
Я выпрямляюсь, присаживаюсь на край кровати и готовлю две огромные дорожки кокса на столике. Этой ночью я просто добил свою башку: смешал кокаин с экстази и M-cat[7], выкурил много сканка, выпил виски и шампанского, прикончил дорожку неизвестной мне субстанции, слопал пакетик камагры, чтобы у меня встал, и затянулся Jungle Juice. И пусть мой приятель Эрик запрещал мне смешивать попперсы с таблетками для эрекции.
Дина карабкается к столу, хватает соломинку и делает затяжку. После нее я тоже повторно заталкиваю порошок в нос: вдыхаю я словно псих – настолько у меня забиты ноздри. Сестричка ногтями проводит по моей спине и почесывает мне затылок.
– Над чем ты сейчас работаешь, Зарка? Над новой книгой?
– Скоро начну новую. Может, напишу продолжение «Ограбления в андеграунде»[8] и так начну серию в стиле Сан-Антонио на современный лад, понимаешь…
– Нет, не понимаю, я ведь ничего в этом не смыслю!
– …Или же у меня есть еще одна идея для книги! Мне пришла в голову такая мысль: книга называлась бы «Бэд-трип». Если кратко, речь шла бы о типе, который со своими друзьями едет в Амстердам. Он проходится по всем кофейням в городе, нажирается всяких грибочков, и на середине романа этот парнишка пробует какую-то странную штуку, и его кошмарит до конца книги. Ну а я расскажу о его бэд-трипе, понимаешь, о чем я…
– Это хорошая идея, честное слово.
– Да, только вот работать над ней будет сложно. Исписать сто пятьдесят страниц о трясучке, рассказать о тревогах парня и все такое. Это будет непростая задача.
– Представляю себе.
– Еще я думал написать о ребенке-убийце, но не знаю…
– Ну, не очень что-то! А почему бы тебе не написать путеводитель по андеграунду, что-то вроде книги, где бы ты рассказал про Булонский лес, про Пигаль, улицу Сен-Дени и все такое?..
– Ну, не знаю…
Я снова загружаю порошок в нос, поднимаюсь и почти что разбиваю себе рожу. Из-за Jungle Juice я еле стою на ногах. Поппере – худший из наркотиков. Я иду в душ, включаю горячую воду и даю декорациям комнаты загипнотизировать меня: доллары, купюры, игровые автоматы, рулетки, казино и… смысла нет перечислять. Признаюсь, если немного подумать, то идея моей сестрички про путеводитель по подворотням вовсе не дурна. Я хорошо представляю себе название книжонки – «Панама, город грехов». При хорошей рекламе я мог бы продать двадцать тысяч экземпляров. Положим, я получу два евро с каждой проданной книги, тогда мне отойдет сорок тысяч. А с сорока тысячами я протяну два года в Панаме и десять – в Паттайе.
Я отодвигаю занавеску душа:
– Эй, Дина, классная идея про путеводитель. Я сейчас как раз об этом думаю!
Она посылает мне воздушный поцелуй и закуривает.
«Панама, город грехов» — гид по парижским подворотням. Я мог бы посвятить одну главу лесу Бубу[9], другую – барам с проститутками на Пигаль, еще одну – станции «Барбес». Мы с моим товарищем Бибо и кучкой его бездомных друзей могли бы пройтись по площади Нации. Еще я мог бы написать про Азада и афганских беженцев, слоняющихся вдоль канала Сен-Мартен, о Себе и скинхедах из XV округа, погрузиться в катакомбы с моим приятелем Комаром и нарыть сведения о китайской мафии в районе Бельвиль…[10]
Блин, мне действительно есть из чего состряпать офигенную вещь и заработать кучу бабла, да так, что на платиновые яйца хватит!
Глава 2. Бельвильское гетто
На часах 17:30. Я снова беру в руки косячок, который вот уже полчаса как лежит забытый в пепельнице, и, недолго думая, взрываю его. В соседней спальне, словно медведь, храпит Азад. Он всю ночь курил тарьяк – опиум – вместе со своими дружками Клаасом и Файазом, афганцами с набережной Вальми. Удобно усевшись на диване перед компом, я размышляю о том, как мог бы начать свой гид по злачным местам Панамы. Опция разродиться вступлением или предисловием, чтобы представить публике произведение, кажется мне немного типичной для жанра. Лучше всего было бы бабахнуть сразу, с первого же абзаца, – с самого порога потащить читателя в подворотни Панамы. Например, начать с рассказа какой-нибудь брутальной истории, с чего-то очень жесткого и личного.
Мы с Диной знали некую Камилу, дилершу кокаина, на мотоцикле развозившую порошок по Парижу. Эта баба раньше работала стриптизершей в Pink Paradise, а после стала снабжать коксом всех проституток столицы, баб, нанимаемых ресторанами, чтобы клиенты покупали больше выпивки, хостес на Пигаль, трансвеститов из леса Бубу и порноактрис. Когда-то я подумывал нацарапать книжку об этой телке. Кстати, я предложил себя в качестве раба-писаки, чтобы состряпать ее автобиографию. Но в ноябре 2014 года ее труп нашли на помойке у ворот Берси. Об этом писали в газете Le Parisien. Начать мой гид с подобной истории, с такого довольно грязного происшествия, было бы классно.
