В июле 1942. Оборона Касторного. Правда и вымысел

Дезорганизация управления войсками 40 А привела к тому, что тысячи бойцов самостоятельно отходили в тыл и были потеряны для своих командиров в самые напряженные дни боевых действий, еще больше подрывая боеспособность уже потрепанных в первых боях подразделений. Потери пропавшими без вести явно были в те дни намного больше, чем потери убитыми и ранеными.

К сожалению, для достоверного описания того, что происходило тогда на фронте 40 А, после войны не нашлось своего Симонова, и никто из отступавших к Касторному не опубликовал впоследствии мемуаров. Тем более ценными являются сохранившиеся свидетельства очевидца тех событий, которые, в отличие от сухого языка военных сводок, дают нам возможность увидеть их в красках и деталях.

Батальонный комиссар Никулин, который, как и комиссар Морозов, был командирован в 40 А политуправлением Брянского фронта, писал: «28 июня 1942 г. В 14:30 я в числе группы полкового комиссара тов. Федосова из гор. Ельца выбыл в командировку до 6 июля в части 40 армии. В политотделе 40 армии мне дают задание 29 июня с полковым комиссаром тов. Федосовым выехать вместе с работниками политотдела 40 армии в 119 сбр, которая по предположению должна быть в районе ст. Кшень (западнее Касторного). Средств передвижения не было предоставлено. Мы выбыли на станцию Горшечное в 12:00 29 июня и прибыли в Касторное в обед 30 июня и пошли пешком, железная дорога была нарушена бомбежкой. Представитель 40 армии от нас оторвался и в 119 сбр не явился. По прибытии на станцию Касторная Восточная в ее районе и в селе Касторное были группы бойцов, командиров и политработников уже участвовавших в боях 27 и 28, 29 июня, оторвавшихся от частей 197 сп, 525 ап, 111 сбр, 121 сд, 6 сд, которые расположились, не маскируясь, кругом станции и села, ожидая обеда от столовой продовольственного пункта. Вместе с комендантом станции и начальником гарнизона Касторное было организовано питание и рассредоточение этих неорганизованных войск, назначение старших, отправления с ними команды в расположение своих частей, которые находятся западнее и севернее Касторной.

Мне удалось установить, что части 119 сбр вели бой в районе Марьино, западнее Касторное 17 км и что они отходят в Касторное. Это был доклад помощника командира 119 сбр по хоз. части капитана Горбачева, который доложил мне, что командир бригады убит, что нам здесь делать нечего, надо отходить. Я задержал капитана Горбачева, обязал восстановить посты на дорогах и бойцов и командиров 119 сбр направлять в район восточнее Касторное, где было собрано до 500 человек и обоз. Через некоторое время я нашел командование бригады и был информирован о бригаде, ее боевых действиях. Командир 119 сбр был жив, его “якобы убило” была выдумка капитана Горбачева»[25].

К началу боев 119 сбр была в резерве 40 А и занимала оборону на реке Кшень, непосредственно впереди 284 сд. Отсюда до оборонительного рубежа дивизии оставалось около 20 км. Уже на второй день вражеского наступления в выдвинутых вперед полках дивизии услышали подходящий с запада гул боя – фронт приближался. В занимавших оборону подразделениях возрастала тревога и напряжение, все сходилось к тому, что боя теперь было не избежать. Однако тревожное ожидание в подразделениях никак не влияло на четко налаженную работу штаба дивизии. На фоне все более охватывающего 40 А беспорядочного отхода на восток, потери связи и управления, запоздавших донесений или вообще их полного отсутствия, оперсводки дивизии удивляют четкостью, детальностью, обстоятельностью и полным отсутствием какой-либо нервозности и тревоги. Они составлены со знанием дела и ясным пониманием необходимости и важности подробного и своевременного информирования вышестоящих штабов о положении на участке дивизии. Такое образцовое ведение оперативных документов в первую очередь связано с именем начальника штаба 284 сд – майора Корша, и, прежде чем мы приступим к исследованию боев за Касторное, нам не обойтись без краткого рассказа о нем[26].

