Все уселись за стол и принялись поздравлять именинника. Только устроившись на эту странную работу, Дениэл перестал ненавидеть свой день рождения, отмеченный массой чудовищных событий, которые произошли в этот день или незадолго после. Только тут он понял, что праздник делают не угощения и не сам родившийся, но близкие люди вокруг. Он благодарно кивал на пожелания и подарки, время от времени переглядываясь с той, которая теперь стала официально считаться его девушкой, и просто радовался жизни. Что еще нужно в подобный день?!

После обеда старшее поколение разошлось по своим комнатам, а Луи отправился в домик охраны, оставив влюбленных наедине.

– Это было неожиданно! Спасибо тебе, – промолвил Дениэл.

– Мне – не за что, – отмахнулась девушка. – Не я рождалась в этот день.

– Тоже мне событие. Похоже, женщина, которая старалась в этот день больше всех, пропала из моей жизни навсегда, – вздохнул он.

Карие глаза Алексы наполнились теплом и состраданием. Она протянула ладонь и сжала его гигантскую, по сравнению с ее хрупкими пальчиками, руку в знак поддержки, но мужчина лишь печально улыбнулся. Он давно смирился с тем, что Сара исчезла, просто сегодня реплика пришлась к слову.

– Дениэл, мне очень жаль, что у вас с мамой такие отношения, – грустно сообщила она. – Но ты не можешь обесценивать свое рождение только потому, что его однажды обесценила она. И то, думаю, что не сразу, так ведь?

– Я не помню, что было до смерти отца. И вспоминать не хочу, если честно.

– Она – не единственный человек во вселенной, которого ты любишь. Нас очень много! Ты меняешь своим присутствием сотни людей в ту или иную сторону. Взгляни, сколько всего тебя окружает. Это твой мир! Он полон любви к тебе, он заботится о тебе.

Тихая речь девушки вдруг прошибла его до мурашек. Если бы он мог вернуться в прошлое и сказать какие-то слова себе маленькому, убитому и потерянному, то они бы звучали именно так. Дениэл тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и ухмыльнулся.

– Идем в комнату? – Позвал он свою фею, и та беспрекословно направилась за ним.

Там в полумраке, едва подсвечивающимся тусклыми отголосками уходящего дня из крошечных окон под потолком, влюбленные растворились друг в друге. Начав с несмелых нежных поцелуев, уже совсем скоро пара оказалась на кровати, избавленная от части мешающей одежды. Рабочий пиджак Дениэла валялся на полу в компании рубашки и галстука, однако срывать платье со своей спутницы он не спешил. Это уже походило на своего рода мазохизм – сдерживать себя всякий раз, когда природа пыталась взять свое, но мужчина крепко верил, что справится. Пока девушка не забралась на него верхом, как тогда в Миррормонте. Ощущая, как сила воли покидает его, он приподнял легкое соблазнительное тело над своими брюками и, задыхаясь, отстранил от себя.

– Алекса, постой, – проговорил разгоряченный кавалер. – Подожди.

– Чего ждать? – Промурлыкала она. – Восемнадцатилетия?

Разговор о важном и необходимом вернул ему ощущение реальности, которое неплохо уничтожили гормоны и платье путницы. Дениэл выдохнул еще пару раз и почувствовал просветление в голове.

– Я всерьез планировал его дождаться, – ответил он, наконец.

– Удачи, – буркнула Алекса и принялась с новым натиском целовать возлюбленного.

– Ты издеваешься надо мной! – Прорычал он.

– Почему нет?

Пара распалась надвое, рассевшись по кровати. Спокойная девчонка с легкой улыбкой наблюдала за его метаниями, тогда как сам Дениэл разве что локти не кусал от отчаяния. И желания к этой красотке, что уж говорить.

– Игры с огнем. И с законом, – выдохнул он.

– Меня этим не напугать, у меня диплом юриста, забыл? – Напомнила девушка.

Какой же смелой и страстной она стала, стоило лишь ненадолго вывезти ее из стен родного дома! И дерзкой.

– Послушай меня, – начал он долгую тираду о морали и нравственности, но, поймав разочарование в ее блестящих зрачках, передумал. – Впрочем, нет, не слушай. Ты права, ничего нового я тебе не сообщу.

– Вот именно. Поэтому замолчи и поцелуй меня, – скомандовала она довольно грубо, чем вызвала новую волну желания обуздать эту бунтарку, и добавила с усмешкой: – Именинник.

