Экспериментальные люди [1]. Одарённые

Сергей Цветов

Экспериментальные люди [1]. Одарённые

От автора

У каждого есть мечта, у каждого своя мечта. А что такое мечта?

Мечта – это представление себя в ситуации, когда ты станешь счастливым. Вот слова Блеза Паскаля: «Все люди стремятся к счастью – из этого правила нет исключений; способы у всех разные, но цель одна… Счастье – побудительный мотив любых поступков, любого человека, даже того, кто собирается повеситься.» Как верно сказано!

Стало быть, мечты есть у каждого. Или цели. Или желания. Всё зависит от… ситуации, наверное, от характера и склада ума… Это сложно определить – или мечты соответствуют человеку, или человек стремится соответствовать своим мечтам.

У каждого своя мечта и своя дорога к этой мечте. Даже изначально два юных человека могут мечтать об одном и том же, но в итоге один из них через несколько лет взлетает даже выше, а второй, напротив, скатывается до того состояния, где мечты уже не водятся, где имеются лишь животные инстинкты и рефлексы. Мечта осталась в нем, но затоптанная и заплеванная. И лишь очень редко вырывается наружу в виде пьяных слез и ругани всех и вся затем за свое несбывшееся счастье.

Когда мечты не сбываются, когда жизнь идет совсем не так как хотелось и хочется, говорят еще: «Судьба-а…» Но другой великий мыслитель – Артур Шопенгауэр – сказал так: «То, что людьми принято называть судьбою, является, в сущности, лишь совокупностью учиненных ими глупостей.» В одном не согласимся – не всегда; правильно отчасти. Это в здоровом, понятном обществе многое зависит от самого человека, но не в нашем обществе (в России и некоторых странах СНГ) в наше время (в этом томе охвачен самый нелегкий период – с 1985-го года по 2000-й год).

Еще раз, внимательно прочитайте название книги. О чем вы подумали? Правильно… Так бывает в нашем мире, сложном, запутанном, лживом: в этих словах два смысла – прямой и косвенный. Причем так мы устроены, что вначале думаем про косвенное, скрытое значение.

Да, над нами проводят исторический эксперимент. Да, мы выживаем просто в невероятных условиях. Но как это ТРУДНО. Как это унизительно порой. И сколько всё это будет продолжаться?! Хватит ли у нас сил, мужества? Сможем ли мы физически выстоять в схватке (с кем? с чем?) за свою жизнь? Не оттого ли всё больше людей уходит к богу, к экстрасенсам, к колдунам, к водке и наркотикам, в виртуальную и киношную реальность? Лишь бы подальше от нашей страшной реальной жизни.

Но есть другой путь, очень оригинальный. О нём говорится в этом небольшом сборнике. Этот путь не уводит от реальности, а напротив, углубляется в неё максимально.

Однако следует учесть, что этот путь пока только для тех, кто сам не в силах (по каким-то объективным или субъективным причинам) немедленно взять свою судьбу в свои руки, кто надломился. И этот путь экспериментален. Пока он доступен немногим, и к тому же в некоторых случаях негативен. Потому не следует на него уповать, а следует всё-таки приложить силы, чтобы как-то самому приблизиться к своей мечте. Главное – суметь посмотреть на себя, на свое нынешнее положение (пункт А) как бы сверху, отыскать образ, нарисованный в мечтах (пункт Б), и постараться увидеть путь, по которому возможно из пункта А попасть в пункт Б; потом внимательно, пристально вглядеться в мир, окружающий нас, постараться его понять, принять, в идеале – полюбить, и смело и упрямо двинуться навстречу своему очень возможному счастью.

Препятствия будут. Но они преодолимы. Все. Кроме препятствий в самом себе. Которые и надо ломать. Если цель того стоит.

А немного по-новому взглянуть на наш мир опять же поможет эта книга. Она поможет вам лучше понять себя, понять других. Она поможет вам разглядеть свою мечту.

Если по ходу чтения у вас будут возникать какие-то вопросы или замечания относительно героев или сюжетов, что-то будет вас смущать – наберитесь терпения, одна глава первой части книги расставит всё по местам.

До встречи на последней странице.

