Тринадцать бронзовых бойцов

Алекс Мир

Тринадцать бронзовых бойцов

1

Начало августа выдалось на редкость прохладным и дождливым. Пятый день подряд небо было затянуто плотными облаками, и в лесу вокруг лагеря с утра до вечера стоял густой туман. В рассеянном солнечном свете, пробивающемся сквозь мрачные тучи, все здания выглядели плоскими и невзрачными, как будто они были вырезаны из картона. Назойливо моросил мелкий дождь. Влажный воздух благоухал ароматами сырой земли, грибов и сосновой хвои.

Обычно активная, жизнь лагеря сначала было задремала, но затем переместилась в помещения, где пробудилась и заиграла новыми красками. В большом двухэтажном здании спортивного клуба собралась, наверное, добрая половина лагеря, и повсюду стоял невообразимый шум и гам. Все спортивные залы были до отказа заполнены детьми, которые с азартом играли в командные игры. Чтобы никто не остался без мяча, поединки проводились навылет: проигравшая команда покидала поле, а следующая по очереди выходила на бой с победителем. Старшие и средние отряды играли в футбол и волейбол, а младшие – в пионербол и вышибалы. Те же, кто больше любил индивидуальные виды спорта, сражались в настольный теннис и бадминтон.

В кабинетах на втором этаже клуба располагались кружки, в которых, как и в спортивных залах внизу, было полно детей. В эти ненастные дни желающих попробовать свои силы в новом деле было не меньше тех, кто ходил на занятия постоянно, и преподаватели с удовольствием рассказывали новичкам о премудростях своего ремесла.

Всё свободное время с начала смены Шурка пропадал в радиокружке, и сегодняшний день не был исключением. В своё новое увлечение Шурка нырнул, как водится, с головой, скрупулёзно пытаясь разобраться в заумных радиоплатах, транзисторах и микросхемах.

Началось всё с выставки кружков на открытии смены. На стенде радиокружка Шурка разглядел малюсенький радиоприёмник размером с ладонь, очень похожий на его любимую японскую рацию. Корпус из крепкой чёрной пластмассы, квадратный динамик на лицевой стороне, миниатюрный регулятор громкости. Ну точно, вылитая рация, вот только антенны почему-то не хватает.

– Это же ведь радиоприёмник, да? – спросил Шурка у преподавателя радиокружка, пожилого мужчины в серебристых очках.

– Он самый. Как говорится, маленький, да удаленький. Этот малыш запросто ловит любые диапазоны волн!

– Но почему у него нет антенны? – удивился Шурка, разглядывая простоватую, но увесистую коробочку.

– Есть, просто ты её не заметил. Ну-ка, поищи повнимательней! – преподаватель улыбнулся и кивком указал на крохотный чёрный шарик, спрятанный в торце приёмника.

Шурка подцепил его ногтем, потянул на себя и неожиданно вытащил непропорционально длинную антенну.

– Молодец, почти готово. А теперь заводи мотор!

Шурка щёлкнул включателем, сделал звук погромче и осторожно повернул колесо настройки частоты. Раздалось монотонное шипение, радио захрипело, и вдруг из динамика зазвучал громкий голос диктора: «…наступившая в августе дождливая погода, совершенно нехарактерная для Подмосковья, уже через два дня уступит место привычному в это время года жаркому солнцу и ясному небу. К радости жителей Звенигородского района, осадков на следующей неделе не ожидается».

Шурка восхищенно улыбнулся, прислонил приёмник к уху и принялся крутить колесо настройки частоты дальше. По его лицу пронёсся целый вихрь эмоций: радость, удивление, тревога. Он закусил суховатые губы, часто заморгал короткими ресницами и вдруг снова улыбнулся во весь рот, округлив от восторга большие светло-карие глаза. Одна радиостанция сменялась другой, голоса ведущих чередовались то с музыкой, то с короткими рекламными вставками. Внезапно наступила продолжительная тишина. Шурка уже было подумал, что это конец диапазона, как вдруг в эфире возник странный, ни на что не похожий шум. Через мгновение его прерывал по-военному чёткий мужской голос: «Один, двенадцать, восемь, фагот, альфа, четыре, спектр, шестьсот…»

– Что это? – изумлённо уставился на приёмник Шурка.

