Иллюзия правды

С другой стороны, может быть, мне написать самой? Ведь для меня тягостно это ожидание! Я очень хочу с ним переписываться, однако я обещала себе: только после третьей его эсэмэски отвечу! И не могу отойти от данного себе обещания. А в голове все-таки настойчиво вертится только одна мысль: объявится он или уже прекратил свои поползновения?! Как-то неспокойно на душе. Люблю мужчин настойчивых, которые ни перед какими трудностями не отступают и готовы ради меня на все. А тут… Тут – совсем другое дело. И я не знаю, чем меня он так зацепил, что я – как последняя дура! – сижу и смотрю каждую секундочку на телефон, задаваясь мыслью: позвонит – не позвонит? Может, мне все же отойти от своих принципов? Думаю, нет. Может, это и к лучшему, что он не звонит и не пишет? Думаю, да. Это поможет мне побыстрее забыть его и не думать о НАС, ведь нас – нет и, скорее всего, не будет никогда!

Даже больно об этом думать. И даже сейчас мои мысли концентрируются на слове «мы», оставляя какой-то шанс, иллюзию того, что мы еще вместе. Это – простой самообман. Ты – в другом месте, другая девушка рядом с тобой. Именно ей ты говоришь «Спокойной ночи» и целуешь ее перед сном. ЕЕ, а не меня. Тогда объясни мне, почему ты пишешь мне каждый день и даже несколько раз на дню, ждешь, что я отвечу, и очень обижаешься, если я молчу в ответ?

И еще одна мысль мне не дает покоя: что же все-таки означают его слова применительно ко мне: «Я тебя люблю»? Я не могу уловить смысл, который он вкладывает в эту фразу.

Слова «я люблю» лично я понимаю так: хочу каждую минуту быть с тобой рядом, мой любимый, делить с тобой все мысли, чувства, радости и горести, дышать одним воздухом, смотреть в ту же сторону, что и ты, чувствовать твое тело и знать, что ты всегда будешь рядом. И даже когда физически тебя нет со мной рядом, душа твоя и твои мысли – все равно со мной.

А что для тебя означает слово «люблю»? Ты произносишь его так легко и так бездумно, что я теряюсь. Утверждаешь, что любишь, но при этом с легкостью можешь отказаться от меня! Можешь не появляться неделями, обходиться без моих нежностей, и, как мне кажется, тебе совсем не нужна близость со мной. Разве это – любовь? Твоя любовь отличается от моей, а значит, мы разные. Я жду тебя – а тебе все равно. Я прижимаюсь к тебе – а ты отталкиваешь. Я хочу быть с тобой, но ты – чужой. Вот и нет никакой взаимной любви.

Тогда почему же мне так тяжело, почему я не могу забыть тебя и не могу отказаться от тебя? Но я должна это сделать, это будет благо для нас обоих – для того чтобы я и ты могли жить дальше. Но – не вместе…

И я позвонила… Андрею. Мне невыносимо было сидеть и смотреть постоянно на часы, чувствуя, что зациклилась на тебе и что сама себя за это ненавижу. Наверняка ты с другой, я даже уверена на все сто пятьдесят процентов! А мне надо чем-то себя отвлечь. Почему бы не поболтать с приятным человеком, учитывая, что он-то меня любит! Это видно даже невооруженным взглядом, тут и присматриваться не надо.

– Салют, Андрей, – весело прочирикала я, – чем занят?

– Рулю, – услышала в ответ. – Еду к твоему дому.

– Так мы же вроде договаривались не на сегодня, а на четверг, – удивилась я. – Да я никуда и не собиралась, К встрече с тобой не готова, не накрашенная. Я же не хочу, чтобы ты разочаровался во мне. А привожу себя в порядок очень долго.

– Ну, раз ты мне позвонила, значит, хотела меня слышать. А ведь видеть гораздо приятнее, да и деньги на мобильном будут целее, – выдвинул целую систему защиты Андрей.

И сделал это настолько аргументированно, что я даже не нашлась, что ответить. И правда: зачем я звонила, если не хотела с ним поговорить? Ведь общих дел у нас никаких нет. А если просто так, то встретиться приятнее, чем болтать по телефону, да еще и за деньги. Тут можно вдоволь натрепаться и забесплатно.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы привести себя в порядок? – спросил он. – Я хочу пригласить тебя в мое самое любимое местечко. Там достаточно весело и готовят прекрасно.

