Мир, в котором мы живем

И после некоторых споров было принято решение что Шестым Директором следует выбрать Сергея Павловича Духова. Тут же послали за ним, так как он не присутствовал на заседании. Ведь не торжественное, поэтому такие значимые персоны могут и не присутствовать.

И вообще я не об этом собиралась говорить!

А о свадьбе нашей!

Пусть о политике Лешка говорит.

А я о своем, о женском счастье.

Да! Мы все вышли замуж!

Все семеро его девчонок! За него прекрасного! И неповторимого! А-а-а!

Как я уже говорила, совет Двенадцати все-таки принял решение еще в феврале, что в Горском круге с 1 июля официально разрешается многоженство! Документ хотели в торжественной обстановке на майском совете зачитать, в честь столетия Двенадцати, но тут и дело с Рикшами, и возвращение Силы. В общем, не до торжеств было.

И весь Горск возликовал, вся его женская половина! Вот совершенно не понятно, что такого в замужестве, но при этом все девчонки хотят замуж за своих мужчин, во всяком случае, здесь, у нас в Горске. И пусть он не принц на белом коне, но он все-таки принц, ну а белый конь – дело наживное.

Впрочем, закон этот был обставлен некоторыми условиями, только при выполнении которых мужчина и мог жениться на своих девчонках.

Первое условие – это тест на количественное наличие тестостерона или сексуальная сила. То есть способен ли мужчина исполнить свой супружеский долг со всеми своими женщинами, не обделяя ни одну из них. Этот тест, как и положено, прошли почти все мужчины – девяносто девять процентов.

Второе условие – это способность мужчины обеспечить достойное содержание всем своим женщинам. При любых условиях и обстоятельствах. В гражданском союзе это было не так важно. Порой женщины зарабатывали больше, чем мужчина, который превращался в этом случае в чисто предмет удовольствия и удовлетворения. Были и такие союзы. Этот тест прошли более половины вступающих в брак мужчин. И, конечно же, Алексей в том числе.

И третье условие – это искренность женщин, готовых вступить в брак со своим мужчиной. И мы не просто заявляли о своей любви к мужчине, это было бы слишком легко. Обмануть? Зачем? Замуж охота?  И поэтому на искренность помыслов и желаний, нас проверяли ни кто-нибудь, а сами хиршены! И если честно, было очень страшно. Не потому, что мы боялись, именно мы, за свою искренность, а потому, что видели нас хиршены насквозь! Это даже чувствовалось, в воздухе витало. Как голая перед ними стоишь! Но самое странное, именно это чувство – чувство беззащитности – и позволило каждой из нас высказать свою искренность, неподдельную и чувственную!

И мы все семеро прошли это испытание!

А значит нас, ждало первое июля. Именно в этот день мы и записались, заранее, еще даже до выполнения всех условий! Были уверены, что пройдем!

А-а-а! Мы были счастливы!

И вот первого июля, мы всей фамилией, как любит говаривать Леша, отправились в ЗАГС. И Алексея под белы ручки и ножки понесли. Алиса со Светой за левую ногу. Лиза с Верой за правую. Это чтобы он не брыкался. Я с Таней за руки, а Нинель голову его так к своему животику прижимала и рот заткнула, чтобы он не сильно кричал… от радости…

М-да…

Шутка все это. Он сам пошел и с большой радостью. В черном костюме, сшитом на заказ. А мы все надели наши любимые горошковые платьица. Платья белые не для нас, какие же мы белые и пушистые? Мы, скорее, опытные оторвы. Захомутали мальчика, ха-ха, но, скорее, он нас.

Это нервное. От счастья.

Как мы себя почувствовали после узаконивания законного брака? Как на седьмом небе! За месяц до этого дня заказали столик в «Максиме», там, можно сказать, свадьбу и сыграли. А если считать, что весь «Максим» гудел от свадеб, то отдохнули и повеселились, и потанцевали всласть и в радость.

Ну, а ночью была обязательная общая брачная ночь, даже Нинель поучаствовала, они пару раз поцеловались, и все. Алексей строго соблюдал свой запрет.

А утром состоялся семейный совет по поводу детей. И наш мужчина разбил нашу женскую логику в пух и прах! Умница он, в общем…

Впрочем, прежде чем перейти к семейному совету, следует поговорить на тему «откуда берутся дети». То есть о зачатии.

