Путь Создателя. Часть I. Время жить

– Прости… – прошептала она и отвела взгляд, чувствуя, как к ее щекам приливает кровь.

– Это ты прости меня… что осмелился… – эти слова окатили, словно холодной водой, она строго взглянула на него и увидела виноватый взгляд, будто он совершил что-то запретное.

– Кого ты видишь перед собой? – нахмурилась она.

– Я… – он не понял вопроса, и виноватый вид исчез, он смотрел на нее, в недоумении.

– Кого ты видишь перед собой? – настаивала Элис.

– Создателя?! – неуверенно спросил он.

– Р-р-р – прорычала она недовольно и уже теперь сжала кулачки, и недовольно топнула ногой.

Этот вид был так забавен, как будто маленький ребенок, не получив желаемого злился на взрослого, топая ножками. Элиот не удержался и слегка улыбнулся.

– Так, кого ты видишь?

На этот раз он не стал настаивать, ведь сейчас перед ним была женщина, которая вызывала в нем бурю эмоций и желаний.

– Женщину… Я вижу прекрасную женщину… – мягко проговорил он и глаза его блестели.

– У меня, что, над головой нимб сияет?

– Нимб?! – удивился он.

– Может у меня крылья за спиной?

– Нет…

– Или я летаю, мечу молнии, или еще что-то похожее вытворяю? – она испытывала давно забытое чувство, раздражение и оно было настолько сильное, что она сама удивлялась своим эмоциям.

– Ничего такого… – он никак не мог понять, к чему она клонит, но это было забавно.

– Отлично! Так вот, я не ваш Создатель! И даже не намекай на это… – она угрожающе подняла указательный палец и помахала перед его носом.

Он опять не смог удержаться, улыбнулся и поднял руки вверх, тем самым показывая, что сдается.

– Хорошо, хорошо…

Элис искоса еще раз на него взглянула и направилась к тропинке в камнях, которую ранее приметила.

– Нам надо торопиться, солнце скоро сядет.

Солнце уже коснулось воды на горизонте. Элиот поспешил за ней.

– Трикси! – крикнула Элис, когда они поднялись по извилистой тропинке между камнями на несколько футов над землей.

Впереди виднелась расщелина. Лошадь все это время гуляла по берегу, и на призыв навострила уши, вытянула шею. И поняв, что ее зовет хозяйка, рванула к скале. Они продолжили свой путь. Солнце коснулось горизонта. В расщелине сгустилась сумеречная мгла, лишь красноватый свет виднелся в конце пути, по ту сторону скалы. Потребовалось несколько минут, чтобы глаза привыкли к темноте, и можно было разглядеть дорогу. Двигались не быстро, кругом камни, легко споткнуться и упасть, а это неприятно. Вышили, когда солнце уже больше чем наполовину погрузилось в воду. Из расщелины донеслось цоканье копыт, фырканье и недовольное ржание, через пару минут явилась Трикси. Кобыла встряхнула гривой и помчалась вдоль берега в сторону виднеющегося на берегу небольшого одноэтажного строения, окруженного деревьями. Они оказались в живописной лагуне, расположенной между двух скал. Тропический лес с пальмами близко подходил к берегу, песчаный пляж изогнутой дугой пролегал границей между водной гладью и зеленой стеной. Почти посередине бухты из зарослей выступало одноэтажное строение, приподнятое над землей на несколько футов на деревянных сваях, с деревянной верандой переходящей в причал, уходящий метров на сто, а может и больше, от береговой линии.

Они добрались до домика, когда солнце совсем село и на берегу сгустились сумерки. Они поднялись по деревянным ступенькам на веранду, где располагались лежаки и небольшой столик, в центре из камней было выложено кострище. В нем виднелись крупные куски угля, от недавно сгоревших поленьев. Элиота привлекло внимание само строение. Убранства в доме не было, практически никакого, по центру просторной комнаты располагалось ложе, укрытое покрывалом кремового цвета. Пространство ложа обрамляла рама балдахина, на четырех стойках из дерева, украшенных витиеватой резьбой, а сверху воздушным облаком до пола струилась полупрозрачная органза перламутрового цвета. С двух сторон ткань была закреплена подхватами, открывая место ночного отдыха, где лежало несколько декоративных подушек, придавая больше уюта. Раму сверху украшала свага из струящегося шелка.