С легким рыком он рванул к девушке и завалил ее, смеющуюся, на кровать.

Весь день Лиз пребывала в шоке. Ее не отвлекали ни рабочие вопросы, которых скопилось довольно много, пока она занималась сражением с Палермо, ни косые лучи августовского солнца, заливающие их светлую обитель золотистым блеском, ни многозначительный взгляд Элис, кидаемый в ее сторону время от времени.

Их маленький тупоголовенький мальчик-переросток, коим она всегда считала водителя, вырос теперь в большого глупого мужлана, которого не смущают больше ни многочисленные зрители, ни сексуальный подтекст общения на работе.

– Чтоб его! – В десятый раз проговорила она, стараясь причесать растрепанные сотрудником чувства, но те не желали поддаваться ее уговорам и оттопыривались из головы похуже игл дикобраза.

– Что тебя тревожит, дорогая? – Решила уточнить Элис, когда поняла, что подруга к концу дня не дописала единственное предложение в ежедневнике.

– Ничего, – насупилась та.

Секретарь рассмеялась и приобняла колючую напарницу.

– Я понимаю, после какого момента ты пропала. Хочешь поговорить об этом?

– Нет, – отказалась Лиз, но, подумав, поняла, что ей больше не с кем обсудить эти эмоции, кроме как со светловолосой свидетельницей их стычки, поэтому приняла предложение. – Что он себе позволяет?!

Последняя фраза далась ей с трудом: несмотря на попытку возмутиться, она прозвучала как испуганный писк серой мыши. Лиз оглядела себя с головы до ног – что с ней стало? Где ее уверенность и боевой настрой? Алое платье, алая помада, и трясущийся голос на грани срыва. Очень мило.

– Дениэл просто вернул тебе то, чем ты поливаешь его третий год совместной работы, – мягко проговорила подруга. – Чему тут удивляться?

– Ты не видела его глаз! Он едва не сожрал меня! – Воскликнула мисс Харви, и снова потуги возмущения вылились в нечто, наполненное ужасом и скованностью.

Вместо поддержки Элис расхохоталась тепло и заботливо, словно пледом укутала. Ее тонкая кружевная блузка молочного оттенка делала из блондинки ангела, спустившегося с неба ради нее.

– Он бы не съел тебя, не переживай. Но разве ты не этого хотела, привлекая его внимание все это время?

Укол попал в цель, лиса сжалась затравленным зверем. Что ж, она сама решилась на разговор, теперь придется быть честной не только с собеседницей, но и с самой собой. Лиз глубоко вздохнула, расслабляя внутренности, стянутые после утреннего происшествия в тугой узел, и призналась:

– Нет, не этого. Он всегда злился, когда я его донимала, и мне это нравилось.

– Ты – энергетический вампир, – заметила секретарь. – С чего все началось? Ты помнишь?

– Конечно, помню! – Вспыхнула помощница директора. – Он пришел и разрушил мой мир до основания!

– Лиз, дорогая, он его изменил, а не разрушил. К тому же, уже прошло столько времени, все отполировалось до зеркального блеска его заботой и участием! Неужели ты не видишь, что ему есть до тебя дело?

Девушка уставилась на говорящую с изумлением и, переварив слова, повесила нос.

Элис права. Дениэл всегда был на ее стороне, словно это было прописано в его заводских настройках – защищать и вступаться. Их отношения давно уже перестали быть напряженными или выбивающими из колеи, а после стычки с Палермо перед отпуском шофера и вовсе заставили плутовку пересмотреть свои ценности.

– Получается, я заслужила это? – Убито произнесла она после минуты раздумий.

– Получается, Лиз, с этим пора завязывать, если тебе не понравилось то, что он сегодня сделал, – подсказала Элис. – Но, если честно, вы выглядели очень мило и романтично вместе, если не слышать слов, которые он тебе сказал.

Офис гудел в своих обычных делах, не замечая важности их разговора. Грейс передавала Райану папки с делами, Тамара с Пенелопой обсуждали что-то, заливисто смеясь, и от их лучистого солнечного вида становилось еще светлее. Похоже, самым темным пятном на их этаже, после увольнения Палермо, была сама Лиз.

– А он что-то сказал? – Промямлила она, но кроме опасного похотливого взгляда зеленых глаз ничего не осталось в памяти.

