Рик Саттор. Мальчик из другой эпохи

– Но это же глупо!

– Капитан Ярвинен, – Саттор перешел на официальный тон, – вы нашли программу с нужным языком?

– Георг…

– Капитан, – отчеканил полковник. – Исполняйте приказание.

– Слушаюсь, коммандер, – буркнула Елена и вернулась к прерванному занятию.

На лице женщины застыло обиженное выражение, но Георг не спешил мириться. Его решения и приказы не обсуждались – это был закон для всех, без исключений. Елена обернулась, посмотрела на невозмутимое лицо любовника, поджала губы и все-таки не сдержалась:

– Георг, я же переживаю за тебя.

– Всё будет хорошо, – немного смягчился коммандер.

– Ты был груб…

– Мы на палубе военного космического корабля, – сухо произнес Саттор, – а не за столиком в ресторане. Мои решения не обсуждаются, ты это прекрасно знаешь.

– Я думала, на меня это уже не распространяется, – проворчала женщина.

– Повторяю, мы на палубе космического корабля. Я полковник, ты капитан.

– Но…

– Черт, Елена, – вдруг взвился Саттор. – Не смешивай понятия! Служба и постель – это разные вещи. Ты знала мои требования с самого начала.

– Но мы же не при свидетелях! – воскликнула капитан Ярвинен. – При посторонних я соблюдаю субординацию. Сейчас-то мы одни! Почему я должна молчать, когда переживаю за тебя?

– Потому что уже ничего невозможно изменить, – усталость в голосе Георга стала более заметна. – Нас кинули в очередной виток нашего бесконечного рейда. Мальчик летит с нами, и на Землю прибудет, как мой сын.

– Что? – Елена резво обернулась. – Какой сын?!

– Приемный, – коммандер снова закрылся в броню. – Ты закончила?

Женщина поднялась на ноги и одарила полковника очередным обиженным взглядом.

– Ты мог хотя бы со мной посоветоваться?

– Капитан Ярвинен, вы подготовили переводчик? – проигнорировал ее слова Саттор.

– Георг, прекрати делать вид…

– Капитан Ярвинен, – чеканно и зло произнес коммандер, – я сейчас не в лучшем настроении, чтобы начинать спор – это во-первых. Во-вторых, вы мне не жена, чтобы я советовался с вами по такому вопросу, как усыновление. В-третьих, вы вновь позволили себе обсуждать мои решения. И меня это бесит! – гаркнул полковник, и женщина невольно дернулась в сторону. Саттор выдохнул и протянул руку: – Переводчик. И для меня.

Елена подала ему два наушника-переводчика, демонстративно вытянулась по стойке смирно и отрапортовала:

– Ваше приказание выполнено, коммандер.

– Отлично. – Мужчина забрал наушники и направился к двери, но обернулся на пороге и посмотрел на женщину, едва заметно досадливо покривившись. – У меня появился сын, Лена. Его зовут – Рикьярд. Этого решения я не изменю, прими его, и мы не будем ссориться.

– Я же вам не жена, коммандер, – с легкой плаксивой ноткой ответила капитан, задетая словами Георга.

– Но это не означает, что ты не можешь ею стать.

– Это предложение? – с вызовом спросила женщина.

– Замечание, – уточнил коммандер. – В любом случае, Рик будет носить мою фамилию, и раз я взял над ним опеку, то не брошу лишь потому, что это может не нравиться тебе. Надеюсь, ты всё поймешь правильно и примешь перемены. Мне бы не хотелось ругаться с тобой.

– Я тоже не хочу ругаться, – слабо улыбнулась Елена. – Я постараюсь привыкнуть к тому, что ты теперь отец.

– Отец, – повторил Саттор, усмехнулся и покинул блок лингвистов. Уже шагая по узкому коридору, он снова усмехнулся и пробормотал: – Кем я только не был за свои тридцать восемь лет, а вот отцом еще не доводилось. Попробуем.

