Тень дьявола

ГЛАВА 57

Верхний Манхэттен был разрезан пополам длинной, нескончаемой дорогой. Слева текла широкая и бурная река Гудзон, справа шоссе и парк Риверсайд. Купер летел по шоссе, весь погруженный в свои мысли. Его отчаяние тонуло в мрачном предчувствии чего-то плохого, и это плохое надвигалось со скоростью урагана. При чем, вспомнил он, такие же предчувствия были не только у него, но и у покойного Алистера Вуда. И вот, его уже нет в живых! Купер думал об этом, и чувствовал, как такое же ощущение, подобно яду, медленно отравляет и его организм. Что-то надвигалось на него. Но что? И откуда? Минуту назад позвонил агент ФБР Миллер и назвал номера телефонов Кингсменов. Ага. Это уже было интересно. Оставалось лишь дождаться звонка людей Адольфо и отдать им приказ выкрасть этих двух чертовых бизнесменов, которые могли иметь отношение к убийству Вуда. Как знать, а вдруг, это они направили киллера к Вуду после неудачных переговоров.

Спидометр упрямо полз вверх. Стрелка показывала 110 км. Но, Купер не обращал на это внимание. Ему надо было, во что бы то ни стало попасть за город, туда, где жили огромным табором цыгане. Он там бывал пару рас, по работе, когда расследовал одно убийство, еще до того как сам стал садистом и убийцей, создав секту.

Вот и широкое поле посреди леса, а на нем не меньше двадцати трейлеров, в котором жили и проживали свою никчемную жизнь эти отбросы человеческой расы, какими он их считал. Мелкое воровство, продажа марихуаны, украденных машин, подпольные ставки, вот все, чем занимались цыгане Нью-Йорка. Иногда кто-то из них оказывался замешанным в убийстве, и тогда приезжали полицейские целой ордой, и устраивали шмон и погромы, особо не церемонясь ни с кем. Но, выгонять их не выгоняли. Наверное, по той причине, что хитрые цыгане периодически кидали кому надо на лапу.

Купер съехал с трассы, и сбавив скорость медленно поехал по утрамбованной, разбитой дороге, тянувшейся через все покрытое травой поле. Навстречу к нему, подняв облако пыли, несся автомобиль. Лейтенант сдал вправо, от греха подальше и едва не наехал на большой валун. Машина быстро приближалась. Через несколько секунд старенький, красный пикап промчался мимо него, громко ревя и громыхая убитой ходовой как взбешенный бык. В его кузове сидело несколько молодых цыган, трясясь на ухабах словно неваляшки. Пролетая мимо Купера, цыгане дружно заулюлюкали. Их ляписные рубахи колыхались и сливались в общей тряске. Лейтенант презрительно усмехнулся, глядя в зеркало дальнего вида. Пикап промчался мимо, а Купер остановил машину, ожидая, когда поднятая пикапом пыль уляжется. Через минуту он подъехал к лагерю «аборигенов», как он называл цыган. Огромное поле, за которым начиналась лесополоса, было густо заставлено где попало старыми трейлерами и не менее старыми, легковыми автомобилями. Возле них сновали, словно тараканы, одетые в разное, цветное тряпье мужчины, женщины и дети. Большая часть мужчин ходила с отращенными бородами, не длинными, но и не короткими. У многих, на головах были надеты шляпы. Чуть поодаль, в поле паслись лошади. Возле них, большой гурьбой носились дети, крича и что-то тарабаня на своем, цыганском диалекте. Куперу, когда он впервые сюда, показалось, что он попал в какой-то отвратительный поселок бомжей, или что-то похожее на мусорную свалку, другого слова он подобрать не мог. И как только власти города могут выносить соседство этих жалких отбросов.

При появлении машины Купера, почти одновременно из нескольких трейлеров вышли мужчины, все как один, высокие и плечистые, одетые не в пример другим в чистые, парчовые рубахи и наглаженные брюки. Они направились к Куперу, что-то говоря друг другу и недовольно жестикулируя руками. Их черные бороды выделялись жирными кляксами на их загорелых, грубых лицах. Как минимум двое держали в руках дробовики. Несколько женщин, в сопровождении детей, с интересом выглядывавших у них из-за спин шли немного поодаль. Через мгновение, будто выросшие из земли грибы после весеннего дождя стали сбегаться другие цыгане, галдевшие наперебой, беспрестанно жестикулируя руками, словно ветряные мельницы. Куперу показалось, что на него накатывается девятый вал из человеческого месива. Он заглушил двигатель и вышел из машины. Цыгане остановились в нескольких метрах от него. Один, почти старик, с седой бородой, но сохранивший еще прямую осанку, приблизился к лейтенанту. Во рту он держал трубку, из которой валил едкий, неприятный дым. Из-под черной ветровой шляпы во все стороны торчали белые завитушки. Чайного цвета глаза с поволокой, не мигая уставились на Купера. Старик поднял руку, зашуршав парчовой рубашкой, и тут же вокруг воцарилась тишина. Замолчали даже щебетавшие как птички дети. Цыган вытащил изо-рта трубку, неожиданно выдохнув в сторону лейтенанта тонкую струйку голубоватого дыма. Купер в нерешительности застыл на месте от такой наглости, почувствовав исходившую от барона агрессию. Одновременно с этим, лейтенант заметил, как другие цыгане незаметно обступили его со всех сторон. Купер закашлялся, отвернув голову, искоса бросив на старика взгляд, полный гнева.

– Мы знали, что ты приедешь…коп!– медленно и важно, словно мудрый филин изрек цыган.

– Кхе…кхе,– пытался прочистить горло Купер,– Что?

– Ты слышал, коп!– повторил старик,– Мы ждали твоего приезда…

– Кто вам сказал, что я приеду?– Купер вдруг пожалел, что не взял с собой оружие. Оно осталось лежать в бардачке в машине. Под сидением лежал второй пистолет, который он купил недавно, на всякий случай, перед встречей с итальянцами. Он заметил, как смотрят на него стоявшие за стариком цыгане, и почувствовал спинным мозгом, что его приезд тут совсем не желателен. Пусть даже он и полицейский. Он один здесь. И никто не знает, куда он поехал, он об этом никому не сообщил. Гробовое молчание повисло в воздухе, как остановившийся кадр в кино.

– Нам о тебе сказала бабушка Шукар,– сказал молодой цыган, выглядывавший из-за спины старика. Купер сразу же узнал в нем того самого парня, нагрубившего ему на заправочной станции.

Старик недовольно кинул взгляд назад. Парень смущенно потупил взор.

– А где сама, старуха?– нахмурив брови, бросил Купер, распрямив спину, как бы желая показать, кто стоит перед этим цыганским сбродом. Он вспомнил этого старого барона. Это его сына он посадил три года назад за продажу наркотиков. По всему видно, старик тоже вспомнил лейтенанта, а скорее, даже и не забывал его, храня в себе затаенную обиду.

– Эта старуха, моя мать!– задергал бородой цыган,– Была…

Старик опустил руку с потухшей трубкой. Морщины сошлись на его переносице. Он, не мигая смотрел на Купера.

– Была?– переспросил лейтенант.

– Она умерла…два дня назад!– отчеканил старик,– И сказала перед смертью, что ты должен приехать.

– Я должен приехать?– не поверил Купер,– Что за чушь? Откуда она могла это знать? И почему именно я?

– Когда мама умирала,– словно приговор озвучил старик,– то она сказала, что через два дня приедет тот, кто посадил ее внука в тюрьму. И что ты очень не хороший человек. Что ты очень страшный человек. Что ты несешь за собой смерть. И что сам ты…вскоре умрешь страшной смертью, и ты будешь последним, кого настигнет заслуженная кара…

– Постой, что за ерунду ты тут городишь?– воскликнул Купер, глядя по сторонам, на мрачные лица бородатых цыган и их, неопрятных и не причесанных женщин и детей,– Какая еще кара?

– Это ты должен спросить у самого себя!– сказал барон.– Мы хотим, что бы ты уехал. Если у тебя тут больше нет никаких дел, то уезжай…коп.

Удивленный Купер молчал, не зная, что ответить. Чего-чего, а такого поворота событий, такого «дружеского» приема он не ожидал здесь встретить. Никто из этих отбросов не взял в расчет тот, факт, что он полицейский. Всем было на это наплевать. Цыгане были настроены против него. И встретили с нескрываемой злобой. Но, если бы только этот факт ошарашил Купера. Старуха Шукар умерла. А Купер ехал именно к ней. Он хотел узнать, что значили ее слова, которыми осыпала она его при единственной их встрече на заправочной станции. Почему он должен умереть, и отчего? Что она увидала в нем? Хотя, стоит признаться, старуха заглянула в него, как в раскрытую книгу. Видать, цыганка обладала сильными, экстрасенсорными способностями. Сам же Купер, в такие вещи никогда не верил. Но, встреча с Шукар изменила его взгляды. Он часто вспоминал ее и вот, вдруг решился ее навестить. Да только, к сожалению, опоздал.

Купер кинул взгляд на свою машину. Наверное, все же стоило уехать. Вдруг, этим идиотам, и впрямь, взбредет в голову отомстить ему за арест их соплеменников. Убьют и зароют где-нибудь в лесу. Мурашки пробежали по спине. Лейтенант чувствовал на себе сотни недовольных глаз, холодных злых и безразличных.

– Мне жаль, что…она умерла,– нелепо выдавил он из себя, отступая назад, и протягивая руку к двери.

– Ага…– ехидно усмехнулся барон, вставляя в рот, пустую трубку. В толпе послышались смешки.

Купер сел в машину, завел двигатель, и стал сдавать назад, желая поскорее покинуть этот цыганский вертеп. Он был напуган и взбешен. Все внутри кипело от негодования. Ничего. Вскоре он вернется сюда, и вернется не один. Он найдет способ добраться до них. Эта чокнутая старуха сдохла. Ну и черт с ней. Что б ей пусто там было, на том свете. Он услышал в открытое окно, как заулюлюкала толпа, заверещали дети и женщины в его сторону. Это еще больше разозлило Купера. Захотелось схватить оба пистолета, выскочить на улицу и начать стрельбу по этим гнусным рожам. «Ничего, решил он, я вам устрою». Этого старика с трубкой во рту он сам лично разрежет на куски. Он прикажет, заплатит, и этого барона выкрадут и привезут в хижину в лесу. А потом, потом он станет, методично, одного за другим выкрадывать этих бородатых аборигенов, и снимать с них с живых кожу. Да. Пожалуй, это будет его новым развлечением. Но, сначала он поймает этого чертова киллера с красными глазами. Бабка Шукар сказала, что он умрет последним, и умрет мучительной смертью. Интересно, среди кого он умрет последним? Может, среди своего тесного окружения? От которого осталось то, всего два человека. Нет, три. Он третий. Ладно…

Купер резко крутанул руль, развернул машину, и провожаемый возгласами и криками помчался, трясясь на ухабах и рытвинах в сторону трассы. Пыль, поднятая «ниссаном», скрыла его от глаз недовольной толпы. От неожиданного телефонного звонка его передернуло. Он сбавил скорость , схватил телефон и взглянул, недовольный на номер. Номер был ему не знаком.

– Да. Слушаю! Кто это?

– Привет, Купер!– рявкнули в телефоне.

– Акула?

– Да. Это я! Слушай, тут такое дело…В общем я не смогу тебе помочь с поимкой твоего киллера с красными глазами. Деньги твои лежат в твоей ячейке. Все, пока!

Чувствуя, что его сейчас прямо таки разорвет от злости, Купер проклиная Акулу, вдавил педаль газа в пол и погнал машину обратно, в департамент полиции, думая о том, что ему теперь делать, и как ловить киллера, пока не позвонил сержант Пэрри и не сообщил, что оказывается, Джейсон Мур давно не живет с родителями. Он снимает где-то в нижнем Манхеттене квартиру, это сказала мать Мура. Так же, позвонили на работу Джейсону, и там сказали, что он уже два месяца, как оттуда уволился.

– Хм! А нам он сказал обратное,– удивленно воскликнул Купер,– Хотя, это еще ни о чем не говорит. Может, он где-нибудь подрабатывает…грузчиком например. И стесняется сказать об этом. А про машину не спрашивали?

– Нет! Слишком уж нагло это было бы. Но, зато узнали, что у него имеется вторая машина, «форд».

– И что? «Форд», машина недорогая…

– Ну, вообще-то да. «Форд» старенький. Ладно. Вот еще что. Девушка сказала, что когда разговаривала с его родителями, находясь у них дома, и глядя на обстановку в квартире, ни за что бы не сказала, что у них имеются деньги.

– Это еще ни о чем не говорит! Они могли копить долгими годами. А как вы так оперативно сработали?

– Так люди из отдела слежки помогли. У них штат стал расширяться!

– Вон оно что?! Это хорошо!

– Что, брать его в дальнейшую разработку?

Купер немного подумал, пытаясь оторваться от мыслей о своей мести цыганам.

– Да, берите! И конечно, неплохо было бы взять на про слушку. Но, думаю, прокурор, вряд ли на это подпишется.

– Я тоже так думаю.

– Надо срочно узнать, где он живет в данный момент.

– Мы сейчас этим занимаемся. Спросили об этом у него на работе, под каким-то ненавязчивым предлогом. Но, там ответили, что адрес, где жил Джейсон, знал только его друг Палмер Уильямс, но он недавно погиб. Нелепая смерть. Ему на голову упал тяжелый сук, когда он прогуливался в центральном парке.

– Вот надо же! Какая нелепая смерть!– удивился Купер, сворачивая на улицу Либерти. Он надавил на газ, и машина послушно понеслась, по почти пустой дороге. Пролетела мимо Хсбк-банка и устремилась дальше, в направлении Большого торгового центра.

– Да, согласен. Смерть просто ужасная!

– Ты знаешь что, возьми и позвони ему сам, сержант. Скажи, что бы сказал свой адрес. Что бы мы могли знать, где его искать, если что…

– Да, но тогда он поймет, что находится под наблюдением. И будет начеку. Поймет, что попал в недоверие.

– Да и черт с ним! Пусть думает, что угодно. Скажи ему о том, что мы знаем, что он нам соврал, что он не живет с родителями. Хочешь, я сам позвоню.

– Не надо, сэр. Я этим займусь.

– Ну как знаешь. И еще. Кровь из носу, но ищи Декстера. Я тоже переворошу все свои каналы, наркоманов и прочих отбросов…

Купер бросил телефон на пассажирское сиденье. В голове застыла снежным комом мысль: А может он поспешил с выводами по поводу Джейсона. Может он обыкновенный обыватель? А он вцепился в него, словно удав в жертву, основываясь лишь на свою интуицию. Ход мыслей лейтенанта, прервал еще один звонок.

– Ну, что еще…– он схватил телефон, подумав, что это снова сержант, но номер оказался не знакомым. Подождав немного, пытаясь вспомнить, кому бы могли принадлежать цифры, ответил на звонок,– Да. Слушаю…

– Привет, коп!– раздался в трубке грубый мужской голос, с сильным итальянским акцентом.– Мы от Адольфо…

ГЛАВА 58

Виджей Гарсиа стоял перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя со всех сторон. Да. Старость, словно холодная осень, медленно и неукоснительно надвигалась на него. В пятьдесят шесть лет его худое, лицо казалось, стало еще больше худым; приобрело какой-то желтоватый оттенок, намек на больную печень, редкие волосы побелели, черные глаза стали мутные, от частого употребления спиртного. Но, зато, он был богат и влиятелен, не смотря на то, что давно отошел от дел и не интересовался политикой. У него была жена, на пять лет его моложе, двое детей, сын и дочь. Оба закончили Гарвард и разъехались по разным городам. С детьми у Гарсиа были натянутые отношения. Да и черт с ними. Жена тоже не приносила ему счастья. Впрочем, как почти у всех. Многие его знакомые жили так же. Детей вырастили, и теперь каждый в семье жил как хотел. Он же содержал двух любовниц, яхту и большой «кадиллак», который обожал, пожалуй, больше чем обеих любовниц.

Жена уехала недавно с подругой в Италию, на показ мод. Конечно, когда денег было море, глупо было бы на ее месте не тратить их на дорогие вещи. Пусть развлекается. Она всегда была недовольна тем, что он купил им жилье в старом квартале Ист-Виллиджа. Он выкупил старый, двухэтажный дом, сделал в нем шикарный ремонт и переехал в него двадцать лет назад. Конечно, он бы мог купить дом и получше, в одном из богатых кварталов Нью-Йорка, но Гарсиа был сентиментален. Он провел все свое детство, лучшие годы в Ист-Виллидже, и по этой причине его всегда тянуло туда. Хотя, вместе с этим в нем, как, оказалось, жили страшные демоны, о которых он узнал лишь благодаря случайности. Однажды, во время драки, во дворе ночного клуба он убил парня. Убил, и…сам не помнил как достал из кармана нож, который всегда носил с собой в кармане, и исполосовал тому все лицо. Но, это ему показалось мало. Он вспорол несчастному живот, и вытащил все внутренности наружу. После чего скрылся с места убийства. Прошли годы, Гарсиа женился, обзавелся детьми, стал влиятельным человеком, но то убийство, и то ощущение, наслаждение, испытанное при этом, он не забывал никогда. Может быть, этот зверь так остался жить в нем, спрятанный в глубинах его лицемерной, холодной души, если бы не случай, который свел его сначала с Полом Риверой, с которым его связывал спорт; он обожал бейсбол, п потом сам Ривера предложил ему познакомится с его друзьями. Гарсиа предложили игру, в которой он должен был истерзать преступника маньяка. Он согласился почти, не колеблясь, так как терпеть не мог насильников. Ну а дальше, пошло поехало. Он выпустил своего зверя наружу, и ни за что уже не хотел запускать обратно. Он лишь удивлялся, с каждой новой жертвой, насколько ему приятен этот процесс, доставлять человеку боль, резать его на куски, снимать с живого кожу и т.д. И было уже все равно, кто перед ним, нормальный человек, или Иуда.

Известие о смерти Риверы Гарсиа перенес тяжело. Ему нравился этот неуравновешенный псих. Он был не менее жестоким. И поэтому Гарсиа пообещал помочь Куперу в поимке преступника. Но, связи его не помогли. Убийца словно испарился. Никто о нем ничего не знал. Далее, убили Тиффани Джексон, Шона Ли и Алестера Вуда. И с каждой смертью из его тесного окружения, таких же как он сам садистов, Гарсиа начал понимать, что тут что-то не так. Кто-то узнал про них, и теперь решил всех по одному устранить. Но, кто? Кто осмелился посягнуть на их жизнь, жизнь людей, которые имели такой вес в городе и были, по сути, неприкасаемыми. Гарсиа был напуган, и стал вести себя словно загнанный в угол зверь, ни тот, что жил в нем все эти годы, а тот, который понял вдруг, что он такой же, как и все люди, сделан из плоти и крови. Что его тоже можно убить, так же как он убивал свои несчастные жертвы. Но, стать самому жертвой ему очень не хотелось. Он нанял себе многочисленную охрану из десятка профессионалов, которые день и ночь охраняли его покой, дежурили перед домом и почти в каждой комнате, что очень раздражало жену. Снайперы дежурили даже на крышах соседних домов. А по делам Гарсиа выезжать стал на бронированном «линкольне», который купил специально для этого. Куперу же он по телефону говорил, натянуто смеясь в трубку, что ему все равно, и что он никого не боится. Хотя, страх, словно рак, стал точить его изнутри, лишив полноценного сна и аппетита. Он потерял несколько килограмм. Старался как можно реже появляться в последнее время на улице, предпочитая сидеть в своем большом доме. Но, неожиданно для самого себя, в какой-то день вдруг проснулся и решил плюнуть на все, позвонил своим любовницам и пригласил их на прогулку на своей яхте. Заодно, чтобы не было скучно втроем, пригласил полковника в отставке Тома Лидермана, шестидесятилетнего, старого вояку. С ним Гарсиа частенько играл в гольф в Гольф клубе. Полковник с радостью согласился, не подозревая, какая, на самом деле над ним нависла опасность. Бывший сенатор предложил покататься на его шикарной яхте вдоль всего южного побережья. Прогулка будет длиться целую неделю. Девочки, еда и море выпивки в море, это то, что будет радовать их всю неделю. Конечно, с ними будет охрана, четыре человека, но их буде почти не видно. В принципе, в море они будут и не нужны. Лидерман удивился таким предосторожностям.

– Не, пойму, зачем нам столько охраны?– спросил он у Гарсиа, приехав к нему в гости. Он расположился в мягком, кожаном кресле, в просторной гостиной, вертя в руках бокал с виски.– Ты что, боишься покушения?

– Нет!– отвел в сторону глаза бывший сенатор,– Его пальцы нервно теребили дорогой хрусталь, точно такой же фужер, что и у полковника. Виски плескалось внутри, словно разбушевавшееся море.– Это, наверное…

– Старость…– перебил со смехом Лидерман. Он обнажил в улыбке ярко белые, вставные зубы. Широкая грудь заколыхалась под белой, хлопчатой рубашкой,– Ладно, понимаю. У меня тоже в свое время были такие заскоки. Все казалось, что на меня готовится покушение. Но, потом, слава богу, это прошло. И у тебя пройдет. Пойми, Виджей, мы никому не нужны. Понятное дело, у всех у нас рыльце в пушку. Но, не на столько, что бы кто-то хотел нашей смерти. Или что…ты до сих пор занимаешься хм…темными делишками, а, сенатор?

Слово «сенатор», полковник произнес с особым ударением, так как знал кое-что о Гарсиа, и то, как он занял свое кресло в сенате. Но, кто там, в «верхах» получал свое кресло честно путем. В политике такого уровня люди просто так сенаторами не становятся. Глаза Виджея гневно сверкнули, но он подавил свой порыв, подумав о том, что они все одним миром мазаны, и что по большому счету других товарищей у него нет, за исключением тех, с кем он состоял в секте. Да и то, больше половины из них уже нет в живых. От этой мысли ему стало страшно, и мурашки, невидимыми муравьями пробежали по спине.

– Ты же не видел моих девочек?– бросил он, делая глоток, и одновременно прислушиваясь к еле уловимым шагам ходивших по паркету, в соседней комнате охранников.

– Нет!– облизнулся полковник,– Ты мне все обещал показать их, но что-то дальше слов дело у тебя не пошло,– Лидерман оглядел, уже не в первый рас, со вкусом обставленную гостиную сенатора. Из окна, через щель в прикрытых, серых шторах, пробивался солнечный свет, и его тонкая полоса освещала голову мраморной статуи Аполлона, стоявшей недалеко от окна, и выполненной одним известных художников Нью-Йорка. Копия была великолепна, и стоила не дешево. Рост Аполлона был, как у Гарсиа, а черты, как это невзначай, тонко подметил Лидерман, художник слизал так же с бывшего сенатора. Было видно, что тот обожал свою персону. И хоть Аполлон был красив, тем не менее, факт чрезмерного самолюбия Гарсиа, у полковника всегда вызывал усмешку.

– Я тебя познакомлю с ними!– сказал Гарсиа,– Одну зовут Памела, другую София…

– Какие красивые имена,– перебил полковник.

– Да, они и сами красавицы,– ухмыльнулся бывший сенатор. София, тридцатилетняя, высокая брюнетка с пышным бюстом нравилась ему меньше чем Памела, блондинка с томным взглядом черных глаз. Она так же была высокая, но намного сексуальнее. Поэтому, Гарсиа с легким сердцем решил отдать на съедение Софию. Пусть позабавится,– Уверяю, София тебе придется по душе,– заключил он многозначительно,– даже очень. Я тебя с ней познакомлю…

– Да-а-а?– поднял вверх одну бровь Лидерман,– Это хорошо. В твоем вкусе я нисколько не сомневаюсь. И, когда отплываем? Ты уже подготовил яхту?

– Конечно! Отплываем послезавтра, как только капитан, который управляет моей яхтой, прибудет из Вашингтона. Он уехал туда на несколько дней по делам.

Гарсиа заметил, как сильно засверкали глаза полковника в отставке. Было видно, что он сильно загорелся будущим плаванием, и еще больше загорелся от предстоящей встречи со знойной красоткой Софией. Он был богат, жил в большом особняке с занудной и холодной женой, старше него на пять лет. Детей у него не было. Единственный сын погиб, утонул в море много лет назад. Поэтому, он вел образ жизни тот, который ему нравился. Жене было все равно. Она большую часть времени проводила с подругами в женском клубе. Единственным минусом полковника была страсть; после того как выпит, завязывает разговоры о военщине, или о политике, в этом ему не было равных. Но это до тех пор, пока рядом с ним не появлялась какая-нибудь обаятельная женщина. Тогда он вдруг весь как-то преображался, начинал запинаться, а после пытался перестроиться на другой разговор, и бывало, распускал руки, делая это со сдержанной наглостью школьника.

– Поскорее бы уже настал этот день!– мечтательно произнес полковник, вопросительно глядя на Гарсиа. Он крутил пустым бокалом, намекая на то, что бы ему подлили еще. Бывший сенатор поднялся, подошел к бару, в котором стоял, будто снаряды, готовые к выстрелу целый арсенал бутылок. Он откупорил одну из них и разлил содержимое по бокалам, себе и Лидерману.

– Спасибо!– сказал тот, перенимая фужер из рук Гарсиа,– Хороший виски. Черт возьми, напьюсь я сейчас. А мне нельзя, я за рулем.

– Ни чего, вызовешь такси!– сказал Гарсиа, возвращаясь в свое кресло.

– Кстати,– произнес вдруг Лидерман,– Ты слышал о бизнесмене Алестере Вуде? Он умер о сердечного приступа.

– Да. Что-то вроде слышал,– непринужденно ответил Гарсиа, глядя в дно бокала.

– Жаль. Хороший был бизнесмен. Я общался с ним несколько рас. Деловой и хваткий был человек.

– Не знаю. Может быть…

– А убийство Тиффани Джексон…Боже, оно ведь так и не было раскрыто. У нас полиция, вообще, по-моему, перестала ловить преступников. В городе, насколько я знаю, за последнее время стало происходить черте что. Убийства стали обыденным делом. Почти каждый день кого-то да убивают. А полиция почти ничего не делает. Хм. Полгорода держат итальянцы, остальную часть города разные банды. У меня друга, вместе воевали во Вьетнаме, едва не убили, когда он с женой вышел из кинотеатра…