Элизиум – мой

Инна Бурная

Элизиум – мой

Глава 1

Я сижу на кушетке в ненавистной мне комнате. Почти белые стены, плотно закупоренные окна напротив, не пропускающие ни малейшего звука с улицы. Окна находятся высоко, так просто не заглянешь, что там. Одинокий стол и стул помогли бы мне залезть повыше, чтобы определить, где я, но это потом… Сейчас я сижу, напряженная, как молодая пантера на ветке, и прислушиваюсь к словам, звучащим из динамика на стене: “Всем сесть на кушетки, руки сложить на коленях ладонями вверх, голову опустить, не смотреть на входящих в комнату, пока это не будет разрешено. За неисполнение указаний незамедлительно последует наказание!” И тут же – несколько заунывный вопль, кажется, мужской. Чёрт побери, что это за место? Где я?

Щёлкает дверной замок – по раскаленным нервным клеткам моего тела словно пронёсся разряд тока. Так, не смотреть, сидеть ровно, дышать тихо…а сердце-то колотится как бешеное! Тихие плавные шаги, по-кошачьи мягкие....такие обманчивые. Быстрый взгляд в сторону – мужчина, худощавый, достаточно высокий для меня. Темные волосы, слегка растрепанные. Острый горящий взгляд практически чёрных глаз. Сиреневая рубашка и свободные горчичные брюки. “Да он красавчик!” – усмехается моя внутренняя мысль. Парфюм древесный, от такого запаха впору растечься у ног… неясно кого.

Он садится рядом на кушетку, кожей чувствую изучающий взгляд. Борюсь с желанием…что? Действительно, мгновенная волна возбуждения и жажды прикосновений мужских рук овладевает мной будто бы против воли… Осталось услышать голос этого таинственного человека с феромонами альфы (ну а как еще себе объяснить явно неуместную сейчас реакцию организма?).

– Ты нарушила приказ, – спокойным тоном констатирует низкий, чуть хрипловатый мужской голос, раздающийся над моей склоненной головой.

От его модуляций моё либидо тут же зашкаливает. Я делаю несколько глубоких вдохов, стараясь спрятать внезапно задрожавшие пальчики в кулаки, упрямо поджимаю губы, чертыхаясь про себя по поводу идиотских приказов.

– Тем не менее ты можешь подчиняться… если захочешь, – задумчиво продолжает голос.

Мужская твердая рука четко выверенным жестом берет меня за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть в глаза собеседнику. Мои глаза жадно вбирают в себя черты лица мужчины, аккуратно присевшего рядом со мной. Он так же внимательно изучает меня, слегка прищурившись и затаив ироничную усмешку. Поневоле мои щёки начинают теплеть от этого откровенного взгляда. Как будто с меня срывают одежду, кожу и заглядывают прямо внутрь моего тела. В глубине темных глаз вспыхивают яркие искорки, взгляд – совсем чуть-чуть! – но на миг теплеет.

– Мне нравится, – с усмешкой заявляет мужчина, – как ты на меня реагируешь. Но в тебе чувствуется строптивость и жажда борьбы. Кем ты была в прошлой жизни?

Я недоуменно моргаю. В смысле – в прошлой?

Мужчина, легко прочитав на моем лице непонимание, нетерпеливо морщится и снисходит до скупого объяснения:

– До того, как ты попала в “Элизиум”. На мою экспериментальную территорию.

Что? Мои глаза еще больше расширяются. Судорожно роюсь в своей памяти, анализируя, почему произнесенное вслух название вызывает у меня паническую волну ужаса и желание бежать, как бегут звери, не разбирая дороги, спасаясь от пожара, и падают в не замеченную ими пропасть. Я уже тут, на краю.

– Ну же, – резко падают слова, рука на моем подбородке угрожающе сжимается, становясь еще тверже и опаснее, как и ее владелец.

