Пристанище

Назар смотрел в спину Линды, на ее ноги, волосы, руки, метавшиеся, как испуганные птицы. Ситуация была патовой. Линда не уйдет отсюда. Во всяком случае, до того момента, когда станет поздно, и ей останется лишь умереть, столкнувшись с неизбежным – с многочисленными хозяевами здешней ночи. Назар понимал, что ее не переубедить, иначе это случилось бы раньше. Также Назар понимал, что не бросит Линду, только ни это. Но и умирать он не хотел. Страх, пока еще лишь поднимавшийся где-то со дна желудка животной волной, не мешал контролировать свои мысли, но вряд ли это самообладание продлится долго.

Назар почувствовал отчаяние. Линда была по-своему настырной и упрямой, не лучше Антона. Почему его окружают такие сверстники? Казалось, с одним лишь Кириллом не было таких проблем, но парень был младше на два года и смотрел на Назара снизу вверх.

Назар подошел к Линде вплотную. О, Небеса, как она ему нравилась! Иногда ему казалось, что он замечает ее ответный взгляд, но это могла быть иллюзия, настоянная на многочисленных фантазиях, желаниях и бесконечных эротических снах. Он уже знал, что сделает, но позволил себе последнюю попытку.

– Линда, прошу, пойдем.

– Я никого не держу.

– Мы еще успеем, пока волки…

– Я ее не брошу!

– Глупо… мы погибнем вместе с ней.

– Она мне, как сестра! Как дочь! Без нее не уйду.

Мощь ее решимости была такой, что Назар даже отступил, пораженный.

Что ж… Кажется, с этой минуты их отношения рухнут окончательно, так и не начавшись. Но… зато оба еще, возможно, будут живы. Лучше, чем тот же результат, но со смертью. Меньшее из зол, как говорил Илья.

Назар бросился к Линде, подхватил ее, перекинул через плечо, побежал с ней к лесу. Линда не ожидала подобного, и маневр удался с легкостью. Когда девушка опомнилась, она заорала, стала лупить кулачками Назара, но его уже было не остановить: он решил проблему, как не бросить Линду и остаться в живых, и это придало ему энергии.

Они промчались не далеко от того места, где спала Аннушка. Девочка открыла глаза, заморгала, услышала крики Линды, подскочила, бросилась к Полю, взмахнула руками – вернулась назад, подобрала Белые Цветки и лишь после этого вновь побежала на голос Линды.

У закрытых ворот Поселения стояли и бродили люди, среди них – Давид, Илья, молодые охотники: долговязый, лопоухий Альберт, щуплый, вертлявый Никита, громоздкий, вечно с серьезным лицом Сергей. Здесь были почти все женщины, кто не ходил сегодня на Дальнее Поле. Люди волновались.

Те, кто работал на Поле, должны были уже вернуться со своими охранниками. Свет еще не померк, но, как приказывал Давид, любая группа, покидающая Поселение, должна возвращаться назад с запасом времени. Заранее. Этот лимит времени был уже исчерпан, и Давид с Ильей посматривали друг на друга, задаваясь немыми вопросами: что делать и сколько еще ждать? Такого не случалось давным-давно. Идти на поиски группы, которую вот-вот застанет ночь, также было против правил, но вообще ничего не предпринять – о таком ни Давид, ни Илья не могли подумать.

Альберт, вытянув шею, издал невнятное восклицание.

– Кто там? – Илья тут же подался к нему.

– Макар!

Илья бросился открывать ворота. К нему на помощь поспешили Сергей и Альберт. Макар мчался, не останавливаясь, неподалеку от ворот споткнулся, упал. Илья подбежал к нему. Макар задыхался – говорить он начал не сразу. Вокруг него и Ильи скапливался народ, за ворота вышли и женщины, и дети.

Никита озирался по сторонам, прислушиваясь к словам Макара. Когда понял, в чем дело, он счел за лучшее отойти в сторону. Он не сомневался: сейчас Илья и Давид снарядят встречную группу, а такого удовольствия Никите даром не нужно: еще угодишь в нее. Никита решил озаботиться и тем, чтобы не оказаться трусом, который слинял как то уж слишком вовремя. Причина нашлась, как только Никита не обнаружил в толпе Кирилла. Значит, сидит у себя, ученый хренов.