– Мы называем её «Жужжалка». Это загадочная радиостанция, о которой ничего неизвестно, – пожал плечами преподаватель. – Сотни радиолюбителей по всему миру пытались расшифровать эти таинственные сообщения и даже определить местонахождение самой станции, но всё безрезультатно.

– То есть какая-то секретная радиостанция выходит в эфир с зашифрованными посланиями, и никто не знает, что это такое?! – ещё сильнее удивился Шурка.

– Ни одна живая душа! Есть, конечно, предположения, что это как-то связано с военными или спецслужбами. Хотя ты знаешь, люди много чего говорят. Я даже слышал, что это попытка секретных специалистов установить контакт с инопланетянами!

– Ух ты, это же так круто! – загорелся Шурка. – А я смогу собрать такой радиоприёмник в вашем кружке?

– Конечно, сможешь! Поверь, это совсем несложно, тем более для такого большого парня, как ты, – улыбнулся преподаватель. – Тебе же лет десять, не так ли?

– В конце месяца исполняется! – гордо заявил Шурка, возвращая приёмник преподавателю. – Запишите меня, пожалуйста: Кудряшов Саша, шестой отряд.

«Фантом, тринадцать, маяк, двадцать четыре», – донеслось сквозь радиошум из динамика, но преподаватель сложил антенну, выключил приёмник и положил его обратно на стенд.

2

Пока Шурка увлечённо паял в кружке очередную радиоплату, его друзья изнывали от скуки в комнате. Настольные игры уже успели порядком надоесть, и мальчишки перешли на «Морской бой». Димка сидел на широком, уставленном книгами подоконнике и держал на коленях толстую тетрадь в клетку, из которой вырвал один лист для Рыжего. Его прямоугольные очки с толстыми стёклами в массивной роговой оправе то и дело съезжали на нос, и он машинально поправлял их указательным пальцем на переносице. Взлохмаченные после сна короткие русые волосы торчали в разные стороны, не доставляя ему, однако, никаких хлопот. Димка, как и его друзья, редко смотрелся в зеркало и был совершенно равнодушен к своему внешнему виду.

Он учился в физико-математической школе, неплохо разбирался в компьютерах и, конечно же, обожал компьютерные игры. Больше всего ему нравились квесты – за их тренировку логического мышления, нестандартные сюжеты и захватывающие головоломки. На втором месте шли глобальные стратегии, и замыкали тройку лидеров сюжетные хоррор-приключения. В последние, однако, ему удавалось поиграть крайне редко – только когда позволял старший брат – ведь у всех ужастиков было ограничение по возрасту «восемнадцать плюс». Однако глупо было бы полагать, что компьютерные игры были главным увлечением такого смышленого мальчика, как Димка. Книги – вот где была сосредоточена его страсть. Интересная, познавательная и расширяющая кругозор литература сопровождала Димку повсюду, и отдых в детском лагере не стал исключением. На широком подоконнике комнаты номер пять, в которой проживал с друзьями Димка, с самого начала смены расположилась его внушительная походная библиотечка. Упираясь ногами в крайнюю книгу под названием «Занимательная физика», Димка склонился над тетрадкой и схематично изобразил в ней последний корабль на поле боя.

По окну звонко барабанил дождь, и упавшие на стекло капли бойко скатывались вниз, соревнуясь друг с другом в скорости. На улице было пустынно и промозгло. Корпус пятого и шестого отряда всё плотнее окутывал серый туман.

