Влюбляться запрещено

Александр Михайлович ничего не ответил. Только удивленно на него посмотрел и пряча улыбку, похлопал Вадима по плечу. Этот жест его неимоверно разозлил. Не в его правилах было размышлять над отношениями, тем более, когда их нет. Маша ему не пара, с такими слишком много хлопот. Опять же напридумывает себе невесть чего, о будущем начнет говорить, и пачка купюр не поможет.

Маша.

Попрощавшись с хозяевами дома, мы сели в машину и отправились обратно в город. Перед отъездом мне удалось поймать Олю. Я дала ей листочек со своим номером, пока никто не видит и пригласила к себе поговорить. Не могла я так просто забыть увиденное и хотела хоть чем–то помочь.

Мы ехали молча. Вадим ночевал в другой комнате и утром зашел только переодеться и собрать вещи. Я не сомкнула глаз, придумывая тысячу и один диалог, где ему становится стыдно, но одного взгляда на самоуверенное лицо хватило чтобы понять – он не прошибаем. Обратись к нему здесь и сейчас сам Господь Бог с речами о искуплении и раскаянии, он безусловно бы удивился, но точно остался бы прежним.

Дорога петляла. Я не выспалась за ночь и немного задремала в пути, как вдруг машина резко затормозила, я схватилась за ремень безопасности, возвращаясь в реальность.

– Мамочки, – пискнула я.

Нам преградила дорогу другая машина, своим бортом загораживающая обе полосы.

– Сиди тихо и не вздумай высовываться, – бросил Вадим.

Внутри все похолодело от его тона. Он вышел наружу, а я, замерев, следила за происходящим. На встречу ему отправились двое. Их вид не предвещал ничего хорошего. Мужчины держались развязно, смотрели на Вадима исподлобья, словно два шакала ждущие момента. Как на зло мы застряли на пустынной дороге.

Судорожно соображая, что же делать. Я дрожащими пальцами достала из сумочки тазер и баллончик, запихнув их в карманы куртки. Не знаю, правильно ли в данной ситуации вызывать полицию, но думаю Вадим предпочел бы их компанию, нежели быть закопанным в лесу. К моему ужасу телефон выдал ноль полосок – вне зоны действия сети. В этот момент с улицы послышалась возня, один из них попытался ударить Вадима, но промахнулся. Завязалась драка и, забыв о его предостережении, я выпрыгнула из машины.

– Я вызвала полицию! – соврала я.

Мое восклицание не возымело должного эффекта. Вместо этого Вадим отвлекся и пропустил удар, упав на асфальт. И пока один из нападавших бил его ногами, второй направился ко мне.

Я никогда не отличалась выдающимися способностями, смелостью или знанием каратэ и сейчас дрожала, как осиновый лист. Положив руки в карманы куртки, я достала баллончик и прыснула прямо в грязную ухмылку головореза. Он взвыл, схватившись за глаза и потерял ориентацию. Второй отвлекся от Вадима и ему хватило этого промедления, чтобы повалить на землю противника. И пока они кувыркались по земле, я трясущимися руками направила на них тазер, но тянула до последнего, так как боялась попасть случайно не в того.

– Маша сзади! – крикнул Вадим и я повернулась, на автопилоте нажав на курок.

Два провода выскочили из пистолета, пробив тонкую кожаную куртку. Мужчина, с красным как помидор лицом, забился в конвульсиях падая на землю и я с трудом сообразила, что произошло. Мое попадание было чистой воды случайностью. Вадим наконец-то вырубил второго нападавшего и в два больших прыжка оказался рядом.

– Живо в машину! – больно схватив за руку, он буквально втолкнул меня внутрь салона и сев за руль резко ударил по газам, протаранив машину преграждающую путь и, слава Богу, никого не переехав.

Первое время, он гнал на всей скорости, но заметив что уже длительное время нас никто не преследует сбавил ее и завернув к ближайшей деревне.

– Ты в порядке? – спросил он, повернувшись ко мне.

