Пар

– Да, – прошептал Ил.

Незнакомец достал сосуд с водой и, намочив кусок ткани, стал прикладывать к ранам потерпевшего.

– Выпей немного, – сказал незнакомец, приподняв голову Ила поднеся сосуд к его губам. Вода издавала терпкий запах, но сделав несколько глотков, Ил почувствовал себя гораздо легче. Наконец, придя в себя, он сел и осмотрелся по сторонам. Тигр лежал неподвижно рядом с ним. Сквозь его тело по бокам, в области груди торчал какой-то деревянный стержень, на конце которого виднелся острый металлический наконечник, испачканный кровью животного. Перед ним стоял незнакомец, с голым торсом, одетый в кожаные штаны. Глаза незнакомца были холодного голубого цвета, длинные губы были натянуты, как струна, что придавало его виду суровость, а волосы свисали до плеч. Телосложение было стройным и сильным. Он подошел к тигру и с легкостью вытащил из его тела окровавленный стержень, и кровь заструилась из раны.

– Кто ты? – слабо произнес Ил, но ответа не последовало, и он задал другой вопрос: – Что здесь произошло?

Незнакомец наклонился и сорвал траву, которой стал вытирать деревянный стержень от крови. Наконец последовал ответ:

– Я убил тигра. Он хотел убить тебя, но не успел.

– Зачем ему было убивать меня?

– Об этом нужно было спросить у него, – незнакомец шутливо улыбнулся, – Может быть, он был голоден и хотел съесть тебя. Возможно, его кто-то обидел, и он решил отомстить тебе. Но скорее всего, он просто хотел поиграть тобой.

– Я такого еще не встречал.

– Да, все верно. Такие звери живут только в этом лесу.

– А что ты здесь делал?

– Охотился.

– Что это значит?

– Это значит – искал то, что мне нужно.

– Меня зовут Ил, а как твое имя?

– Мое имя Нек.

Ил почувствовал, как холод наполнил его. Это чувство он никогда не испытывал прежде. Даже когда пришлось бороться с тигром, внутри было спокойно и тепло, а сейчас Ил дышал, но было ощущение, что воздуха не хватает.

– Что тебя так взволновало? – снова с улыбкой спросил Нек.

– Я не понимаю. Это чувство мне не знакомо.

– Ты становишься одним из нас, – расхохотался Нек.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты становишься знающим. Знающим, что такое улыбаться и хмуриться, плакать и смеяться, любить и бояться, верить и сомневаться. Что такое добро и что такое зло.

– Я не понимаю тебя.

– Да, вначале так и бывает. Но потом все будет понятно.

– Отец не хотел, чтобы я встречался с тобой и запретил мне входить на твою территорию.

– Я знаю. Но ты уже вошел. И встретился со мною. Так что все позади. Я приглашаю тебя в свой дом, пойдем, я покажу тебе, как живу.

Эти простые аргументы были убедительными. Ил уже ослушался воли Отца, к этому нечего было что-либо добавить или убавить. Нек протянул ему свою руку, чтобы помочь встать, а Ил в ответ протянул свою.

Они одолели оставшуюся часть заросшего леса, и вышли к каменной стене, которую Ил видел с дороги. Стена была огромной и простиралась в обе стороны нескончаемым кольцом. Спутники прошли сквозь большие ворота, и оказались у огромной впадины, окруженной той самой стеной, вниз которой спускалась каменная лестница. На дне впадины располагался большой город со всевозможными постройками, а в центре на площади возвышалось огромное здание. Гигантское строение состояло из разнообразных башен с острыми крышами, подобными наконечнику, который Ил видел на копье, поразившем тигра. Один такой наконечник располагался по центру, был намного больше и выше остальных, придавая зданию угрожающий вид.

С высоты город казался игрушечным, но после того, как они долго спускаясь по лестнице, ходили среди построек, Ил почувствовал себя маленьким и беспомощным на фоне строений. После осознания того, что он ослушался отца и погружения в это каменное царство, Ил с каждым шагом понимал, что попал в западню, и помочь ему некому. В городе не было ни одной живой души, ни одного кустика или деревца. Путников сопровождали только каменные статуи, установленные вдоль дорог, и барельефы с изображениями людей и животных на зданиях. Каменных истуканов было великое множество. Вначале Илу показалось, что весь город выглядит одним большим монолитным камнем, но потом обратил внимание на то, что застывшие изображения и статуи изображали какие-то события. Он видел каких-то уродов, химер, людей с головами животных и животных с головой человека. Все это многообразие находилось в «движении»: одни убивали других, кто-то склонялся перед другими, кто-то плакал, а кто-то смеялся.