Марсианский фермер

– Вы знаете, не дают работать, душат налогами, поборами. Корма дорого обходятся, условий нет, сбыт и тот организовать невозможно. Если был бы сбыт, да по нормальным ценам, то можно было бы как-то прожить… Люди не хотят так работать. Вроде бы земля-то есть, зерно-травы растут, скот бы выращивать да продавать – а не можем. Вообще деревню сгубили. Ей-богу, я бы лично один на Марсе бы занимался хозяйством и добился большего, чем у нас здесь с нашим правительством и народом. Вы уж побольше таких передач снимайте, да пусть верхи думают скорей, как сельское хозяйство на ноги-то ставить. Чтоб не из-за границы, чёрт- те откуда, окорочка везти…

Молодой зоотехник Семён Иванов ещё мягко говорил для областного телевидения. Его уже просто мутило от всего этого так называемого хозяйствования. Он приехал в этот совхоз с честолюбивыми и оптимистичными планами. Он мечтал так наладить хозяйство, чтобы вскоре стало не хуже, чем у американских фермеров. Земля-то ничем не уступает. Но эти мужики (совсем не американские), которые с утра уже вдрызг пьяные, эти горластые бабы, которые только требовать да обсмеивать. Эти убогие фермы, необорудованные, за… гаженные по крышу. Тощие коровки-лани и мелкие свиньи-ёжики, которым корма не найдёшь. А забьёшь пяток бычков и не знаешь, куда их девать, то ли самим есть, то ли везти в город за тридевять земель, чтобы там еще задаром отдать (попутно «накормив» не одну инспекцию). И получается, что половины расходов не вернули… Вот и попробуй тут как-то догони Америку.

Эти телевизионщики ещё расстроили… Не они, естественно, а сам он. Вспомнил свои мечты и увидел, где, в чём они завяли. Завязли. Обидно… Вспомнил, как про Марс ляпнул – рассмеялся. А ведь точно, если бы на Марсе была хоть какая-то жизнь – махнуть бы туда, развести там хозяйство; ни налогов, ни пьянчуг, ни начальства. Сам бы он, один, мог такое развернуть! Всё бы по уму, всё чётко. И мясо, если там нет марсиан, на Землю отправлять. Пусть даже задаром. Нет, не задаром (деньги там не нужны) – на бартер. Овощи, фрукты, вещи… Эх! Марс, как ты далеко, и мёртвый… Тяпнуть что ли сто пятьдесят? А ну прекрати! Не превращайся в такого же!..

Ночью прилетели инопланетяне и забрали его, со всеми его вещами на свою «тарелку» в виде большого бидона. Там они его проверяли, осматривали, ощупывали, освещали. А через какое-то время опустили в другую, гораздо более чистую, большую и удобную кровать, уже в каком-то незнакомом, странном доме.

Утром он проснулся и, не открывая ещё глаз, подумал: «Ну и сон. Помечтал Марсе.» А глаза и в самом деле не хотелось открывать. Никакого желания вставать, идти смотреть на чахлый скот и пьяных скотов. И вправду осточертело, наверное скоро придётся убегать отсюда, пока психом и идиотом не стал.

«Сколько время? Рано что ли?.. Что такое? Где я?!» Он увидел себя в той комнате, что была во сне. «Продолжение, наверное. Почему будильник не звонит? Вроде уже пора.» Закрыл глаза. Полежал. Снова открыл глаза. Будильник стоял на столе. Странно. Уже девять! Проспал. Но что такое? Он всё-таки в той же комнате? «Эй! Просыпайся!» Ещё раз закрыл и открыл глаза. Встал с койки. Пол холодный. Где носки? Нашёл, надел. Оделся. Видение не проходило. Хорошо. Подошёл к окну, открыл жалюзи. «Господи, что такое? Где я?!» – снова, в панике, подумал он. Какие жалюзи?! А за окном расстилался унылый пейзаж. Серые, мрачные камни на бледно-оранжевом песке тянулись до самого горизонта, где переходили в красноватое пыльное небо.

Тогда Семён нашёл дверь. И, осторожно приоткрыв её, хотел выглянуть наружу. Но там оказалась ещё одна дверь со стеклянным окошечком. Он прильнул к нему. Его взору предстали очень высокие гладкие горы. «На Марсе…» – в полуобмороке прошептал Семён и, закрыв дверь, тут же сполз на пол, прислонившись спиной к косяку.

Этот сон не кончался. И Семёну пришлось поверить, что он оказался на Красной планете, о которой так неосторожно высказался вчера телевидению. Кто-то решил, что он действительно хочет этого («А ведь там взаправду хотел! А здесь?») и отправил его. Кто это был? Марсиане? Или просто какие загадочные волшебники? Теперь это, в принципе, не важно. А что важно? Важно понять, зачем его сюда бросили? И что он тут будет делать?