С этой мыслью полковник направился к своей каюте, сжимая в кулаке два миниатюрных наушника. Перед дверью Георг Саттор вдруг остановился и с удивлением отметил, что испытывает нерешительность, даже робость. Маленький мальчик, спавший на его койке, вселял в сурового коммандера неуверенность. Нет, он не жалел о своем решении. Саттор не привык идти на попятную, и что такое ответственность, он знал отлично. Никто не мог обвинить полковника в малодушии, но мужчина, душа которого, казалось, давно зачерствела во всех его боевых рейдах, ощутил внезапный трепет перед ребенком. Он предчувствовал его страх и недоверие, понимал, что тот должен чувствовать, проснувшись в непонятном и незнакомом месте после того, как пережил страшную трагедию на родной планете. Георг искал нужные слова, но никак не мог найти их.

Хрупкий малыш с глазами, в которых коммандер увидел невероятную для ребенка боль, крепко ухватил полковника за душу. Саттор даже сам себе не мог сказать, что так потрясло его в синеглазом мальчонке. Но его крики всё еще звучали в ушах закаленного в сражениях, много раз видавшего смерть служаки. Столько отчаяния, столько горя было в голосе ребенка, что мужчина не смог остаться равнодушным. И полковник готов был на многое, чтобы паренек забыл о пережитом ужасе. Георг хотел вытравить из детских глаз то страдание, глубина которого показалась ему бесконечной. Ради этого Саттор мог оказать сопротивление не только своей любовнице и другу, но и самому императору, если понадобится. В конце концов, это их погоня за пиратами привела к уничтожению родной деревни мальчика, и только на них лежит ответственность за судьбу маленького дикаря.

– Черт, словно на суд иду, – усмехнулся мужчина. – Приговорит или помилует?

Тряхнув головой, коммандер решительно открыл дверь и шагнул в каюту. Он посмотрел на койку, но… она оказалась пуста. Взгляд Саттора заметался по каюте, однако мальчика он так нигде и не заметил. Мужчина тихо выругался. Он надеялся, что успеет вернуться до пробуждения маленького танорца…

– Малыш, – Георг постарался придать голосу мягкость.

Мальчик, конечно, не отозвался. Коммандер поджал губы и осмотрелся. Спрятаться ребенку было некуда. Под койкой место было, но Саттор видел, что там пусто. Под столом тоже. И в угол Рик не забился. А выйти из каюты он не мог. Взгляд полковника скользнул на дверь в душевую. Да, если куда и спрятался, то только туда. Больше некуда. Мальчику не сообразить, как открыть дверь шкафа с одеждой.

Георг подошел к душевой, прислушался – там было тихо. Затем послышались шорох, звук воды и детский визг. Саттор приложил ладонь к панели, открывавшей дверь, влетел в душевую и выхватил мальчика из-под струй холодной воды. Тот увидел незнакомое лицо и задергался в попытке вырваться. Все-таки вывернулся из рук полковника и бросился к переборке, прижался к ней и зарычал, выставив перед собой руки со скрюченными пальцами. С маленького дикаря стекала вода, оставляя лужицы на полу. Ребенка заметно трясло от страха.

– Рик… – растерянно произнес коммандер.

Мальчик метнулся к койке, забился под нее, и оттуда донеслись надрывные всхлипы.

– Черт, – выругался Саттор, посмотрел на свои руки и с удивлением обнаружил, что они подрагивают. – Уф.

Он перевел дыхание, осторожно приблизился к своей койке, уселся на пол и заглянул под нее. Попытался улыбнуться, но улыбка вышла растерянной, даже виноватой.

– Привет, – произнес мужчина.

Мальчик тихо выл, не глядя на него. Он сложился пополам, уткнул лицо в ладони и не реагировал на попытки заговорить с ним. Но стоило Саттору протянуть руку и дотронуться до ребенка, как тот закричал и, выкатившись из-под койки, на четвереньках пополз прочь, кажется, даже толком не осознавая происходящего.