Уверена, многие тут же заулыбались, или покраснели, или стыдливо уставились в пол. Хотя чего стыдиться-то? Это вполне естественный процесс. Поэтому я уверена, что все прекрасно знают, откуда и как.

Ну, во всяком случае не из капусты, и не аист приносит. Все банальней, как правда жизни.

Но для Горска и людей Горского круга детская тема – это еще и сложный вопрос.

Всем понятно, что существуют мужчины и женщины. Мужчины дают свою силу, ну а женщины эту силу воспринимают, и вот тут и происходит зачатие новой жизни. Великий и в то же время таинственный процесс. Конечно, это происходило не всегда, но в старые добрые времена это был вполне себе естественное действо, поднимающее демографию.

Вот именно что естественное… когда-то.

Но ставшее в Горском круге событием случайным. Очень случайным! Как ученые подсчитали, естественное зачатие может произойти в нашем мире один раз на… почти бесконечность! Поэтому, зачатие Нинели – счастливица наша! – от Кирилла в новогодние дни стало для ученых большим событием. И как снова они посчитали – это было четвертое естественное зачатие за последние сто лет!

Поэтому, как говорит Леша, у нас тут и процветает сумасшедший и безудержный секс! Зачатие почти не случается, венерических заболеваний нет. Делай что хочешь!

Поэтому никто и не предохраняется.

Хотя стоп.

На Укутайке обязательны как презервативы, так и женские контрацептивы. Там какая-то аномальная зона, где вот естественное зачатие может вполне состояться. Но только в том случае, если прожить там несколько лет, и это касается только женщин. Я ничего не хочу сказать против женщин, которые там живут и работают, но все-таки проституция – довольно странная вещь для нашего мира. Но при этом она существует и даже процветает. И еще считается, что зачатые на Укутайке дети вырастают не совсем нормальными. Это, правда, довольно странное поверье, так как мы тут все немного ненормальные, уже от одной жизни в мире, в котором мы живем. Но при этом если посмотреть на Лешку, то более нормального и умного человека я еще не видела в своей жизни.

Впрочем, исключения лишь подтверждают правило или поверье.

Хочу ребенка от Лешки! А-а-а!

Как давно стало известно, все проблемы с зачатием происходят от чечевицы, которая чечевицей не является. Это так мы называем этот бобовый злак, как нам более привычно. Но именно чечевица усиливает потенцию мужчин, силу женщин и что-то там мудрит с зачатием. То есть с мужскими сперматозоидами и нашими, женскими, яйцеклетками. Не потреблять чечевицу невозможно, из нее состоит почти восемьдесят процентов всех продуктов. Именно благодаря ей лишний вес является пережитком прошлого, от чего в зеркала любят смотреться как женщины, так и наши мужчины.

Впрочем, как военные набирают жирок, я, честно говоря, не знаю. Но они удивительно добреют телом, особенно конвойные офицеры. Майор Ивашов – дали ему майора в апреле – тому пример. Видимо, это профессиональное – здесь можно улыбнуться.

В общем, мир стал добрее с чечевицей; хотя в душе женщины ее и ненавидят, но у зеркала мы об этом забываем.

Но, конечно, я бы не начала этот разговор, не будь способа обойти это своеобразное проклятье чечевицы.

И этот способ – мужской Пост!

Для этого даже был создан специальный продуктовый набор, в который входят продукты, не имеющие в себе ничего чечевичного! Это фрукты, овощи, белковая смесь из рижских медуз и еще земляной червь. Все очень редкое, особенно медузы, и от этого очень дорогое.

Все для того, чтобы желание иметь детей было осмысленным и твердым.

В общем на семь дней мужчина садится на строгий пост. Ничего чечевичного и никакого секса! Женщинам особых запретов на этот случай не вводится, но при этом считается предпочтительным тоже уменьшить чечевицу в рационе, поэтому почти всегда покупается два набора: для мужчины и для его женщин.

И через семь дней происходит разговение. В большинстве случаев мужчина спит сразу – по очереди – со всеми своими женщинами, которые беременеют практически в ста процентах случаев. Можно сказать, что этот путь тоже естественный, но при этом сколько на этом пути препятствий!