Условия на Марсе не курортные; насколько он знал, атмосфера очень разряжённая, очень холодно и почти нет ни кислорода, ни воды. Только много песка и ветра. Вот почему в шкафчике он увидел ряд скафандров оранжевого цвета. Положительное – сила тяжести; он весил не 75, а килограмм 30, и порхал как… горный козел.

В домике, представлявшем собой большой купол, было всё необходимое: холодильник с продуктами, телевизор с видеомагнитофоном, музыкальный центр, компьютер, на кухне всё как полагается, ванная, даже маленькая банька-сауна. Всё на электричестве; горячая, холодная вода.

Но зачем он здесь? На этот вопрос оказалось легко найти ответ. Стоило только включить компьютер. Тут же ему подробно, с картинками, с инструкциями, разъяснили по-русски его задачу.

Это было занятие именно для него – зоотехника. Раз уж он высказал такую мысль – быть фермером на Марсе, – ему такую возможность предоставили. В его распоряжении был домик со всеми удобствами, склад для инструментов, набор колышков-маяков с электрической и электронной системой охраны и сигнализации. А также животные и растения для их совместного «творчества». Скот и корма, другими словами. Правда всё это необходимо было сперва собрать по округе.

А также был вездеход – трактор с комплектом агрегатов и навесного оборудования.

Задача была проста. Нужно было сначала огородить колышками- маяками некую территорию вблизи домика. Затем согнать или свозить на неё местных черепах, улиток и брасипумпиков (смесь жука, поросёнка и краба). Улиток, размерами до кулака, нужно было собирать по щелям в скругленных скалах; черепах, вырастающих до размеров тазика, искать, собирать, и свозить со всей пустыни; а «брумпиков», величиной с крупных кошек, сгонять отовсюду. Они водились стаями, и их легко было найти. Затем, когда поголовье животных достигнет 3-х тыс., 600 и 430 шт. соответственно, нужно будет собирать и привозить им на корм камни с лишайником, мелкую розовую травку, а также несколько видов земляных (марсийных) насекомых и червяков.

В дальнейшем, с помощью имеющегося на складе удобрения, нужно будет засадить плантации травы и сделать каменную россыпь для произрастания лишайника. Инструменты для всей этой деятельности имелись, подробные инструкции прилагались.

Когда Семён всё это посмотрел, послушал и почитал, он воскликнул:

– Оно мне надо?! Зачем мне это? Для кого я всё это буду выращивать?

Ответа пока не было.

Но, хорошо обдумав своё положение, он пришёл к выводу, что деваться ему некуда. И потом, при таких условиях организации труда (техника, отличные инструменты, наличие всего необходимого оборудования, материалов и удобрений) и предлагаемых условиях жизни (за такой домик со всеми удобствами и набор продуктов он бы и на Земле пахал с утра до ночи без выходных), он не прочь работать даже неизвестно для кого и зачем. Главное – нет начальства (инструкции дали и всё), нет спившихся мужиков и грубых баб. И этой вечной грязи (или снега) и вечных проблем. Пыль и ветер, правда, есть, но он «упакован» как следует, и они ему не страшны.

С тех пор прошло уже два года. Семён счастлив. Работает с удовольствием. Хозяйство содержит в порядке. Добился отличных результатов в увеличении и откорме поголовья, потому что по-научному организовал выведение потомства и его сохранение. Странствующие Марсиане очень довольны и, забирая каждый месяц 10-ую часть животных (живьём), интересуются, что ему нужно. Так он получает те или иные продукты и вещи с Земли, проводит переписку с родителями (и даже попросил Марсиан и им помогать материально; что они делают), ему привозят свежие журналы, газеты, некоторые книги. Одним словом, живёт сейчас Семён припеваючи. Хотя и работает по 5-6 часов в сутки.

Одна только проблема: хозяйку бы… Он думает, наконец, поговорить об этом с Марсианами. Наверняка найдутся желающие на такие условия.

Спроси сейчас Семёна: «Домой, на Землю, хочешь?» – и хотя минуту грустно повспоминает оставленную маму и матушку-планету, но твёрдо скажет: «Пока – нет.»

Наш Карлсон

Наш сынишка увидел его первым. Сначала испугался, потом восхитился; обрадовался: сказочного героя увидел наяву. И сразу назвал его Карлсоном. Когда рассказал нам, мы, конечно, не поверили, посмеялись и назвали его «Малышом» и «выдумкой».