Никита побежал к домику Кирилла и Назара. Он не любил обоих, но если Назар вызывал хоть какое-то уважение – быстро бегает, стреляет точно, – Кирилл больше, чем на презрение не тянул. Давид даже освобождал его от охоты, как девку или больного. Ученый, видишь ли. И толку-то? Сидит над столом в полутьме, корпит над какой-то ерундой, но сейчас он действительно окажется полезен. Никите.

Кирилл, невысокий, с тонкими кистями рук и близко посаженными глазами, сидел за столом, сгорбившись. Перед ним была полая трубка, линза, бумага, болтики и хрусталики – все это было разложено на столешнице в беспорядке, сквозь который проглядывала строгая система. Никита с разбегу распахнул дверь, и она сотрясла стены.

– Дверь сломаешь! – Кирилл даже не поднял головы.

– Слышь, ученый, все самое интересное пропустишь.

На этот раз Кирилл оторвался от работы. Никита, довольный эффектом, улыбнулся, присаживаясь.

– Говори. Что там?

– Бабы с Поля не пришли. И Назар с Антоном!

Несколько долгих секунд Кирилл сидел без всякого выражения на сосредоточенном лице – сложно переключиться с опытов на какие-то новости, какими бы нежданными они ни были. Когда до него дошло, Кирилл вскочил, и стол под его напором стал заваливаться. Кирилл не озаботился тем, чтобы не дать ему повалиться – бросился к выходу. Все предметы со столешницы нехотя скатились на пол, и стол, будто совершив все необходимое, с грохотом повалился.

– Стукнутый, – Никита покачал головой с презрительной улыбкой, посмотрел на раскатившиеся по полу хрусталики. – Ну, вот, теперь надо задержаться, чтобы поднять это барахло. Куда такой беспорядок-то оставлять?

Хихикая, довольный собой, Никита присел на корточки.

Кирилл едва не врезался в толпу, такой набрал разгон. Перед воротами была суматоха, разноголосица. Шум перекрыл голос Ильи:

– Я пойду навстречу! Успею.

И голос Давида:

– Факел возьми!

Илья уже разжигал факел.

– Разойдись!

Кирилл бросился к нему, натыкаясь на людей.

– Я с вами!

Илья поднял факел над головой, оттолкнул Кирилла.

– Чего ждешь? – выкрикнул Давид.

Илья выскочил за ворота. Кирилл, выхватив у одного из мужчин незажженный факел, факел, проскользнул следом.

– Никто не выходит! – Давид замахал руками.

Назар задыхался. Его длинноногая, худенькая мечта, так часто приходящая к нему во снах – и даже, Небеса, изредка в полуобнаженном виде! – не просто что-то весила, она еще и брыкалась, и орала в самое ухо, чтобы ее отпустили. Кроме того, чтобы не споткнуться, не вонзиться в дерево, Назару приходилось увертываться от ударов. Все-таки разбитый нос замедлит их продвижение, да и больно это.

Назар видел женщин и Антона, который оглядывался на них с Линдой, но расстояние все не сокращалось. Свет мерк, и Назар никак не мог определить, близятся ли сумерки или же это у него темнеет в глазах от напряжения. Отпускать Линду он не собирался, пока не грохнется в обморок.

Назар не видел, как сбоку на тропу выскочила Аннушка – лицо сосредоточенное, подернутое нарастающим гневом. Но крик Аннушки он услышал:

– Пусти ее!

Вопль подействовал, как неожиданный удар – Назар пошатнулся. Дело довершило нападение – Аннушка на ходу бросилась на парня с кулаками. Назар повалился вместе с Линдой, Аннушка упала сверху. Линда застыла, очумело глядя на девочку.

– Ты?

К ним уже мчался Антон.

– Чего разлеглись? Уходим! – Антон стянул Аннушку, рывком поднял Линду, потянул ее за собой.

За руку Линды вцепилась Аннушка, следом побежал Назар, чувствуя такое облегчение, что ноги ослабли больше, чем он напряжения. Он ковылял, отставая, затем, разозлившись на себя, подобрался, сократил расстояние.

