Перевёртыши. Часть 2

– Что ж, работу я им, конечно, найду. – Госпожа Юла осмотрела двор гостиницы. – Но вот мальчишке, кажется нужен лекарь. Мин, завтра с утра сбегаешь в городскую лекарню.

– Нет. Мы сделаем по-другому. – Ани говорила тихо, но твердо. – Завтра в полдень наследница поедет в Купеческий Дом. Мин, ты в это время поведешь парня в лекарню. Постарайся, чтобы наследница обязательно увидела его. Обязательно. Сможешь? – Мин кивнул.

В третий раз пустив стрелу мимо цели, Военный Глава сердито отбросил лук, развернулся и с досадой ушел со стрельбища. Он пришел сюда, чтобы отвлечься, но невеселые думы мешали сосредоточиться и его стрелы трижды отклонились от центра мишени. Такого он никогда раньше себе не позволял. Заложив руки за спину, военачальник с хмурым лицом шел по верхней площадке крепостной стены, заставляя караульных замирать от его угрюмости. Но Военный Глава досадовал не на них, а на себя. Накануне военачальник позвал двух старших сыновей, чтобы обсудить ситуацию без посторонних ушей. Но его первый сын, не вникая в причины вызова, с порога начал так старательно врать, глядя отцу в глаза, как много у него работы, что Военный Глава пообещал выгнать из страны ту Хризантему, у которой сын проводит целые дни в Доме Веселья, сбросив расследование на младших офицеров.

Прогнав старшего, и оставшись со вторым сыном наедине, Глава прямо спросил, кто, по его мнению, может быть зачинщиком смуты. И был сильно раздосадован, когда сын, не колеблясь, назвал Раса.

– Все знают склонность Раса к поспешным решениям – что, если он пожалел об отказе от Испытания, но гордость не позволяет признаться в этом? Да и время посылать корзины голосования уже упущено. Остается только переворот. И самое подозрительное – мальчишка каждый вечер скрывается в ремесленном квартале и ловко уходит от слежки.

– Плохие у тебя шпионы. Мальчишка каждый вечер встречается с лекарской девчонкой низкого ранга. От того и прячется, зная, что никто не одобрит этого увлечения. Возможно, Рас и порывист в своих решениях, но от данного слова никогда не отступал, даже в детстве. И ты хочешь сказать, что теперь он так возжелал власти, что с легкостью отнял жизни у шестерых охранников? Разве не ты отбирал воинов ему в подчинение? Что они говорят?

– Они ничего не знают.

– Тогда ему пришлось бы искать помощников на стороне. Судя по умениям, или в городской страже, или среди охраны Дворца. Думаешь, такое возможно?

Сын нехотя соглашается:

– Вряд ли. Только, если Рас решил отказаться от Клана. Но тогда он участвовал бы в заговоре не в свою пользу.

– А в чью? Кому выгоден переворот?

– Тогда… только наследнице. Если она решила занять место Верховной. Но листовки говорят не в ее пользу.

– А кто еще может претендовать на место Верховной?

Сын пожимает плечами:

– Может, … сестра?

– Глава Дома? Которая мысленно уже надела Солнцеликий Обруч на голову своего сына? Я скорей поверю, что она станет устранять соперников Кана, чем мешать ему пройти Испытание.

– А что если… – сын собрался с духом и выдал казалось бы, невероятное, – Это только видимость переворота? Передать титул Верховной напрямую Советнице, минуя Хранительницу, Основы не позволяют. Но если обвинить Военный Клан в попытке переворота, то такой шаг можно оправдать необходимостью защиты самих Основ. Вспомни, отец, погибли пять охранников из Военного Клана, и только один Законник.

– Что ж, если это так, и если у них получится – и власть окажется в их семье на долгие годы, и Военный Клан потеряет свою честь и влияние в Совещательном Совете. Но тогда к этому должен быть причастен лично Хранитель… Или Советница получила власть над его личными тайными воинами. Что ж, при его потакании наследнице, такое кажется вполне возможным. Подозреваю, что они и есть те самые «Тени».

Теперь воевода был несказанно зол. С одной стороны – если догадка верна, то семья Хранителей, вопреки Основам, собирается устроить кровопролитие в стране. И только ради того, чтобы поднять статус наследницы. С другой стороны – особой необходимости в этом нет. Ведь, когда Рас отказался от Испытаний, у Кана не осталось достойных соперников. А уж Кан точно, не станет лишать сестру титула. Да и прежние решения Хранителя говорили скорее о стремлении к равновесию в стране, чем о желании власти. Значит, есть что-то еще, чего он не знает.