Но во второй раз, где-то через неделю (было уже около двенадцати ночи), он прибежал к нам с криком: «Пойдёмте быстрей, Карлсона покажу!” Мы, чтобы не показаться чёрствыми родителями, оторвались от телевизора и последовали за ним. И действительно увидели летающего человека! Скорей всего, как и у шведской писательницы, человека можно было назвать «бочонком», до того он был толст.

Наш Владька закричал в открытое окно: «Карлсон! Лети сюда!» И «бочонок» подлетел к нам и как настоящий Карлсон выговорил сыну:

– Мальчик, ну чего же ты кричишь как больной слон? Я же не хочу, чтобы все меня видели и кричали: «Карлсон летит! Карлсон летит!» Они мне будут мешать. Я похудею от волнения.

Человек мало походил на свой стокгольмский прототип. На нём был мотоциклетный шлем со стеклом и невероятно большая фуфайка, под которой явно что-то было ещё спрятано; на ногах тёплые ботинки. И никакого пропеллера и стрёкота. Владька удивился и, конечно же, спросил об этом:

– А где твой пропеллер?

– Это не современно, – ответил мужчина, спокойно сидя на подоконнике. И, обращаясь больше к нам, объяснил: – Антигравитация.

А сынишке нашему, достав из кармана яблоко и пару конфет, сказал:

– Малыш, я не Карлсон, я просто человек, который может летать. Испытываю новое устройство. Такую новую штуку, которая поможет всем людям вскоре летать. Но я бы попросил вас пока никому об этом не говорить, потому что это секретное дело. Нельзя, чтобы об этом сейчас кто-то узнал. Договорились? – И после этого попросил Владьку принести ему стакан воды. Сынишка убежал, а он вдруг дал нам свёрнутый листок бумаги, сказав, чтобы прочитали потихоньку от сына. И когда Владька принёс воды, отпил немного и попрощался, сославшись на то, что много дел; улетел.

Мы уложили сына спать (с большим трудом), а сами быстрей принялись читать ту бумажку. На ней был напечатанный на машинке текст:

«Дорогие мои! Я вас очень прошу никому не рассказывать обо мне. На это есть несколько причин:

1.Я нашёл антигравитационный движитель, с помощью которого летаю, на месте крушения НЛО, возле погибшего инопланетянина. Я взял эту штуку сначала просто на память, не зная, что это такое. Вскоре то место оцепили секретные части армии. И я решил, что опасно будет чем-то выдать, что я там был и что-либо видел (тем более взял). А этой штукой случайно научился пользоваться. Вы понимаете, какая охота может за мной начаться, если узнают, как я летаю. И что я знаю про НЛО и могу это рассказать…

2.Ещё дело в том, что у меня низкооплачиваемая работа, но больная мама и сестра после аварии, мне нужно их содержать. Поэтому мне приходится воровать. Да, другого выхода нет. Но я ворую в основном только продукты и только у зажиточных или очень богатых граждан, и очень понемногу. Мне сейчас просто это делать. Очень сожалею, что приходится так поступать, но, повторяю, выхода нет.

И мне бы не хотелось, чтобы вы сообщили кому-то обо мне. Это будет означать мою и близких мне людей гибель.

И последнее. Я сейчас разрабатываю варианты, во-первых, что полезного можно делать с помощью антигравитатора (некоторые из них я уже применяю), а во-вторых, продумываю способ такой передачи аппарата научным организациям и правительству, чтобы им было невозможно скрыть от народа правду и само это изобретение. И чтобы оно, выпускаемое серийно, служило всем людям.

Если у вас есть дети, и они что-то знают обо мне, приложите, пожалуйста, все усилия, чтобы они это пока забыли.

С уважением и признательностью «Российский Карлсон».»

Прочитав это письмо, которое, видимо, мы не единственные получили, мы обсудили всё и согласились с автором, что да, ему необходима секретность. Ну а то что ворует? Да любой бы на его месте поступил бы как минимум так же. А он, если верить, ещё довольно благородно поступает.

И дай Бог ему сил и удачи на пути «окрыления» народа. Очень бы хотелось полетать.