Фасадная стена дома была из толстого стекла, благодаря чему изнутри открывался прекрасный вид на лагуну. Стены по всему периметру так же были украшены перламутровой тканью, а стеклянная стена была увита волнистым ламбрекеном и та же перламутровая ткань подхватами крепилась с двух сторон. На полу на первый взгляд в хаотичном порядке были расставлены свечи. Элиот приблизился к стеклянной стене, не заметив ее, шагнул вперед и врезался в невидимое препятствие.

– Вообще-то вход здесь… – справа от него раздался голос.

Элис улыбнулась и пригласила жестом войти в проход в стеклянной стене. Элиот посмотрел еще раз перед собой, поднял руку и аккуратно дотронулся до холодного гладкого стекла и только потом заметил блики света отражающиеся от него. Это был огонь, который разгорался на террасе в каменном кострище. Элис вошла в дом и свечи загорелись желто-оранжевым пламенем, осветив всю просторную комнату. Перламутровая ткань, подхватив отблески огня, засияла розовато голубыми оттенками. Элиот подошел к входу в помещение и осмотрел его, он выглядел как обычный дверной проход только в стекле.

– Это… – он дотронулся до прохладного гладкого стекла и провел по его поверхности. В проеме было видно, что стены, примерно, в три пальца толщиной, «здесь все необычно…» – успел подумать Элиот.

– Это стекло – ответила Элис на не заданный вопрос, она прошла в комнату и присела на ложе, наблюдая за ним.

Ей было приятно оказаться на своей территории, здесь она чувствовала себя уверенней и в безопасности.

– Я не видел раньше ничего подобного… – восхищенно произнес Элиот – оно такое идеально прозрачное и гладкое, и здесь целая стена… Поразительно! – он вошел внутрь, продолжая осматривать стекло и увидел свое отражение – «Ну и видок у меня…» – он посмотрел на свои перемотанные руки, размазанную грязь по всему телу, и вздохнул – «Да, денек выдался не из легких…»

Элис неслышно подошла к нему, он вздрогнул от неожиданности. В ее глазах плясали озорные огоньки, она принялась отстегивать кожаный ремень с висевшим на нем мечом и двумя кинжалами. Элиот не сопротивлялся.

– Целый океан в твоем распоряжении… – она лукаво улыбнулась, в руках у нее уже оказался меч с поясом, и ее внимание привлекла рукоятка меча, на которой был выгравирован дракон с открытой пастью и пламенем.

На мгновение ей показалось, что этот меч как живое существо, обладающее особой силой. Как будто огнедышащий дракон ожил. И от него веяло не только силой, но и вполне осязаемой болью, сколько жизней было прервано этим мечом, и на глаза вновь навернулись слезы, как и сегодня утром, а к горлу подкатил комок. Она уже в который раз за этот день отметила, вновь приобретенную, особенность чувствовать энергию предметов и людей.

– Почему ты оставил его? Не выбрал другое оружие?

– Я оставил его, как напоминание себе о невинно пролитой крови и о том, за что я сражаюсь… – чувство вины накатило, правда, не с такой силой как раньше, но все же ему стало не по себе.

Элис опустилась на пол и положила меч с поясом и клинками перед свечами, стоявшими на полу перед ложем.

«Сражаться, чтобы защищать невинных…» – она провела пальцами по рукоятке, затем поднялась и, не проронив ни слова, вышла на улицу.

Единственное чего ей сейчас хотелось это смыть с себя все эти ощущения водой. Она спустилась на берег, скинула платье и шагнула в воду. Теперь ощущения были другими, температура тела повысилась, и прохлада воды ощущалась на коже, лаская ее мягким бархатом. Элис шла от берега все дальше и дальше, постепенно погружаясь в воду. Ночь накрыла всю землю своим черным одеялом, и только звездное небо мерцало над головой. Вода окутывала все ее тело прохладой и снимала напряжение, боль притупилась и отступала. Она погрузилась в воду с головой, смывая с себя все, что на нее навалилось за день. Ей захотелось слиться с океаном, и она легла на воду. Хотелось раствориться в мерцании звезд перед глазами и на мгновение потерять ощущение пространства и времени, которое с сегодняшнего утра обрело осязаемость. Лежа на воде и рассматривая звездное небо, ее равновесие восстанавливалось.