– Твою мать, – выругался от бессилия полковник.

Он поднялся на ноги, стремительно нагнал мальчика, перехватил его и уселся на пол, сжав ноги Рика между своих ног. Одной рукой прижал руки к телу, не давая царапать себе лицо, выдохнул и надел на детское ухо наушник. Затем подобрал второй, нацепил себе, что получилось не сразу. Рука всё еще дрожала. Саттор выругался, закрепил, наконец, наушник и спросил:

– Теперь понимаешь меня?

Мальчик испуганно вздрогнул, когда в его голове заговорил чужой голос, похожий на голос бесплотного духа. Он зажмурился и снова завыл.

– Я не причиню тебе зла, – заговорил коммандер. – Ты не должен меня бояться. Сейчас ты слышишь голос переводчика. Он повторяет мои слова на твоем языке.

– Почему?! – выкрикнул Рик.

– Что – почему? – переспросил Георг, не сразу осознав, что Елена подобрала верный диалект.

– Почему ты не оживил их? Почему дал им умереть? Мне не нужно ничего! – продолжал кричать мальчик.

– Я не могу оживлять тех, кто умер, – растерянно ответил коммандер.

– Боги всё могут! А ты не оживил!

– Но я не бог, малыш, я такой же человек, как и ты.

Мужчина немного ослабил хватку, но этого хватило, чтобы Рик вырвался и отбежал к переборке. Он упал на пол, сжался, затравленно глядя на бога, который врал, что он человек.

– Малыш…

Мальчик махнул рукой, сорвал наушник, и тот отлетел к ножке стула. Саттор вздохнул, потянулся, поднял переводчик и осторожно пополз к перепуганному ребенку. Тот сжался еще больше, накрыл голову руками, словно незнакомец собирался его ударить. Георг, присев рядом, быстрым движением вернул Рика в капкан своего тела, надел на ухо наушник. Вышло не с первого раза. Мальчик мотал головой, продолжая сопротивляться.

– Легко не будет, – проворчал Саттор. Впрочем, трудностей он не боялся. А то, что они теперь могут разговаривать, все-таки значительно облегчало дело. Наконец, переводчик вернулся на прежнее место, и коммандер мягко сказал: – Если ты снимешь эту штуку, то перестанешь понимать меня, и тебе будет страшно.

– Мне страшно, – всхлипнул Рик.

– Я понимаю, – вздохнул мужчина, – но я могу тебе рассказать, где ты сейчас находишься, кто я такой, и что будет с нами дальше. Главное, не снимай переводчик. Хорошо?

Мальчик молчал, но перестал дергаться.

– Я не причиню тебе зла, – повторил полковник.

– Ты наказываешь меня, да? – неожиданно ровно спросил Рик. – Я захотел твои сокровища, и ты всех убил. Теперь накажешь меня?

Георг Саттор откинул назад голову и протяжно вздохнул. Мальчик снова всхлипнул и прошептал:

– Они умерли из-за меня. Это всё я. Я…

– Глупости, – фыркнул полковник. – Такая хилая мелочь даже камень далеко бросить не сможет, не то что кого-то убить. Ты же малявка.

Мальчик впервые повернул голову и посмотрел на незнакомца. Тот подмигнул и повторил:

– Малявка.

– Я уже большой, – судорожно вздохнув, ответил Рик.

– А ведешь себя, как маленький. Поговорим, как взрослые? Как мужик с мужиком?

Малыш высвободил руку, утер нос тыльной стороной ладони и неуверенно кивнул.