Владимиру Петровичу Коршу было 42 года, и за его плечами осталась насыщенная событиями жизнь. Он родился в дворянской семье в Грузии в 1900 году, затем оказался в России, где в 16 лет окончил выборгское коммерческое училище. Шла Первая мировая война, и юный Владимир решил, что не может остаться в стороне от защиты Родины в трудную для нее минуту. В 17 лет, явно опираясь не только на диплом коммерческого училища, но, скорее, на знания и развитый кругозор – результат его домашнего воспитания и образования, он сдает экзамены при 8-м запасном кавалерийском полку и получает звание прапорщика. Прослужив год и месяц в так называемой старой армии, 18-летний Владимир Корш становится корнетом в 12-м гусарском Ахтырском полку. А затем старая армия быстро и необратимо разваливается, вслед за чем невозвратно разваливается и вся страна. И некогда единое и неделимое слово «Родина» вдруг оказывается разделенным на два враждебных и непримиримых понятия, а жизнь – на две нестираемых временных метки: до и после. И в 18 лет Владимир Корш оказывается перед, казалось бы, мучительным выбором – что теперь он должен считать своей Родиной и от кого ее защищать? Но, судя по всему, свой выбор юный корнет сделал, долго не раздумывая, окончательно и бесповоротно: 25 апреля 1918 года он поступил на службу в РККА, в кавалерийский дивизион им. Володарского, и вскоре вступил в партию большевиков. А дальше началась жестокая круговерть русской Гражданской войны, которой ему довелось хлебнуть с достатком.

Летом 1918 года красноармеец Корш воюет на Восточном фронте против «белочехов» и в одном из боев получает ранение в грудь. Затем он 8 месяцев учится в «образцовой кавалерийской школе» Красной армии и в апреле 1919 года возвращается на фронт – командиром дивизиона 47 сд, с которым воюет сначала против Петлюры, а потом – против Деникина, получив в боях контузию. Из книги Г. Хоботова следует, что В. П. Корш в Гражданскую войну принимал участие в боях за станцию Касторная, что, очевидно, было именно в период боев с Деникиным летом – осенью 1919 года[27]. В 1920 году Владимир Корш уже сражается против «белополяков» на Западном фронте, где в 20 лет командует кавалерийским полком!

Спустя 5 месяцев, не достигнув 21 года, бывший дворянин Корш становится уже командиром отдельной Кабардино-Балкарской бригады на Северном Кавказе, где борется с выступившими против советской власти повстанцами. В боях 1920 года Корш был еще раз контужен и еще раз ранен, на этот раз – в голову.

В мае 1921 года он командует 14-й отдельной кавбригадой и воюет с тамбовскими крестьянами, подавляя восстание Антонова. Бои гражданской войны заканчиваются для краскома Корша только в августе 1921 года, когда он поступает в Военную академию РККА. Однако по недоброй иронии судьбы Гражданская отнюдь не закончилась для молодого красного командира с окончанием боев. Более того, то, на что в пекле войны с белыми попросту закрывали глаза, теперь, с ее окончанием, стало для победившей власти весьма подозрительным. В парторганизации академии Генштаба коммунисту с трехлетним партийным стажем вдруг припомнили лихой эпизод бурного 1920 года – брак с молодой женой, когда 20-летний комбриг умудрился влюбиться и, как этого и можно было ожидать от человека из благородного сословия, оформил свои отношения подобающим образом, женившись на возлюбленной между боями (повсеместно распространенная в последующем манера многих красных командиров не жениться, а возить с собой ППЖ – походно-полевых жен, видно, никак не соответствовала представлениям бывшего царского корнета о порядочности).

Казалось бы, что ж тут такого: женился – дело личное, ведь никакого «бытового разложения» нет, все честь по чести! Ан нет! Брак-то у краскома был церковный, а к такой проблеме парторг академии безучастным оставаться не может! В стране победившей диктатуры пролетариата это уже стало крамолой! А тут еще одно грязное пятно – умудрился же бывший комбриг иметь враждебное отношение к помощнику Троцкого Блюмкину, с которым ему довелось учиться в академии! (Видно, имевшему определенные нравственные принципы Коршу уже тогда была видна моральная беспринципность иных прославленных борцов за мировую революцию.)

Этих двух «грехов» парторганизации академии с лихвой хватило, чтобы исключить дважды раненного и контуженного комбрига из партии. Времена менялись, и бдительные коммунисты в академии держали нос по политическому ветру! Когда в 1922 году по приказу РВС СССР Корш запоздало был награжден орденом Красного Знамени, он получал его уже беспартийным!