Элиот задержал взгляд на мече и взглянул на пламя свечей и его воспоминания растворялись, сгорая в их пламени, унося боль с собой. Он сделал глубокий вздох и последовал за Элис, но когда вышел на террасу, не увидел ее. Уже было темно, террасу освещал огонь, вокруг было тихо, мир погружался в сон и только шум прибоя нарушал воцарившийся покой. Он спустился на берег и, присмотревшись, увидел удаляющийся от берега ее силуэт, а рядом на песке лежало ее платье. Он снял обувь и стопы погрузились в еще теплый песок, это было приятно и успокаивающе. Недолго думая, он зашел в воду, ему поскорее захотелось смыть всю грязь сегодняшнего дня, и он с удовольствием погрузился в воду с головой.

Легкое покачивание на воде ее успокаивало, неприятные ощущения и эмоции растворились, и только сейчас она ощутила, что в ней пробуждается жизнь, и это было невероятно. Сердце отстукивало давно забытый ритм, в ушах шумела кровь, текущая по венам, воздух наполнял легкие, и это было приятно. Эмоции возвращались, ей уже было интересно, насколько полноценно она вернулась к жизни. А еще ее занимал один вопрос, как такое вообще могло быть?? Жаль, что под рукой не оказалось руководства «возвращение к жизни, и как это принять». Она закрыла глаза и услышала всплески, ощутила движение в воде, опустившись на ноги, обернулась. К ней приближался Элиот.

– Я не помешал? – он остановился, когда она повернулась к нему.

Ему было по пояс, и выглядел он совершенно по-другому. Вода смыла с него всю грязь и запекшуюся кровь. Ей захотелось разглядеть его поближе. Она не ответила, а только направилась к нему, обнажая свое тело, мокрые волосы легли на грудь, прикрыв ее до сосков. Элиот сглотнул, стараясь не пялиться на обнаженное тело. И нашел чем отвлечь свой взгляд, это была повязка на руке, которой он перемотал ей рану. Ткань намокла.

– Как твоя рука? – спросил Элиот, стараясь не выдавать своего волнения.

– Нормально…

Элис забыла про руку, в воде ее даже не щипало. Она приподняла ее и Элиот стал разматывать рану. Когда он снял повязку и приблизился чтобы рассмотреть, то вместо раны увидел маленький шрам.

– Что там? – спросила Элис.

– Только маленький шрам, все зажило… – озадаченно проговорил Элиот.

– Видимо тело пока регенерирует быстрее обычного… – Элис призадумалась, но тут ее взгляд упал на повязку у Элиота на поясе, та была мокрая, она взяла его ладони в свои, повязки тоже намокли. – А как твои раны?

– Я и забыл про них…

Элис размотала повязку на талии, и они оба с интересом осмотрели шрам, оставшийся от утренней раны. Потом она размотала одну руку за другой и стала внимательно изучать внешние и внутренние стороны ладоней. Эти жуткие раны тоже зажили, от них остались небольшие шрамы.

– У тебя всегда так быстро все заживает? – уточнила Элис.

– Вообще-то, нет… – с не меньшим удивлением Элиот рассматривал шрамы, он забыл про них, они перестали его беспокоить еще до того, как они добрались до скалы по ту сторону.

– Магия? – прищурившись, спросила Элис, он отрицательно покачал головой.

– Во мне нет магии.

Элис дотронулась кончиками пальцев до шрама на поясе и провела по коже вдоль него. Мышцы напряглись, Элиот судорожно втянул воздух, и она отдернула руку.

– Мне не больно… – прохрипел он.

Но она не решалась больше дотрагиваться, повернула кисть руки, которую все еще держала, ладонью кверху и, рассматривая шрам, вспомнила, как она вытаскивала клинки, как слезы ее капали ему на ладонь. Сердце защемило, она нежно провела пальцами по ладони, поднесла ее к губам и поцеловала шрам. Ей очень хотелось, чтоб их никогда не было и той боли тоже. Элиот не противился. От любого ее прикосновение, его желание и возбуждение возрастало. Она прикоснулась к его ладони щекой и прикрыла глаза. Он больше не мог противиться своему желанию и его взгляд уже откровенно ласкал ее тело. Грудь такая округлая и упругая на вид, привлекала, а набухшие соски предательски выглядывали из-под, прикрывавших их волос. Плавные изгибы тела усиливали возбуждение, округлые бедра скрывались под водой. Желание нарастало. Он нежно погладил ее щеку, и она взглянула ему в глаза. Трепетное ощущение к ней вернулось, она еще приблизилась к нему и рукой провела по его мускулистой груди. Его рука спустилась к ее шее, и он медленно притянул ее к себе, их губы слились в поцелуе. Этот поцелуй был более страстный, чем прежний, и уже более смелый. Второй рукой он обхватил ее за талию и прижал к себе, ее нежная кожа источала аромат цветущего луга и дурманила голову. Ощущая своим телом ее прохладную кожу, его страсть возрастала, и эрекция достигла предела. Только брюки сдерживали его от того, чтобы не пронзить ее и не овладеть ею прямо здесь. Одна мысль его удерживала от потери полного контроля: «Только с ее позволения…». Губы переплетались в страстном поцелуе. И жар его тела обжигал кожу и воспламенял внутри огонь желания и страсти. Прижавшись к нему всем телом она, ощутила его эрекцию и ее возбуждение усилилось.