– Тогда начнем сначала. Меня зовут Георг. Я обычный человек, и мы сейчас летим на моем корабле высоко-высоко…

Глава 2

Космический линкор «Свирепый» продолжал вспарывать ледяную пустоту, спеша присоединиться к группе кораблей, которыми командовал подполковник Александр Романов. Саттор, будучи старше по званию, отнесся к своему подчинению Романову спокойно. Во-первых, это была его операция, и «Свирепый» лишь помогал выполнить боевую задачу, а во-вторых, зная подполковника лично, Георг уважал его, и сражаться под началом Алекса считал честью для себя и своей команды.

– Сколько у нас там осталось? – спросил Саттор, бросив короткий взгляд на первого пилота.

– Через четыре часа достигнем Системы Блорра, коммандер, – ответил тот, обернувшись. Затем опустил взгляд ниже и подмигнул синеглазому мальчишке.

Про то, что у полковника неожиданно появился сын, знал уже весь корабль. Новость облетела линкор в мгновение ока, и экипаж теперь искал предлог, чтобы посмотреть на маленького дикаря, ходившего тенью за коммандером. Впрочем, Саттор быстро прекратил паломничество, отправив пару особо любопытных носов в карцер. Команда «Свирепого» мгновенно осознала, что приемыш командира – не зверушка в зоопарке, и вернулась к своим прямым обязанностям. Но обсуждать по-тихому поступок полковника им никто запретить не мог. И тут линкор разделился на два лагеря.

Одни укоризненно качали головами, ожидая последствий усыновления маленького дикаря с отсталой планеты. Вспоминали, сколько недоброжелателей скопилось у коммандера, пытались предсказать исход этого происшествия после возвращения на Землю. Вторые предпочитали не лезть в дела Саттора. Они говорили: полковник знает, что делает. С законами знаком получше многих, но раз решился, значит, уверен в успехе своей затеи. К тому же одинокому мужчине давно пора было обзавестись семьей. И если ему по сердцу пришелся мальчишка с Танора, то почему бы и не приемыш, раз уж со своими детьми коммандер не торопится?

И только предмет частых обсуждений экипажа, мальчик с удивительными синими глазами, продолжал дичиться всех, кроме самого Саттора. Он ходил за ним хвостиком везде, куда бы ни направился коммандер. Семенил рядом, крепко держа полковника за руку. Если с ним кто-то пытался заговорить, прятался за полковника, и уже оттуда выглядывал, изучая незнакомца настороженным взглядом. Он ни с кем не заговаривал первым, и на вопросы отвечал только своему отцу, которого упорно именовал – Грорг.

Саттор не навязывал мальчику свое отцовство, терпеливо ждал, когда пройдет время, и Рик, наконец, примет его и свое новое имя. Пока же младший Саттор упрямо твердил:

– Меня зовут Арнар. У меня есть отец.

– Хорошо, – покладисто кивал Георг. – Я понял. Твое имя – Арнар, но я буду называть тебя – Рик. Мне удобней произносить это имя – твое сложное. Ты не против?

Рик некоторое время буравил мужчину хмурым взглядом, но все-таки кивнул и ворчливо ответил:

– Ла-адно. Называй. Только я всё равно Арнар.

– Я помню, Рик, – улыбался коммандер.

Можно было бы оставить мальчику его имя, но Георг хотел, чтобы из его жизни исчезло всё, что напоминало бы о произошедшей трагедии. Ребенку и так снились кошмары. Он кричал во сне, днем часто замыкался и уходил в себя, и Саттор старался не оставлять приемного сына в одиночестве: увлекал, чем мог, рассказывал сказки, которые помнил из своего детства. Впрочем, помнил их полковник плохо, зато неожиданно открыл в себе талант сочинителя, потому что приходилось как-то додумывать и заканчивать истории, которые обрывались в его памяти, едва дойдя до середины. А если не мог ничего придумать, то рассказывал о Гее, о космосе, других планетах и их обитателях.

– На Ниане живут зеленые люди, представляешь? – говорил полковник. – И чем зеленей кожа, тем нианец знатней и красивей.

– Зеленые? – округлял глаза мальчик.

– Зеленые, – важно кивал Георг.