Поэтому в Горском Круге говорят о детях не как в старину: от первого брака, например, или от второго. А говорят от первого Поста, второго, третьего. В основном за свою жизнь мужчина проходит три Поста. Но бывает и четыре, или только два.

Отчего роды в Горске тоже своеобразные. Бывают дни, когда ни одного рождения! Но если роды происходят, то они всегда массовые, и один мужчина сразу получает…

Я и говорю, что дети – очень ответственный шаг. Поэтому и женщины должны быть готовы, но главное, должен быть готов мужчина! Который получает сразу несколько беременных своих девчонок, а через девять месяцев полный детского гомона дом.

Правда, редки фамилии, как наша, например, где живут сразу все женщины одного мужчины под одной крышей. В основном мы все живем по разным местам, просто приходим к своему мужчине в порядке очереди. Так жил Лешка до своего падения, так жила я, пока выбирала мужчину, так жила Светка, хотя это особая тема. То есть так живут большинство женщин и мужчин, как в гражданском союзе, так и в браке. Но все равно от этого мужчине не легче.

Поэтому существует психологическая служба, помогающая мужчинам пережить столь знаменательное событие, женщинам выдержать жизнь в беременности, и всем в конце концов обрести покой и счастье.

А также существует и Мужской дом на случай, если мужчина не уверен в себе и боится сорваться во время поста. Были причины создать такое учреждение, так как из истории известны случаи, когда мужчина вроде и соглашался на пост, но на самом деле и не пытался его пройти. Был даже случай, когда вот такого ветреного мужчину его женщины просто задушили! А потом залили суд присяжных слезами, и их оправдали! Хотя в коллегии находились шесть мужчин и шесть женщин, то есть в суде всегда гендерный паритет. Именно после этого криминально-любовного эпизода и создали Мужской дом – мир, где аскетизм и одни мужчины, хотя я не уверена, что это хорошо, впрочем, семь дней можно и потерпеть.

Теперь после того, как вы поняли проблемы зачатия, то можете представить, как мы навалились всем женским коллективом на нашего мужчину в желании стать счастливыми матерями. Но наш мужчина, как я уже говорила, оказался хитрой бестией, и мы, должна я вам признаться, с ним согласились. С его доводами и логикой.

А началось все просто с оглушительного ора, в котором не участвовала только Нинель, животик которой уже обрел видимые и очень аппетитные, для тех, кто мечтает о детях, формы.

Лешка слушал наши завывания и даже упреки в свой адрес и еще о каком-то долге перед нами мы его тоже обвиняли, и головой так качал, с нами соглашаясь. А потом так поднял руку:

– Все сказали? – спокойно сказал, без повышения голоса.

Нас как отрезало. Сидим и только рты беззвучно разеваем.

– То есть вы все шестеро хотите детей прямо здесь и сейчас? – он так на нас пристально смотрит, а мы головами так, соглашаясь, качаем.

– Хотите, чтобы я вот прямо завтра сел на Пост, а через неделю вы все забеременеете?

Еще немного, и головы у нас отвалятся от столь усердного качания ими.

– Хотя завтра не получится. Я как ваш муж должен исполнить брачный регламент и провести с каждой из вас по одной брачной ночи в дополнении к нашей сегодняшней общей ночи, – сказал и улыбнулся, знал ведь, гад, что мы скажем.

А мы и сказали:

– Не, не надо! Мы потерпим! – всеми шестью голосами одновременно.

Он тут же сделал грустное выражение лица:

– То есть вы хотите, чтобы я ушел на Пост голодным? – и руки так развел вопрошая. Он и голодный?

– Нет, не хотим, – это Светка, чуть испуганно, сказала за всех в полной тишине. Аргумент ведь с его стороны бетонный!

Он усмехнулся:

– Отлично, с этим мы разобрались. Теперь представим картину, когда через две недели в ночь разговения, я как бык-осеменитель… – проговорил он и тут же получил подзатыльник от сидящей рядом Нинели. – Чего? Неправда, что ли?

– Вот когда ты просто трахаешься с нами, – она всплеснула руками, – ты как-то не очень философствуешь! Бык-осеменитель. Балбес ты!

– Ты права. Простите меня, – говорил Лешка, хотя глаза его смеялись.

Да и мы как-то особо на его фразу внимания не обратили. Нам бы понять, куда он клонит.