– «Нужно остановиться…» – мысль крутилась в голове и она с большим усилием замедлила поцелуй, обхватив губами его нижнюю губу, и слегка прикусила ее зубами.

Элиот остановился и с трудом отпустил ее, прижался лбом к ее лбу и тяжело дышал, словно только что пробежал марафон. Он освободил ее из своих объятий, и напоследок, обхватив обеими руками за тонкую шею, еще раз прильнул к губам. Затем отпустил и сделал шаг назад, но пошатнулся, а Элис с озорной улыбкой толкнула его. Он не удержался и упал в воду, окунувшись с головой. Прохладная вода оказалась как нельзя кстати, чтобы остудить его пыл. Когда он вынырнул, отплевываясь водой, Элис озорно хихикнула. Он впервые слышал ее смех, и это заставило его улыбнуться, он был рад ее развеселить. Решив позабавиться, брызнул в нее водой, она взвизгнула и в отместку тоже забрызгала его. В ее веселье было что-то безмятежное и детское, и он вспомнил, как мальчишкой с друзьями любил подурачиться в воде. Элиот нырнул и тут же схватил ее за ногу и потянул за нее. Послышался визг и всплеск, она плюхнулась в воду. Вынырнув, она улыбнулась, увидев его рядом, быстро преодолела расстояние между ними, обвилась руками вокруг его шеи, и поцеловала в щеку. Он обхватил ее руками, пока она не успела ускользнуть, задержал ее взгляд, убедиться, что она не против, и в ответ поцеловал в губы. Давно ему не было так хорошо.

Элиот шел по причалу к террасе, мокрые штаны, облепили ноги, вода стекала с них ручьем. Когда он подошел к костру, Элис вышла из дома, обмотанная полотенцем. Она несла в руках еще одну махровую белую ткань.

– Твоим брюкам надо высохнуть… – она протянула ему большое полотенце – Вот, возьми…

Он взял полотенце. Элис предусмотрительно отвернулась, и Элиот стянул с себя мокрые брюки, обмотался полотенцем, а брюки расстелил рядом с костром. Элис уже устроилась на лежаке, а он расположился рядом с ней на земле. Тепло от огня приятно согревало. Спать пока не хотелось, но усталость постепенно наваливалась, день был трудным. Какое-то время они молча любовались игрой язычков пламени в костре, свежее полено потрескивало, искорки летели вверх и таяли.

– Я могу задать вопрос? – Элиоту хотелось удовлетворить свое любопытство.

– Да. – Элис смотрела на огонь, он ее успокаивал, она чувствовала себя в безопасности и была расположена к общению.

– Ты сказала, что возможно умерла в своем мире. Это была насильственная смерть? Тебя убили?

– Нет, я участвовала в эксперименте, проводимом одной медицинской корпорацией, они исследовали возможность извлечения сознания для проведения регенерации организма людей имеющих неизлечимые заболевания. Цель исследований в поиске возможности продления жизни и замедления необратимых процессов, вызываемых заболеваниями. Для этого нужны добровольцы, которые готовы были бы пожертвовать своею жизнью, в случае неудачи эксперимента. Но цель оправдывает средство.

– И что, люди добровольно, шли на такое? – он изумился.

– Когда у тебя неизлечимая болезнь и дни твоей земной жизни сочтены… – она задумчиво смотрела на огонь – И ты знаешь, что еще неделя, или пару дней… и ты умрешь. Что лучше? Просто умереть или сделать это с пользой? Возможно эта жертва сегодня, спасет чью-то жизнь завтра… – сейчас память была более ясной, чем раньше и она многое вспоминала.