Воевода всегда отмахивался, когда дочь, живущая во Дворце, начинала жаловаться на интриги Советницы. А что, если дочь оказалась права? Что, если сопливая девчонка оказалась хитрей и амбициозней, а он, Военный Глава, не сумел ее разгадать? Конечно, старый воин не особо к ней и присматривался. Она всегда была ровной и бесстрастной, встречались ли они в Совете или на каком-либо празднестве. Ну что ж, наследнице уже двадцать, и она решила показать свои зубки? Если это, действительно, ее интриги. Все зацепки, которые смогли отыскать военные следопыты, вели во Дворец. Но ни одна из них не подтверждала вину наследницы напрямую. Не дожидаться же, когда та выступит в открытую и устроит в стране переворот и гражданскую войну? Военный Глава не сомневался в выучке своих воинов, но если вся дворцовая стража на стороне наследницы, то крови прольется немало. Кажется, городская стража пока не втянута в противостояние, но кто знает, как далеко на самом деле заговор протянул свои щупальца. Нет, этот вариант заведомо проигрышный. Нужно подстроить девчонке ловушку, пусть сама себя раскроет.

Военный Глава развернулся, и так же угрюмо зашагал в обратную сторону. Да, кровопролитие само по себе вещь ужасающая, но сейчас оно особо не вовремя, и Хранитель не может не понимать этого. Но́руланд, их западный сосед, опять бряцает оружием. За последние одиннадцать лет, им удалось увеличить свои границы за счет двух соседних государств и Сала́мских островов. Восемь лет назад харуз Норуланда провозгласил себя императором, подчинил жизнь всей страны военной диктатуре, и похоже, сейчас оглядывается, в какую еще сторону направить свой аппетит. Саккар, остров-государство отделен от них океаном, но вдвое меньше по населению. И благодаря климату и большой территории может показаться лакомой добычей. А вот Зинда́рия граничит с ними напрямую. Король Зиндарии последовательно усиливает свою армию, скупает вооружение. Несколько раз зиндари́йцы присылали письма с просьбой продать им партию иглометов. Но Глава Купеческого Совета каждый раз ссылался на секреты Военного Клана и даже не докладывал об этом Хранителям. Шпионы доносят, что сейчас король Зиндарии подыскивает «вкусное» предложение для него или для Хранительницы, чтобы получить тысячу этих самострелов. Только в Зиндарии они будут бесполезны – для зарядки оружия нужны брикеты. А уж секреты брикетов Верховная никому не откроет – это Основы. Только Хранительница владеет секретом изготовления брикетов.

Игломет и в Саккаре довольно дорогое оружие, разработанное всего четыре года назад. И да, секретом его производства владеет только Военный Клан. Внешне он выглядит как металлическая труба диаметром с мужской кулак и длиной чуть больше локтя. Но стреляет эта труба железными иглами, длиной почти с ладонь. По сравнению с арбалетом, точность стрельбы у игломета меньше, хотя разят иглы на таком же расстоянии. А при попутном ветре и дальше. Но вся привлекательность игломета в том, что он может бесшумно выпустить сразу десяток игл, либо одним залпом, либо поочередно, на четыре счета. Ковать иглы и вкладывать их в катушки, а затем в обоймы, есть много мастеров. Но пока только четыре оружейника владеют наукой собирать иглометы. Военный Глава открыл дверь в комнату секретарей, сказал через порог: – Мне нужны карты округи, бумага, Старший Оружейников, и через два асура соберите мне генералов на Совет. – Закрыл дверь и быстрым шагом прошел в свою комнату. Пожалуй, это решение сейчас наиболее важное, девчонкой он займется на досуге.

Глава 4.

Мин готов был провалиться сквозь землю. Он медленно вел через площадь хромающего крестьянского мальчишку и мысленно костерил себя на чем свет стоит. Нога у Хина распухла и болела все сильнее, а он, Мин, вместо того, чтобы позвать лекаря, тащил мальчишку в лекарню. Мин прекрасно знал, что в его дом, по первому зову, явится не только городской лекарь, но и сам Старший смены. Но ему надо обязательно показать мальчишку наследнице. Мин досадливо оглядел площадь. Кортеж Советницы наконец-то выехал на площадь и медленно приближался. Мин облегченно вздохнул и остановился.