Я посмотрела на него. Костяшки на руках содраны, скула разбита и лицо такое… Обычное, словно не его только, что избили. Ком подступил к горлу, губы предательски задрожали, и я закрыла лицо, ненавидя себя за эмоции. Я не хотела показывать слабость, только не перед ним.

Вадим отодвинул кресло и неожиданно обнял меня. Это было не очень удобно, но я замерла в его объятьях, изредка всхлипывая и пряча лицо. Кажется, после произошедшего, последнее что я должна была делать это плакаться в его жилетку. Ругаться, ненавидеть, винить во всем, но никак не искать поддержки. Он чуть крепче прижал меня к себе и, коснувшись губами лба, тяжело вздохнул. Страх понемногу отступал. Я чувствовала себя в безопасности, словно весь мир за пределами машины перестал существовать.

– Маша, тебе нужно выйти, – прошептал он, отстраняя меня.

– Что? – не поняла я.

– Тебя заберут, а я должен ехать.

Он обошел машину и демонстративно открыл дверь. Не говоря ни слова я послушалась. Взяла в зубы сумку с вещами и все так же молча смотрела, как он разворачивается и уезжает в неизвестном направлении. Это был ступор. Когда я поняла, что Вадим и вправду уехал, то едва сдержалась чтобы не крикнуть несколько ласковых слов ему в след.

Так я стояла у обочины дороги, ведущей к волшебной деревне под название «Зюзино» и думала о своей жизни. О знакомстве с миром криминала, о двух нападениях и об одном хаме. Вадим словно дворнягу выкинул меня, Бог знает где, и теперь я ждала пока кто-нибудь меня подберет с его подачи.

Ненавидя себя за наивность и глупость, я потащилась с сумкой к автостраде. Ждать пока кто–то приедет я не собиралась. Вызвала такси, померзла минут двадцать и уехала домой, залечивать душевные раны в обнимку с Бегемотом и чаем с мятой. А Вадим еще заплатит за это волшебное путешествие!

Вадим.

Вести себя как последняя сволочь он умел. Понимая, как все выглядит со стороны, Вадим решил, что так будет лучше. Рядом с ним сейчас может быть опасно, и рисковать этой глупышкой он не собирался. Пусть Маша живет дальше, а Вадим пойдет своей дорогой. Не хватало еще потом испытывать угрызения совести если эта она пострадает. Едва разбирая куда едет, он вдруг рассмеялся. Кому расскажи, что серая мышка защищала его от двух здоровых мужиков – не поверят. Мысль откуда и зачем у нее с собой был целый арсенал средств самообороны Вадим предпочел не развивать.

– Толь, забери Машу у дороги в Зюзино, координаты уже скинул, – он включил телефон на громкую связь, – и позвони всем, нужно устроить собрание. Ко мне только, что люди Волкова подкатили.

– С ней все в порядке? – спросил Анатолий.

– ЗАБЕРИ ЕЕ ИЗ ЗЮЗИНО, – повторил Вадим, зло бросив трубку.

И Толя туда же. Расслабился. Пора завязывать с походами в эту кофейню. Вадим прибавил газу, словно мог убежать от назойливых мыслей о Маше.

День прошел относительно спокойно, он быстро привел себя в порядок и уже был на небольшом «собрании», когда позвонил Анатолий.

– Ее нигде нет, на телефон не отвечает. Ты уверен, что оставил ее в Зюзино.

– Да, там. Ищи лучше, – Вадим почувствовал, как начинает дергаться глаз.

– Я тут час кружу, местных спрашивал. Никто ее не видел.

– Возвращайся, – проскрежетал Вадим и положил трубку.

Через двадцать минут, оставив собрание, что сам же созвал, Вадим стоял под окнами этой упрямой девчонки и пытался понять, хочет ли пойти ее придушить или еще раз узнать, как она.

В окнах горел свет и он был готов поклясться, что видел силуэт Бегемота. Желание подняться стало еще сильнее, но вспомнив прошедший день Вадим окончательно убедился в правильности ранее принятого решения и уехал, впервые за долгое время испытывая щемящее чувство внутри.