– И в самом деле я перегнул палку. Это нервное. В общем, в ночь разговения я радую вас всех шестерых, и через неделю или две… Э… Ни у кого нет проблем или месячных?

Мы отрицательно замотали головой. Слава Силе, проблем не было, а месячные были недавно. У меня, во всяком случае…

Он уже в третий раз:

– В общем, в ночь разговения я радую вас шестерых, и еще через неделю или две мы узнаем, что вы все беременны. К вящей нашей радости.

Мы снова заулыбались. Как близка цель!

– Теперь давайте считать, – он снова хмыкнул, а мы напряглись. Чего считать-то? – Два месяца я буду заниматься с вами сексом, это не обсуждается, – мы закивали соглашаясь. – Но это будет только два месяца. Так как некоторое время назад одна беременная особа, не будем называть ее имя, – Нинель покраснела, – очень сильно меня напугала, заявив об экстремальном сексе с беременной, а значит, через два месяца я запрещу всем вам шестерым доступ к моему телу.

О-па! Мы как-то об этом не подумали. Впрочем, без секса прожить можно, но Лешка наш гнул политику дальше. И наши лица мрачнели с каждым его словом.

– То есть с середины сентября доступ к моему телу для всех вас будет закрыт. Но при этом в это время должна будет разродиться Нинель, – он повернулся к ней и проговорил: – У тебя все в порядке? Ни токсикоза или мышечной побочки? Сохранение не нужно? И роды будут вовремя?

Нинель даже рот открыла от неожиданности, а потом, собравшись, проговорила:

– Леша, все нормально. Единственное, что не советуют рожать естественным путем, предлагают кесарево сечение…

– И я запрещаю. Кесарево так кесарево, – и он снова к нам оборотился. – Нинель рожает, и после некоторого времени, когда она придет в себя после родов и отдохнет, войдет в ритм жизни с младенцем, то начнется ее неделя, которую я ей обещал и в которой я буду только ее и принадлежать только ей одной. Но, – он поднял руку вверх, и на журнальном столике как по волшебству появился календарь на 1074 год, а за ним и на 1075. – Считаем, – и он так карандашом на октябрь, ноябрь и так далее, – Один, два, три, четыре, пять, шесть. Получается шесть месяцев, начиная с октября, в которые превратится неделя Нинель. Так как она останется единственной, кто будет допущен до моего тела. Но я уверен, что Нинель, – она краснела все больше и больше, но чувствовалось, что рассмеяться хочет, в отличие от нас, пребывающих в шоке, – выдержит наш безудержный секс в эти месяцы. Попьет таблеточек и обязательно выдержит. Ну если я, конечно, правильно посчитал и вы все родите в марте.

– Не поняла, – вырвалось у меня.

– Милые любимые мои девчонки, давайте не будем делать все и сразу, чтобы потом не было никому обидно и больно. Особенно психологу, к которому я заявлюсь со своими проблемами. Поэтому давайте делать все постепенно, особенно если считать, что мы можем себе это позволить.

– То есть ты не отказываешься от зачатия? – с некоторым облегчением произнесла Таня.

– Нет, конечно! Дети – цветы жизни, и нам пришло время стать родителями. Но сделаем мы это плавно, без суеты и спешки. Пусть будет больше Постов, но и радости будет больше, – он немного помолчал, видимо собираясь с мыслями, и продолжил: – Я и в самом деле сяду на Пост через пару недель, но в ночь разговения я обрадую одну, – помолчал, – или двоих из вас?

– Двоих! – выпалила Алиса.

– Хорошо – двоих, – он улыбнулся. – Которых вы выберете, как вам будет угодно, при этом я участвовать не буду в этих выборах. После этого проходит еще пара месяцев, и после недели Нинели я снова ухожу на мужской Пост. И к новому году еще раз, и мы наконец получаем счастливых вас всех!

– У Нинели все равно преимущество!

Ну да. По подсчетам в уме – целых два месяца! Полного одиночества в ночи с Лешкой!

– Ну, ничего другого я придумать не могу. Разве что взять пару-тройку молодых любовниц для… – он не закончил, так как мы все хором завопили:

– Не-е-е-т!

Мы собственницы, и это не обсуждается!

– То есть мы пришли к согласию? – проговорил он со сверкающими от удовольствия глазами.

– Да!

И мы вот, не поверите, как кошки бросились к нему ластиться. Чуть Нинель не задавили; хорошо, что она вовремя увернулась от нашей любви к мужчине.

