Избранное. Том 4. Детективные повести

– По поводу сосновой палки могу робко предположить, что её мог переместить, допустим, медведь, – Марфин усмехнулся своим словам.

– Ага, вылез из берлоги и поиграл с ней, – съязвил Гончаров, – палку эту выбросил преступник, когда уносил ноги с поляны.

– А мне не даёт покоя утверждение подозреваемой о возникших у неё провалах в памяти, – заметил начальник милиции, – за этим, товарищи, и кроется истина.

– Возможно, – Крупнов кивнул головой, – но давайте дождёмся эксперимента, а потом снова в это же время соберёмся у меня. Всем – спасибо.

8

Веру Пономарёву лишь в два часа дня доставили на машине к месту проведения следственного эксперимента на берег реки. Оттуда компания, в которую кроме подозреваемой и следователя вошли также понятые и участковый инспектор, направилась к месту происшествия. Вера первую часть эксперимента провела уверенно. Когда участники следственного действия оказались у прошлогоднего костра на поляне, Марфин спросил у Веры:

– Вы узнаёте место, где вы в начале декабря прошлого года находились с Механошиным?

– Да.

– Покажите место, куда вы поставили бутылку водки.

Вера уверенно махнула рукой.

– Я её поставила там, на пень.

– Бревно лежало также близко к пню, как сейчас?

– Да.

– Где сидел Механошин, когда пил водку?

– По центру бревна, – уверенно произнесла девушка.

– Где стояли вы в этот момент? – Марфин подошёл к молодой невысокой ёлочке.

– Вот здесь, – девушка стала с правой стороны бревна.

– Какие характерные признаки этого бревна вам тогда запомнились?

Пономарёва внимательно осмотрела двухметровое дерево, отпиленное с двух сторон, и сказала:

– Мне запомнился левый, слегка обгоревший, конец бревна.

– Вы стояли тогда лицом к заходу солнцу?

– Да, но его уже не было видно из-за деревьев. Темнело.

– Что произошло дальше?

– Когда Механошин выпил половину бутылки водки, то быстро опьянел. Я поняла, что разговора с ним не получится, и сделала несколько шагов в направлении дома. Но в это время Механошин подскочил с места и набросился на меня. Я стала вырываться, возможно, ударила его палкой, так как была в панике, напугана и плохо соображала, что делала. Моё сознание от страха помутнело, – девушка заплакала.

– Успокойтесь, на этом следственный эксперимент закончен, – Марфин покрутил головой по сторонам, – хотя есть ещё одно небольшое уточнение. Вы убегали с поляны тем же маршрутом, которым и пришли на неё?

– Помню смутно, но бежала я по дороге.

Через некоторое время закончив оформление протокола следственного действия, Марфин вдруг заметил среди деревьев парня и девушку и поманил их пальцем. Те подошли к нему. Следователь осмотрел с ног до головы молодых людей и произнёс:

– Кто вы? Что здесь делаете? Может, побег готовите кое-кому? Хотя я вас узнал. Это ведь вы обнаружили труп Механошина?

Таня Герасимова взяла под руку Виктора Кузнецова, улыбнулась и ответила:

– Нам очень хочется узнать, чем закончится расследование такого загадочного преступления, и кто настоящий преступник.

Следователь хмыкнул.

– Может, мне послышалось или у меня галлюцинации. Вы хотите сказать, что Пономарёва не настоящий преступник? Или вы хотите, чтобы я вас допросил с пристрастием в присутствии директора школы?

– Извините, товарищ следователь, – Кузнецов ущипнул спутницу за нос, – Таня неправильно высказала свою мысль. Она удивлена, что такая девушка, как Пономарёва, может быть убийцей. Я тоже этим удивлён. А как же теория итальянского врача-психиатра Ломброзо? Вера под неё никак не подпадает. Её скорее можно сравнить с нашим подснежником, чем с преступником.

Следователь от удивления поднял руки кверху.

– Ну и молодёжь пошла. Начитаются разных книжных теорий и давай права качать. Марш домой. Но так уж и быть, как-нибудь загляните ко мне в прокуратуру, я вас просвещу на примерах из следственной практики, какими могут быть преступники внешне и внутренне.

– Спасибо, товарищ Марфин, – девушка погладила свой аккуратный носик, – непременно воспользуемся вашим приглашением. Может, после вашего рассказа мне захочется поступить на юридический факультет.

– Согласно моей теории, – следователь усмехнулся, – вы как раз подходите для работы в правоохранительных органах. Всё, марш домой и не отвлекайте меня от ответственного дела.

Виктор и Таня в посёлок возвращались под ручку. Шли молча. Молчание нарушил парень.

– Если до завтрашнего вечера ничего не изменится, пойду к следователю прокуратуры Марфину и дам показания.

– Я с тобой.

– Сиди дома и там жди меня. Это моё дело.

– А может, нам попробовать обоим на юрфак поступать? – девушка дёрнула парня за руку.

– Отстань ты от меня с этими поступлениями. Давай сначала школу закончим. Проблемы надо решать по мере их возникновения.

– А может, ты меня уже разлюбил? Сиганёшь в армию и с концами.

– Ну что за девушка? Я так понимаю, тебе надо клясться в любви через каждый час.

– Клятву в любовь замешивать нельзя. Всякое может случиться, – Таня подставила Виктору свои пухленькие губы.

– Противоречие на противоречии и противоречием погоняет, – Виктор махнул рукой и поцеловал девушку.

Оказавшись на центральной улице, влюблённые через некоторое время столкнулись с матерью Веры Пономарёвой Людмилой Аркадьевной. Женщина с приятным лицом, выглядевшая моложе своих лет, с тревогой в голосе спросила:

– Вы с Лесных полян? Вера там была? Мне сказали, но я не успела. Что там происходило?

– Насколько мы поняли, там происходил какой-то следственный эксперимент, – ответил Виктор, – ваша дочь что-то рассказывала следователю и её, очевидно, подозревают в убийстве Механошина.

– Такого не может быть. Я думала её сразу же отпустят, – в глазах женщины появилось отчаяние, – мне надо в прокуратуру. Спасибо вам за информацию.

Виктор и Таня переглянулись и подумали: может быть, эта история закончится хорошо.

9

Около шести часов дня в кабинет прокурора вошли следователь, начальник милиции и начальник уголовного розыска.

– Рассаживайтесь, товарищи, – Крупнов взмахнул рукой, – итак, дело, о котором мы говорим уже несколько дней, благодаря вашим плодотворным усилиям пришло к неожиданному результату. А точнее мы своими делами это дело загнали в тупик. Особенно в этом деле преуспел товарищ Марфин, которому я и предоставляю слово.

– Товарищи коллеги, это сложнейшее дело, которое мне посчастливилось расследовать. Я благодаря своему аналитическому уму и под руководством профессионала своего дела товарища прокурора – великого организатора и вдохновителя всех наших дел – умудрился загнать его в тупик, из которого не видно конца, хотя мы этот конец совсем недавно держали в руках. Особенно его крепко держал товарищ прокурор, – следователь печально посмотрел на своего шефа.

Тот заметил:

– Вот только не надо переводить на меня стрелки. Давай по существу дела, товарищ Марфин, а то не быть тебе нашим товарищем в этом деле и в других делах вне работы.

– Итак, о следственном эксперименте, – невозмутимо продолжил Марфин, – вчера после совещания мне пришла в голову оригинальная идея. Для её воплощения в жизнь мы с участковым инспектором Кайгародовым, прихватив понятых, побывали на Лесных полянах у известного прошлогоднего кострища и переместили известное бревно на противоположную сторону костра, вымазав один его конец углём, а прежний след от бревна замаскировали. Сегодня утром я лично сбегал туда и проверил, всё ли на месте, и только после этого мы вышли на эксперимент.

– Потрясающая работоспособность, – заметил начальник уголовного розыска, – нам бы в отдел тебя. Уж тогда точно все преступления были бы раскрыты.

– Прошу не отвлекать товарища Марфина от рассказа, как он всех нас загнал в тупик, после которого ему светит лишь одна дорога в твой угрозыск, – прокурор грозно приподнял брови, – продолжайте доклад, товарищ следователь.

Марфин невозмутимо продолжил:

– Результаты эксперимента превзошли все мои ожидания. На месте преступления ни в день убийства Механошина, ни раньше, ни позже Пономарёвой не было. Если бы она там была, то не могла ни заметить, что бревно лежит на другом месте. Кроме этого, я задал ей несколько уточняющих вопросов, которые также подтверждают мой вывод.

– Оригинально! – воскликнул майор Гончаров, – и спасибо тебе, товарищ Марфин, за тупиковую перспективу в тупиковом деле. Теперь моя перспектива – снова ноги в руки, язык на плечо и вперёд.

– Не так всё плохо, товарищи, – усмехнулся следователь, – мой эксперимент высветил тоненький лучик, наметивший нам путь к выходу. Я, общаясь с Верой, убедился, что она явно кого-то прикрывает. Отец исключается. Он в то время был на вахте на Севере. А вот к матери девушки Людмиле Аркадьевне стоит присмотреться.

В это время на столе зазвонил служебный телефон. Крупнов поднял трубку, хмыкнул в неё и произнёс:

– Пусть войдёт.

Через несколько секунд в кабинет вошла мать Веры, которая сразу же заявила:

– Освободите мою дочь, пожалуйста. Она невиновна в смерти негодяя. Это я там была с Механошиным в начале декабря.

Крупнов привстал и двумя руками указал на стул:

– Присаживайтесь. Мы только что говорили о вас. Расскажите нам, как всё произошло тогда.

Женщина села в торце стола.

– Эта тварь преследовала мою дочь и угрожала ей расправой, если она не согласится вступить с ним в половую связь. Я видела страдания дочери. Мужу она боялась признаться, чтобы не получилось большей беды. Про слухи об изнасиловании Веры я сейчас не хочу говорить, и вы мне о них вопросы не задавайте. Будем считать, что изнасилования не было. Однажды моё терпение лопнуло, и я заманила зверя в тайгу, пообещав напоить его там водкой. На поляну я пришла первой. Было холодно. Пришлось развести костёр. Механошин явился вскоре и был уже пьян, однако спросил меня про водку. Я отдала ему бутылку, и он сразу же её ополовинил, после чего задал вопрос, о чём будем разговаривать. Я попросила его отвязаться от Веры, предложив вместо неё себя. Механошин оскалился и заявил, что хочет меня прямо у костра на снегу и предложил показать груди. Я расстегнула пальто и сказала, что здесь не могу и то, что он хочет, лучше сделать дома. Но он, увидев на груди брошь-бабочку, которая была приколота к кофте, принадлежащей дочери, вдруг набросился на меня и стал лапать, а потом полез под юбку. Я стала сопротивляться и в какой-то момент схватила палку, что лежала у ног, и нанесла насильнику удар по голове, после чего без оглядки побежала домой. На следующий день я у бабушки Механошина поинтересовалась, где её внук. Она мне ответила, что он уехал в город. И я успокоилась. А вчера вы вдруг задержали дочь. Я думала, что вы её сразу и отпустите, но она, испугавшись за меня, очевидно, наплела вам небылиц, и вы её взяли и записали в убийцы, что не соответствует действительности, – женщина с появившимися на глазах слезами опустила голову, – у меня, граждане начальники, всё.

Начальники переглянулись и покачали головами. Прокурор, также продолжая покачивать головой, произнёс:

– Придётся вас, гражданка Пономарёва, поместить в камеру на установленный законом срок. И дочка в камере по соседству пока побудет, – Крупнов посмотрел на начальника милиции. Тот взглянул на начальника уголовного розыска. Майор подскочил с места и, связавшись по телефону с дежурным милиции, рявкнул:

– Конвой к прокурору.

Прокурор вздрогнул и усмехнулся.

– От такой команды конвой может забрать вместо женщины меня.

– Извините, Алексей Сергеевич, перестарался от избытка волнительных чувств, которые возникли от участия в столь необычном событии.

Когда конвоир в единственном числе увёл женщину, хозяин кабинета кивнул следователю.

– Предложения, мнение.

– Будем завтра закреплять доказательства и проверять показания старшей Пономарёвой проверенным способом, – Марфин потёр ухо, – если она там была, то должна заметить, что бревно лежит не на своём месте.

– В таком случае, товарищи, будем ждать результатов следственного эксперимента. Всем до завтра.

Эксперимент на этот раз начался ровно в девять часов утра. Проходил он без сучка и задоринки. Людмила Аркадьевна сразу заметила, что бревно лежит не на прежнем месте. Марфин, окрылённый перспективой успешного финиширования в деле «подснежника», задал подозреваемой последний вопрос:

– Скажите, гражданка Пономарёва, куда вы дели палку после её использования?

Женщина уверенно ответила:

– Я её бросила возле бревна и убежала…

От такого ответа следователь впал в уныние и, подумав о рухнувшем пьедестале славы, на всякий случай уточнил:

– Вы точно бросили палку возле бревна?

Женщина, почувствовав настроение сотрудника прокуратуры, тоже уточнила:

– Этот момент в моей памяти запечатлелся нечётко. Я в тот момент на нём не заостряла внимание по известным причинам.

– Хороший ответ, – Марфин повеселел и решил закрепить успех по выходу из очередного тупика, – укажите направление вашего бегства.

Пономарёва махнула рукой в ту сторону, от которой следователь впал в ещё большее уныние, подумав, что туда даже Макар телят не гонял пасти. Марфин наморщил лоб. Женщина, заметив морщинки на недовольном лице следователя, уточнила:

– Но возможно, я петляла с палкой в руке, а потом её где-то уронила. Извините, но все эти моменты я помню туманно. Сами понимаете моё состояние.

– Мы все, в том числе и понятые, конечно, понимаем, что вам пришлось пережить, а поэтому в протокол запишем последние ваши показания, которые согласуются с осмотром места происшествия. На этом следственный эксперимент закончен.

Через некоторое время четверо должностных лиц правоохранительных органов в кабинете прокурора района устроили совещание. После доклада следователя на лицах должностных лиц не вспыхнуло желания искать нового подозреваемого. Крупнов, видя это, произнёс:

– В сложившейся критической ситуации жду от вас предложения, товарищи, о выходе из того места, куда даже Макар телят не гонял. Иначе нас туда загонят верхи.

– Хорошо сказано и подмечено правильно, – подал голос подполковник Жоров, – но, товарищи, что мы ломаем голову. У нас имеется независимое от всех, в том числе и от нас, процессуальное лицо в лице товарища следователя Марфина, пусть это лицо и принимает самостоятельное решение.

– Я полностью поддерживаю своего начальника, – заявил майор Гончаров, – мы работаем не ради пьедесталов и наград и нам чужой славы не надо. Пусть она достанется независимому процессуальному лицу товарищу Марфину, но он всё равно останется нашим товарищем и другом.

– Я вам, товарищи, признателен за такое ко мне доверие, поэтому с чувством глубокой ответственности и даже радости беру на себя смелость принять самостоятельное решение. Я соберу необходимые документы, характеристики, оформлю разные мнения о фигурантах дела, главной из которых оставлю Пономарёву-старшую и вынесу постановление о прекращении в отношении неё уголовного дела в связи с тем, что она правомерно защищала свою честь, своё здоровье и саму жизнь. Возможно, областное начальство меня за это не похвалит, но народ скажет спасибо.

– Товарищи, на этой радужной ноте экстренное совещание объявляю закрытым, – прокурор района встал с места и крепко пожал руку своему следователю, – мы, товарищ Марфин, в вас не ошиблись. Радуйте нас и дальше своим профессионализмом и умением находить выходы из безвыходных ситуаций.

– Постараюсь, товарищ прокурор, оправдать оказанное мне доверие, – Марфин кивнул головой и посмотрел на должностных лиц милиции, – и вам, товарищи, спасибо, что не оставили одного в трудное для меня время.

Милиционеры радостно закивали головами.

К вечеру следователь прокуратуры выпустил на свободу сначала младшую Пономарёву, а потом старшую. Народ посёлка вздохнул с облегчением и подумал: оказывается, прокуратура защищает права, свободы, интересы и простого человека. Об этом подумали и Таня с Виктором, прогуливаясь возле центрального магазина. Кроме того, они этому ещё и удивились, задавшись вопросом, почему следствие прекратилось в шаге от установления истины? Почему из него выпало основное звено? Девушка посмотрела на тусклую подсветку витрины магазина, на своё отражение в стекле, покачала головой и спросила:

– Что будем делать?

– Вечный вопрос, но ответ простой: молчать, – парень крепко сжал губы, – закончилось ведь всё хорошо, а наша правда добавит хорошим людям страдания, а итог всё равно будет таким же.

– А не попробовать ли нам поступить на юридический факультет? – Таня улыбнулась своему отражению, – для подстраховки попросим у прокурора направление в университет.

– Ты всё норовишь меня привязать к себе, – Виктор усмехнулся, – ладно, попробуем поступить, а тайна “ подснежника» останется тайной.

10

Людмила Аркадьевна после выхода на свободу из милицейской хмурой серой, угнетающей душу камеры, отправилась прямым ходом к дочери. Вера и её муж Ольгерд, высокий, худощавый парень прибалтийской внешности, встретили мать с объятиями и с вопросом на лицах, который озвучила девушка:

– Надеемся, самое страшное уже позади?

– Дело ещё не закрыто, – выдохнула Людмила Аркадьевна. Но до суда оно точно не дойдёт. Будем считать, что нашей вины в смерти мерзости нет. Если мы и сделали что-то не так, то Бог нас простит, и люди от нас не отвернулись, а, наоборот отнеслись с сочувствием, – женщина печально усмехнулась, – от перемены слагаемых сумма не меняется.

– Когда меня задержали, – Вера прижалась к матери и усадила её за стол – я сильно напугалась и изложила им свою версию произошедшего, думая, что это ты побывала с Механошиным на Лесных полянах.

– Ты почти всё правильно сделала, – Людмила Аркадьевна улыбнулась, – но с бревном перегнула палку, как я перегнула палку с сосновой палкой. Спасибо следователю, направил на путь истинный.

– Хорошо, что всё хорошо кончается, – Ольгерд открыл бутылку вина, – возможно лет через несколько мы откроем следователю Марфину тайну «подснежника», чтобы он хотя бы в душе поставил точку в этом деле.

– Извините, а мне вы собираетесь её раскрыть? – усмехнулась Вера, – я тоже хотела бы узнать детали произошедшего.

Тёща посмотрела на зятя и кивнула головой. Парень усмехнулся.

– А я думал, тебе мама рассказала о них.

– А я думала, – Людмила Аркадьевна тоже усмехнулась, – что тебя проинформировал мой любимый зятёк.

– Поиздевались и хватит. Итак, слушаю.

Ольгерд развёл руками и сказал:

– Итак, слушай. Однажды в начале зимы я заметил нездоровую суету моей любимой тёщи вокруг Механошина и стал за ней наблюдать и донаблюдался. От меня даже не ускользнули её интригующие записки этому негодяю. В итоге я вовремя оказался на поляне у костра. Ну а подробности пусть тебе мамочка сама расскажет.

– Хорошо, но чуть позже, – женщина улыбнулась, – а сейчас я хочу насладиться свободой и выпить вина.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

1

Татьяна Кузнецова смело, с чувством собственного достоинства вошла в кабинет и поздоровалась. Крупнов доброжелательно улыбнулся и произнес:

– Здравствуйте, здравствуйте, Татьяна Николаевна, присаживайтесь. Вижу, что настрой у вас боевой, и вы полны решимости вести непримиримую борьбу с преступностью и нарушением законности. Неужели пролетело пять лет! Эх, время, время! Ну, рассказывайте, в каком направлении вы хотели бы работать у нас в прокуратуре?

– Хочу сразу уточнить, Алексей Сергеевич, что я буду в своей деятельности руководствоваться законом и совестью. Как мне известно – это ваш принцип. А за время стажировки хотелось бы поучаствовать в судебных процессах, провести вместе с вами несколько общенадзорных проверок и изучить методы надзора за милицией, и, конечно, мечтаю расследовать пару уголовных дел под руководством легендарного следователя нашего края товарища Марфина.

– Уже тот факт, что вы хорошо разбираетесь в направлениях прокурорской деятельности, характеризует вас с положительной стороны и как перспективного специалиста, – прокурор района улыбнулся, – и жильё мы вам с мужем подыщем. Насколько мне известно, он после службы в армии закончил строительный техникум. А следователь Марфин вас с интересом поджидает в своём кабинете. Можете его прямо сейчас и навестить. Удачи!

– Спасибо!

Марфин встретил стажёра с распростёртыми объятиями.

– Рад, очень рад, что именно вы будете работать в нашей прокуратуре.

Девушка усмехнулась.

– Невелика птица, можно ко мне и на «ты» обращаться.

– Тогда и ты зови меня на «ты», рассказав для начала о своей студенческой жизни и вообще о планах на будущее.

– С удовольствием и с радостью, поскольку студенческая жизнь была прекрасной и удивительной.

Закончив рассказ о себе, Таня загадочно улыбнулась и произнесла:

– А ты помнишь дело Механошина?

– Я его и не забывал – Марфин удивлённо посмотрел на девушку, – я также помню твоё сомнение по поводу подозреваемой. И не означает ли твой вопрос то, что ты сомневаешься и в моём профессионализме. К твоему сведению, я до сих пор уверен, что на Лесных полянах был ещё кто-то. Но…

– В твоём профессионализме я всегда была уверена. О нём говорит и тот факт, что ты тогда в отношении Пономарёвых прекратил дело.

– Ты не зря завела о них разговор. Я думаю, тебе известна тайна «подснежника», – следователь внимательно посмотрел на девушку, – дело прошлое, открой её.

– Свидетелем того события случайно оказался мой муж. Он увидел то, о чём тебе поведала Людмила Аркадьевна, но не до конца. В тот момент, когда насильник набросился на женщину, пытаясь её повалить на землю и изнасиловать, появился муж Веры Ольгерд. Он и нанёс удар палкой по голове Механошина, после чего зять и свекровь разбежались в разные стороны. Уехал оттуда и мой муж Виктор Кузнецов. В этом деле остаётся загадкой один момент: почему перед походом на Лесные поляны Механошин сказал бабушке, что уезжает в город.

– Очевидно, его так попросила сказать Пономарёва-старшая, не исключая всё же определённые последствия для потерпевшего от этой встречи, – заметил следователь.

– Возможно, так оно и было, – у этой женщины, как ни у кого другого, были все основания желать негодяю околеть в сугробе.

– Пусть эта версия останется версией. Сегодня мы окончательно поставили точку в этом деле, – Марфин улыбнулся, – у меня сейчас в производстве тоже имеется интересное дельце. Подключишься?

– Спрашиваешь! – Таня смущённо улыбнулась, – у меня сегодня первый рабочий день в прокуратуре. Я не знаю ваших традиций, но мне хотелось бы это событие отметить у себя дома с приглашением тебя, прокурора и помощника прокурора с вашими жёнами.

Марфин расцвёл в улыбке.

– Это по-нашему. Правильным путём собираешься идти, товарищ.

– Только прокурора пригласишь ты. Сама я постесняюсь это сделать.

– Какие вопросы! Крупнов свой человек. Вне работы добрее его не найдёшь.

– Спасибо!

Таня, вернувшись вечером домой, обняла Виктора и сказала:

– Сегодня мы поставили точку в деле Механошина.

– Это хорошо, – парень поцеловал жену в щёчку, – а я заложил свой первый фундамент для нового дома в посёлке в качестве прораба.

– Тебя ждёт солидная карьера в строительном деле, – усмехнулась девушка.

– Не усмехайся, я принял решение учиться дальше.

– Не зря я тебя тогда соблазнила. Ты оказался настоящим мужчиной.

– А ты для меня стала единственным и неповторимым самым прекрасным цветком на земле – подснежником.

2

В это время в областном центре Ураловы, вернувшись с работы домой, ужинали и вели неторопливый разговор о том о сём. Виктор Владимирович допивал чай и посматривал на часы и на жену. Ольга Николаевна, заметив это, спросила:

– Ты кого-то ждёшь?

– Жду.

– Кого?

– Что-то или чего-то. Не знаю, как правильно сказать, – усмехнулся Уралов.

– Неважно, не томи.

– Тогда не получится сюрприза.

– Сюрпризы вроде бы в нашей жизни уже не предвидятся, – женщина допила свой чай и поднялась с места, – хотя для меня сюрпризом всегда являются таёжные подснежники, которые с удивительным постоянством появляются на свет почти в одно и то же весеннее время. Правда, есть у меня и подарок, которому я не перестаю радоваться каждый день, – это ты, дорогой.

– А ты для меня постоянно цветущий подснежник, который с годами приобретает всё более яркие и сочные оттенки, – Уралов снова взглянул на часы, – пора.

– Что пора? Куда пора? – женщина невольно посмотрела на выход из кухни и прислушалась.

– Пора включать телевизор.

– Если пора, включи.

Вскоре экран телевизора засветился, и диктор местного канала, симпатичная женщина, улыбнулась и произнесла:

– А сейчас, уважаемые телезрители, мы предлагаем вам посмотреть очень красивый репортаж нашего корреспондента Аллы Федотовой-Зыряновой о жизни таёжного посёлка.