– Дорогу дайне Советнице!

Люди поспешно разошлись в стороны. Три самохода с высокими закрытыми балдахинами из розово-золотых полос двигались по оставленному для них коридору. Их окружали конные охранники в сиренево-коричневой униформе и капюшонах, закрывающих лица. Вообще-то самоходы быстро не ездят, но в этот раз Мин просто изнывал от нетерпения. Увидев среди зевак Эрима, Мин, обычно дружелюбный со всеми, скрипнул зубами: – Вот ведь, увязался.

Когда лошадь передового стражника, наконец, поравнялась с ними, Мин, со словами: «Прости, парень», просто вытолкнул Хина вперед. Неожиданность и больная нога не дали мальчику удержаться на ногах, и он упал на мостовую, громко вскрикнув. Самоход Советницы резко остановился, следующая повозка едва не столкнулась с ним. Двое охранников соскочили с лошадей, подхватили Хина под руки, подняли. Люди на площади загомонили, подтянулись по-ближе, стараясь рассмотреть происходящее. Только Мин, весьма довольный собой, постарался выбраться из толпы. Не особо торопясь, и не слишком скрывая удовлетворение на лице, Мин направился к гостинице.

Ни одно из движений Мина не ускользнуло от внимательно наблюдавшего за ним Эрима. Легкий в общении и тактично любознательный, Эрим легко подружился с хозяевами гостиницы и навещавшими их детьми. Всегда помня, что он здесь только гость, Эрим больше наблюдал и слушал, и только потом задавал вопрос: – А правильно ли я понял?

Сегодня утром он с интересом наблюдал необычный спектакль во дворе гостиницы. Вместо того, чтобы пригласить лекаря в дом, как несколько дней назад, когда соседской старушке стало плохо, вся семья хозяина гостиницы наперебой убеждали новых постояльцев, что в лекарню нужно идти только в определенное время и только к их знакомому лекарю – иначе их и слушать не станут. Затем, Мин взялся проводить приезжего мальчишку в лекарню, причем непременно сам, без посторонней помощи. Когда отец парня стал настаивать, что он тоже пойдет, госпожа Юла быстро нашла для него срочную работу. Но когда Эрим, с огромной любезностью, предложил в помощь одного из своих «компаньонов», Мин, добрый и веселый подросток, злобно сверкнул глазами и, чуть не волоком, потащил мальчишку на площадь. Наблюдая за местными жителями, Эрим частенько удивлялся: как с такими мягкосердечными и милыми хозяевами, гостиница до сих пор не прогорела? Сегодняшнее необычное поведение всего семейства заинтриговало его и, кликнув телохранителей, Эрим пошел вслед за подростками. Мин явно кого-то ожидал, нетерпеливо поглядывая совсем не в сторону лекарни. Когда на площади появился кортеж Советницы, Мин успокоился и огляделся по сторонам. Заметив неподалеку от себя любопытных зиндарийцев, Мин потянул деревенского мальчишку в середину кучки набежавших зевак. Эрим лишь усмехнулся, увидев недовольство на лице Мина, – уходить он не собирался. Эрим подумал, что парень просто хочет скрыться от него среди людей, но тот вдруг, твердым, хорошо рассчитанным движением, просто вытолкнул хромающего мальчишку под ноги охране наследницы. Затем спокойно развернулся, и направился домой, едва не насвистывая от хорошо выполненной работы. Будто только ради этого он и пришел на площадь. Эрим кивнул Атару на парня, и тот поспешил следом за Мином. А зиндариец остался на площади с другим телохранителем, с интересом ожидая продолжения.

– Так! Что происходит?

Мужчина в сиренево-желтом одеянии, сидящий сразу за водильщиком, подошел к балдахину.

– Мальчишка выскочил на дорогу. Его допросят…

– Я хочу его видеть.

– Но, Госпожа Сов…

– Мне повторить? – Голос Советницы студен, как вода зимой в реках Зиндарии. Мужчина махнул рукой – Хина подвели к самоходу. Одна их шторок балдахина поднялась вверх, люди вытянули шеи, но увидеть сидящих в нем не смогли.

– Что случилось? – голос уже не так холоден, как раньше, но эмоций в нем не добавилось.

Мальчишка настолько растерялся, что одному из стражников пришлось тряхнуть его за плечо, чтобы заставить говорить.

– Я…. Я… упал… нечаянно.