– Почему в этом городе нет людей? – спросил Ил.

– Этот город не для людей. Здесь живут мои братья – духи. Ты просто не можешь их видеть. Они повсюду. Там, за дорожным кольцом, откуда ты пришел, тоже живут духи. И там, – он указал рукой в небо, – во всей вселенной тоже живут духи, но они мне не братья. Раньше были братьями. Теперь нет. Теперь только в этом городе мои братья.

– Если духи являются твоими братьями, значит, ты тоже дух. Почему же я тебя вижу, а их нет?

– Я ради тебя принял человеческий образ, чтобы спасти от тигра. И пообщаться с тобой.

– Отец запретил мне общаться с тобой. Он сказал, что если я познакомлюсь с тобой, то смертью умру.

– Нет. Не умрешь. Но он знает, что когда ты познакомишься со мной, будешь знать то, что знает он. Он тщательно скрывает от людей эти знания.

Ил не решился спросить его, в чем заключаются эти знания. Если бы он спросил, это означало бы, что он готов пойти на контакт с ним, вопреки воле Отца. Но все, же Илу нестерпимо хотелось прояснить, о каких знаниях идёт речь. Наступило длительное молчание, после чего юноша спросил:

– Кто твои братья?

– Ангелы. Служебные духи. Твой Отец создал нас для того, чтобы создавать и управлять мирами с нашим участием. Он творил и повелевал нами, а мы исполняли. Он повелел сделать Вселенную – мы сделали. Он повелел создать землю – мы сделали. Он повелел сделать свет – мы сделали. Он повелел сделать зелень травную, деревья, птиц, рыб, зверей, скотов и гадов – и этих мы сделали. Тогда он провозгласил: Сотворим человека по образу нашему по подобию нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. Мы сделали и человека. Все это мы сделали и управляли процессами Вселенной так, чтобы солнца светили, планеты двигались по своим путям и не уклонялись, зелень росла, деревья приносили плоды, человек научился быть хозяином земли. Всё было замечательно. Нам нравилось участвовать в его замыслах. Но однажды, он открыл нам свой дальнейший план. Он сказал, что когда люди увеличатся числом и наполнят землю, он собирается вложить в них свой дух, чтобы они были подобны ему. А мы, служебные духи, должны будем служить этим людям, подобно тому, как служим ему. Какая честь! Не правда ли? Мы должны были служить. Кому? Вам. Которых мы же и делали по его заданию.

Нек, начавший свой рассказ спокойно, к этому моменту был крайне взволнован и кричал. Придя в себя, он продолжил свой монолог,

– Я и мои братья были возмущены этими планами. Не все разделили наше недовольство, только треть ангелов решили не участвовать в этой затее. После чего нас отлучили от управления Вселенной и сослали сюда, в эту голую впадину посреди земли. Запретили выходить за её пределы, и сковали дорожным кольцом. Только вглубь земли оставили нам право расширять свои границы. Тогда мы построили этот город, и утвердили в нем свои законы, по которым здесь все существует. В отличие от вас, людей, мы не можем самостоятельно размножаться. Нас не много, и мы слабы против оставшихся на стороне твоего отца. Но мы работаем над раскрытием его тайны, каким образом он вкладывает в вас свой дух. Когда научимся делать то же самое, тогда число наших сторонников увеличится засчёт людей, и мы захватим Вселенную, чтобы снова управлять ею.

Ил не ожидал такого откровения. Он ничего не знал о существовании ангелов и той интриге, о которой поведал ему Нек. Более того, Ил мало что понимал в этом противостоянии. В его сознании был полный хаос. Зачем все это? Почему? Кто прав? Кто виноват? В мире, где он жил, не было ничего подобного. Там все гармонично существуют, нет противоречий, все друг другу братья и сестры, никто не доказывает свое преимущество перед другими. Человек доволен, что он человек. Животные довольны тем, что они животные.