– Похоже, ты капитально перепугалась, раз у тебя не отложилась в голове его просьба, – покачала головой блондинка. – Дениэл попросил тебя не донимать его больше, иначе он ответит той же монетой. И будет прав, если тебе интересно мое мнение.

– Элис! – Возмутилась подруга, и на это раз ей это, вроде бы, искренне удалось. – Ты-то на чьей стороне?

– На стороне здравого смысла, – твердо кивнула напарница. – Всегда была именно там, а не на стороне одного из двух поссорившихся детишек. Вы оба очень хорошие люди, просто ругаетесь из-за глупостей.

Когда-то она уже смотрела на плутовку так же заботливо и участливо, и Лиз это очень нравилось. Теперь же подобный взгляд немного принижал ее, потому что мисс Харви выросла за это время и даже обзавелась подчиненными.

Боже, это было так давно! Еще в старом офисе, где они сидели втроем.

«До того, как их милую компанию разбил новый сотрудник, – поняла девушка, – словно жизнь снова вышла на тот же виток, только я теперь другая».

Лиз поджала губы и нахмурилась. Бугай пошел по неожиданному пути и окреп настолько, что маленькой теперь стала она. И больше не владела ситуацией и его разумом.

«Впрочем, никогда не владела», – поняла вдруг девушка.

Она дергала за очевидные крючки и ниточки, тыкала парню иголкой в болевые точки, играя на его нервах, но контроль – это не из ее вселенной. Контроль всегда был за ним. Не имей его, Дениэл стал бы гораздо опаснее ужасающего Джима Палермо. Получается, нашлась причина того, что Лиз до сих пор цела и невредима: все эти годы он бережно спасал ее от себя же самого.

– Что же мне делать теперь? – Пролепетала помощница директора.

– Два варианта, – размышляла подруга. – Либо оставить его в покое, как он и попросил, либо ответить взаимностью, и, глядишь, на фирме созреют еще одни теплые отношения.

– Ни за что! Я не встречаюсь с сотрудниками! И Дениэл мне совсем не нравится, как и я ему. Получается, оставить в покое? – Задумалась плутовка и, представив эту блеклую картинку, заныла: – Но тогда жизнь будет скучна и однообразна!

– Раскрась ее позитивными красками, Лиз. Найди в себе силы. Я в тебя верю! – Строго заявила Элис и начала собираться домой.

Рабочее время пролетело незаметно. Точнее, бесконечные часы терзаний и ужаса, поселившиеся в сердце Лиз, затерли ощущение времени настолько, что день пролетел одним невыносимо длинным мигом, как бы это не звучало. Девушка провожала растерянным взглядом сотрудников, которые прощались с ней и покидали офис, а сама головой находилась совсем в ином месте.

В каком? Приглушенный свет террасы, разноцветные лампочки, летний ветерок. И этот черный взгляд, полный опасности и похоти!

– Лиз, пока! – Попрощалась Тамара. – Завтра как обычно – без молока?

– Да, спасибо, – машинально ответила она на предложение об утреннем кофе, который рыжеволосая куколка покупает на весь офис, но видение уже исчезло.

Пора было покидать рабочее пространство, не сидеть же тут в одиночестве! Задумчивая, она кое-как доехала до своего дома в Иннер-Парксайт и, скинув в себя рабочий костюм, побрела к холодильнику в поисках сладостей. Лиз их не особо любила, а тут возникло непреодолимое желание. Что с ней происходит?

Этот тип не выходил из ее головы весь вечер. Она сновала по комнатам, то и дело ловя себя на мысли, что в нервном напряжении совершает лишние движения или шаги. За окном уже разлились голубоватые сумерки, а провокационный именинник не покидал ее головы ни на минуту.

Когда небо над городом потемнело и покрылось мелкой пыльцой далеких звезд, Лиз обессилено упала на кровать и решила принять свои мысли о человеке, возмущавшем ее все годы совместной работы в корпорации. Да, она не может выкинуть из головы Дениэла. Что дальше? Нравится ли он ей?

– Нет, – произнесла она в тишину спальни. – Уж лучше Тэдди Макалистер, он хотя бы симпатичный!

Значит, тяги нет. Тогда что? Словно что-то связывает его с ней, что-то очень давнее.

Лиз не смогла зацепиться. Безумие.

Ночь не принесла облегчения. Вскочив с кровати с истерзанным одеялом, едва солнце коснулось первыми лучами крыш домов, она воскликнула в исступлении:

– Иди вон из моей головы, Дениэл Кентмор!