-–

«Какие у нас всё же замечательные люди! Верят всему, что им сообщают, – думал между тем летящий мужчина. – И как бы, наверное, они поразились и изменились, если бы узнали, что не у мёртвого инопланетянина, а живые, настоящие Пришельцы научили меня летать…. И как бы они отреагировали на то, что это Они помогли мне, что Они помогают, моими руками, другим несчастным людям (легче верят, что ворую). Что Они думают «вознести нас в небеса». Действительно, трудно понять, что Они хотят – чужие существа, – чтобы мы жили хорошо, а не мы сами, не наше правительство. Даже стыдно…»

Хронокамзол

6 июня. Сегодня я, наконец-то, полностью собрал своё уникальное творение – «хронокамзол». Надел, примерил. Сидит хорошо. Проверил индикаторы, в виде часов, аккумулятор, в виде «дипломата». Посмотрелся в зеркало: обычный гражданин, интеллигент, в костюме, в галстуке, в шляпе, в очках, с портфелем. Не придерёшься. Подумал было попробовать испытать, но не решился. Нужно ещё время, чтобы подготовить себя к такому шагу.

Сейчас только написал завещание родным, на случай неудачного эксперимента. Эту лабораторию и все записи завещал Юрию Николаевичу. Он сможет, мне кажется, достойно использовать всё.

7 июня. Сегодня с утра, прямо в восемь часов, облачился в своё «детище. Хотя и страшновато было, но сказал: «Надо!» – и включил тумблер на «дипломате». Стало абсолютно темно, как и предполагал. Сделал три медленных шага в сторону окна. Нащупал окно. Всё как обычно, только очень темно, абсолютно. Вспышка! Яркий мир вернулся. Всё! Есть! Ура! Я победил! Часы мои наручные и настенные разошлись на 30 секунд. Я стою у окна. А-а! Победа! Я до сих пор ликую. Мне удалось!

Моя идея оказалась верна. Моя уникальная гипотеза обрела жизнь. А следовательно, общепринятое мнение, что требуется колоссальная энергия для остановки хода времени, несостоятельна. Напротив, всё в мире использует и затрачивает энергию звёзд и атомов на преодоление времени. Мы живём не по времени, не в нём, а против него, преодолевая. Время летит мимо нас; точнее, мы против него. Оно стоит. Оно словно пространство, четвёртое измерение пространства, включающее в себя обычное, изменяемое трёхмерное пространство. А чтобы попасть в его координаты, в его неизменяемое положение, в его миг, нужно свою энергию, энергию всего, что направлено на нас, отвести от себя. То есть свести к нулю. Этому и служит мой чемоданчик. (До сих пор не верю, что у меня это получилось. Если честно, не ожидал, что данная схема окажется работоспособной на все сто процентов. Делал всё по какому-то наитию, почти машинально, словно зная результат заранее.) Я включаю аккумулятор, вся моя энергия уходит в него, и я останавливаюсь во времени, иду с ним, то есть в нём. Но пока, к сожалению, ёмкость моего аккумулятора мала. Её хватает только на 30 секунд. Разряжается просто – в землю.

8 июня. Сегодня совершил «полевое испытание». Вышел на улицу, сел на скамейку, с краю. «Дипломат» положил на колени. Посидел чуть-чуть. Смотрю – идёт парень и достаёт из пачки «Мальборо» сигарету. Я – раз! – на тумблер. Быстро встаю, делаю два шага, включаю фонарик, освещаю парня, беру из пачки сигарету, быстро возвращаюсь назад на скамейку, пряча сигарету в карман. Всё! Свет появился. Парень достал сигарету, подкурил и убрал пачку как ни в чём ни бывало. Ха! Здорово! Я закурил дармовую сигарету. Вот только фонарик забыл выключить. Но это пустяк.

Примерно такой же трюк повторил с продавщицей мороженого. Наконец- то попробовал модное мороженое «Марс».

А неплохо! Мне это нравится.

9 июня. Пошёл на «крупное дело». Меня давно бесят «менялы». Туда- сюда деньги отсчитывают и имеют «нехилые бабки». Да ещё дурят людей. Иной раз посмотришь – пачка в руку не помещается. Это за что же такие деньги, за какие труды?

Встал я у ближайшего к месту их «дислокации» «комка», прислонился к углу плечом. Это для верности, для точности ориентира, чтобы обратно сюда же встать, а не оказаться переместившимся на другое место. Со стороны это показалось бы странным – был там, стал здесь.

Выбрал для себя троих, самых несимпатичных и самых денежных. Жертвы готовы? Никто не смотрит? Пуск! Включаю фонарик и быстренько ныряю между людей. Так, вот один – поделись чуть-чуть. Вот второй – дай-ка сюда немного. Так-так, а где же третий? А, вот он, – позвольте самую малость. Время! Осталось пять секунд. Я галопом на место. Только коснулся плечом киоска – всё! А ноги не на месте! Огляделся: всё нормально, никто вроде не заметил. У-ух. А деньги в руке! Моментально спрятал в карман… Как «менялы»? Ноль эмоций. Разве заметишь в такой пачке пропажу двух-трёх бумажек?