– А как твои родные? – прервал ее размышления вопрос Элиота.

– Родным пришлось принять мой выбор… – она перевела взгляд на него

– И что произошло?

– Я не знаю, может попытка не удалась, тело умерло… Возможно, я потеряла связь с тем миром окончательно… Может, поэтому моя физическая форма здесь проявила себя… Не знаю… – она говорила медленно и вновь погрузилась в размышления – Но пока мое тело функционирует не полностью…

– А что не так?

– Ну, например, я пока не чувствую запахи, потребность в пище пока отсутствует, на счет сна я то же не уверена… – она взглянула на небо – А вот тебе надо набраться сил и поспать, завтра предстоит долгий путь…

– Я пока не хочу… – но на самом деле он уже начинал бороться с наваливающимся сном.

– Кровать в твоем распоряжении…

– Нет, мне и тут неплохо. – Элиот посмотрел в сторону дома.

В мягком свете свечей комната выглядела волшебно и манила прилечь на кровать, и провалиться в приятный сон, но ему совсем не хотелось оставлять ее одну на улице. Элис встала и протянула ему руку.

Когда его голова опустилась на мягкие подушки, глаза сами собой стали закрываться, веки отяжелели. Свечи погасли так же быстро и неожиданно, как и зажглись. Элис опустилась на кровать рядом с ним и укрыла его тонким шелковым одеялом.

– Как ты это делаешь? – сквозь сон пробормотал Элиот.

– Что? – прошептала она ему на ухо.

– Огонь… – у него уже не было сил сопротивляться сну, он закрыл глаза и глубоко вздохнул, тело расслабилось.

– Магия… – последнее, что он уловил, прежде чем провалился в глубокий сон.

***

Темное, сырое подземелье замка Анкар на северо-западе от хребтов Хартлена никем не охранялось. Все здесь было окутано темной магией, она защищала и подземелье, и сам замок от незваных гостей. Замок пустовал, погрузившись в мрачный сон небытия. Лишь десятка два караульных охраняли подступы, да немного прислуги, что следила за порядком. Магический купол, накрывший замок, создавал эту иллюзию. Он хорошо скрывал все, что могло происходить внутри. Любые магические всплески, да и вообще присутствие здесь хоть одной живой души, было завуалировано под ним. В огромном зале заклубился белый огонь и из него вышел Лорд Хал – сейчас он был особенно зол и встревожен. Вести, принесенные его черным магом, не давали покоя. Этот замок он посещал не часто, когда ему требовалось уединение, либо чтобы истязать заточенного в подземелье замка Хранителя Арахну и выбить, наконец, из нее информацию о землях Древних и о проходе туда. Сегодня он решил узнать о более точном месте, где должен проявить себя Создатель. Конечно, он не надеялся на радушный приём со стороны Арахны, и на то, что она откроет ему хоть что-то, но попытаться стоило. Благодаря магическому куполу, она не могла пользоваться своей магией, а он мог мучить ее сколь угодно долго.

Капитан охраны встретил его у выхода из залы и поприветствовал, склонив голову. Доложил, что все, как и всегда тихо. Никто не приближался к замку даже на несколько лиг, пленница все так же отказывается от пищи, но пока жива. Хал не собирался все это выслушивать, но деваться было некуда. Капитан плелся за ним по пятам и все болтал, и болтал. Наконец, Хал не выдержал и перед входом в подземелье, развернулся и поднял руку. Капитан тут же замолчал, поклонился, развернулся и поспешил на свой покинутый пост. Хал распахнул двери и направился вниз по широкой винтовой лестнице.

Подземелье было похоже на пещеру с тоннелями, расходящимися в разные стороны от круглой площадки перед лестницей, ведущей наверх. Один тоннель вел в камеру пыток, остальные вели к просторным помещениям, огороженным толстыми решетками. Хал спустился вниз и свернул направо в средний тоннель, пройдя метров двести, остановился. У противоположной стены в цепях на руках и ногах, прикованных к стене, на голом камне сидела, прижав к груди колени и опустив на них голову, некогда могущественный Хранитель Арахна. Ее золотистые, когда-то пышные, волнистые и блестящие волосы, спутались и висели сосульками. Яркие зеленые глаза, словно весенняя листва, потускнели, а лицо осунулось, впалые щеки выдавали истощение. Тонкая полупрозрачная бледная кожа отдавала синевой и обтягивала выделяющиеся кости. Лохмотья пурпурного бархатного платья прикрывали ее истощенное тело. Она подняла голову, почувствовав присутствие Хала, и посмотрела в пустоту перед собой.