– Я… Охотница, – цежу сквозь зубы, понимая, как смешно теперь звучит мой статус. В этой клетке.

Громкий довольный смех раздается в пустой безликой комнате, такой неуместный в безжалостной давящей до сих пор тишине.

– Вот это да, – отсмеявшись, заявляет мой собеседник неожиданно мягким голосом, от которого волоски на коже моей топорщатся, а вслед за этим и я поневоле начинаю дрожать. Такой тон, чувствую я, для меня ничего веселого не несет однозначно. “Бежать!” – по-прежнему вопит во все горло мое подсознание.

– Что ж, теперь твоя роль значительно поменяется…

Голос мужчины меняет модуляции, становится ледяным и равнодушным, как будто это не он только что так веселился от моих слов.

– Твоя жизнь, детка, теперь принадлежит мне, и я твой хозяин, учитель… а может, немножко и мучитель. По крайней мере, предыдущие Жертвы примерно так и говорили… пока еще могли разговаривать. Но ты мне нравишься, что даже удивительно, поэтому, возможно, я разрешу тебе поговорить подольше. До того, как займусь тобой всерьез.

Отпустив мой подбородок, мужчина встает, небрежным жестом засовывает руки в карманы брюк, при этом продолжая пристально наблюдать за мной, за моей реакцией на его слова. Мне страшно до беспамятства, но в то же время ярость начинает бушевать в моей груди так, что проходит и дрожь, и чувство беспомощности.

– Ты будешь Жертва номер Ноль. Запоминай свое новое имя. Я уверен, что ты станешь самой лучшей из всех тех мышек, что побывали здесь раньше. Может быть, я даже смогу осуществить свой давний эксперимент, если немного усилить данные… Посмотрим, – задумчиво проговорил мужчина, рассматривая меня с ног до головы хищным взглядом.

– Итак, Ноль, теперь ты встанешь, разденешься, пройдешь в лабораторный отсек – сделаем парочку тестов и, возможно, сразу опробуем кое-какие генные модификации. Затем тебя выпустят наружу в “коридор жизни”. От того, насколько быстро ты его преодолеешь, будет зависеть твое дальнейшее будущее. Вперед!

Стиснув зубы, остаюсь на месте, усилием воли подавляя ментальное воздействие, вплетенное в приказ мужчины. Поднимаю глаза и с ненавистью говорю:

– Меня зовут Даянира! Не знаю, как зовут вас, ведь, похоже, вежливость здесь присуща только мне одной, поэтому простите за вольное обращение. Вы не учитель, не хозяин и не мучитель, вы всего лишь классический напыщенный павлин со слегка генетически съехавшими фантазиями. Не знаю, что вы конкретно делали со своими жертвами… бывшими, но я не собираюсь закончить так же, как они!

У мужчины стал на секунду такой ошарашенный вид (собственно, на это я втайне и рассчитывала) и растерянная поза, что я не медлила. Пружиной метнулась ему под ноги, нажимая на нужные точки под коленями, и когда он ожидаемо стал падать на меня, змейкой скользнула вбок, всем телом ударившись в дверь. Она была открыта, и я это все время держала в уме, так и не услышав щелчка замка, когда этот садист-экспериментатор вошел в мою камеру.

Дальше мои мышцы превратились в скоростные машины, мозг – в фотографический снимок, секундными вспышками выхватывающий направление для сумасшедшего бега. Темный коридор. Двери. Двери. Поворот налево – пропустить, там голоса. Двери. Двери. Еще поворот – туда!

Ускоряюсь, внутренне ощущая, как лопаются остатки времени, прислушиваясь, как размеренно нарастает позади шум – погоня. Двери. Двери. Окно… Окно? Метнулась, из-за щеки возникает малюсенький, но такой полезный инструмент. Есть! Распахиваю створку. Прыгаю. Вниз, вниз… Удар! Легкие захлебываются на секунду от боли, тело само сворачивается в клубок и катится в сторону.