Мне приходит СМС от моего приятеля Слима: «Фсе я дома прихади када хочет». Я докуриваю свою самокрутку, выключаю компьютер и тащусь в спальню к Азаду, чтобы стырить у него футболку. Все мои уже грязные, мне бы сходить в прачечную. Брательник хорошо дрыхнет в своей постельке с открытой пастью и трусами на глазах, защищающих их от солнечного света: в нашей хате на окнах нет ни штор, ни жалюзи.
Я беру черную футболку и, раз уж возникла такая маза, прихватываю еще и толстовку. Выскользнув из комнаты, я натягиваю шузы на ноги. Направление – Бельвиль. Я иду к моему приятелю Слиму на район, где полно разных гетто, таких как Ребеваль, улица Пиа, 140-й дом и жилой комплекс Рампоно. Есть чем забить мой путеводитель. В этом месте проходит внушительный трафик наркотиков, и именно в Бельвиле можно найти лучший гашиш и лучший кокс в Панаме – экспертное мнение. Кстати, с конца 70-х годов этот район стал вторым по значимости панамским чайна-тауном после китайского квартала XIII округа. Помню, в 2007 году один журналюга внедрился в азиатскую общину в Париже. В его документалке китайско-камбоджийский крестный отец на камеру показывал гранаты, помповое оружие, пистолеты Magnum и Beretta.
Надев куртку, я двигаю на Бельвиль.
Иду вдоль бульвара Вилет, бросая быстрые взгляды на прогуливающихся около меня девушек. Этим китаянкам около сорока лет, и они продают свое тело по тарифу пятьдесят евро за трах. Постоянные клиенты могут сторговаться – в основном это арабы на пенсии. Однажды после веселенького вечера я попробовал переспать с одной из таких в квартирке вроде тех, где нелегальные мигранты стряпают пельмени. Там было мрачно, ужасно воняло, проститутка раздваивалась перед моими глазами, и у меня не вставал. Помню, меня вырвало в умывальник, стоявший в спальне.
Я останавливаюсь, чтобы прикурить косячок, и замечаю Виржини Депант, выгуливающую черного бульдога на центральной аллее. Не знал, что писательница в стране: я думал, что она в Испании. Насрать. Я продолжаю идти по бульвару Бельвиль, почти задевая столики на террасах «Туниса-Туниса» и «Кифоли», двух тунисских ресторанов, одним из которых владеют арабы, а другим – евреи. Поворачиваю налево к улице Рампоно. Вообще-то, мой брательник Слим с улицы Пиа, но вот уже пять лет он живет здесь, в сити РПН. Он более или менее хорошо знает всех прохвостов XX округа; знает, кто продает наркоту на районе, кто ворует, кто грабит китайских продавцов или с помощью подъемного крана срывает с земли банковские аппараты.
Я подступаю к дверям логова. Редуан и его стая оккупировали бетонный вход, словно попрошайки. Исходящий от них запах анаши щекочет мне нос. Это черный, богатый на специи гашиш, должно быть, афганский или непальский. Признаюсь, я не корчу из себя храбреца, особенно в этой зоне. Здесь меня плохо знают, и этим малявкам я не очень-то нравлюсь. Парнишки из РПН не в ладах с хахалем Дины и особенно с его младшим братом – Уалисом. По логике этих бродяг, друзья моих врагов – мои враги.
Я погружаюсь в гетто. Редуан приветствует меня неуверенным кивком. Это что-то среднее между «привет» и «да пошел ты!». Я оказываюсь на лестничном пролете «А» и пересекаю холл, охраняемый многочисленной командой дозорных. Я делаю вид, что не замечаю их. Темнокожий парень, только вышедший из периода полового созревания, харкает мне под ноги:
– Эй, это ты – тот тип, который якшается с парнями с Барбес?[11]
Как со мной разговаривает этот сопляк?
– Что? – я ловлю его взгляд. – Есть проблемы?
Спеси в том мелком ублюдке не поубавилось: его руки скрещены, а спина прижата в стене холла. Он говорит нарочито спокойно:
– А тебе че? И че ты сделаешь? Здесь ты на моей территории, и мне насрать, что ты знаком со Слимом! Знаешь что? Лучше помалкивай, а то мы тебя отпиздим!
Дерьмо! Гол в его пользу. Если я открою варежку, не уверен, что уйду отсюда целым. Правда в том, что я действительно не на своей территории.
Я поднимаюсь к другу.
Слима я знаю с колыбели. Довольно высокий, толстый и опухший подпольный таксист. Морда араба, борода как у салафита, а взгляд как из фильма «Лицо со шрамом». Мы оба выросли в одном и том же городке 94-го административного департамента и ходили в одну и ту же школу Он один из моих самых старых друзей. Когда ему было пятнадцать, семья Слима переехала в Париж – в XX округ, из которого мой друган после никогда не уезжал.