– Д пять, – ткнул Димка карандашом в центр нарисованного квадрата.

– Ранен, – отозвался Рыжий из другого конца комнаты и болезненно поморщился, как будто и вправду получил ранение. Он украдкой взглянул на друга, и над вырванным из тетрадки листком нервно задрожал острый кончик карандаша.

Димка хитро улыбнулся и поставил крестик в нужную клеточку.

– Д шесть, – продолжил он.

– Ранен.

– Д семь.

– Убит, – вздохнул Рыжий и закрасил прямоугольник из трёх клеток, отметив потопленный трёхпалубный корабль.

Понуро опустив худенькие плечи, он покачал пышной огненной шевелюрой и с грустью посмотрел в окно. В его печальных глазах застыло выражение тоскливой безнадёги как у брошенной, запертой в клетке собачонки. Рыжий ненавидел сидеть без дела в четырёх стенах, ведь вся его жизнь была связана с активным образом жизни. Маленький и щуплый, он тем не менее обладал великолепными гибкостью и ловкостью, очень быстро бегал, превосходно лазал и умел заплетаться в немыслимые узлы. Рыжий занимался йогой, практиковал цигун и увлекался скалолазанием. На уроках физкультуры ему не было равных ни в одной дисциплине, а когда однажды кто-то пошутил, что он не отожмётся и десяти раз, он отжался все сто и прекратил лишь потому, что спорщик просто устал считать. Несмотря на неказистый внешний вид, Рыжий обладал большим объёмом лёгких, которые к тому же были здорово натренированы специальными дыхательными упражнениями. Он с лёгкостью задерживал дыхание на две минуты, а его визитной карточкой стал удивительно громкий свист, который не раз выручал ребят в переделках. Скрестив по-йоговски ноги и прислонившись к спинке кровати, Рыжий протяжно зевнул и отложил листок в сторону. Продолжать игру ему явно не хотелось.

– Вот скукотень-то какая! Когда же этот дождь, наконец, закончится?

– Шурка сказал, что только завтра – он по радио слышал в своём кружке, – вздохнул Димка.

– В такую погоду вожатые просто обязаны выдавать нам наши телефоны! – проворчал Рыжий. – Всё равно же делать нечего!

– Погода, непогода – на правила это не влияет. Все гаджеты в лагере запрещены, сам знаешь. Только полчаса в день, после ужина, и привет.

– Это несправедливо! Сидим здесь как в тюрьме!

– Может, пойдём в клуб, в футбол погоняем? – предложил Димка.

– Да неохота под дождём туда тащиться. Пока добежим, все насквозь промокнем.

– Подумаешь, какое дело. Куртки с капюшонами наденем!

– А джинсы? Если промокнут, потом к ногам липнуть будут, – продолжал нудить Рыжий, но тут в комнату постучали.

– Дима, Рома, Саша, вы в комнате? Выходите, мы вас кое-чем угостим! – раздался из коридора вкрадчивый девичий голос.

Димка насторожился.

– Это Ленка Шведова. Что это она такая добренькая сегодня? Подозрительно как-то, – нахмурился он.

Стук в дверь стал громче и настойчивее.

– Мальчики, открывайте! Мы принесли вам шоколадных конфет!

– Конфет? Да еще шоколадных?! – вскочил с кровати Рыжий.

Забыв обо всём на свете, он подлетел к двери, распахнул её настежь и доверчиво улыбнулся. В коридоре стояли две девочки из их отряда – Лена Шведова и Настя Сизова, которые были лучшими подружками и всегда ходили вместе. Они даже были похожи друг на друга: у обеих были длинные косички, пёстрые юбочки и красивые блестящие босоножки. Девочки строили глазки и улыбались, почему-то пряча руки за спиной.

– Чур, я первый! – воскликнул Рыжий и протянул сложенные чашечкой ладони. – Насыпай доверху!