– Да ну-у, – недоверчиво тянул Рик. – Грорг, ты врешь! Зеленых людей не бывает.

– Даже с красными глазами бывают, – горячо возражал коммандер. – И с жабрами, как у рыб. Например, короли Стронна. Жабры у них вообще признак божественности.

Младший Саттор некоторое время потрясенно хлопал глазищами, потом махал рукой и пренебрежительно отвечал:

– Враки это. Такого не бывает.

– Да как же не бывает, когда есть?! – возмущенно восклицал отец. – Вот, гляди!

Он доставал коммуникатор и показывал пасынку жителей необъятной Вселенной, ненавязчиво знакомя его с другими формами жизни. Не спешил, дозировал информацию по крошке, превращая адаптацию в игру. Правда, сначала пришлось доказать мальчику, что к богам ни сам коммандер, ни его экипаж никакого отношения не имеют. К демонам тоже – такое предположение Рик высказал, когда Саттор убеждал его в своей человечности.

– Ущипни меня, – сказал полковник, протягивая руку. – Только со всей силы ущипни. Если я бог, то тебя поразит молния за святотатство, а я не почувствую боли, и даже следа не останется.

– А если демон? – с подозрением спросил Рик.

– Тогда ты сгоришь в огне, а мне всё равно ничего не будет, – «успокоил» его Георг.

Мальчик пошмыгал носом, не спеша выполнить просьбу странного Грорга.

– Трусишь? – подначил его коммандер. – А сказал, что большой.

– Я большой, – заносчиво ответил Рик.

Зажмурился изо всех сил и ущипнул мужчину.

– Сильней, – азартно велел тот. – Еще сильней. С-с-с, – зашипел коммандер, отнимая руку. – Смотри.

Мужчина и ребенок вдвоем уставились на красноту, оставшуюся на месте щипка.

– Больно, между прочим, – пожаловался полковник.

– Ты сам просил, – самодовольно ответил Рик, отметив, что всё еще жив. Ни молний, ни огня в каюте так и не появилось. – Я сильный.

– Настоящий силач, – рассмеялся Георг, порывисто прижимая к себе смешного мальчишку, но тот вывернулся и, отойдя подальше, взглянул на Саттора исподлобья.

Коммандер улыбнулся в ответ, не выказав ни расстройства, ни раздражения. Нужно время, только и всего. Это полковник внушил себе сразу, и теперь никуда не торопился. У них впереди вся жизнь – подружатся. Впрочем, их взаимоотношения складывались не так уж и плохо. И пусть Рик не подпускал к себе коммандера близко, но Саттор оставался единственным, кому он доверял.

Может, и неосознанно, но мальчик тянулся к мужчине с добрыми глазами. Но особое уважение и даже трепет он чувствовал, когда полковник общался с подчиненными. Тогда Грорг становился другим, чем-то напоминая хозяина земель, на которых стояла деревня бывшего пастушка. Только коммандер не приказывал пороть, но порой его тон становился таким, что Рику сама собой представлялась плеть, хлещущая по нерадивой черни. Но стоило Саттору перевести взгляд на ребенка, и черты его смягчались, на губах появлялась улыбка, и мальчик проникался уверенностью, что рядом с человеком, который хочет заменить ему отца, бояться нечего.

А вот к остальным членам экипажа мальчик подобных чувств не испытывал. Нет, они улыбались, заигрывали, пытались познакомиться, но Рик никому не доверял. И особенно ему не понравилась красивая женщина с короткими волосами, которую Грорг назвал Еленой. Вот она мальчику совсем не понравилась. Хоть и улыбалась, когда полковник знакомил их, но глаза смотрели испытующе. Рик невольно передернул плечами, словно по его коже пробежали колючки. Вроде и голос у Елены был ласковым, и слова грубого не сказала, а мальчик спрятался за Георга, уткнулся в него головой и выходить отказался наотрез.