И внезапно поняла, что его там нет. Совсем другой человек занимал ее разум, притворяясь водителем директора корпорации. Тот же рост, плечи, чуть волнистые растрепанные волосы. Те же повадки, развязность и мощь. И опасная ухмылка.

Только вот глаза были не зелеными. Из темноты подсознания на нее пялились черные зрачки, в которых мерцала искра ненависти и злобы к ней. Они были похожи на глаза Джима Палермо, но склад тела был иным. И тут лиса догадалась, кто все это время преследовал ее своим темным несокрушимым образом! Лиз замерла в собственном безопасном доме от сковавшего ее вдруг ледяного страха.

Не в силах справиться с видением самостоятельно, она захлопнула дверь в прошлое, не готовая в одиночку сделать шаг в темноту.

Место под козырьком и часть подъездной дорожки поместья были уставлены автомобилями. Отполированные, они сверкали на солнце, бесконечно отражая его лучи на зеркальную дверь и назад на мустангов, а потом снова на дверь. Дом утонул в звенящей тишине, лишь едва слышно из кабинета на третьем этаже доносился голос Алексы, уверенно вещающий многочисленным гостям о технических сторонах проекта.

Дениэл внимательно следил за своей девушкой, но та справлялась блестяще. Иногда она возвращала ему взгляд, но чаще отдавала все внимание презентации своего детища, в ходе которой у представителей «ДжиТи электроникс» появлялась масса вопросов. Изобретательница очень грамотно и почтительно вела первую в своей жизни беседу с потенциальным клиентом, не уступая в проведении встречи самой Лиз Харви с ее многочисленным опытом. Поэтому мужчина довольно скоро расслабился и позволил себе заинтересоваться технической стороной диковинного аппарата.

На соседнем от него стуле сидела сонная миссис Траст, которая проспала все приготовления. Впрочем, молодые люди справились с этой задачей сами, чем безмерно огорчили и смутили давшую слабину женщину. Она успела лишь наспех забраться в темно-синий деловой костюм и привести в порядок свою внешность, которая, как казалось Дениэлу, и так была в безупречном виде вне зависимости от ее действий.

– Дорогая, мы можем справиться без тебя, – попытался мистер Траст отговорить ее от участия, но та замахала руками и, превознемогая себя, все же решила присутствовать.

Мужчина бросил на нее беглый мягкий взгляд и вернулся к рассказчице. Совсем юная, закованная в хорошо посаженный жакет и узкую юбку-карандаш, Алекса смело могла дать фору любому бизнесс-партнеру. Полдюжины серьезных людей в строгих темных костюмах сверлили внимательным взглядом лоб его любимой девушки, но та даже глазом не вела. С грацией кошки, которая развилась в ней буквально в последний месяц, она плавно перемещалась от чертежей к доске, по которой скрипела маркером время от времени, объясняя собравшимся нюансы внедрения.

Сперва встречу подумывали провести в корпорации, но мистер Траст, одарив водителя многозначительным взглядом, настоял на дебюте в родном доме. Алекса лишь пожала плечами, не обнаружив для себя значимости выбора вариантов.

Дениэл бросил взгляд на часы, висевшие на голубоватой стене – шел второй час разговоров и вопросов, и, судя по удовлетворенному виду гостей, вскоре все должно было закончиться.

Наконец, пытливые заказчики выпустили девушку из своих цепких лап и повернулись к организатору встречи, восседавшему во главе стола на черном кожаном кресле.

– Спасибо, мисс Траст, – поблагодарил он дочь и довольно улыбнулся. – Дальше мы здесь справимся.

Девушка вернула отцу улыбку, почтительно поклонилась слушателям и, метнув в Дениэла зазывающий взгляд, покинула помещение. Дальше предстояла работа юристов и агента патентного бюро, которые тоже присутствовали на этой удивительной встрече.

Второй раз звать его не пришлось. Он поднялся с кресла, кивнув начальнику, и вышел вон вслед за гениальной малышкой. Зависнув на последних ступенях лестницы перед самой гостиной, он восхищенно уставился на Алексу.

– Ты просто невероятная молодчина! Я поражен!

– Обычное дело, – нарочито небрежно бросила она, но все же румянец тронул ее щеки.