Пошатываясь, встаю, на ходу соображая, куда теперь. Вдали кромка леса. Защитная стена, придется прыгать в высоту, а ноги так некстати начинают уставать. Я должна вырваться, должна!

В ушах шумит от зашкаливающего пульса, ловлю губами обрывки воздуха, бегу, разгоняюсь, чтобы подпрыгнуть на достаточную высоту, ноги сами пружинят сильнее, еще секунда…

Шквал боли обрушивается на все тело. Падаю, задыхаясь, на влажную землю почти у самой границы стены. В меня впечатывается чье-то тело, жаркое, тяжелое, напряженное как камень. Хриплю, пытаясь вдохнуть, не получается. В глазах стремительно темнеет. “Глупая дикая кошка”, – слышу я бормотание – и ускользаю в беспамятство.

Глава 2

Лениво поднявшись с кресла, я отставил бокал с рубиновым вином. Шелест за спиной дал мне понять, что мой слуга ждет указаний.

– Кто сегодня? – отрывисто бросил я, подходя к окну.

– Мой господин Даррен, девять мужчин от 24 до 49 лет, и… одна девушка.

Высокомерно приподнятая бровь. Моя. Униженный лепет слуги:

– Сопротивлялась при поимке, как дикая кошка, уложила двоих охранников, пришлось ввести дозу элизата, чтобы транспортировка прошла без физических повреждений.

Я позволил себе плотоядно усмехнуться. Давненько мне не попадались… кошки. После смерти моей последней Жертвы, признаюсь, я так заскучал, что ряды моих слуг тоже поредели. Зато родилась новая генетическая формула, которую мне не терпелось на ком-то опробовать. Что ж, спущусь, пожалуй, лично к своей новенькой Жертве.

Час спустя.

Бешено ругаясь сквозь зубы, я несся в лабораторию с этой глупой остервеневшей Охотницей на руках, Элизий ее забери! На ходу отдал несколько команд главному хранителю об усилении периметра и приказал своим помощникам подготовить препарат с формулой. Только бы успеть, пока эта бешеная кошка не пришла в себя – тогда есть шанс не испортить мой новый эксперимент в зародыше.

И ведь тихоня тихоней! Когда я зашел в указанный блок для только что доставленных Жертв, быстро осматривая фигурку на кушетке, я был, мягко говоря, разочарован. Весьма хрупкое тело, тонкие запястья и щиколотки, беззащитно выглядывающие из-под бесформенной лабораторной туники. “Да уж, материал на один эксперимент, и то, если повезет”, скептически хмыкнул я про себя.

Присев на кушетку, невольно потянул носом – сказывались инстинкты, внедренные после спецкурса у Обращающих. Вкусная девочка, смесь древесного и мандаринового, свежесть горной воды… Весьма бодрящее сочетание, да и слуги не могли ошибиться в описании ее сопротивления. Машинально отметил хаотичное свечение вокруг своей Жертвы, которое, казалось бы, стало усиливаться именно после того, как я оказался совсем близко.

Задавая вопросы, я наблюдал и считывал все, чем полна сущность бывшей Охотницы. Столько энергии, несмотря на обманчивую хрупкость, столько жажды свободы, борьбы. Попытка сбежать не замедлила осуществиться, ради чего пришлось даже пожертвовать своей новой рубашкой. Охотница так ловко попыталась меня обезвредить, что я решил на минутку поддаться.

Спеша к выходу, отдавая команды охране периметра усилить напряжение на стенах, я мысленно отсчитывал тикающие секунды. Поразительно, как она быстра! Судя по всему, в экстренных ситуациях этой Охотнице цены не было – хладнокровная, юркая, быстро извлекающая максимальные преимущества из ситуации. Нет, все же улов отличный сегодня, хорошо, что я не поддался первому впечатлению при осмотре.