(Вот уж, действительно, неисповедимы были пути советской власти: в не таком уж и далеком будущем тысячи коммунистов не только «вылетят» из партии за НЕвраждебное отношение к Троцкому и всем его сторонникам, но и поплатятся за это жизнью! Не пройдет и нескольких лет, как эти коммунисты (уж наверное, и те, кто исключал в академии слушателя Корша!) должны будут до изнеможения кричать о своем враждебном отношении к Троцкому и компании, чтобы только уберечь свои головы от сталинской плахи! Но об абсурдном по новым временам обвинении 1921 года (если не сказать – о прозорливом проявлении бдительности в раскрытии хитро затаившегося врага!) в лютые тридцатые уже никто не вспомнит…)

Так, вступив в партию большевиков на фронте в горячечном 1918 году, после трех лет боевого партийного стажа коммунист Корш стал коммунистам победившей Советской республики не нужен.

Беспартийный теперь краском Корш, тем не менее, заканчивает академию, но все более твердеющий классовый подход новой власти настигает его еще раз: в марте 1924 года отучившегося 4 года в академии РККА боевого командира Корша В. П. увольняют из армии вообще без звания! Бывший прапорщик, корнет, комполка и комбриг был вынужден искать себя в гражданской жизни, которой не знал с 17 лет. Тем не менее образование, этот золотой капитал эпохи ранней советской власти, позволяло даже бывшему представителю дворянства найти достойную работу и при новом строе: Корш поступает на работу на киностудию «Ленфильм»[28]!

Но через 10 лет советская власть снова вспомнила про краскома Корша, которого она когда-то в борьбе за чистоту классовых рядов безжалостно выгнала из Красной армии. Теперь он вновь стал ей нужен. И в 1934 году бывшего комбрига с навсегда запятнанным соцпроисхождением «из дворян» призывают на сборы в… пограничную школу НКВД! После сборов командир запаса войск НКВД получает должность лектора бюро и старшего консультанта городской школы ПВХО. На этой работе ему удается благополучно пережить лихие годы кровавых чисток, когда, казалось бы, одна только графа о его «крамольном» соцпроисхождении могла стоить ему не только политически ответственной должности, но и головы.

В декабре 1940 года В. П. Корш проходит переучет, признается годным к военной службе и получает звание майора. Затем в его новой военной карьере происходит стремительный взлет – он становится начальником штаба Ленинградского военного округа! Из документов не ясно, как и где майор Корш встретил войну. 30 апреля 1942 года он становится начальником штаба Сибирского военного округа, а 27 мая назначается начальником штаба 284 сд. (Необходимо отметить, что, согласно учетно-послужной карточке, майору Коршу еще 5 мая 1942 года было присвоено воинское звание подполковника, однако тот факт, что в документах июля 1942 года он «проходит» как майор, в том числе и в документах, подписанных им лично, наводит на мысль, что присвоенное ему новое офицерское звание по каким-то причинам так и не «дошло» до начштаба 284 сд.)

В дивизию майор Корш прибывает уже после ее формирования, когда она находилась в резерве Брянского фронта на участке 48 А[29]. И вот теперь, спустя месяц, 284 сд оказалась на направлении наступления врага и из тыловой дивизии фронтового резерва стала, никуда не двигаясь, дивизией первого эшелона.

С каким настроем личный состав 284 сд готовился вступить в бои? Выше уже шла речь о реакции бойцов и младших командиров на приближение врага и очевидную неизбежность боев. Но в каком настроении ожидало начала боев командование дивизии? Казалось бы, ответ на этот вопрос ясен: если даже новобранцы 284 сд были уверены в себе, то еще большей уверенностью должно было обладать умудренное опытом и сплоченное единой задачей и ответственностью командование дивизии! По крайней мере, к такому заключению можно прийти, читая воспоминания, статьи и книги о 284 сд. Но в этом вопросе все было далеко не так однозначно, как это представляется на первый взгляд.