– Вот тебе конфеты! – вдруг крикнули девчонки, резко выхватили из-за спины самодельные брызгалки и запустили в Рыжего две длинные струи воды.

Рыжий отскочил в комнату, вжал подбородок в грудь и закрыл лицо руками, но подружки продолжали поливать его как из брандспойтов, пока не закончилась вода.

– Ни с места! – пронзительно крикнул Димка и резво спрыгнул с подоконника. Подхватив со спинки кровати полотенце, он погнался за девчонками по коридору, но те быстро убежали в женское крыло, спрятались в комнате и заперлись изнутри.

Димка вернулся в комнату взъерошенный и запыхавшийся. В руке он держал отвоёванную брызгалку.

– На вот, успел отнять у одной, – сунул он её Рыжему.

Тот в негодовании сжал брызгалку в руках, и она жалобно затрещала на всю комнату – оружием девчонок оказалась обыкновенная бутылка из-под воды, у которой в центре пробки была проделана дырка.

– Они меня с ног до головы облили! У меня даже трусы мокрые! – чуть не расплакался Рыжий. Он с досады топнул ногой и швырнул брызгалку на пол. – Надо было догадаться, что это ловушка!

– Хорошо хоть это обычная вода! Высушишь одежду, да и дело с концом!

– Ну, они у меня получат! – потряс кулаком Рыжий, не обращая внимания на утешения товарища. – За это нападение я их сегодня ночью зубной пастой измажу!

– Я с тобой! – слёту поддержал Димка. – Отличная идея, Шурке тоже понравится!

– Перемажу всех с ног до головы так, что мало не покажется!

– Согласен, они этого заслужили! – кивнул другу Димка, но сразу предупредил: – только волосы мазать нельзя, это против правил. – Паста засохнет, потом не отдерёшь.

– Ну, значит, кроме волос!

– Давай разработаем операцию, – посерьёзнел Димка. – Начнём с собственно пасты. У тебя какая?

– Не помню, – пожал плечами Рыжий. – А какое это имеет значение?

– Очень большое! «Пепсодентом» мазать нельзя, это против правил! – погрозил ему пальцем Димка.

– Да что это ещё за правила такие? – вспылил Рыжий. – Не слышал я ничего такого!

– А ты вообще когда-нибудь девчонок мазал? – с насмешкой спросил Димка и важно сложил на груди руки.

Рыжий помялся и опустил глаза.

– Нет пока. Я же только второй раз в лагерь приехал.

– Ну, так послушай ветерана, – перешёл на наставнический тон Димка. – От «Пепсодента» кожа краснеет и щиплет потом. Будем использовать проверенный и безопасный вариант!

С видом бывалого он метнулся к тумбочке и торжественно достал из неё большой тюбик «Детского Жемчуга».

– Всем привет! – прервал Димкину лекцию вернувшийся из кружка Шурка.

Он кинул на кровать свой спортивный рюкзак и вдруг уставился на Рыжего, вопросительно подняв брови:

– Рыжий, ты чего такой мокрый? Под дождём гулял, что ли?

– Пока ты в своём радиокружке развлекался, меня тут девчонки из брызгалок расстреляли, – вместо приветствия пожаловался Рыжий.

– Ого, хорошо так расстреляли, места живого не оставили!

– Сегодня ночью у нас операция возмездия! – объявил Димка и с хитрой улыбкой показал Шурке тюбик «Детского Жемчуга».

– О, я с вами! – с ходу сообразил всё Шурка. – Давайте после второго обхода!

Рыжий непонимающе захлопал глазами, и друзьям стало ясно, что он совершенно не в курсе ночных проверок, которые проводят вожатые.

– Первый обход в десять пятнадцать, сразу после отбоя, – пустился в объяснения Шурка. – Вожатые проверяют каждую комнату – все дети должны быть в кроватях. Второй обход ровно в полночь. Когда дети уже давно спят, вожатые тихо заходят с фонариками и проводят последнюю проверку. Поле этого всё: они ложатся спать, и можно делать что хочешь.