– Ровно столько, чтобы накинуть что-то на себя. Ты же знаешь, что я практически не крашусь, – с гордостью ответила я.

Да и действительно, я не слукавила: кроме губной помады, косметикой я практически не пользуюсь. Если только из ряда вон выходящие случаи, например, свадьба лучшей подруги, встреча с миллионером и его обольщение, участие в конкурсе «Мисс мира». Так как двух последних случаев не произойдет никогда, ибо это подходит только для девушек, праздно проводящих время, а у меня нет времени даже чай выпить на работе, то и краситься мне практически ни к чему, так как все лучшие подруги уже замужем. Да и, в принципе, мне это ни к чему. От природы у меня – роскошные белокурые локоны и черные брови и ресницы. Так что проблема отросших корней волос другого цвета меня не волнует, а красить черные ресницы – просто пустая трата денег. Ну, хоть на чем-то могу сэкономить!

Андрей подъехал и позвонил. Хотя у меня было мало времени на сборы и я не хотела производить сильное впечатление на него, платье я все же тщательно подобрала к вечернему выходу. Платье цвета морской волны выгодно оттеняло цвет моих глаз, делая их более яркими и выразительными. Открытая спина и перед – под горло подчеркивали мою стройность. Немного подумав, я все же обула туфли на тоненькой шпильке. Во-первых, мы все равно на машине, а во-вторых, так мои ноги казались длиннее, хотя они и без того были в норме. Но какой девушке не будет приятно, если мужчины обращают на нее внимание! А что привлекает их в первую очередь? Правильно: грудь и ноги! Шикарной груди бог мне не дал (должен же быть хоть какой-нибудь малюсенький изъян!), зато на ноги пожаловаться не могу.

При моем появлении Андрей присвистнул.

– Я передумал: мы никуда не поедем, посидим тут, в машине. Купим пива, сушеной рыбки, уляпаем весь салон рыбьей чешуей и зальем твое великолепное платье, – проговорил он с самым серьезным видом.

– Вот те раз! – засмеялась я. – Я тут прихорашиваюсь, думаю, повезут меня куда-то в эксклюзив, там много богатых женихов, я кого-нибудь закадрю и буду жить припеваючи на Канарах или Лазурном Берегу.

– Тогда – тем более, – пробубнил Андрей. – Будешь еще на моих глазах шашни крутить с какими-то толстосумами! А я буду при этом есть чебуреки и запивать все тошнотным пивом. Нет уж, увольте, лучше посидим тут скромненько, вдвоем.

– Хорошо, – пошла на хитрость я, – с тобой мне хорошо везде. Да и зачем мне какие-то толстосумы, когда я – рядом с одним из самых богатых бизнесменов города?! А то завезешь куда-нибудь в тьмутаракань и заставишь обратно одной пешком идти. Нет уж, останемся здесь. Тем более что наряжалась я для тебя. Одно только жаль: тебе не удастся рассмотреть меня во всем великолепии, ведь, сидя в машине, ты не сможешь насладиться общей картинкой.

Андрей рассмеялся:

– Едем! Я же всегда говорил: из тебя вышел бы великолепный политик! Ты так умеешь вертеть людьми, я другого такого манипулятора просто не знаю. Был ли в твоей жизни хоть один-единственный случай, когда ты не достигала поставленной цели?

– Конечно нет, – скромно сказала я.

Но сама в этот момент подумала о Сергее. Тот, кто мне действительно нужен, – недостижимая мечта. Может, я и сама виновата. Но результат – налицо: я люблю человека, который, похоже, меня не любит, но которому нравится, что я его люблю, и который портит любые мои отношения с другими мужчинами. Парадокс: как только я с кем-то знакомлюсь или кто-то приглашает меня куда-нибудь, или просто я обращу на кого-то внимание – он тут как тут. Либо пришлет эсэмэс, либо позвонит, либо придет. Но, что гораздо хуже, он попадается мне в самых неожиданных местах, где отродясь не бывал и куда, по моим предположениям, он никак не мог зайти. Ну, и какая тут личная жизнь, если он – всегда рядом?! При этом он ни на что не претендует и даже говорит, чтобы я сама была активнее в этом направлении. Но как я могу обращать на кого-то внимание, когда он – рядом. Я не могу ни на кого уже смотреть. От сопровождающего начинает сразу тошнить. У меня возникает только одно желание – плакать от тоски и обиды. Ну, неужели я такая уродина, что в меня нельзя влюбиться ЕМУ!