Глава 5.

Я думала о нем излишне часто. Стоило вспомнить, как меня выставили из машины, и хотелось пойти биться головой о стену, лишь бы не испытывать чувство собственной никчемности. Вадим же в свою очередь больше не объявлялся. Приходил Анатолий, Витя и другие, но не он. Гордость не позволяла узнать, как у него дела и я предпочитала делать вид, что мне все равно. И вот я почти успокоилась, как в разгар рабочего дня в кофейню влетела Вероника, открыв дверь с ноги.

– Немедленно позови сюда эту швабру! – прошипела она Аленке.

Все посетители в миг затихли, с любопытством ожидая представление. А посмотреть было на что. Алена ойкнула и побежала ко мне, прячась за барную стойку. Я лично тоже не собиралась покидать это убежище.

– Простите, но вакансия уборщицы уже закрыта, – брякнула я и увидела, как в бешенстве расширяются ноздри Вероники.

– Думаешь прокатил он тебя разок к друзьям и уже все можно?! Да Вадим о тебе и думать забыл, так попользовался разок…

– И что ты тогда тут пальцы ломаешь? – раздраженно спросила я, одно упоминание о Вадиме вывело меня из себя.

Кто-то удивленно присвистнул, но одного взгляда Вероники хватило, чтобы посетитель поперхнулся.

– Говорю тебе первый и последний раз – забудь о нем, а не то пожалеешь! – на этом махнув гривой, под цокот металлических набоек каблучков она удалилась чуть не сломав дверь.

– Она так сказала потому что крыть нечем.

– Алена! – я повысила голос, и девушка тут же убежала обслуживать посетителей.

На меня кидали любопытные взгляды, но быстро потеряли интерес, решив что своя жизнь куда увлекательнее. А я красная от стыда мечтала придушить Вадима.

Между тем время шло. Я завертелась в рутинных делах кофейни и, если честно, кайфовала. Это дело доставляло мне удовольствие и я с предвкушением ждала того светлого момента, когда смело смогу говорить всем, что у меня прибыльный бизнес. Наступила зима, укутав город в белое покрывало. К нам все чаще приходили румяные с мороза посетители чтобы погреться за чашечкой глинтвейна или какао. Галина Васильевна пекла булочки с корицей и изюмом. Аленка в перерывах на работе готовилась к сессии. Я закупалась новогодними украшениями и наряжала кофейню к праздникам.

Вечером в канун католического рождества, я собрала Аленку и Галину Васильевну чтобы отметить знаменательную дату.

– Дорогие мои, это было непростое время для всех нас, но в преддверии Нового Года, хочу поделиться радостной новостью – мы наконец-то вышли в плюс! – я достала розовую купюру и показала своим работникам.

– Пятьсот рублей?! – удивилась Галина Васильевна.

– Пятьсот рублей тоже деньги, – насупилась я.

– Ну что ты Машенька не обижайся, для трех месяцев отличный результат, – поправила себя Галина Васильевна.

– Надеюсь это после уплаты кредита и всех зарплат, – прошептала ей на ухо Аленка, но я все равно все слышала.

– Да ну вас! – махнула я рукой, и плюхнулась на свой стул, решив, что уж булочка с яблоком меня точно поддержит и все поймет.

Мы немного посидели, поболтали о всяких мелочах, допили вечерний чай и засобирались домой. Я теперь была умной девочкой и пользовалась услугами такси.

Дома как всегда ждал голодный и истосковавшийся по ласке мужчина – Бегемот. Я решила поддержать праздничное настроение и, достав с балкона коробку с елкой, стала ее наряжать. Старые игрушки хранили в себе воспоминания прошлых лет. Вспомнила, как наряжала елку с мамой, разбивала шары и аккуратно складывала игрушки еще несколько лет назад. Я посмотрела на полу-наряженную елку и Бегемота, ползающего под ней. Безумно захотелось маленького чуда. Я старалась держаться, но когда ты одинок, это пустая трата времени. Мне стало очень тоскливо. Настроение пропало. Так и оставив елку с коробками, я легла спать и забылась тяжелым сном.