Они вышли на площадь, окружавшую то самое громадное здание, которое Ил видел с высоты. Отсюда, снизу, было ощущение, что направленные в небо шпили башен образовывали некое подобие обороны, не позволяя небу вторгнуться на эту территорию. Вокруг громады, ровным кругом стояли статуи с леденящим душу видом, а само здание было буквально усеяно различными барельефами и статуями, изображающими какой-то конфликт. Подойдя к большим дверям, Нек начал вращать колесо, расположенное слева от них, после чего двери начали медленно открываться внутрь здания. Ил почувствовал, как поток воздуха начал давить в его спину, подталкивая войти. Чем больше открывались двери, тем интенсивнее было это давление, при этом на Нека воздух не оказывал никакого воздействия. Ил буквально был втянут в огромный зал, посреди которого, в полу, была огромная впадина, из глубины которой мерцал бледно-красный свет. Приблизившись к краю впадины, Нек сказал:

– Ты очень нужен нам. Вместе мы восстановим справедливость и будем править вселенной. Расслабься. Не сопротивляйся и мы будем вместе.

Стоял сильный шум от потока ветра, толкавшего Ила в эту впадину, которая, подобно воронке, пыталась поглотить его. Голос Нека, несмотря на шум, слышался отчетливо, будто звучал изнутри. Ил отчаянно сопротивлялся, но справиться с натиском было не под силу. Тогда, чтобы уменьшить давление ветра, он упал лицом вниз и пополз обратно к выходу. Оказавшись на площади, обессиленный, он тяжело дышал, не в силах подняться.

– Жаль, – услышал он голос Нека, подошедшего к нему. Ты всё равно окажешься там, куда я тебя приглашал. Только тогда тебе будет больно. Тех, кто оказываются там без моего приглашения, ждут большие неприятности.

Отдышавшись, Ил встал и направился к воротам, через которые вошел в город. Не в силах объяснить себе, что произошло, он пробирался через колючие кусты, раздиравшие его кожу, с опаской оглядываясь по сторонам, чтобы не повстречать вновь хищного зверя. Как будто задыхаясь от едкого дыма, Ил стремился вдохнуть свежий воздух там, за дорожным кольцом. Наконец, преодолев придорожный овраг, он вышел на дорогу, где оставил повозку с лошадью, залез в нее, тяжело дыша, и немедленно тронулся в путь, свернув с кольца на первую попавшуюся дорогу.

12

Начало смеркаться. Ил повернул лошадь с дороги в лес, в котором увидел небольшой ручей, решив остаться здесь на ночь. Думать о том, что он пережил, не хотелось. Напротив, было большое желание забыть про все это навсегда и радоваться жизни. Но ужас происшедшего леденил душу, внутри физически ощущался холодный ком. Паническое чувство усилилось, когда наступила ночь. Из леса доносились привычные звуки, но теперь они доставляли ему беспокойство, вызывая чувство опасности. Илу казалось, что, кошмар, который он видел и испытал там, в «кольце», преследовал его и здесь. Ночь была бессонной. С наступлением утра, пение птиц и солнце немного успокоили его, и Ил собрался в путь, решив закончить свое путешествие и вернуться домой. Продукты, которыми снабдили его братья и сестры, быстро закончились, но заезжать по пути в какую-либо деревню он не хотел, поэтому приходилось часто останавливаться, чтобы найти себе пропитание. Ил заметил, что лесные животные стали сторониться его, держась на расстоянии, чего не было прежде. Когда на стоянках он подходил к водоему, животные, которые приходили туда на водопой, разбегались. Даже близкий помощник в пути, его лошадь, часто становилась на дыбы, когда Ил приближался к ней. Все вокруг изменилось с тех пор.

Ил добрался до Цветочной долины. Дорога домой пролегала через деревню, и он решил проехать её поздно ночью, чтобы ни с кем не встретиться. При свете луны и звезд он осторожно передвигался между скверами, с грустью вспоминая о времени, которое он здесь провел. Когда юноша добрался до леса, через который вела узкая тропа, по которой повозка не смогла бы ехать, Ил взял все необходимое и пошел пешком, а лошадь распряг и отпустил.