Надеюсь, что хоть сегодня этого не случится, и он не будет там, куда отправляюсь я с Андреем.

Местечко оказалось гламурненьким. Эта кафешка открылась чуть более года и до сих пор считалась модной за счет продвинутой молодежи, постоянного большого количества посетителей, великолепного обслуживания и современной музыки. Мне заведение тоже нравилось, и я тоже считала его лучшим в городе. В кафе было три зала. Один – общий, где сидела вся публика, другой – vip, снимавшийся для каких-нибудь вечеринок, третий – караоке. Я не очень-то люблю караоке, потому что ненавижу, когда подвыпившие посетители, не имеющий ни слуха, ни голоса, начинают во всю мочь горланить шансон, блатные песни и т. п. Сама-то я – заядлая «попсятница», как обо мне говорят мои подружки Ольга и Наташа, зная, что я обожаю попсу.

Мы зашли в общий зал, вид которого мне импонирует. Сделан под какое-то летнее восточное кафе. В центре стоит вылепленное из глины дерево, с кроной и искусственной листвой, но при тусклом свете оно выглядит как старое настоящее дерево. И в результате создается впечатление, что мы находимся на открытом воздухе, вокруг – деревья, и какое-то спокойствие сразу наступает в душе. В глубине зала во всю стену сделан искусственный фонтан. Вода струится и играет в нем, создавая эффект близости горной реки. Столиков в зале не так много, чтобы не создавать толпы, но в то же время достаточно, чтобы приносить прибыль владельцам. Звучала романтическая музыка. Меня, кстати, всегда удивляло, что выбрана оптимальная громкость: мелодия не навязчивая, не оглушительная, и сидящие за одним столиком посетители могут общаться без напряжения голосовых связок, не пытаясь переорать все и вся, но в то же время музыка заглушает все внешние звуки, не позволяя подслушивать разговоры отдыхающих за другим столиком. В общем, выбранное Андреем кафе было действительно самым удачным и, на мой взгляд, очень романтичным местом. Оказалось, что так думала не только я.

Как только мы вошли в зал, первое, что бросилось мне в глаза, это сидящий за столиком Сергей с неизвестной мне очередной подружкой. Надо признать, она выглядела неплохо: на вид лет двадцати, светлые волосы, голубые пустые глаза, очаровательная улыбка. В целом она напоминала фарфоровую куклу, вся красота которой отобразилась на лице. Мы с подругами про таких куколок говорим, что дальше – только пустота. Кстати, мужчины предпочитают таких. Непонятно только – почему. Через несколько лет ее красота увянет, поговорить с ней уже сейчас не о чем, а уж глубина испытываемых ею к человеку чувств зависит от толщины его кошелька. Что и говорить, достойная для Сергея пассия на вечер! Он даже не понимает, какую боль причиняет этим другим, в частности мне. Да, скорее всего, он даже не думает об этом. Типичный мужчина – думает только об удовлетворении своих желаний, а проще говоря – похоти. Ведь я сомневаюсь, что его привлек глубокий внутренний мир куколки, скорее всего, завтра он уже и не вспомнит ни ее лица, ни имени, впрочем, сомневаюсь, что он сейчас-то его знает.

Сергей заметил меня с Андреем и… вздрогнул. Уж не знаю, по какой причине: то ли он не ожидал увидеть здесь меня, а точнее, что я увижу здесь его, то ли мое появление с прекрасным молодым кавалером, который смотрел на меня влюбленными глазами и готов был исполнить любую мою прихоть (мужчины остро это чувствуют, если появляется какой-нибудь соперник). Правда, в моем случае я сама себя тешу этой мыслью, ведь Сергей не рассматривал меня в качестве своей девушки, а значит, и переживать ему не из-за чего.

– Андрюш, мне кажется, здесь нет свободных мест, – сказала я в надежде, что мы сейчас отсюда ретируемся и мне не придется весь вечер смотреть на Сергея с другой девушкой. Я уже поняла: вечер для меня безнадежно испорчен, и самое лучшее в этом случае – куда-нибудь испариться.

– У меня заказан столик, так что не волнуйся, – улыбнулся в ответ Андрей.

Кажется, он не заметил, что один из посетителей пристально смотрит на нас и что я от этого как не в своей тарелке.