Я поспешил домой. Снял «камзол» и тут же подсчитал «добычу». «Улов»: 440 «баксов» и 245 тысяч рублей. Совсем неплохо за день, вернее за 30 секунд. Такими темпами моё изобретение за неделю с лихвой окупит 30 лет учёбы, страданий моей бедной головы. Да еще и поможет в финансировании дальнейшей научной деятельности.

Боялся мук совести, ан нет. Только торжество. Ворую? Да, но только у тех, кто сам живёт богато, не утруждая себя. Хотя они конечно тоже «работают», «крутятся». Да. Они нашли своё место в этом бардаке. Они сильные, «крутые. А я? Я тоже своим умом, своими руками, невероятными усилиями добился воплощения своей мысли. И я, наверное, сильней их, если смог так просто сегодня добыть себе денег. Неужели моя голова меньше стоит, чем их пробивные характеры? Да и цель у меня иная, чем у них. Высокая. Вскоре я постараюсь дать миру управляемую, контролируемую и имеющую широкий диапазон действия Машину Времени.

10 июня. С сегодняшнего дня начал шифровать труды, чтобы затем уничтожить имеющиеся рукописи. А в «хронокамзол» установлю систему самоликвидации. Прошлой ночью я испугался своих мыслей. Если вдруг кто-то завладеет такой штукой, то самое малое – будет такой же мелкий преступник как я сейчас. А всего, что можно натворить безнаказанно, и представить себе трудно. Так что Юрий Николаевич отпадает.

А себе я дал слово: наберу, в общей сложности, миллион долларов (на дальнейшие исследования), и сверх этого минимум – нормальный, человеческий – бытовых вещей, и разберу «камзол».

11 июня. Сегодня снова «пощипал» «менял», других, конечно. И раздал, естественно рубли и конечно тайно, нескольким бабушкам.

Пожалуй, не стоит торопиться «камзол» уничтожать. Можно же кучу добрых дел совершить. Побыть этаким чудотворцем для обездоленных, Робин Гудом. И людям хорошо, и мне приятно. Реальная польза.

Разительная перемена

Есть у меня одноклассник Юра. Таких людей я больше не встречал. Его главная особенность – он был страшно ленивым с детства. Не сказать, что увалень там, или тормоз, или забитый, или что. Обычный парень, даже спортом занимался, нормального сложения, темперамента. С головой полный порядок. Даже учился, в принципе, выше среднего, правда за счёт природной смекалки и отличной памяти… Но дома!.. Как придёт из школы, включает телевизор, валится на диван и до ночи смотрит почти все передачи. Делая короткие перерывы на беглый просмотр учебников и на некоторые письменные задания. Почитать интересные книжки тоже любил, естественно – лёжа.

По окончании школы, как все, поехал в город, поступать в институт. Поступил. Полгода отучился. Но лень стало. Домой захотелось, к маминым обедам, гарантированному дивану и телевизору. Полежал 4 месяца – а какой смысл работать, всё равно в армию. Забрали. Полгода помучился, потом, опять же за счёт мозгов и почерка, перевели писарем роты. Не служба – мёд.

Вернулся домой и снова залёг. Больше полгода опять пролежал. Благо родители из начальства, деньги были. Потом устроился на работу. Учеником электрика. Электриком. В двадцать пять женился. Попалась добрая, работящая, хорошая девушка, которую пленил своей эрудицией, приятной внешностью и безразличием к спиртному. Нет, парень вообще не плохой. Ну а лень… А что делать в казённой квартире?

Родители помогли им тут же, в посёлке, купить квартиру.

Но неожиданно наступили тяжёлые времена. Фабрику частично прикрыли. Народ стал разбегаться. Юру чудом оставили на работе. Только вот зарплату перестали платить.

Но Юра лежал, смотрел «ящик», читал. Жена, оставшись без работы, всё делала дома.

Ещё одна незадача: у Юры начались проблемы со здоровьем. Радикулит в двадцать семь, почки, давление. Я, когда встречались (редко), говорил ему: «Правильно, из-за твоего образа жизни так и должно быть. Смотри, долежишься, совсем зачахнешь.» Но что мои слова, когда так повелось с детства.