Хал сложил руки за спину, между ними была черная решетка, он не дошел до нее метра три, и пристально смотрел на Хранителя, не произнося ни слова. Когда впервые он увидел Арахну, ее красота впечатлила его. В нём что-то всколыхнулось, но он подавил это в себе, а сейчас от ее красоты остались только воспоминания. Ее своенравность, упрямство и нежелание подчиниться его воли, вызывали в нем ярость. Если бы она только подчинилась, то была бы в лучшем положении, чем сейчас. Ему бы не потребовалось принудительно забирать ее силу. Они могли бы подчинить себе весь мир и править им. Но теперь он убьет ее, в любом случае, как только будет готов принять ее силу. Некоторое время они молчали. Арахна облокотилась, прислонив голову к стене.

– Ты не получишь, то зачем пришел! – тихо проговорила она слабым голосом.

– А ты знаешь, зачем я пришел? – приподнял одну бровь Хал, хотя он не сомневался, что она на самом деле знает.

– Ты опоздал… твоя смерть уже пришла… – на лице ее мелькнула тень улыбки.

Хал стиснул зубы, несколько минут с Арахной и в нем закипает ярость. Он поднял руку и в ладони образовался бело-голубой шар, он знал, что она не даст ответы на его вопросы. Ведь она знала все его вопросы и видела его насквозь.

– Это тебя не спасёт…

– Зато доставит мне удовольствие… – он швырнул шар в нее.

Истошный вопль, оглушая, разнесся по всему подземелью. Он еще минуту смотрел на ее обмякшее тело, он солгал, ему не принесло это никакого удовольствия, затем развернулся и пошел прочь. Но теперь он знал наверняка, что Создатель уже где-то здесь, но где его искать и как он выглядит, никому не известно, разве только ей и возможно ещё Зафрине. Придется ему искать по всем срединным землям.

***

Мягкий солнечный свет проникал в комнату. Утренний морской бриз принес ароматы просыпающихся тропических растений и колыхал воздушную ткань балдахина. Шум прибоя мягкими раскатами нарушал утреннюю тишину. Элиот все еще спал.

Он повернулся на бок и приоткрыл глаза, от яркого света прищурился, пока глаза не привыкли. Когда картина сфокусировалась, и яркий свет уже не слепил, его взору открылся чудный вид на открытый океан ярко бирюзового цвета у берега и темнеющего к горизонту, солнечные блики играли на водной глади, по небу плыли пушистые белые облака причудливой формы. Комнату наполнял приятный сладковатый запах трав и цветов, воздушная ткань колыхалась, складывалось ощущение, словно паришь в облаках.

«Я в раю…» – вздохнул Элиот, такого приятного пробуждения он и не припоминал. Чувствовал он себя полным сил и бодрости – «Я, наверное, умер…», – мысль вонзилась в мозг, и воспоминания вчерашнего дня нахлынули. Он приподнялся на кровати – «Элис…» – но он был один, покрывало съехало, и он увидел, что совсем голый. На углу кровати лежали сложенные брюки и что-то белое похожее на ткань покрывала. Он огляделся и сел, на полу увидел пояс с мечом и клинками, лежавшие перед ложем, а рядом стояла его обувь. Элис в комнате не было и на террасе тоже. Элиот надел брюки, взял в руки белую шелковую ткань и развернул, это оказалась рубаха, недолго думая он надел и ее, по размеру она вполне подошла. Мягкая ткань приятно облегала тело и слегка холодила, он заправил рубаху в брюки и застегнул пояс на бедрах. Вышел на террасу и осмотрелся. Пейзаж был восхитительный. Густая зелень тропического леса наступала на берег с одной стороны, кристально чистая вода океана яркого бирюзового цвета белыми барашками накатывала на берег с другой стороны, а ярко белый светящийся на солнце песок сдерживал их натиск. Элис гуляла по берегу с Трикси. Увидев Элиота, она направилась к нему. На ней было платье такого же покроя, как и вчера, но только нежно персикового цвета, по песку она шла босиком. Лошадь не пожелала оставаться одна и последовала за хозяйкой. Элиот спустился по лестнице и пошел ей навстречу.

– Добрый день, соня. – Элис улыбнулась.

Он, прищурившись, взглянул на расположение солнца, оно было на юге, значит – полдень.