Ужин у Андрея был уже заказан, и я только удивлялась, откуда он мог так хорошо знать мой вкус: были заказаны мои самые любимые блюда. Андрей пошел помыть руки, и тут возле моего столика возник Сергей.

– Ну, и кто это еще? – прошипел он. – Я уже второй раз вижу его рядом с тобой. Ты что, серьезно увлечена этим гориллой? Ах, да, у него же – шикарная машина, классный прикид, да и бабла наверняка немерено. Нам, простым работягам, не дотянуться до таких королев!

– Кстати, работяги работают на работе, а не шляются по кабакам с пышногрудыми девицами явно легкого поведения, – парировала я.

– А это – моя коллега. По работе. Мы зашли после тяжелого трудового дня попить чаю, – услышала я в ответ.

– Не знала, что ты перешел на работу сутенера, – проговорила я. – Да и для того чтобы попить чайку, можно было воспользоваться более дешевым заведением. А к чаю обычно прилагаются печенье и пирожное, а не бутылка коллекционного вина и корзина с фруктами. Не знала, что пролетариат стал так много получать, что позволяет себе так шиковать.

– Ты ничем не лучше меня, – с какой-то злостью в голосе выговорил Сергей. – Разница только в том, что я выбираю, с кем и куда мне пойти, а ты выбора лишена: куда поведут – туда и пойдешь.

– Ага! Только ты платишь за всякий мусор, а рядом со мной любой мужчина чувствует себя королем, – с грустью проговорила я. – О мужчине судят по сопровождающей его девушке. Боюсь, что твоя спутница, кроме отличного секса, не может ничего предложить. Но она не сможет этим сделать тебе карьеру. Хотя… Почему бы и нет! Каждый из нас достоин того, кого имеет.

– Я имею, кого хочу, – ухмыльнулся Сергей.

– Благо, что ты особенно не прихотлив. Все, что движется, вызывает в тебе желание, – сказала я.

В этот момент подошел Андрей, на лице его явно застыл вопрос.

– Да, конечно, возьмите, – успела сообразить я, как себя повести.

Я взяла солонку и протянула ее Сергею, сделав вид, как будто один из посетителей обратился ко мне за солью. Сергей принял игру, взял солонку, поблагодарил и отошел к своему столику.

– Какое-то знакомое лицо, – в раздумье проговорил Андрей, пытаясь вспомнить.

– Да это – Сережка из моего дома, этажом ниже живет. Видишь – во-он там с какой-то девицей сидит, – промолвила я.

Пытаться делать вид, что я его не знаю, мне не хотелось. Тем более что Андрей может в любой момент с ним встретиться, а зачем мне потом нужны лишние объяснения? Да и вообще, если врать – то врать по-крупному, стоит ли обманывать по мелочам! Ложь должна быть чудовищной, чтоб в нее легче было поверить.

– Разговаривала ты с ним как с незнакомым, – проговорил Андрей. – Вы же почти одногодки.

– Он на год младше меня, – ответила я. – А ты же знаешь, девочки не обращают внимания на тех, кто младше, поэтому мы практически не знакомы. Но я хорошо знаю его родителей. К тому же мальчики созревают, ну ты понимаешь, о чем я, гораздо позднее, чем девочки. Так что, когда я уже бегала на свидания, он еще пытался курить с подростками в подворотне. У него были иные интересы.

Хорошо, Андрюша, хоть не придется тебе объяснять, что я не укладываюсь в общую схему: мне всегда нравились мальчишки чуть моложе меня или, на крайний случай, ровесники. Причем это легко было объяснить. Они еще могли совершать импульсивные, неординарные поступки, а отношения были чистые, без примеси пошлости. Чего нельзя сказать о представителях более старшего поколения. Поэтому старшие мальчики с их разговорами о машинах, одержимые стремлением переспать с большим количеством девушек, чтобы потом хвастать этими сексуальными победами перед друзьями, мне были не интересны. Да и справедливости ради следует сказать: я со своими нравственными принципами и твердыми устоями, что до свадьбы секса нет, была им так же не интересна, несмотря на яркую внешность и неоднократные безуспешные попытки соблазнить меня.

С Сергеем все было по-другому. Я могу даже сказать, что любила каждую клеточку его тела. Мне нравилось в нем все: рост, вес, фигура, цвет волос, стрижка и дерзкие глаза. Глаза! О боже, это что-то невероятное. Они просто притягивали меня как магнит. Когда я смотрела в них, я не помнила ничего. А его нагловатый, самоуверенный взгляд как будто говорил: «Ты – самая желанная на свете. Я хочу быть с тобой».

Мы начинали встречаться, причем я была тогда самой счастливой на свете. Просыпалась и засыпала с мыслью о нем. Жила только его интересами. Я забыла о себе. Такая уж я дура! Если любила – то любила до самозабвения.

Но… нам не суждено было быть вместе. Однажды вечером Сергей поставил меня перед выбором: или я пересплю с ним, так как отношения должны развиваться, должны выйти на новую стадию, или нам придется расстаться. Потом он еще что-то плел – про биологическую потребность у него в сексе, иначе он может заболеть, про то, что хочет заниматься этим только с любимой девушкой, а не с кем-то еще. Но меня это не тронуло. В ответ на предложение переспать с ним я сказала ясно: НЕТ! И как только я отказалась, произошел разрыв. Он объявил, что вынужден уйти и найти ту, которая действительно любит его, а не притворяется и не лицемерит.

Мы расстались друзьями. Во всяком случае, делали вид. Но он завел легкую интрижку, о чем мои подруги и сообщили мне на моей вечеринке.

В общем, он ушел и свалил всю вину за разрыв на меня. Теперь я точно решила для себя: что я, конечно, не люблю Андрея, но не причиню ему боль, во что бы то ни стало сохраню наши с ним отношения и не позволю Сергею их разрушить. Я знаю, что чувствует любящий человек, когда любимый причиняет ему боль. Я не буду такой жестокой. Да и сама я, наверное, нуждаюсь в новых отношениях не меньше Андрея.

Ужин прошел спокойно. Мы весело болтали, смеялись, и я старалась не думать о Сергее и даже ни разу, хоть это стоило мне нечеловеческих усилий, не посмотрела в его сторону.

Вот уже началась моя самая любимая часть вечера – живая музыка. К микрофону вышел молодой человек и явно приготовился петь. Он был, что называется, в моем вкус. Черные, немного волнистые волосы, испанская бородка, худой и высокий, темные глаза и немного выступающие скулы, в ухе – серьга. Но самое главное – глаза. В глазах горел веселый огонек, который обычно толкает человека на самые необдуманные поступки. И видно было, что он пытается усмирить свой огонек, натянув маску безразличия и равнодушия ко всему окружающему. Но этот огонек выдает его нрав – необузданный, взрывной, с таким человеком не скучно будет остаться наедине, а девушка, которую он полюбит и сделает своей, будет самой счастливой на свете.

Я так размечталась, что даже самой стало неудобно. А еще, учитывая, что я пришла не одна, это было чревато печальными последствиями. Потопала бы я в своем вечернем легком платье и туфлях по грязи и холоду домой!

Все приготовления были завершены, и певец запел. Его голос просто завораживал. Хотя песни, которые он исполнял, напоминали мне рок, а я люблю попсу! Но, честное слово, если бы мое сердце не было занято Сергеем, я бы влюбилась в него, певца из кафе. Моя подружка Наташка всегда говорит в таких случаях: «Ленка, какая же ты дура. Знакомься с парнями, общайся в свое удовольствие. Не думай ты ни о ком. Ведь если у меня гастрит, это не значит, что я не могу рассматривать блюда на витрине». И я с ней согласна в этом. Но сделать с собой ничего не могу.

– А ты знаешь, я ведь раньше тоже пела, – сказала я Андрею. – В школе. Мы выступали вместе с моим одноклассником и даже сколотили небольшую группу. Смешные такие были. Группу назвали «Иллюзия».

– А почему – «Иллюзия»? – поинтересовался Андрей.

– Потому что мои друзья говорили, что иллюзия – это я. Вроде и есть, а вроде и нет, вроде открытая, но понять меня невозможно, вроде стерва, но ранимая, – пояснила я. – Группа была хорошая. Мы были два солиста, а еще три мальчишки просто играли на инструментах. Успех был потрясающий. Мы выступали на танцах, школьных вечерах, концертах, смотрах художественной самодеятельности. Всем нравилось. Интернет был завален нашими музыкальными номерами. У нас даже фан-клуб свой был, и мы собирались поступать на эстрадное отделение в институт культуры.

– А почему не получилось, как планировали? – поинтересовался Андрей.