– Только очень тихо, чтобы никого не разбудить, – добавил Димка.

– Замётано! – наконец улыбнулся Рыжий. – Начинаем операцию возмездия сразу после полуночи!

3

Шурка ворочался в кровати, пытаясь бороться со сном. Часов у него не было, и казалось, что с первого обхода прошла уже целая вечность. «Когда же, наконец, начнётся второй обход?» – сонно думал Шурка, разглядывая белеющий в лунном свете потолок. Димка и Рыжий лежали в кроватях не шелохнувшись, и оставалось только догадываться, спят они или старательно притворяются. С каждой минутой веки слипались всё сильнее, и держать глаза открытыми становилось всё сложнее и сложнее. Борьба со сном изнуряла, и Шурка решил прикрыть их хотя бы на несколько мгновений.

«Один, два, три, открываю, – проговорил он про себя и поднял тяжёлые веки. – Один, два…».

Так и не закончив свою считалку, Шурка тихо засопел и провалился в глубокий сон.

«Один, два, три, омега», – зазвучал мужской голос на фоне тревожного радиошума.

Посреди мрачного ночного леса, окружённое ржавыми радиовышками, стояло старое заброшенное здание. Его окна были наглухо забиты толстыми досками, а потрескавшиеся от времени стены пестрели неряшливым уличным граффити. С разрушенного бетонного забора свисали обрывки колючей проволоки. Шурка огляделся по сторонам и украдкой шагнул вперёд. Под ногами захрустели осколки битого стекла и куски сухой штукатурки. Он вздрогнул и остановился.

«Чарли, шестнадцать, гелиос, семь», – донеслась очередная шифровка из недр таинственного дома.

Под массивной входной дверью в ночной темноте блеснула узкая полоска света. Шурка с усилием открыл глаза. Дверь медленно отворилась, и в свете направленных в пол фонарей возникли два тёмных силуэта. Первый двинулся ему навстречу и замер. Широкие плечи и высокий рост выдавали в нём спортивно сложённого мужчину.

– Последняя комната. Все на месте? – тихо прошептал второй.

Мужчина молча кивнул, вернулся в мистический дом и закрыл за собой дверь. Всё вокруг вновь погрузилось в темноту, но что-то внутри подсказало, что сон и явь перемешались в причудливом коктейле. Шурка поморгал глазами и похлопал себя по щекам, пытаясь прийти в себя. В слабом свете луны из окна он с облегчением разглядел знакомые детали комнаты. Окончательно проснувшись, Шурка встал с кровати и надел шлёпанцы.

– Димка, спишь? – затормошил он друга. – Вставай, Сергей Сергеевич и Алёна Геннадиевна только что второй обход завершили. Я чуть не уснул, представляешь?

– А вот я уснул! – Димка нехотя вылез из-под одеяла и зябко поёжился. – И ещё бы поспал, да только Рыжий обидится!

Он широко зевнул и сел на кровати.

– Начинай пасту греть, а я его разбужу пока, – тихо прошептал Шурка.

Димка послушно набросил на плечи одеяло и сунул тюбик зубной пасты под мышку словно градусник.

Разбудить Рыжего оказалось той ещё задачей. Как Шурка не пытался вытащить его из кровати, в ответ раздавалось лишь недовольное мычание. Предчувствуя, что его укрепление будут брать штурмом, Рыжий замотался в одеяло как в кокон и крепко прижал подушку к голове. Димка был занят зубной пастой и помочь Шурке не мог, поэтому пришлось пойти на крайние меры. Набрав в туалете стакан воды, Шурка потихоньку подкрался к Рыжему, резко вырвал у него подушку и вылил воду ему на голову.

– Ай! – вскрикнул Рыжий и тут же вскочил с кровати, тряся кудрявой шевелюрой. – Уф, вода-то холодная какая!