Возможно, прояснить истину в вопросе о взаимоотношениях и действиях командования 284 сд помогли бы послевоенные мемуары, но, к сожалению, никто из командования дивизии не оставил потомкам своих воспоминаний, а ее командир и начальник штаба вообще не дожили до Победы. Тем не менее в распоряжении современных исследователей есть очень ценный документ, который позволяет нам лучше понять, что происходило в те дни в дивизии, и узнать о существенных деталях и подробностях, которые в силу различных причин остались за рамками дивизионных документов. Речь идет о подробной и объемной докладной записке командированного в 284 сд представителя политуправления Брянского фронта батальонного комиссара В. В. Голицына, которая хранилась в ЦАМО в засекреченных фондах Брянского фронта вплоть до конца XX века (а в начале XXI века засекреченных опять!) и поэтому была недоступна рядовым исследователям.

Батальонный комиссар Голицын прибыл в 284 сд в самый первый день немецкого наступления, 28 июня 1942 года, и до вступления дивизии в бой успел ознакомиться с ходом партполитработы в ее частях и подготовкой их к боевым действиям. В целом он остался доволен увиденным: «Политотдел дивизии, политаппарат полков проделали большую работу по воспитанию бойцов и командиров в духе их преданности нашей Родине и стойкости в борьбе с немецкой армией. Партполитработа велась беспрерывно по всем звеньям, начиная от агитаторов и кончая политотделом дивизии. Работа проводилась по плану политотдела дивизии, комиссаров, партийных и комсомольских организаций частей по обсуждению важнейших вопросов нашей партии, правительства и приказам НКО тов. Сталина, а также обсуждались вопросы непосредственных задач, которые стояли перед дивизией. Хорошая партийно-политическая и военно-воспитательная работа в частях дивизии подготовила условия к решительной борьбе с немецко-фашистской армией бойцов, командиров и политработников…»[30]

«Политотдел дивизии за два дня до вступления дивизии в бой распределил работников политотдела по частям дивизии… Находясь в частях, работники политотдела проводили беседы с бойцами, как вести себя во время воздушной атаки противника и как организовать борьбу с танками, и другие беседы, направленные на стойкость и мужество и решительность в борьбе по уничтожению немецкой армии»[31].

Но отмечая все это, батальонный комиссар Голицын вместе с тем заметил и несработанность командования дивизии, что не могло не вызывать беспокойства накануне первого серьезного боя. Более того, на основании штабной документации, личных наблюдений и бесед с командирами и политработниками он констатировал очевидную натянутость в отношениях командира дивизии и начальника штаба, с одной стороны, и командира и комиссара дивизии – с другой стороны. Причем эта натянутость в их отношениях была настолько очевидной, что сразу бросилась в глаза внимательному наблюдателю.

Голицын отмечал: «В личной беседе с командиром дивизии подполковником тов. Батюк, который выразил, что он на дивизию и ее успех полностью не располагает лишь по одной причине, что он не доверяет в работе начальнику штаба дивизии и, во-вторых, не имеет поддержки от комиссара дивизии в работе.

На самом деле тов. Батюк, молодой командир дивизии, очень груб в обращении с подчиненными и большой администратор. Он за короткое время, примерно трех месяцев, наложил взысканий на командиров полков от 4 до 6 на каждого. Впрочем, организаторских способностей в руководстве дивизии имеет недостаточно, и особенно в руководстве боем. Комиссар дивизии, бригадный комиссар Зубков, тоже недооценил свою дивизию, ссылаясь на то, что дивизия в боях не участвовала, что нет слаженности в работе его с командиром дивизии. Они каждый работали самостоятельно, не информировали друг друга и не советовались, как лучше устранить те или другие недостатки в практической работе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Об этом подробно написано в статье «Дело майора Рейхеля», опубликованной в журнале «Военно-исторический архив», № 6–8 за 2003 год, а также на сайте «Международный военный форум» (http://imf.forum24.ru/?1-17-0-00000048-000-0-0-1255552329).

2

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 10.

3

В. С. Яцкевич. Сибирская гвардейская. Западно-Сибирское книжное издательство, 1984. С. 15.

4

Там же. С. 17.

5

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 10.

6

Там же. С. 18.

7

В. С. Яцкевич. Сибирская гвардейская. Западно-Сибирское книжное издательство, 1984. С. 18.

8

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 22.

9

ЦАМО, фонд 79 гв. сд, опись 1, дело 7, лист 3.