Но увидев, что творит эта маленькая бестия, вихрем несущаяся прямо к стене, я снова передумал. Ненормальная кошка! Думала, что сможет одним махом перелететь через стену? Конечно, ее обучали, может быть, она и правда смогла бы, но…

Мои инстинкты заставили броситься Охотнице наперерез. Разматывая ментальную плеть, чтобы угомонить сумасшедшую сопротивляющуюся кошку, я сбил девушку с ног уже в прыжке. Плотный контакт с ее кожей. Хриплое дыхание. Мгновенное погружение в хаотичные волны ее энергетики. Моя ментальная защита не срабатывает, отказываясь блокировать нахлынувший на меня ураган чужих эмоций. Вот черт!

Подбегаю к лаборатории, сгружаю Жертву на стол. Слуги в панике разбегаются передо мной. Еще бы, хозяин не то чтобы недоволен, хозяин просто в бешенстве. А когда он такой, приходит его любимая подружка Тьма – и просит особой жестокости. Ноль, Ноль, глупенькая бывшая Охотница, лучше было бы тебе не пережить мой эксперимент, иначе я столько с тобой буду готов сделать! А не дай Элизий, привязка завершится – тогда придется тебя убивать быстро, чтобы ты избежала нечеловеческих мучений. Ведь моя Тьма спешить не любит…

Прошел еще один час…

Тихо застонав от волн боли, скручивавших мое тело ритмичными приливами, я разлепила тяжелые веки, силясь осмотреться. Спастись не удалось, это я помнила – перед вспышкой адской боли, отправившей меня в бессознательное состояние, я успела почувствовать, как меня схватил хозяин Элизиума. Вокруг меня очень мало света, и холодно – судя по ощущениям, я лежу полностью обнаженная на неприятно гладкой поверхности. Неужели я уже изменена? Почему тогда я ощущаю себя… по-прежнему собой?

– Ааа, Ноль, ты уже восстановилась? Поразительно! Моя формула сработала даже лучше, чем я планировал, – с исследовательской жадностью в голосе пробормотал этот сумасшедший гений.

– Что… Что вы со мной сделали? – хрипло до невозможности проговорила я.

– Как и обещал – сделал тебя почти совершенством, – с неуместной в такой обстановке игривостью в голосе промурлыкал мой…хозяин, чтоб его! – Теперь, Ноль, ты станешь настоящей гордостью моего Элизиума. Но над тобой нужно, конечно, еще немного потрудиться, проверить пределы твоих новых умений.

– А что я умею теперь? – скептически отозвалась я, совершенно не ощущая себя “почти совершенством”.

Красавец-ученый только мягко, завораживающе рассмеялся. Я смотрела на него во все глаза, жадно отмечая, как разительно поменялась его аура – жаркие оранжевые языки пламени теперь так же игриво, в тон настроению хозяина, закрутились фиолетовыми спиральками, дружески протягиваясь в сторону моей ауры. Стоп! ЧТО? Аура? Я вижу ауры???

Ошеломленно хлопая глазами, я неприлично резво плюхнулась на кушетку, с которой успела неосознанно подняться. Экспериментатор-хозяин с высокомерным удивлением поднял бровь.

– Ноль, ты что, уже успела забыть правила?

– К чертям ваши дурацкие правила, – запальчиво рявкнула я. – Я вижу вокруг вас ауру! Цветную такую, а еще она живая и шевелится!

– Правда? – жадно ухватив меня за голову, хозяин заглянул мне в глаза, прищурившись и видя что-то такое, что мне недоступно. Надо полагать, пока недоступно. – Но-оль, ты все больше меня радуешь, малышка! Пожалуй, я не буду тебя сегодня ночью долго терзать в честь такой новости.

Я непонимающе расширила глаза, пытаясь освободиться из железного захвата. Застыла, охваченная волной боли, как я ясно видела теперь, направленной мысленным приказом мужчины. Один из завитков его ауры, холодного мятного цвета, впился в мое горло, причиняя мучения на грани выносимого.