Который сделал нас счастливыми!

И мы были счастливы!

***

Алексей!

Он что-то хотел рассказать. Иди сюда! Вечность ждет твоей истории!

Ну вот, что ты с ним будешь делать? Мальчишка!

Э… Что тебе сделать?

Хм… А вы нахал, молодой человек!

* * *

Алексей

О мужском Посте Настя хорошо рассказала – и о политике тоже. Но я принадлежу именно к тем мужчинам, которых нужно хорошо трясти, чтобы они согласились на этот Пост. Дети не просто цветы жизни, но и большая ответственность. Не скажу, что я безответственный человек, но детской ответственности я боюсь, поэтому и решился к детскому вопросу подходить постепенно. Да и профессия у меня была не очень мирная. Поэтому, скорее всего, в моей жизни будет всего два Поста. Ну, то есть периоды, когда я буду уходить на Пост. Лет через десять, может быть, решусь еще раз.

Кстати, военные тоже редко совершают больше двух Постов – это я об экстремальности профессий своей и военных. Правда, в отличие от меня, они первый Пост совершают почти сразу после училища. Это у них традиция такая, а второй уже тогда, когда дети достигнут совершеннолетия.

Почему так мало, спросите, ведь жизнь вроде долгая штука даже у военных? Ну, если не попадать в особо серьезные переделки, а мне с Силой, она ведь вернулась, аккуратней управляться?

Потому что, жизнь тяжелая штука, никто не выдерживает – умирает. Причем даже знаешь день своей смерти.

М-да…

Я не хотел об этом говорить, поэтому многие посчитают, что мой рассказ – это как рояль в кустах. Но я честно не хотел об этом упоминать, надеялся, что обойдется и можно будет закончить рассказ на столь оптимистичной ноте, как рождение детей. Но жизнь, хотя, скорее, смерть берут свое.

Двадцать пятого июня за Забор забрали Трофима Майорова. Командира команды по борьбе с шершунчиками. Помните, я говорил о нем, как о мужчине, который дожил до пятидесяти одного года в нашем странном мире? А седьмого июля туда же увезли Василия Ивановича Чапаева. Грустные дела…

Что за Забор такой?

Проклятье Мира нашего.

Я ведь не зря говорил, что взрослеют здесь очень рано. В четырнадцать лет уже совершеннолетие. Интимная жизнь и самостоятельность.

В пятнадцать ты уже знаешь, чего хочешь. Если не знаешь, то хиршены обязательно помогут. Но если и они бессильны, а ты сам так и не нашел себя, то дураком и проживешь остаток жизни.

До сорока пяти лет.

А после сорок пятого дня рождения, считай, что ты уже умер, хотя и продолжаешь жить.

Да, Трофиму повезло, не сразу его схватила мерзость. Прожил долго, причем жить продолжал так, как жил всегда, как будто и нет смерти никакой. Даже Пост четвертый в сорок восемь лет прошел! Но все равно и его он достал, и выдернул из жизни привычной, и теперь только одна дорога. За Забор.

Синдром Изовой-Вакорчука это называется.

Первые, кто его описал. Его накрыло, а она описывала его состояние и все, что он ей рассказывал. Психическое расстройство, или только кажется, что психическое, но которое в конце концов приводит к смерти. И в большинстве случаев в жутких муках люди умирают. Не все, но всегда. И никогда до сорока пяти лет, но после всегда! Еще никто не избежал этой участи, а таких долгожителей, как Трофим, единицы.

Ну, а Василий Иванович почти сразу, как исполнилось ему сорок пять, ушел за Забор. Очень он переживал смерть Риммы, дочь его от первого Поста. Ему тогда семнадцать было. И две девчонки у него, старше его. Говорит, выиграл постный набор, где и как, так и не рассказал. Ну, и предложил двум подругам себя любимого. А те согласились. Горск любит детей. Поэтому Римма, как я понял, одна из его любимых дочерей была.

Это он мне рассказывал, придя ко мне со своим самогоном, решил со мной помянуть дочь. И, конечно же, он не знал о том, кто была Римма во второй жизни, как мы говорим, «в ночи».

Не надо делать вид, что вы меня ненавидите! Злитесь или плюетесь! Что я, по-вашему, должен был делать? Сидеть, пока нас убивали?