10

ЦАМО, фонд 202, опись 5, дело 337, л. 28.

11

284 сд прибыла на Брянский фронт в составе 1043 сп (командир – майор Ульянов Н.С., военком – батальонный комиссар Жук С.Х), 1045 сп (командир – подполковник Фирстов Г.В., военком – батальонный комиссар Соловьёв А.А.), 1047 сп (командир – майор Метелев, военком – батальонный комиссар Мамонтов А.А.), 820 ап (командир – майор Ерин Г.А., военком – батальонный комиссар Михеев С.Е.) и других более мелких подразделений, имея 11415 человек личного состава (около 90 % штатной укомплектованности).

12

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 10.

13

В. С. Яцкевич. Сибирская гвардейская. Западно-Сибирское книжное издательство, 1984. С. 13.

14

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 61.

15

Архив ИРИ РАН, фонд 2, раздел 1, опись 31, дело 19, л. 1.

16

Архив ИРИ РАН, фонд 2, раздел 1, опись 31, дело 22, л. 4.

17

Надо сразу сказать, что относиться к этой книге как к свидетельству следует с большой долей осторожности, как по объективным, так и по субъективным причинам, особенно в плане описания общего хода боевых действий, потерь противника, степени осведомленности автора о решениях командования и его личного участия (и заслуг) в боях… К тому же описание В. Яцкевича во многом взято именно из материалов августовской конференции командования 284 сд.

18

Это заявление В. С. Яцкевича вызывает сомнения, но об основании этого предположения речь пойдет позже.

19

В. С. Яцкевич. Сибирская гвардейская. Западно-Сибирское книжное издательство, 1984. С. 26–27.

20

ЦАМО, фонд 202, опись 5, дело 428, л. 16.

21

ЦАМО, фонд 115 тбр, опись 1, дело 4, л. 2.

22

ЦАМО, фонд 202, опись 36, дело 179, л. 5.

23

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 27.

24

ЦАМО, фонд 202, опись 36, дело 129, л. 187.

25

Там же, л. 305.

26

Данные взяты из хранящейся в ЦАМО учетно-послужной карточки.

27

Г. Ю. Хоботов. Касторное в огне. М., 2008. С. 122–123.

28

По воспоминаниям комиссара штаба 284 сд А. П. Левыкина, Корш за те годы своей вынужденной гражданской жизни поднялся по служебной лестнице до должности заместителя директора Ленинградской киностудии (Архив ИРИ РАН фонд 2, раздел 1, опись 31, дело 19, л. 1).

29

Впоследствии в дивизионном историческом сборнике (увы, с неточностями и досадным налетом дежурной официозности) комиссар штаба 284 сд писал: «С первых же дней тов. Корш с присущей ему кипучей энергией взялся за сколачивание штабов. День за днем работа спорилась, люди быстро овладевали своим делом и становились на свои места. Часто можно услышать от командиров, с кем только приходилось встречаться майору Корш – говорили: “Человек большой воли, знаток военного дела, человек со светлым разумом”. Поступил приказ выступить на фронт. У майора Корша – веселая улыбка на лице: “Поздравляю вас, товарищи, со знаменательной датой – нашей отправки на фронт” – сказал присутствующим товарищам. Все готово, эшелон за эшелоном дивизия двинулась на запад. Дорогой Владимир Петрович делился с командирами о боевом опыте Гражданской войны, прочитал 1–2 лекции командному составу по тактическим вопросам современного боя. (Надо думать, лекции и беседы об опыте Гражданской войны начштаба проводил с сослуживцами не в дороге, а уже на фронте. – И. С.)

Тов. Корш хороший был методист, тактик, прекрасная логика изречения, каждому было понятно, хотелось слушать и слушать, когда он читает лекцию или делает доклад. […] Во второй половине июня получен приказ от командования Брянского фронта – оборонять касторненский участок. Узнав о приказе, Владимир Петрович был в восторге, что трудно передать на словах: “Снова я буду драться на знакомой местности, этот путь, пройденный мною 23 года тому назад с 1-й конной армией!”» (Архив ИРИ РАН, фонд 2, раздел 1, опись 31, дело 16, л. 22–23).

30

ЦАМО, фонд 202, опись 36, дело 129, л. 320.

31

Там же, л. 327.