– Тебя сшиб мой водильщик?

– Нет, нет! Это раньше! Я как раз к лекарю шел!

– Ты шел к лекарю?

– Да… дайна… Простите, что помешал вам.

Небольшая пауза, затем голос Советницы опять напоминает о стылой воде:

–Так, мы должны помочь ребенку. Посади его во второй самоход, к господину Ши.

– Но, дайна Советница!

– Мне повторить?

Так, скрипнув зубами, садится на свое место, а охранники, подхватив Хина за плечи, буквально поднесли ко второму самоходу. Процессия двинулась дальше по площади. Подъехав к Купеческому Дому, самоход Советницы остановился, остальные самоходы поспешно пристроились за ним вслед, вдоль стены. Конная охрана выстроилась лицами к зевакам, очертив полукруг вокруг кортежа и входа в Дом. Там уже ожидают несколько купцов в желто-зеленых одеяниях высшего ранга. Опять поднялась шторка и из повозки, не касаясь ступенек, выпрыгнули личные телохранители Советницы. Их одеяние – желтая туника, бордовый сюрко с капюшоном и нарукавниками, и высокие сапоги из светлой кожи, – резко контрастирует с одеждой других охранников. Только осмотревшись по сторонам, телохранители делают шаг в сторону и подают руки двум вышедшим дамам. Первая была одета в желто-бордовую униформу и белую островерхую шапочку. Вторая в широком розовом балахоне и шапочке, желтых, расшитых жемчугом, сюрко и нарукавниках. Лица обеих женщин закрыты кружевными вуалями. Из последней повозки выпархивают, словно птички из клетки, шесть девушек в знакомых желто-сиреневых дворцовых одеяниях и с вуалями, закрывающими нижнюю половину лица. Быстро разобравшись по парам, девушки пристраиваются вслед управляющему наследницы, как утята на прогулке. Когда вся свита пестрой гусеничкой исчезла за воротами Купеческого Дома, сборище на площади стало потихоньку рассеиваться. Но Эрим не стал уходить, напротив, решил подойти по-ближе. Что-то в этой пестроте зацепило его взгляд, показалось очень знакомым, но он пока не осознал, что.

Зеваки, собравшиеся посмотреть на свиту наследницы, потихоньку стали расходиться. За все это время, Эрим впервые увидел выезд наследницы в город. Чем закончится для деревенского мальчишки эта встреча? Пока это оказалось единственным действенным способом предстать пред очи Советницы. Неужели им тоже придется бросаться под колеса?

По совету Ина, Эрим давно переоделся в местный наряд и стал завязывать на затылке короткий хвост кожаным шнурком. Одежда стажера Купеческого Клана – темно-зеленая туника и желтый сюрко с нарукавниками – сразу же избавили его от общества любопытных зевак на улице, а хорошее знание языка подарили возможность свободно вступать в разговоры с любым прохожим. Тем более, что по внешности он, с его волнистыми русыми волосами и карими глазами, и правда, больше походил на саккарца, чем на зиндарийца. Любимая шутка его семьи – «тебя нам подбросили саккарцы». К коротким бриджам и тунике с узкими рукавами, которую не нужно заправлять в штаны, Эрим привык не сразу, а вот сюрко с его внутренними карманами показался очень удобным. Да и легкие туфли вместо коротких сапожек больше подходили к здешней погоде. Теперь ничего не мешало Эриму притвориться местным жителем. Его слугам, темноволосым и зеленоглазым, в этом отношении было намного сложней. Даже местная одежда не помогала скрыть их иноземность.

Когда на площади появился Мин, в сопровождении родителей Хина, Эрим даже не удивился, кажется, он ждал чего-то подобного, и приготовился смотреть продолжение спектакля. Он постарался найти место, откуда можно удобно наблюдать за происходящим, не слишком привлекая внимания к своему любопытству.

– Хин! Сыночек! – голос дайны Оха́ дрожит от волнения.

Шторка второго балдахина отлетает в сторону.

– Матушка! Я здесь! – Ошалевший от приключившегося, Хин кричит едва ли не на всю площадь. – Все хорошо, меня лекарь осматривает! Матушка! – Хин явно хочет еще что-то сказать, но шторку закрывают и из повозки выходит старичок с длинной седой косой и в шелковом, расшитом крупными цветами, халате с огромными, почти до земли, прямоугольными рукавами.