– Что? – плотоядно ухмыльнулся мужчина. – Обязанности моих Жертв чрезвычайно широки, ты не в курсе? Ах да, я же немного подправил твои воспоминания, – мерзко захохотал он, напрочь убив этим все мое восхищение его внешностью.

– Два часа на тесты, потом тебя проводят в мои комнаты. И да, Ноль – я жду полного подчинения! Иначе придется поискать тебе более сговорчивую замену, а ты… сама знаешь, что тебя ждет, если я буду недоволен! Завывания твоих сокамерников покажутся тебе музыкой по сравнению с тем, что я буду делать с тобой.

Отшвырнув меня в сторону, как тряпку, этот гений-садист, насвистывая, вышел из лаборатории, всем своим видом окатывая меня волной презрения. Только в ауре на миг промелькнул и спрятался странный нежно-разноцветный всполох. Я бессильно опустилась на пол и с какой-то тихой обреченностью наконец позволила себе заплакать.

Глава 3

За пару суток я в полной мере осознала, что Элизиум – действительно рай для сумасшедших гениев, которым ученый разум с детства не давал покоя. Меня оттестировали и проанализировали на все, что может прийти в голову самому извращенному разуму. Порой казалось, что меня заживо разобрали на атомы и снова собрали – и так раз двести.

Наверное, единственный плюс в моем изменении – теперь я стала выносливее настолько, что даже эта двухдневная лабораторная пытка воспринималась организмом как обычная Охота, только на пределе возможностей. Кстати, как выяснилось, у моих новых возможностей предела как раз теперь и не будет. Как хорошо, что ТА ночь прошла совсем не по плану “господина” Даррена.

Тогда после ухода хозяина поплакать мне особо не дали: набежали его многочисленные помощники и слуги, быстренько скрутили и потащили на экзекуцию. К их чести, управились они часа за полтора максимум, сразу видно, что хозяин вымуштровал их по самое не хочу.

А дальше я пережила унизительное омовение, когда несколько пар рук профессионально меня облапали, убрали всю лишнюю, на их взгляд, растительность, вымыли, растерли, и – не выдали ничего из одежды! “Гарем отдыхает!” – со злостью фыркнула я, дрожа от прохлады. Меня с двух сторон взяли под руки и решительно проводили в покои “господина”. Такого подобострастного тона я давно не слышала.

“Чем своих людей этот “господин” награждает, интересно”, – думала я мрачно по дороге, с тоской ожидая очередного садистского времяпрепровождения. Бежать снова? Об этом я думать пока не осмеливалась – слишком хорошо мое тело усвоило те жуткие волны боли, которые мой теперешний хозяин так умело насылал.

“Нужно затаиться, показать, что я смирилась, немножко потерпеть – и ждать удачного случая”, – уговаривала я себя мысленно, стараясь, чтобы коленки не сильно дрожали от страха неизвестности, ожидающей меня впереди.

Массивные резные двери были гостеприимно распахнуты, прямо лицом к дверям в роскошном кресле сидел гений-ученый в расслабленной позе и наблюдал, как его помощники вводят меня. Против воли лицо мое заполыхало от осознания своей полной обнаженности, а значит – и беззащитности. Глаза хозяина торжествующе вспыхнули – он явно считывал мое настроение.

– Итак, Ноль, я обещал, что буду сегодня не так жесток к тебе, как обычно к своим Жертвам, – довольно протянул он, жестом указывая мне подойти к нему ближе и одновременно испаряя за двери своих приспешников.

– У меня есть имя, – сквозь зубы процедила я, пытаясь за дерзостью скрыть тот ужас, что нахлынул на меня при виде хищных багровых завитков, которыми была сейчас раскрашена аура мужчины. Багровый – цвет жестокости и мучений, перевела я для себя, и стала внутренне паниковать.

– Но-о-оль, девочка моя, что я слышу? Не поумнела за пару часов, да? – холодно протянул мужчина.

– Не судите по себе! – отпарировала я. – У меня есть имя – Даянира, и я не собираюсь следовать вашим идиотским требованиям, если того не желаю!

– Ммм, дерзишь, значит. Прелестно, прелестно… но тем хуже для тебя, – с притворным сожалением проговорил ученый, обманчиво мягко поднимаясь с кресла.

Только теперь я обратила внимание на полное отсутствие рубашки у моего мучителя, обнаженный торс был неожиданно скульптурно подтянутым и полным шрамов, как будто его обладатель проводил в боях столько же времени, сколько в своих лабораториях.

– Смотрите, как бы в итоге не стало хуже вам… господин, – мило улыбнулась я, вкладывая в последнее слово презрительные модуляции типа “гад ползучий”.

Мужчина усмехнулся, резко схватил меня за плечи, толкнул к стене, крепко вдавив в нее своим телом, твердым и напряженным, как сталь. Выбив из меня на секунду воздух, хозяин не спеша провел рукой сверху вниз по моему дрожащему телу, почти болезненно нажимая на все чувствительные участки кожи.

– Не зли меня, Ноль, иначе придется немного попортить твою нежную кожу, а мне бы пока этого не хотелось. Поэтому лучше открой свой дерзкий ротик и скажи: “Слушаю и повинуюсь, мой господин”.

– Меня… зовут… Да-я-ни-ра! – прохрипела упрямо я, прижатая к стене так, что больно было дышать.

– Да что ж ты такая упрямая, – печально вздохнул мужчина, выпуская из ауры уже знакомый мне мятный лепесток Боли. Увидев его, я забилась как птица, но бесполезно – слишком крепко меня держал этот сумасшедший садист.

– Потому что… – сорвался мой голос от отчаяния, – потому что я – это я, я не безликая цифра, не сгусток мышц и крови, мое имя – это я сама. И я не сдамся, пока дышу! Лучше убейте меня сразу, потому что я – не подчинюсь!

Гениальный ученый задумчиво усмехнулся, выслушав меня на удивление внимательно, одновременно подушечками пальцев мягко обводя мои щеки, по которым уже поползли непрошенные слезинки. Ну да, бывшая Охотница – все-таки женщина, и сейчас особенно сильно прочувствовавшая свою слабость и хрупкость.

– Что ж, в смелости тебе не откажешь, этого я не учел, и моя формула никак не повлияла на твое сознание, маленькая упрямая кошка. Я подумаю, как это исправить в будущих модификациях. Но это я сделаю завтра, а сейчас – сейчас я желаю, чтобы ты сказала: “Мой господин Даррен, я подчиняюсь”. Ну же, детка, это же такая малость – зато мы избежим сегодня ненужных мучений.

Вторя словам хозяина, лепесток Боли, который едва заметно касался сейчас кожи на моем голом животе, вызывая болезненное, но вполне терпимое покалывание, заострился, всей своей формой показывая, что готов растерзать мое тело в любой момент.

– Скажи это – и я, так уж и быть, выдам тебе авансом небольшую награду. Ты будешь не Жертва №0, а, скажем… Нира – в честь моего удачного эксперимента. В конце концов, ты в чем-то права – у гениев действительно должно быть все уникально, даже имена Жертв.

Давление его ауры усилилось, заставив меня закусить губу и зажмуриться, смаргивая слезы. О боги, как же невыносимо больно!

– М… мой…

– Ну же, кошечка, я жду! – подстегнул меня голос хозяина.

– Мой… господин… – я набрала сколько могла воздуха, собирая по капле остатки внутренней решимости. – Мой господин… я… НЕНАВИЖУ тебя!

Отчаянный рывок, и как в замедленной съемке, моя рука несется к его щеке. Звонкий звук пощечины. Да, типично женская реакция – моя, и побелевшее и страшное лицо ученого. Черная, мертвенно-черная аура. Мне конец. Стоп! Что это? Снова тот странный неуловимый разноцветный лепесток, на секунду мелькнувший из темноты. Такой хрупкий, такой манящий, и почему-то такой… родной?