Слим – хороший приятель, но плохой тип. В его репертуаре: домашнее насилие, мошенничество, наркотики (особенно порошковые), различные нарушения правил дорожного движения и в довершение всего пара-тройка потасовок, из-за которых он на семь месяцев загремел в тюрьму.
Мы здороваемся кулак о кулак, и я пересекаю порог его халупы:
– Черт побери, нервная мелюзга дежурит внизу!
– Нет, Зарка, не переживай, они не кусаются! Ну а ты сам, что у тебя за делишки с парнями с XVIII?
– Брось ты это! Нет у меня никаких делишек, я просто знаю Каиса, это мужик моей сестренки.
– Вот именно в твоем Каисе и проблема: он чересчур оберегает своего брата.
– Это нормально, ты бы что, своего не стал защищать?
Я присаживаюсь на диван в зале. На журнальном столике стоит комп, на экране которого идет видео с ютуба под названием «Секрет египетских пирамид».
– Блин, Слим, ты теперь интересуешься Древним Египтом? Не то что твоя привычная порнушка, наверное.
– Заткнись, сволочь! Это очень интересный репортаж, там объясняют, что пирамиды не могли быть построены людьми.
– Что, правда? И кто же тогда их построил?
– В этом-то и дело, они не знают!
В квартире Слима настоящий свинарник с тех пор, как его жена Асма после очередного удара головой по ее челюсти смылась на родину. Во всех углах зала скопилась пыль, пепельницы полны окурков, и повсюду валяются пустые бутылки, и это если не принимать во внимание два пакета с мусором, оставленных у входа в квартиру. Честное слово, мой друган слишком запустил все тут!
Косячок во рту, Слим подсаживается ко мне:
– Ну что, брат, что расскажешь?
– Ничего особенного! У тебя есть кокс? Это для Дины…
– Ага, щас сделаю! Сколько тебе нужно?
– Дай-ка мне граммов пять, этого хватит!
– Нет проблем! Только вот, когда будешь выходить, запрячь порошок себе в трусы. Полицейские что-то очень часто шныряют здесь в последнее время. Не знаю, что случилось с копами: может, планеты не так встали или что.
– Ладно, толстяк, я буду осторожен.
Слим передает мне свой косяк, я снова взрываю его и делаю две долгие затяжки. Грех жаловаться, бельвильская дурь по-любому лучшая в Панаме. Не идет ни в какое сравнение с тем, что можно найти на Барбес, где в гашиш добавляют каучуковый порошок и верблюжье говно. Звонит мой телефон. Это Азад. Я не беру трубку.
– Слим, скажи, я тут собираюсь писать путеводитель по подворотням Панамы. Ты знаешь что-нибудь о китайских делишках в Бельвиле? Ну, типа про мафию, триаду, тайные сети и так далее… Я бы хотел рассказать о них в своей книге, нацарапать главу о китайской мафии.
– Ну, чуток! На улице Ребеваль есть игорная комната, которой владеют азиаты, и еще есть шлюхи рядом с метро, но не знаю, поможет ли тебе это.
Не-а, с такой информацией мне не грозит разродиться бестселлером. В идеале мне бы раздобыть контакты какого-нибудь китайского торговца или подпольщика, но болтливый азиат – такое же редкое явление, как жемчуг в ракушке. Не так уж легко внедриться в их среду.
– Спасибо, Слим… Можешь дать мне кокса?
– Сейчас?
– Да, пожалуйста, мне уже нужно топать на Пигаль.
Мой друг, энергичный как тюлень, встает, исчезает в спальне и возвращается через пару секунд. Он продает мне приличный пакетик с порошком за три сотни евро. Я запихиваю товар поглубже в трусы, ближе к мошонке. Азад снова пытается до меня дозвониться, и я снова не отвечаю на звонок. Афганец часто звонит мне, чтобы попросить о помощи: куда-то его сопроводить, помочь с переездом, что-то для него забрать. Вот почему я стараюсь играть в мертвеца и ждать, пока он оставит мне сообщение на автоответчике: так я буду знать, нужно ли мне готовить несуществующую отговорку, прежде чем перезвонить.
– Ты и впрямь так хорошо знаешь парня твоей подружки Дины? – зондирует почву Слим.
– Ну это же парень Дины! Она мне как сестра, разумеется, я его знаю. Каис, он как семья.
– Ладно, ладно, брат! Тогда послушай! Брат твоего другана в один прекрасный день попадется местным соплякам, и, клянусь своей жизнью, они его прибьют. И твоего Каиса, раз уж он его защищает, они тоже поколотят. Это не пустяковая ссора, Зарка. Между Бельвилем и Барбес сейчас война.
Глава 3. Красные фонари на Пигаль
Я волоку свои башмаки на улицу Дуэ и захожу в Nasty Pussy[12]. В баре приглушенный свет. Своими кожаными креслами, изогнутыми диванами, всеми этими свечами и люстрами под кристалл заведение слегка напоминает старинный будуар. Интерьер такой же фальшивый, как и сиськи у Ники Минаж.
Апо, в равной мере хорошенькая и вульгарная блондинка с щедро намазанными тушью глазами и губками, нарочито сладенько сложенными трубочкой, начинает было клеиться ко мне, однако резко тормозит: