Филиант

Лодка беспомощно врезается в скалы, оглушительно трещит – успеваю выскочить на камни, скольжу, падаю куда-то в никуда, держусь-держусь-держусь…

…смотрю на обломки лодки, пишу им, а как я буду домой добираться – мне отвечают, никак, ведь мы берем вас в фильм.

Я все еще не понимаю, как они собираются взять меня в фильм, я все еще жду чего-то, сам не знаю, чего, – ничего не происходит, день сменяется ночью, ну и холодина, ночь сменяется днем, и все равно холодина, смартфон жалобно пищит, я пишу на остатках заряда – так меня берут, или нет, или что – оттуда отвечают, да успокойтесь, да уже взяли, да вы уже в фильме, да все прекрасно получилось.

В остатки заряда мне сбрасывают фото, не фото, не пойми, что, смотрю, – только сейчас до меня доходит вся правда, жуткая, обжигающая…

…три тысячи лет спустя…

…не то растерянный, не то нашедший себя герой на каменистом острове возле остова вымершего существа…

…три тысячи лет спустя…

Белые книги

– Понимаете… я сегодня не получил книгу… – говорит он вам.

Вы примирительно отвечаете:

– Ну что же, почта иногда запаздывает… и если бы только иногда…

– Да нет, вы не поняли… да вы и не поймете…

– …постараюсь понять, – говорите вы.

– Понимаете… – ваш гость хрустит пальцами, вы ненавидите этот хруст, да прекрати же ты, прекрати, – каждый год я получал от неизвестного адресата белую книгу…

– Книгу в белом переплете?

– Не только в переплете… она вся белая.

Вы смеетесь:

– Уж не хотите ли сказать, что страницы тоже были чистые, без единого знака?

– Вот именно.

– И ни слова на обложке?

– Ни слова… если не считать моего имени и фамилии.

– Интересно… может, кто-то присылал вам… именной ежедневник?

– Нет… понимаете… – снова хрустит пальцами – я прямо чувствую, что это не ежедневник, а что-то иное… понять бы еще, что именно…

– А когда вы получили первую книгу?

– Двадцать лет назад.

Вы присвистываете.

– Ну, ничего себе… это у вас уже двадцать книг…

– Больше, много больше… иногда я получал три книги в год, или даже четыре, был один год, когда мне прислали сразу шесть книг… вернее, не сразу, а где-то по книге раз два месяца… И понимаете… на каждой еще стоял год выпуска… и каждый раз это был следующий год, понимаете, следующий!

– Книги… из будущего?

– Да я сам не понимаю, что это, черт возьми, такое…

– Интересно… но… собственно, я не понимаю вашей тревоги… кто-то подшутил над вами, кто-то разыграл вас, а теперь ему это наскучило…

– …мне бы тоже хотелось так думать, но боюсь, здесь все намного сложнее… что-то происходит, но я не могу понять, что именно… и от этого становится страшно…

– Что же… я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы разобраться в вашей ситуации…

Он суетится, сует вам какие-то банкноты, вы тоже суетитесь, не надо, не надо, я же еще ничего не сделал…

Вы же разберетесь с этим?

Верно?

– Что же… думаю, я разобрался в вашей ситуации.

Он вздрагивает, бледнеет, похоже, не ожидал…

А вы говорите:

– Это ваши книги.

– Мои… книги?

– Книги… которые вы написали…

– Вы с ума сошли, я в жизни ничего не… хотя вру, было время, пытался что-то сочинять…

– Извините, не так выразился… не написали, а могли написать. Но не сделали этого, что-то помешало вам… да что, да все помешало, выбрали себе какую-то другую стезю…

– Ну да, на книжечках-то много не заработаешь…

– Вот они и приходили к вам, ваши ненаписанные книги… год за годом…

– Что значит, приходили, их кто-то присы…

– …никто их не присылал, в том-то и дело…

– Ну не скажете же вы, что они сами…

– …скажу.

– И почему же тогда… – омерзительно хрустит пальцами, спохватывается, – а-а-а, похоже, я все-таки перестал писать?

– Нет, боюсь, это означает другое… что вы… что в следующем году вас уже не будет в жи…

Он грохает кулаком по столу:

– И даже не смейте мне такое говорить, чтобы я даже не слышал этого!

Выскакивает прочь из комнаты, грохочет сапогами по лестнице, похоже, ему и правда страшно…

– …нет.

Это вам ответили на ваш вопрос – можете ли вы поговорить с господином, который снимает комнату…

– Но понимаете, дело сложное…

– Понимаю, – кивает сухонький старичок, – только умер он вчера, вот в чем дело-то…

Холодок по спине, нет, не может быть, а ведь может, вы бормочете какие-то объяснения, а комнату его можно увидеть, даже странно, что вас пускают, даже не спрашивают, кто вы вообще…

Вы оглядываете комнату, снова холодок по спине – книги, книги, книги, сколько их тут, белые-белые книги, ослепительные в своей белизне… смотрите на распахнутую книгу на столе, на перо и чернильницу рядом, похоже, он пытался написать что-то… Сами не знаете, почему окунаете в чернильницу перо, пытаетесь что-то вывести на бумаге, – чернила не оставляют следа…

Вы стараетесь забыть об этом. Просто забыть. Ну, вы не смогли ему ничем помочь. Ну, вот так получилось. В конце концов, это не ваши проблемы и не ваша вина. Вы идете домой, дома вы не сразу понимаете, почему видите на столе белую книгу, как она оказалась здесь, но еще больше удивляетесь, когда видите на обложке свои имя и фамилию.

Открываете.

Смотрите на чистые страницы.

Понимаете, что еще можно что-то изменить…

Комната над землей

Моя комната висит высоко над землей, на уровне второго или третьего этажа – я уже не помню. Чтобы спуститься вниз, мне даже выделили кусочек лестницы – так что мне повезло, есть и такие, которым досталась комната высоко-высоко на уровне двадцатых этажей – и никаких ступенек. Людям приходится спускаться по тонким веревкам, рискуя сорваться с головокружительной высоты. По крайней мере так пишут редкие те, кто мне что-то пишет. На-днях вот Кэйт писала, что у неё обгорела стена дома с наружной стороны – это значит, сгорел кто-то из соседей, и мы теперь даже не узнаем, кто.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.