Их бег постепенно замедлялся. Женщины впереди перешли на шаг, и лишь крик Антона вынудил их бежать. Они не успевали – быстро темнело. Хозяева ночи, эти мерзкие твари, уже чуют поживу, можно не сомневаться. Но люди задыхались, они не могли выжать из себя больше, чем уже сделали. Одна из женщин запричитала, и Антон, выругавшись, заорал на нее.

И тут же, как продолжение человеческих криков, лес заполнил волчий вой. Поселок был неподалеку, но и твари начинали стягиваться. Назар огляделся, но пока не заметил меж деревьев ни одной тени.

Восклицание одной из женщин заставило его посмотреть вперед, и он увидел Илью. Где-то позади за ним бежал Кирилл. Увидев женщин, Илья остановился, воткнув факел в землю, зарядил арбалет, зажег второй факел.

– Поднажмите! – крикнул он. – Мы успеем!

Это придало беглецам сил. Илья приказал Антону выдвинуться вперед, передал зажженный факел, пристроился за женщинами с Назаром, передал ему другой факел, на бегу разжигая еще один.

Вой усилился, стал ближе, плотнее – твари стягивались, стягивались, но им нужно было чуть-чуть больше тьмы, совсем немного. Кирилл замешкался, пытаясь разжечь свой факел, выронил кремень, подхватил его. Илья толкнул его, схватил за плечо, удержав от падения.

Антон, не снижая скорости, зарядил арбалет. Ворота и частокол поселка уже виднелись сквозь листву. Но и между деревьев замелькали быстрые тени. Твари скапливались для нападения. Слишком много жертв было рядом, а свет слабел, слабел. Каждый волк в отдельности не смог бы одолеть не только мужчину, но и женщину, их сила была в количестве, но с этим у них проблем не было.

Назар, запыхавшись, отстал – все-таки забег с Линдой на руках подкосил его запас энергии. Илья заметил это, замедлил бег, поджидая парня.

На пути у беглецов возникла тень, вторая, третья. Антон, издав клич, выстрелил. Стрела проткнула ближайшую тварь. Илья рванулся вперед, огибая женщин, подстрелил второго волка. Третий отскочил в кусты. И открытое пространство перед воротами стало свободным. Антон замешкался, оглянулся, поджидая женщин. И перед ним возникли сразу пять теней. Теперь волки атаковали, а не делали пробные выпады.

Антон заорал, выхватив у Кирилла факел, замахал им. К нему присоединился Илья, и волки попятились от огненной дуги, примериваясь для прыжков. С обеих сторон выскочили еще две группы хищников, и женщины оказались в тисках.

Из ворот организованной группой вышли Давид, Альберт, Сергей и Макар, припали на одно колено, открыли огонь из арбалетов. Половину хищников убило на месте, других ранило. Живые отступили, и беглецы прорвались к воротам. Илья помог споткнувшемуся Кириллу. Антон пропустил всех и, размахивая факелом, отступил последним.

Ворота с грохотом закрылись.

Назар, Илья и Кирилл повалились на землю. Антон и Давид привалились к закрытым воротам. Женщины, опустошенные, опускались на землю. К ним бросались, обнимая, остальные жители. Мужчина на вышке улюлюкал, стреляя в хищников, бессильных в своей ярости. Радость, еще не осознанная, лишь набирала обороты, уступая месту страху, шоку и напряжению.

Линда бросилась к Аннушке, встряхнула ее.

– Никогда так больше не делай! Никогда!

Ее крик погасил остальную разноголосицу, все обратил взгляды в ее сторону. Линда сжала Аннушку в объятиях, отстранилась, заглянув девочке в глаза, опять сжала. Та попыталась оправдаться, хотя ее бормотание могла слышать только Линда:

– Я искала цветы… Красивые… Их много… Я их тебе собирала… – Аннушка, всхлипывая, уткнулась Линде в грудь.

Аннушка достала из кармана платья Цветки, отвела руку в сторону, как будто опасалась, что объятия Линды их повредят. Ее руку заметил Илья, застыл, быстро встал, подавшись к девочке.

Назар заметил это движение, но его внимание перебило другое: Антон отступил от ворот и указал на Назара.

– Из-за него чуть всех не прикончили!

Позже Назар осознал, что не удивлен. Антон использовал общую тишину, присутствие почти всех жителей и ударил первым. Возможно, он точно так же не хотел больше идти в разведку с Назаром, а может, понимал, что Илья рано или поздно узнает о том, как из-за прихоти Антона двое охотников рисковали жизнью.

– Ради одной соплячки он рискнул всеми! – Антон обвел всех жителей взглядом, чем-то напоминая Давида на общих собраниях.

Он хотел сказать что-то еще, но Илья обернулся и опередил:

– Молчи!

Антон ухмыльнулся, даже не пытаясь отвести взгляд.

– И ты его назначил на сегодня старшим? Да он хуже бабы!

Тон был дерзким, и с этим Антон переборщил, если бы даже был прав.

– Закрой рот!

– Защищаешь его? Но я же прав! Лучше признайся перед всеми, что он твой любимчик…

Короткий удар – кулак Ильи вонзился в живот Антона, обрывая фразу. Антон согнулся, хватая ртом воздух. Илья закрутил руку Антону за спину, рывком опустил его на колени. Антон этого не ожидал, но быстро пришел в себя, попытался вырваться. Илья держал крепко, и боль вынудила Антона затихнуть.

– Мал еще на меня пасть разевать. Да еще при всех!

Все молча наблюдали эту сцену. Антон захрипел от боли. К ним подошел Давид, переглянулся с Ильей.

– Антон, – заговорил Давид. – Тебе приказали молчать?

Пауза.

– Да? Нет?

Хриплый, но отчетливый голос Антона:

– Пошли вы все…

И чей-то женский голос:

– Ничего себе…

Это было немыслимо – послать при всех Главу Поселения. Причем, когда тот задал простейший вопрос. Давид покачал головой:

– В погреб его! На хлеб и воду!

2

Большую часть пространства в домике занимали горшки с цветами разной окраски, деревянные колбы, другие емкости. На столике – потрепанная книга, тарелка, ложка, ступка. На одной из трех кроватей, свернувшись, калачиком, с закрытыми глазами лежала девушка.

Когда Линда и Аннушка вошли в дом, девочка всхлипнула – прорвалось то, что она сдерживала на людях. Ей было больно.

– Тихо, – сказала Линда. – Вера уже спит, разбудишь. Что у тебя?

Аннушка присела на край кровати, задрала подол платья, показывая коленку. Ее «украшала» длинная кровоточащая ссадина. Линда присела на корточки, рассмотрела ранку. Не спеша, тщательно. На всякий случай Аннушка всхлипнула еще разок: почему-то боль не соответствовала «размерам» царапины, с виду все не так страшно.

– Молчи же. Никто тебе не виноват. Потерпи немного.

Аннушка кивнула, хотя Линда на нее не смотрела. Аннушке нравились все эти процедуры лечения: движения Линды, размеренные и спокойные, вгоняли девочку в приятный, щекочущий транс. Будь ее воля, она бы царапала себя каждый день – лишь бы Линда почаще ее лечила. Аннушка мечтала, что к возрасту Линды сама будет лечить людей, заниматься травами и цветами, она уже сейчас кое в чем разбиралась, постоянно помогая Линде.

Линда – опять все не спеша, размеренно, тщательно – села за стол, поставила перед собой тарелку с измельченным растением, достала из кармана растение, похожее на колючий огурец, проткнула его короткой толстой иглой, выдавила содержимое, выжала мякоть в тарелку, перемешала. Уже от одного этого Аннушка замерла, как загипнотизированная зверушка. Она даже дышать перестала. Линда взяла книгу, раскрыла, полистала, вчитываясь.

– Poligoni hydropiperis fluidum, – прошептала девушка. – Попробуем… Подставляй ногу.

Аннушка вытянула коленку. Линда смазала царапину.

– Посиди так хоть немного. Не трогай руками. И тканью тоже. Щиплет?

– Угу. А что это?

– Экстракт водяного перца.

– Шикарно.

– Где ты это слово услышала?

– Не помню. Макар или Антон говорили. А что это значит?

Линда улыбнулась.

– Используешь слово и не знаешь, что оно значит?

Аннушка смутилась.

– А что? Это что-то плохое?

– Нет, не плохое. Это значит… очень хорошо, красиво, необычно. Но ты сначала узнай про непонятное слово, потом уже говори.

– Хорошо, хорошо. Линда, скажи, а когда я вырасту, я ведь…

Линда приложила палец к губам девочки, улыбнулась.

– А теперь – спать. Поздно уже. Хочешь, чтобы все зажило? Отдых, сон – это главное.

Уложив Аннушку, Линда медленно разделась, легла, но заснула не сразу, задумавшись о том, что сегодня довелось пережить. Почему-то она не удивилась, что большую часть образов перед внутренним взором занимал Назар. Вернее то, как он нес Линду на себе, увертываясь от ее ударов.

Линда заснула с улыбкой на губах.

За столом Илья рассматривал в своих руках Белый Цветок с удивлением и восхищением, и Назару показалось, что мужчина, которому перевалило за пятьдесят, помолодел лет на двадцать. Назар стоял по другую сторону стола и только что закончил с рассказом о том, какой вышла разведка. Давид медленно прохаживался по периметру комнаты.

– Вот значит, чего он на тебя взъелся, – заговорил Глава Поселения. – Сам полез на Мясоноса, чуть вас не угробил и решил тебя сделать крайним. Хоть за что-то.

– На Антона это похоже, – сказал Илья. – Давид, ты правильно поступил. Ему давно пора в погребе посидеть.

Назар непроизвольно скосил глаза в пол. Где-то под ним, в погребе дома Давида сейчас находился Антон. Илья как-то сказал, что внизу не слышно тех, кто разговаривает сверху, но Назар все равно ощущал себя неуютно. Он до сих пор не осознал, что его обвинили при всех в безумстве, и что Антон вообще затеял подобное. Ради чего?

– Хорошо, что Аннушка нашла те же Цветки, – сказал Назар. – Свой Цветок я так и не сорвал. Из-за Мясоноса.

– Не переживай, – Илья приподнял руку с Цветком, любуясь. – Если они появились, их в этом году будет много. Ты их еще увидишь.

Дверь открылась, вошла Светлана. Для женщины, которая только что стала вдовой, держалась она отважно. Илья встал из-за стола. Назар повернулся к Светлане, обнял ее.

– Тетя Света, крепитесь.

– Спасибо, Назар. Он давно болел, это было неизбежно. А мне есть ради чего жить. Ради вас.

Давид обнял Светлану.

– Крепись, девочка, – он посмотрел на Назара. – Можешь отдыхать, Назар. Иди.

Назар помедлил: ему так хотелось поговорить о Белых Цветках, но он понял, что сейчас не время. Кроме того, ему необходим сон и побыстрее. Он вышел с ощущением некой недосказанности.

Светлана села, переводя взгляд с Цветков на Илью и на Давида. Илья приподнял Цветок, показывая его Светлане.

– Я уже видела.

Давид закряхтел.

– Не перенести ли нам этот разговор на завтра?

– Все нормально, Давид. Илье не терпится, поговорим сейчас. Я знаю, что он задумал, – по ее тону не было заметно, что хочет что-то обсуждать прямо сейчас.

Илья и Давид переглянулись.

– И что ты думаешь? – спросил Давид.

– Я выскажу свое мнение. Хотя знаю, что для вас оно не имеет значения. Сделаете по-своему.

Илья привстал.

– Света, ты ошибаешься. Нам…

– Перестань, Илья. Ты бредишь этой идеей.

Илья напрягся.

– Считаешь, что я мечтаю не о том?

Светлана на него не смотрела.

– Не знаю…

Давид, словно третейский судья, сел между ними.

– Говори, Света. Чего уж там…

Светлана помедлила.

– Я вас в душе поддерживаю, но… Это риск погубить самых сильных охотников. Ради какой-то призрачной надежды?

– Шанс есть, – сказал Илья. – Именно сейчас. И ты это знаешь.

– Я бы прилагала усилия, чтобы сделать жизнь лучше здесь, у нас.

Илья не смог усидеть, встал из-за стола.

– Ох, Света, Света… Мы все тут потихоньку умираем. Это коснулось и младшего поколения.

Илья не заметил, как вздрогнула Светлана. Это заметил Давид.

– Спокойно, Илья. Она всего лишь говорит, что думает.

Илья кивнул, признавая, что переборщил. Вслух они этого не говорили, как если бы это стало плохой приметой, но факт оставался фактом: болезнь, о которой они не имели представления, кроме как со слов предков, пришла к ним непрошеным гостем. Это могло означать лишь одно: рано или поздно их ждет очередной Исход, а это дело серьезное, трудоемкое и чревато жертвами большими, чем от самой болезни. Что скрывать: это было чревато гибелью всех!

– Делайте, как хотите, – чуть слышно сказала Светлана. – Вы не понимаете, что людям нужно другое. Все это… осталось в прошлом.

Давид тяжело вздохнул.

– Завтра, после похорон Андреева, вынесем это на всеобщее обсуждение.

– А если женщины будут против? – спросил Илья. – Они же не хотят ничего менять.

– Посмотрим… Я – Глава поселения. За мной окончательное решение. Все, расходимся…

На несколько метров ниже их Антон оставил тщетные попытки разобрать хотя бы слово, уселся на сено. Голоса так и остались неразборчивым бормотанием, даже понять, сколько там человек, мужчины или женщины, было нельзя.

Антон с ненавистью посмотрел на огарок свечи – все, что ему оставили на три дня заточения. Хочешь – экономь, хочешь – пусть сгорит сразу и досиживай срок в темноте.

Антон рывком вытащил охапку сена, глядя в одну точку, стал рвать его на мелкие кусочки. Ноздри раздувались, по щекам заходили желваки – точь-в-точь самостоятельные существа, присосавшиеся к лицу человека. Злоба распирала его так, как не случалось еще ни разу. Его заточили, как преступника или труса! Но… он ничего не мог поделать. Вереница лиц – Назар, Давид, Илья – проносилась перед глазами, и Антон с трудом удержался, чтобы не подскочить и не махать руками по темному воздуху в попытке отогнать наваждение.

Ничего, ничего… Терпения у него хватит. А они еще пожалеют, обязательно пожалеют.

Сквозь ветви пробивались лучи восходящего солнца. Казалось, листики слегка покачиваются не от ветерка, а от солнечного света, крепчавшего с каждой секундой. В чаще пела птица. Переливчатая трель: робкое начало, постепенное наращивание темпа, и снова – тихие нежные звуки, после чего темп ускоряется донельзя, резко обрываясь в конце песни. И – повтор сольного номера.

Илья – он стоял на краю поляны – приоткрыл глаза, когда птица смолкла надолго. Кажется, исполнительница взяла паузу. Где-то вдалеке на ее место заступила другая.

– Что ж… – пробормотал Илья. – Это было нечто. Спасибо, пернатая.

Он сделал пару шагов вперед, огляделся, присел на корточки. Поселение осталось в полукилометре позади. Его будто что-то привело именно на эту поляну. И не зря.

Небольшое свободное пространство было усеяно Белыми Цветками. Казалось, их тут больше, чем травинок, и они собрались на собственное совещание, подальше от чьих-то глаз. Небеса, как их много! А Назар еще беспокоился, что не сорвал Цветок.

При этой мысли Илья улыбнулся, медленно присел, протянул пальцы к ближайшему Цветку. Осторожно коснулся его лепестков, ощутив ликование – волной оно поднялось откуда-то изнутри к самому горлу, и мужчине захотелось плакать. Илья не стыдился этого, если даже кто-то находился бы рядом. Цветки были символом того, что люди могут изменить свою жизнь. Но, конечно, никаких гарантий не было.

Илья нахмурился: вспомнился вчерашний скептицизм Светланы, притом, что она – наиболее лояльная из женщин Поселения. Что же ему сказать сегодня после похорон Андреева? Давид, конечно, даст ему слово. Что же? Что их скоро убьет неизвестная болезнь, уже приходившая на этой земле к их предкам, вынудившая их бежать в поисках лучшей доли? И потому обычная логика – и мечты тут ни при чем – требует, чтобы они пытались что-то изменить уже сейчас, а не в тот момент, когда станет поздно?

Пожалуй, он мог это сказать, и это было бы правильным замечанием, но люди… послушают ли они его? Что для них некое абстрактное будущее, если уже сегодня надо думать, из чего приготовить еду, как собрать урожай и посеять новый, как сшить новую одежду, где взять наилучший материал на починку домов – целый список первоочередных задах, на фоне которых даже ближайшие месяцы кажутся призрачными, не говоря о годах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.