– Рик, чего ты испугался? – удивленно спросил Саттор. – Тебе не понравилась Елена? Выбирайся, ты же большой.

– Я маленький, – буркнул мальчик и крепче сжал в кулаках ткань форменного комбинезона коммандера.

– Ребенка нужно показать специалистам, – чуть раздраженно произнесла Елена. – Они помогут ему пройти адаптацию.

– Мы и без мозгоправов отлично справляемся, – отмахнулся Саттор.

– Я вижу, – проворчала она. – И всё же…

– Обойдемся, – тут же ощетинился Георг.

– Вы знаете, что делаете, коммандер, – сухо ответила женщина, и на этом знакомство закончилось.

В следующий раз Рик увидел Елену в каюте Саттора. Он уже засыпал, когда раздался негромкий стук в дверь. Георг бросил взгляд на мальчика и впустил посетителя. Это была капитан Ярвинен. Рик видел, как женщина обняла коммандера за шею, тот накрыл ладонями ее талию. Они недолго шептались о чем-то. Елена ластилась, Георг отвечал мягко, время от времени украдкой бросая взгляды на приемного сына.

– Георг, – повысила голос женщина. Рик понял: он не снимал переводчик даже на ночь. Мальчик открыл глаза и увидел, что лицо Елены вдруг приобрело обиженно-злое выражение, – сколько можно? Он не младенец, и если одну ночь проведет без твоей опеки, ничего страшного не случится.

– Тихо, – зашипел Саттор, воровато оглядываясь на приемного сына, но тот уже снова прикрыл глаза и продолжал наблюдать из-под ресниц.

Елена отошла в сторону, отвернулась, обняв себя за плечи. Георг досадливо вздохнул, приблизился к ней и прижал спиной к своей груди. Мужчина снова что-то шептал Елене. Она развернулась, опять обняла его и спросила:

– А я, Георг? Как же я? Ты совсем перестал обращать на меня внимание…

– Прекрати, – в приглушенном голосе коммандера проскользнуло раздражение. – Рик на борту всего пять дней, а ты закатываешь истерику, словно я не объявлялся уже год. Мальчишке нужно время – неужели так сложно понять?

– Но что случится за ночь? – руки женщины скользнули к ладоням полковника, она сжала его пальцы и заглянула в глаза. – Всего одна ночь, Георг. Мальчик спит, он даже не заметит, что тебя нет.

– Ему снятся кошмары, – протяжно вздохнул коммандер. – Рик часто просыпается. Нужно время.

– Дай ему снотворное…

– Ты в своем уме? – сердито спросил Саттор. Он освободил ладони от хватки Елены, прошелся до койки, чтобы проверить мальчика, и Рик зажмурился, чтобы Грорг не заподозрил, что за ним подглядывают.

Полковник поправил одеяло и вернулся к Елене, но уже не подошел близко. Остановился в двух шагах, скрестив на груди руки.

– Ты ведешь себя хуже ребенка, – снова заговорил мужчина. – Что за дурость – ревновать к маленькому мальчику? Он пережил настоящий ад, видел, как погибла вся его деревня, сидел над телом своей матери. Ты должна сочувствовать ему, а не ревновать. Я уже начинаю думать, что ошибся в тебе. Лена, не разочаровывай меня. Не хочу знать, что моя женщина – эгоистичная стерва. Или ты пересмотришь свое отношение к Рику, или…

– Или? – с вызовом спросила она.

– Или всё будет кончено, – жестко закончил Георг.

– Ты говорил, что любишь, – с горькой обидой всхлипнула женщина.

– Я тебя не обманул.

– И сможешь расстаться со мной?

– Если вынудишь, да, – ответил коммандер.

Елена вспыхнула, с силой ударила кулаком по груди полковника и выскочила за дверь.

– Черт, – выругался Саттор. Поднял лицо к потолку и шумно выдохнул. После взъерошил волосы и, бросив еще один взгляд на Рика, вышел из каюты.