– Знаешь, Нира, тебя сейчас спасло только то, что мне оч-чень интересно знать, что ты такого увидела в моей ауре, – стальной голос заставил меня очнуться от странного полутранса, в который я сама себя погрузила на доли секунд.

Я сжалась у стены в комок, малодушно мечтая о невидимости.

– Стоять! Куда это ты? – разъяренно рявкнул Даррен, дергая меня за руки на себя.

– Н… никуда… – растерянно пролепетала я, в непонимании глядя ему в глаза.

– А это тогда как называется, тоже “никуда”? – ткнул мне под нос мою же руку ученый.

Мои глаза чуть не вылезли из орбит – по коже бежали блики, быстро-быстро, так, что зарябило в глазах, и… они делали мою кожу полупрозрачной и удивительно похожей на ту самую стенку, у которой я стояла!

– Невозможно… – потрясенно прошептала я, бесцеремонно отпихнув мужчину и жадно осматривая себя с головы до ног. – Я хотела исчезнуть – и моя кожа замаскировала меня под стену! Невероятно!

Забыв обо всем, я стала метаться по комнате ученого, поднося руки к разным предметам, и с восторгом наблюдая за тем, как моя кожа, словно хамелеон, начинает менять свой цвет и структурируется под гардины, бархат кресла и даже под металлический блеск подноса на столе.

Наконец мой хаотичный исследовательский дух грубо прервали в самом разгаре веселья: мой хозяин, о котором я от потрясения на минуточку забыла, схватил меня, закинул на плечо и потащил, смачно шлепнув пару раз по моей оголенной пятой точке.

– Не смей дергаться, кошка дикая, – пробормотал он наставительно, но вроде как не слишком зло. – Идем-ка продолжать эксперименты, моя генетическая жертва, мне очень нравится твой энтузиазм.

Удивительно, но в голосе мужчины я уловила искреннюю усмешку, что тут же подтвердил веселый желтый лепесток его ауры, шаловливо пощекотавший меня по спине, невольно заставив выгнуться.

– Нира! – предупреждающий окрик, уже совсем не смешной.

Покорно обвисла, но тут же снова взвилась. Как он меня назвал? По имени? Серьёзно?

– Да что ж такое! – бешено прорычал Даррен, чуть не уронивший мою резвую тушку.

Пинком распахнув какую-то дверь, мужчина швырнул меня на что-то мягкое и большое. Мой нос уткнулся в… подушку. Еще раз взвиться от удивления мне уже не дали: несколько быстрых характерных щелчков, и мои руки и ноги надежно прикованы – к очень большой кровати. Вот черт!

– Ну вот, моя кошечка, а теперь нас ждет очень долгая, вдумчивая и увлекательная беседа, – вкрадчиво шепнул позади меня мужчина, излучая свирепость и жажду.

Я жалобно замычала в подушку, но, конечно, это мне ничем не помогло. Даррен только зловеще хохотнул, еще раз шлепнув меня по месту пониже спины. Вот же больной!

– Потерпи, кошка, сейчас я вернусь и мы с тобой приступим. Не смей засыпать, дорогуша, – я обещаю, что после нашей…хм, беседы, дам тебе отдохнуть. До следующей ночи!

Угроза в голосе была нешуточная, ауру я спиной еще не научилась рассматривать, поэтому против воли задрожала, пытаясь снова мимикрировать под обстановку.

Глава 4

Предвкушение бурлило в его крови, заставляя против воли усмехаться. Слуги в ужасе разбегались в стороны, низко опустив головы – никогда они еще не видели хозяина таким странным. Не иначе, как он замыслил нечто за пределами разума, раз улыбается! Такой жизнерадостной улыбки на лице господина никто и никогда не видел