Мне снилась мама, она сидела на кухне в нашей старой квартире и что-то увлеченно рассказывала. Я пыталась уловить суть и запомнить каждое ее слово, но их смысл неуловимо ускользал. С улицы доносился колокольный звон и я удивленно выглянула в окно, у нас во дворе не было церквей, откуда же этот странный звук…

В дверь настойчиво звонили. Вынырнув из тяжелого сна, я, запинаясь о коробки, проковыляла к двери. Осторожно выглянула в глазок и охнула, на пороге стоял Вадим. Запоздало я поняла, что открывать дверь, стоя в пижаме, не самая лучшая идея. Вадим был очень бледен, мелкая испарина покрыла лоб. Пошатываясь он держался за левый бок, стараясь его не напрягать.

– Единороги? Тебе что, десять? – он хотел вскинуть бровь, но одно движение и лицо перекосило от боли.

– Если ты пришел, чтобы оскорблять меня…

Договорить я не успела. Его глаза закатились и он медленно начал оседать на пол. Я подхватила его, охнув от тяжести, и усадила на пол в прихожей, быстро захлопнув дверь. Не хватало чтобы соседка проснулась и стала свидетелем странных событий.

По телу пробежал холодок и я только сейчас заметила, что испачкала всю пижаму в крови.

– Мамочки, – прошептала я и, распахнув пальто Вадима, увидела глубокий порез.

Стащив с его шеи шарф, я приложила ткань к ране, пытаясь остановить кровотечение. От боли Вадим тут же пришел в себя

– Держи, – бросила я, уложив его руку поверх шарфа.

Быстро найдя аптечку и телефон, я вернулась в прихожую. Набрав 112, я прижала трубку к уху и вывернула содержимое аптечки на пол.

– Алло, скорую…

Попыталась я вызвать помощь, но Вадим вырвал телефон, отшвырнув в сторону.

– Ты что творишь?! – воскликнула я, думая, что Вадим решил помереть у меня дома.

– Нельзя их вызывать, иначе меня найдут и тогда я точно не жилец.

– Боже, – я едва сдержалась, чтобы не устроить разбор полетов прямо сейчас.

Как зайти спросить все ли у меня хорошо, добралась ли из того чертово Зюзино – это он не мог. А приползти ко мне за помощью, с головорезами за спиной – без проблем?! Злость придала мне сил мыслить здраво.

Я посмотрела на хлоргикседин и бледное лицо Вадима. Делать было нечего, убрав его руку, и отодвинув шарф я буквально облила порез раствором.

– Твою ж…! – Вадим резко открыл глаза хватая ртом воздух, – Предупреждать надо!

Он шипел от боли, а я тем временем одела перчатки и взяв клей для порезов, попробовала соединить края раны. Вроде получилось неплохо и кровотечение прекратилось.

– Шрам останется, – пробубнила я, молясь, чтобы он не умер у меня в прихожей.

– Поверь, это последнее, что меня сейчас волнует, – он опять зашипел.

Протерев кожу дезинфицирующей салфеткой вокруг раны, я смысла запёкшуюся кровь и закрыла ее большим куском пластыря.

– Нам нужно встать, я помогу дойти до дивана. Только осторожнее, иначе порез разойдется.

– Хорошо.

Приобняв его со стороны здорового бока, удалось вполне успешно встать и добраться до дивана.

– Наверно поздно спрашивать, есть ли еще ранения? – уточнила я.

– Вроде нет, но можешь меня всего осмотреть, я не против, – даже в полуобморочном состоянии он умудрялся пошлить.

Вадим осторожно лег на спину, прикрыв глаза.

– Кому позвонить чтобы тебя забрали? – спросила я, но ответа не получила.

Мой ночной кошмар успел уснуть. Или потерять сознание. Одно из двух. Надеясь на первое, я решила дать ему поспать и пошла прибираться в прихожей. Настанет утро и сразу же выставлю его вон, а там пусть Толя разбирается.