Впрочем, вернулся он быстро. Тихонько прикрыл дверь, бросил хмурый взгляд в иллюминатор и подошел к койке. Присел на ее край, накрыл большой теплой ладонью детское плечико, несильно сжал и замер так ненадолго. Затем вздохнул и шепнул:

– Будет, как будет.

– Ты ссорился из-за меня? – спросил Рик и повернул голову к коммандеру.

– Подслушивал? – насмешливо спросил мужчина, но взгляд мальчика остался серьезным. Саттор вздохнул и кривовато усмехнулся: – Не все могут пережить изменения своего уютного мирка, малыш. Кто-то встречает трудности грудью, а кто-то отсеивается, как шлак. Порой даже хорошо, что происходит нечто, позволяющее по-новому взглянуть на другого человека, о котором ты, казалось, знал все. Твоей вины в этой ссоре нет, Рик. Наверное, ее вины тоже нет – просто мы оказались слишком разными. Впрочем, нужно время, – он снова усмехнулся и повторил: – Нужно время. Оно всё расставит на свои места. Поживем – увидим. Понимаешь?

Рик мало что понял, но покладисто кивнул. Георг рассмеялся и поддел кончик носа мальчика пальцем.

– Спи, малыш; завтра нас, возможно, ожидает тяжелый день.

– Что будет завтра? – спросил Рик, приподнимаясь на локте.

– Завтра ты увидишь другие корабли, – пояснил коммандер, поцеловал мальчика в щеку, затем провел ладонью по остриженным волосам, и Рик снова лег.

– Расскажи мне что-нибудь, Грорг, – попросил он. Мужчина хмыкнул и продолжил сочинять старые сказки на новый лад…

Линкор вошел в Систему Блорра. До встречи с кораблями Алекса Романова оставалось уже меньше двух часов. Саттор мог прибыть на два дня раньше, но не спешил из-за Рика, давая ему время немного привыкнуть к своему кораблю и его распорядку, к людям, к приборам, к запахам и звукам и, конечно, к себе. Еще в тот день, когда он получил приказ, полковник связался с Романовым, чтобы выяснить, насколько необходима его помощь.

Алекс был удивлен. Помимо того, что Саттора гнали к нему с другого конца Вселенной, так еще и обстановка не требовала вмешательства дополнительных сил: подполковнику вполне хватало тех кораблей, что были направлены под его командование. Поговорив со старым знакомым, Георг уведомил его о времени своего прибытия, так что опоздать он не опасался. Что до Янсона, то Романов доложил генералу о прибытии «Свирепого» в оговоренный двумя командующими срок.

– Входим в пояс Тайгора, коммандер, – уведомил первый пилот.

– Перейти на малую скорость, активировать щиты, – приказал Саттор и повернулся к связисту. – Соедините меня с Романовым.

– Слушаюсь, коммандер, – ответил тот.

Рик, цепко державший полковника за руку, наверное, впервые за шесть дней, рассматривал рубку и приборы без затаенного страха. В больших чистых глазах мальчика мелькнуло любопытство. Он прислушивался к непонятным словам окружавших его людей, смотрел, как ладони порхают над плоскими мерцающими панелями, затем, задрав голову, посмотрел на своего опекуна и защитника. Саттор почувствовал взгляд ребенка, подмигнул ему, а через короткое мгновение вновь наблюдал за слаженной работой своей команды.

– Коммандер, подполковник Романов на связи.

– Позволишь мне отойти ненадолго? – тихо спросил Георг мальчика. – Мне нужно поговорить.

Рик неуверенно кивнул и осторожно выпустил из захвата ладонь Саттора, словно это могло привести к новой катастрофе, но ничего не произошло. Коммандер потрепал мальчика по волосам, взъерошив их, и отошел к переговорнику. Рик вздохнул, сцепил пальцы и теперь бросал на тех, кто находился в рубке, настороженные взгляды.