Осталось провести две ночи в лесу, и он уже будет в родном ему месте, где царит покой и уют. От этой мысли у Ила поднялось настроение, и холодный ком исчез из груди, уступая место живому теплу. Но ненадолго. Последняя, как он думал, ночь в пути была бессонной. Вначале он представлял, как увидит сестер, брата и Отца, что снова будет трудиться на хуторе, применяя новые знания, которые приобрел в путешествии. Но мысль о том, что придется рассказать все о своих приключениях, пронзила его ледяным копьем. – Как я расскажу, что я был у Нека, несмотря на предостережение Отца? Я не смогу. Может быть просто, утаить и не говорить об этом? Нет, рано или поздно они узнают. Они заметят, что со мной что-то произошло. Животные и те чувствуют во мне этот холод и убегают от меня подальше. Что же мне делать? Скрыться? Куда?

Всю ночь Ил не находил себе места, возвращаясь к своим вопросам, на которые не мог найти ответ. Наконец, под утро, он твердо решил не возвращаться домой, а обосноваться в лесу.

– Может быть, через некоторое время что-то измениться? – надеялся он.

Ил отправился на поиски подходящего места подальше от проторенной тропы, чтобы случайные путники не могли повстречаться с ним. Он вышел к небольшому лесному озеру. Противоположный берег был обрывистым и высоко возвышался над водой. Обойдя озеро, он поднялся на вершину обрыва. Его дух взволновался от высоты и красоты, которую увидел. Было ощущение того, что он может вспорхнуть, как птица и лететь над водной гладью оставив внизу все свои неприятности. Ил решил, что это место будет для него временным домом. Он соорудил небольшой шалаш из веток и листьев камыша, росшего на противоположном берегу, собрал камни, из которых сделал очаг, а ближе к вечеру развел огонь. Костер потрескивал, выбрасывая ввысь яркие искры, а Ил печально смотрел на языки танцующего пламени, и впервые в жизни плакал от безысходности.

13

Прошло немало дней, с тех пор, как Ил начал вести новый образ жизни. Шалаш увеличился в размерах и состоял уже из двух помещений: одно для ночлега, другое для хранения различных вещей, необходимых для быта. Острыми камнями он научился обрабатывать древесину и изготовил посуду. Лес щедро преподносил ему свои дары для пропитания, но Илу не хватало той пищи, какую он в достатке имел дома. Здесь не было пшеницы, из которой можно было испечь хлеб, сочных овощей и фруктов. Питаться приходилось ягодами и корнями растений. В его сознании стали всплывать воспоминания увиденного в городе Нека. Тогда, разглядывая каменные статуи и барельефы, он не осознавал их глубокого значения. Многие действия, которые они отражали, были не понятны Илу, но сейчас стали будоражить его сознание по-новому, словно раскрывая свои тайны. Ему вспоминались те образы, в которых человек использовал животных в качестве пищи. Вначале была охота, где человек протыкал животное копьем, подобно тому, как Нек проткнул тигра. Затем было кровопускание, снятие шкуры и расчленение животного, после чего части погружались в большой котел, стоявший на огне, или запекались на вертеле. Затем были сцены поедания приготовленного мяса с вином. Постепенно Ил стал испытывать в себе страстное желание попробовать осуществить все это. Так он впервые убил живое существо с целью поедания. Запеченное мясо ему понравилось на вкус, к тому же оно доставляло приятную сытость, после которой хотелось отдохнуть и сладко поспать. В такие минуты, Ил ощущал, что жизнь у него стала налаживаться.

Однажды, возвращаясь из леса и подходя к своему жилищу, Ил увидел человека, сидящего у очага с опущенной головою, водящего палкой по земле. Прячась за кустами и деревьями, он подошел ближе и узнал в нем Отца. Ил затаился. Холод снова наполнил его, и появилось только одно желание: куда-нибудь убежать и скрыться.

– Ил, я искал тебя повсюду и ждал. Подойди ко мне, сын. Зачем ты прячешься? – произнес Отец, не обращая своё лицо на Ила, чтобы не смущать его.

Ил нехотя вышел из укрытия, подошел к очагу и сел рядом с Отцом.