– Нукось! – сердито заявляет он, и охрана расступается, выпуская его. Похоже, это Главный Дворцовый Лекарь. На рынке болтали, что он уже больше тридцати лет живет в Саккаре, но все так же невероятно коверкает язык.

– Ви избиваль этот малшик? Вас надо немелено аристоваль! – Палец старичка едва ли не упирается отцу Хина в нос.

– Нет, дайн, что вы, это не он! Это отец мальчика, дайн! Дайн лекарь, он не виноват! – Госпожа Оха раскинула руки, закрывая собой мужа.

– Не кричай мне в ухоль. Т-ц-ц-ц-ц! Малшик надо лежаль. Его нога савсем плёх. Я забираль его себе.

Мин подбежал к женщине, что-то зашептал ей на ухо, пытаясь ее успокоить. В это время открылись двери Купеческого Дома и на площадь вышел один из телохранителей Советницы. Его капюшон съехал на макушку, открывая солнцу рыжие кудряшки и задорные глаза. Разыскав Мина взглядом, телохранитель кивнул ему.

– Вот! – Мин указывает на телохранителя рукой – Попросите милости у Госпожи Советницы, она поможет вам.

Когда, следом, на улицу вышла Советница, обезумевшая от тревоги женщина бросилась под ноги лошадям охраны.

– Дайна Советница! Пощадите моего мальчика! Накажите меня вместо него! – Ее муж и Мин подхватили ее под руки, подняли, но женщина продолжает плакать: – Дайна! Пожалуйста, накажите меня и отпустите мальчика!

– Дядюшка Ши!

Главный Дворцовый Лекарь подошел к наследнице и заговорил на своем шипяще-цокающем языке. Та выслушала его, сказала несколько слов ближайшему телохранителю и прошла в свою повозку. Тот помог лекарю взобраться внутрь самохода, подсадил туда же дайну Оха и ее мужа, знакомым жестом щелкнул по лбу довольного Мина и вскочил на сиденье за водильщиком. Теперь лекарский самоход оказался последним в процессии, которая торжественно покинула площадь.

Эрим медленно приходит в себя. Нет, он не мог ошибиться, он определенно узнал телохранителя, не смотря на полузакрытое лицо. Эти рыжие кудряшки и лукавые глаза не могут принадлежать кому-то другому! Его телосложение, ловкость и бесшумную походку Эрим хорошо запомнил, не раз наблюдая, как удачно Дин подхватывает посуду, неловко столкнутую со стола нетрезвыми посетителями. Да и девушка рядом с наследницей не зря выглядит такой знакомой. Эрим вопрошающе посмотрел на Исака, но тот не понял его:

– Мальчишка явно старался спровадить семейство Советнице. И был уверен, что у него получится.

Подошел Атар, следивший за Мином.

– Так и есть, все было заранее спланировано. Мальчишка забежал во двор, кивнул хозяйке и стал вопить, что стража арестовала Хина. Родители побросали все, что держали в руках и побежали на площадь. Причем, через главные ворота. Про заднюю дверь он им ничего не сказал.

– Атар, ты видел телохранителя и девушку возле Советницы? Что ты думаешь о них? – Эрим с надеждой уставился на второго телохранителя. Атар самый старший из них и самый наблюдательный – Эрим всегда принимает во внимание его мнение, хотя и не всегда следует его советам.

– Думаю, что один из телохранителей Советницы – это Дин. И девушка рядом с ней очень похожа на Ина. Ани более резка и порывиста, ее вряд ли оставят так близко к принцессе. Возможно, она была среди девушек во второй повозке.

– Ты совсем не удивлен?

– Ина ведь признала, что провела детство вместе с наследницей. А разве вам, на месте Советницы, не захотелось бы иметь рядом тех, кому доверяешь? И скрывать, чем занимаешься во Дворце – здесь такая традиция.

– А Дин?

– Я ожидал чего-то подобного. Все его движения говорят о хороших боевых навыках. Он всегда настороже и его взгляд постоянно оценивает ситуацию или человека на возможность угрозы. Даже у себя дома. Это просто годами выработанная привычка. Но меня смущает кое-что. Девушки появляются в доме родных не регулярно и по очереди, но Дин всегда сопровождает сестер. У телохранителя так много выходных? Похоже, эта семья действительно, на особом счету у Советницы.

– Кажется, теперь мне есть о чем подумать.