Пока Вадим сопел, мое бодрствование продолжалось. Я дрожащими руками стащила с него ботинки с брюками, уже предвкушая сальные шуточки на эту тему. Рубашку трогать не стала, не хотелось теребить рану. Бегемот видимо испытывал мужскую солидарность и как только я накрыла Вадима одеялом, улегся у него в ногах.

При взгляде на часы стало ясно, что ложиться спать уже бесполезно. Стрелка показывала пять утра. Приняв душ, я приготовила завтрак. Уговорила себя, что вторая половина мне на ужин, а вовсе не для непрошеных гостей.

Я вернулась в комнату. Бегемот услышав шаги, сразу навострил уши и открыл свои желтые бездонные глаза. Он как бы говорил мне:

– Ну маааам, можно его оставить? Он совсем не блохастый и мало ест…

Я присела с краю, чтобы проверить, жив ли Вадим. Смех смехом, а шансы на то, что он отошел имелись.

– Вадим, – я коснулась его плеча, и почувствовала, как к щекам приливает румянец.

Почему стоит мне выпить на ночь лишний стакан воды, и я буду ужасно выглядеть утром, а этот мужчина даже при смерти остается таким красивым?!

– Я позвоню Толе, чтобы тебя забрал. Мне пора на работу.

– Нет, я встану и сам уйду, – сиплым голосом ответил он и попытался встать, но тут же задохнулся от боли.

– Прекрати упрямиться, кто–то должен тебя забрать и отвезти в частную клинику или где вы обычно лечитесь…

– Нет, – ответил он, с металлическими нотками в голосе, – не вздумай никому звонить, и если вдруг кто будет спрашивать про меня – говори не в курсе.

А дело-то становится все интереснее и интереснее! Надо поскорее от него избавиться. Только вот в таком состоянии он дойдет до ближайшего сугроба и там же уснет вечным сном. Идея оставлять у себя дома незнакомого человека, которого ищут по всему городу бандиты, мне не нравилась, но и другого выхода я не видела.

– Оставайся тут. Выспись и ради всех святых, почувствуешь, что становится плохо – вызови скорую, – на этом я встала, бросив прощальный взгляд на Бегемота, который души не чаял в нашем госте, – вернусь с работы тогда и поговорим.

Весь день у меня все валилось из рук. Аленка и Галина Васильевна встревоженно наблюдали, как я путала заказы. Случайно разбила чашку и каким-то чудом облилась гляссэ, слава Богу, оно было теплым, а не горячим.

– Машенька, что–то случилось?

– А? – не расслышала я.

– Я говорю, ты в порядке? – Галина Васильевна пристально на меня посмотрела.

– Да, все отлично, – если не считать преступника, что скрывается у меня в квартире от своих коллег.

Последнее я предпочла не рассказывать. Галина Васильевна, судя по выражению лица, не поверила ни единому слову. Я еле дожила до вечера, попеременно переживая за Вадима и за то, что в любой момент в кофейню могут зайти те самые «коллеги».

– У нас осталось что-нибудь? – спросила я Галину Васильевну перед уходом, – соберите мне домой немного.

– Ладненько, – она подмигнула и ушла на кухню.

Ох чувствую напридумывала там Галина Васильевна. Правда, реальность была круче любых фантазий. Уйдя пораньше, я попрощалась с девочками и побежала домой.

Меня встречал голодный кот Бегемот и не менее голодный Вадим. Оба сидели на диване, в полудреме смотрели телевизор и неплохо проводили время, если не считать отсутствие еды. Честно, я почти почувствовала себя замужем. Он встал и придерживаясь за бок забрал у меня из рук пакет с булочками и поплелся на кухню.

Бегемот пошел за ним, забыв о моем существовании. Нужно отдать должное, пока я мыла руки и переодевалась мне сделали чай, погрели в духовке выпечку и пригласили отужинать вдвоем. Подавив волнующий меня уже сутки вопрос «Когда же ты уйдешь?», я села напротив и предпочла не портить такой «душевный» вечер с нотками неловкости.

