Мимо нот

С момента нашей последней встречи с его батей прошло почти десять месяцев. Ожидая рейса в аэропорту Талаги в Архангельске, Иваха следил за нашими с Пашей подвигами в интернете и очень переживал, что к его приезду мы будем не в форме. По этой причине на протяжении всей ночи он уговаривал нас прилечь отдохнуть.

Мы, как и подобает настоящим друзьям, на уговоры не поддавались. Сам я тщетно пытался отконвоировать в спальню Пашу, которому с утра пораньше предстояло двигать на работу. Павел, закаленный на флоте и в консерватории, не дрогнул и друга дождался.

Порог «ежиной норы» Иваха переступил около семи утра. Мы с Пашей к тому моменту были на ногах больше суток, что не помешало нам продолжить несение алкогольной вахты в снова расширившемся составе. Поднявшееся высоко солнце победило усталость, а мысль о скором открытии опасного магазина с холодным пивом придало уверенности в себе и наступившем дне (тут речь не о нижнем пределе существования, а о календарном капризе, хотя до конца я в этом не уверен).

***

Паша, как и подобает настоящему Терминатору, после кратковременного, как дождь в июне, возлежания на диване выдвинулся в типографию. Острую необходимость личного руководства производственным процессом продиктовал серьезный заказ.

Обожаемый украинскими болельщиками голкипер Александр Филимонов, который осенью 1999-го в «Лужниках» пропустил нелепый гол от Андрея Шевченко, оставив сборную России за бортом чемпионата Европы, в свои 44 года, наконец-то, решился попрощаться с футболом. По такому случаю, вратарь подмосковного «Долгопрудного» заказал моему другу печать футболок со своим изображением.

В общем, Паша отправился «печатать Филимонова», а мы с Ивахой, обновив пивные запасы, продолжили общение. Для разнообразия и смены антуража прогулялись до близлежащего пруда, где сделали круг почета по тропе здоровья, распугивая ароматным выхлопом велосипедистов и собачников. К возвращению друга заказали японской и итальянской еды, перекусили и продолжили банкет.

Вечером наш оркестр пополнился новым исполнителями. Леня и Люда приехали на машине из Донецка. Вместе с ними пришла еще одна пара, мне вообще незнакомая. Единственное, что я понял: Ваня и Ира (а может, и не Ира) долгое время жили в Донецке, но из-за войны переехали в Москву. Ну, переехали и переехали. Из-за разного количества алкоголя мы с ними находились в разных часовых поясах, а с такими людьми у меня, как правило, нет общих тем для разговоров. А может, что вероятнее, таких тем нет у них.

Подробно восстановить картину последующих нескольких часов не представляется возможным. Да и особой нужды в этом нет. Пели, пили, танцевали, курили. Пили, что характерно, все, а вот пели и танцевали лишь некоторые. В какой-то момент, когда девочки были на балконе, Ваня заговорщицки наклонился ко мне:

– Как вы относитесь к легким наркотикам?

– Легко.

Дождались своей смены, вышли на балкон. Никто, что характерно, не отказался. Владимир заблаговременно наделал плюшек, но в процессе транспортировки некоторые из них слиплись в один солидный блин, чем застали неудачливого «кулинара» врасплох.

– Московский? – спрашиваю.

– Ага.

– Тогда будем курить чистоганом. Ничего беспощадного в нем быть не должно.

Опыт не подвел. Какого-то особенного воздействия на организм я не заметил, хотя выкурено было прилично. Повадки моих собеседников тоже особенно не изменились. У Ивахи, правда, сильно покраснели и прищурились глаза, но я списал это не столько на гашиш, сколько на недосып, пиво, виски и чачу.

Сабантуй наш закончился под утро. В финал прошли далеко не все. На награждении присутствовали только мы с Пашей. Иваха храпел в соседней комнате, остальные уехали на место дислокации в Марьиной роще. Помню, что-то выпили на посошок (раза четыре), покурили и легли спать. Бодрствование длилось больше 30 часов…

***

Поспал я часа четыре. Проводил Пашу на работу, встретил Машу, которая вернулась из Питера, и пожарил нам с Ивахой яичницу, которая должна была подсказать организму, как жить дальше.

Опять пошли в опасный магазин. В этот раз, кроме двадцати банок пива, взяли две бутылочки сидра для Маши – грушевого и яблочного. Джентльмены, мать их! Немного отоварились в супермаркете, восстановив продуктовый баланс холодильника, нарушенный нами накануне. Когда вернулся Паша, его снова ждали пицца и суши. С фантазией у измученных нарзаном музыкантов, как видите, не очень.

Отобедав, оставили ежиное семейство отдыхать, а сами снова пошли на пруд. В этот раз проигнорировали тропу здоровья и забаррикадировались с пивом на скамейке. Чуть позже подъехали Вова и Леня. Их дамы остались дома. У Люды ночью умерла бабушка, и ей было не до веселья. Мы же, выровняв горизонт, атаковали кафе «Аркадия» с целью посмотреть киевский финал Лиги чемпионов. Кстати, московский финал чемпионата мира я смотрел из Киева. Так что тут все логично. Алаверды.

Уже в кафе к нам присоединились Паша и его друзья – Зураб и Локомотив. Первый не так давно пережил инфаркт и последовавшие за этим две операции на сердце, а второй так бурно отмечал первое за 14 лет чемпионство своей любимой команды, что попал в больницу с переломом челюсти. Зурабу, соответственно, нельзя было пить, а Локомотиву – есть. Ударный дуэт.

Остальные, к счастью, обошлись без противопоказаний. Хотя от еды в «Аркадии» можно было и воздержаться. В главном зале взрослые, как это часто бывает, праздновали детский день рождения, а потому все силы персонала были брошены на обслуживание этого банкета. На наши души остались разогретый шашлык, дубовые колбаски и прокисшее пиво. Настроение это, правда, не испортило. Как и не закрывающаяся дверь нашей VIP-комнаты, в которую то и дело со своими нетленными композициями врывались Шуфутинский, Шатунов и Козаченко. Хорошо хоть по одному, а не все сразу.

Во время уличных перекуров к нам то и дело подходили гости из соседнего зала. Лейтмотив их речей с каждым часом менялся кардинально. Началось все со взаимных реверансов и любезностей, продолжилось просьбами подкурить и закурить, а закончилось навязчивыми попытками вывести нас на чистую воду.

Одна утомленная весельем дама объявила нам свои претензии лично. Вернее, попыталась это сделать, так как язык ей отчаянно сопротивлялся.

– Ребята, можно потише?

– Мы и так вроде бы не шумим. Даже на улицу вышли, чтобы никому не мешать.

– Вы мешаете мне.

– Каким образом, простите?

– Я музыку не слышу.

– Так музыка внутри. Попробуйте ее послушать там.

– Я не слышу музыку из своего телефона.

Далее последовали несвязанные и неразборчивые оскорбления, которые нам не понравились. Первым не выдержал Локомотив, который, несмотря на скрепленные проволокой зубы, говорил очень внятно и убедительно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.