Шурка с Димкой со смеху схватились за животы.

– Что же вы, изверги, делаете? – насупился Рыжий на ребят. – Человек мирно спит, а вы его ледяной водой обливаете?

– Водные процедуры закаляют организм! – напустил было серьёзность Димка, но опять прыснул со смеха.

– Очень смешно. Ха-ха-ха. Обхохочешься! Сначала девчонки меня облили, теперь вот вы. Хорошие друзья, ничего не скажешь.

– Рыжий, прости, нужно же было как-то спасать операцию возмездия! – примирительно сказал Шурка. – А что было поделать, если кое-кто ужасная соня?

– Ладно, проехали – проворчал Рыжий и махнул рукой. – Какой у нас план?

– Пока Шурка вытаскивал тебя из кровати, я нам пасту согрел, – деловито зашептал Димка. – Теперь она температуры человеческого тела, и девчонки не проснутся, когда их мазать будем. Следующее – маскировка. Переоденемся во всё чёрное, но обувь надевать не будем. Поскольку операция проводится в корпусе, целесообразно остаться босиком.

– Это ещё почему? – засомневался Рыжий.

– Так можно подкрасться к жертве совершенно бесшумно, ясно тебе? Это я в книге «Тринадцать лет среди индейцев» прочитал.

– Может, хотя бы носки наденем? В коридоре холодно, небось.

– В носках ноги будут скользить по полу, это опасно. А вдруг придётся убегать? Ты об этом подумал? Нет, Рыжий, только босиком – индейцы босыми и по деревьям лазали, и на лошадях скакали, а тут всего ничего по коридору пройтись!

Ребята облачились в тёмные тренировочные костюмы и вооружились тюбиками с зубной пастой. Как и одежда, их загорелые лица сливались с ночной темнотой. И только на полу предательски белели босые ноги, впрочем, ничуть не смущая участников операции.

– В какой комнате Шведова с Сизовой живут? – тихо спросил Рыжий.

– В первой, – прошептал в ответ Димка. – Они там от меня спрятались, когда я за ними погнался.

– Это хорошо! – отозвался Шурка. – Далеко идти не надо, их дверь сразу после холла – первая в женском крыле.

– Ну всё! За дело, пацаны! – объявил начало операции Димка и радостно потёр ладони.

Друзья выглянули в коридор. В корпусе стояла глубокая тишина, изредка нарушаемая тихим сопением спящих ребят. Ступая беззвучно, как заправские индейцы, они прокрались мимо мужских комнат и вышли в общий холл. На удивление, здесь было довольно светло – полная луна прекрасно освещала просторное помещение. За окном тихо завывал ветер, и по холодному полу гулял лёгкий сквозняк. Шурка почувствовал, как леденеют ноги, но сейчас было не до них. На полу и стенах причудливо плясали вытянутые тени деревьев, похожие на страшные щупальца неведомых монстров. На мгновение Шурке стало не по себе, и он испуганно отвернулся.

Ребята пересекли холл и притаились у комнаты номер один. Димка прислонил ухо к замочной скважине и, убедившись, что всё в порядке, осторожно открыл дверь. Все три девочки спали, укрывшись с головой, и друзья с улыбкой переглянулись. Шурка беззвучно подошёл к ближней кровати и аккуратно потянул одеяло.

Неожиданно вместо головы показался волейбольный мяч. Шурка опешил и от удивления открыл рот. Он потащил одеяло дальше и разглядел под ним хитро сложенные вещи, которые имитировали спящего человека. В постели никого не было.

– Здесь тоже никого! – прошептал из темноты Рыжий.

– Где же они? – недоумённо огляделся Димка, который так же, как и друзья, обнаружил в постели лишь ворох вещей.

Рыжий проверил шкаф и заглянул под кровати, но нашёл там лишь две пары босоножек, да сланцы. Искать было больше негде. Он растерянно пожал плечами.