Девушка смущенно улыбнулась – оказывается, она еще была на это способна, как мило! – и, притянув его лицо к себе за галстук, одарила Дениэла нежным поцелуем. Мужчина обхватил руками ее талию и прижал к себе. Он настолько расслабился, растворившись в нежности к спутнице, что звонкий женский голос, раздавшийся из-за ее спины, невольно заставил его вздрогнуть от неожиданности.

– Алекса! Ты не нашла для этого другого места?

Пара рассыпалась на составляющие части и одарила вниманием недоумевающую миссис Траст. Ее взгляд стал наполняться возмущением, она даже слегка раскраснелась от негодования. Алекса же напротив довольно быстро обрела былое спокойствие и смело встала между его массивным телом и хрупкой фигурой матери, чем немного смутила мужчину, оказавшегося вдруг под ее защитой.

– Мам, прости, но я не понимаю, что плохого произошло, – заявила девушка.

– Тебе всего семнадцать лет! – Пролепетала миссис Траст, но, не заметив отклика у дочери, нашла себе другую мишень: – Мистер Кентмор, Вы отдаете себе отчет в своих действиях?!

Алекса, исступленно закатив глаза, направила мужчину к кухне для персонала, не позволив диалогу завязаться, и напоследок произнесла:

– Поговорим потом, мам. Ты сейчас уставшая, тебе нужно отдохнуть и позавтракать.

У миссис Траст не оказалось нужных слов. Она лишь молча хлопала глазами, наблюдая за удаляющейся к проходу между частями поместья парой.

Когда за их спинами закрылась дверь его комнаты, Дениэл выдохнул шумно и напряженно, зарывшись пальцами в собственные волосы, на этот раз обеими руками.

– Не переживай по этому поводу, – беспечно бросила его малолетняя спутница. – Мама всегда идет рациональным путем, на то она и мама.

– Дело в том, что она права, – выдал он. – Тебе всего семнадцать.

Девушка сбросила жакет на спинку стула и осталась в легкой голубоватой блузке без рукавов. Она приземлилась на край его кровати, стараясь не помять юбку, и уставилась внимательным взглядом на собеседника, став вдруг серьезной и жесткой.

– Это ничего не меняет, ты и сам знаешь. Ничего уже не изменить, – заявила Алекса, но, заметив растерянность кавалера, глубоко вздохнула и сообщила довольно твердо: – Дениэл, мне скоро восемнадцать. И знаете, взрослые, вы не делаете ничего хорошего глупыми предрассудками: ни мама своим опекунством, ни ты своим здравым смыслом. Какая у вас цель? Запретить мне интересоваться тобой? Запретить нам общаться? Уже поздно для этого, понимаешь? От этого никому не станет лучше.

Пораженный, Дениэл уставился на нее. Она снова ударила в самое сердце его переживаний. Если они прекратят общение, никто не выиграет, даже сама миссис Траст. Вдруг обмякнув, он уселся на кровать рядом со своей мудрой девушкой и позволил себе усмехнуться. Их головы склонились друг к другу, а губы встретились, но тут мужчина отстранился от нее и проговорил:

– Зато я, похоже, понял, почему не могу расслабиться рядом с тобой.

– Поделишься?

– Пожалуй, – кивнул Дениэл. – Это дом твоего отца, мне непостижимо так сильно пренебречь его авторитетом.

Собеседница скривила личико, приняв странную информацию, но тут же предложила выход из ситуации:

– Давай уедем на выходные в заповедник?

– Алекса, ты не понимаешь. Я не… – Запнулся он и зарычал от бессилия. – Послушай, я искренне хочу дождаться твоего совершеннолетия. Мне кажется, так будет вернее всего.

– Я принимаю твое решение, – кивнула она, взвесив каждое слово. – Только не иди против естественных реакций наших тел, это уже выглядит странно и смешно.

Поднявшись с постели, Алекса склонилась над ним и нежно поцеловала.

– Мне нужно дописать лекцию для Университета, это недолго, – сообщила она и, захватив жакет со стула, направилась к выходу. – До вечера. Сегодня ведь в зал?

– В зал, – убито согласился он, и за девушкой закрылась дверь.

Разрозненность чувств не давали Мелани покоя. Она едва нашла в себе силы для помощи супругу в проводах делегации, после чего стерла с себя приветливую улыбку и завалилась на диван в гостиной, скинув туфли, ставшие вдруг ужасно тесными и неудобными.