– У меня внутри стало как-то холодно, и я решил переждать здесь, пока согреюсь – ответил он.

– Отчего тебе холодно внутри? Не сделал ли ты то, о чём я запретил тебе делать: ходить к Неку?

– Да, я был там. Он хотел заставить меня там остаться, но я убежал.

– Не все могли убежать оттуда. Но и те, кто убежал, не могут теперь, как прежде, жить на земле.

– Но ведь я живу. И не умер, как ты говорил мне, что если я там побываю, то смертью умру.

– Такое существование ты называешь жизнью? Когда ты прячешься от своих братьев, сестер. Прячешься от меня. Животные убегают от тебя, а ты их догоняешь и убиваешь, чтобы поесть. Я не так задумал этот мир. Такие принципы и законы действуют в городе Нека, – спокойно сказал Отец.

– Если ты не так задумал этот мир, то почему в этом мире существует Нек? Зачем ты разрешил ему построить этот город на земле? Если бы не было этого города, тогда никто не смог бы туда попасть и узнать о других принципах и законах, – с укором сказал Ил.

– Нек – один из мною созданных ангелов, которых я люблю так же горячо, как и людей. Он был у меня на особом счету, потому что был любознательным и исполнительным. Он лучше других понимал меня, мои планы, поэтому я поставил его старшим над всеми ангелами, чтобы управлять Вселенной. Я доверил ангелам создание моих замыслов и человека на земле. С каким старанием они это делали! У них начали проявляться творческие способности. Они перестали быть просто исполнителями моих идей, и стали предлагать свои. Это радовало меня. Когда я корректировал что-то, они с пониманием это учитывали. Это был незабываемый день гармонии наших отношений. Когда все было готово, я вдохнул в человека дыхание жизни и стал человек душою живою. Он стал прекраснейшим из моих творений на земле! Мы наблюдали за ним, радовались тому, как он учился жить, пользоваться своим телом. Я увидел, что новое творение – как раз то, что нужно для достижения дальнейшей цели. С благодарностью за великолепную совместную работу, я открыл Неку свой план, как одному из самых близких партнеров.

Я решил, что человек может носить в себе мой дух и быть единым со мною. Мои мысли, чувства, вся моя сущность должна поселиться в человеке, по моему замыслу, и распространиться по всей земле, а затем и Вселенной, через его размножение. Я надеялся, что Нек, как и раньше, с радостью воспримет мой план и будет моим соратником в этом деле. Но все пошло по-другому.

– Нек говорил мне, что был возмущен этим планом. Ему не понравилось, что ты собираешься подчинить всех ангелов человеку, после того как сделаешь нас подобными себе, – нарушил молчание Ил.

– Да, он решил, что тогда он станет играть вторую роль и никогда не будет первым. Мои объяснения, что все не так, как он себе представляет, не дали результата. Все больше Нек стал отдаляться от меня, перестал советоваться со мною, перестал управлять вселенной, в результате чего в ней начался хаос. Он настроил против меня третью часть ангелов, и устроил бунт, который привел к войне с теми, которые продолжали быть верными мне. Чтобы не произошло полного развала, я повелел его и его сторонников поместить на земле под надежными печатями, так, чтобы они не имели доступа во Вселенную и к людям, живущим на земле.

– Почему же тогда люди могут проходить через эти печати?

– Эти печати наложены на них, а не на людей. Я создал вас для своего духа, чтобы вы были храмом, в котором я собираюсь обитать. Я не могу ограничивать сам себя, поэтому вы свободны от всех печатей. Вам только нужно быть послушными и верными мне.

– Не лучше ли было поместить их в другом месте, не на земле, чтобы учеловека не было даже возможности попасть к ним?

– У человека всегда есть возможность попасть к ним, где бы они не находились, потому что человек свободен. Почему на земле? Потому что я надеюсь на то, что падшие ангелы вернутся в строй, в том числе благодаря человеку. Хотя бы часть из них.

– Нек сказал, что ты его враг, и будет до конца бороться с тобой.