– Судьба распорядилась иначе, – грустно сказала я. – Я на минутку, только попудрю носик.

Я поспешила сбежать в дамскую комнату, так как боялась не сдержать слезы. Воспоминания накатили на меня. Если бы я не поспешила уйти, разрыдалась бы при Андрее, что было совсем ни к чему.

Я не могла никому ничего рассказать. Ведь эта история – из моего далекого прошлого. Группа «Иллюзия» действительно стала очень популярна. Более того, Димка, так звали моего одноклассника и соисполнителя, был моей первой любовью. И эта любовь была взаимной. Мы так дорожили друг другом, как не описывал ни один поэт, ни один писатель. Мы везде были вместе. Не могли и минутку находиться друг без друга. В школу, из школы, на репетицию – везде вместе. Димка практически жил у меня, уходил только ночевать домой. Мы даже планировали пожениться после достижения восемнадцати лет. И все ждали, когда же этот счастливый момент наступит.

Мы заканчивали одиннадцатый класс, когда выпал шанс выступить на одном престижном фестивале в Воронеже. Выезжать пришлось рано, мы, конечно, нервничали, потому что если удастся там победить, поступление в любой вуз было гарантировано. Ввиду того, что в «Жигуленке» вместе с водителем могло поместиться только пять человек, одного из музыкантов пришлось оставить дома. Да Лешка и не очень-то расстроился. Для него это было всего лишь хобби, он так убивал свое свободное время. А для нас – это будущее.

Повез нас на фестиваль Димкин отец. Выступили мы великолепно. Тут же, после выступления, к нам подошел один из представителей МГУКИ и поинтересовался: не хотели бы мы заняться этим профессионально? Конечно, это же – предел наших мечтаний. Мы просто были на седьмом небе от счастья! Ночевать в Воронеже мы не остались: Димкиному отцу утром надо было на работу, и мы в ночь поехали обратно. Мальчишки спали, а мы с Димкой молча держались за руки и просто смотрели друг на друга. Это было такое счастье!

Мне трудно восстановить события той ночи. Скорее всего, водитель встречной машины заснул. Я могу лишь догадываться, но наверняка так и не узнаю теперь. Я только успела увидеть, как нам навстречу на полной скорости несутся фары другого автомобиля, и закричала что есть мочи. Дядя Валера попытался вырулить. Но столкновения было не избежать. Больше ничего не помню…

…На третий день после аварии я пришла в себя в больнице. Черепно-мозговая травма и массовые ушибы, синяки и ссадины. Рядом с кроватью сидела мама. Видно, что глаза ее не просыхали от слез все это время. И она почти вся поседела.

На колене у меня была уже проведена сложная операция, и врач сказал, что шрам останется на всю жизнь. Для девочки, конечно, это нежелательно, но не так трагично, это ведь – не лицо. Вставать мне было нельзя. Мне же было на все это наплевать. Меня мучил только одни вопрос: как там Димка? Мне хотелось ползти к нему, даже если все врачи больницы будут стоять на моем пути и говорить, что – нельзя. Я должна его увидеть!

«Мама, как там Димка?» – «Доченька, я не могу тебя обманывать. Димки больше нет. Ты и мальчик твоего возраста из встречной машины – единственные, кто выжили. Леночка, держись, пожалуйста, мы не можем потерять еще и тебя. Ты – единственное, что осталось у нас. Держись, хотя бы во имя Димки, во имя того, что он не успел. Ты должна воплотить его мечты». – «Какие мечты, мама! Его больше нет! У меня нет того, ради чего стоит жить! Я не хочу жить. Я хочу умереть и быть с ним. Мне невыносима сама мысль, что я живу, а его больше нет! Ты понимаешь, ЕГО НЕТ!!!»

Я выла от боли, нет, не физической, а душевной. Это был не плач, это был действительно вой. Мне казалось, что боль разорвет мое сердце. Я не могла дышать, мне просто не хватало воздуха. Димка, Димка! Зачем ты оставил меня здесь одну?! Как ты мог так со мной поступить? Почему так все произошло? Кто виноват в этом? КАК Я СМОГУ ЖИТЬ БЕЗ ТЕБЯ? Я не хочу жить без тебя! Я не смогу тебя больше увидеть, прикоснуться к тебе, поцеловать тебя. Я не услышу твоего голоса, и твоя улыбка не отразится в моих глазах. Меня нет без тебя!