– Как прошел день? – спросил Вадим, помешивая чай.

– Неплохо, – пожала плечами я, – а у тебя?

– Немного непривычно просыпаться без штанов и при этом не помнить где их оставил. Ты наверно сгораешь от любопытства, когда я свалю?

– Совсем нет, я знаешь ли с детства люблю тащить домой всякую гадость.

Вот и поговорили. Бегемот смотрел на меня с укором и даже булочки потеряли свой вкус.

– Как ты себя чувствуешь? – спустя какое-то время спросила я.

– Нормально, – ответил он и отодвинув чашку направился в прихожую.

– Вадим постой, куда ты пойдешь? Там хотя бы безопасно? – я как дурочка кинулась за ним, но он лишь отмахнулся.

Кряхтя одел ботинки, накинул пальто на плечи и собрался и вправду уйти.

– Вадим! – повысила я голос, схватив его за руку, – В чем проблема сказать, признать, что у тебя неприятности и попросить помощи?!

Он развернулся и подойдя в плотную, коснулся тыльной стороной ладони моей щеки.

– А ты стало быть думаешь, что сможешь меня спасти? – в его голосе звучали бархатные нотки.

– Мне это уже дважды удалось, – пискнула я, надеясь, что мои щеки не стали пунцово красными.

По плану я должна была сказать это с ехидством или хотя бы с толикой сарказма, но стоило ему коснуться моей щеки и мозги начали плавиться. А Вадим все всматривался в мое лицо, размышляя о чем–то.

– Прости, – сказал он спустя целую вечность игры в гляделки, – мне и вправду нужна помощь. Разреши перекантоваться несколько дней, пока не поправлюсь, а там я больше не буду злоупотреблять твоим гостеприимством.

– Хорошо, ты можешь остаться, – кивнула я, увеличивая между нами расстояние.

– Единственное…

– Только не говори, что если тебя найдут у меня, то мне не жить.

– Нет, мне кажется у меня температура.

Я коснулась его лба и поняла, что так и есть. Вскоре Вадим опять валялся на моем диване, а я протянув ему таблетки с пенициллином, готовилась приступить к осмотру.

– Жаль костюмчика медсестры нет, – заметил он.

Вообще мне было сложно понять, чего Вадим пытается добиться таким поведением. То хамит, то заигрывает. Хотя на последнее шансы были близки к нулю. Пытается вывести из себя? Возможно ему доставляет удовольствие играть на моих нервах и на самом деле Вадим энергетический вампир.

– А поаккуратнее нельзя? – зашипел он, когда я случайно надавила на рану.

– Радуйся, что я вообще знаю что делать!

Он сразу притих и как-то смиреннее стал переносить лечение.

Закончив с ним, я разобрала одно из кресел и постелила себе постель. Потом увидела, как увлеченно следят за каждым моим движением Вадим с Бегемотом и смутилась. По идее, было бы неплохо согнать их с моего дивана–кровати, но для Вадима раскладное кресло было слишком маленьким, для Бегемота тем более.

Тяжело вздохнув, я закрылась в ванне, получая небольшую передышку. Все же непривычно видеть в своей квартире кого-то еще. Вся злость на Вадима испарилась, стоило увидеть его бледную мордашку. И идея оставить его уже не казалась такой ужасной…

Глава 6.

Тридцать первое декабря подкралось незаметно. Я старалась допоздна работать в кофейне и приходила домой в основном ночевать. Вадим что-то делал по дому, как он сам в последствии утверждал «от скуки». Много спал, словно последние месяцы разгружал вагоны без выходных. Пока все шло неплохо, если не считать неловкого момента в ванной. Она никогда не закрывалась на замок, это не доставляло особых проблем, так как жила я одна. Не сложно догадаться, как произошло неизбежное. Я только была благодарна судьбе, что застуканным врасплох оказался Вадим, а не я. На следующий день чудесным образом замок починился, все петли дверей были смазаны маслом, а на кухне перестал капать кран. Вадим даже ножи поточил и все это как бы между делом, не акцентируя на своих заслугах внимание.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.