И, конечно же, я ему ничего не сказал. А он так напоследок произнес, что не будет задерживаться на этом свете, уйдет в сорок пять. День рождения уже не за горами, в начале июня было.

Сдержал слово. Правда, ушел не тихо. Так тоже бывает. Буянить начал. Вот Таня, дочь его от второго Поста, и прибежала ко мне, чтобы я вызвал тихушников, которые за Забором работают. Ну, рация уже давно при мне. Вызвал, конечно.

Много чего он расколошматил из мебели, но никого из своих не тронул. А когда его скрутили и они все спускались, я вышел проводить его.

А он так остановился возле меня весь связанный, посмотрел на меня безумными глазами, но при этом сказал все спокойно, без сумасшествия в голосе:

– Да, Лешка, чего только в жизни не бывает. Одна правда, что выбора не было. И они сами выбирают свой путь. Дети наши. Зла не держу, все там будем.

Как узнал, или это просто бред сумасшедшего?

В общем, Забор – это место, небольшой квартал, огороженный забором, где таких сошедших или ушедших содержат и провожают в последний путь.

И как говорится, и меня это ждет, и девчонок моих, и детей наших.

Всех.

И нет от этой напасти лекарства. Только жизнь достойная, чтобы запомнилась и вспоминалась детьми нашими с благодарностью.

Конечно, довольно странное чувство жить, зная при этом день своей смерти. Даже если и не в сорок пять, но все равно придет и настигнет. Поэтому некоторые после сорока пяти пускаются во все тяжкие, другие перестают вообще что-либо делать и порой умирают уже просто от бездействия. Но в основном люди продолжают жить как жили. Страшно, но привычно. Обыденно как-то…

Некоторые скажут, что и в самом деле рояль в кустах, ведь хиршены-то живут долго. Вон дед Матисс уже до семидесяти двух дожил и ничего. Так ведь хиршены не люди, точнее, нелюди. Не человеки они, одним словом. Они сами об этом говорят. Они только формой люди, а на самом деле…

И они тоже умирают. Но да, не за Забором, хотя и они знают день своей смерти. Видят ее.

Жаль только, что они не видят нашу смерть, точнее, средство, как ее побороть. Один ведь переключатель нашли, неужели больше в наших головах ничего нет? И мы так и будем умирать в сорок пять?

В мире, в котором мы знаем и день своего рождения, и день своей смерти.

Грустно…

Но несмотря ни на что, радостей в нашем мире больше, чем грусти. Хоть мы и ходим рука об руку со смертью, но это все-таки…

История о жизни. Поэтому назовем мы эту историю просто…

Мир, в котором мы живем!

Эпилог?

В середине августа меня жутко потянуло в Пустошь. Вот открыл глаза ночью: слева Настя, справа Света, а в голове…

Нет. Не голоса. Хотя я бы мало удивился. Но некий зов точно звучит. Вот так и хотелось именно ночью этой сорваться и в Пустошь отправится. Зачем?

Даже не знаю. Но надо!

Поэтому вскочил, девчонок разбудил. Что, чего, почему? А в голове это желание в Пустошь, и не отстает. Да еще знаю точно, что и Настю нужно взять с собой. Хорошо, что она не в первом Посту, не беременна она. Так бы вряд ли взял бы с собой.

Представляете? В три часа ночи мы в «Гелендвагене» по городу, а потом и по ночным дорогам! Думал, не выпустят с КПП, но даже спрашивать не стали. Шлагбаум подняли, шипы убрали и езжайте куда хотите!

При этом я за рулем! А Настюха спит на переднем сиденье. Вы можете такое представить, чтобы я был за рулем? Причем поехал на шестидесяти, когда мы в Пустошь въехали! Как гонщик, честное слово!

И ехали, и ехали до момента, пока солнце встало.

И тут машина сама ход потеряла! Не сразу затормозила, а медленно, как будто кто-то ее специально остановил, но не причиняя нам вреда. И это я Проводник? Одна машина у меня заглохла!

Впрочем, это, видимо, были какие-то технические штучки – показать, что приехали мы к первой цели.

Почему к первой?

Потому что тут дорога нормальная заканчивалась, тупик, так сказать. Но оказалось, что путешествие должно быть продолжено. И не просто продолжено, а на спине огромного таракана!