– Ладно, давайте соседнюю комнату намажем, раз уж пришли, – предложил тогда Димка.

Ребята согласно кивнули и мигом выскользнули в коридор. Следующая комната оказалась тоже закрытой. Димка взялся за ручку и бесшумно приоткрыл дверь. Внутри стояла кромешная темнота – видимо, девчонки задёрнули на окнах шторы. Вдруг из глубины комнаты донеслись еле слышные голоса:

– Все конфеты взяли?

– Да.

– Хорошо, тогда приступим. Сегодня будем вызывать гномика желаний. Повторяйте за мной. Берём конфету в левую руку и загадываем про себя желание.

Друзья заинтригованно прильнули к двери и сделали щёлку чуть шире, пытаясь разглядеть, что происходит внутри. «Ничего не видно. Темно хоть глаз выколи!», – с досадой подумал Шурка.

– Теперь нужно привязать конфеты к верёвке, а верёвку натянуть между кроватями, – продолжились необычные инструкции. – Подождите, я включу фонарик.

На полу комнаты появился жёлтый круг света, вокруг которого показались силуэты шести девочек. Среди них были и Шведова с Сизовой, как всегда вместе. Девочки повесили свои конфеты на длинной верёвке и привязали её к ножкам противоположных кроватей, словно праздничную новогоднюю гирлянду.

– Очень хорошо! – прошептала ведущая. – А теперь последнее: возьмитесь за руки и повторите три раза: «Гномик, приди!»

– Гномик, приди! Гномик, приди! Гномик, приди! – повторили хором её подружки.

– Закрываем глаза и считаем про себя до ста. Если конфета за это время исчезнет, значит, её забрал гномик, чтобы исполнить желание. А вот если конфета останется висеть на верёвке, значит, гномику она не понравилась, поэтому и желание не исполнится!

Девочки взялись за руки и закрыли глаза. Фонарик выключился, и вновь стало темно. Воцарилась глубокая тишина. И тут Шурке в голову пришла задорная мысль. Не теряя ни секунды, он осторожно открыл дверь и пополз на четвереньках в комнату. Затем, двигаясь на ощупь, тихо снял с верёвки все шесть конфет и быстро вернулся обратно. Давясь от смеха, мальчишки закрыли за собой дверь и на цыпочках убежали в мужское крыло.

– Погодите, я сейчас! – шепнул им вдогонку Рыжий и нырнул в комнату номер один. Он порыскал под кроватями, нашёл две пары босоножек своих обидчиц и вылил им внутрь по половине тюбика пасты. Содрогаясь от беззвучного смеха, он выскочил в коридор и поспешил за своими друзьями.

4

На свете существовал только один звук, под который Шурка любил просыпаться с утра, и это был утренний горн. Его мелодия была незатейлива и бодра и несла в себе заряд отличного настроения. Вожатые рассказывали, что в былые времена все сигналы горна исполнялись вживую. Команда горнистов собиралась на площади несколько раз в день: на подъём, линейки и отбой. Бывали и специальные сигналы, такие как сбор всех вожатых, тревога и отбой тревоги, но они давались намного реже. С появлением в лагере радиоузла сигналы горна стали передаваться в аудиозаписи, поэтому необходимость в горнистах отпала. Громкоговорители, расположенные на всех спальных корпусах, разносили звуки по лагерю с такой силой, что продолжать спать было попросту невозможно.

– Ребята, дождь кончился! – выглянул на улицу Рыжий, которого в кои-то веки горн разбудил первым. – Вы посмотрите, какая погода!

На чистом синем небе, над самыми верхушками окружающих лагерь деревьев, блестело живое утреннее солнце, которое приветливо протягивало свои тёплые лучи в открытое окно комнаты. Проснувшиеся ребята жмурились и улыбались, предвкушая начало долгожданных уличных развлечений.