– У меня нет врагов. В данном случае он – мой противник. Но не враг. Он стал противиться мне, моей воле, моему замыслу. Решил, что знает больше меня и может устроить Вселенную по-своему. Принцип враждебности стал моделью его мироустройства. Он пытается оправдать своё отношение ко мне и доказать, что две противоположности должны враждовать друг с другом: день с ночью, свет с тьмою, мужчина с женщиной, добро со злом. Я же создал все так для движения, развития и созидания, но не для вражды. Зло ничего из себя не представляет. Оно не может существовать, само по себе. Что такое тьма? Это ничего. Это отсутствие света. Появляется свет и тьма расступается. Нек решил покинуть свет из-за своих амбиций и высокомерности и оказался в пустоте, которую решил заполнить своими представлениями об истине. Я знаю, что это непосильная для него задача, но он всё ещё пытается осуществить её с помощью реваншистских взглядов. Но наступит время… Всё вернётся на круги своя.

Ил перестал что-либо понимать. Отец увидел его недоумение и после небольшой паузы продолжил,

– Когда я говорю «не настало время» – это означает, что пока невозможно это постичь по причине незрелости. Поэтому и запретил тебе встречаться с Неком. Когда вы с Алом выращивали виноград, вы не торопились употреблять его в пищу, пока он не созреет, потому что он кислый и терпкий. Так и знания о добре и зле горьки для тебя и непонятны.

– А когда я смогу это понять? – спросил Ил.

– Теперь только после того, как умрёшь, – с горечью отвечал Отец. – Я очень не хочу, чтобы это случилось, но после всего, что произошло с тобой – так должно быть.

14

Беседа продолжалась долго, пока ночь не накрыла лес. В небе зажглись звезды, а луна начала свой путь, бледно освещая землю. Ил внимательно слушал Отца, а в его душе бушевали противоречивые чувства. С одной стороны, ему было тяжело от того, что с ним произошло и того приговора, который озвучил Отец. С другой стороны, уже долгое время, находясь в одиночестве, он не видел выхода из ситуации, в которой оказался, поэтому этот приговор воспринимался им, как избавление от мучительного существования.

– Я стал испытывать холод внутри себя, после того, как познакомился с Неком, – нарушил молчание Ил. – Особенно он усиливается, когда наступает ночь. Знаешь ли ты что-нибудь об этом?

Отец слегка улыбнулся и ответил,

– Я все знаю о тебе, Ил. Все, что происходит в тебе и не видно глазу, я вижу благодаря любви, которую испытываю к тебе. И очень хочу, чтобы ты научился так же видеть и понимать меня. Холод в тебе – это страх. Он заставляет тебя скрываться, убивать и бояться. Его придумал Нек. Очень изобретательно. Он заменил любовь страхом, чтобы подчинить себе человека. У любви нет страха, а у страха нет любви. До того, как ты познакомился с Неком, ты жил в любви, и должен был сам научиться совершенной любви. Тогда страх не смог бы поселиться в тебе. Теперь же, в тебе есть то и другое. И от тебя зависит, чем ты будешь руководствоваться: любовью или страхом. В этом мире нет места для страха, потому что любовь изгоняет его. Ты умрешь и вместе с собою унесешь его. Но это не конец. Там, куда ты уйдешь, будет страх, но будет и любовь, которая будет сражаться за тебя, чтобы пребывать в тебе. Но ктоиз них при этом победит, зависит только от тебя.

Слушая Отца, Ил вспоминал, что в семьях, которые он встречал во время своего путешествия, были особенные отношения друг к другу, которые они называли любовью. Он понял, что слово любовь так и осталось для него пустым звуком, не открыв ему свою великую тайну, а вместо этого он приобщился к другой тайне, холодной и чужой, заставившей его прятаться от тепла родных и близких ему братьев и сестер.

– Иди за мной, – произнес Отец, встал и направился к обрыву. Ночное небо отражалось на водной глади, как в зеркале, и если бы не берега, могло показаться, что они находятся посреди вселенной.

– Помню, как ты восхищался свойствами воды, когда мы жили на хуторе, – сказал Отец. – На этот раз она перенесет тебя в мир забытья, где ты не сможешь вспомнить что-либо из этой жизни. Подойди к краю и прыгай.

Ил подошел к краю обрыва и снова испытал жуткий страх.

– Помоги мне. Я не могу, – сказал Он.