Когда Кан доложил о своей находке Хранителю Печати, тот надолго задумался. Затем подошел к полке, взял доску с шашками, поставил ее на стол и жестом пригласил Кана к игре. Кан понял, что ему сейчас предлагают разговор дяди и племянника, а не правителя и секретаря и с готовностью сел за стол. Но дядя не спешил. Он расставил свои шашки, сделал несколько ходов, и только тогда спросил: – Кан, кто сейчас занимается расследованием нападения?

– Северный генерал.

– Я спросил, кто занимается расследованием, а не возглавляет его.

Кан позволил себе улыбнуться: – Тогда Рас, внук Военного Главы.

Теперь улыбнулся и правитель. Его радовало, что племянник так легко его понимает: – Какие у тебя отношения с ним?

– По традиции, Кланы полагают нас главными соперниками. Но я долгое время считал его своим другом. И я до сих пор доверяю ему. Я не верю в его причастность к смуте. Интриги – не в его характере. Наоборот, Рас предпочитает открытый вызов.

– Вот как? Надеюсь, ты прав, – правитель какое-то время помолчал над игровой доской. – А ты можешь показать ему этот ход, но так, чтобы это не было бахвальством или услугой?

Кан подумал, кивнул: – Легко. Но почему нельзя просто сказать об этом Главе Клана? Или Северному генералу?

– Видишь ли, расследованием занимается Военный Клан, это дело их чести. Если показать им ход открыто, это значит проявить свое недоверие к их расследованию, кинуть еще один комок грязи в их репутацию. Мне бы не хотелось обострять отношения с Военным кланом. Особенно сейчас.

– Я сделаю это.

– Но присмотрись внимательно – удивится ли Рас твоей находке.

Кан посмотрел дяде в глаза, неохотно кивнул. Они поиграли еще какое-то время, пока дядя не спросил, совершенно непринужденно: – Как ты обнаружил этот ход?

На этот вопрос Кану ох, как не хотелось отвечать! Но его заминка была почти незаметной:

– Мне попалась на глаза карта с непонятным значком в этом месте. Я решил проверить, что это может быть, – не поднимая глаз, Кан убрал с доски «убитую» шашку и слегка напрягся, ожидая следующего вопроса. Если бы дядя задал его, Кан честно ответил бы, но правитель промолчал, а затем перевел разговор на другую тему.

– Ты слышал об огненном порошке, который недавно придумали в Зиндарии?

– Только то, что начиненные им глиняные шары лопаются со страшной силой, и осколки разлетаются в разные стороны пронзая все вокруг.

– Тебе стоит внимательно ознакомиться с докладом шпионов. Я думаю, что военного союза нам с ними не избежать и стоит заранее продумать, выгоды и недостатки такого союза.

Вернувшись к себе, Кан задумался – почему дядя ничего не спросил о карте? Подозревает его в неискренности или хочет, чтобы он сам разобрался с этим? Но тогда правитель должен подозревать в заговоре его матушку. Додумать ему не дали, за дверью раздался торжественный голос слуги: – Дайна Глава Дома!

Матушка стремительно вошла в распахнувшуюся дверь, прошлась по комнате. Она явно была чем-то встревожена.

– Кан, бабушка приглашает нас к себе на чай!

– Нас? – Кан очень удивился: по дороге к дяде он встретил бабушку, гуляющую в саду и немного поболтал с ней. Ни о каком приглашении речи не было.

– Что странного, если мы с тобой вместе придем к бабушке на чай?

– Понятно. – Кан вздохнул. Матушка опять затеяла какое-то противостояние с Хранительницей, а его берет с собой в качестве щита. В последнее время матушка будто пытается что-то доказать свекрови. Та смотрит на нее, как терпеливый Наставник на отстающего ученика, и это сердит матушку еще больше.

Глава 5.

Госпожа Верховная Хранительница Мудрости поджидала их в садовой беседке за круглым чайным столиком, а рядом с ней сидела Советница. Судя по опущенной голове и сжатым рукам, девушка была чем-то расстроена. Увидев Кана, бабушка неодобрительно покачала головой и обернулась к служанке. Так и есть, перед столиком стоял только один стул, его здесь не ждали. Но, раз бабушка велела принести стул и ему, придется остаться. Матушка, с выражением объявления войны на лице, отвесила все необходимые поклоны и сказала все ритуальные слова. Затем, как генерал, ведущий сражение, села на изящный резной стул напротив бабушки. Кан сел напротив наследницы.

– Желаю здравствовать, дайна Советница.