– Ты сама не своя, Мелани. Что случилось? – Поинтересовался Оливер.

Он уселся рядом с ее стопами и принялся растирать их. Взглянув на его манипуляции, она заметила на коже ног розовый ободок от жмущих туфель. Удивившись, женщина перевела взгляд на свои ладони и попробовала снять обручальное кольцо, но то уперлось в узел между фалангами и наотрез отказалось слезать. Похоже, нужно прекращать подсаливать пищу.

– Я застала их целующимися, – устало протянула Мелани. – И теперь одна часть меня радуется за них, а другая – бунтует и предостерегает.

– Мелани, в ее возрасте у нас с тобой уже была половая жизнь, – усмехнулся супруг.

Она покраснела до корней волос, вспоминая, как дети дорвались до взрослых отношений. Странные нелепые тельца с едва дозревшей до близости психикой – вот, кого они представляли собой в возрасте Алексы. Их же дочь могла смело претендовать на звание самостоятельной и независимой женщины, подумав о невинности которой мать все же напряглась и рассердилась.

– Только не вздумай ей сообщить об этом! – Воскликнула она, но, вздохнув, все же взяла себя в руки и продолжила: – Алекса необычная девушка, Оливер. А он…

– Партнер «Траст Инкорпорейтед», – резко обрубил ее доводы муж, видимо, привыкший к принижению статуса своего работника.

– Вот как? – Округлила глаза Мелани на сообщение и продолжила: – Но я не это имела в виду. Я хотела сказать, он не понимает всей ответственности за девушку с особенностями.

– Оставь их уже в покое и займись своей жизнью, Мел. Сейчас твое здоровье очень настораживает нас и вызывает беспокойства гораздо больше, чем невинные поцелуи влюбленных людей.

– Я так не считаю, – не согласилась упрямая собеседница. – Потому что мое самочувствие на высоте, а Алексе всего семнадцать лет, и она больна!

Закончив с ее ногами, Оливер отпустил их и, смерив внимательным взглядом ее растерянное лицо, произнес вдруг серьезно и безапелляционно:

– Я хочу навестить твоих родителей. Где твой телефон?

– Что? – Слабо проблеяла Мелани, и внезапная слабость окатила ее с головы до ног.

Руки похолодели и затряслись, а глаза наполнились жгучей влагой. Но эти жалкие нюансы бытия не сдвинули строгую скалу в виде супруга ни на дюйм. Он поднял с журнального столика ее мобильный и протянул ей.

– Сейчас? – Изумилась она. – Нет, я не готова. Не смогу!

– Именно сейчас. Пора, – твердо сообщил супруг и вложил в ее руку телефон.

– Вот дерьмо, – произнесла та, которая категорически не принимала бранных слов в своем присутствии.

Пока в трубке тянулись длинные гудки дозвона, Мелани поняла, что с их последнего общения с матерью прошло уже почти десять лет. Время замедлилось и стало плавным, словно под водой. Она бы все отдала, лишь бы на том конце никогда не сняли трубку, но мечтам не суждено было сбыться.

После четвертого гудка из телефона раздался знакомый женский голос, такой пугающий и родной, далекий и ненавистный.

– Алло!

Дочь притихла. Возможно, ее номера не было в телефонной книге матери, тогда можно было бросить трубку и снова убежать в свою норку, где Мелани пряталась столько лет. Но с этой стороны на нее смотрели строгие карие глаза супруга. Он задумчиво опустил щеку на кулак и пристально наблюдал за женщиной, брошенной на съедение диким зверям.

– Мелани, если ты позвонила, чтобы молчать, могла бы и не набирать моего номера! – Ворчливо рявкнула трубка, разбив ее надежды на тихий уход.

– Привет, мам, – произнесла она обреченно.

Похоже, теперь придется смотреть своим страхам в глаза. Она еще раз взглянула на Оливера, и тот кивнул ей одобрительно. Вдруг внутри нее что-то переклинило и разлилось спокойствием в груди. Руки стали набирать тепло, а голос потихоньку обрел звучность.

– Здравствуй, – отозвалась Офелия. – Я рада, что ты решилась пренебречь своей невыносимой гордыней и позвонить мне первая. Что тебе нужно?

«Мне ничего от тебя не нужно!» – Едва не вскрикнула ответчица, но, глубоко вздохнув, вслух произнесла:

<1...6 7 8 9 10 >

На страницу:

Перейти

8 из 10