Отец подошел сзади. Ил почувствовал толчок в спину и стал падать с обрыва. Едва тело погрузилось в озеро, вода стала властно и бесцеремонно затягивать его все глубже и глубже. Мгновение превратилось в вечность. Вначале он пытался выплыть, делая хаотичные движения руками и ногами, отчего его тело несколько раз перевернулось, и он потерял всякий ориентир, не понимая в какой стороне дно, и где поверхность. Очень хотелось вдохнуть привычный воздух, но это было невозможно. От недостатка кислорода его тело обмякло, а сознание притупилось и ему показалось, что он превратился в рыбу, которую водоворот закрутил так, что конец хвоста касался головы, а рук и ног при этом не чувствовалось. Вдруг, тело начало подвергаться каким-то метаморфозам: на своём животе он ощутил какой-то канат, который рос из него и терялся далеко за пределами видимости. Немного придя в себя, Ил обнаружил, что он совершенно голый, но это совершенно не удивило его, так как желание дышать было превыше такой мелочи. Тогда он снова предпринял попытку вырваться из водного плена и начал беспорядочно брыкаться руками и ногами, которые уперлись во что-то мягкое, будто он находился в каком-то пузыре. Еще интенсивнее он стал бить по стенкам этого пузыря. Хотелось истерично кричать «выпустите меня отсюда», но среда, в которой он находился, не позволяла ему этого сделать. Неожиданно, вода начала куда-то убывать, а вслед за ней его стала выталкивать какая-то сила сквозь упругие ткани какого-то занавеса. Ил протиснул голову через плотный занавес, затем высвободил, по очереди, свои плечи. Какие-то огромные люди-гиганты помогли ему полностью выбраться из плена и он, наконец, не просто закричал, а заревел, делая долгожданные вдохи своей грудью. Лица гигантов были закрыты тканью так, что видны были только глаза. На головах были надеты светлые колпаки, а тела покрывала белая одежда. Один из них подошел к Илу и обрезал канат, который выходил из его живота, а оставшийся конец перевязал веревкой. Другой, который держал Ила в руках, подошел к ванне с водой, обмыл его и закутал в мягкую ткань. Все это время Ил непрерывно кричал и дышал, дышал, наслаждаясь спасением. Гигант поднес его к лежащей на кровати огромной женщине усталого вида и слезами на глазах, и со словами «у вас мальчик» положил его рядом с ней. Гиганты в масках что-то суетливо перекладывали, гремели металлическими предметами и коротко переговаривались между собой. Тем временем женщина мягко обняла Ила своей рукой и прижала к нему свою горячую ладонь. От этого прикосновения он успокоился, перестал кричать и с настороженностью стал наблюдать за происходящим вокруг, связанный по рукам и ногам мягкой тканью. С ужасом он обнаружил, что во рту не было зубов, тщетно проводя языком по своему нёбу, а при попытке поинтересоваться у гигантов увиденным понял, что он немой. Кто-то произнес «как назовете?», и женщина ответила «Илюшей». Ил не понимал, что значат все эти разговоры. В его памяти были еще свежи воспоминания недавно пережитого и разговор с Отцом, который говорил о другом мире, куда должен будет отправиться Ил. – Это и есть другой мир. Мир гигантов. Они совсем не такие, как обычные люди. Что меня здесь ждет? – подумал он, водя по сторонам глазами, полными страха. Кровать, на которой он лежал рядом с женщиной, медленно тронулась с места и поплыла по огромным коридорам в такую же огромную комнату. Женщина перешла на другую кровать, села на нее, бережно взяла Ила в руки и поднесла его ртом к своей груди. Ил, не понимая, что она делает, сморщился и попытался отпрянуть, но она дразнила его своим соском, от которого исходил аппетитный запах. В конце концов, ему надоела эта игра, и он решил укусить ее. Впившись несколько раз беззубым ртом в сосок, он надеялся причинить ей боль, но в его рот начала втекать очень вкусная жидкость, от которой он испытал наслаждение. Он стал жадно глотать, и с каждым глотком воспоминания прошлого стирались из его памяти. Напившись вдоволь, на него напал сон, который окончательно омыл его разум от прошлого и стал, как чистый лист.